В одну из темных ночей поздней осени 1837 года в рыбацкий поселок на берегу Тавриды въехали двое верховых. Один из них спешился у первого же дома, подошел к двери и постучал; второй схоронился за углом. Дверь открыл крепкий мужчина. Поговорив c минуту, приехавший попрощался, прыгнул в седло и помчался по улице, второй последовал за ним. Вскоре они оказались у небольшой рыбацкой пристани; здесь находилось несколько лодок, в одной сидел человек, c зажженным фонарем, он подал сигнал, всадники спрыгнули с лошадей и пошли к лодке быстрым шагом. Один из них негромко сказал:
-Мы от Удалого.
-Давайте в шаланду.
Незнакомцы залезли в лодку, о чем-то скоро переговорили с рыбаком, тот вылез на берег, отвязал лодку и произнес:
-Попутного ветра, добрые люди!
Сидящие в лодке опустили весла на воду, отвалили от берега, шаланда заскользила по зеркалу моря. Не прошло и часа, как они были на борту небольшого торгового судна под английским флагом. Матрос проводил их в каюту капитана.
-Итак, господа, есть ли у вас документы на случай проверки оных таможенной службой? - спросил капитан.
-Все документы у нас в порядке, - ответил молодой мужчина, высокий статный, при усах и бакенбардах. - Прошу вас, - он протянул бумаги капитану; тот бегло глянул и вернул обратно.
-Мои условия вам известны?
-Известны. Мы их принимаем.
-Прекрасно, - капитан встал. - Если не случится непредвиденного, через три дня мы будем в Бургасе. Располагайтесь.
Капитан вышел, а наши герои разоблачились от дорожных плащей, сняли сапоги, сели к столу.
-Владимир Андреич, вы ложитесь, я побуду на часах, - сказал тот, что пониже. - Не очень нравится мне этот капитан.
Дубровский (а это был именно он) тяжело поднялся, прошелся по каюте и опустился на кровать. Затем он достал из карманов куртки два небольших пистолета, положил их на стул, стоящий в головах кровати, и сказал:
-Через два часа разбудишь меня! Ты понял, Григорий, не утром, а через два часа.
-Понял, как не понять.
Дубровский лег на матрац и тут же уснул. Григорий проверил засовы на двери и сел к иллюминатору. По морю пробегала легкая волна, луна скрывалась за тучами, было покойно.
2
Ничего непредвиденного не случилось, и через три дня Дубровский и Григорий сошли на берег в Бургасе. Здесь им нужно было найти контрабандиста по имени Леший, которой частенько переправлял в горы тех, кто по разным причинам был не в ладах с законом или тех, кто решил присоединится к отрядам греческих повстанцев, ведущих неравную борьбу против турок за освобождение от многовекового ига Османской империи.
Леший был возраста неопределенного и, как и положено лешему (а что и кем ему положено?), имел черную с проседью бороду, такую же копну волос, одет был в темную куртку, мехом наружу, кожаные штаны. Дубровский, мешая в кучу русские, болгарские, греческие и, даже, немецкие слова, пытался объяснить Лешему цель их прибытия. Тот, за все время этого монолога не произнесший ни звука, вдруг безо всякого акцента, сказал по-русски:
-Я вас третьего дня ждал.
Дубровский, несколько удивившись, неопределенно ответил:
-Дорога задержала.
-Бывает... Сегодня переночуем здесь, а утром двинемся в путь, - Леший пошел по кривой улочке вниз, Владимир и Григорий за ним.
На следующий день, выехав с рассветом, они одолели два перевала, три небольших речушки и, спустившись в долину, расположились в ней на ночлег.
-Здесь безопасно, турки сюда не сунутся, разводите костер, я сейчас, - Леший скрылся за кустами.
Через пять минут уже пылал огонь. Дубровский достал из мешка провизию, бурдюк вина, Григорий притащил огромную ветку дуба и принялся рубить ее. Вернулся Леший, отстегнул от седла свою сумку, вынул большую бутыль с мутноватой жидкостью.
-Не желаете местной настойки попробовать? - спросил он, присаживаясь к костру. - Крепка, что русский самогон. Тем более и повод имеется.
-Какой же? - поинтересовался Владимир.
-Сегодня у меня юбилей - пятьдесят лет.
-Вы не шутите? - Владимир растерянно заерзал на месте. - А у нас и подарить вам нечего... Григорий, подай сумку!
-Оставьте, Владимир Андреевич, ничего мне не нужно, все у меня уже есть. Давайте выпьем, но будьте осторожны, коварный напиток.
