Моор Виктор Янович. Настоящие нанотехнологии и другие гротескные истории

Маме, бабушке и котам

Предисловие

Когда-то великий ботаник прошлого Карл Линней допустил существование причудливого организма - Furia infernalis. Предполагалось, что эта верткая животина носится над человечеством на своих мушиных крыльях и кусает встречных почем зря. Позже выяснилось, что такого создания в природе не наблюдается и в помине.

В выносимом на суд читателей сборнике собраны истории о подобном - чего нет и, вероятно, никогда не случится. Тем не менее зарисовки, попавшие в данную работу, можно считать своеобразным откликом на проблемы современности, вполне способные с годами стать надгробным камнем на могиле нашего мира. В то же время все происходящее на страницах сборника - лишь отражение в темном зеркале искаженной параллельной реальности, где с вызовами тысячелетия пытаются бороться своими методами, в соответствии со своеобразными законами иной квазивселенной. Посему какие-либо совпадения с действительностью являются здесь чисто случайными.

"Крестными отцами" сего опуса можно считать целую плеяду хорошо известных писателей XX столетия, мэтров невероятного и мрачного. Свою каплю творческой крови пожертвовали Роберт Блох и ранний Стивен Кинг, Джо Лансдейл и Кристофер Фаулер. Автору не удалось бы представить "работающих" зомби, если бы не вдохновенное повествование хитроумного Рональда Четвинд-Хейса. А удивительная "яичница" почти по-вампирски бессмертного Герберта Уэллса подсказала идею для микро-рассказа "Крылья летучей мыши". Отдельные произведения, вполне в духе американских пираний, бесцеремонно откусили несколько кусочков от старинного и достойного жанра святочных рассказов, потревожив покой академического шутника М.Р. Джеймса. Что касается зловещих насекомых, то вместе с некоторыми повествовательными приемами они перебежали сюда, под нашу обложку, из творений Э.Ф. Бэнсона.

Генетическая экспертиза также показала, что ряд историй сборника имеют явную примесь генов от старых хоррор-журналов, а также знаменитых сериалов - например, "Баек из склепа" и "Темной стороны". Как говорится, "кинематографичный" Клайв Баркер лично стоял над колыбелью данного литературного дитяти. Которое, надо сказать, получилось на редкость безобразным. Однако родных чад, как и родителей, не выбирают.

Возвращение

Капля набухла, выпятилась влажным пузом, не желая срываться на дно стеклянной пробирки. Затаив дыхание, Лазарев наблюдал, как сверкающий эллипс скатывается вниз, смешиваясь с какой-то субстанцией. Его, дорогого клиента, пригласили в святая святых - лабораторию корпорации Пигмалион-3000, дабы он лично поучаствовал в "священнодействии". Лаборант встряхнул содержимое пробирки, подняв мелкую взвесь, заблестевшую в искусственном свете. Произошло загущение, жидкая часть застывала, собираясь в слизистый ком. Сотрудник компании, повернув ручку никелированного ящика, поместил склянку внутрь.

- Скоро начнется, - лаборант снял очки и вытер платком мокрый лоб. Взглянув на Лазарева, он поинтересовался:

- Тоже решили обзавестись питомцем?

Лазарев кивнул. В наше время так сложно найти собеседника, товарища, подходящего тебе во всех отношениях. Люди стали какими-то замкнутыми, настоящими мизантропами. Лазарев вздохнул - что ж, он сам далеко не сахар. Цивилизация ломала характер, превращая индивидуумов в капризных и эгоистичных существ, запершихся в своих роскошных кондиционированных апартаментах. Но, одиночество давало о себе знать. Конечно, многие бросились заводить разных зверюшек, но этот тренд продержался не долго, а всякие собачки и кошечки многим крепко поднадоели. Имелись, естественно, и более экстравагантные поступки. Из запасников памяти всплыл случай с дальней родственницей, прикупившей себе могучего самца гориллы. Она сильно к нему привязалась и однажды это чувство перешагнуло дозволенную грань - троюродная сестра Лазарева сбежала с волосатым мачо в джунгли на самом краю света...

