Аннотация: К гносеологическим аспектам восприятия текста и мира.
Гносеологические аспекты восприятия текста и мира
Как и почему именно так - мы воспринимаем читаемые нами тексты?
Почему начитанные и явно неглупые люди придерживаются таких диаметрально противоположных взглядов на творчество того или иного автора?
С чего это писатель, которому мы симпатизируем, стал писать из рук вон плохо?
Да и вообще, что это творится с нами и миром?
Разные варианты ответов на эти вопросы найти можно в альтернативных или близких философских системах. Мне ближе концепция трансцедентального идеализма. Посему - опираюсь на неё.
В критический период своего творчества Кант изменил проблематику философии в отношении субъекта и объекта. Субъект - тот, кто воспринимает мир. То бишь - Вы! А объект - то, что вы воспринимаете - Текст, например.
Согласно Канту не субъект приспосабливается к объекту, для того чтобы его понять, а объект приспосабливается к субъекту и структурам его разума для того чтобы быть воспринятым. Что бы понять этот кажущийся на первый взгляд бред - в двух словах о теории познания Канта.
Существуют вещи сами по себе (та самая пресловутая "вещь в себе" в существовании которой искренне сомневались Бэркли и Фихте, Кастанеда и Пелевин). Человек с помощью органов ощущений (некоторые полагают, что их пять) воспринимает эти вещи. С помощью рассудка, который обладает априорными (доопытными) качествами времени и пространства, человек упорядочивает свои восприятия. Рассудок, согласно Канту - это низшая ступень Разума( А если языком современным - операционная система, встроенная намертво Vista).
Затем, с помощью разума, существующего определенными категориями, он формирует понятия и умозаключения и таким образом логически мыслит.
Таким образом, мы имеем дело не с вещами, а с явлениями этих вещей в собственном разуме (феноменами). А, следовательно "вещь в себе" (мир за пределами разума человека) недоступна познанию - мир непознаваем!
Поэтому познать чей-либо текст мы не можем. Мы познаём лишь его, интерпретированную нашими мыслеформами, отражение в структурах собственного разума. Вся последующая герменевтическая работа - это творчество, связанное не с познанием недоступного текста, а с расширением собственного конструированного мира.
Вы вовсе не выступаете в роли соавтора текста. Вы его подлинный автор. Когда вы, например, читаете стихотворение - то ставите ударения не так, как это хотел автор и интонация внутреннего чтения у вас другая, и понимание текста, разумеется, иное.
И наша оценка книги целиком детерминирована целым рядом факторов. Назову только три из них.
1.Априорные качества. К времени и пространству можно добавить генетическую обусловленность - всё то, что мы получаем по наследству талант, способность к рефлексии, биологические инстинкты, патологии и т. д.
3.Ситуация. У нас может болеть голова, или мы можем пребывать в стрессовой ситуации вследствие каких-нибудь личных проблем и т.д. В результате текст не воспринимается так как в обычной ситуации. А иногда наоборот доходит более ярко, чем в обычной обстановке.
Причём, социальные качества - вторичны по отношению к генетической обусловленности. Какая бы не была ваша социоболочка, вам не выйти за пределы своей генетической обусловленности. Всё что вы можете сделать - хороший оверклок.
Чаще всего, отказ воспринимать ту или иную книгу - является результатом внутреннего снобизма и консерватизма. Мы часто полагаем, что переросли тот или иной текст.
С чего - это Вы, читающий Филиппа Дика, Харлана Эллисона и Хорхе Борхеса, опуститесь до уровня Гарри Поттера, Громыко или Перумова. Никогда!
А почему собственно - нет? Если текст достаточно профессионален, то наше нежелание с ним возиться говорит о недостаточной гибкости мышления и неумении адаптировать своё восприятие. По большому счёту парадигматические конструкции - и здесь и там - едины. Или... оправдание может быть только одно. Если вы понимаете, что времени осталось немного и его едва хватит на тех, кого вы уже сочли своими, сочли - Собой.
Формирование собственного мира процесс длительный, и заканчивается, как правило, с приходом смерти. В нём прогресс сочетается с регрессом, понимание с беспомощностью нигилизма. Социум, конечно же, играет значение в реализации ваших потенциальных врождённых возможностей. Без него вы бы не стали бы человеком вообще и тем кто вы есть теперь в частности. И те книги и те авторы которых вы вместили в себя - это Вы. Вы - Гомер и Шекспир, Толстой и Маркес, Ефремов и Желязны...
