У этого длинного наброска нет заглавия, но на обложке отец написал: "Развернутые комментарии и история взаимодействия языков из "Сильмариллиона" и "Властелина Колец", вытекающие из анализа "Книги Мазарбул", с попытками прояснить и, где нужно, исправить или истолковать ссылки по этой теме, рассыпанные по "Властелину Колец", особенно в "Приложении Е"а и в рассказе Фарамира из "ВК II"".
"Рассказ Фарамира" - это отсылка к окончанию главы "Окно на Запад" в "Двух Башнях". Черновому обзору наброска он дал название "Гномы и люди", которое я и принял.
Текст начинался как рукопись, но, кроме первых после трёх с половиной страниц, всё остальное напечатано (всего в тексте 28 страниц). Он напечатан и написан на печатных документах от "Аллен энд Унвин", самый поздний из которых - от сентября 1969. Часть работы уже опубликована в "Неоконченных сказаниях", часть четвёртая, глава I, "Друэдайн"; с другой стороны, этот материал мало использовался в книге. К несчастью, первая страница текста утрачена (её уже не было, когда мне достались бумаги отца), и он начинается с середины предложения в отрывке, где говорится о знании Всеобщего Языка.
Что касается первой части наброска, в которой описываются Длиннобороды, я счёл полезным вначале привести сведения о языке Гномов из двух основных источников, созданных ранее. Ниже приведен отрывок из главы "Гномы" "Квенты Сильмариллион" в редакции, изменённой и дополненной в 1951 году (XI.205, $6):
"Праязык Гномов разработал для них сам Ауле, так что их языки не были родственны языкам Квенди. Гномы неохотно обучали своему наречию другие народы; и, пользуясь им, превратили его в резкий и замысловатый язык, так что среди тех немногих, в ком Гномы совершенно признали своих друзей, мало кто хорошо выучил их язык. Но сами они быстро осваивали другие языки, и как только смогли, стали говорить на языках Эльфов или Людей, с которыми сталкивались. С тех пор собственным языком они пользовались только тайно, и, как говорят, менялся он медленно; так что даже Гномы из королевств и родов, которые долго были отдалены друг от друга, в те дни хорошо друг друга понимали. В древние дни Наугрим жили во многих горах Средиземья и, по их словам, повстречали там смертных Людей задолго до того, как их узнали Эльдар; так случилось, что языки Истерлингов обнаруживают куда больше сходства с языками Гномов, чем с наречиями Эльдар."
Второй отрывок - из Приложения Eа к "Властелину Колец", "Гномы" (см., с. 35, 515):
"Но в Третью Эпоху во многих местах всё же сохранялась крепкая дружба между Людьми и Гномами; и Гномы, что после разрушения их древних обителей странствовали, трудились и торговали повсюду, должны были пользоваться языками Людей, среди которых жили - это было сообразно их натуре. Вместе с тем они тайно (в отличие от Эльфов, неохотно открывая эту тайну даже друзьям) пользовались собственным языком, древним и странным, мало менявшимся с годами - потому, что он стал скорее языком знания, чем речью, которой учились с колыбели, и Гномы берегли и хранили его как сокровище прошлого. Немногим из других народов удавалось как следует выучить его. В этой повести он встречается лишь в названиях мест, которые Гимли открыл своим товарищам, да в его боевом кличе во время осады Хорнбурга. Этот клич, во всяком случае, не был тайным и много раз разносился на поле битвы с тех пор, как мир был юным: "Барук Казад! Казад Ай-Мену!" - "Топоры гномов! Гномы идут на вас!"
Однако имя Гимли, как и имена всех его родичей, происходит из языков Людей-северян. Свои тайные, "личные", имена, свои истинные имена Гномы никогда не открывали никому из иноплеменников. Они не вырезали их даже на своих надгробиях."
Далее начинается текст наброска, который я озаглавил "О Гномах и Людях".
...только при беседах друг с другом разных народов, говоривших на разных языках, разница могла быть большой и понимание неполным (1). Но так случалось не всегда: это зависело от истории народов, о которых идёт речь, и их отношений с королевствами Нуменорцев. Скажем, среди Рохиррим было очень мало тех, кто не понимал Всеобщий Язык, и большинство неплохо на нём говорило. Королевский Дом и, несомненно, многие другие роды, хорошо владел правильной речью (и письмом) на Всеобщем Языке. Для короля Теодена это фактически был родной язык: он родился в Гондоре, и его отец, Тенгель, даже после возвращения в Рохан продолжал говорить на Всеобщем Языке в своём доме (2). Эльдар, пользуясь им, проявляли те же внимание и искусность, как и во всех языковых вопросах, а при своём долголетии и крепкой памяти они, конечно, были склонны выражаться довольно архаично, особенно говоря официально или на важные темы (3).
Гномы во многих отношениях были особым случаем. У них был собственный древний язык, который они очень высоко ценили; даже когда, как среди Длиннобородов на Западе, он переставал быть родным и делался "книжным", этот язык бережно сохраняли, и все дети гномов с ранних лет учились ему. Таким образом, он служил лингва франка для всех Гномов - самых разных; и, кроме того, письменным языком, на котором записывали все важные исторические и учёные сведения, и всё прочее, что не было предназначено для чтения другими народами. Кхуздул (как Гномы называли его) редко какому иноплеменнику удавалось выучить - отчасти из-за свойственной гномам скрытности, отчасти из-за сложности, присущей этому языку (4).
Гномы, однако, не были искусны в том, что касалось языков - они не могли приспособиться к большинству трудностей и говорили с заметным "гномьим" акцентом. К тому же они никогда не изобретали никаких алфавитных систем письма (5). Впрочем, они быстро признали пользу эльфийских систем, как только хоть с кем-то из Эльдар наконец сдружились достаточно, чтобы он учил гномов. В основном такое происходило во времена тесного союза Эрегиона и Мории во Вторую Эпоху. В то время в Эрегионе знали и использовали не только Феанорово письмо, давно ставшее общеупотребительным (с различными видоизменениями) среди всех "пишущих" народов, которые соприкасались с нуменорскими поселениями (6), но и древний рунический алфавит Даэрона, детально разработанный [> применяемый] Синдар. Несомненно, это было влиянием Келебримбора, Синда, утверждавшего, что он происходит из рода Даэрона (7). Тем не менее, даже в Эрегионе рунами пользовались всё больше для учёных записей и редко - для частных. Гномам они, однако, пришлись по вкусу. Пока Гномы ещё во множестве жили в своих обителях, таких, как Мория, и пускались в путешествия, только чтобы навестить родичей, они мало общались с другими народами, кроме разве что ближайших соседей, и очень мало нуждались в письменности; правда, горячо любили всевозможные надписи, вырезанные на камне. Руны для этих целей хорошо подходили - изначально для этого их и создали.
Поэтому Длиннобороды переняли руны и видоизменили их для собственных нужд (особенно для отображения Кхуздула); и они держались рун даже долгое время в течение Третьей Эпохи, когда все забыли их, кроме лормастеров Эльфов и Людей. В самом деле, неучёные в большинстве своём полагали, что руны - изобретение Гномов, и они были широко известны как "буквы гномов" (8).
Здесь мы коснёмся только Всеобщего Языка. Итак, слова Всеобщего Языка, если только их записывали, в общем, с самого начала отображали Феаноровым письмом (9). Лишь изредка, если надписи наносятся не пером или кистью, некоторые Эльфы из Синдар используют руны Даэрона, и даже тогда их написание зависело от почти устоявшегося Феанорова письма. Гномы поначалу, как могли, учили Всеобщий Язык на слух и не имели причин записывать его; но в Третью Эпоху в ходе торговли и иных дел с Людьми и Эльфами им пришлось учиться чтению записей на Всеобщем Языке, и многие ради удобства учились писать, как принято на Западе. Но Гномы писали так, только ведя дела с другими народами.
Потому в таких документах, как Книга Мазарбул - не тайных, но изначально рассчитанных на Гномов, и, возможно, задуманных, чтобы позже стать материалом для хроник (10) - они пользовались рунами. Однако запись произношения была разнородной и бессистемной. В общем и по замыслу, это была транскрипция слов Всеобщего Языка в их обычном произношении руническими элементами, но зачастую неверная - из-за спешки и посредственного знания языка Гномами; и к этому ещё примешивались многочисленные случаи фонетической записи слов так, как их произносили Гномы - к примеру, те буквы, которые в разговорной речи конца Третьей Эпохи почему-либо не произносились, порой пропускали (11).
Подготавливая пример из Книги Мазарбул и перерабатывая три изорванные, а частью нечитаемые страницы (12), я следовал общим принципам, которых придерживался повсюду: Всеобщий Язык был представлен как современный английский - литературный или, если требовалось, разговорный. В результате текст был приведён к английскому написанию, принятому в настоящее время, но изменён так, как могло быть, если пишущий спешит, недостаточно знаком с письмом и к тому же (на первой и третьей страницах) транслитерирует английский буквами другого алфавита - скажем, никакую букву не применяют более, чем в одного значении, так что дистрибуция в английском k, c - c, s сузилась до k - s; между тем, использование букв s и z варьировалось, так как в английском часто используют s в качестве = z. К тому же, поскольку в такого рода документах почти всегда встречаются необычные, редкие или нигде более не используемые буквы и начертания, кое-где были введены такие черты - как обозначение английских буквосочетаний ea, oa, ou одним символом (независимо от их произношения).
Всё это очень хорошо и, может быть, даёт кое-какое представление о том, какого рода текст в большой спешке пытался читать Гэндальф в Зале Мазарбул. Также это согласуется с переработкой языков во "Властелине Колец" в целом: только слова, имена и названия того периода на эльфийских языках сохранены, можно сказать, в их настоящём виде (13). К тому же такая переработка была продиктована тем, что, хотя в общих чертах структура и фонетические элементы Всеобщего Языка были обрисованы, и множество слов открыто, было совершенно невозможно передать даже такие короткие выдержки в той форме, какую они действительно имели в то время, если представлять их явно. На самом деле, это, конечно, было необоснованным расширением обычной лингвистической переработки. Одно дело - представить все диалоги в повествовании в разных формах английского: это должно считаться "переводом" - из воспоминаний о незаписанном, или из утраченных и неопубликованных текстов, независимо от того, объявляется об этом или нет, всякий раз, когда повествование касается прошлого или других стран. Но совсем другое дело - воспроизвести точную копию или изображение написанного или вырезанного текста, относящегося ко времени повествуемых событий (14).
Совершенно аналогичный случай - то представление о Квенья, которое можно получить по "Прощанию" Галадриэли, записанному либо нашим алфавитом (что позволяет легче оценить стиль языка), либо как писали в то время (как в сборнике "Дорога вдаль и вдаль идёт") - с дальнейшим переводом. Поскольку, как отмечалось, невозможно дать текст на настоящем Всеобщем Языке, каким он был тогда, единственное, что следовало сделать - перевести на английский те слова со страниц, наскоро изученных Гэндальфом, которые можно было разобрать (15). Так и сделано в тексте; и, за исключением строя подлинного Всеобщего Языка, достаточно было следовать тексту, чтобы он представлялся текстом того времени - это всё, что можно было сделать обоснованно.
