Миррэй Фианит Копосова А.А : другие произведения.

Каламити Элизия Книга 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хоррор, Эротика. Писалось 2019 Иногда шепот из темноты - это нечто больше, чем просто фантазия... Ведь иногда это может быть приветом из прошлого, что всенепременно приведет к счастью или воспоминанием, которое было надежно погребено под спудом прожитых веков и спрятано за тысячу замков, но все равно напоминает о себе, крича деревенским петушком поутру... А внимать ли этому шепоту или нет, решать вам! Ведь он может наговорить лишнего, и тогда уже нельзя будет оставить все, как было прежде. Ведь иногда от этого шепота зависит слишком многое: к примеру, человеческая жизнь и будущее...
  Миррэй Фианит
  
  ***
  
  Иногда шепот из темноты - это нечто больше, чем просто фантазия...
  Ведь иногда это может быть приветом из прошлого, что всенепременно приведет к счастью или воспоминанием, которое было надежно погребено под спудом прожитых веков и спрятано за тысячу замков, но все равно напоминает о себе, крича деревенским петушком поутру...
  А внимать ли этому шепоту или нет, решать вам! Ведь он может наговорить лишнего, и тогда уже нельзя будет оставить все, как было прежде. Ведь иногда от этого шепота зависит слишком многое: к примеру, человеческая жизнь и будущее...
  А вот куда приведет выбранный путь, если последовать за шепотом - решать вам. Ведь, как известно голоса из темноты, никогда не сулят ничего хорошего! Даже, если они и обещают все богатства мира! Особенно, если обещают все богатства мира, что может предоставить ищущему даже простое упоминание имени того, кого во все времена и во всех мирах - всегда называли Каламити...
  Называли и прятались, стремясь убежать, как можно дальше и запечатать свое знание нерушимыми печатями. Боялись даже мимолетного взгляда на того, кто способен погубить даже бога, если тот неосторожно встанет у него на пути...
  Ведь пророчества, как известно, имеют свойство исполняться...
  Вот только тот, кто хранит это имя, овеянное тьмой тысячелетий, все же способен даровать истинный Рай миру. Способен даровать его ему, если мир сможет переступить через себя, осознав все свои прегрешения, а иначе все поглотит безмолвие, которое он и хранит, вечно глядя на мир живых своими бездонными очами глубокого космоса, как и полагается истинному владыке бедствий, балансирующему на грани добра и зла...
  Слушайте шепот из тени, звенящий под пенье третьих петухов! Слушайте, и возможно вы выберете верную дорогу! И да хранит вас Река Времени! В добрый путь!
  
