Лето подходило к своему величественному закату и уступало место слезливой осени. Так всегда, теплая пора не заканчивается с наступлением первого числа нового месяца - кажется, что лето еще дает совсем немного насладиться своим присутствием, заставляет цепляться за него в бессмысленных попытках удержать неосязаемое, умолять "не уходи, останься". Но уходя, оставляет какой-то свой след в душе. Оно конечно же не хочет, но понимает, что приносит себя в жертву ради чего-то нового, что придет скоро. Очень скоро.
Сюда я довольно часто прихожу - это место, где все мои мысли словно приходят в порядок, накатывается некое чувство отрешенности, которое отталкивает все проблемы, навалившиеся за последнее время - здесь, под дыхание города, я отдыхаю душой. И пускай многие скажут, что у города нет дыхания, что стою я просто на балконе последнего этажа многоэтажки и, пускай даже так, с него открывается красивый вид, ничего мистического в этом месте нет. Неправда, отвечу я. Этим местом владеет магия. Не та магия, которую описывают гадалки в своих трудах "Приворот для одиноких женщин", не магия компьютерных игр - волшебство духовное, интуитивно понятное каждому, кто хотя бы немного считает себя романтиком в эпоху техногеники и бюрократии, волшебство, которое иногда творит настоящие чудеса.
Я поворачиваю голову и решительно думаю, что сошел с ума. С другой стороны балкона стоит... стою я! Он (то есть я) задумчиво смотрит вниз. Интересно, что я увидел там, внизу? Что вообще для меня значит высота? Я вспоминаю детство. Когда отец брал меня на руки - его рост, а значит и высота, на которую он поднимал меня - казалась мне бездной. И я очень боялся, что вот-вот отец меня уронит - и я буду лететь вечность в никуда. Конечно, все познается в сравнении и многие важные для меня вещи тогда, бессмысленны сегодня. Сейчас высота для меня значит совсем другое. Я не боюсь своих детских страхов - они ушли вместе с моим детством. Пришли другие, как мне сейчас кажется, более осознанные страхи - ужас перед материальной необеспеченностью меня и моей семьи, различными страшными заболеваний и возможностью жизненной нереализованности. Но страх перед высотой роста отца тогда, в детстве, казался мне не менее важной проблемой. И вот в чем вопрос. А мои сегодняшние страхи будут казаться мне когда-нибудь абсурдными? Ну чтоб вот я пришел домой и подумал "елки-палки, а когда-то я боялся таких парадоксальных вещей..." Настанет ли такой момент? И что вообще есть реальный страх, страх перед объективным, перед тем, чего действительно СТОИТ бояться?
Я (я ли?) подымаю голову и смотрю на себя. Оценивающе. Что я сделал за последние годы, какую пользу принес самому себе и людям вокруг - это действительно я - узнаю этот оценивающий взгляд. Взгляд скептика. Подхожу к себе - ложу руку на плечо.
- Ну что, братишка, приехали. У тебя раздвоение личности. Говорил же тебе - до добра тебя твой образ жизни не доведет.
- А кто сказал что я - это ты?
- Ну, смотря что ты понимаешь под понимаем "Я" и "ТЫ". Когда ты видишь человека, который стоит рядом с тобой, является точной копией тебя самого по внешности, одет точно также как и ты, то волей-неволей придешь к конклюзиву - перед тобой стоишь ты сам. Разве нет?
- То есть ты хочешь сказать, что внешность определяет человека? Ты не меняешься. Я - не ты. Я есть твое инь, то осознание, которое пробивается через хитросплетение твоих чувств, то подсознательно правильное, что ты часто не пропускаешь через липкую паутину слепых желаний, не подкрепленных реальными мотивациями. Я есть рациональное в иррациональной личности.
Вот в этот момент я объективно понимаю, что точно страдаю от психического расстройства, пора обращаться к психиатру. Я пытаюсь выйти в дверь, ведущую в пролет между этажами. Рациональное-во-мне отталкивает меня обратно.
- Мы еще не закончили.
- Закончили что? Сейчас ты скажешь, что Наполеон?
Он словно пропускает мои слова мимо ушей.
- На самом деле, в жизнь каждого человека приходит момент, когда ему необходимо сделать определенный выбор. Выбор становится перед каждым свой. И в зависимости от этого, чаще всего, от одного-единственного ПРАВИЛЬНОГО решения зависит вся будущая жизнь. Я люблю тебя, поскольку я есть твое дополнение, и поэтому сейчас, когда перед тобой предстал подобный выбор, я решу за тебя. Мне просто нужно твое согласие.
- Согласие на что?
Какие-то отдельные кусочки мозаики начали собирать в один большой психологический паззл. Стало страшно.
- Ты же понимаешь. Личность не может содержать в себе в одинаковой мере рациональное и оппозитное ему. И пусть утверждают, что люди совмещают в себе антонимические понятия, ты-то знаешь, что это не так. Неудачники - да. А люди, которые хотят добиться чего-то в этой жизни - сознательно или нет, давят в себе определенные качества и черты характера, уступая более сильным. Выживает сильнейший. Этот закон является не только законом природы, но и внутреннего мира человека. Ты осознаешь, что я сильнее тебя, поэтому выбора у тебя нет. Я решил, а мое решение является и твоим одновременно. Ты любишь себя? Ответь, ты любишь себя?