Особую трудность представляет надпись на гробнице Балина. На своём месте она полезна, давая представление о стиле рун, ради торжественности вырезанных очень тщательно, и возможность мельком ознакомиться со странным языком; хотя на самом деле всё, что требовалось для рассказа - шесть строк в I.334 (16) (где надпись переписана более крупным и жирным шрифтом). Настоящее отображение этой надписи, однако, привело к кое-каким нелепицам (17).
Применение в этой надписи старого и более "правильного" по начертанию и форме "Ангертас", а не более позднего "стиля Эребора" не лишено смысла (хотя, может быть, это чересчур тщательная проработка); это согласуется с историей рун, обрисованной в "Приложении Дб". Более старые руны могли применять для этой цели, оттого, что ими пользовались в Мории до бегства Гномов, и они встречались других надписях подобного рода - а Балин объявил себя потомком и преемником прежних Властителей Мории. Использование языка Гномов (Кхуздула) в такой короткой фразе, как эта надпись, тоже возможно, поскольку некоторые особенности структуры языка в общих чертах известны - при очень бедном словаре. Но имена "Балин" и "Фундин" в таком контексте абсурдны. У Гномов, как изложено в III.411 (18), были имена на их собственном языке; этими именами они пользовались только среди своих (в торжественных случаях) и хранили их в строжайшем секрете от других народов, а потому никогда не записывали и не вырезали, если надпись была рассчитана на чужаков или они могли её увидеть. Там и тогда, когда Гномы торговали со своими соседями или были с ними в дружбе, они для удобства брали себе "внешние имена" (19). Эти имена по форме в целом соответствовала структуре Всеобщего Языка [> структуре языка, из которого происходили]. Очень часто на этом языке они имели понятное значение или были общеупотребительными; порой это были имена [>общеупотребительными, будучи именами], которыми пользовались живущие по соседству Люди, среди которых жили Гномы, и происходили из местных людских наречий, на которых, опять же, их значение могло быть понятным, хотя так бывало не часто. [Эта фраза вычеркнута] (20). Выбирались ли усвоенные имена так, чтобы их смысл был как-то связан со смыслом тайных "внутренних" имён - установить невозможно. Усвоенные имена могли изменяться, и иногда такое случалось - обыкновенно из-за каких-либо событий, таких, как расставание Гномов со своими друзьями из-за переселения тех или других.
Случай Гномов Мории служил примером усвоения имён из языков Людей Севера, а не из Всеобщего Языка (21). Возможно, в таком случае лучше было бы привести эти имена в настоящем виде. Но для воплощения концепции (необходимой для уменьшения трудов по изобретению имён в разных языковых стилях), по которой имена, происходящие из языков Людей и западных диалектов, исторически родственных Всеобщему Языку, должны передаваться именами, которые встречаются в языках, родственных английскому (или составлены из элементов, которые в них встречаются), имена Гномов были взяты из древнеисландского: поскольку языки Людей, из которых эти имена были восприняты, тесно связаны с более южными, из которых произошёл язык Рохана (переданный староанглийским, так как по архаизму он сравним с элементами, перешедшими во Всеобщий Язык из столь же родственных наречий). Следовательно, такие имена, как "Балин" и т.д. не могли появиться ни в какой надписи того времени, выполненной на настоящем Кхуздуле (22).
Отношения между Длиннобородами и Людьми (23)
В гномьих традициях Третьей Эпохи помнили названия мест, где "пробудился" каждый из Семи Праотцев; но Эльфам и Людям Запада были известны лишь два из них: самое западное, место пробуждения праотцев Огнебородов и Широкозадов, и место пробуждения праотца Длиннобородов (24), как созданного, так и проснувшегося раньше всех. Первое из них находилось на севере Эред Линдон, огромной стеной ограждавшей с востока Белерианд, остатком которого Синие Горы являлись во Вторую и последующие Эпохи; вторым была гора Гундабад (это изначальное название на Кхуздуле), отчего её чтили Гномы, и её захват Орками Саурона в Третью Эпоху стал одной из главных причин их великой ненависти к Оркам (25). Два других места: места появления Железнохватов с Жесткобородами и Черновласов с Камнеступами - находились восточней, на столь же большом расстоянии, как от Синих Гор до Гундабада, или ещё большем. Хотя эти четыре места были отдалены друг от друга, Гномы из разных кланов сообщались между собой, и в древние времена их посланники часто совещались в горе Гундабад. Во времена великой нужды даже самые отдалённые из поселений послали бы помощь любому из своего народа - как и случилось в великой Войне с Орками (2793-2799 годы Третьей Эпохи). Хотя Гномы неохотно переселялись и создавали постоянные поселения или "обители" далеко от первоначальных, родных домов - разве что под сильным напором противника или после таких катастроф, как гибель Белерианда - они были великими, закалёнными в странствиях путешественниками и искусными строителями дорог; также все их кланы говорили на одном языке (26).
Но в дни далёкого прошлого Гномы были скрытными [вычеркнуто: - и не было никого более скрытного, чем Длиннобороды -] и почти не знались с Эльфами. На Западе в конце Первой Эпохи общение Гномов Эред Линдон с Королём Тинголом закончилось бедой и гибелью Дориата, память о которых отравляла отношения между Гномами и Эльфами и в позднейшие времена. В то время при переселении Людей с Востока и Юга их передовые отряды пришли в Белерианд; но число их было невелико, хотя дальше к востоку, в Эриадоре и Рованионе (особенно в северных районах) их родичи уже занимали большую часть земель. Вскоре Люди должны были начать общаться с Длиннобородами - поскольку Длиннобороды хоть и были самым гордым из семи кланов, вместе с тем были и самыми мудрыми, и самыми дальновидными. Люди внушали им трепет, а сами хотели учиться у Длиннобородов; кроме того, Длиннобороды весьма охотно использовали их в собственных интересах. Так в этих областях возникли хозяйственные связи, позже ставшие типичными для Гномов и Людей (включая Хоббитов): Люди как скотоводы, пастухи, земледельцы стали главными, кто снабжал Гномов едой, а те в обмен трудились как строители зданий и дорог, рудокопы и создатели ремесленных изделий - от полезных инструментов до оружия и доспехов и многих иных, высокой цены и мастерства. К большой выгоде Гномов. Учитывая не только трудоёмкость, хотя Гномы поначалу - до того, как Люди стали мудрей и развили собственные таланты - должно быть, получали товары, требующие труда более тяжкого и долгого, чем вещи и услуги, что они предоставляли взамен. Главным преимуществом для Гномов была свобода беспрепятственно заниматься своим делом и совершенствоваться в своих ремёслах, особенно металлургии, до поразительного мастерства, которого они достигли прежде упадка и вырождения Кхазад.
Эта система складывалась медленно, а сложилась она задолго до того, как Длиннобороды ощутили какую-либо нужду в том, чтобы учить язык своих соседей, тем более, усваивать имена, под которыми их могли различать "посторонние". Этот процесс начался не при мене или торговле, но во время войны; поскольку Длиннобороды распространились южнее по долине Андуина и создали свою главную "обитель" и крепость в Мории; а также восточнее, в Железные Горы, шахты которых были главным источником железной руды для них. Они считали Железные Горы, Эред Митрин и восточные долины Мглистых Гор собственными землями. Но на них нападали Орки Моргота. Во время Войны Камней и Осады Ангбанда, когда Моргот нуждался во всех своих силах, эти атаки прекращались; но когда Моргот был повержен, а Ангбанд - разрушен, полчища орков бежали на восток в поисках жилищ. Теперь у них не было хозяина или общего предводителя, зато они были хорошо вооружены, очень многочисленны, жестоки, свирепы и безрассудны в нападениях. В битвах, что последовали затем, Орки превосходили Гномов числом, и хотя те были самыми грозными воинами из всех Говорящих Народов - они были рады заключить союз с Людьми (27).
Люди, с которыми они таким образом вступили в союз, по своему происхождению и языку в основном были родственны высоким и большей частью светловолосым людям Дома Хадора, самого знаменитого и многочисленного среди Эдайн, союзников Эльдар в Войне Камней. Эти Люди, кажется, шли на запад, пока не очутились близ Великого Зеленолесья, и там разделились: одни достигли Андуина и оттуда двинулись на север по долине; другие прошли между северной кромкой Леса и Эред Митрин. Лишь малая часть этого народа, уже весьма многочисленного и разделённого на много племён, затем ушла в Эриадор и так наконец достигла Белерианда. Народ это был храбрый и верный, и искренний, ярые враги Моргота и его слуг; и поначалу эти люди с подозрением смотрели на Гномов, опасаясь, что те были под Тенью (как они говорили) (28). Но Люди, будучи уязвимее перед нападениями Орков, были рады союзу: в основном они жили в разрозненных усадьбах и селениях, и если стягивались в маленькие городки, то плохо укреплённые - в лучшем случае рвами и деревянными изгородями. Вооружались они также легко, преимущественно луками, так как металла у этих Людей было мало, кузнецов среди них - тоже, и то не слишком искусных. Гномы исправили все эти недостатки в обмен на одну великую услугу, которую могли предложить Люди. Они укрощали диких зверей и знали искусство верховой езды, и многие из них были искусными и бесстрашными наездниками (29). Часто они могли далеко ездить как разведчики и следить за передвижениями врага; и если бы Орки отважились собраться открыто для какого-то большого налёта, Люди бы вывели большие силы конных лучников, чтобы окружить и разгромить их. Таким образом Союз Гномов и Людей Севера вступил в начало Второй Эпохи, командуя большими войсками - скорыми в нападении, доблестными и хорошо защищёнными в обороне, и в тех местах росли уважение и почтение Людей и Гномов друг к другу, порой перерастая в крепкую дружбу.
В это время, когда Гномы объединялись с Людьми как в войне, так и в наведении порядка на землях, которые они защищали (30), Длиннобороды и переняли язык Людей ради общения с ними. Они были не против учить Людей, с которыми были в особой дружбе, собственному языку, но Люди находили его сложным и долго не могли выучить более, чем отдельные слова, многие из которых переделывали, и они входили в язык Людей. Но в одном Длиннобороды были так же непреклонно скрытны, как все прочие Гномы. По причинам, которых ни Эльфы, ни Люди никогда не понимали до конца, Длиннобороды не открыли бы личных имён другим народам (31), а позже, овладев искусством письма, не допустили бы, чтобы их имена были высечены или написаны. Поэтому Гномы брали имена, под которыми их могли бы знать союзники, в формах, принятых у Людей (32). Этот обычай сохранился среди Длиннобородов и в Четвёртой Эпохе, и во времена, о которых эти предания молчат. Так и случилось, что, беседуя с Людьми, с которыми Длиннобороды были в близкой дружбе, и пересказывая друг другу предания и воспоминания своих народов, они давали похожие имена и тем Гномам, что упоминались в их хрониках задолго до встречи Гномов и Людей. Но с тех древних времён лишь одно имя сохранилось до Третьей Эпохи: "Дурин", имя, данное ими первому предку Длиннобородов, под которым его знали Эльфы и Люди (Похоже, оно возникло просто из слова "Король" на языке Людей Севера Второй Эпохи) (33). Другие имена Длиннобородов, восходящие ко временам до разрушения Мории (Казад-Дума) - до 1980 года Третьей Эпохи - по спискам не известны; но все они одинаковы, т.е., даны на давно уже "мёртвом" языке Людей.