  ***
  
  *Каламити: Элизия*
  
  ***
  
  *Книга 2*
  
  ***
  
  *Рай 1*
  
  ***
  
  *Десять лет спустя*
  
  ***
  
  *Пробуждение*
  
  ***
  
  Тени скользили, дрожа в неровном, тусклом свете, брезжащем откуда-то исподволь.
  Он огляделся. Гладкие, черные стены покрытые влагой и поблескивающие синим неровным светом в этом странном, богом забытом месте, создавали эффект тишины, благоговения и всеобъятности бездонной пещеры. Невдалеке слышалось мерное падение капель, а еще он слышал странные звуки.
  Они напоминали чей-то плач, что говорило ему, что он здесь не один...
  Медленно, чтобы не оскользнуться и не упасть в какой-нибудь провал или каверну, Сурий пошел на ощупь, на плач. В итоге он оказался в огромном подземом зале, заполненном сверкающей в тусклом свете водой. Поверхность импровизированного озера то замерзала, то таяла, подчиняясь неким неведомым царящим в помещении силам. Она двигалась, словно вторя биению неведомого сердца. Словно вторя колдовскому сердцу, бьющемуся где-то впереди, в глубине пещеры.
  Мерцая, вода начала закипать и подниматься вверх невесомыми струйками пара, образуя видения арок, дворцов и причудливых созданий, сражающихся в его размывающихся и видоизменяющихся переливах.
  Юноша внезапно увидел, что в центре зала был остров, к которому вел словно сотканный из хрусталя снежно-ледяной, инисто-ажурный мост. На острове был алтарь, такой же ледяной, как и мост. У алтаря на снегу сидел человек...
  Сидел и плакал. Это именно его плач Сурий и услышал. Присмотревшись, юноша увидел силуэт огромного зверя, спящего живым кольцом вокруг алтаря. А приглядевшись, он понял, что на ледяной поверхности алтаря, кто-то лежит. Длинные каштановые волосы человека мягкими волнистыми лианами спускались вниз, буквально проростя снежными цветами инея. Странные черные искры вспыхивали и тотчас же гасли, искрясь своеобразным салютом и опадая на лежащего отгоревшим пеплом зачарованной грозы.
  Зная, что возможно он об этом пожалеет, Сурий прошел по мосту к юноше и чуть дрожащим голосом, беспокоясь о нем, коснувшись его плеча, спросил:
  'Эй! Что случилось? Что ты здесь делаешь и почему плачешь?'
  Юноша умолк. Казалось его дыхание, пресеклось. А затем он медленно обернулся...
  Сердце Сурия пропустило удар. Перед ним был его брат - Микулио...
  Вот только он был старше себя самого. Намного старше...
  Ведь сейчас им обоим было по восемнадцать, а тот, кто взглянул на него, выглядел лет на тридцать, если не больше...
  Из его, светящихся малиновым, глаз все еще катились слезы. На бледном измученно-изможденном лице цвел лихорадочный румянец. А на приоткрытых, опаленных льдом грота, устах тлел стылый, ледяной иней вперемешку с сизым паром его замерзающего дыхания.
  'Сури?
  Ты...
  Ты вернулся? О, Сури! Пожалуйста, прости меня! Это все Аменок! Это он!
  Он!
  Он виноват!
  Я бы никогда, слышишь! Никогда бы не предал тебя! Прошу, прости меня - моя любовь! Прости, Сури!' - заплакал, похожий на Микулио юноша, сжав низ рубахи Сурия в своих посиневших и израненных пальцах.
  Сурий удивился.
  Он совершенно не понимал, о чем говорит этот Микулио, а затем его глаза расширились, когда он понял, кто именно лежит на алтаре...
  Его глаза расширились, и он инстинктивно сделал шаг назад, отчаянно пытаясь справиться с обуревающим его волнением. На алтаре лежал он сам...
  Вернее, он и не он одновременно...
  Его взору предстал юноша, что выглядел так же, как и этот Микулио лет на тридцать и был облачен в черную мантию из древних легенд. В его каштановых волосах тусклым золотом поблескивала императорская корона, украшенная покрытыми инеем аметистами, а еще...
  Еще в его груди, к ужасу Сурия, сияя багровым огнем, покоился проклятый меч владыки бедствий - Каламити...
  То, что это именно тот меч он понял сразу. Хватило только одного взгляда. Сначала Сурий хотел сбежать, но передумал, взглянув на все еще плачущего Микулио или кем он там на самом деле являлся. Алогичность происходящего, конечно, поразила его, удивив до глубины души, но он все же, не был трусом и бояться собственного 'брата' или на худой конец 'самого себя', он не стал бы никогда, даже если бы и попал в ситуацию подобную этой. К тому же ему показалось, что ледяной Дракон, спящий вокруг алтаря, на самом деле никакой не ледяной, а вполне себе очень даже живой, просто крепко спящий. А затем Сурий понял, что сидевший у его ног 'Микулио' стал выглядеть, как призрак.
  Он стал казаться ему эфемерно-полупрозрачным, а за его спиной внезапно стали материализовываться снежные драконьи крылья, а сам его образ стал развеиваться, растворяясь в вихре сверкающих звездочек, буквально сносясь к спящему ледяным сном Дракону, осыпая его своеобразным звездным дождем. Внезапно Сурий услышал тихий, ели доносящийся до него шепот:
  'Сури! Пожалуйста, спаси меня, Сури! Спаси и вернись ко мне, Сури!
  Я люблю тебя!
  Я буду любить тебя вечно, Сури!
  Я обещаю тебе!
  Я клянусь, Сури! Даже если погаснут все светила вселенных, я буду любить тебя, Сури! Вернись ко мне - мой Каламити! Вернись ко мне - мой Владыка Бедствий, мой Сурий!'
  И повинуясь неведомому порыву, не отдавая себе отчета в собственных действиях, Сурий внезапно шагнул вперед. Шагнул, и, положив руку на меч, вырвал его из груди своего второго я...
  Вырвал, вскинув обагренный сияющей кровью меч над головой и в тот же миг юноша, 'спящий' на алтаре, рассыпался звездным маревом, что сверкающей стрелой вошло уже в его сердце...
  Он неверяще смотрел на черную мантию, что вместо куртки оказалась на его плечах и увитый рунами меч в своей руке, что сияя еще сильней, не сулил ничего хорошего. Волны, внезапно накатив снежными бурунами, мгновенно растворили, смыв спящего у алтаря Дракона. Да и сам алтарь также исчез, растаяв на глазах Сурия просто с невероятной скоростью. И он вновь услышал шепот. Шепот, зовущий его по имени. Услышал, и, подойдя к озеру, которое внезапно утихло став зеркально ровным, присел на корточки, и, взглянув в его гладь, увидел в нем уже не свое отражение...
  Из него на него смотрел Каламити...
  Смотрел, улыбаясь печальной улыбкой бога разрушения...
  И вновь не осознавая творимого, он наклонился к поверхности, коснувшись глади озера сначала рукой, словно проверяя, не видится ли ему это, а затем прильнул к ней губами, словно целуя - делая столь необходимый ему сейчас глоток живительной влаги, ведь он внезапно ощутил просто безумный жар. Жар, бушующий в его груди. Жар, могущий буквально испепелить его изнутри, если он немедленно его не утолит...
  И он утолил его...
  Утолил, выпив этой ледяной воды колдовского озера.
  Выпил, понимая, что испил вод Коцита...
  Выпил, и...
  Очнулся...
  Очнулся у себя дома, в Элизии.
  Микулио не было, равно как и Рейры.
  Его мама ушла, как всегда поручив ему и Микулио ведение хозяйства.
  Он сел и внезапно понял, что все еще одет в ту самую одежду, что была на его двойнике, а в руке все еще покоится легендарный меч Каламити...
  К тому же, на ней сиял черным пламенем, постепенно меняющимся на золотой, символ древнего героя во все времена решающего судьбы мира...