Они выпили, поздравили Лешего, еще раз выпили. Григорий подкинул дров в костер, закурил. Дубровский, которому от местного самогона сделалось очень уютно, тепло, также закурил, поудобнее сел, прислонившись спиной к седлу.
-Скажите, - обратился к Лешему, - откуда вы так прекрасно знаете русский язык? Вы говорите без акцента, без единой ошибки.
-А я и французским неплохо владею, а теперь еще сербским и греческим, - Леший зачерпнул из котла ложкой, поцокал языком. - Еще пару минут... Я, Владимир Андреевич, бывший полковник Мариупольского гусарского полка.
Трубка выпала из руки Дубpовского, он молча уставился на Лешего, а Григорий привстал и произнес нечто нечленораздельное.
-Да, господа мои хорошие, не удивляйтесь, я был членом Южного общества, чудом бежал из заточения...
-Вы полковник гусарского полка графа Витгенштейна? - Дубровский не мог поверить услышанному.
-Точно так, был им когда-то, - Леший снял котелок с огня. - Давайте ваши чашки, похлебаем!
После ужина Владимир несколько раз пытался вызнать еще что-нибудь из жизни бывшего полковника, но все его старания были напрасны. Леший довольно дипломатично переводил разговор в нейтральное русло, менял тему. Одним словом, старый лис, какого на мякине не проведешь и на хромой кобыле не объедешь.
Утром, наскоро перекусив они тронулись дальше. Преодолев очередной перевал, спустились в очередную долину. Леший спрыгнул с коня, подал кому-то невидимому гортанный сигнал, дождался ответа и, подойдя к Дубровскому, сказал:
-Здесь мы простимся, за леском вас ждут. Хочу на прощанье сказать вам одну важную вещь: поберегитесь, голубчик, не лезьте в пекло, не ищите смерти, рано еще.
-Не пойму вас, - искренне удивился Дубровский.
-Война эта проиграна, не время с турком тягаться; Европе с Турцией ссориться не очень выгодно, России с Европой тем паче, слишком много на карте стоит, чтоб нынче заниматься Балканами. Вы молоды, храбры, поберегите себя для грядущих событий, а то, что события эти грянут в обозримом будущем, я уверен, как и в том, что освобождение славян и греков от турецкого владычества не за горами. Но не сейчас. Не забудьте, Владимир Андреевич, слов моих. - Леший помолчал, раскуривая трубку. - И еще одно, в Неаполе в портовой гостинице "Семь морей" служит Николь Крап, мой старинный приятель Николай Крапинский. В минуту, когда помощи ждать больше будет неоткуда, передайте ему этот медальон, он поможет, - Леший протянул медальон. Дубровский принял его, хотел что-то сказать, но бывший декабрист покачал головой:
-Ни слова больше. Пора! Григорий, береги хозяина!
3
Все случилось так, как и предполагал Леший. Не прошло и двух месяцев, а восстание в Греции и на Балканах было жестоко подавлено, отряд Дубровского разбит; ему вместе с Григорием чудом удалось ускользнуть от преследователей, переправиться на крошечный островок и схорониться у рыбаков. Прошло десять дней, наши герои, кочуя с острова на остров, покинули Грецию, а еще через две недели были уже в Неаполе. Здесь они быстро разыскали Крапа, поведали ему последние новости, так сказать, из первых уст. Крап оказался на удивление деятельным человеком; через несколько дней, снабдив их всеми нужными документами, а также деньгами, он отправил их во Францию.
Наши герои въехали в Париж. Столица Европы, какою каждый француз считал Париж, встретила Дубровского с Григорием так, как встречает любого въезжающего - пестротой, гомоном, суматохой. Подъезжая к небольшой гостинице, Владимир спросил своего спутника, крутившего головой во все стороны:
-Что скажешь, друг мой, каково тебе здесь?
-Нормально, жить, по-моему, можно.
-Как же жить?! - вздохнул Дубровский. - Ничего у нас от жизни не осталось.
-Руки есть, голова на месте, придумаем.
-Я не о том, - Владимир спрыгнул с коня. - Все рухнуло, мои идеалы... Маша!
Григорий сошел с коня, взял под уздцы лошадь Дубровского и спокойно сказал:
-Вы, барин, бросьте печалиться, где наша не пропадала, мы с вами уже полмира проехали, ничего Бог бережет. И нынче не оставит, верить надо.
-Ладно, пойдем, видно будет, - они вошли в гостиницу.