Это можно объяснить только в предположении, что эти имена начала Второй Эпохи, принятые Гномами, сохранялись, меняясь так же мало, как их язык, и их продолжали давать (часто повторяя) спустя где-то четыре тысячи лет или более после того, как мощь Саурона разрушила Союз! Таким образом для Людей, живших позже, они скоро превратились в особые Гномьи имена (34), и Длиннобороды обзавелись перечнем традиционных, характерных для них имён, тогда как их подлинные "внутренние" имена так и хранились в полной тайне.
В течение Второй Эпохи произошли огромные перемены. Первые корабли Нуменорцев появились вблизи берегов Средиземья около 600 года Второй Эпохи, но молва об этом предзнаменовании не достигла дальнего Севера. В то же время, однако, Саурон вышел из тайного убежища и явился в прекрасном обличье. Долго он почти не обращал внимания на Гномов и Людей, стремясь завоевать дружбу и доверие Эльдар. Но понемногу он вновь вернулся к служению Морготу и начал добиваться власти силой, снова собирая и направляя Орков и иные злые создания Первой Эпохи и тайно строя большую крепость в опоясанной горами стране на юге, позже известной как Мордор. Вторая Эпоха достигла лишь своей середины (ок. 1695 г. Второй Эпохи), когда он вторгся в Эриадор и разрушил Эрегион, небольшое государство, основанное Эльдар, переселившимися из разрушенного Белерианда, которые также заключили союз с Длиннобородами Мории. Это вторжение знаменовало собой конец Союза Длиннобородов с Людьми Севера. Ибо, хотя Мория многие столетия оставалась неприступной, усилившиеся и возглавляемые слугами Саурона Орки снова наводнили горы. Гундабад был вновь занят, Эред Митрин кишели Орками, и на время прервалось сообщение между Морией и Железными Горами. Люди Союза оказались вовлечены в войну не только с Орками, но и со злыми Людьми-чужаками - так как Саурон обрёл власть над многими дикими племенами на Востоке (встарь совращёнными Морготом) и теперь понуждал их искать земель и добычи на Западе. Когда буря прошла (35), Люди былого Союза были ослаблены и рассеяны, а те из них, что ещё удержались в своих прежних землях, разорились и жили большей частью в пещерах или на границах Леса.
В вопросе о языке эльфийские лормастера полагали, что изменения в речи Говорящих Народов (как и вообще в их жизни) в Древние Дни происходили много медленней, чем позже. Эльдар в основном меняли язык намеренно; что до Гномов, то они противились самовольным изменениям; а многие наречия Людей менялись незаметно в быстротечной смене поколений. Всё в Арде менялось, даже в Благословенных землях Валар; но эти перемены были так медленны, что никто (кроме, возможно, Валар) не замечал их в течение долгого времени. Так изменения языка Эльдар приостановились в Валиноре (36); но в ранние дни Эльдар продолжали обогащать и облагораживать свой язык, меняя даже его структуру и звучание. Однако, чтобы такие перемены были единообразны, требовалось, чтобы собеседники общались между собой. Так и случилось, что языки Эльдар, оставшихся в Средиземье, и язык Высших Эльдар Валинора различались так сильно, что собеседники не могли понять друг друга; из-за того, что они были разделены на долгое время. За это время даже Синдарин, сохранившийся в Средиземье лучше всего, подвергся незаметным изменениям с течением лет, изменениям, которыми Телери интересовались или направляли их куда меньше, чем это делали Нолдор.
II.
Атани и их языки (37)
Люди вошли в Белерианд в конце Первой Эпохи. Те, кого мы здесь описываем и о чьих языках позже сохранились кое-какие записи, большей частью принадлежали к трём народам, отличающихся языком и происхождением, но в целом известных Эльдар как Атани (Эдайн на Синдарине) (38). Эти Атани были передовыми отрядами куда больших сонмов тех же родов, двигавшихся к западу. Когда завершилась Первая Эпоха, Белерианд был уничтожен, и большинство из тех Атани, что выжили, ушли за Море в Нуменор, их отставшие сородичи либо оставались в Эриадоре - одни оседло, другие всё ещё странствуя - либо, никогда не переходив Мглистых Гор, были рассеяны по землям между Железными Горами, Морем Рун на востоке и Великим Лесом, где, у северных и восточных границ, многие уже поселились.
Атани и их родичи были потомками тех народов, которые в Тёмные Годы противились Морготу или отреклись от него и всегда странствовали на запад от своих домов, оставшихся далеко на востоке, разыскивая Великое Море, далёкие слухи о котором достигли их. Они не ведали, что сам Моргот покинул Средиземье (39) - оттого, что вечно воевали с нечистыми созданиями, выведенными Морготом, и особенно Людьми, которые сделали из него бога и верили, что ничем бы не угодили ему более, чем истреблением "отступников" со всей возможной жестокостью. На севере Средиземья, видимо, уцелело достаточно много "отступников", чтобы они сохранили свою независимость, будучи людьми отважными и стойкими; но о своём прошлом они сохранили только легенды, и их изустная история не простиралась назад далее нескольких поколений Людей.
Когда их передовые отряды наконец достигли Белерианда и Западных берегов, они пришли в смятение. Ибо дальше идти было некуда, а мира они не нашли - только земли, вовлечённые в войну с самим Морготом, бежавшим обратно в Средиземье. "Хотя мы забыли, - говорили они, - сколько веков странствовали, ища спасения от власти Тёмного Властелина и его Тени, но только увидели его прямо перед собой" (40). Но, будучи людьми смелыми и вместе с тем отчаянными, они сразу же стали союзниками Эльдар, и научившись от них, облагородились и продвинулись в познании и искусствах. В последние годы Войны Камней они дали в войска эльфийских королей многих храбрейших воинов и полководцев.
Атани были тремя народами, управляемыми и руководимыми независимо друг от друга, каждый из которых отличался от других наречием, а также внешностью и телесными свойствами - хотя во всех их ощущались следы смешения в прошлом с Людьми других родов. Эльдар называли их Народом Беора, Народом Хадора и Народом Халет, по именам вождей, правивших ими, когда они впервые появились в Белерианде (41). Первыми Людьми, вошедшими в Белерианд, был народ Беора - Король Финрод, Друг Людей, встретил их в долинах Восточного Белерианда, потому что они нашли путь через Горы. Это был малый народ, в котором, как говорят, было не более двух тысяч взрослых мужчин; и они были бедны и плохо вооружены, но закалены невзгодами и тяжёлым путешествием с большими грузами - ведь вьючных животных у них не было. Немного погодя с юга пришла первая из трёх больших групп Народа Хадора, и до истечения года за ними последовали две другие такой же силы. Этот народ был многочисленней; каждая из групп была больше, чем весь Народ Беора, и они были лучше вооружены и снаряжены; кроме того, они владели множеством лошадей, некоторым числом ослов и малыми стадами овец и коз. Они пересекли Эриадор и достигли с востока подножия Гор (Эред Линдон) на год или более ранее всех прочих, но не пытались искать какие-либо проходы, а повернули назад, разыскивая путь в обход Гор, которые, как доложили их конные разведчики, по мере движения на юг всё понижались. Несколько лет спустя, когда другие народы уже обустроились, в Белерианд вошёл третий народ Атани (42). Вероятно, он был многочисленней народа Беора, но его никогда не исчисляли точно, поскольку эти люди шли тайно, малыми группами, и укрывались в лесах Оссирианда, где эльфы не выказали дружбы к ним. Кроме того, в этом народе были распри, и Моргот, теперь осведомлённый о приходе множества враждебных ему Людей в Белерианд, послал своих слуг, чтобы сокрушить их. Те из них, кто в конце концов двинулся на запад и вступили в дружбу и союз с Эльдар, звались Народом Халет, так как Халет звали их предводительницу, что провела их в леса на севере от Дориата, где им дозволили поселиться.
Народ же Хадора был величайшим из народов Атани и в числе, и в славе (не считая только Берена, сына Барахира, потомка Беора). Большей частью это были высокие люди с соломенными или золотыми волосами и серо-голубыми глазами, но среди них было немало и темноволосых, правда, все они были светлокожими (43). Тем не менее, они были родичами Народа Беора, что выдавала их речь. Не требовалось знания языков, чтобы убедиться, что их наречия были близкородственными, поскольку, хотя они с трудом понимали друг друга, у них было очень много общих слов. Эльфийские лормастера (44) держались мнения, что оба языка, происходя от одного, разошлись (из-за некоторого разделения говоривших на них людей), вероятно, за тысячелетие медленных изменений в Первую Эпоху (45). Хотя время вполне могло быть и меньшим, а изменения ускориться из-за смешения народов; так как язык Хадора меньше изменился и был более единообразным по стилю, а язык Беора включал много элементов, чуждых его характеру. Это коренное отличие языков, вероятно, соединялось с заметным внешним различием между двумя народами. В Народе Беора встречались светловолосые мужчины и женщины, но большинство из них были шатенами (что обыкновенно сочеталось с карими глазами), да и кожа у многих из них была не столь светлой, а то и смуглой. Среди них были редки столь же высокие мужчины, как в Народе Хадора, и большая часть из них была более плотного и массивного телосложения (46). С помощью Эльдар, в особенности сторонников Короля Финрода, они так же усовершенствовали искусства и нравы, как и Народ Хадора, но если последний превосходил их быстротой ума и тела, отвагой и благородным великодушием (47), то Народ Беора был более стойким в невзгодах и скорбях, и нескорым на слёзы или смех; их мужество не нуждалось в подкреплении надеждой. Но эти различия тела и духа становились всё менее заметны в быстротечной смене поколений, так как два народа сильно перемешались благодаря бракам между ними и бедствиям Войны (48).
Народ Халет для прочих Атани был незнакомцами, говорившими на чуждом им языке; и даже позже, объединившись с остальными в союзе с Эльдар, они оставались обособленными. В общении между собой халадины держались собственного языка, и хотя они учили Синдарин по необходимости, ради общения с Эльдар и другими Атани, многие объяснялись на нём с запинками, а иные из тех, кто редко выходил за границы своих лесов, и вовсе им не пользовались (49). Они неохотно перенимали новые вещи или нравы и сохранили множество обычаев, казавшихся странными Эльдар и другим Атани, с которыми Народ Халет редко сталкивался, кроме как на войне. Тем не менее, их уважали как верных союзников и грозных воителей, хотя отряды, которые они посылали в бой за пределы своих лесов, были малочисленны. Ибо халадины всегда оставались малым народом, что в основном занимался защитой собственных лесов, и выделялся умением воевать в лесу. Более того, даже те Орки, что специально учились этому, долго и ступить не смели вблизи пределов их земель. Рассказывали об одном из странных обычаев Народа Халет: многие их воины были женщинами, хотя мало кто из них выходил на великие битвы за границы своей страны. Обычай этот, несомненно, был древним (50), так как их предводительница Халет была прославленной амазонкой, и её отборная охрана состояла из женщин.
На этом месте в машинописном тексте карандашом дописан заголовок: "III. Друэдайн (Лешаки)"; после уже нет разделения текста вставными подзаголовками. Вместе с напечатанным выше заключительным параграфом раздела II последующее описание Друэдайн приведено в "Неоконченных сказаниях", с. 377-381), в том числе история под названием "Преданный камень"; и нет нужды повторять это здесь (51). Здесь же полностью напечатана та часть истории в её конце, где противопоставляются Друхи и Хоббиты, так как в "Неоконченных сказаниях" она дана в сокращении (с. 381); далее текст продолжается до завершения - или, точнее, обрыва - наброска.
