Юля любила цветы. Какие только цветы не росли на участке. Красавицы розы, прибывшие к нам из тёплых стран, лилейники, флоксы, пионы и много других, названия которых Илюха, как не старалась, не могла запомнить.
Эти нежные, хрупкие создания были ужасно привередливыми: то они мёрзли, то им жарко. Юля то укрывала их, то раскрывала. Бывало цветы не устраивала земля, видите ли мягкость и влажность не та. Некоторые требовали пересадить туда, где много солнца, потом просились обратно в тенёк. Они капризничали по любому поводу, Юля терпела и продолжала их любить. Она лечила цветы, кормила, пересаживала, выбирала каждому тех соседей, с которыми бы он мог ужиться. Возни было предостаточно, но если лето задавалось, то цветы благодарили за заботу щедрым цветением.
Поначалу Илюха обижалась на Юлю. Собачке казалось, что та уделяет им внимания гораздо больше, чем ей, но здраво помыслив, перестала.
"Надо же, надумала обижаться, не иначе как затмение случилось в голове", - укоряла она себя.
"Цветы слабые, беззащитные, - рассуждала Илюха, - у них полным-полно врагов: муравьи, тля, клещи, слизни разных мастей. И это на земле. А под землёй? Симпатичный, в чёрной бархатной шубке зверёк - крот, как оказалось вредное существо. Чтобы добыть себе еду, всяких там червяков, личинок, он прорывает ходы, бывает и под цветами. Из-за этого их корни повисают в воздушном пространстве. Растения лишаются нужного им питания, чахнут. Конечно, зверёк делает так не со зла, но кому от этого легче? Юля разрывается на части, стараясь уберечь цветы от напастей. Однако справиться со всеми этими проблемами одной было невозможно. Пойду-ка, спрошу, чем я могу помочь".
Собачка подбежала к Юле и затявкала.
- Илюха, - обрадовано воскликнула та, - хочешь мне помочь? Умница ты моя. Я тут совсем зашиваюсь. Дел много, руки только две, пытаюсь ускориться, не получается. В этом году расплодилось много слизней. Сколько раз хотела собрать их, да всё недосуг. Наверно можно подключить крыску. Погода хорошая, а она сидит в доме.
- Лиза с дедушкой. Тот что-то мастерит. Крыска ему помогает, - объяснила собачка.
- Как это? - удивилась Юля.
- Поёт для него, чтобы работа спорилась, - ответила Илюха, - сама справлюсь с такой ерундой.
Она побродила по участку, тщательно осмотрела каждый цветок, каждый куст. Клубника тоже не осталась без внимания. Слизни потрудились изрядно. Некоторые листья были почти уничтожены. От них остались их жалкие подобия. Другие листочки напоминали кружевные салфетки. Ягоды клубники они тоже не пропустили. Многие наполовину съедены.
"Ну и слизни, - подумала Илюха, - такие маленькие, а урон нанесён будь здоров, то ли обжоры непомерные, то ли своей многочисленностью берут. Вон их какая прорва".
Она посмотрела на собранных слизней.
"Куда бы их деть?" - размышляла Илюха, разглядывая аккуратно сложенную кучку из вредителей.
"Есть мне их не хочется. Я не любительница экзотических блюд. Правда, с голодухи бы слопала за милую душу, но я сыта. Значит, придется закопать. Стоп! Да зачем же закапывать, отнесу-ка этот ценный белковый продукт, как назвала бы слизней Юля, ёжику, которого она лечит. Вряд ли тот уже убежал, наверняка спит под крыльцом".
Собачка положила корм около крыльца. Моментально появился ёжик и с аппетитом стал есть.
"Судя по всему, угощение пришлось ему по вкусу, - решила Илюха, - это хорошо. Пока ежонок здесь живёт можно его подкармливать. Быстрее расти будет".
"Вот какая я молодец и цветам помогла и о зверьке позаботилась", - похвалила она себя.
Закончившая заниматься растениями Юля, принесла блюдечко с молоком. Постояв, понаблюдав за своим пациентом, произнесла:
- Ну, Борька, ты подрос, вес набрал, выглядишь отлично. Ранка заросла. И это радует.
Слушая комплименты в свой адрес, тот совмещал приятное с полезным: доел слизней, потом выпил молоко. Помедлил в ожидании не перепадет ли ему ещё что-нибудь вкусненького, удалился под крыльцо.