Через толстое стекло никелированного ящика был виден весь процесс, в мельчайших деталях. Вязкая субстанция вращалась, формируя пока еще тонкие нити, складывавшиеся постепенно в крошечный скелет. Параллельно с этим зарождались микроскопические комочки, надувавшиеся в почки, печень, легкие и миниатюрное сердце.

Лаборант, сверяясь с закрепленным на планшете графиком, комментировал происходящее:

- Пара часов и зародыш будет практически сформирован. После мы поместим его... в емкость попросторнее, там он будет развиваться до своего нормального размера...

Лицо Лазарева расцвело улыбкой. Он почувствовал прилив нетерпения и радости, будто становился отцом чудо-младенца. И это было почти так - чтобы получить волшебную каплю, ему пришлось пожертвовать некоторым количеством собственной плазмы. Ну, ничего. Скоро все его страдания будут вознаграждены. Спасибо Пигмалиону-3000.

В элитном жилом массиве, где проживал Лазарев, вот уже больше года не стихал настоящий ажиотаж. Начался он с запущенной на телевидении рекламы удивительной фирмы. Пигмалион-3000 предлагал нечто совершенно сногсшибательное. Корпорация, располагавшая отделениями по всему свету, самым современным оборудованием и целым рядом лабораторий, обещала неслыханное - вырастить друга вашей мечты. Вот так, в специальном растворе, заложив в него качества, которые пожелаешь. Лазареву это напомнило сюжет научно-фантастического фильма, с одним лишь отличием: все происходило на самом деле. К тому моменту геном человека был уже расшифрован и, используя полученные данные, эксперты Пигмалиона научились изменять отдельные участки генов, отвечающие за те или иные душевные особенности, черты характера.

Первой решилась на эксперимент Лола Веснухина, обживавшая двухэтажный коттедж неподалеку от Лазарева. Страстная поклонница Элвиса Пресли, она споро сделала заказ. Через неделю приехала не одна - в окне ее Maserati маячила напомаженная блестящая челка. С тех пор Лазарев позабыл, что такое спокойное времяпрепровождение: каждое утро его будили резкие аккорды электрогитары. Лучше бы соседка поступила так, как сделал Маркевич, скучавший по своей юности. А молодость его проходила в брежневские годы. Вуаля! Он заказал себе копию любимого вождя: каждый вечер сидит теперь в плетеном кресле на веранде, читает газету и никого не трогает. Правда, любит долгие монологи, вгоняющие в сон и говорит с трудом - но это мелочи.

Мелочи по сравнению с тем, что случилось с Виленом Анатольевичем из того дома на холме, построенном в стиле логова Нормана Бейтса из "Психо". Анатольич увлекался ретро-ужасами, обожал фильмы Хичкока. Выбор был очевиден. Профессионалы Пигмалиона сработали четко: грузна мрачная фигура заняла свое место в угловой зале особняка. Но случилось непредвиденное, лаборанты в спешке что-то там напутали и в итоге переборщили с одним геном, сделав клона режиссера слишком уж ретивым. Вилен и сам от этого серьезно пострадал, когда его домашний шутник подложил ему в бутерброд кирпич... Дорогие протезы пришлось выбросить.

Лазарев, ясное дело, такого прокола не допустит. Будет контролировать все до мелочей. Вперив взгляд в кипящую жизнью пробирку, он вспоминал свой путь в Пигмалион-3000. Его всепоглощающим хобби была детективная литература. Практически каждый закоулок его дома был забит антикварными изданиями разных произведений этого жанра. Сначала выбор пал на пропитанную интеллектом персону Шерлока Холмса. Однако в Пигмалионе сказали, что подобный каприз будет стоить слишком дорого - учитывая популярность героя, его тонкую и сложную душевную организацию. Размышляя над тем, кого выбрать в компаньоны, Лазарев наткнулся на старое коллинзовское издание "Убийства Роджера Экройда". Агата Кристи! Конечно! Перерыв имеющееся у него наследие писательницы, он, наконец, определился.

