Аннотация: Бредовый бред и мой гражданский долг : маленькая месть одному досужему заморскому автору.
СОН В НОГУ
Майор Шит из Генерального Совета НАТО ещё и статьи писал. В известном здании с четырёхконечной звездой на лужайке у входа - одна игра ума. В служебной квартире, за монитором - другая.
Нынешний заказ просто конфетка. Один журнал захотел текст об иной реальности. Там Гитлер - победитель во Второй Мировой войне и при этом не враг евреям. Необычный поворот. Сконструировать такой непросто. Но Шит вчера сделал это. Придумал знакомого, который вытащил австрийского добровольца вместо армии на флот, вложил специфические знания и дисциплину, заодно выбил из него антисемитизм. Но Гитлер должен же был кого-то ненавидеть? Он не мог иначе. Ладно. Придумаем друзей-моряков, которых топили англичане. И тогда Гитлер возненавидел англичан. После поражения Германии "наш маленький адмирал" создал реваншистскую партию. Ему здорово помогали влиятельные флотские друзья. Кстати, кто бы? Ха-ха! Дениц и Редер! (Редактору понравится.)
Втроём они придумали германские авианосцы. По тем годам, новинку из новинок. Нечто неведомое. И ещё "волчьи стаи" субмарин. Строили их тайком до и после прихода к власти. Разрабатывали тактику их действий. (Вчера, доведя работу до этого места, Шит наслаждался. Он ведь знал, что реальный, сухопутный Гитлер не любил тратиться на флот и даже думать о нём лишнюю минуту.)
Сейчас, усевшись за компьютер, майор взялся за самое вкусненькое. Одновременно с польским походом Гитлер объявил войну Англии. Ровно в 6. 00 утра 1 сентября 1939 года посол зачитывал соответствующую ноту в Лондоне, а в 6. 05 немецкие подводные лодки и самолёты с авианосцев ударили по английскому флоту в Скапа-Флоу. Взрывали и топили линкоры, крейсера, эсминцы. Благополучно скрылись в дыму, устроив европейский Перл-Харбор на два года раньше.
Майор вставал. Ходил по комнате. Перекусывал чем-то. И думал. Возвращаясь на место, печатал подробности охоты за британскими кораблями и морских боёв с осени 1939 по весну 1940 года. Только раз, на Средиземном море, союзники потопили три германских судна взамен одного своего. А в остальных матчах счёт был в пользу немцев.
По воле майора Шита и здесь была "странная война", только называлась "сидячей". И кончилась тоже 10 мая ударом вермахта по Бенилюксу с выходом во Францию. Англо-французы в Дюнкерке были не эвакуированы, а сброшены в море. И загнали их в волны не 4 июня, а 29 мая.
Время шло час за часом. За окнами давно темно. Шит строчил и строчил.
В сентябре 1940 года на южном берегу Англии, на пляжи Брайтона спустились немецкие воздушные десантники. Разбив храбрых, но толком необученных английских ополченцев, захватили плацдарм и т. д. 2 октября в устье Темзы высадилась гитлеровская морская пехота, ранее для конспирации именуемая "СС".
Началось наступление на Лондон. Англичане, писал Шит, сражались стойко и даже сами нападали, но к концу октября Черчилль с винтовкой в руках и сигарой в зубах пал у ворот Букингемского дворца. Новое оккупационное правительство согласилось держать немецкие войска на острове неопределённо долго. Колониальные владения, торговый флот и всё ценное было переуступлено рейху. Но притом королевству не разрешили войти в так называемый Данцигский пакт. Шита как англосакса не очень смущала печальная участь Британии в этой фантазии. Ерунда. Во-первых, это не реальность, а всего лишь интересная теория. А во-вторых - немцы тоже саксы.
Шит всё чаще зевал, но твёрдо решил сегодня же докончить материал. Да и осталось-то немного. Холодная война с США, так и не перешедшая в горячую. С Америкой воевала только одна Япония. В германизированной Европе порядок. Все, кто сотрудничают, довольны. Сопротивления почти нет, кроме как в Англии. Что касается Советского Союза, то он знал, что его ждёт, и готовился к войне. Вот почему, когда гитлеровская Европа, и, главным образом, Германия, напала на красную империю в июне 1943 года, та держалась аж целых два года, создав немцам немало проблем.
Проблемы кончились в 1945-м, и кончились всего за один день. За несколько лет до того германский учёный еврейского происхождения Альберт Эйнштейн предложил Гитлеру и Редеру с Деницем новое оружие. Бомбу с начинкой из расщепляющихся материалов, при реакции выделяющих огромную энергию. Идею, несмотря на затраты, адмиралы с восторгом приняли.
И однажды в конце июня 1945 года в небе над Москвой появился одинокий немецкий самолёт и сбросил всего одну бомбу. И этого города не стало. Как не стало и всего советского правительства. И самого Сталина в том числе. Без него сопротивление через день полностью и повсеместно прекратилось, бодро писал Шит. Все вновь возникшие независимые страны отказались от коммунизма и вошли в Данцигский пакт.