Прошла неделя. Григорий за эту неделю полностью освоился в новой обстановке: ходил один на местный недорогой рынок (поскольку жили они почти в пригороде), торговался там бесконечно, а еще искал работу. Дубровский же, в противоположность Григорию, проводил почти все время в номере, хандрил, писал что-то, рвал, начинал писать заново. Вернувшись однажды вечером, и застав хозяина за подобным занятием, Григорий подсел к столу и загадочно сказал:
-Такая новость у меня для вас.
-Ну?
-Сроду не догадаетесь кого я встретил.
-Уж не кузнеца ли Герасима?
-Вот вы смеетесь, а я в лавке нос к носу столкнулся с тем французом, что свой пачпорт отдал...
-Ты встретил Дефоржа?! Где? Когда? Ты сказал ему, что я здесь?
-Как смог объяснил про гостиницу эту...
-А он?! Не тяни, Григорий.
-Сказал придет.
-Когда придет? Ты его понял? А он тебя?
-Вроде понял, - пожал Григорий плечами. - Уи, уи.
Дубровский сел к столу, набил трубку.
-Судьба, - проговорил он тихо. - Что ты там купил, выкладывай! Гостя же встретить надо.
4
Дефорж появился через час, с порога шагнул к Владимиру, обнял его крепко и воскликнул:
-Не могу глазам своим поверить! Как я рад вас видеть! Каким ветром занесло вас в этот беспечный город.
-Дефорж, это, действительно, вы! Какое чудо! Я часто вспоминал вас, тот день, когда судьба свела нас... Кстати, как ваша матушка?
-Все сложилось замечательно, я поспел вовремя, нашел хороших докторов, которые определили ее в лучшую больницу, там она быстро пошла на поправку. И это благодаря вам, тем деньгам, которые вы заплатили мне, правда, до сих пор не знаю за что. Я так благодарен вам, я ваш должник, а я даже вашего имени не знаю. Кто вы? Помогли ли вам мои бумаги?
-Это, мсье Дефорж, не совсем обычная история, даже не знаю с чего начать.
-Начинайте с чего угодно, но начинайте, умоляю вас!
Владимир начал рассказ с того дня, когда получил письмо от своей няни, где она писала о горестях, какие обрушились на старого Дубровского. Эту историю мы с вами хорошо знаем, дорогой читатель. А Дефорж слушал Владимира с неподдельным вниманием, очень эмоционально реагируя в нескольких особо драматических моментах. Было уже далеко за полночь, когда Дубровский произнес:
-Теперь вы знаете все. Бежать нам дальше некуда. Правда, Григорий предлагает перебираться в Америку, дескать, нас там никто не знает, искать не будут, полно свободных земель, не знаю, правда ли сие...
-Никуда вам бежать не нужно, вас и здесь никто искать не станет, - он о чем-то на секунду задумался, а затем весело добавил. - Я предлагаю вам стать моими компаньонами.
-Ах да, я же не рассказал вам самого главного, - он разлил вино в стаканы. - Те деньги, что вы мне вручили, я по возвращении домой вложил в одно выгодное дело, заработал в два раза больше, а затем открыл частное сыскное агентство, которое занимается делами людей с небольшим достатком, помогает им.
-Дефорж, я понимаю, вы искренне хотите помочь нам, но я не возьму в толк, чем мы можем быть полезны вам в таких делах?
-Ну что вы, с вашим проницательным умом, талантом перевоплощения, благородством и бесстрашием, - Дефорж говорил совершенно искренне. - Вы прекрасно владеете оружием, что иногда в нашей работе также необходимо.
-Да? Это интересно, расскажите-ка подробней.
Дефорж откупорил очередную бутылку вина и принялся рассказывать Дубровскому о специфике работы. Проснувшись утром, Григорий обнаружил друзей спящими на полу. Стол был уставлен пустыми бутылками.
5
Со дня той удивительной встречи прошел месяц. Жизнь наших героев изменилась: во-первых, они переехали в небольшой домик Дефоржа недалеко от Парижа (сам Дефорж поселился в доме своей матушки, который находился на соседней улице); во-вторых, и Дубровский и Григорий (последний даже в большей степени) довольно часто помогали предприятию Дефоржа. Нужно сказать, что предприятие это лишь официально числилось "Частным сыскным агентством Дефорж и друзья", на самом же деле оно занималось разнообразной деятельностью, о которой речь пойдет ниже, если подвернется подходящий для того случай. Коротко скажу лишь, что фирма эта как могла помогала людям простым, пострадавшим от произвола сильных мира сего. Не всегда все шло гладко, но бывали и успехи, имя Дефоржа было хорошо знакомо среди небогатых парижан и жителей пригородов, имя его часто вселяло надежду на победу справедливости.