А сегодня он забирает полученный результат. Прикупив бельгийского шоколада (ему посоветовали встретить "новорожденного" любимыми его продуктами), Лазарев приехал в Пигмалион-3000. Нетерпение гнало его мимо столика регистрации, он почти летел в зеленоватых бахилах, скользя по чисто выдраенным полам клиники, к стеклянным дверям отдела выдачи. Знакомый лаборант провел его к одному из столов, накрытых белой тканью. Под покрывалом что-то дышало. Откинув простыню, Лазарев первым делом увидел огромную яйцевидную голову. Под вполне обычным носом меж лоснящихся щек притаилась черная волосатая пиявка - знаменитые усы Эркюля Пуаро.

Внезапно толстячок зашевелился, завозил пухлыми ручками, напомнив младенца-переростка. Послышалось нечленораздельное бормотание.

- Его можно уже забирать? Насовсем?

- Пожалуйста! - Лаборант зашуршал зажатыми в руках бумажками. - Он полностью ваш...

Первым делом Лазарев решил нового товарища приодеть. Огромный торговый центр вызвал у сыщика настоящий восторг, блеск металла, лифты, прямые линии отвечали его вкусам. Пуаро тут же проявил характер - безоговорочно отбраковал летние мокасины. Подавай ему черные лакированные туфли. Это в летний-то зной! Побурчав, Лазарев согласился. Из магазина они вышли с полным комплектом обновок, включая полосатые брюки. Расставание с Моллом произошло спустя аж целых пять часов - сыщик задержался в небольшом кафе, засидевшись за чашкой шоколада. Удовольствие влетело Лазареву в копеечку.

Дома Пуаро раскомандовался. Претензии вызвала система отопления. Не понравилась ему и отведенная жилплощадь. Лазарев вынужден был сразу начать кое-какие перестановки: сменил мебель, вынес репродукции Шишкина (хаотичная природа возмутила великого детектива), приобрел электрокамин. Усевшись перед рядом раскаленных прутьев, Пуаро, наконец, успокоился.

И как раз вовремя - Лазарев ждал гостей. С Александрой он познакомился после целой вереницы сердечных неудач. Сошлись быстро, хохотунья и веселушка понравилась одинокому волку. Теперь он готовился к долгожданному вечеру а-ля романтик. Запылали свечи, засеребрилась посуда, заблестели бокалы... Забежав на кухню, Лазарев извлек из духовки приятно пахшего запеченного гуся. Когда он вернулся, свечи уже не горели. Они вообще исчезли. Обнаружились предметы в комнате Пуаро - расплавив воск, бельгиец пытался придать своим усам особую стойкость. Где, говорит, у вас можно купить средство для "моих красафцефф"?

После такого Лазарев долго не разговаривал с компаньоном. Впрочем, сыщика это не особенно волновало: он подружился с генетической копией изобретателя саксофона Адольфа Сакса. Соотечественники вскорости окончательно спелись.

- Все время вместе... - вздохнул меломан Журавский, хозяин очередного творения Пигмалион-3000.

Да-а, с Эркюлем Лазарев крепко намаялся. Прежде большой любитель всяких походов, он вынужден был от них отказаться. Как-то раз он взял с собой Пуаро. Матерь родная! Весь отутюженный, при галстуке-бабочке, в неизменных лакированных туфлях, он наотрез отказался надевать рюкзак. Всю дорогу он стонал и охал, хромая по бездорожью в узкой неудобной обуви. В общем, экспедиция полностью провалилась. А когда в лодке на рыбалке его стошнило...