Столь длинное описание Друэдайн дано, поскольку оно проливает немного света на Дикарей, доживших до времён Войны Кольца в восточном конце Белых Гор, и на то, что Мерри узнал в них оживших Лешаков, высеченных в Дун Харроу. То, что кто-то из этого народа был среди Эдайн Белерианда, создаёт ещё одну связь между "Властелином Колец" и "Сильмариллионом" и позволяет ввести персонажи, подобные Хоббитам из "Властелина Колец", в некоторые легенды Первой Эпохи (например, старый слуга Хурина (Садог) в легенде о Турине (52)).
Друхов или Лешаков, однако же, нельзя смешивать с хоббитами или представлять себе как всего лишь одну из вариаций темы хоббитов. По сложению и внешности они были совсем иными. Редкие хоббиты могли достичь среднего для них роста (около четырёх футов); Друхи были массивней и крепче сложены; а черты их лиц были непривлекательны (по общечеловеческим меркам). С хоббитами их роднили безволосые подобродки; но если волосы на голове у хоббитов были густыми (правда, короткими и кудрявыми), то у Друхов росли лишь редкие, жидкие волоски, на ногах же их вовсе не было. По характеру и темпераменту Друхи временами бывали веселы и беспечны, как хоббиты, но в их натуре были и мрачные стороны: они могли быть злобными и жестокими; были у них (или им приписывались) и необычные или "магические" силы. (Предания, такие, как "Преданный камень" рассказывают о передаче части этих сил творениям Друхов, что напоминает в миниатюре передачу силы Саурона основанию Барад-Дура и Управляющему Кольцу (53)). Также Друхи были бережливым народом, даже во времена мира и изобилия были умеренны в еде, и ничего не пили, кроме воды. Некоторыми чертами они скорее походили на Гномов: телосложением, выносливостью и внешностью (исключая волосы), искусностью в резьбе по камню, мрачными сторонами характера и необычными силами. Правда, Гномам приписывали совсем иные "магические" способности; к тому же Гномы были мрачней; и они были долгожителями, тогда как Друхи жили недолго в сравнении с другими народами Людей.
Друхи, что встречаются в легендах Первой Эпохи - живущие вместе с Народом Халет, лесными жителями, - довольствовались жизнью в шатрах или шалашах, которые быстро расставляли вокруг стволов больших деревьев, ибо народ это был выносливый. По сказаниям Друхов, в древних местах их жительства они пользовались пещерами в горах, но всё больше как кладовыми, а жильём или местом для сна они делались лишь в холодную погоду. В Белерианде у них были подобные укрытия, в которые все они, кроме самых выносливых, уходили в бури и жестокие морозы; но эти места охранялись, и там не привечали даже самых близких друзей Друхов из Народа Халет.
Напротив, Хоббиты почти во всех отношениях были обычными Людьми, только очень маленького роста. Они звались "полуросликами" - но это в сравнении с обычным ростом людей нуменорского происхождения и Эльдар (особенно из потомков Нолдор), который, кажется, составлял около семи английских футов (54). Рост Хоббитов-мужчин в описываемые времена обыкновенно был более трёх футов, однако очень мало у кого превышал хотя бы три фута шесть дюймов; женщины редко бывали выше трёх футов. Они не были так многочисленны или так разнообразны, как обычные Люди, но явно многочисленней Друхов, лучше приспосабливались к различным условиям жизни и местам, и когда Хоббиты впервые встречаются в хрониках, они уже разнятся цветом кожи, ростом и телосложением, образом жизни и типами местности, где предпочитают селиться (см., Пролог "Властелина Колец", с. 12). В доисторические времена это был примитивный и даже "дикий" народ (55), но к тому времени, когда мы встречаем их, они приобрели (в разной степени) многие умения и традиции, общаясь с Людьми, и в меньшей степени - с Гномами и Эльфами, Хоббиты сознавали своё близкое родство с Людьми обычного роста, тогда как Гномы и Эльфы, будь они дружелюбны или враждебны, оставались для них чужаками, отношения с которыми были непросты и омрачены страхом (56). Высказывание Бильбо ("Властелин Колец", 1.162) (57), что соседство Большого и Маленького Народов в одном поселении в Бри было необычайным и такого нигде более не бывало, вероятно, было верным в его время (в конце Третьей Эпохи) (58); но, похоже, на самом деле Хоббитам нравилось жить вместе или рядом с теми из Большого Народа, кто был дружелюбно настроен и, будучи сильнее, мог защитить их от множества опасностей, врагов или иных, враждебных, Людей, получая взамен много услуг. Примечательно, что западные Хоббиты не сохранили никаких следов собственного языка или воспоминаний о нём. Язык, на котором они говорили, придя в Эриадор, несомненно, был заимствован от Людей Долины Андуина (относившихся к Атани, а именно, к Дому Беора [> к Домам Хадора и Беора]), и после усвоения Хоббитами Всеобщего Языка они сохранили много слов такого происхождения. Это говорит о тесном общении с Большим Народом, хотя быстрое усвоение Всеобщего Языка в Эриадоре (59) и показывает, что Хоббиты в этом отношении особенно легко приспосабливаются. Равно как и своеобразие Стуров, которые сообщались с Людьми разного рода, прежде, чем пришли в Шир.
Хоббиты Шира хранят смутное предание, что они некогда селились в землях по Великой Реке, но покинули их много лет назад - когда им стало неуютно в своих домах из-за множества Большого Народа и тени страха, павшей на Лес, они нашли путь через высокие горы или в обход их. Очевидно, в этом предании отразились беды Гондора начала Третьей Эпохи. Умножение Людей не было обычным ростом числа тех, с кем Хоббиты были в дружбе, но неуклонным умножением числа захватчиков с Востока - дальше к югу Гондор сдерживал их, но на севере за пределами Королевства они беспокоили давних жителей из Атани, а местами даже занимали Лес и проходили через него в долину Андуина. Но тень, о которой гласит предание, не была связана с одним лишь вторжением людей. Ясно, что Хоббиты ощутили - даже раньше, чем это окончательно уяснили Маги и Эльдар - пробуждение Саурона и то, что он овладел Дол-Гулдуром (60). Об отношении разных родов Людей Эриадора и Рованиона к Атани или иным Людям, что встречаются в легендах Первой Эпохи и "Войне Самоцветов" см., "Властелин Колец", II.286-287 [главу "Окно на Запад"]. Там Фарамир сжато излагает сравнительную классификацию Людей Гондора, деля их на три рода: Высшие Люди, или Нуменорцы (более или менее чистокровные), Средние Люди и Люди Тьмы. Люди Тьмы - общее наименование всех, кто был враждебен к Королевствам и был (или в Гондоре казалось, что был) движим чем-то большим, чем людская жажда завоеваний и грабежей, питая фанатичную ненависть к Высшим Людям и их союзникам как врагам их богов. В этом наименовании не бралась в расчёт разница между народами или культурами, или языками. Что до Средних Людей - Фарамир в основном говорит так о Рохиррим, единственных такого рода людях, широко известных в Гондоре в его время, и причисляет их к нынешним прямым потомкам Народа Хадора Первой Эпохи. Таково было общее убеждение в Гондоре в то время (61), и это признавалось объяснением (без ущерба для гордости Нуменорцев) передачи народу Эорла столь обширной части Королевства.
Наименование "Средние Люди", тем не менее, восходило к древности. Оно было придумано Нуменорцами во Вторую Эпоху, когда они начали основывать гавани и поселения на западных берегах Средиземья. Это наименование возникло среди поселенцев на севере (между Пеларгиром и Заливом Лун) во времена Ар-Адунахора; так как селившиеся в том краю отказались присоединиться к мятежу против Валар, и их усилили многие изгнанники из Верных, бежавшие от преследований Адунахора и более поздних Королей Нуменора. Потому образцом для этого деления послужило принятое у Атани деление Эльфов: на Высших Эльфов (или Эльфов Света) - Нолдор, вернувшихся изгнанниками с Дальнего Запада; Средних Эльфов - Синдар, которые хоть и были в близком родстве с Высшими Эльфами, но оставались в Средиземье и никогда не видели света Амана; и Тёмных Эльфов - тех, кто никогда не путешествовал к Западным берегам и не стремился увидеть Аман. Это не было то же деление, которое применяли Эльфы - здесь оно не будет приведено, кроме замечания, что они пользовались названием "Тёмные Эльфы" или "Эльфы Тьмы", но никоим образом не подразумевали зла или подчинения Морготу; это название относится лишь к неведению света Амана и включает Синдар. Тех, кто никогда не направлялся к Западным берегам, называли Отрёкшимися (Авари). Сомнительно, чтобы кто-нибудь из Авари достиг Белерианда (62) или был действительно знаком Нуменорцам.
Во дни ранних нуменорских поселений в Эриадоре и Рованионе жило множество Людей разных родов; но селились они большей частью вдали от берегов. Области Форлиндон и Харлиндон населяли Эльфы, и эти области были главной частью королевства Гиль-Галада, земли которого к северу от Залива Лун простирались на восток от Синих Гор и на запад от реки Лун, вплоть до притока Малый Лун (63) (Далее начинались земли Гномов (64)). Южнее Залива Лун чётких границ не было, но Башенные Холмы (как они именовались позже) служили сторожевой заставой (65). Минхириат и западную половину Энедвайта между Сероструйной и Изеном ещё покрывал густой лес (66). Берега Залива Бельфалас в основном ещё оставались пустынными, за исключением гавани и малого поселения Эльфов в месте слияния в одно устье Мортонда и Рингло (67). Но это было задолго до того, как нуменорские поселенцы близ устья Андуина рискнули двинуться на север от своей главной гавани в Пеларгире и встретились с Людьми, жившими в долинах по обе стороны Белых Гор. Название "Средние Люди", таким образом, первоначально применялось к Людям Эриадора, самым западным представителям рода людского во Вторую Эпоху, и было известно Эльфам королевства Гиль-Галада (68). В то время в Эриадоре жило много Людей, по-видимому, в основном происходивших из родичей Народа Беора, хотя иные были в родстве с Народом Хадора. Они селились близ озера Эвендим, в Северных Холмах и Заветренных Холмах и землях меж ними вплоть до Брендивина, западней которого они часто забредали, хотя и не жили там. Эти Люди были в дружбе с Эльфами, хотя те приводили их в трепет, и близкая дружба была редкостью. К тому же они страшились Моря и никогда не смотрели на него (Несомненно, их ушей достигли слухи об ужасе Моря и разрушении Земель за Горами (Белерианда), более того, иные из их предков в самом деле могли быть беженцами из Атани, которые не оставили Средиземье, но бежали на восток).
Отсюда произошла путаница в применении нуменорского наименования "Средние Люди". Главным критерием была дружественность к Западу (Эльфам и Нуменорцам), но на самом деле его обычно использовали лишь для обозначения Людей, сложением и видом схожих с Нуменорцами, невзирая на то, что главнейшее отличие - "дружественность" - исторически не было ограничено людьми одной расы. Это был общий признак тех народов Людей, чьи предки отреклись от Тени Моргота и его слуг и, спасаясь от неё, направились на Запад. Безусловно, в их число входили и оба народа малого роста, Друхи и Хоббиты. Также следует отметить, что и "недружественность" к Нуменорцам и их союзникам не всегда была связана с Тенью, но в поздние дни и с делами самих Нуменорцев. Так, многих лесных жителей прибрежных земель к югу от Эред Луин, особенно Минихириата, поздние историки признавали родичами Народа Хадора; но это были злейшие враги Нуменорцев - из-за их жестокого обращения и истребления лесов (69), и эта ненависть не угасла и в их потомках, побуждая их объединяться с любыми врагами Нуменора. До Третьей Эпохи дожили их наследники - народ, известный в Рохане как Дунландцы.
