- Ты уверен, Толик? - с сомнением протянул крепкий мужчина лет 30 - 40, державший возле виска молодого человека прозрачную трубку, на конце которой сверкала острая игла, настолько тонкая, что она больше походила на леску. Внутри трубки нервно перебирал лапками маленький осьминог, сгорая от нетерпения.
Все они, конечно, были учеными и знали, на какой риск шли, когда отправлялись на станцию на орбите Земли для первой встречи с инопланетными существами. Всем им нечего было терять - ведь их подбирали из таких людей, у которых на Земле не было ни близких, ни детей, ни родных. И все же никто из экипажа не решался принять внутрь себя биотехнологическую личинку-переводчика, которых с избытком прислали гости с дальней планеты. Никто не знал, к чему приведет введение в организм человека инородного тела, которое может повлиять на мозг или изменить душу. Но другого выхода не было, ведь сколько ни бились ученые над расшифровкой звуков, которые издавали инопланетяне, им так ничего и не удалось узнать. И тогда друзья-инопланетники прислали этот ящик с личинками-переводчиками, объяснили жестами, как их использовать, и даже провели демонстрацию на одном из своих. Все признавали необходимость этой процедуры и важность того, кто совершит первый шаг, но в душе каждый ждал, что это будет кто-то другой, а не он. Люди разными способами оправдывались перед собой и другими, прятались за чужие спины и важно рассуждали в теории о значении этого момента. Пока на станции не появился "этот сумасшедший русский".
- Вводи же! - Толик нервно облизал губы. И тонкая игла с едва слышным жужжанием порвала кожу на виске и углубилась в мозг.
Перед глазами заплясали радужные зайчики, и фигуры знакомых ученых расплылись, превращаясь в мохнатые световые пятна.
- Транформация заааверрш... - услышал он голос, но последние звуки фразы совсем потеряли четкость.
Первые несколько минут не хватало кислорода - приходилось быстрыми и частыми глотками пить тягучий и влажный воздух. Голова кружилась, и периодически перед глазами мелькали неясные образы: виды незнакомой планеты, большое голубое существо, которое обнимало его нежно и ласково своими длинными щупальцами и качало его в колыбели волн. Потом - водная среда Океана с его высокими каменными гротами и сотни устремленных на него строгих глаз Старших, их приказ отправляться на только что открытую примитивную планету, населенную предположительно разумными существами с четырьмя конечностями. И, наконец, этот корабль, опасный, наполненный воздухом, со средой, в которой ни один из его соотечественников не мог находиться без защиты. Он осмотрел себя и ужаснулся. Вместо привычных 30 щупальцев, тонких, прозрачных, перламутрово-голубых у него было только 4, и на двух из них он стоял! О, что за нелепая, невыносимая мутация! Теперь он был похож на одного из тех уродцев, которые в изобилии встречались на этой чужой и опасной планете. Кроме того, трансформация не принесла ему понимания их языка. Широкий индивидуум из этой расы, стоявший рядом с ним, произносил какие-то звуки, но он ничего не понимал. Зато он знал, что за стенами этого корабля есть другой - корабль его соотечественников. Он даже слышал, как они разговаривают друг с другом! Нужно было только добраться туда! Это же всего ничего - пара коридоров, запираемых люков, - и ты на месте. Среди своих. Ведь это страшнее всего - потерять тех, с кем ты вырос, навсегда утратить свою родную среду. Чувствуешь себя отделенной от общего организма клеткой, которой теперь приходится существовать самостоятельно и не на кого опереться. А без связи с другими клетка умирает.
Быстро перебирая почти негнущимися ногами, Анатолий выбрался к посадочному трапу и загрузился в отправной челнок. Челнок с одинокой фигуркой человека в кресле пилота покинул станцию и направился к инопланетному кораблю. Толик был совершенно счастлив - он летел домой, к своим. А на инопланетном корабле его ждала совсем чужая атмосфера, не пригодная для существования человека.