  Сурий запаниковал, и, надавав себе оплеух, встал с кровати, сняв с себя зачарованную одежду. Обмотав ею меч, он сунул все это добро в коробку, а коробку спрятал в ящик, который тот час же отправил на вечное хранение вглубь шкафа.
  Его трясло. Зубы буквально выбивали кадриль. Найдя в аптечке бинт, он быстро перемотал им руку, здраво понимая, что сможет, таким образом, на время отложить излишние вопросы о благоприобретенной магической татуировке. А затем, подойдя к зеркалу, он заглянул в него. Увиденное его не обрадовало...
  Оттуда на него смотрел он сам. Так казалось на первый взгляд...
  Зеленые глаза лихорадочно поблескивали, контрастируя с лихорадочным румянцем, сейчас, так же как и у Микулио из сна, цветущим на его лице, а затем он присмотрелся внимательней. Присмотрелся, понимая, что прав и все действительно плохо...
  Его зрачки были вертикальными, а в самих глазах что-то искрилось, сверкая белыми молниями. К тому же его волосы чуть отросли и теперь тоже слегка искрились белыми искорками. Выругавшись, он попробовал их подстричь, но к его вящему шоку, они отрастали вновь и вновь...
  Плюнув на это гиблое дело и найдя резинку, он собрал их в хвост, решив, что сможет объяснить все блестками и небольшой сменой имиджа, а затем ему внезапно показалось, что из холодной глубины зеркала на него взглянул белоснежный Дракон...
  Дракон, что имя внезапно всплыло в его подсознании.
  'Маотеррус...' - неосознанно прошептали его уста, и он отшатнулся от зерцала.
  Дракон же, взглянув, растянулся в улыбке.
  Он улыбнулся Сурию и обдал его ворохом золотисто белых искр, бесследно исчезая в непроглядной глубине зеркала.
  Сурий резко развернулся и понял, что вновь держит в руках меч, и что вновь облачен в черное и алое...
  'Черт! Черт! Черт!' - выл он, внутренне понимая, что все плохо...
  Очень и очень плохо...
  Медленно сползя по стенке и уронив меч, он запустил пальцы в волосы, ударив головой о стенку. Тысячи мыслей бродили в его воспаленном сознании, носясь табуном вспугнутых лошадей. Но самая сильная мысль была:
  'Почему?! Почему он! Почему именно он, а не кто-то иной!'
  Но его стенания были прерваны Микулио...
  Брат заглянул в его комнату, явно решив проверить, как там Сурий и почему он так долго спит и не спускается завтракать, ведь оный уже давным-давно на столе и стынет в его ожидании...
  Картина, представшая перед его взором, озадачивала и слегка удивляла.
  'Сури? Что случилось? Почему ты сидишь на полу и что это за вид?
  Ты решил принять участие в каком-то шоу? А знаешь, тебе идет!' - растянувшись в улыбке, произнес он, подходя к брату.
  Сурий, прекратив биться затылком о стенку и выпустив голову из рук, медленно поднял глаза на юношу.
  Микулио выглядел встревоженным, чуть бледным, перемазанным сажей и слегка растрепанным, как и положено деревенским юношам, но он все равно продолжал улыбаться во все тридцать два.
  Сурий нервно рассмеялся.
  Его брат был именно 'его' братом, а не неведомым призраком-драконом, зовущим его 'Каламити'...
  'Все в порядке, Микулио! Все хорошо!
  Я просто...
  Просто...
  Кажется, со мной случилось что-то странное, но я думаю, все образуется! Да, точно! Все образуется и благополучно разрешится!
  Мне просто надо посоветоваться с мамой! А где она, кстати?' - вставая и все еще нервно смеясь, спросил у Микулио Сурий.
  Микулио потер подбородок, а затем, задумчиво окинув Сурия взыскательным взглядом, помедлив, ответил:
  'Она уехала в Камланн. Сказала, что вернется вечером. Вся ферма полностью в нашем распоряжении! Так что с тобой случилось, братец? Ведь ты же просто спал или ты решил на практике подтвердить, что слишком долго спать - вредно для здоровья? Выкладывай как есть!
  Я ведь все равно все узнаю!' - приподняв бровь и усмехнувшись, спросил Микулио, с недоверием глядя на Сурия.
  'Я...
  Ну, понимаешь...
  Мне приснился странный сон. В нем были ты и я, вот только...
  Только старше...
  Намного старше...
  В нем ты стал Драконом, а я...
  Я был павшим героем...
  Там было озеро. Ледяное озеро, а ты звал меня, то по имени, то Каламити из сказки...
  Я...
  Я взял меч, а затем...
  Затем я выпил воды из озера...
  Кажется, это были воды Коцита...
  Я выпил и...
  И проснулся...
  Вот только, проснулся в одежде того - другого себя и с мечом...
  С мечом, что вырвал из сердца своего двойника, а теперь...
  Теперь эта одежда вновь появилась на мне, хоть я ее и снял...
  То же с мечом и волосы отрастают, сколько бы я их не срезал, а еще...
  Еще на руке горит символ Пастыря, и я...
  И я, кажется, видел Дракона...
  Да! Точно! В моем сне ты просил меня, чтобы я вернулся к тебе, и что это не ты! Не ты был виновен, а некий Аменок! Кажется, это было имя одного из наших богов, но я неуверен! Все это странно! Наверно, я перечитал сказочных историй! Ведь это легенда! Точно! Легенда о Каламити! Это точно был Владыка Бедствий из сказки! Только странно, что я увидел себя и тебя в виде персонажей легенды! Это все странно! Очень и очень странно!' - потеряно воскликнул Сурий, отводя взгляд и вновь смеясь.
  Он подошел к шкафу и проверил коробку.
  Она оказалась пустой...
  После он подошел к кровати и, садясь на нее, закрыл лицо ладонями.
  Микулио задумался, а потом, вновь взглянув на Сурия и сощурившись, подойдя к брату, взял его за руку и повел к выходу.
  'Идем!
  Я знаю, кто нам поможет!
  Я думаю, лорд Зенрус объяснит, что все это может значить и как нам быть, раз и я был в 'твоем сне'! А если и я там был, то это значит, что я тоже причастен к этому! Причастен, хоть сном это можно назвать с большой натяжкой, да и вряд ли это им являлось, если судить по твоему виду и по той железке, что у тебя на поясе болтается. Ума не приложу, как ты ухитрился вытащить меч из сна! Это, не знаю, кем надо быть, но уж точно - не честным элизийцем!' - так же нервно усмехнувшись, произнес Микулио.
  'Нужно быть Каламити или Пастырем, а я, похоже, являюсь обоими! И, да. Думаю, ты прав - это абсурд, но это и данность! И да, пожалуй, Зенрус сможет помочь!
  Он ведь очень и очень старый! Может древние духи за что-то осерчали на меня! Интересно, а за что?' - рассмеялся Сурий, а после произнес, задумавшись на миг:
  'А вот это мы у Зенруса и узнаем! Ведь шутить с богами - дело серьезное!
  Они, ох как не любят, когда что-то идет не по их плану! А Аменок, если мне память не изменяет, так звали владыку вод и стража реки времени!'
  'А я очень надеюсь, что вода, которую ты выпил, не была из того самого проклятого источника!' - угрожающе произнес Микулио, сверкнув глазами на брата.
  'Да, я тоже на это надеюсь...' - с заминкой произнес Сурий, ловя краем глаза улыбающегося ему из зазеркальной глади белоснежного дракона...
  Закрыв глаза и отвернувшись, он вышел из комнаты и из дома. Выйдя и закрыв двери, он и Микулио отправились к одному из старейшин, а в роднике, бьющем у их дома, все еще слышался тихий шепот лорда серафимов:
  'Вернись ко мне, мой любимый! Вернись ко мне, мой Сурий! Вернись!
  Твой Энфорсер ждет тебя!
  Я жду тебя всегда! Возвращайся ко мне, мой бесстрашный Каламити, мой дорогой Пастырь...'
  Тьму, клубящуюся в багровых глазах Микулио, Сурий так и не заметил...
  