- Ежонок здоров, - сказала Юля собачке, - и вполне может вернуться в лес.
- Борька, - обратилась она к нему, - вылезай, кому говорят. Давай вылезай. Нечего притворяться, что у тебя пропал слух. Будешь сидеть на всём готовом - разучишься охотиться и что тогда делать? Вряд ли среди твоих собратьев найдутся желающие тебя кормить.
Из-под крыльца донеслось возмущённое пыхтение ёжика, видимо означающее, мол, охотиться он не разучится, а родня у него замечательная, не бросят в беде. Уж пару дней прокормят.
- Это в какой такой беде? - возмутилась Юля.
Но, взяв себя в руки, проговорила:
- Не спорю. Несколько дней, возможно, покормят, посочувствуют, пожалеют. Будут кормить до тех пор, пока не поймут, что ты вконец обленившийся ёжик, который не хочет охотиться сам. И вот тогда и закончится твоя безоблачная жизнь.
- Борька, берись за ум и начинай хоть по чуть-чуть охотиться, - проговорила она, - а то отнесу в лес и дружба наша закончится. Я не люблю лентяев.
Из-под крыльца вылез ёжик. Кряхтя, прихрамывая, доплёлся до Юли. Илюха, наблюдавшая за этой сценкой, восхитилась:
"Каков артист! Похоже, он совсем не знает характер Юли. Она, конечно, не поверит ёжику, рассердится, действительно выполнит своё обещание. Хитрец. Перегнул палку".
Собачка увидела, что Юля нахмурила брови, собралась было вступить в разговор, но ежонок, почувствовав неладное, проявил завидную сообразительность. Он сразу же изобразил на мордочке горячее желание подвигаться, даже попрыгал на месте вроде бы как от нетерпения, ну и, само собой, разумеется, поохотиться. Не задерживаясь более не на секунду в дамском обществе, ежонок направился к кустам малины и смородины.
- Борька, вернись, - крикнула Юля, - не туда пошел.
Тот вернулся и покорно ждал решения своей участи.
"Заигрался, совсем нюх потерял, - ругал себя ежонок, - так и кормного места лишусь и покровительницы. Нет, бы вовремя язычок прикусить, промолчать, да нет же, меня понесло, мол, родня отличная и, вообще, сам я чуть ли не кум королю. И как это у Юли хватило терпения, выслушав меня, не сказать скатертью дорожка? Н-да, сглупил так сглупил".
Борьке становилось всё тоскливее и тоскливее. Его мысли отражались на мордочке, выражение которой беспрестанно менялось.
"Недаром у многих народов ёж считается умным, - глядя на терзания Борьки, думала Юля, - к счастью, ежонок не исключение. Тем лучше для нас всех".
Помолчав, она произнесла:
- Похоже, лето не задалось, по крайней мере июнь, холодно, дождливо. Солнечных, по-настоящему теплых дней почти нет. Неприятности сыпятся словно из рога изобилия. То приходилось защищать только цветы и ягоды, теперь к ним прибавились овощи. Понимаете, только я обрадовалась, что вопреки отвратительной погоде начали наконец-то они расти, пусть медленно, но расти... На них тут же напали мыши. Вчера я видела молоденький кабачок. Оставила его. Решила: будет покрупнее, тогда сорву. Увы, размечталась о кренделях небесных. Сегодня кабачка уже нет. Слопали, заметьте, даже не подавились. Ну разве не обидно? Вот тут-то я надеюсь на тебя, ежонок. Мыши тебя боятся. Одно твоё появление испортит им аппетит, а если ты будешь частенько там прогуливаться, возможно, отобьёшь его совсем. Выручай, Борька. Другие овощи тоже нуждаются в защите. Ёжик приготовился ответить, но в этот момент открылась дверь и на крыльцо вышел дедушка.
- Я обследовал в доме всё, нигде нет даже намёка на лаз,- сказал он, - как не крути, факт остается фактом - некоторые продукты исчезли.
Илюха и ежонок недоумённо переглянулись, подумав:
"Неужели нас подозревают в краже?"
Однако, прислушавшись к дальнейшему разговору, они поняли, что зря волновались. Речь шла о какой-то Антониде.
- Значит, явных следов эта умная, хитрющая, как сто хитрецов вместе взятых, крысища не оставила, но меня не обманешь, чует моё сердечко: без неё не обошлось. Антонида даст фору любому в изобретательности, - проговорила Юля.
