Недалеко от города находилось заброшенное стрельбище. Я давно на нём не была и очень захотелось посмотреть каким оно стало. День выдался замечательный, солнечный, теплый, безветренный. Чего ещё надо? Гулять в такую погоду одно удовольствие.
Собачка крутилась вокруг меня, тихонько потявкивая. Моя одежда свидетельствовала о том, что я собралась либо на огород, либо в лес. Не понимая, почему я не зову её с собой, она потявкиванием деликатно напоминала о своём существовании.
Осознав оплошность, я произнесла:
- Илюшенька, сегодня ты побываешь в чудеснейшем месте. Это кусочек рая на земле. Клянусь!
И мы отправились. Сначала дошли до Кончаловки, потом пересекли железную дорогу. Оставшийся путь пришлось идти по насыпи. Небезопасно, но по другому до стрельбища было не добраться.
И вот вскоре, перед нами открылось неземное зрелище. У подножия насыпи плескалось цветочные озеро, окаймлённое песчаными берегами. Собачка взглянула на меня. Я кивнула. Она стремглав понеслась вниз по крутому склону. Мне же надо было найти приемлемый вариант: пологий спуск. Рисковать не хотелось. Удобное место для спуска я не обнаружила, расстроилась. Илюха громко лаяла, удивляясь, почему я стою до сих пор наверху и только озираюсь по сторонам.
- Н-да, - размышляла я, - спускаться, пятясь задом, на четвереньках вроде бы не солидно. Изображать из себя суриката в дозоре - смешно. А, ладно. Пошла.
Пошла - это громко сказано. Пытаясь удержаться на ногах, цепляясь за всё, что попадалось под руки, буквально по сантиметру начала сползать вниз. Как я не осторожничала, в какой-то момент потеряла равновесие, плюхнулась, как говорится в народе, на пятую точку и, пересчитав все кочки, "чудненько" съехала, угодив прямиком в цветочное озеро. Вскочив, первым делом убедилась целы ли брюки. К моей радости они не пострадали, а что перекрасились в зелёный цвет, то была сущая ерунда. Скинула обувь и побежала к собачке, которая с упоением возилась в песке.
Я с наслаждением бродила по тёплому песку, частенько поглядывая на Илюху. Почему-то вспомнилось детство, когда мы делали куличики, воздвигали крепости, замки и бдительно их охраняли, чтобы кто-нибудь не разрушил. Картинка из прошлого так отчётливо стояла перед глазами, что возникло непреодолимое желание хоть на мгновенье оказаться в детстве. Прекрасно понимая, что со стороны будет выглядеть смешно, когда взрослый человек играет в песок как дитя. Я ничегошеньки не могла с собой поделать, а посему, опустившись на колени, начала самозабвенно копать песок и собирать его в кучу. Придав ей форму конуса, украсила его тут же найденными гильзами. Осмотрев своё творение почувствовала: чего-то явно не хватает. Сорвала цветок и воткнула его в вершину.
- Совсем другое дело, - произнесла я, - как ты считаешь, Илюха?
Собачка одобрительно затявкала:
- Давно бы так! Эх, сейчас мы такое сотворим!
И стала приносить палочки. Таким образом вокруг замка появился забор, затем клумбы с цветами, глубокий ров, защищающий от нашествия врагов. Но постепенно наш трудовой энтузиазм иссяк. Двигались мы всё медленнее и медленнее. Солнце палило нещадно.
- Фу, ну и пекло. Пора подаваться в тенёк, - проговорила я, - иначе превратимся в жаркое.
Собачка громко залаяла. Быть в виде такого экзотического блюда Илюха категорически не желала.
Мы поплелись еле-еле переставляя кто ноги, кто лапы, на поиски подходящего места.
- Наше спасение - цветочный рай. Всего лишь несколько метров и мы у цели, - произнесла я, обращаясь к собачке, - ну всё, дотащились. Смотри, Илюха, такое разнообразие цветов ты не встретишь нигде. Чего тут только нет: ромашки, васильки, колокольчики, донник.