  
  
  
  
  *Рай 2*
  
  ***
  
  *Пленник*
  
  ***
  
  Сила трепетала.
  Она пульсировала, заключенная в сияющую лунным светом сферу. Микулио открыл глаза.
  Он все еще думал, что спит...
  Думал, что его сон будет длиться вечно, но это оказалось лишь иллюзией, мечтой.
  Его бесконечно долгое ожидание, наконец, оказалось окончено - он проснулся. Сначала же он проснулся в сердце земного пульса. Проснулся, властью Аменока отделенный от собственно тела. Проснулся у алтаря, на котором спал его любимый. Он проснулся и не поверил тому, что не спит. А когда Сури подошел к нему со спины, окликнув, он не поверил еще больше. Вернее, нет, он поверил.
  Он поверил всему и во все. Поверил, ведь сердце, измученное ожиданием, может уверовать во все, даже в иллюзию, порожденную сном...
  В этом же иллюзорном сне, явившийся ему Сури вновь вырвал меч из камня.
  Он вырвал его из собственного замершего сердца. Вырвал, а затем вновь испил вод времени.
  Он выпил их, чтобы вновь разделить вечность с ним - с Микулио. Выпил, чтобы быть с ним вечно...
  Да, Микулио понял, Сури вновь пошел на жертву ради него. Пошел на это, отчаянно цепляясь за свое счастье.
  Он рискнул...
  Рискнул совершить это, не убоявшись Аменока - жестокого бога воды, что издеваясь и играя их сердцами, плел замысловатую паутину, вплетая в нее его и Сурия жизни.
  Микулио заплакал...
  Слезы обжигающими звездочками полетели из его мерцающих глаз, замерзая в полете и обжигая его душу своими плазменными краями.
  Он плакал...
  Плакал, понимая, что Аменок никогда не отпустит его по-настоящему. Не отпустит, ведь даже сейчас он играл его роль. Подделавшись под него, он явился к Сури. Явился к нему под видом его брата. Явился, манипулируя его любовью. Знание этого причиняло настоящему Микулио лишь еще большую боль.
  Он закричал...
  Закричал, отчаянно жаждая вырваться из сияющей сферы, пленившей его, но сила держала его. Держала, все сильнее сдавливая тиски на теле.
  Он рвался из них.
  Он продолжал рваться к свободе, к свету и...
  К Сурию.
  Он рвался к тому, кто спустя все это проклятое время, все же вернулся, возродившись из пламени, словно феникс. Микулио знал, Маотеррус просто так не отдаст своего апостола, и он не отдал...
  Дракон вернул его душу в мир. Вернул, даровав ему новый шанс, но Аменок тоже вмешался и теперь...
  Теперь вновь оба владыки сражались за душу его возлюбленного. Они сражались за любовь...
  Микулио плакал, и его слезы превращались в кровь.
  Он рвался из пут, стремясь развеять злые чары. Рвался, и кровь текла по его израненным, обожженным планетарным огнем рукам.
  Он кричал, а на планете выл ветер, и бушевали волны.
  Они бушевали, вторя страданиям своего несчастного владыки, а Аменок...
  Аменок все это время безумно улыбался.
  Он смотрел на Микулио...
  Смотрел на него из наземного мира. Смотрел и насмехался над своим несчастным пленником.
  Ему нравилось играть с его душой, нравилось пить мед его страданий и сейчас, поймав в свои сети еще и Сури, он вновь собирался насладиться их общим страданием...
  Микулио понимал. Понимал, что не может этого позволить. Не может допустить, чтоб любовь всей его жизни вновь страдала, а потом исчезла. Но, на этот раз уже без следа. И словно сойдя с ума, он принял в себя свет. Принял в себя весь свет, окружавший все это безмолвие. Принял его и, превратившись в стрелу пронзающую бесконечность, устремился ввысь, полетев в небеса на крыльях любви.
  Он полетел, разбив сферу, оковами вечности удерживающую его в бездне.
  Он вырвался на волю и полетел. Полетел туда, где на просторах Элизии, под ее ласковым солнцем жил, начав вспоминать прошлое тот, кто волею судьбы был его палачом и при этом его истинной и единственной любовью.
  Он отправился к Сури, к тому, кто принял его имя. Принял в себя его суть, разделив с ним вечность и судьбу.
  Планета зарычала, как рассерженный дракон.
  Она взвыла, бросив ему вослед, когти магмы и рушащихся пород, а он продолжал лететь. Продолжал лететь, развеивая все невзгоды и звеня хрустальным потоком своей немеркнущей в этом безумствующем хаосе силы.
  Он все же вырвался на свободу из леденящих и обжигающих адом, мрачных когтей смерти. Вырвался, достигнув земли. И звеня хрустальной песней, сверкающий родник, внезапно забивший на поверхности, превратился в Дракона, что взмыв в небеса полетел на свет только ему видимой звезды.
  Он полетел к Сури...
   Полетел к нему, понимая, что ему придется вновь сцепиться с Аменоком. Сцепиться не на жизнь, а насмерть...
  Он полетел вперед, намериваясь спасти смысл своей жизни от новой смерти. Полетел, превращаясь в бушующий молниями мимолетный летний шторм...
  А Аменок продолжал смеяться. Продолжал, не зная, что смеяться ему осталось совсем недолго, ведь кара в виде небесного гнева уже была готова обрушиться ему на голову, представ пред ним в образе предсказанной легенды - Пастырем-Каламити...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  *Рай 3
  