Впрочем, некоторая польза от "обновки" все-таки была. Однажды у Лазарева отказало устройство полива газона. Трава начала жухнуть. Вызвали мастера, он все наладил, но через несколько дней оказия повторилась. Лазарев от нечего делать поделился своими заботами с учившим русский язык детективом. Он тотчас отложил учебник и зашевелил усами. В его глазах зажегся огонек азарта. Разбиравшийся с поливальной установкой Лазарев видел, как Пуаро прогуливается с соседкой Ритой. Они о чем-то увлеченно беседовали.

На следующий день муж Риты, Алексей, пришел к Лазареву с повинной. Оказывается, это он испортил систему полива. Дескать, мешала ему, вода стекала на садовый участок.

- Только убери от меня и жены своего усача! Сил никаких нет. Крутится вокруг, что-то вынюхивает. А эти его антенны, точь-в-точь как у майского жука. Смотри, как бы и тебе от него не досталось...

Тогда Лазарев не придал словам "садовода" особенного значения. Но потом он их вспоминал, ох, вспоминал.

Вскоре Эркюль стал ощущать какую-то подавленность. Сыщик ударился в хандру, загрустил. Его видели в беседке, с задумчивым видом опершимся о новенькую трость, купленную Лазаревым во время одной из его иностранных командировок. Истоки этой меланхолии понять было нетрудно - "серые клеточки" скучали по делу. Не пьяные же ссоры расследовать столь блестящему уму.

- Камеры! Везде камеры, parbleu! - сокрушался Пуаро. Видеоустройства сводили на нет расследование, давали железные улики, отметая ювелирную работу сыщика. Внушительные усищи поникли. Приплюсовалось сюда и другое: дала о себе знать тоска по старому соратнику - в Пигмалионе полностью ее убрать так и не смогли.

- Mon ami Гастингс, Гастинс!

Грусть Пуаро передалась и приемному "отцу". Но тот ничего не мог поделать. Сыщик, прямо как ребенок, принялся конючить - хочет он, видите ли, чтобы ему вернули капитана Артура Гастингса. Но еще одного подобного фрукта Лазарев выдержать не сможет. "Дите", однако, крепко настаивало. Характер Эркюля, и без того не шелковый, совершенно испортился. Капризов внезапно стало больше. Увидев где-то японские квадратные арбузы, клон потребовал выделить себе местечко под огород. Типа, он всегда о таком мечтал. Теперь Лазарев ходил и спотыкался об огроменные прямоугольные кабачки.

Совсем замаявшись, хозяин генетической мутации присел отдохнуть. Под руку подвернулось собрание сочинений Кристи. Принялся листать. Бог мой! А ведь здесь все написано, все по полочкам - красавицы-изюминки столь "полюбившегося" персонажа. Если бы он, Лазарев, читал повнимательнее...

Сокрушаться было уже поздно. Пуаро развил бурную деятельность, заказал строителей, начал суетиться с отвесом, бросая вызов неровностям стен приютившего особняка. Домовладелец схватился за голову. А недавно сыщик начал расспрашивать его об умершей супруге.

И тут Лазарев испугался.

Действительно, когда-то он был женат. Елена Федосеевна оказалась на много лет старше своего молодого супруга. Роковую роль сыграла отнюдь не любовь - все решили деньги. Как часто бывает в подобных случаях, пожилая невеста обладала сказочным "приданным". Собственно, именно остатки ее финансов спускал теперь на всякие причуды незадачливый, но шустрый вдовец. Спустя несколько месяцев после венчания, Елена занедужила и скоропостижно скончалась. Зловредными гусеницами поползли слухи. Ветер носил недвусмысленные пересуды: смерть "молодой" не была естественной. Лазарев пытался себе лгать, но, не получалось - жалкое подобие совести знало правду. Благо, бутылочка с ядом и шприц припрятаны надежно.

Не рассчитал прохиндей только одного - что в выведенном клоне проснутся детективные задатки. Нужно как можно скорее избавиться от проблемы. Лихорадочно отыскивая выход из ситуации, Лазарев направился в контору Пигмалиона. Его встретили прохладно.