Это относилось и к языку. Спустя шесть столетий после ухода уцелевших Атани за море, в Нуменор случилось так, что первый корабль с Запада вновь появился в Средиземье и прошёл Заливом Лун (70).
Далее следует предание, в котором подробно повествуется о встрече нуменорских мореходов на Башенных Холмах с двенадцатью Людьми Эриадора, о том, как и те, и другие признали своё древнее родство и открыли, что хотя их языки серьёзно изменились, корни у них общие - предание, привёденное в "Неоконченных сказаниях", с. 213-214 (71). После завершения этого отрывка (который оканчивается словами: "они обнаружили, что у них множество общих, до сих пор легко узнаваемых, слов, и иных, которые можно было понять при должном внимании, и они могли кое-как разговаривать на простые темы") набросок продолжается.
Так и случилось, что родство языков, даже если его можно было заметить лишь при близком знакомстве, Нуменорцы стали считать одним из отличительных признаков "Средних Людей" (72).
Лормастера поздних времён полагали, что языки Людей Средиземья - по крайней мере, не бывших под Тенью - до конца Второй Эпохи и изменения мира при Падении Нуменора менялись не так быстро, как позже. В то же время в Нуменоре благодаря долгожительству Атани перемены были ещё медленней, и намного. Ко времени первой встречи Мореходов и Людей западного Эриадора с тех пор, как Атани ушли за Море, прошло лишь шесть столетий, и Адунаик, на котором они говорили, практически не изменился; но с тех пор как Атани, достигшие Белерианда, отделились от своих родичей, минула тысяча лет или даже более. Тем не менее, даже теперь, в быстро меняющемся мире, те, кто не разбирается в истории языков, всё же могут обнаружить сродство языков, отделившихся друг от друга пятнадцать или более столетий назад.
Много лет спустя ситуация изменилась. Древний Адунаик Нуменора стёрло время - и небрежение. Ибо из-за горестной истории Нуменора он уже был не в чести у Верных, которые контролировали все побережья от Лун до Пеларгира. Ведь мятежные Короли запретили эльфийские наречия, дозволяя пользоваться одним лишь Адунаиком, и многие древние книги на Квенья и Синдарине были уничтожены. Оттого Верные и пользовались Синдарином, и на этом языке сочиняли названия для всех мест в Средиземье, которые они переименовали (73). На случайные изменения и порчу разговорного Адунаика не обращали внимания, и он стал всего лишь языком безграмотных. Все люди высокого происхождения и все, умеющие читать и писать, пользовались Синдарином - даже в повседневном общении друг с другом. В некоторых семьях, говорят, Синдарин стал родным языком, а грубое наречие, происходящее от Адунаика, учили кое-как, по мере необходимости (74). Синдарину, однако, не учили чужаков - как потому, что это было знаком нуменорского происхождения, так и потому, что он оказался трудным для освоения - гораздо труднее, чем "грубое наречие". Так и вышло, что, поскольку росла сила и ширились земли нуменорских поселенцев, и они стали сообщаться с Людьми Средиземья (многие из которых пришли под руку Нуменорцев и прирастили их число), "грубое наречие" стало распространяться всё дальше и шире как лингва франка для общения людей многих народов. Этот процесс начался в конце Второй Эпохи, но повсеместное значение приобрёл в основном после Падения Нуменора и основания "Королевств Изгнанников" в Арноре и Гондоре. Эти королевства далеко вклинились в Средиземье, а их короли признавались верховными властителями далеко за пределами своих земель. Так, на севере и западе все земли между Эред Луин и Сероструйной и Перловоднойв (75) стали областями нуменорского влияния, где "грубое наречие" получило широкое распространение. На юге и востоке Мордор оставался неприступным; но, хотя это стало помехой расширению Гондора, последний был многолюдней и сильней, чем Арнор. Границы древнего королевства охватывали все земли, отмеченные на картах конца Третьей Эпохи как Гондор, Анориэн, Итилиэн, Южный Итилиэн и Рохан (ранее называвшийся Каленардоном) к западу от Энтовой Реки (76). О его протяжённости на вершине могущества - между правлениями Хьярмендакиля I и Ромендакиля II (1015-1366 гг. Третьей Эпохи) см. "Властелин Колец", "Приложение А", с. 325 (77). Заселение обширных земель между Андуином и Морем Рун или освоение их, тем не менее, никогда не были успешны, и северная граница Королевства только к востоку от Андуина была настоящей - её образовали Эмин Муйл и болота, лежавшие южнее и восточней. Нуменорское влияние, однако, простиралось далеко даже за эти обширные пределы, вверх по Долине Андуина к его истокам, и достигало земель к востоку от Леса, между реками Келон (78) (Бегущей) и Карнен (Красноводной).
В первоначальных границах Королевств "грубое наречие" скоро превратилось в разговорный язык, и, в конечном счёте, родной язык почти всех жителей этих мест независимо от их происхождения, и его усваивали пришельцы, которым дозволяли поселиться в этих пределах. Владеющие этим языком обычно называли его Вестрон (по-настоящему - Адуни (Aduni), на синдарине - Аннунайд (Annunaid)). Но он распространился далеко за границы Королевств - поначалу для ведения дел с "народами Королевств", позже - как "Всеобщий Язык", пригодный для общения между народами, сохранившими множество собственных наречий. Так, Эльфы и Гномы пользовались им, общаясь друг с другом и с Людьми.
Текст резко обрывается на середине страницы (без точки после слова "Людьми", хотя, быть может, это и неважно).
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Примечательный случай - разговор между Ганом, вождём Дикарей, и Теоденом. Вероятно, немногие из Дикарей, кроме Гана - если таковые вообще были - хоть как-то знали Всеобщий Язык, но и у него ограниченный запас слов и он употребляет их так, как принято в его родном языке.
2. Короли и их потомки после Тенгеля также знали Синдарин - язык гондорской знати [Cр. Приложение А (II), список королей Марки, о жизни Тенгеля в Гондоре. Здесь говорится, что после возвращения Тенгеля в Рохан "в его доме звучал язык Гондора, и не всем это нравилось"].
3. На людей того времени, говорящих на Всеобщем Языке в Гондоре, это производило впечатление, сравнимое с тем, как если бы иностранец, вместе с тем учёный и искусный в языках, желая быть учтивым или рассуждая о высоких материях, свободно говорил на английском образца примерно 1600 года, только приспособленном к нынешнему произношению.
4. Структурно и грамматически он резко отличался от всех остальных западных языков своего времени; хотя были некоторые общие черты между ним и Адунаиком, древним, "исконным" языком Нуменора. Это дало начало теории (и правдоподобной теории), что в дописьменном прошлом некоторые языки людей - в том числе язык преобладающей части Атани, из которого образовался Адунаик - претерпели влияние Кхуздула.
5. Говорят, у них была сложная система пиктографических или идеографических знаков, которые писались или вырезались. Но они строго хранили эту тайну.
6. Включая их врагов, таких, как Саурон и высшие из его слуг, которые на самом деле частью были нуменорского происхождения.
7. [Подобно Гиль-Галаду, Келебримбор был персонажем, впервые появившимся во "Властелине Колец", происхождение которого отец менял снова и снова. Самое раннее состояние этого вопроса отражено в тексте, написанном после "Властелина Колец" и относящемся к нему, "О Галадриэли и Келеборне", где говорится (см., "Неоконченные сказания", с. 235):
"Среди тех, кто был с Галадриэлью и Келеборном, был и нолдорский мастер по имени Келебримбор. Он происходил из нолдор - один из выживших жителей Гондолина, где он был одним из величайших мастеров Тургона. Но из-за этого на него легла печать гордости, и он стал одержим ремёслами почти как гномы."
Он вновь появляется как ювелир Гондолина в тексте "Элессар" (см. "Неоконченные сказания", с. 248 и далее), но напротив только что процитированного отрывка из текста "О Галадриэли и Келеборне" отец отметил, что лучше было бы "сделать его потомком Феанора". Таким образом во второй редакции "Властелина Колец" (1966), в конце предварительных замечаний к Повести Лет Второй Эпохи он добавил фразу: "Келебримбор, Владыка Эрегиона, был величайшим из его мастеров; он происходил из рода Феанора".
В одном экземпляре "Возвращения Короля" отец подчеркнул имя "Феанор" в этой фразе и написал на противоположной странице два замечания (начало первого из них, как я думаю, можно понять так: "Тогда какова его родословная? Он должен происходить от одного из сыновей Феанора, о потомках которых ничего не сказано").
"Как он мог появиться? Род Феанора продолжают только его семеро сыновей, шестеро из которых достигли Белерианда. Об их жёнах и детях до сих пор ничего не сказано. Кажется правдоподобным, что Келебринбаур (Celebrinbaur) ("серебрянорукий" > Келебримбор) был сыном Куруфина, но, невзирая на то, что он унаследовал таланты отца, он был Эльфом совершенно иного нрава (его мать отказалась участвовать в мятеже Феанора и осталась в Амане с народом Финарфина). Чем дольше Келебримбор жил в Нарготронде как беженец, тем сильней любил Финрода и его жену, и Келебримбор был потрясён деяниями своего отца и не ушёл бы с ним. Позже он стал большим другом Келеборна и Галадриэли".
Вторая заметка гласит:
"Старший, Маэдрос, видимо, не был женат, также и двое младших (близнецы, один из которых по гибельной случайности сгорел вместе с кораблями). Келегорм тоже, поскольку он замышлял жениться на Лютиэн. Но Куруфин, который отцу был дороже всех, главный наследник отцовских талантов, был женат, и у него был сын, последовавший за ним в изгнание, хотя его жена (неназванная по имени) не ушла. Другие сыновья Феанора, которые были женаты - Маэлор, Карантир".
О "Маэлор" ("Maelor") как форме имени "Маглор" см. X.182, $41. Примечательно упоминание жены Финрода Фелагунда в первой из этих заметок, так как задолго до этого, в "Серых Анналах", возникла история о том, что у Фелагунда не было жены и "любил он Амариэ из ваниар, которой не позволили уйти за ним в изгнание". Эта история фактически была отвергнута или забыта, но отец вернулся к ней: см., запись о Гиль-Галаде, с. 350.