Был темный вечер, за окном лил дождь. Дубровский сидел за столом и чистил пистолет, Григорий у камина рассматривал подметки своих сапог.
-Что совсем прохудились? - спросил Владимир верного товарища.
-Ничего, побегаем еще, - с оптимизмом ответил Григорий.
В дверь постучали. Григорий отложил сапог, достал пистолет и отошел в темный угол комнаты.
Владимир встал, подошел к двери, дважды повернул ключ в замке и впустил Дефоржа, который скинув мокрые плащ и шляпу, сел к столу, опустив голову на грудь. Дубровский смотрел на него с удивлением, он никогда не видел своего товарища таким грустным, подавленным, неразговорчивым.
-Что случилось? - спросил он; сзади подошел Григорий. - Что-то с матушкой?
-О нет, - после долгой паузы отозвался Дефорж. - С матушкой все в порядке, пропала моя младшая сестра Бриджит.
-Как пропала? Что произошло, Дефорж?
-Видите ли, моя сестра служит в "Комеди Франсез", у нее, как утверждают театральные критики, большое будущее, она очень талантлива и... очень привлекательна; вокруг нее вечно вертятся поклонники, которые ищут ее благосклонности в амурных делах. Но она, нужно отдать ей должное, девушка благовоспитанная и не позволяется себе никаких любовных интрижек. Владимир, нет ли у вас стакана вина?
Григорий взял с полки бутылку и налил в кружку. Дефорж залпом выпил.
-Три дня назад, после вечернего представления она пропала, не вернулась домой (она снимает полдома со своей подругой Симоной недалеко от театра). На следующий день она не явилась на репетицию, а вечером и на спектакль. Симона пришла ко мне и рассказала о своих опасениях. Оказывается, последние несколько недель за Бриджит пытался ухаживать один из самых омерзительнейших граждан нашего государства некто Фурнье, депутат Парламента, владелец огромного состояния, находящийся в довольно близких отношениях с премьер-министром. Тем роковым вечером Симона видела Бриджит, которая садилась в карету Фурнье. Трудно сказать, чем он заманил мою сестру, но уверен, это была какая-нибудь подлая ложь. Я сразу же провел расследование, и могу с уверенностью сказать, что моя бедная сестра находится в руках этого подлеца. Гадкая, старая гиена, на его совести столько изломанных женских судеб! - воскликнул Дефорж.
-Да, история известная нам очень хорошо, - констатировал Дубровский и вкратце перевел Григорию услышанное от Дефоржа. - Надо понимать, никаких законных средств в подобной ситуации нет, его депутатская неприкосновенность гарантирует...
-Я убью этого подлеца и освобожу сестру!
-Это средство мы оставим на крайний случай, а пока, прошу вас, расскажите мне все об этом Фурнье. Все, что знаете.
За разговорами прошел вечер, ночь. Они обсуждали, прикидывали разные варианты, каждую мелочь. Мелочей оказалось много, и каждая могла сыграть определенную, а может, и главную роль.
-Так, - Владимир улыбнулся первому лучу солнца, заглянувшему к ним в окно. - Человек он общественный, и значит всегда на людях, то есть в Париже его не возьмешь, потому мы нанесем ему визит в загородную резиденцию господина депутата.
-Друзья, это невозможно, в доме полно слуг, а у двери его покоев круглосуточно находятся два диких зуава!
-Дефорж, положитесь на нас. От вас потребуется с несколькими верными людьми разыграть маленький спектакль неподалеку от замка Фурнье. Есть у вас такие люди?
-Безусловно.
-Теперь слушайте мой план.
6
Загородная резиденция Фурнье - огромное роскошное двухэтажное здание - было темно, лишь у массивных дверей горели газовые фонари. Вокруг здания был разбит прекрасный сад, с аллеями, беседками и прочим. Сад, как и все вокруг, охранялся верными людьми господина депутат, обвести которых Дубровскому и Григорию не составило большого труда. Словно две огромные черные кошки они на мгновение возникли в пространстве перед домом, затем вскарабкались по стене на крышу и затаились за огромной каминной трубой.
Прошло несколько минут, где-то совсем рядом бухнул пистолетный выстрел, затем еще один, что-то ярко вспыхнуло; это люди Дефоржа предприняли отвлекающий маневр, чтоб облегчить Дубровскому и Григорию задачу.