- Дедуля, - обратилась она к дедушке, - ты что так усиленно трёшь лоб?
- Да я пытаюсь вспомнить, сколько подсолнечного масла было в бутылке и никак не могу, - произнёс тот.
- Почти полная бутылка. Я использовала совсем чуть-чуть, - сказала Юля.
- Не может такого быть! - воскликнул дедушка.
Юля взглянула на его удивлённо-озадаченное лицо и поспешила в дом.
Из-за двери донеслось сначала невнятное бормотание, потом - ворчание и наконец - смех.
- Идите все сюда,- позвала она, - полюбуйтесь.
Демонстрируя бутылку, проговорила:
- Стоило мне допустить оплошность: забыла закрыть крышку, сразу же последовало наказание за невнимательность. Антонида умудрилась уполовинить её содержимое. Вот плутовка. Интересно, у нас масло еще есть?
И стала лихорадочно обшаривать все полки. Дедушка продолжал упорно искать не найденный лаз. Илюха громко лаяла, на все лады ругая бессовестную крысищу. Лиза верещала, всплескивая передними лапками. Моё появление на пороге, с рюкзаком за спиной и туго набитыми сумками в обеих руках, было полнейшей неожиданностью. Оторвавшись от своих дел, присутствующие молча воззрились на меня. Мне это напомнило сюжет картины "Не ждали".
- Что ищем? Клад? - нарушив всеобщее молчание, поинтересовалась я.
Юля взглянула на часы и смущенно пробормотала себе под нос:
- Совсем потерялись во времени.
Громче же добавила:
- Извини, закрутились с этими дурацкими поисками. Известная тебе Антонида вновь замаячила на нашем горизонте. Я неверно выразилась: не замаячила, а нагло вторглась в нашу жизнь. Она почему-то решила, что мы - в продуктовом раю и негоже только нам пользоваться его изобилием. Видимо, восстанавливая справедливость, лишила нас большей части еды. Она действует по принципу: воровать так воровать, чего мелочиться. Представь каким-то образом эта бестия "увела" половину бутылки подсолнечного масла. Каково?
- Замечательно,- мрачно сказала я,- хорошо, что захватила с собой пару бутылок, а то бы сидели сейчас без масла.
- Это точно, запасной бутылки я не нашла. Видимо, израсходовали раньше - проговорила Юля, - Хотя мне казалось, что я недавно её видела. Вообщем, память подвела. Дедуля, чем порадуешь?
Тот покачал головой.
- Угу. Значит, пока мы остались при своих интересах. Ну и ладно, главное не нервничать, не суетиться, постепенно всё узнается - лаз обнаружиться. Ведь не из воздуха же материализуется Антонида,- произнесла она и без всякого перехода спросила:
- А где ежонок? Вроде бы минуту назад пыхтел здесь рядом с Илюхой и Лизой.
- Борька отбыл на задание: проводит операцию под кодовым названием "устрашение". Короче наводит страх на грызунов, сначала у кабачков, потом у других овощей,- объяснила отсутствие ежонка собачка.
Я оторопела. Вместо того, чтобы срочно обсудить, что делать с Антонидой, Юля пустилась в рассуждения, стоит ли высаживать новые цветы или оставить эту затею до следующего лета. Я, выслушав ее до конца, заметила:
- Мне кажется, сейчас назрела более существенная проблема, чем посадки.
- Какая? - спросила она и посмотрела на меня, но сообразив о чём я, произнесла:
Да, да, конечно, крысища! Вообщем думаю так: скоропорт - в холодильник, другие продукты пусть лежат в сумках и рюкзаке. Они будут служить приманкой. В неполную бутылку добавлю масло. Может что-нибудь получится.
Не прекращая говорить, таким же ровным голосом сказала:
- Не оборачивайтесь, у нас на подоконнике стоит крысёнок. На пороге еще один. Это разведчики. Похоже у Антониды всё поставлено с размахом. Наверняка, помимо разведки, существуют исполнители её замыслов. Всё. Крысята убежали докладывать об увиденном кому полагается. Нам остается ждать.
Несколько дней мы жили в напряжении. Тишина. Сколько себя помню, ожидание всегда было для меня тяжелым испытанием, но в этот раз оно истерзало напрочь. Напридумав для себя тысячу дел, трудилась как пчёлка, и вот когда рыхлила землю, меня осенило, обозвав себя бестолочью, словно сумасшедшая понеслась в дом, там кинулась к сундуку. От волнения тряслись ноги, внутри возникло противное ощущение тошноты. Меня охватила внезапная слабость. Ноги подкосились. Я плюхнулась рядом с сундуком.
