Аннотация: Волшебники и феи не любят друг друга. Но в настоящей беде великому Просперо могут помочь только феи... правда, не слишком велика ли окажется цена? Очень морализаторская сказка))
Волшебник и фея
Волшебники и феи всегда недолюбливали друг друга. То, что волшебникам давалось великим трудом, годами учёбы и с использованием множества труднодоступных ингредиентов, феи получали взмахом палочки и желанием. Кроме того, за магический талант приходилось чем-то платить: кто-то отдавал слух, кто-то - способность верить и доверять, кто-то лишался семьи, кто-то - доброты. Но когда выяснилось, что новорожденная дочь волшебника Просперо не получила и искорки магического таланта, волшебник решил обратиться за помощью к феям. Дочь стала поздним ребёнком, её мать сразу после рождения малышки умерла, жениться второй раз Просперо не собирался, и он не представлял, как это - не передать все свои знания и умения единственной наследнице.
Чтобы малышка получила магический дар, нужны были чары двенадцати фей. И всё бы хорошо, с одиннадцатью феями у Просперо было что-то вроде нейтралитета, но вот с двенадцатой он уже много лет враждовал. Как назло, именно Розамунда была самой старой и могущественной из фей.
Договорившись с остальными, Просперо долго собирался с духом, прежде чем пойти на поклон к Розамунде. Но речь шла о судьбе его дочери, и он всё же преодолел свою гордость.
К его удивлению, добраться до феи оказалось несложно: тайная тропа была открыта, и колдовская повозка легко преодолела опасный путь. Даже двери ждали Просперо открытыми.
Дворец феи встретил волшебника гулким эхом и пылинками, кружащимися в солнечном свете из огромных окон. Он долго шёл по пустым залам, ища хозяйку.
Розамунда ждала посетителя в саду. Увидев фею, Просперо нехотя поклонился.
- Приветствую тебя, - сказал он.
- Приветствую, - кивнула Розамунда. - Что же привело тебя ко мне, о великий Просперо?
В голосе её звучало ехидство - самый могущественный из волшебников пришёл к ней за помощью, и это забавляло фею.
Скрипнув зубами, Просперо поведал о своей беде.
- Назови свою цену, - закончил он рассказ. - Я готов заплатить.
- Значит, ты хочешь магический дар для дочери, - фея покрутила кольцо на тонком пальце. - Но ты убеждён, что хочешь для неё именно такой судьбы? Ведь за магию придётся чем-то заплатить. Кто знает, что отберёт у неё способность к чарам?
- Назови цену, - повторил волшебник, поправляя очки. Сам он очень плохо видел.
- Что же. Мне как раз нужны три предмета. Хрустальные туфельки, которые может надеть только одна хозяйка. Туфли-скороходы. Зеркало, говорящее правду. Сделаешь?
- Туфли? Я похож на сапожника? - возмутился Просперо. - Зеркало станет интересным проектом, да, но туфли? Ладно ещё - скороходы, зачарую чужую поделку, но как, по-твоему, я должен буду делать хрустальные туфли? Обратись к лепреконам.
- Ты спросил цену. Я её назвала, - пожала плечами фея. - Хрустальные туфельки, которые сможет носить только одна хозяйка, туфли-скороходы и зеркало правды. Прощай.
Просперо подхватило вихрем и пронесло по залам, опустив на землю за тут же захлопнувшимися дверями. Волшебник погрозил им кулаком и забрался в повозку. Та взмыла в воздух. По дороге Просперо ещё злился на фею, но приближаясь к дому, уже стал строить планы.
Лучшие сапожники - лепреконы. Найти этих хитрых и скрытных мастеров непросто, но Просперо это удалось. После долгого торга он получил две заготовки туфель. Одни он быстро заколдовал магией полёта, другие потребовали больше усилий: превратить кожу в хрусталь несложно, сложно зачаровать его так, чтобы он был удобен и не разбивался. Затем пришлось разыскать подгорных мастеров-цвергов - только они делали колдовское стекло, способное удерживать чары. Всё это заняло время и изрядно опустошило золотые запасы Просперо, заодно лишив его значительной части магических ингредиентов. Но он не колебался ни секунды. Время утекало, дочь следовало крестить и наделить магией как можно скорее.
Наконец все три предмета были готовы и доставлены фее. На следующий же день состоялись крестины. Девочку торжественно нарекли Глорианной, и каждая из двенадцати фей коснулась её палочкой, желая малышке обрести магические способности.
Просперо был счастлив. И последующие годы убеждали его в своей правоте: Глорианна росла умной и талантливой колдуньей... только вот с каждым годом становилось вся очевиднее: девочка катастрофически некрасива. Кто же мог подумать, что магия заберёт у Глорианны именно красоту? Поначалу Просперо это не беспокоило, для него дочь была ценностью вне зависимости от её внешности, но постепенно и он стал замечать неполадки.