-Пора, - шепнул Владимир, подсадил Григория, который ухватился за край трубы, подтянулся и в следующее мгновение уже исчез в ее жерле.
Дубровский закрепил один конец веревки за железную скобу у основания трубы и осторожно пошел, крепко держась за веревку, к краю крыши. Он перегнулся и посмотрел вниз, окна были темны и закрыты, но вот, одно из них бесшумно отворилось, в нем появился человеческий силуэт; он махнул Владимиру рукой. Дубровский спустился на веревке до уровня окна и Григорий втянул его в комнату.
-Все тихо, - сказал Григорий, - здесь у дверей в покои только один из зуавов, второй побежал вниз, к слугам, там у них переполох, из-за стрельбы на улице, им не до нас. Молодец, Дефорж, наделал шуму.
-Фурнье?
-В соседней комнате, спит, должно быть
-Что мы имеем, - рассуждал шепотом Дубровский. - Там его спальня, это кабинет, дальше приемная, где-то здесь должна быть еще одна комната, в которой он прячет девушку; комната должна быть рядом с его покоями.
-Чего гадать, идем к нему и спросим, не думаю, что он будет долго отнекиваться.
Они бесшумно проникли в спальню Фурье. Григорий разбудил его и тут же оглушил ударом кулака.
-Ты не пристукни его раньше времени, - прошептал Дубровский.
Они привязали депутата к стулу, в рот затолкали кляп, Григорий полил ему голову водой. Фурнье пришел в себя, выпучил глаза полные ужаса и замотал головой. Его освещала одинокая свеча, в свете которой темные фигуры наших героев, закутанные в плащи, с масками на лицах, выглядели зловещими.
-Фурнье, мы прекрасно знаем, что в этом доме насильно удерживается молодая особа по имени Бриджит Дефорж. Если через минуту вы не скажете нам, где она находится, вот этот господин по имени Упырь, задушит вас собственными руками...
Фурнье уже мотал головой в знак полного согласия.
-Вы хотите сообщить нам что-то важное, хотите, чтоб я вытащил кляп? Я сделаю это, но предупреждаю, если вы попробуете звать на помощь, я выстрелю вам в ухо, - Дубровский покачал дулом пистолета перед лицом Фурнье. - Однажды я так убил медведя, потом жалел об этом, но вас я убью безо всякой жалости. - И Владимир вытащил кляп.
-Откройте шкаф, слева рычаг, нажмите его вниз - там потайной вход, - еле проговорил Фурнье.
Дубровский вернул кляп на место, подошел к шкафу, открыл дверцу, увидел рычаг, надавил его вниз, открыв вход в потайную комнату. Григорий в это время склонился над Фурнье, по-французски произнес "дохлая собака" и провел ребром ладони по горлу господина депутата, у Фурнье началась истерика, он забился, затрясся, Григорий вновь оглоушил его ударом в лоб. Из шкафа вылез Дубровский, за ним девушка.
-Переоденьтесь в мужское платье, - сказал он, протягивая ей сумку; она ушла в глубь комнаты за ширму. - Григорий, приведи его в чувство и развяжи руки.
Григорий быстро и четко выполнил приказания.
-Фурнье, сядьте к столу, и без глупостей, одно неверное движение и вы покойник... Зажгите свечу и пишите:
Я, такой-то, находясь в полном рассудке хочу официально заявить, что обманным путем заманил в свой загородный дом девицу Бриджит Дефорж с целью склонить ее к сожительству.
В связи с некоторыми обстоятельствами, открывшимися в этом деле, а также полностью осознав всю низость своего поступка, я приношу мадемуазель Дефорж самые искренние извинения, обязуясь полностью компенсировать тот моральный ущерб, какой я нанес ей своими безобразными действиями.
Роспись. Дата.
Фурнье подписал, Дубровский взял лист, проверил, свернул и сунул в карман. К ним подошла Бриджит, сквозь зубы проговорила "мерзкое животное" и влепила пощечину господину депутату.
-И еще, - сказал Дубровский. - Не вздумайте мстить этой девушке, если я узнаю об этом, то письмо ваше будет опубликовано во всех крупных парижских газетах. Полагаю, парижане и гости столицы не без интереса ознакомятся с его содержанием. Правда, вам будет уже все равно, поскольку мсье Упырь задушит вас голыми руками... Где вы храните деньги?
Фурнье попробовал подняться, но Григорий показал ему свой кулак.