Эти заметки о Келебримборе, сыне Куруфина, легли в основу фрагментов, ввёденных при редактировании в опубликованные "Сильмариллион", с. 176 (см. V.300-1), и "О Кольцах Власти", см. там же, с. 286. Но в поздних записях (1968 года или позже) на тему слов для "руки" в Эльдарине, отец утверждал:
"Общеэльдаринской основой было КВАР (KWAR) - "сжимать вместе, сдавливать, жать". Производным от него было *квара (*kwāra): в Квенья - квар (quār), в Телерине - пар (pār), в Синдарине - паур (paur). Это слово можно перевести как "кулак", хотя главным образом оно относилось к руке, крепко сжимающей орудие или инструмент, а не к кулаку, наносящему удар. Ср. имя Келебрин-баур > Келебримбор. Это синдаризированная форма телеринского Тельперимпар (Telperimpar) ( (на Квенья - Тьелпинквар (Tyelpinquar)). Это имя часто встречалось среди телери, которые помимо мореплавания и кораблестроения ещё прославились как серебряных дел мастера. Знаменитый Келебримбор, героический защитник Эрегиона в войне против Саурона во Вторую Эпоху, был Телер, один из троих Телери, что сопровождали Келеборна в изгнание. Он был великим кузнецом - серебряных дел мастером - и пришёл в Эрегион, привлечённый молвой о найденном в Мории изумительном металле - морийском серебре, которому он дал название "мифрил". В работе с ним он соперничал с Гномами - или, скорее, не отставал от них - оттого, что между Гномы Мории и Келебримбор были в большой дружбе меж собой, и делились друг с другом опытом и секретами мастерства. Точно так же именем "Тегильбор" ("Tegilbor") нарекали искусных в каллиграфии ("тегиль" ("tegil") было синдаризированной формой квенийского "текиль" ("tekil") - "перо", неизвестной Синдар до прихода Нолдор)."
Написав это, отец пренебрёг внесённым во вторую редакцию добавлением к Приложению Бв, гласившим, что Келебримбор "происходил из рода Феанора"; несомненно, он забыл, что эта теория попала в печать - если бы отец об этом помнил, несомненно, он бы чувствовал себя связанным этим. - Об утверждение, что Келебримбор был "один из троих Телери, что сопровождали Келеборна в изгнание" - см. "Неоконченные сказания", с. 231-233.
Уже в настоящем наброске примерно того же времени, как только что процитированный отрывок о словах Эльдарина для "руки" даётся совершенно иное объяснение происхождению Келебримбора, "который был Синда и утверждал, что происходит из рода Даэрона". ]
8. Руны, однако же, нельзя увидеть в надписях на Западных Вратах Мории. Гномы утверждали, что Феаноровы буквы на них использованы из вежливости к Эльфам, так как эти врата вели в их страну, и ими в основном пользовались Эльфы. Но Восточные Врата, разрушенные в войне с Орками, вели во внешний мир и не выглядели так дружественно. На них были нанесены надписи рунами на нескольких языках: запретительные и изгоняющие заклинания на Кхуздуле и повеления уходить всем, у кого не было дозволения Властителя Мории, написанные на Квенья, Синдарине, Всеобщем Языке, языках Рохана, и Дэйла, и Дунланда.
[На поле напротив параграфа текста в этом месте отец написал карандашом:
"N.B. На самом деле Эльронд в "Хоббите" говорит, что Гномы изобрели руны и писали их серебряными перьями. Эльронд был полуэльфом и знатоком преданий и истории. Так что нам придётся или допустить это противоречие, или изменить историю рун, сделав настоящий "Ангертас Мория" большей частью предметом изобретения Гномов."
Из заметок, связанных с этим наброском, видно, что он обдумывает более позднюю концепцию, рассматривая возможность, что на самом деле Длиннобороды были подлинными создателями рун; и что Даэрон заимствовал от них идею, но поскольку первые руны не были достаточно упорядочены (и различались от одной обители Гномов к другой), он привёл их в логическую систему.
Но в версии, изложенной в "Приложении Д б" (II), отец совершенно однозначно устанавливает происхождение рун: "Кирт изобрели Синдар в Белерианде". Даэрон из Дориата был тем, кто разработал "самый богатый и упорядоченный вид" Кирта, алфавит Даэрона, а его применение в Эрегионе привело к тому, что его усвоили Гномы Мории, откуда и пошло название "Ангертас Мория". Таким образом, противоречие, если бы тут было противоречие, едва ли можно было устранить; но в действительности его не было. Эльронд (в конце главы "Краткая передышка") признаёт, что Гномы изобрели и писали серебряными перьями "лунные руны", но не руны как разновидность алфавита - что отец с облегчением заметил спустя какое-то время. Я упоминаю всё это как пример его серьёзного беспокойства о том, чтобы исключить нестыковки и противоречия, хотя в этом случае его опасение и не подтвердилось. - Более раннее описание происхождения рун см. VII.452-455.]
9. [На этом месте кончается рукописный текст и начинается машинописный].
10. Так как в Морию пришли беды, и угасла надежда хотя бы спасти свои жизни, последние страницы Книги писались в единственной надежде - что позже её могут найти друзья, и Книга поведает им о судьбе Балина и его безрассудном походе в Морию - как и случилось в действительности.
11. Такими случаями были редукция двойных (долгих) согласных в одинарные в среднем положении между гласными или изменение согласных в определённых сочетаниях. Оба случая можно проиллюстрировать разговорным словом Третьей Эпохи "тунас" ("tunas") - "стража", т.е., отряд людей, служащих стражниками. Это было производное от основы ТУД (TUD) - "наблюдать, охранять" + нас (nas) - "объединение людей: организованная группа либо группа, собравшаяся с определённой целью". Но хотя в "правильном" произношении часто сохранялась форма "туднас" ("tudnas"), это слово превратилось в "туннас" ("tunas") и обычно так и произносилось: слово "тунас" ("tunas"), которое встречается в первой строке уцелевших трёх страниц, было "неправильным" и представлялось разговорным. (Кстати, "нас" ("nas"), видимо, пример одного из множества заимствований из эльфийских языков, которые можно встретить уже в Адунаике и ещё чаще во Всеобщем Языке Королевств. Возможно, это < от Квенийского "носе " ("nosse") или Синдаринского "нос" ("nos") - "семья, род". Краткое эльфийское "о" в таких заимствованных словах превращается в "а").
12. [Эти три страницы были воспроизведены в "Рисунках Дж.Р.Р. Толкина", 1979, ? 23 (вторая редакция, 1992, ? 24).]
13. Исключениями являются несколько слов на искажённом Чёрном Наречии; несколько топонимов и личных имён (непереведённых); боевой клич Гномов. Также происхождение и значение нескольких топонимов считается забытым, как и одного-двух личных имён (см., Приложение Еа, с. 407).
14. Надпись на черепке Аменартас была на греческом (по словам Эндрю Ланга), как полагают, того времени, но переписанная по-английски так, как могла бы быть сделанная греческими буквами [О черепке Аменартас - см. Г. Райдер Хаггард, "Она", глава 3].
15. Так обработана первая песня Галадриэли: она дана только в переводе (как и остальные её слова в диалоге), потому, что это была попытка поэтического перевода, с воспроизведением, насколько это было возможно, метрических схем оригинала. Рассмотренное произведение, безусловно, создано задолго до прихода Фродо и независимо от появления в Лориэне Единоо Кольца. Между тем "Прощание" непосредственно обращено к Фродо, и это был экспромт, свободного ритмического рисунка, где отразились всё более переполняющие Галадриэль сожаления и страстное желание, и её отчаянье после того, как она перенесла страшное искушение. Он был переведён в точности. Пришлось допустить куда более свободное переложение ранней песни, чтобы показать её метрические особенности. (Как оказалось, отречение от гордыни и веры в собственные силы, и полнейший отказ от любого противозаконного увеличения сил и позволили Галадриэли взойти на корабль, который унёс её домой) [См. фрагмент в письме моего отца от 1967, процитированный в "Неоконченных сказаниях", с. 229; "Письма", ? 297, в конце].
16. [Это отсылает нас к последним шести строкам (включая разъяснение надписи на гробнице) главы "Путь во тьме", начиная со слов "Это руны Даэрона. Такими прежде пользовались в Мории, - сказал Гэндальф", которые находятся на этой странице лишь в трёхтомном издании "Властелина Колец" в твёрдом переплете].
17. Их можно заметить при большем внимании к лингвистике и истории; впрочем, я не получил никаких отзывов на эту тему.
18. [Это ссылка на окончание "Приложения Е"а, I ("Однако имя Гимли..."), процитированное выше, с. 296].
19. В позднее время, когда Кхуздул из их родного языка превратился в язык, который изучали, и Гномы усвоили Всеобщий Язык или местные языки Людей, они, естественно, пользовались этими "внешними" именами и для всех обиходных нужд ["Кхуздул" в этом случае написано с диакритическим знаком над второй гласной].
20. [В то же время, показывая изменения, сделанные в тексте этого отрывка, отец на полях написал: "Но см. ниже - они происходили из давно исчезнувших языков Людей Севера". См. с. 303-304 и примечание 23 ниже].
21. Упоминания (в "Приложении А" [начало главы III "Народ Дурина"]) легенды о происхождении Гномов из клана, известного как Длиннобороды (на Кхуздуле - "Сигин-тарег" (",Sigin-tarеg"), что переводится на Квенья как "Андафангар" ("Andafangar"), на Синдарин - как "Анфангрим" ("Anfangrim") и их поздних знаменитых обителях в Казад-Думе (Мории) слишком кратки, чтобы прояснить лингвистическую ситуацию. Здесь "глубь времён", конечно, не имеет отношения к геологическому времени - о котором только у Эльдар есть легенды, восходящие к сведениям, полученным их лормастерами от Валар и преобразованным. А имеет она отношение к легендам о Веках Пробуждения и о появлении Говорящих Народов: первыми - Эльфов, вторыми - Гномов (как они утверждают) и третьими - Людей. В отличие от Эльфов и Людей, Гномы, как представляется по легендам, появились на Севере Средиземья [Примечание продолжается следующим, но это продолжение в дальнейшем было вычеркнуто]. Самым западным местом, местом рождения или пробуждения праотца Длиннобородов, в Третью Эпоху традиционно считалась долина в Эред Митрин. Но это было в очень отдалённые времена, задолго до того, как Люди, переселенцы с Востока, достигли Северо-Западных областей. И задолго до того, как Гномы - среди которых Длиннобороды, похоже, были самыми таинственными и меньше всех сообщались с Эльфами или Людьми - ощутили хоть какую-то нужду в том, чтобы учить язык своих соседей, тем более, брать имена, под которыми их могли знать "посторонние".
22. [Идея отца состояла в том, чтобы использовать имена "Балин" и "Фундин" - настоящие древнеисландские имена - как "перевод" в контексте "Властелина Колец". Так что при воспроизведении надписи на гробнице ему, конечно, нужно было использовать не их "внутренние" имена на Кхуздуле, а их подлинные "внешние" имена, которые в тексте "Властелина Колец" переданы как "Балин" и "Фундин"].
23. [Кажется, это было написано, когда отец развил эту мысль в наброске, внеся изменения в текст на с. 300 с заметкой на полях, приведённой в примечании 20, и вычеркнул часть примечания 21, ближе к концу].