  ***
  
  *Правда*
  
  ***
  
  Муза смотрела в бокал...
  Кровь, поднимаясь вверх багровыми струйками, рисовала пронзенные стрелой бьющиеся сердца, а затем, опав вокруг бокала одним, пульсирующим сердцем, испарилась, обдав женщину жаром и силой.
  Она закрыла глаза, прикусив губу и с силой сжав опустевший бокал, поняла: печать, наложенная на ее сына и его супруга - пала.
  Микулио пробудился и теперь игра началась по новой...
  Началась, суля новые великие перемены и лишения. Это опечалило е сердце еще больше.
  Майкл, севший к ней за столик, мрачно взглянул на нее. Под его глазами залегли темные тени.
  Он тоже чувствовал это - Аменок пил их жизнь...
  Пил, вырывая энергию по капле.
  'У нас проблема, сестра. Владыка беснуется', - произнес он, мрачно делая глоток из своего бокала.
  'Микулио больше не спит', - помертвевшим голосом ответила Муза. Ответила и поняла, что плачет...
  Слезы, падая из ее глаз, окрашивали скатерть в серый цвет.
  'Да, это однажды должно было произойти. Должно было случиться рано или поздно. Ведь Сурий возродился, став сыном Рейры, а Аменок воплотился в мире под видом Микулио, отыгрывая его роль. Все это было неправильно. Неправильно и бесчеловечно', - с болью в голосе изрек Майкл, смотря в стол.
  'Я знаю. Это действительно было неправильно, но мы ничего не можем сделать, как не могли и раньше. Бог воды все еще управляет нами.
  Он повелевает нашими сердцами, а значит...' - произнес, не договорив, Майкл.
  'Значит, все действительно плохо', - закончила за Майкла Муза, вставая из-за стола.
  'Я должна предупредить Эдону и Вельвет.
  Они ведь тоже заинтересованы в происходящем!' - произнесла она, глядя на белого как мел брата.
  'Да, ты права. Нам стоит это сделать, а еще...
  Еще оповестить Забиду и Рейру. Не думаю, что они в курсе, что 'их' 'сын' пробудился!' - изрек Майкл, также вставая и плотнее запахиваясь в плащ.
  Они вышли из ресторана, разминувшись с Сурием и Аменоком, в образе Микулио, следовавшим за Сурием.
  Они разминулись с юношами, привязывавшими лошадей к коновязи...
  'Братья' приехали в Камланн и как всегда были чуть раздосадованы тем, что город вновь преобразился, укрыв свое величие под фасадом неказистых домиков, изображающих строения дикого запада. Все же божественное влияние эмпиреев наделило его неким подобием разума и способностью изменять свой вид, искажая его в глазах не только врагов, но и друзей...
  Сурий вошел в ресторан, с виду напоминающий ковбойский паб и с сомнением окинул присутствующих мрачным взглядом.
  Зенруса он не обнаружил, хоть старик и был завсегдатаем оного заведения. На лице юноши отразилось искреннее разочарование, а Микулио лишь хмыкнул, растянувшись в змеиной улыбочке. Сидящую за одним из дальних столиков и подавившуюся вином Симонну, Сурий не увидел.
  Девушка же в свою очередь, встав, тенью последовала за вышедшим из ресторана молодым человеком. На ее лице играл интерес, а в багровых глазах искрились черные молнии злобы.
  Она ненавидела Сурия ни в бытность им принцем, ни сейчас. А то, что перед ней был именно 'Каламити', а не 'милый' 'сын' Рейры, она поняла мгновенно...
  Поняла, ощутив дремлющую и начавшуюся пробуждаться в нем силу, в связи, с чем и поперхнулась вином, чуть было, не выдав себя.
  Она последовала за ним, а из окна одного из номеров за ними всеми уже наблюдали подсвеченные алым светом Титании глаза Роузи, Дезеру и Ариши...
  Трое древних смотрели вниз. Смотрели, внимательно следя за тем, кто буквально выбрасывал в эфир колеблющую реальность силу. Силу, способную перекроить весть лик планеты.
  Они смотрели, ничего не предпринимая. Ведь они видели и то, что по их следу шел Дракон...
  Дракон, буквально сотканный из грозы и молний, и что еще один, белый как свет, вился вокруг Сурия...
  Вился, оскаливаясь на злобно ухмыляющегося ему Аменока. Мусифе бездействовал. Бездействовал, равно как и прочие лорды Зестирии. Великие эмпиреи решили не вмешиваться и оставить разборки сугубо тем, кто и начал весь конфликт - Сурию, Микулио и Аменоку.
  Элизийцы меж тем уходили с пути Сурия. Уходили, утекая как река, а под ногами темного Пастыря умирала от горя земля...
  Умирала, расцветая анемонами и ликорисами, лишь лишний раз, подчеркивая, что в его образе по земле шагает смерть...
  
  
  
  
  *Рай 4*
  
  ***
  
  *Элизия*
  
  ***
  
  Сурий был раздосадован.
  Зенруса они не нашли. Не нашли, равно как свою мать и отца. Куда запропастилась Рейра, он так и не понял, но смутное беспокойство, поселившееся в его сердце после утреннего сна, не покидало. Перед глазами между тем, одна за другой вспыхивали картины прошлого. От особо яркого воспоминания его буквально швырнуло в стену, а перед глазами закрутился калейдоскоп.
  Он слышал и вспоминал сладострастный шепот Микулио, зовущий его в свои нежные объятья.
  Он вспоминал и вновь начинал ощущать эту безумную страсть...
  Страсть, подаренную поцелуем судьбы.
  Он вспоминал ее, а она расплавленным железом внезапно потекла по его жилам. Потекла, опаляя его нутро своим жгучим ядом, и он вспомнил...
  Он вспомнил все...
  Вспомнил, кто он и почему он был на алтаре, а затем, он остановился.
  Сила ощущалась повсюду. Иллюзия, наложенная на Камланн, в свою очередь внезапно пала, вернув городу его истинный облик...
  'Зачем?' - скрыв глаза за отросшей челкой, глухо спросил в пустоту.
  'Что, зачем?' - искренне не понял 'Микулио', также остановившись.
  'Зачем тебе это - Аменок', - вновь произнес Сурий, перехватывая меч поудобней.
  'И, когда ты понял?' - повернувшись к Пастырю и чуть приподняв бровь, саркастически спросил его 'псевдо брат'
  'А ты сам-то, как думаешь?' - зло выплюнул новорожденный Каламити, вглядываясь в демона глазами, залитыми силой.
  Дико рассмеявшись, стоящий перед ним дух внезапно исчез. Исчез, разбившись брызгами черной воды и тучей, унесшейся в небо, мошкары.
  'Вот дерьмо!' - зло произнес Сурий, окидывая внутренним взором округу.
  Аменока и след простыл.
  Он знал, ударь он раньше и оказался бы пронзен насквозь.
  Дух был начеку.
  Сурий понимал, бог играл с ним...
  Играл, понемногу вытягивая жизнь...
  'Выходи, Симонна!
  Я знаю, что ты там! Нечего прятаться в тенях!
  Ты не можешь скрыться от меня!
  Я все же аватар Маотерруса, если ты не забыла, моя дорогая 'Немезида'!' - зло произнес он, вглядываясь в мрак, начавший клубиться между зданиями Камланна.
  'Вот как, а ты растешь, принц...
  Или мне все же называть тебя бог-император, а, твое величество?' - смеясь лицемерно изрекла древняя демонесса, материализуясь из всполохов черного пламени.
  'Называй как хочешь, я хочу, чтобы ты убралась отсюда! Думаешь, я не знаю, что это благодаря тебе, мой отец вывернул наизнанку всю галактику?!
  Ты подставила и меня, околдовав и заставив испить тьмы! И все еще надеешься, что это сойдет тебе с рук? Мечтай дальше, наивная!' - зло произнес он, материализуя свет в ладони.
  Симонна лишь рассмеялась, окружив себя всполохами мрака и потоками тьмы.
  'Знаешь, а мне казалось, что ты сам виноват во всем случившемся!
  Ты ведь взрослый и сам несешь ответственность за свои деяния, и что это был сугубо твой выбор! Пить тебе воду бессмертия или нет!
  Ты сам позволил обморочить себя, поддавшись чарам Аменока или все же, Микулио? Впрочем, это твое личное дело - покоряться желаниям богов или нет!
  Я знаю, что как аватар Маотерруса, ты с легкостью мог всего этого избежать и убить на планете всех, но ты не стал этого делать. Почему? Гордость и тщеславие не позволили? Или в тебе все еще осталось, что-то светлое и вполне человеческое, а? Ответь же мне, Император Сурий! Что же ты молчишь!
  Я жду!' - вновь рассмеявшись, изрекла она, мгновенно ожесточаясь и суживая ставшие непроглядно черными глаза.
  Сурий пропустил ее выпад мимо ушей, а затем ответил:
  'Ты тоже кое о чем забыла, Симонна!
  Я и сейчас могу уничтожить всё!
  Каламити все еще подчиняется мне! Этот корабль закодирован на мое днк, и, если я прикажу, он испепелит здесь все! Но знаешь, я и вправду не хочу убивать всех здесь!
  Я ненавижу сугубо Аменока, а ты...
  Ты - лишь жалкая помеха!
  Я даже не хочу марать об тебя руки!
  Тебе следует самой сдаться, поведав Вельвет, по чьему науськиванию Луннар убил Селику! Думаю, она будет рада! В худшем случае, я поведаю об этом Ийзену и Эдоне, а тебе придется ныкаться от них всю оставшуюся тебе вечность! Покайся, Симонна, и освободишься! Ведь если я поведаю им эту историю из твоей жизни, то думаю, они тоже 'обрадуются', а уж от них скрыться ты вряд ли сможешь! Все же они владеют силами земли, и найти искомого человечка им не составит проблемы, будь он хоть трижды эмпиреем!'
  'А ты действительно вырос - 'принц'!' - злобно прошипев в тьму, произнесла темная серафима, так же, как и Аменок до этого, обращаясь в тень и исчезая.
  Сурий же, прислонившись спиной к стене, обессилено вздохнул. Этот разговор отнял у него массу сил, а ему еще предстояло убить Аменока, отомстив за себя и за Микулио, и он не знал, хватил ли их для этого или нет.
  Планета смотрела на него...
  Смотрела, вглядываясь в душу бесчисленным сонмом тысяч глаз.
  Они все ждали...
  Ждали чего-то. Чего-то, что могло изменить все...
  Изменить все на ней. А затем он, сосредоточившись, принялся искать Рейру. У него были вопросы, и он знал, что ей все же было желательно на них ответить, а пока...
  Пока она явно скрылась, решив сбежать от него и от его гнева...
  Закутавшись в силу, он пошел искать ее, а в домах, один за другим гасли огни. Тьма поглощала Камланн...
  Поглощала, стремясь сокрыть его от невозбранных взглядов мимолетных путников, случайно забредших на просторы Элизии.
  Каламити внушал страх.
  Он внушал ужас, пусть жители Элизии и были бессмертны, но апостол Маотерруса был способен убить и бессмертных...
  И именно поэтому город скрывал себя от алых глаз серафима, что окутанный тьмой праведного гнева шел по его улицам. Шел, алкая справедливости.
  Он шел, а по его следу летела, сверкая звездными крыльями, самая прекрасная во всей вселенной гроза...
  Гроза, что жаждала всегда бушевать только в его сердце...
  Микулио летел к нему...
  Летел, обгоняя само время...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  *Рай 5*
  