- А пижма-то, папоротник! Высоченные, ужас, - воскликнула я, - отдохнём около них.
И почти бегом устремилась к облюбованному местечку. Илюха за мной. Откуда взялась сила - ума не приложу. Нырнув в спасительную тень я растянулась прямо на земле. Собачка примостилась рядом. Аромат цветом, снующие вокруг жучки, паучки, гудение пчел, танцы бабочек прекрасных, легко кружащих в воздухе, вносили в душу покой и умиротворение.
Належавшись до упора я сказала:
- Помнится около стрельбища находился лес с зарослями малины. Лесная малина мелкая, но очень душистая и сладкая, а повезёт, подкормимся земляникой. Если меня не подводит память, то именно в этом лесу живёт трудяга дятел. Любопытно на него взглянуть. Пойдём?
Илюха тявкнула: мол, в какой стороне это чудо?
- Не терпится увидеть? Ладно, но далеко не убегай без меня.
И махнула рукой в направлении леса. Сама же пошла не спеша, рассматривая то цветы, то снующую живность. И вот когда в очередной раз я наклонилась к заинтересовавшей меня юркой ящерке, услышала вой, затем жалостное поскуливание. Выла наша собачка. Меня чуть кондрашка не хватила! Тут же стало не до любования природой.
- Не надо было отпускать Илюху одну, - ругала я себя. И повторяя словно заклинание, твердила: только бы с ней ничего не случилось.
Я мчалась, продираясь сквозь кусты, цветы, которые переплелись как лианы, перемахивала полуобвалившиеся окопы. Наконец, оказалась около собачки, бросилась её обнимать, обрадовавшись "до смерти", что она жива.
- Девочка моя любимая, ну и напугала ты меня. Почему ты так выла? - проговорила я.
Илюха взглянула сначала на меня, потом на лес. Я тоже посмотрела. Внутри у меня как-будто всё оборвалось.
- Господи..., - только и смогла прошептать я.
Сухая серая трава почти сплошь покрыта сухими, покоробившимися серо-бурыми листьями, а над всем этим возвышались деревья. Голые, засохшие ветки, серые стволы, с которых безобразными грязными лохмотьями кое-где свисала чудом сохранившаяся кора... и ни одного живого существа. Тишина стояла какая-то неестественная, гнетущая. Лес представлял собой жуткое зрелище.
- За спиной - бьющая ключом жизнь, а передо мной? - подумала я.
Мне вдруг показалось, что от леса веет холодом. По телу побежали мурашки.
- Этого не может быть! - сказала я сама себе и растерянно посмотрела на Илюху. Очевидно, собачке не понравились ни мой взгляд, ни выражение моего лица. Она громко залаяла, мол чего мы здесь стоим, пойдём отсюда. Видя, что я даже не шелохнулась, продолжая всматриваться вглубь леса, просто схватила за рукав и потащила прочь.
Я молча шла. На душе "скребли кошки". В голове крутилась одна и та же мысль: почему человек, претендующий на то, чтобы называться разумным, с необъяснимой лёгкостью уничтожает природу. Неужели не понимает, что "рубит сук, на котором сидит". Поглощённая своими мыслями, я ни на что не обращала внимание. Наконец Илюха остановилась. Я машинально сделала тоже самое. Собачка залаяла, мол садись. Села на горячую от солнечных лучей землю и только тут огляделась. Илюха привела меня в красивейшее место. Обняв собачку, наслаждаясь теплом, которое щедро дарила матушка земля, я постепенно приходила в себя. Цветочный рай, рядом верный друг, Илюха, помогли избавиться от тоски и ощущения безнадёжности. Мир уже не казался таким ужасным, а в душе затеплилась надежда, что наступит такое время, когда человек поймёт: он и природа - единое целое и, уничтожая её, человек в конечном итоге уничтожит себя.