24. Только у него не было спутников; ср., "он спал один" (III.352) [Цитата из начала "Приложения А", III. Это место в тексте трудно истолковать. Здесь отец имеет в виду четыре места пробуждения Семи Праотцев Гномов: "праотцев Огнебородов и Широкозадов", "праотца Длиннобородов", "Железноруков и Жесткобородов", "Черновласов и Камнеступов". (Ни одно из названий остальных шести кланов Гномов до того нигде не приводилось. Так как праотцы Огнебородов и Широкозадов пробудились в Эред Линдон, надо полагать, что Гномы Ногрода и Белегоста были из этих кланов). Кажется, здесь отец упоминает, что Дурин "спал один" в противоположность другим кланам, чьи Отцы ложились спать попарно. Если так, эта концепция отличается от приведённой в XI.213, по которой Илуватар "повелел Ауле уложить отцов Гномов в глубоких местах порознь, каждого со своей супругой, за исключением Дурина Старейшего, у которого супруги не было". По поводу "супруг" Отцов Гномов см. XI.211-213. - На полях машинописного текста отец позже написал (напротив настоящей записи): "После пробуждения он пустился в дальние странствия: его народом были Гномы, которые перешли к Дурину из иных кланов, с запада и с востока"; и в начале страницы он предположил, что легенду о Сотворении Гномов придётся переделать (более того, кардинально переделать), приведя в такой вид, чтобы другие Гномы ложились бы спать возле Отцов].
25. [В отвергнутом окончании примечания 21 местом пробуждения праотца Длиннобородов была "долина в Эред Митрин" (Серых Горах на дальнем Севере). Конечно, до того нет упоминаний о значении горы Гундабад в древности. Эта гора первоначально появляется в главе "Хоббита" "Гроза разразилась", где сказано, что Гоблины "двинулись в поход, собирая войска, через холм и долину. Шли они лишь по туннелям и в темноте, пока огромное их множество не собралось вокруг горы Гундабад, где была их столица, и близ её подножия"; она показана и на карте Диких Земель в "Хоббите" как большой обособленный массив на северной оконечности Мглистых Гор, там, где они сближаются с Серыми Горами. Во "Властелине Колец", Приложение А (III), Гундабад появляется в описании Войны Гномов с Орками в конце Третьей Эпохи, в котором Гномы "атаковали и разоряли одно за другим все твердыни Орков, какие могли [отыскать], от Гундабада до Ирисов" (слово "отыскать" во второй редакции по ошибке было опущено".
26. По легендам Гномов этот язык для них разработал их создатель, Вала Ауле, и обучил ему Семь Отцов прежде, чем они легли спать - до тех пор, пока не придёт пора пробудиться. После пробуждения этот язык (как и все языки, и всё прочее в Арде) менялся со временем - по-разному в разных обителях, отдалённых друг от друга. Но изменение было столь медленным и расхождения столь малыми, что даже в Третью Эпоху всем Гномам было легко общаться на их собственном языке. По их словам, изменения Кхуздула по сравнению с изменениями языка Эльфов, а тем более Людей, были "подобны выветриванию твёрдых пород в сравнении с таянием снега".
27. Гномы умножались медленно; но Люди при мире и процветании - даже быстрее, чем Эльфы.
28. Поскольку они встречали немного дальше к Востоку тех, кто был злонамеренными [Это поздняя карандашная запись. На предыдущей странице отец написал в то же самое время - без ссылки на текст, но, может быть, эта запись восходит к упоминанию (на с. 301) пробуждения восточных кланов Гномов: "Увы, представляется возможным, что (как и Люди позже) Гномы дальних восточных обителей (и некоторых более близких?) подпали под Тень Моргота и обратились к злу"].
29. Нет Гномов, которые хотя бы садились на коня охотно или заводили каких-нибудь животных, хотя бы собак.
30. На время. Ещё не появились Нуменорцы на берегах Средиземья, и не было ещё заложено основание Барад-дура. В тёмных хрониках Второй Эпохи это был краткий период, и всё-таки в течение многих жизней Людей Длиннобороды контролировали Эред Митрин, Эребор и Железные Холмы, и всю восточную сторону Мглистых Гор вплоть до границ Лориэна; тогда как Люди Севера селились во всех соседних землях - на юг вплоть до Великого Гномьего Тракта, который прорезал Лес (Старая Лесная Дорога в Третьей Эпохе была её разрушенными остатками) и далее вёл на северо-восток до Железных Холмов. [Как ещё столь многое в этом рассказе, происхождение Старой Лесной Дороги от "Великого Гномьего Тракта", который, пересекая Зеленолесье, после вёл в Железные Холмы, нигде прежде не встречалось] .
31. Только личные имена Гномов. Они не делали тайны из названия своего народа и названий их кланов и обителей.
32. Либо настоящие людские имена, которые встречались у Людей Севера, либо имена, составленные подобным образом из элементов языка Людей, или бессмысленные имена, просто составленные из звуков, используемых Людьми и соединённых естественным для их языка образом.
33. [Отец, как может показаться, здесь написал так, словно "Дурин" было настоящим именем Отца Длиннобородов среди Людей; но, конечно, это имя, происходящее из древнеисландского, и, таким образом, это "перевод".
34. Подобно тому, как среди Людей Третьей Эпохи было принято считать "руны" эльфийского происхождения Гномьей письменностью.
35. Саурон был побеждён Нуменорцами и вернулся обратно в Мордор, и долго больше не беспокоил Запад, тайно расширяя свои владения на востоке.
36. Хотя изменения и расхождения, которые уже произошли до того, как они оставили Средиземье, сохранялись - такие, как различия речи Телери и Нолдор.
37. [Этот и следующий заголовки разделов, вместе с их номерами, позже дописаны карандашом. Заглавие раздела I утрачено вместе с первой страницей наброска.]
38. Это название, как говорят, происходит от "атан" ("atan") - "человек как существо, отличное от животных", слова, применявшегося тем самым родом, который Эльдар первым встретили в Белерианде. Оно было заимствовано и приспособлено к Квенья и Синдарину; но позже, когда Эльдар стали известны Люди других родов, так стали определять только Людей Трёх Родов, ставших союзниками Эльдар в Белерианде.
[Сохранился печатный черновик страницы наброска, на которой начинался второй раздел (правда, без заголовков или номеров, см. примечание 37): в этом черновике настоящая запись начинается так же, но после слов "приспособлено к Квенья и Синдарину" отличается:
Однако, у Эльдар оно ассоциировалось с их собственным словом "атар" ("atar")", "адар" ( "adar") - "отец" и часто переводилось как "Отцы Людей", хотя это название, полностью "атанатар" ("atanatar"), в сущности, относилось только к вождям и главам народов времён их прихода в Белерианд. Синдаринское "адан" ("adan") до сих пор часто используют в значении "человек", особенно в названиях народов с приставкой, например, "Дунадан" ("Dunadan"), множественное "Дунэдайн" ("Dunedain") - "Люди Запада", Нуменорцы; "Дру-эдайн" ("Dru-edain") - "Дикие Люди".
Это утверждение, что "Атани" ("Atani") происходит от слова Беорийского языка "атан" ("atan") - "человек" противоречит тому, что говорится в сноске к главе "О приходе Людей на Запад", добавленной к "Квенте Сильмариллион", XI.219: ""Атани" было именем, данным Людям в Валиноре, в преданиях, которые повествовали об их приходе; по словам Эльдар, оно означало "Вторые", так как род Людей был Вторым среди Детей Илюватара"; ср. "Квенди и Эльдар", где, в сущности, говорится то же самое (сочинение имени "Атани" приписывается Нолдор Валинора).
39. [Это относится к пленению Моргота в Амане. См. X.423, примечание 3.)
40. [Ср. слова Андрет, X.310, и Берега и Амлаха, XI.220, $18).]
41. [Халет - не имя вождя, правившего Народом Хадора, когда он впервые пришёл в Белерианд: см. XI.221-222 и генеалогическое древо, XI.237. Но, может быть, это и неважно в свете сказанного в конце параграфа: этот народ звался "Народом Халет, так как Халет звали предводительницу, которая провела их в леса на севере Дориата, где им позволили поселиться". С другой стороны, утверждение, что Хадор было именем вождя, который привёл Народ Хадора в Белерианд, кажется, не учитывает, что в существенно расширенной и изменённой истории, записанной в главе "О приходе Людей на Запад" (ср., примечание 38) тем, кто провёл народ через Горы, был Марах, а Хадор, хоть и дал народу своё имя, был потомком Мараха в четвёртом поколении (см. XI.218 - 19 и генеалогическое древо, XI.234). В этой работе не обрисовано разделение Народа Хадора на три больших группы, упомянутое чуть ниже в настоящем параграфе - сказано же (XI.218, $10), что Беор сообщил Фелагунду: "это многочисленный народ, и всё же они держатся вместе и медленно движутся, направляемые одним вождём, которого зовут Марах"].
42. [В других описаниях Народ Халет был вторым родом Эдайн, вошедшим в Белерианд, а не последним; так, в QS, $127 (V.275), где "Халет" ещё означало Халета Охотника и не превратилось во "Владычицу Халет", "Вслед за Беором пришёл Халет, отец Хундора, и ещё немного позже - Хадор Златовласый", и в главе "О приходе Людей на Запад", $13 (XI.218): "Первыми пришли Халадины... На другой год, однако, Марах провёл свой народ через Горы". В этом тексте ($10) Беор говорит Фелагунду, что народ Мараха "опережал нас в походе на запад, но мы обогнали его" и нет предположения, высказанного в этой истории, что Народ Мараха первым из всех Эдайн достиг Эредлиндон, но "разыскивая путь в обход Гор", вошёл в Белерианд "с юга". - Распря в Народе Халет, отмеченная в настоящем параграфе несколькими строками ниже, прежде нигде не упоминалась.]
43. Несомненно, это было следствием смешения с Людьми других родов в прошлом; и заметили, что тёмные волосы передавались по наследству в семьях, отличавшихся большей искусностью и интересом к ремеслам и знаниям.
44. Владевшие знанием языка Народа Беора, который ныне утрачен, кроме немногих личных имён и названий мест, и некоторых слов или фраз, сохранившихся в легендах. Одно из общих слов было "атан" [Ср. с последним предложением примечания 38].
45. [Кажется, можно сравнить это с тем, что отец написал в то же время в другом месте (с. 373, примечание 13д) о долгом периоде, когда "Беорианы" и "Хадорианы" стали разделяться во время их переселения на запад и расселения на противоположных сторонах большого внутреннего моря].
46. У Берена Прославленного были золотисто-каштановые волосы и серые глаза; был он выше, чем большинство из его рода, но широкоплеч, и большая сила была в его руках и ногах.
47. Эльдар говорили и вспоминали в песнях, которые ещё пели в поздние дни, что людей Народа Хадора было нелегко отличить от Эльдар, пока не проходила их юность, скорое увядание которой было для Эльдар печалью и загадкой.
48. [С этим описанием Народа Беора и Народа Хадора можно сравнить описание, что отец дал многими годами раньше в "Квенте Сильмариллион", V.276, $130.]
49. [Об изменении во взаимосвязи трёх языков Атани, когда наречие Народа Хадора названо обособленным от других взамен наречия Народа Халет см. с. 368 и примечание 4д].
50. Это не было связано с их особым положением в Белерианде и, вероятно, было скорее причиной, чем следствием малочисленности народа. Они умножались куда медленнее других Атани, и вряд ли их рождалось больше, чем требовалось для замены павших на войне; тем не менее, многие из их женщин (которых было меньше, чем мужчин) оставались незамужними.