  ***
  
  *Лорды*
  
  ***
  
  Рейра стояла на балконе дворца.
  Зенрус, так же как и Забида, был рядом. Старик видел, что творилось в городе.
  Он видел кружащихся над Камланном Драконов и чувствовал дрожь земли.
  Он помрачнел.
  'Твои 'дети' проснулись, Рейра!
  Сурий пробудился, а Микулио вырвался на свободу. Не знаю, как долго продлится его свобода, но я все же, верою, что это безумие закончится!' - произнес Зенрус, глядя на полет Маотерруса в небесах Элизии.
  'Да, и я тоже верю в это!' - грустно произнесла Рейра. Тяжело вздохнув и с печалью взглянув на сгустившийся темный туман.
  'Я все равно люблю его, пусть он и отдал свое сердце Микулио!
  Я люблю его! Люблю куда больше, чем мать может любить своего ребенка! Да, я стала ему матерью! Стала, вновь воплотив его душу в этом мире, но сейчас...
  Сейчас, это уже не мой сын...
  Это - Сурий - император Мидганда, единственная любовь Рузорошива! И я знаю!
  Я не смогу соперничать с ним! Ведь Лорд сделает все, чтобы убрать меня со своего пути!
  Он даже выпил плазму из сердца мира, чтобы стать воплощением гнева!
  Вы ведь видите это? Видите? Видите, как бушует эфир, как дрожит земля, как гнутся деревья, как стонет камень и как плачет пламя...
  Он идет за своей любовью...
  Идет одетый бурей! Идет за Сури!' - вскинув залитое слезами лицо, изрекла Рейра.
  'Да, мы видим, Рейра! Очень хорошо видим!
  Маотеррус тоже здесь.
  Он кружится над ним и ищет удачный момент, чтобы вцепиться в глотку Аменоку, а тот...
  Тот все еще забавляется, развлекаясь, словно маленький ребенок. Что ж, сдается мне, на этот раз он проиграет.
  Я даже отсюда вижу, как кипит сила в душе Сурия.
  Он уже не человек...
  Кажется, он подтвердил свою сделку с водой, но теперь это вода не Аменока! Нет! Это вода Рузорошива!
  Его плазма...
  Его любовь!
  Он пьян! Пьян ею! Пьян куда сильнее, чем тогда, в первый свой день на Элизии!' - произнес Зенрус.
  'Да, пожалуй, ты прав. У меня до сих пор мурашки по коже и бросает то в жар, то в холод, когда я вспоминаю, как Микулио закричал на меня из глубины души Сурия.
  Я не ожидала, что это будет именно так!
  Я не думала, что он действительно влюбится в Сурия! И, что влюбится настолько!' - отведя взгляд, произнесла Мусифе.
  'Да. Люди меняются, и серафимы, как мы поняли тоже...
  Рузорошив повзрослел...
  Он стал сильнее. Намного сильнее, раз наконец-то смог разорвать это безумное слияние с Аменоком, а Сурий...
  Интересно, он подчинил себе Маотерруса или все же это Маотеррус подчинил его себе? Впрочем, неважно! Подождем и посмотрим, кто выиграет! В любом случае победителей не судят, а проигравших в нашем мире просто не будет! Их всех рассудит предсказанье!' - произнес Забида, смотря на тени, расползающиеся над Камланном.
  'Не то и не другое.
  Они не сотрудничают, сохраняя нейтралитет. Воля Сурия стала слишком сильна, и теперь его покровитель не может завладеть его сердцем!' - внезапно произнес бархатный голос, возникшей их клубов мрака девушки.
  'Вельвет? Зачем ты пришла?' - вскинув мохнатые брови, спросил новоприбывшую Зенрус.
  'Я просто не могла этого пропустить!
  Мне правда интересно, чем это кончится! Если Аменок умрет, то это будет сугубо его проблема! А если умрут Пастырь и его любимый, что ж, значит это действительно их судьба...
  А вот если этот мальчишка все же прирежет Микулио то, гм...
  Значит, он все же станет его палачом, исполнив пророчество.
  Мне действительно интересно, что будет дальше!' - усмехнувшись, произнесла она, заходя на балкон.
  'Да, то, что сейчас происходит - это действительно очень сложные вещи и сдается мне, что действительно не будет ни победителей, ни проигравших...
  Может, они это и отрицают, но они уже давным-давно стали единым целым: Маотеррус с Сурием и Аменок с Микулио...
  А может, и Микулио с Сурием...' - потерев подбородок, произнес Забида ухмыляясь.
  'Знаешь, Вельвет, а они ведь получается теперь твои родичи!
  Маотеррус ведь твой племянник, так что у тебя теперь пара-тройка внучатых племянничков нарисовалась! Да, это даже забавно!' - нервно хохотнув, добавил он.
  Вельвет лишь одарила его мрачным взглядом золотых глаз и, хмыкнув, отвернулась, переведя взор на тонущий в тенях город.
  'Они мне не внучатые племянники и не племянники вовсе! А Маотеррус...
  Думаю, он себе на уме!
  Его мотивы мне не ясны!
  Он делает то, что ему вздумается! А Рузорошив не лучше Аменока!
  Он, похоже, обезумел от любви! А Сурий...
  У Сурия пунктик!
  Он видимо решил отомстить тому, кто его подставил! Что ж, я все же дождусь развязки!
  Мне действительно интересно, кто победит: человек с сердцем чудовища или чудовище с сердцем человека? Или все-таки чудовище, уже лишенное сердца!' - произнесла она, расправляя сотканные из тьмы, призрачные крылья катастрофы.
  Все промолчали, размышляя каждый о своем.
  Тьма сгущаясь, скрыла их от взгляда Сурия. Скрыла, погасив все огни. В Камланн пришла ночь преисполненная безмолвием.
  Настал Час Волка...
  Настало Время Ведьм...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  *Рай 6*
  