Сначала он решил, что это неважно - подумаешь, немного некрасива! Но с каждым годом ситуация ухудшалась, девочка превращалась в хромую горбатую карлицу - это было уже не "некрасива", а "чудовищно безобразна".
Тогда Просперо выбросил из дома все зеркала и отражающие поверхности. Выгнал почти всех слуг-людей, заменив их духами. Запретил Глорианне покидать дом и к минимуму свёл её общение с внешним миром.
Просперо и сам понимал, что неправ. Но как ещё он мог уберечь безобразную дочь от презрения и насмешек? А снова обратиться к феям ему не позволяла гордость. И потом, отдать магию в обмен на какую-то там красоту? Он не дозволит дочери совершить такую глупость.
Как это зеркало - то самое зеркало, говорящее только правду, которое он давно отдал Розамунде, - оказалось в шкафу его лаборатории? Просперо не понимал. Он начал искать виновника, подбросившего артефакт, но помочь это не смогло. Катастрофа уже произошла: зеркало нашла Глорианна. И со слезами наговорив отцу злых слов, девушка сбежала из дома. Просперо немедленно отправился на её поиски, но найти дочь так и не смог - в волшебстве она не уступала отцу.
А Глорианна сбежав, постепенно успокоилась. И решила обратиться за помощью к самым сильным в волшебстве созданиям - феям. Ей была неважна цена, которую могут запросить феи - да хоть бы и магия, что та принесла ей кроме горя? И девушка решительно отправилась искать кого-нибудь из фей.
Ей пришлось нелегко, поиски заняли немало времени, но привели Глорианну во дворец Розамунды. Девушка встретилась с феей в зеркальном зале, который лишь подчёркивал уродство одной и красоту другой.
- Здравствуйте, - поклонилась Глорианна. - Госпожа, могу ли я попросить вас о помощи?
- Здравствуй, - кивнула фея. - Чем же я могу тебе помочь?
- Госпожа, я чудовищно безобразна! - в отчаянии воскликнула девушка. - Я горбата, хрома, с длинным носом и косыми глазами. Я прошу - сделайте меня обыкновенной! Мне не нужна неземная красота, но быть такой же как все люди - для меня величайшее счастье.
- Тебе придётся нелегко, - заметила фея. - Готова ли ты на всё - или это только слова?
- Госпожа, я выполню любой ваш приказ, любое повеление.
- Ты должна будешь вырастить цветок, прекраснее которого нет на всём белом свете. И стоит ему распуститься с первым лучом восходящего солнца, его красота перейдёт к тебе.
- Звучит не очень сложно, - осторожно сказала Глорианна. - Правда, я никогда не выращивала цветы, но я научусь. Я очень быстро учусь, госпожа.
- Для того, чтобы вырастить цветок, потребуется двенадцать месяцев и двенадцать ингредиентов, - сказала Розамунда. - Ещё думаешь, что это не очень сложно?
Глорианна промолчала, не поднимая взгляд от пола - ей не хотелось видеть своё отражение в зеркалах.
- Хорошо, - кивнула фея и протянула ей листок. - Вот список.
- Но, госпожа, здесь только одиннадцать ингредиентов, - быстро проглядела его девушка.
- Двенадцатый ингредиент я назову тебе, когда придёт время. Пока добудь остальное и попробуй вырастить хоть что-нибудь.
Вежливо попрощавшись, Глорианна поблагодарила фею и покинула дворец.
Вернувшись в небольшой домик в полузаброшенной деревушке, Глорианна принялась за дело. Скрывать свою внешность ей помогали иллюзии, но как же девушке хотелось обходиться без них!
Одиннадцать месяцев. Одиннадцать ингредиентов вроде слезы единорога, первого лунного луча после новолуния, пыльцы с крыльев эльфов. Но вот наступил двенадцатый месяц, и Глорианна отправилась к Розамунде.
Снова зеркальный зал, подавляющий некрасивую девушку, и величественная красавица фея.
- Я ждала тебя, - ответила на приветствие Розамунда. - Что же, ты готова услышать, что от тебя потребуется?
- Да, госпожа, - Глорианна старалась не показать дрожи.
- Любовь. Ты должна отдать цветку чувство любви.
- Но я ни в кого не влюблена, - растерялась девушка.
- Это зелье и твоя иллюзия внешности помогут тебе обрести настоящую любовь, - протянула ей флакончик фея. - В последнюю ночь ты должна будешь отдать её цветку. Только тогда он распустится в полную мощь и позволит тебе обрести красоту.
