Скачут белки по лавкам парка,
забивают на елках стрелки,
рот разинув, глотают арки
человеков больших и мелких.
 
Бродят голуби по аллеям,
в ожидании хлебных крошек.
Разодетые, словно феи,
разминают красотки ножки.
 
Кабыздох, как медведь, косматый
поднимает на урну лапу.
У кофейного автомата
ищет ревом ребенок папу.
 
Две участливые старушки,
успокоить хотят дитину,
карамельку суют и сушки,
и отца матерят, скотину.
 
Стайка девушек-старшеклассниц
выпускают колечки дыма.
Просит деньги, читая басни,
настоящий Кащей, без грима.
 
И бесформенной серой грудой
алкоголик лакает водку.
В наливайке гремят посудой,
Тащат сумки со снедью тетки.
 
И с трудом попадает в ноты
у метро гитарист убогий.
Шпили двух молодых высоток
режут тесто крутое смога.
 
У киоска стоят бандиты
и о чем-то своем судачат.
Луч чрез тучек тщедушных сито
освещает за парком дачи.
 
На проспекте звенят трамваи,
пробка двигается неспешно,
а деревья как-будто сваи
небо держат над миром нежно.
 
Электрички змеится тело,
в город с тыла вползает вечер,
и бормочет фонарь несмело
первым сумеркам свои речи.