- Да, конечно я люблю себя. Но ведь если лишиться части самого себя - будешь всю жизнь страдать от недостатка чего-то, а понять чего именно - так и не сможешь до конца дней, отведенных тебе. Разве это то, к чему ты, мы стремимся?
- Мы гасим наши чувства в материальном. Материальное строится на рациональном. Имея материальное, мы имеем достаточные возможности, чтобы не задумываться над иррациональной частью самих себя. Конечно, некоторые ломаются и не выдерживают, начиная искать как раз то, чего им не хватает. Но это те, кто сделал неверный выбор. Им нельзя было давить в себе оппозитивное. Твой же случай абсолютно ясен - ты не нужен самому себе, ты не нужен мне, ты не нужен им.
Он снова посмотрел вниз. И теперь я понял что Не-я высматривал там, внизу. Люди. Люди, которые никогда не задумываются над подобными вещами, масса, которая любит блеять, как овца на пастбище и ждет, когда же ей начнут управлять, чтобы можно было продемонстрировать как хорошо она умеет блеять. Только это абсолютно бессмысленно и абсолютно им самим не нужно. Пастухам нет дела до того, как блеют овцы. А они это делают по своей природе.
Большинство людей внизу - те самые неудачники, которые вовремя не сделали выбор. Хочу ли я себе подобной судьбы? Хочу ли я блеять в пустоту, обманывая самого себя? Определенно нет. И снова этот вопрос.
Страх. Что для меня значит страх?
- Ну что, ты решил? Времени не так много, к сожалению, это вектор, идущий в одном направлении - выбор не вечен, он может ускользнуть от нас, нужно ловить момент.
- Скажи. А ты когда-нибудь боялся?
- Что есть страх для рационала? Как только я появился, я начал все оценивать. И, оценивая отсутствие мыслительных процессов как таковых, я пришел к выводу, что мне бы стало все равно, как только они прекратились бы. Точнее, мне бы было никак. Так что нет, я не боялся никогда и ничего. Я осторожничал, да, оценивал - тоже. Но не боялся.
Сжимаю кулак.
- Я сделал свой выбор.
- Да? Интересно, и в чем же он заключается?
- Я готов. Хочу сделать только одно - подарить тебе кое-что на память о части самого себя.
- Сентиментальный дурак. Впрочем, без проблем.
- Давай пожмем друг-другу руки. На прощание.
Я протягиваю ему свою ладонь. Надеюсь, он не догадывается. Он тянется в ответ. Я хватаю его руку и сжимаю как можно сильнее. Сильное жжение, он кричит. Я вкладываю в это рукопожатие всю свою духовную силу. Он пытается высвободиться, я отпускаю его руку. На тыльной стороне его ладони небольшой ожог в форме монеты. Так будет правильнее. Я подхожу к ограде.
- Дурак! Зачем ты это сделал? Что ты вообще натворил?
Я улыбаюсь.
- Ну хоть кто-то должен же тебя контролировать. Пускай это будет частичка меня, малая, которая не будет мешать нам... тебе, но будет помогать делать правильные решения. Прощай.
Нужно двигаться вперед и жертвовать. Жертвовать тем, что на первый взгляд самое дорогое. Но на самом деле, реально, оно оказывается лишь балластом, который нужно сбросить. Я есть балласт. Я комок смелости. Я перепрыгиваю через ограду балкона.
Что вообще для меня значит высота? Я вспоминаю детство. Когда отец брал меня на руки - его рост, а значит и высота, на которую он поднимал меня - казалась мне бездной. И я очень боялся, что вот-вот отец меня уронит - и я буду лететь вечность в никуда. В никуда. Или вперед?
Лето подходило к своему величественному закату и уступало место слезливой осени. Так всегда, теплая пора не заканчивается с наступлением первого числа нового месяца - кажется, что лето еще дает совсем немного насладиться своим присутствием, заставляет цепляться за него в бессмысленных попытках удержать неосязаемое, умолять "не уходи, останься". Но уходя, оставляет какой-то свой след в душе. Оно конечно же не хочет, но понимает, что приносит себя в жертву ради чего-то нового, что придет скоро. Очень скоро.
Я стоял сам. И, пускай мне казалось, что кто-то вот только что стоял тут, рядом, кто-то очень родной и близкий, сейчас его не было рядом. Да и думаю, что не было вообще. Но мне не было грустно - во мне что-то поменялось, в долю секунды поменялось навсегда. Изменение - движение.
Почему-то болела рука - на ней откуда-то появился ожог - откуда - так и не понял. "Стигмат", - усмехнулся я про себя и вышел на лестничную клетку - пора к чему-то стремиться, а то глядишь - и вся жизнь пройдет на балконе советского многоэтажного дома.