-У него на шее ключ от сейфа, - сказала Бриджит. - А сейф под портретом...
Не прошло и десяти минут, как драма завершилась: несколько кожаных мешков с деньгами были упакованы в дорожную сумку, а господина Фурнье, связанного по рукам и ногам уложили в кровать, накрыв толстым одеялом. Затем наши герои покинули замок депутата, спустившись по веревке из окна, перебежали через лужайку и скрылись в липовой аллее.
7
С той памятной ночи минула неделя. Дубровский, решив прогуляться, вышел из дому, открыл калитку и столкнулся с Дефоржем.
-Слава Богу, застал вас дома, - воскликнул Дефорж; он был очень возбужден, взял Владимира под локоть и, фактически, втолкнул обратно в дом. - Знаете ли вы, кто прибыл в Париж?
-Тень Бонапарта, надо полагать, - невесело пошутил Дубровский.
-Вы не угадали, - Дефорж достал свеpнутый лист. - Мне сообщили, что третьего дня в гостинице "Гран Отель" остановился князь Верейский.
-Вы точно это знаете?! - Владимир побледнел, сжал кулаки. - Ошибки быть не может? Он один?
-Это он, я вчера видел его в казино и узнал по вашим описаниям. Он был без жены.
-Я еду в отель.
-Владимир, не делайте глупостей. Если вам даже и получиться убить его, никому от этого лучше не станет: Мария Кирилловна, думаю, не простит вам такого поступка... Неужели вы хотите умереть на каторге от какой-нибудь жуткой лихорадки, так и не увидев больше своей возлюбленной?
-Но я должен наказать этого мерзавца!
-Совершенно согласен с вами, а потому, друг мой, пройдем в комнату, обсудим все хорошенько. Мои люди следят за каждым шагом князя, - сказал Дефорж. - Поверьте моему опыту в подобных делах, его подлая натура проявит себя.
Очень скоро наши герои убедились, что за князем и следить особо не нужно, вся его жизнь в Париже была словно на ладони: карты, вино, женщины. Как же без этого, князь все же! Одним словом, дни шли за днями, князь развлекался, Дубровский все больше хмурился, не ведая что предпринять - не станешь же писать Маше о свинствах супруга в Париже. Не пойман - не вор.
Прошло три недели. Ничего не изменилось в поведении князя. Как-то вечером посыльный мальчишка доставил Дубровскому записку от Дефоржа, в которой тот просил незамедлительно прибыть к нему в бюро. Дубровский и Григорий вскочили на коней и помчались к Дефоржу.
-Есть важные новости, - начал без обиняков Дефорж, как только они вошли. - Вчера вечером князь тайно, под чужой фамилией посетил доктора Фернеля.
-И что?
-А то, что доктор этот лечит неприличные болезни, которые проявляются у мужчин после связи с девками из борделей.
-У него такая болезнь?! - воскликнул Владимир. - Он же заразит Машу!
-Владимир, успокойтесь, для начала нужно во всем удостовериться...
-Мне нужен адрес этого врача, - требовательно сказал Дубровский.
-Вот, - Дефорж с готовностью вытащил листок. - Не наделайте глупостей, прошу вас.
-Не беспокойтесь. Григорий, едем! Дождитесь нас, Дефорж, мы скоро.
Судя по шикарному дому, в котором жил и практиковал доктор Фернель, дела его шли очень хорошо. Дубровский, в черной маске, в темном плаще, в огромной шляпе, надвинутой на глаза,
выглядел внушительно и грозно.
-Вчера у вас с визитом был богатый русский. Мне нужно знать, о чем шла речь, болен ли он чем-либо.
-Кто вы такой, сударь? По какому праву вы требуете от меня...
-Я тот, кого разыскивают, по меньшей мере, в десяти странах Европы за разбой, грабежи, организацию бунтов, а еще за убийства, - Дубровский высунул ствол пистолета из-под плаща. -
А это - мое право, по которому я всегда добиваюсь того, чего хочу.
-Да вы - бандит, разбойник! - доктор Фернель был возмущен. - Я вызову полицию!
-Да, конечно, но прежде я застрелю вас, - спокойно парировал Дубровский. - Все, что вы знаете о нем, живо на стол!
Доктор, как и было приказано - живо - достал из стола папку, раскрыл ее, пролистал, вчитываясь.
-Прошу, это здесь.
Дубровский взял книгу, прочитал бегло, вырвал листы и спрятал в карман, затем достал кошелек, бросил на стол.
-Советую молчать о случившемся, в противном случае мне придется организовать ваши похороны за мой счет.