  ***
  
  *Энфорсер*
  
  ***
  
  Сурий шел по улице...
  Шел и столкнулся нос к носу с Эдоной и ее братом.
  Они заступили ему дорогу...
  Заступили, а после отступили в сторону, расступившись словно воды.
  Они отступили, когда заглянули ему в глаза.
  Задумавшись, он не обратил на них никакого внимания.
  Он даже бровью не повел...
  Сейчас он искал лишь Аменока...
  Искал, чтобы свести с ним счеты, а затем...
  Затем он внезапно ощутил силу...
  Силу, пришедшую с запада...
  Она буквально окатила его с ног до головы своей безумной властью. И он понял, что оказался заключенным в объятья того, с кем уже не чаял встретиться вновь, в реальном мире...
  'Рузорошив...' - прошептали его губы, враз пересохнув. У него перехватило дыхание. На него смотрели глаза его любимого...
  Смотрели, царя на измученно-бледном лице. Капли силы искрились в отросших каштановых волосах. Микулио был самим собой.
  Он был свободен.
  Он был так же свободен, как и сам Сурий.
  Каламити сгреб серафима в охапку и, притянув, прижав к себе, впился в его уста страстным, жгуче-жаждущим поцелуем.
  Они буквально сошли с ума от страсти. Сошли с ума, ведь они так долго жаждали коснуться друг друга...
  Сила, беснуясь, текла сквозь них. Текла, опьяняя и связывая их сердца воедино. Сурий целовал его. Целовал, страстно алча утолить свою безумную жажду. Нет, не воды и не крови...
  Он жаждал утолить жажду любви...
  Микулио улыбался. Улыбался, отвечая на поцелуи Сурия.
  Они свалились в пыль дороги. Свалились, окутанные потоками сверкающего света. Черная мантия Сурия из-за переизбытка магии, сияла белым огнем, как безумная звезда Полынь, а белоснежные одежды Микулио тлели, вторя биению их сердец.
  Они страстно целовались, скользя, по телам друг друга.
  Руки Сурия скользили по талии и бедрам Микулио.
  Он, как умирающий от жажды, впивался в уста возлюбленного, впивался, целуя его в шею. Алые струйки крови, заструившись, потекли по сверкающей звездами коже...
  Они ранили друг друга и их кровь, соединяясь, начала течь по их жилам, как единое целое, а затем Микулио исчез, покинув его в реальности. Теперь цветущая лазурь элизийских небес цвела в распахнутых настежь глазах Пастыря.
  Он стоял, держа в руках сверкающий меч судьбы, а перед ним сидел Маотеррус. Сидел и пристально смотрел ему в сердце.
  Миг - и Дракон стал частью клинка, а спустя еще один, Сурий исчез и планета испугано вздохнула. Вздохнула, вздрогнув всем своим нутром, ведь он появился вновь, но уже в бушующем в ее сердце живительном потоке абсолютной силы...
  Аменок предстал пред его взором...
  Предстал, безумно смеясь. И кровь полилась из тела Сурия...
  Полилась, иссякнув до капли в разверстых устах чудовища, но Каламити это было уже нипочем...
  По его жилам уже давным-давно вместо нее текла сила...
  Текла, безжалостно превратив его в божество...
  Он и Микулио были едины...
  Плазменный свет, истинная страсть, истинный источник беЗсмертия, тек, пульсируя в его сердце.
  Он был жив...
  Жив, даже не имея ни капли крови...
  Да, он выпил воды источника, чтобы найти Аменока, но сейчас...
  Сейчас он вернул ему его мнимое бессмертие. Отдал, вернув духу весь яд, коим он опоил их обоих...
  Он вернул Аменоку весь яд, коим были отравлены все элизийцы. И сейчас, одетый в гнев стихии, он сам, обернувшись божественным Драконом, сражался со зверем, хранящим все время мира...
  Они сражались...
  Сражались, меняя облик и формы...
  Сражались, руша устои мира...
  Сражались, уничтожая самих себя, а затем...
  Затем он пронзил истинное сердце Аменока...
  Пронзил, убив того, чьим палачом был назначен еще древним пророчеством вёльв...
  Он убил Дракона...
  Убил его, став тем, кем не стал его отец - Георг.
  Он убил змея и теперь был свободен.
  Он стоял на поле Элизии...
  Стоял, прижимая к себе Микулио.
  Они оба были людьми.
  Они были людьми и были свободны...
  Пламя Маотерруса исчезло, и сейчас вместо Дракона в траве спал маленький мальчик...
  Мальчик, держащий в руках сломанный меч короля...
  На лице Микулио цвела счастливая улыбка, бессовестно счастливого человека.
  Он знал - проклятье спало не только с Маотерруса, но и с Рейры, Вельвет, Зенруса, Эдоны и со всех остальных...
  Ему было жаль Селику и даже Георга, но иначе было нельзя...
  Победа всегда достигалась через жертвы, и он тоже жертвовал.
  Они все пожертвовали...
  Пожертвовали своим бессмертием, чтобы получить истинную любовь и прожить настоящую, а не потерянную во времени жизнь, лишенную эмоций.
  Подняв глаза на так же улыбающегося ему Сурия, он сам обхватил его за шею и увлек в поцелуй страсти. Увлек в поцелуй, который, заставлял все сильней и сильней биться его сердце. Заставлял его сердце чувствовать себя все счастливее под сверкающими лучами восходящего солнца. Ведь Сурий исполнил свое предназначение - сразил короля вампиров, убив владыку бессмертных.
  Он уничтожил настоящего Каламити...
  Уничтожил, став истинным Пастырем, истинным императором Мидганда.
  Он уничтожил зло, и теперь они оба знали, что будут счастливы вечно. Ведь теперь на всем белом свете не существовало силы способной их разлучить.
  На Элизии, как и в их сердцах, царили гармония и покой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  *Эпилог*
  