- После истечения гарантийного срока товар обратно не принимаем, - процедил сквозь зубы худосочный юноша за стойкой обслуживания. Обозленный клиент бросился вон. Дома его встретил хитрый прищуренный взгляд детектива. Он точно что-то разнюхал! Лазарев судорожно сглотнул: вещи в его комнате лежали не на своем месте.

Теперь оставалось только действовать. В тайном схроне еще хранилось немного ядовитого препарата. Вечером, отвернувшись к буфету, Лазарев добавил вещество в понравившиеся невольному гостю эклеры. Изображая радушие, Борджиа поставил тарелочку с угощением на стол, придвинув его к попивавшему какой-то отвратительный настой Пуаро. Вновь заискрились хитрецой глазки над неподражаемыми усами.

Когда двери распахнулись и в комнату влетела милиция, Лазарев впал в ступор. Бельгиец птичкой порхнул к высоченному майору, быстро зашептав тому что-то на ушко. Майор (это ошеломленный отравитель-неудачник прочитал по звездочкам) сосредоточенно закивал.

- Если не хотите ехать с нами... - майор сделал многозначительную паузу, - прислушайтесь к словам этого господина.

Отныне Лазарев не забудет выражение лица Эркюля Пуаро, расплывшегося в самодовольной ухмылке. Оно станет преследовать его в ночных кошмарах, следовать за ним до самого смертного часа. Сыщик, стоявший посреди великолепной гостиной, походил на кота, в лапы к которому угодила беспечная жертва. И это вся благодарность?

Почти упав на колени, горе-убийца пополз к маленькому детективу. Он знал его первое условие - так и быть, он купит бельгийцу его дорогого Гастингса!

Крылья летучей мыши

Побуревшие травы кланялись ветру, словно смиренные подданные своему повелителю. Вальтер стремительно поднимался в гору, двигаясь в сторону заброшенной штольни. Гнало его в это безлюдное место, да еще и в столь ранний час, странное хобби - страсть к исследованию жизни летучих мышей. Кровь текла быстрее, дыхание учащалось, когда в его руке трепетал жалкий маленький комочек, маленькое тельце "ночного странника". Именно так называл этих существ сам Вальтер. Прохладный воздух взъерошил ему волосы, до чувствительных ноздрей донеслось сырое дыхание подземелья. Среди кружевных листьев папоротника, переливавшихся в лучах утреннего солнца, показалось подобное дегтярному пятну разверстое жерло пещеры.

Вальтер крепче обхватил тонкими пальцами рюкзак и, наклонившись, дал мраку пожрать его тело. Зажегся желтоватый свет тусклого фонарика, выхватывая из тьмы морщинистые стены древней каверны. Некогда здесь жили люди, Вальтер не раз находил следы их пребывания: давно угасшие костры, рисунки-царапины на известняковых стенах, а однажды он чуть не споткнулся об остатки чьих-то костей. В деревне это место не любили, считали проклятым и, точно сердитые пауки, селяне оплетали его паутиной легенд и суеверных слухов.

Размышляя над прошлым, Вальтер водил световым пятном, почти прощупывая им каждое углубление и трещину. Наконец, он заметил шевеление слева от себя. Осторожно приблизившись, он увидел нечто необычное - миниатюрное создание пристроилось на одном из выступов, сложив свои антрацитные крылья. Со стороны оно походило на скопление сухого мусора, лишь живое трепетание нарушало эту иллюзию.

Вглядываясь в творение ночи, Вальтер все более убеждался - раньше он не встречал ничего подобного! Уже дома, открыв картонную коробочку и вынув своего невольного гостя из ее недр, ученый поразился мягкому меху с серебристыми вкраплениями, матовому блистанию резных крыльев. Крылья гипнотизировали его, в увеличительном стекле они смотрелись как карта таинственного мира, пронизанного множеством тончайших сосудов-рек, несущих кровь к кожаным полям и бородавкам-возвышенностям.