"Неужели ошиблась",- подумала я. Сердце замерло от неясного предчувствия. Медленно, затаив дыхание, я наклонилась к сундуку, затем заглянула за него и заорала:
- Нашла! Я нашла!
Перепуганные дедушка и Юля прибежали на мой вопль. Не давая им раскрыть рта, тут же затараторила:
- Два года назад, чтобы истребить в доме надоедливых комаров, я сделала дымовуху. Не знаю, что на меня нашло, но я совершила грубейшую ошибку, хотя до этого много раз пользовалась этим простейшим способом выкуривания кровопийц. В-общем, поставила раскаленную банку на пол. В результате прожгла дыру. Посмотрев на содеянное, принесла подходивший по размеру чурбачок и вбила его в образовавшееся отверстие. Очевидно, со временем, края чурбачка перестали плотно прилегать к краям дыры. Крысища, который не откажешь в наблюдательности, уловила этот момент. Она дала указание своим подчинённым раскачивать чурбачок, потом выбить его, что те и сделали.
- Полюбуйтесь,- проговорила я, вынимая чурбачок,- да через него, без всяких усилий пролезет отнюдь не мелкие крысеныши, а вполне себе упитанные особи. Через этот лаз уплыли и наши продукты.
- Кто бы сомневался,- сказал дедушка,- чурбачок на место водворял уходивший последним. Как он покидал дом пока непонятно, но еще непонятней загадочное исчезновение масла. По этому поводу ни одной здравой мысли в голове даже не промелькнуло. Крутится всякая бредятина, типа перелили в другую емкость и унесли. Чтобы прояснить ситуацию побыстрее, мы и так уже просидели несколько дней, предлагаю ускорить визит гостей. Давайте устроим маленькую провокацию: часть еды оставим на столе около бутылки с маслом, а другую часть спрячем в надежное место. У меня есть такое на примете. Пропажу сумок и рюкзака разведка заметит сразу, сообщит Антониде. Наверняка та решит брать оставшиеся продукты, чтобы не лишиться их, а только потом разыскивать пропажу.
И поинтересовался:
- Возражения, замечания будут?
Юля и я покачали головами:
- Нет.
- Теперь слушайте,- продолжил он,- маленькую Лизу я забираю с собой. Она попутешествует в кармане, как уже было однажды. Естественно рюкзак и сумки тоже заберу.
Поколебавшись, добавил:
- Характер у меня несколько вспыльчивый, боюсь, что при виде этой крысиной банды могу поддаться соблазну прикончить эту свору на месте. У вас нервы покрепче, надеюсь устоите. Ну, терпения вам.
Пристроив Лизу в карман, взял вещи и произнес:
- До скорого. Звоните.
Хочется верить, что до скорого, очень скорого,- сказала Юля и, посмотрев на меня, спросила:
- Что будем делать?
- Не знаю. А что мы можем делать? Ждать,- проговорила я,- сидеть, сложа руки тоже вроде бы скучно. Для начала отодвинем сундук, придвинем кресло поближе к лазу. В кресле я буду якобы спать. С этого места хорошо просматривается вся комната, да и интересующий нас объект, бутылка с маслом, виден хорошо. А где будете вы с Илюхой, пока не вырисовывается.
- За шторками на печке,- произнесла Юля.
Она подошла к печке, чуть раздвинула шторки и заметила:
- Зазора вполне достаточно, чтобы следить за действиями воровской шайки. Чего мудрить-то? Слишком много чести для каких-то грызунов.
Неожиданно зазвонил мобильник. Юля схватила трубку, молча слушала, лишь изредка издавая маловнятные восклицания. Закончив разговор, сообщила весело улыбаясь:
- Наш дедуля стоит с морским биноклем на крыше дома Афанасия и оттуда отслеживает все перемещения в стане воришек. По его сведениям к нам направляется весьма многочисленная разведка... Так, выходим через боковой вход. Разведчики почти сразу обнаружат, что всё съестное, кроме того, что на столе, пропало. Пусть побегают, полазят везде, в надежде найти исчезнувшую часть. Увы. Доложат Антониде. Глядишь, в полночь высадится десант воришек.