Троя Гомера - ваша Троя, а Макондо Маркеса -ваш Мокондо. И это не потому, что вы хорошо поняли авторов, а потому что они были вами впущены в ваш разум, уже к этому готовый и главное - своевременно.
Когда автор начинает писать плохо - это может означать, что либо Вы уже поднялись на новый уровень, либо вас опередил автор, а вы застряли в своём уютном миропонимании. Впрочем, вариант с регрессией автора - также возможен.
Очень жаль, если хороший автор - не становится вашим. При всём том, что вы сознаёте его силу и значение. Например, не смогли стать для меня своими братья Стругацкие. Скорее всего - из-за несвоевременного прихода. Философская рефлексия у меня уже была разбужена И.Ефремовым и Диогеном Лаэртским. В образности, фантазии и лиричности они в моём восприятии уступали и Р.Брэдберри и прочитанному в юности в самиздате Р.Желязны или Кингу. Идеи, заложенные в их поздние вещи, казались мне вторичными, свидетельством эзистенциального тупика, нашедшего спасение в этическом категорическом императиве. Разумеется, понимание того, что никого лучше у нас нет - было... Но, в моём восприятии, при всём уважении к их творчеству, они так и останутся - Лучшими из Худших. К тому же Бремя учеников, возможно, слишком дорого обошлось нашей фантастике, где в отличие от англо-язычной SF некого было поставить в один ряд с мэтрами. Не было не своих Гаррисонов, Шекли... И это плохо.
Весь мир - есть текст, доходящий к нам, в значительной части, информационными и художественными текстовыми потоками. Даже наше чувственное восприятие одето в текстовую оболочку.
Мы заперты в клетке собственного разума. Отсюда - вся мистика и философия. Отсюда желание изменить свою точку сборки, поиск чуда в изменённых состояниях сознания, бегство в искусство, элитарность, фантастику и фентези. Отсюда алкоголизм и наркомания, преступность и прочие девиации. Всё это - формы стихийного бунта против своей же ограниченности и обусловленности.
Однако наши попытки выйти за пределы собственного разума до сих пор были тщетными.
Если сравнить наше мировосприятие с замкнутым помещением, что в своё время делал Платон в мифе о пещере, то никто так и не вышел живым за её пределы. Все наши медитации, интеллектуальные изощрения, даже изменение точки сборки (по Кастанеде) - это только смена обоев, перестановка мебели, или в лучшем случае - ломка старых перегородок и новая планировка. И всё... А как же Рай? Самадхи? Нирвана? Это уже вопрос веры. Не хотелось бы никого обидеть, но утешение в вере - это реакция на отсутствие выхода и обречённость в понимание невозможности познать мир и себя. Или, что хуже - результат воспитания. В этом случае - это, как правило, безнадёжно. Гораздо легче возложить ответственность за собственное непонимание на абсолютизированную абстракцию. И не имеет значение, как эта абстракция будет называться - Богом или Материей.
Я далёк от солипсизма. "Вещь в себе", хотя и недоступная познанию - всё же есть. Она может ударить и ударить пребольно - хулиганами из подворотни, маньяком из лесополосы или предательством друзей и близких. Вариантов не счесть.
Увы:
- не каждый настолько экзистенциален, чтобы испытывать удовольствие от собственных Страха, Боли и Смерти;
...не каждый способен отказаться от эмоций, подобно стоикам, и равнодушно переносить все удары судьбы, а встретившись со смертью спокойно протянуть ей руку...
...не каждый настолько мистичен, чтобы сказать: " Маг не окажется там, где ему быть не следует!". И что значительно хуже - почти никто не может действовать в соответствии с этими словами.
Выход за пределы собственной человечности - сумасшествие или смерть!
И нам остаётся заниматься мироконструированием и тешить себя, вслед за Эпикуром, мыслью, что смерти нет, поскольку в жизни мы с собственной смертью не встречаемся.
И это действительно так. Никто и никуда не уходит. Потому что, никто и ниоткуда и не приходил...