Лицо Вальтера покрылось потом, ему померещилось какое-то движение там, меж прихотливых изгибов хрупких жилок... Но тут грубый окрик Ингрид вернул его из состояния грез в реальность. Толстая, в огромном переднике и с неизменной наглой улыбкой, хозяйка дома, в котором Вальтер снимал комнату, нарушила его уединение. Счета! Оплатил ли уважаемый за аренду в этом месяце? Вальтер грустно покачал головой. С деньгами у него было туго...

На следующий день, вернувшись с поденной работы, ученый первым делом бросился к затемненной клетке - там, под старой тряпкой, сидело его маленькое сокровище.

- Ты меня прославишь. - Вальтер любовно провел по густой тонкой шерсти питомца. И в который уже раз ощутил неведомое ему доселе чувство. Крошечные глазки мыши блестели тайным знанием, покрытый наростами малюсенький ротик трепетал. Неестественно крупные крылья распахнулись, мозг человека внезапно окутало пеленой. Толстые и тонкие, жилы на черном бархате кожаных перепонок приближались к его лицу. Все ближе и ближе. Ближе. Вальтер осознал, что проваливается в невыразимо глубокую яму. Заваливаясь, он задел лампу, раздался грохот - темная завеса пала.

Тяжело дыша, естествоиспытатель на ватных ногах дошел до клетки и, посадив в нее существо, без сил привалился к стене. Что это было? Он не мог ответить себе на этот вопрос. Следующее утро принесло новые волнения. Склочная хозяйка нанесла очередной визит, затребовав сумму. Вальтеру был поставлен ультиматум. Порывшись в карманах, он смог наскрести лишь несколько жалких грошей.

Его работа не была денежной, не приносила не только дохода, но и удовлетворения. Единственной отдушиной для него было его увлечение летучими мышами. Рассматривая своего зверька сквозь увеличительное стекло, Вальтер не уставал восхищаться удивительному ландшафту, складывающемуся из неровностей, бороздок и сосудов на крыльях Мари - так он решил назвать свою находку. Он долго искал животное во всех доступных ему справочниках, но так и не нашел ничего подобного. Возможно, он станет автором нового открытия, его имя будет вписано в анналы науки...

Склоняясь все ниже над бархатным крылом, Вальтер снова почувствовал необычайное притяжение, которое будто исходило от черного предмета. Теперь он не стал ему противиться. Всасывающая сила увлекла его вниз, в ночь, он очнулся в каком-то вязком потоке, струящемся меж его ног, подобно жирной нефти. В смятении осматриваясь по сторонам, он видел обсидиановые берега и иссиня-черные стволы диковинных растений, нависавшие над его головой. Почувствовав дуновение, испуганный Вальтер поднял голову - нечто бесформенное метнулось в сторону, рассекая ледяной воздух острым крылом. А вокруг что-то шуршало, шумело, ворочалось и хрипело. Обвитый саваном кошмарного ужаса, дрожащий человек закрыл лицо руками.

Когда он открыл глаза, наваждение рассеялось. Он вновь стоял в своей каморке, на столе горела одинокая лампа, а под ее светом сжалась Мари. Мокрый от пота, Вальтер упал в продавленное кресло. Перед его мысленным взором вставали пугающие картины. Не сошел ли он с ума? Было ли это на самом деле. Сердце похолодело, когда он увидел черные следы, оставленные подошвами его ботинок. В них еще пузырилась вязкая субстанция.

***

Его рассчитали! Хозяин места, где работал Вальтер, его уволил. Трест больше не может платить зарплату, сейчас кризис, поэтому пришло время сокращений. Говоря бывшему работнику все это, босс то и дело выпускал в потолок клубы сигарного дыма. В дымном мареве Вальтеру показалось, что перед ним сидит какое-то огнедышащее чудовище.