Всё это Юля говорила уже на улице, когда мы уселись на скамейку под кленами. Погладив собаку, она произнесла ласково:
- Илюшенька, я отлично помню, что твои древние предки жили при конюшнях, помогая своим хозяевам уничтожать мышей, крыс. Представляю, каково тебе, потомственному крысолову, будет смотреть на крысиную банду. Мне самой становится противно только при одной мысли об этой своре, но мы вынуждены провести этот эксперимент, чтобы знать, как осуществляется кража. Это поможет нам пресечь даже малейшие поползновения на наши продукты. Что ж, думаю пора возвращаться в дом.
Юля позвонила дедушке, тот дал добро, сказав:
- Разведка убралась восвояси. Насчитал десять крысят.
- Спасибо, дедуля,- поблагодарила она,- мы пошли.
Никаких следов пребывания разведчиков заметно не было. Съестное как лежало, так и осталось на тех же местах. Мы плотненько перекусили, поболтали обо всём и ни о чём, потом заблаговременно заняли свои позиции.
Ровно в полночь послышался легкий, едва уловимый шум. Это пришел в движение чурбачок, потом, видимо под давлением крысиной братии снизу, он стал медленно подниматься из лаза и, наконец, оказался на полу рядом с отверстием, через которое одна за одной из-под пола выбирались крысы. Замыкала цепочку Антонида.
Когда вся банда была в сборе, закипела работа, кстати, на редкость слаженная, продуманная до мельчайших деталей. Антонида сбрасывала продукты со стола на стул, один из её подручных сбрасывал их на пол, другие волокли их к лазу, сбрасывали в него, третьи переправляли дальше. Вскоре стол опустел. На нём сиротливо возвышалась бутылка масла. Затем началось самое интересное. Крысища забралась на полку, опустила хвост в бутылку, поболтала им в ней, вытащила, облизала. Процедура продолжалось до тех пор, пока кончик хвоста доставал до масла. Слизав с хвоста лакомство последний раз, спрыгнула со стола и направилась ко мне. Уселась мне на колени и начала вытирать свой мерзкий хвост о моё одеяло. Я оторопела. Она чистила хвост долго. Понаблюдав сквозь ресницы за её действиями некоторое время, широко раскрыла глаза и вежливо осведомилась:
- Антонида, душенька, тебе не кажется, что ты совсем обнаглела?
Нет, даме так не казалась. Она взглянула на меня как на своего раба, дочистила хвост, вытерла мордаху, затем привела в порядок шёрстку и, в довершение ко всему, вальяжно разлеглась на коленях. Вместо того, чтобы разозлиться, я почему-то развеселилась.
- Душенька, Антонида, тебе случайно не жёстко,- поинтересовалась я,- а то ложись на подушку.
Та повертелась с боку на бок... И улеглась на подушку, которую я ей услужливо положила. Всё это время, пока длилась наша с Антонидой беседа с печи доносилось хихиканье, потом смех, даже не смех, а какое-то ржание. Плохое настроение Юли как рукой сняло. Она веселилась от души. Моя четверолапая, хвостатая собеседница с явным неудовольствием покосилась на печь, что-то раздражённо пробурчала на своём родном языке. Наверное, возмутилась, мол поспать не дают после тяжелой, нервной работы.
С огорчением она спрыгнула с подушки, не торопясь прошествовала к лазу, оттренированным движением водворила чурбачок на место и вышла в окно. Юля кубарем скатилась с печи. Продолжая смеяться, произнесла:
- Не выходя из дома посмотрела мини-комедию. Всего два актера, но зато какие! Жаль, дедуля не видел.
- Ладно, пойдем за ним к Афанасию? - взглянув на меня, спросила она,- заодно прогуляемся.
- Нет, это вы без меня. Надо всё помыть. Воздух в комнате тяжеловат,- ответила я.
- Да, попахивает,- согласилась она.
- Илюха, перестань рычать, всё позади,- успокаивала Юля собачку,- сейчас пойдём дышать кислородом.
После их ухода я открыла окна, чтобы истребить крысиный дух, выстирала одеяло и принялась мыть, чистить, уничтожая следы, как мне казалось грязных крысиных лап. Провозилась долго, но это стоило того. В доме пахло свежестью и ароматом цветов. Я, в отличном расположении духа, прихватив еду для ежонка, вышла на крыльцо. Борька ел, я сидела, смотрела в бездонное звёздное небо, ожидая возвращения дедушки, Лизы и Юли с Илюхой - моей семьи.