Правда, сам Гитлер недолго правил после полной победы. В 1947 году его убил неукротимый английский террорист... кто бы именно? Опять-таки, надо взять кого известного. И Шит засмеялся и написал : "В 1947 году Гитлера убил неукротимый английский террорист Ян Флеминг. На посту фюрера, по заранее достигнутой договорённости, его сменил гросс-адмирал Дениц."
Статья закончена. Майор, ежесекундно зевая, перечитал её, поздравлял себя с неплохим достижением и думал, отправлять сейчас или подождать до утра. Решил лечь поспать и навёл стрелку на "закрыть файл". Щёлкнул мышкой. Но страница, вместо того, чтобы закрываться, мигнула - и текст исчез. Остался пустой экран.
Майор Шит, не веря глазам своим, пялился в голый экран, то ли думая, то ли бормоча : "Чёрт! Что это? Так ведь не бывает?!" Потом попытался закрыть файл снова, потом - восстановить, потом - попытаться найти другие файлы. Но, что бы он ни делал, при каждом новом щелчке мышью на белом мониторе появлялась цветная кривая линия.
Шит потел, ёрзал в кресле, тряс кулаками, вскакивал и бегал по комнате. Вновь пытался укротить сдуревший ящик. Но вскоре весь экран покрылся разноцветными росчерками. И они были неспокойны : дёргались, плыли, складывались в странные фигуры. Однажды ни с того ни с сего на миг сплелись в издевательскую надпись :
"Да-да друг мой Кришна так оно и было как ты сказал".
Дав Шиту время прочесть себя, надпись распалась.
Изнемогший майор нисколько не удивился, когда линии слетели с монитора в комнату и плавно закружились в воздухе. Одна тыкалась в люстру, другие виляли над кроватью и т. п. Он не стал гоняться за линиями. Бесполезно. Лучше лечь.
Едва он подошёл к кровати, мельком увидел за окном чьё-то лицо. Этаж здесь, кстати, пятый. И именно у этого окна никаких тебе балконов и пожарных лестниц. Подойдя к окну, майор узнал приятеля, классного специалиста по компьютерам. Правда, он живёт у себя в Америке, но ведь никто не запрещает американцам ездить в Европу?
Раскрыв рот и отогнав пытавшуюся залезть туда нахальную линию, Шит завопил :
- Хай, Джимми! Ты как нельзя кстати! Лезь прямо в окно. Я помогу. А ты поможешь мне, и тогда вся выпивка в этом доме твоя.
Джимми ответил :
- Я бы рад, но у меня прямо сейчас срочная работа на ипподроме.
- А как же...
- Приезжай, чувак, на ипподром. Я дам тебе диск с программой, которая всё исправит.
- Почему диск на ипподроме? - осведомился Шит.
- Понимаешь, вокруг этих формул закручено столько облаков!
- Понял. Пока. Я сейчас подъеду.
Джимми кивнул и отделился от окна. Шит задумчиво глядел, как тот идёт по воздуху через улицу, а, достигнув дома напротив, так же бодро шагает по крышам вдаль. Только дождавшись, пока Джимми исчез вдали, майор спохватился. Как был, в синей форме и в домашних тапочках, ушёл из квартиры. Запирать её не стал и даже не удивился тому. Терпеливо спустился по лестницам, а не в лифте. Машина, припаркованная у дома, отперлась и открыла дверцу сама. Умница. Майор сел и поехал. Он знал, куда, хотя и ехал туда впервые.
Путь пролёг через старинные кварталы. Дома как игрушки, антикварные фонари - не все из них горели - узкая и извилистая проезжая часть. Машина ровно и мягко, без единого колебания катилась по булыжной мостовой. Как по асфальту. Интересная улица. Надо запомнить и ещё проехаться. Справа промелькнула мечеть с минаретом. Вскоре - ещё одна. С двумя минаретами. И вокруг неё свободное пространство. И это в западноевропейском городе с его плотной застройкой? Хотя мусульман в Брюсселе хватает, сразу две мечети почти в одном месте - это всё-таки странно.
Вскоре стало ещё странней. Улица оказалась с обеих сторон огорожена стенами - булыжными, кирпичными, глиняными. Из-за стен выглядывали пышные кроны садовых деревьев и дома с необычным верхом. Не нормальные европейские коттеджи, а какие-то откровенно азиатские строения с плоскими крышами!
А впереди на горизонте сияли снеговыми вершинами высокие горы. Это неправильно, с возмущением подумал майор. Брюссель на равнине, и ближайшие горы, Арденны, во-первых, неблизко, а во-вторых, они невысоки. Иначе может быть, только если это другой город.
Улица кончилась. Машина ехала по большому чёрному полю. Вдали, в стороне гор, светились многочисленные костры. Шит свернул туда.
Вдруг автомобиль с ходу воткнулся передом в мгновенно возникший среди поля столб. Шит вылез, попинал столб ногами, потом взглянул выше - и его праведный гнев испарился. Вверху столба был прикреплён белый щит с надписью "ТЕГЕРАН".