Оставалось только вернуться в свою убогую квартирку. К хозяйке, требующей деньги за постой. А главное - теперь он не сможет заниматься любимым делом, ему не на что купить Мари даже корм. Отчаяние вихрем закружило ученого, горечь и обида жгли огнем безысходности. Пустая комната встретила его безмолвием. Только в углу, в занавешенной клетке теплилась жизнь. Сбросив покрывало, Вальтер взял в руки черное тельце. С умом и хитростью вгляделись в его лицо булавочные глазки. Подобно воротам, раскрылись мрачные крылья. И ученый шагнул в них, теперь уже навсегда.

Новая услуга

Белоснежные лепестки источали сладковатый запах. Дрогнув, они расступились, обнажив недра исполинского лотоса. Внутри, среди золотистых шелковых подушек, сидела Она. Медные волосы разметались по розоватой коже ее плеч, большие томные глаза глядели из-под опущенных век. Трепетная грудь приподнялась в легком вздохе, потревожив гигантского махаона, прикрывавшего ее от нескромных взглядов. Денис сделал шаг к чудесному видению... и проснулся.

Очередное противное утро. Опять на работу! Освобождаясь от остатков сна, Денис все не мог отделаться от дивной грезы. Пошарив вокруг себя, он наткнулся на холодный корпус предательски промолчавшего будильника (в сотовом для еще одной функции просто не нашлось места). Ну, вот! Шеф опять будет недоволен. Мягко сказано - в прошлый раз, когда Денис пришел с опозданием, Сергеев чуть не сломал зажатую между пальцами ручку. И когда он, наконец, дисциплинирует себя?

Размышляя подобным образом, Денис все-таки нашел в себе силы расстаться с мягкими объятьями подушки. Слезая с кровати, он чуть не наступил на любимого кота Пудинга. Котяра с недовольным шипением выскочил из-под его ног, промчавшись в чулан. Там он и засел, сердито пофыркивая и настороженно поглядывая на полусонного хозяина.

- Пудька! Че трешься? Жрать захотел?

Денис мельком глянул на часы, подозревая, что информация будет не из приятных. И точно: уже полдень, а он еще в постели. Вспомнив о совещании в 14.00, претендент на увольнение трусцой направился в ванную. Не успел он мысленно сформулировать свое пожелание, а свет уже зажегся - сработал "ментальный выключатель". Как-никак, 2100 год на дворе. Быстренько почистив зубы турбощеткой, Денис принялся за скорый завтрак, не забыв при этом и про кота. Правда, тому уже давно пора сесть на диету - вон как растолстел.

- И чего туда только пихают? - бормотал Денис, вытряхивая в миску Пудинга содержимое кошачьей консервы. - Ты прям как арбуз стал, полоски так и трещат! Если лопнешь, кто будет мышей гонять?

Денис, конечно, шутил. Грызуны в нынешней экологической ситуации почти что перевелись. Довелось ему по делам приезжать на один склад, так когда там поймали махонького мышонка, его показывали, точно какую-то диковину. Наблюдая за уплетавшим "индейку с кроликом" кошаком, Денис осторожно приподнял тяжелые занавески. И тут же отдернул руку. Хотя в квартире шумел кондиционер, его прямо обдало жаром. Еще бы - декабрь даже по нынешним меркам выдался жарким: плюс 38 градусов по Цельсию. Глобальное потепление, блин!

Воскрешая в памяти картины раскаленного асфальта и оранжево-желтого пейзажа, Денис с какой-то безысходностью думал, как ему не хочется натягивать этот скафандр с климат-контролем. Но, надо! Жара доходила до таких высот, что оставшиеся еще кое-где птицы буквально запекались в полете. А ему идти на остановку, ждать пневмопоезд. Дело в том, что Денис жил в пригороде, до работы в мегаполисе ему нужно было еще добраться. Бросив грустный взгляд на проштрафившийся будильник, Денис поплелся собираться на работу.

Как он и предполагал, Сергеев был не в духе. Как только горе-сотрудник прибыл, начальник тут же вызвал его к себе в кабинет. Багровая физиономия шефа выглядела в материализовавшемся перед носом работника телекоммутаторе грозно, и без того выпуклые глаза босса грозили вот-вот вывалиться из орбит.