  ***
  
  *Элизия*
  
  ***
  
  Свет, мерцая, скользил по лицу.
  Сури сладко потянулся. С кухни доносился запах свежеиспеченных блинчиков и тихое пенье Микулио. За окном щебетали птицы. В одной рубашке, босиком, на цыпочках он прокрался на кухню и, обняв любимого со спины, поцеловал его в шею.
  Микулио рассмеялся и, повернувшись, поцеловал супруга в губы.
  Они были счастливы. А на улице брезжило солнце. Солнце, что обещало всегда дарить счастливые и безоблачные дни...
  Вельвет, сидя в саду Титании, играла со своим братом и племянником.
  Ее деверь с легкой улыбкой на лице смотрел на творимое ими веселое безобразие. Играющая рядом с ними в лапту Эдона ухитрялась падать в одуванчики, посылающие в полет свои белоснежные самолетики-зонтики. А ее брат вместе с Забидой и Дезеру сплавлялись на каноэ по горной реке.
  Рейра, со своим подругами - Аришей и Роузи, ждала их внизу, устроив пикник.
  Она все же стала счастливой...
  Стала, когда Забида сделал ей настоящее предложение руки и сердца, отказавшись от своего разгульного образа жизни и положив револьвер на полку.
  Муза и Майкл, наконец-то, обрели спокойствие.
  Их сын и племянник справился с перипетиями судьбы, отстояв свое право на свободу и счастье.
  Он стал не просто королем Элизии, он стал супругом императора Мидганда...
  Императора, который вернувшись с той стороны смерти, все же искупил все свои грехи. Искупил, заплатив за все самую большую цену, и теперь все были счастливы. Даже Симонна, которой свою руку и сердце предложил Райфсет, искренне ошарашив бывшую демонессу...
  Все были счастливы...
  Счастливы и свободны. Ведь бесконечно долгая вечность, никогда не могла заменить быстротечной жизни, переполненной бесконечными эмоциями, страстью и любовью...
  Сверкая золотыми лучами, над миром порхали элисарки.
  Каламити исчез, сгорев в пламени светила, а на Элизию пришли настоящий мир и покой, сделав планету настоящим Раем на земле, а всех ее обитателей по-настоящему счастливыми.
  Они стали счастливыми навеки. Стали, не подозревая, что своей бесконечной жертвой Сурий сделал их бессмертными по-настоящему.
  Он сделал их легендой...
  Легендой, что будет жить в сердцах и потомках вечно. Жить вечно, сияя светом Элизии, которую будут искать вечно, блуждая средь холодных просторов бескрайнего космоса, бесконечные искатели приключений. Ведь истинный Рай возникает именно там, где живет сердце.
  Иногда шепот из темноты - это нечто больше, чем просто фантазия...
  Ведь иногда это может быть приветом из прошлого, что всенепременно приведет к счастью...
  Приведет, подарив истинный финал, который так безумно-страстно алчет сердце. Алчет, ища свою истинную любовь в отраженье звездных глаз вечной весны, что всегда улыбается лучезарной улыбкой тысячи восходов, являясь то Пастырем, то Каламити, то предстает серафимом, вечно хранящим любовь. Любовь, что преодолевая миллиарды парсеков, всегда свяжет воедино ищущие друг друга души.
  
  ***
  
  'Искры колдовства - точат небеса...
  Звездочка стрела - мчится мотыльком.
  Яркая слеза - станет звездным сном!
  Море океаном - разольется вдруг...
  Страсти и дурмана - разорвется круг!
  Счастье неземное - обретет вдруг дух.
  
  Будет биться сердце - в сладостной усладе...
  И услышит небо, - что для счастья надо!
  Будет петь надежа, - вторя облакам!
  И гроза вселенной - свой начнет вояж...
  Песня водопада - в сердце прозвенит.
  Истина каскадом - сквозь рассвет взлетит!
  
  Яркой элисаркой - счастье прилетит!
  Будет вечность жаркой, - как рассвет и жизнь...
  Бесконечно будет - литься солнца свет.
  Клятва станет силой, - что украсит брег...
  Вечности объятья - природа распахнет!
  И подарит счастье, - что дарует год.
  
  Будет песня литься, - как поток лихой!
  В Рай вдруг возвратиться - сможет, всяк живой...
  И рассвет священный - вдруг в себя вобрав,
  Приведет сквозь бездну - звездный адмирал...
  Тьма навек исчезнет - будет шумен бал!
  Будет мир безбрежен, - как звездный океан.
  
  Ведь меч уснет навеки, - сломавшись навсегда.
  Ведь сердце человека - надежней, чем скала...
  Ведь чистое блаженство - стирает зло всегда!
  И будет песня - долгой, как музыка костра...
  И будет детство - пестрым, как звезды в небесах.
  Победа - бесконечной, как вечность и мечта!
  
  А счастье - будет искренним, как радость и любовь.
  Ведь прошлое волшебное - оставит всем закон:
  Проклятие небесное - лишь только сон ночной...
  Кораблик полнолуния - исчезнет, как роса.
  На палубе желаний, возникнут паруса,
  И в путь - отвагой долгий - отправится душа!'
  - пел космос.
  
  ***
  
  *Конец*
   2019
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"