- Благодарю, - только и смогла вымолвить Глорианна. Она растерялась. Стоит ли красота любви?
- Прощай, - настойчиво сказала Розамунда.
Глорианна торопливо поклонилась и попрощалась. Все её мысли были лишь о цветке.
День бежал за днём, а Глорианна всё ухаживала за цветком и смотрела на флакон, никак не решаясь применить его. Казалось бы - что проще, наложить иллюзию симпатичной девушки, выпить зелье и выйти на площадь ближайшего городка. Первый же юноша, который увидит её, полюбит Глорианну, а она его, и всё это пройдёт, стоит распуститься цветку. Потом она сто раз влюбится, и её тоже полюбят - ведь она уже не будет уродиной. Так стоит ли переживать о первой, искусственной, влюбленности?
Но Розамунда сказала, что отдать цветку можно только настоящее чувство. Магия фей лишь позволит проявиться истинной любви. И зачем Глорианне потом быть красивой, если она больше не встретит настоящей любви?
Девушка мучалась, а время уходило. В какой-то момент она поняла, что начинает ненавидеть цветок, который раньше так... любила? С ним были связаны все её надежды, она почти год растила его, поливая первый росток, ухаживая за ним, радуясь первым листочкам... Да, она полюбила этот цветок. И теперь ей впервые стало жаль его, ведь цветок должен был погибнуть ради воплощения её желания стать такой же, как все.
Бутон должен был вот-вот раскрыться. Глорианна не отводила от него взгляда, сжимая флакон. И за несколько секунд до рассвета она решительно отшвырнула ненужный уже флакон - она колебалась до последнего, но так и не сумела заставить себя его использовать - и коснулась пальцем нежного бутона. Она любит цветок, и будет любить его как дитя. В остальном она доверится судьбе.
Первый луч коснулся лепестков, и они дрогнули, распускаясь.
Может, это был и не самый прекрасный цветок на свете, но для Глорианны он стал самым дивным - это было чудо, созданное её трудом и усердием. И она в восторге поцеловала хрупкие лепестки.
- Глорианна?
Увлечённая своими раздумьями, Глорианна в последнее время забыла поддерживать защиту от поиска, и сейчас на пороге стоял Просперо.
- Наконец-то я нашёл тебя, - обнял он дочь.
- Прости, папа, - вздохнула она. - Я так была обижена...
- Я виноват... Глори, что с тобой?
- Что? - не поняла девушка.
- Глорианна, ты меняешься! Не нужно иллюзий, я люблю тебя и такой, дочка...
- Я не использую иллюзий, - удивилась Глорианна и вскрикнула, увидев, как на глазах меняются её руки.
Несколько минут - и в зеркале, созданном Просперо, отразилась вполне симпатичная обыкновенная девушка.
- Глорианна?
-Твоя дочь прошла моё испытание, - мелодичный голос Розамунды вызвал у Просперо приступ злости.
- Так это всё ты! Ты стояла за этим!
- Я ничего не делала, - покачала головой фея. - Я лишь предоставила твоей дочери выбрать между настоящим и искусственным. Мне стало интересно, способны ли на это волшебники, а тут она как раз пришла со своим желанием. Я могла исполнить его сразу, ты прав, но заслуживала ли она этого? Фальшивая любовь зелья против истинной любви к созданному своими руками - что выберет волшебница, выращенная тем, для кого ценно только внешнее?
- Я понял. Понял.
Просперо обнял счастливую дочь. Зло посмотрел на фею, а потом, отпустив Глорианну, поклонился и сказа:
- Спасибо.
- Что-что? Не слышу, - притворилась глуховатой фея.
- Спасибо, - сердито повторил Просперо. - Какие бы у тебя не были мотивы - спасибо, Розамунда.
- Ну вот, это же было совсем не сложно? - улыбнулась фея и, заметив недоумение волшебника, объяснила: - ты ни разу не сказал мне спасибо. За все почти двести лет, что мы знакомы. Ты всегда требовал, но неужели так сложно попросить? А потом сказать "спасибо".
- Розамунда!
- Да, я всё это время пыталась услышать это слово. Благодарность - то, что подпитывает фей, Просперо. Искренняя благодарность, а не подачки, которые мы и сами можем создать.
Глорианна отстранилась от отца и внезапно обняла фею. Та немного опешила, а затем и сама обняла девушку.
- Прости, - виновато сказала Розамунда, - но я боялась, что ты похожа на отца. И рада, что ошиблась.
Просперо только вздохнул.
Волшебники продолжили недолюбливать фей - и взаимно. Но хотя бы двое из них поняли друг друга, и может быть, это стало началом новой эры.