Надпись была сделана почему-то русскими буквами. Но Шитт сразу поверил, что так оно и есть. Что он в Тегеране, где в ходу русский язык. Он поплёлся к кострам.
Вокруг огней молча и мрачно сидели какие-то люди в форме. Форма зелёная, погоны отсутствуют. Если приглядеться, знаки различия есть на воротниках. Особенность, характерная только для одной армии. Русской Красной армии времён Сталина. Русские не обращали на Шита внимания. Они проверяли и заряжали оружие, какое-то не шибко современное на вид. Ну да, шестидесятилетней давности.
Натовский майор ходил от костра к костру и, везде видя красноармейцев, недоумевал : что они могли делать в столице Ирана в сороковые годы? Не сразу, далеко не сразу он вспомнил одну тонкость - а ведь было такое! Да, было. В 1941 году Гитлер напал на СССР, а СССР напал на Иран. Чтобы тот не выступил против него на стороне Гитлера. И всю Вторую мировую войну советские войска провели в Иране. И он сейчас здесь их видит.
"Н-да-а, ничего себе съездил на ипподром за диском!"
Шит повернул на выход отсюда. Пройдя сколько-то, он поравнялся со странным местом. Костёр горел не на земле, а на столе. Вокруг стола собрались советские офицеры с непростой геометрией на воротниках. Все они слушали, что им говорит суровый генерал с короткой стоячей стрижкой и скуластым лицом с резкими чертами. Этого малоизвестного красного генерала Шитт видел впервые, но откуда-то знал, что его зовут Алексей Бугров.
Генерал Бугров говорил с расстановкой, не спеша, словно куда-то ронял камни.
- Москва молчит. И она будет молчать вечно. Пилоты уже многократно произвели разведывательные полёты. И все видели то, что видели. Вместо Кремля, Мавзолея, заводов, станций и новостроек ровное место, покрытое дымящимися обломками. Всё, что было живого, от товарища Сталина до самого обычного городского жителя, сгорело. Перестало существовать в одночасье. Вот это взрыв! Раз! - и больше миллиона людей не стало. Нет столицы. Нет руководства над всеми нами. Теперь каждый на своём месте. Нет важнейшего научного и промышленного центра. И нет ни малейшего сомнения, кто это сделал. Эти бешеные выродки буржуазного мира, да. Эти людоеды, фашисты, пошли на крайнее, чтобы добиться своего. Но это крайнее - только сегодня. Товарищи, а на что они пойдут завтра? Взорвут на куски планету?
Офицеры молча кивали. Не было сжатых кулаков, не было скрежета зубовного, не было проклятий. Они просто стояли и внимательно слушали генерала.
- После такого, сколько бы ни существовало наше советское племя, оно будет убивать и самих врагов, и всех, кому такое по нраву. Нас 170 миллионов, и мы везде. Всех не убьёшь! Мы, командующие на местах, сами связываемся друг с другом и договариваемся о взаимодействии. Что бы ни случилось, война продолжается. У нас каждый пятый унижен, оскорблён, ограблен и кого-нибудь потерял. Вряд ли он испугается или простит. Фронтовиков много, и Гитлера ждёт очень неприятный сюрприз. Как сказал поэт : "Пускай континенты пылают, но мы победим всё равно".
"Чёрт, эту мелочь я как-то пропустил" - подумал Шит.
- Итак, товарищи, решено : продолжаем войну. И начинаем воплощать самые смелые мысли. Больше их незачем сдерживать. Есть разведданные, что немецко-английские войска в Индии выдвигаются к границам Ирана, чтобы уничтожить нас здесь. - Генерал Бугров презрительно усмехнулся. - А мы тоже выдвигаемся. В Индию. Для начала устроим им хорошую встречу, а потом пойдём громить тылы. Передовые части уже в пути. Эй, товарищ. А вы что здесь делаете? Вас сюда звали?
Палец генерала указывал на майора Шита. У того бешено заколотилось сердце. И он побежал. Шит мчался так, что ветер свистел в ушах. Поле вскоре кончилось. Майор нёсся по горной дороге, не оглядываясь. Вдоль дороги пышно рос лес.
Впереди показалась деревня. Но хижины в ней были не иранские, а почему-то русские, из брёвен. Подбежав к одной из хижин, Шит застучал в дверь кулаками. Открыли старик и старуха. Дед с бородой и в сапогах, старуха в платке. Молча впустили майора, дали ему улечься на кровать, но не ушли, а, стоя над Шитом, стали совещаться : выдать ли его или оставить так?
Когда старик со старухой решили связать и выдать, Шит не выдержал и подал голос :
- Не надо меня связывать. Дайте мне меч и оставьте здесь одного. А я подожду.
И от собственного голоса проснулся.
Он в своей квартире. И брюссельский рассвет за окном. Шит проверил статью в компьютере (статья цела) и нервно засмеялся. Оказывается, это был всего лишь сон.