51. [Не говоря о некоторых мелких и большей частью ненужных изменениях первоначального текста (не меняющих его смысла), можно упомянуть пару моментов, касающихся напечатанного в "Неоконченных сказаниях". (1) Написание "Ork(s)" изменено на "Orc(s)", а реки Тайглин на Тэйглин (см., XI.228, 309-310). (2) Опущено рассуждение о любви Друхов к съедобным грибам, принимая во внимание карандашную запись отца: "Убрать всё о грибах. Слишком похоже на Хоббитов" (это, конечно, отсылает к Фродо и грибам фермера Мэггота). Это следует отнести к знаниям Друхов о растениях, к записи:
"К изумлению Эльфов и других Людей, они с удовольствием ели грибы, многие из которых остальным казались уродливыми и опасными; некоторые их виды, особенно любимые Друэдайн, они выращивали возле своих жилищ. Эльдар подобного не ели. Люди Народа Халет, наученные Друэдайн, могли немного съесть при нужде, а будучи в гостях, ели, что предложат, из вежливости и без опаски. Другие Атани избегали есть грибы, разве что от сильного голода, заблудившись в диких землях, так как мало кто из них умел отличить хорошие грибы от плохих, а менее мудрые называли их орочьими растениями, считая, что они прокляты и испорчены Морготом".]
52. [См. "Неоконченные сказания", с. 386, примечание 8. В других местах старого слугу Хурина зовут "Садор" ("Sador"), а не "Садог" ("Sadog")].
53. [Это высказывание приведено в "Неоконченных сказаниях", с. 387, примечание 11].
54. См., обсуждение линейных мер и их соответствия английским мерам в легенде "Поражение в Ирисной Низине" [Это обсуждение (которое, вместе с его разработкой, продолжалось до самого позднего времени - до 1968 года или позже) есть в "Неоконченных сказаниях", с. 285 и далее, где также приводится примечание о росте Хоббитов].
55. "Дикий" в первоначальном смысле этого слова - их нрав от природы был добрым, а не свирепым или мстительным.
56. Разного рода: Гномов Хоббиты находили своенравными и опасными, если что-то было им не по душе; на Эльфов же они взирали с трепетом и избегали их. Даже в Шире в Третью Эпоху, где можно было чаще встретить Эльфа, чем в других краях, где жили Хоббиты или были их поселения, большая часть народа Шира не водилась с ними. "Эльфы странствуют по Средиземью, - говорили они, - но их ум и сердце не здесь".
57. ["Нигде более в мире не найдёшь такого необычайного (и замечательного) согласия": слова в начале главы "У "Гарцующего Пони". Это наблюдение приписывается Бильбо как основному автору "Алой Книги Западных Пределов"].
58. Более того, возможно, из всех земель к западу от Мглистых Гор лишь в Бри и Шире к этому времени сохранились сообщества Хоббитов. О положении в землях дальше к востоку, откуда Хоббиты переселились в доисторические времена, ничего не известно.
59. Когда они пришли в Эриадор (в начале второго века Третьей Эпохи), здесь уже жили многочисленные Люди, как Нуменорцы, так и другие из числа Атани, а вдобавок остатки злых Людей, враждебных к Королям. Но Всеобщий Язык здесь был общепринятым, даже после гибели Северного Королевства. Во времена Бильбо в обширных областях Эриадора Людей не было вовсе. Запустение началось во время Великого Мора (вскоре после заселения Шира Хоббитами), и ускорилось после окончательного падения и исчезновения Северного Королевства. Видимо, из тех, кто жил далеко на северо-западе, в Бри и Шире, Мор пережили лишь сообщества Хоббитов. [Первое предложение этого примечания, определяющий время прихода Хоббитов в Эриадор "началом второго века Третьей Эпохи" определённо является случайной ошибкой: предположительно, под "веком" отец имел в виду тысячелетие (в Приложении Бг дата прихода Мохноногов отнесена к 1050 г. Третьей Эпохи, а Белошкуров и Стуров к 1150 г.)].
60. Эти вторжения, безусловно, большей частью были связаны с Сауроном, так как Истерлинги в основном были Людьми злыми и жестокими, потомками тех, кто служил Саурону и поклонялся ему до его низвержения в конце Второй Эпохи.
61. Хотя в народных преданиях Рохиррим не сохранилось памяти о древней войне в Белерианде, они приняли это убеждение, ещё более укреплявшее их дружбу с Гондором и несокрушимую верность Клятве Эорла и Кириона [По отношению к этому примечанию и соответствующему месту текста отец написал на поле печатного текста: "Это могло быть истинной правдой по отношению к тем Людям Средиземья, которых Нуменорцы встретили первыми (см. ниже), но другие Люди Севера, походившие на них чертами лиц и нравом, могли быть их родичами только как происходящие от народов, передовой частью которых были Атани"].
62. [В "Квенди и эльдар" (XI.377) есть упоминание об Авари, "которые малыми и тайными группами пробирались в Белерианд с Юга" и редких случаях, когда Авари "присоединялись к Синдар или принимались среди них" - наряду с тем, что в этом наброске Эол из Нан Эльмот был Авар (XI.409 и примечание 33).]
63. [Малый Лун был впервые отмечен на третьей и последней из нарисованных отцом общих карт Запада Средиземья (на которой полностью основана моя первоначальная карта, опубликованная вместе с "Властелином Колец"), но, по-видимому, его название впервые появляется здесь.]
64. [Касательно утверждения, что область за притоком Малый Лун была "землями Гномов" ср. Приложение А (I, iii), где сказано, что Арведуи, последний король Артедайна "укрывался в туннелях старых гномьих приисков возле дальней оконечности Гор"].
65. К народу Гиль-Галада принадлежали главным образом Нолдор, хотя во Вторую Эпоху Эльфы Харлиндона были в основном из Синдар, и эта область была ленным владением под владычеством Келеборна. [Во вступительных замечаниях к анналам Второй Эпохи в "Приложении Бг" сказано: "В Линдоне южнее Лун временно поселился Келеборн, родич Тингола"; см. "Неоконченные сказания", с. 233 и примечание 2, где упомянуто настоящее примечание].
66. [См., "Неоконченные сказания", с. 262-263 (выдержку из позднего наброска о названиях рек и сигнальных холмах Гондора). - Название "Энедвайт" было записано как "Enedwaith" с добавленной впоследствии "h", но позже в этом наброске (примечание 76) используется форма "Enedhwaith"; так и в упомянутой записи о названиях рек, хотя в выдержке, приведённой в "Неоконченных сказаниях", я напечатал "Enedwaith", чтобы согласовать с опубликованными текстами].
67. Согласно преданию о Дол Амрот, оно было основано мореходами Синдар из западных гаваней Белерианда, бежавшими на трёх малых кораблях, когда силы Моргота громили Эльдар и Атани. Но позже их число дополнили искатели приключений из Лесных Эльфов, искавшие Море, которые пришли вниз по Андуину. По нуменорской классификации Лесные Эльфы относились к Средним Эльфам, хотя Атани и не знали о них до поздних дней: они, как и Синдар, были из Телери,. только это были отстающие из самых последних групп, которые никогда не пересекали Мглистые Горы и основали небольшие королевства по обе стороны Долины Андуина (До Третьей Эпохи из них уцелели Лориэн и королевство Трандуиля в Темнолесье). Но они не были совершенно свободны от беспокойства и тоски по Морю, которые временами побуждали некоторых Лесных Эльфов пускаться в странствия, оставляя дома. [Об этой гавани (Эделлонд) см. "Неоконченные сказания", с. 246-247 и примечание 18 на с. 255].
68. Первые плавания Нуменорцев в Средиземье приводили их в земли Гиль-Галада, с которым Алдарион, великий мореход Нуменора, заключил союз.
69. Так как сила Нуменора росла, и нуменорцы больше занимались великими флотилиями, для которых их собственные земли не могли дать достаточно леса (разве что ценой опустошения), они стали без разбору вырубать деревья и перевозить древесину к верфям в Нуменоре или на берегах Средиземья (особенно в Лонг Даэр, Великой Гавани в устье Сероструйной) [см., "Неоконченные сказания", с. 262, о рубке леса Нуменорцами в Минхириате и Энедвайте. Родство лесных жителей тех областей с Народом Халета нигде больше не упомянуто (см. также примечание 72 ниже). Сравните следующее предложение: "До Третей Эпохи дожили их наследники - народ, известный в Рохане как Дунлендинги" со сказанным в "Неоконченных сказаниях" на с. 263: "Они [народ, бежавший от нуменорцев], оставив Энедвайт, укрылись в горах к востоку, где позднее возник Дунланд"].
70. [Это было путешествие Веантура из Нуменора, деда Алдариона Морехода: см. "Неоконченные сказания", с. 171, 174-175].
71. [К словам "как если бы они приветствовали друзей и родичей после долгой разлуки" в "Неоконченных сказаниях", в наброске есть примечание, которое я не включил в опубликованный текст:
"Атани изучили Синдарин в Белерианде и большинство из них, особенно люди благородные и учёные, хорошо знали его и даже друг с другом говорили на Синдарине. Но он всегда был для них неродным языком, усвоенным в раннем детстве. Родным же оставался Адунаик, наречие Людей Народа Хадора (кроме некоторых областей на западе Острова, где простой народ пользовался Беорийским диалектом). Таким образом, они пользовались Синдарином, сохраняя его неизменным в течение многих жизней Людей"
Ср. с примечанием 19 в "Неоконченных сказаниях" на с. 215. Я не знаю, как упоминание здесь "Беорийского диалекта", сохранившегося на западе Нуменора, согласуется с полной утратой языка Народа Беора, о чём говорится в примечании 44; см. также с. 368, примечание 5].
72.Это могло быть одной из причин, по которым Нуменорцы отказывались признать за родичей Лесной народ Минхириата, и путали его с Людьми Тени; поскольку, как уже отмечалось, собственный язык Народа Халет не был родственным языку Народов Хадора и Беора.
73. И те названия, что они заимствовали от прежних поселенцев, обычно тоже меняли, приспосабливая к стилю Синдарина. Их личные имена тоже почти всегда были в формах Синдарина - кроме тех немногих, что восходят к легендам Первой Эпохи об Атани.
74. В действительности этот язык искажался по сравнению с настоящим Синдарином Эльфов, но это сдерживалось тем, что сохранялось высокое почтение к Синдарину, и его изучали в школах в соответствии с формами и структурами языка древних дней.
75. Эльфийские владения умалились в войнах с Сауроном и при основании Имладриса, и к востоку от Эред Луин больше не расширялись.
76. Земли Энедвайта (или Центрального Дикоземья) было разделены между Северным и Южным Королевствами, но никогда не были заселены Нуменорцами - в силу враждебности Гватуирим (Дунлендингов). Исключение составляли лишь укреплённый город и гавань близ большого моста через Сероструйную в Тарбаде [Название "Гватуирим" для Дунлендингов до того не встречается] .
77. [В "Приложении А" (I, IV) говорится, что на вершине могущества Гондора его владения "простирались до Келебранта". В этом месте наброска имеется длинное примечание, которое начинается со слов "Но "Келебрант" следует читать как "Поля Келебранта"... Оно разъясняет значение более позднего названия ("Парт Келебрант"). Это примечание приведено в "Неоконченных сказаниях", с. 260].
78. ["Река Бегущая" - название Келдуина в "Приложении А", III (ВК, с. 353). Келон был рекой, которая в Первую Эпоху начиналась на холме Химринг и после Нан Эльмот текла до впадения в Арос; а, поскольку "Келдуин" как название Бегущей встречается в очень позднем тексте "Кирион и Эорл" ("Неоконченные сказания", с. 289), здесь "Келон", вероятно, появляется всего лишь из-за случайного смешения названий].