Дубровский вышел. В приемной Григорий держал под прицелом двух пистолетов прислугу доктора.
-Извините, господа, за причиненное вам неудобство нынешним вечером, - на ходу проговорил Дубровский и повесил на крючок для плащей кошелек с деньгами.
8
Мсье Дефорж, одетый по последнему слову, галантный и вальяжный, вошел в покои занимаемые в "Гран Отеле" князем Верейским, и был в очередной раз поражен той роскошью, в которой жили русская знать. Дефорж рекомендовался крупным промышленником, чему вполне соответствовал его внешний вид. Еще накануне князь получил от него весьма весомые рекомендательные письма и просьбу принять его; речь шла об "чрезвычайно выгодном для Вашего Сиятельства деле".
-Прошу вас, мсье Дефорж, - князь жестом указал на кресло. - Что за дело привело вас ко мне, какие гешефты могут быть интересны французскому капиталисту и русскому помещику?
-Большие гешефты, даже очень, - Дефорж удобно уселся, закинув ногу на ногу. - Я предлагаю вам стать моим компаньоном, способствовать сбыту товара моих предприятий в вашей стране. Вы, человек известный, ваше имя имеет вес в обществе, вы поддержите меня, за вашим примером последуют другие. Все очень просто.
-Но, мсье Дефорж, я понятия не имею, о чем идет речь, какой товар выпускают ваши фабрики.
-Да конечно! Позвольте продемонстрировать вам образцы нашей продукции? Как зовут вашего слугу?
-Кликни моих людей, и пусть возьмут все, что нужно.
Николай уставился на князя, тот перевел ему. Николай вышел.
-Не желаете бокал вина? - предложил князь, поднимаясь. - Я на днях приобрел великолепную коллекцию...
-Охотно.
Дверь в гостиную отворилась, в нее вошли Дубровский и Григорий, Дефорж и князь в этот момент дегустировали мозельское. Дубровский быстрыми шагами подошел к князю и рывком поднял его из кресла. Князь тотчас узнал старого знакомого, побледнел и вскрикнул:
-В чем дело?! Николай!
-Заткнитесь, а то я пристрелю вас на месте. Ваш Николай лежит связанный в прихожей, помощи вам ждать неоткуда. Вы, я вижу, узнали меня, прекрасно, и я не забывал вас, князь. Не с вами ли тот пистолет, пулей которого вы прострелили мне руку? - Дубровский вдруг выхватил из кармана пистолет, навел его прямо в лоб Верейскому и закричал гневно:
-Вы поганое, похотливое животное, вы сломали жизнь прекраснейшей из девушек, вы - погрязший в разврате, грязный, заразный пес, с каким бы удовольствием я пристрелил вас сейчас, но делать этого пока не буду, - он уже взял себя в руки. - Вы нужны нам живым!
-Владимир, не горячитесь, - Дефорж положил руку на плечо своего друга. - Я уверен, князь будет благоразумен и примет все наши условия, тем более, это больше в его интересах, чем в чьих бы то ни было еще.
-Ваши условия? - усмехнулся князь. - Что еще за условия?
-Итак, в этом конверте история вашей болезни, диагноз и прочее, - сказал Дефорж. - Доктор Фернель любезно уступил нам...
-Что за доктор, о чем идет речь, понятия не имею...
-А это и не важно, важнее то, что вам как можно скорее нужно принимать лекарство от страшной болезни, которой вы заразились.
-Какое вы имеете право...
-Князь, если в ближайшее время вы не начнете лечение, болезнь примет необратимый процесс, перейдет в хроническую форму, а что дальше будет, гадайте сами.
-Что за чушь вы несете, я не боюсь вас...
-Дурак, - сурово сказал Дубровский. - Тебе болезни своей бояться нужно... У вас сифилис, Ваше сиятельство, в очень серьезной форме.
-Полюбуйтесь-ка на эти рисунки в альбоме, - Дефорж пододвинул князю довольно объемистый том. - Описание и последствия вашего заболевания с иллюстрациями. Преинтереснейшая книга.
Князь побледнел, брезгливо отодвинул книгу, словно она была заразна, и хрипло произнес:
-Что вам от меня нужно?
-Вы сейчас же пишете письмо Марье Кирилловне, - сказал Дубровский, - в котором даете ей полный развод, объясняете причину своего решения, обязуетесь взять на себя все финансовые издержки. Такое же письмо вы напишете своему приятелю Троекурову, до которого, будьте уверены, я доберусь рано или поздно, и посчитаюсь за все...
-Вы с ума сошли, как я могу написать подобное, будет скандал, дойдет до Петербурга...
-В случае, если таковые письма написаны не будут, - бесстрастно продолжал Дубровский, - мы сегодня тайно вывезем вас в надежное место, где будем скрывать вас до тех пор, пока болезнь ваша не проявит себя...
-Прекратите! - завизжал Верейский. - Дайте бумагу и перо!
Он сел за стол, начал быстро писать, дрожа всем телом.
-Оба письма пишите в двух экземплярах, - произнес Дефорж, - с подписью и вашей печатью.
Прошло время, письма были написаны, Дубровский упаковал их в дорожную сумку.
-Вот и все, князь, - сказал он, надевая шляпу. - Советую вам как можно дольше не появляться на родине, Троекуров злопамятен, вам это известно. Не советую пытаться что-то вызнать о нас, или, того хуже, пытаться навредить нам, запомните, на этот раз рука у меня не дрогнет.
Напоследок Григорий привязал князя к стулу, затолкал ему в рот грязный носовой платок. Благородные разбойники покинули отель.
9
История эта не получила широкой огласки. Прислуга отеля обнаружив связанных Николая и князя, вызвала полицию. При первом же опросе князь заявил, что это были грабители, он дал приметы, которые абсолютно не соответствовали приметам наших героев. Через несколько дней это происшествие забылось. А перед нашими героями встал вопрос вопросов: как доставить письма в Россию? О том, чтобы отправить такие важные документы обычной почтой, не могло идти и речи. Найти надежного человека, который взялся бы выполнить такое важное поручение в чужой стране, не представлялось возможным. Предприятие зашло в тупик.
-Ехать должен я, - неожиданно предложил Дефорж. - Я уже был в тех местах, усадьбу князя я найду без труда.
-Я не могу позволить вам так рисковать из-за моего дела, - возразил Дубровский. - Там может случиться все, что угодно...
-Вы прекрасно знаете, это уже давно не только ваше дело, - ответил Дефорж и оба замолчали.
-Я знаю, как быть, - нарушил тишину Григорий. - Ехать должен я и мсье Дефорж. Меня можно под другого сделать, усы наклеить, бороду, еще чего-нибудь.
Дубровский перевел Дефоржу предложение Григория.
-А что, прекрасная идея! - воскликнул Дефорж. - Иностранец путешествует по делам коммерции, а с ним приказчик из местных.
Дубровский молчал.
-Вы два самых близких мне здесь человека, если произойдет что-то... - начал Владимир, но Дефорж перебил его.
-Владимир, прекратите! У меня фирма, дело, матушка, я не могу допустить, чтоб случилось что-то, даже и не думаю о таком. Прав я, Григорий?
-Владимир Андреич, мы быстрехонько, одна нога здесь, другая там, и обратно.
Через неделю Дефорж и Григорий покинули Париж, на руках имея фальшивые, но очень качественно сделанные проездные документы. Григория одели в модное платье, модно остригли, он имел накладные усы и бороду, также, по последней моде. В три дня они добрались до Амстердама, где приобрели билеты на корабль под названием "Звезда Севера", который через два дня уходил в Петербург. Добираться морем предложил Дефорж.
-Может, это и займет больше времени, зато безопасней. Европа бурлит, кругом неспокойно; на границах досмотры, проверки, секретные агенты полиции рыщут повсюду, а мы, как раз и есть те, за кем они охотятся. Морским путем проще: пройдем таможню при посадке, а затем в России, и все дела.
Плавание происходило без происшествий. Дефорж вскоре сделался любимцем дамского общества, в коем и проводил все свободное время. Григорий большую часть времени находился в каюте: во-первых, чтоб не привлекать излишнего к себе внимания (на корабле могли находится агенты полиции); во-вторых, он жутко страдал морской болезнью. Каким-то чудом он пережил шторм в водах Германии в Северном море, после этого он два дня ничего не пил и не ел. Дефорж, перепугавшись за состояние друга, вызвал корабельного врача. Врач осмотрел больного и изрек:
-Организм молодой, здоровый, скоро поправится. Дайте ему рому.
На десятый день пути корабль вошел в территориальные воды России.
-Ну как, Григорий, рад что на родину возвращаешься? - спросил Дефорж.
-Я-то рад, а вот родина... - он уже оправился после болезни, выглядел браво, стоял у зеркала, расчесывая волос на пробор, волосок к волоску. - Ладно, где наша не пропадала.