- Чтоб был у меня! Пулей!

Шипение расступившихся перед Денисом автоматических дверей казалось зловещим предзнаменованием. Осторожно выглянув из-за преграждавшего путь шкафа, Дэн поймал себя на том, что повторяет за своим котом. Поправив галстук, он смело шагнул навстречу назревавшему скандалу. Плазматический шар, который они с товарищами в шутку называли "ПранаТВ", вещал на политические темы, передавая последние новости. Шеф что-то усердно писал в блокноте, сделав знак, чтобы его подождали. Когда речь босса зашелестела, Денис рассматривал сквозь стекло недавний подарок на день рождения Сергеева - привезенных с какой-то экзотической планеты рыбок.

- Второе опоздание за неделю, Денис Андреевич! А неделя только началась...

Пока пристыженная "рабочая единица" пыталась собраться с мыслями, придумать подходящую отмазку, шеф сверлил ее своим взглядом. Наконец, пожевав губами, Сергеев вынес вердикт:

- В общем так - чтобы это было в последний раз. Мне плевать, что у вас там с жильем, где у вас квартира. Последнее предупреждение!

Под прощальный свист съезжавшихся за его спиной дверей Денис размышлял, как ему теперь выполнить поставленное условие. Пробираясь по узкому коридору к своему трудовому месту, он не заметил, как налетел на Канторовича.

- Здорова! А чего это мы мимо?

Старый приятель Дениса прямо-таки источал жизнерадостность. Повезло парню! Канторович быстро рос в должности, легко делал карьеру. Сколько Денис его помнил (считай, еще со школьной скамьи), он всегда оказывался в выигрыше. Несколько дней назад ему круто подфартило: выиграл в лотерею крупный денежный приз. Гуляли не по-детски, купили дорогущее вино "Королева Марса", получаемое из выращенного под куполами на красной планете винограда... Глядя на этого весельчака, Денис тяжко вздохнул. И поделился своими проблемами.

- И всего-то! А я думал... - Канторович небрежно махнул рукой. - Помнишь Семенюка, ну, того белобрысого мужика из Отдела продаж? Который решил бизнес сделать на этих, как их, шоколадных конфетах "Горилка".

- С начинкой из самогона? - Дениса передернуло. Ему вспомнились и другие "оригинальные" идеи маркетолога: "карамельное сало", драже "Черевички", в коробочке в виде туфелек, зефирки "Панночка", запакованные в картонные гробики.

- Так точно! Ну так вот, у него были почти что такие же проблемы. Он их решил запросто, купил новый будильник...

Этот простой выход из ситуации приходил на ум Денису не раз. Моделей подобного устройства в свободной продаже было навалом - бери не хочу! Тем более, что из-за изменения климата и уменьшения доли кислорода в атмосфере квелые ходили почти все. Кислородная "газировка", которую продавали через автоматы, помогала далеко не всегда. Один из знакомых Дэна, например, обзавелся "Будильником Фарадея". Когда подходило время просыпаться, он бил спящего прицельным разрядом электрического тока. Не сильно, только чтоб пробрало. Знакомый клялся, что действует безотказно. Вот только есть некоторые "побочные эффекты": из-за воздействия электричества временами начинают подергиваться мышцы. Как-то раз из-за такого тика на ногу Дениса уронили тяжелый бухгалтерский отчет. Синяк болит до сих пор.

- Знаю я эти "будильники"... - начал было Дэн, но Канторович оборвал его своим жизнерадостным смехом:

- Не боись, студент! Трусишь?

- Ничего я не трушу, просто надо разузнать, какая модель получше... Димка Мосолов, например, завел у себя "умный будильник". Покупка дорогостоящая, но прошла со скидкой по карте на "Жасмин-Экспресс". Так вот, будильник этот анализирует данные соцсетей и подстраивает звонок под твои потребности. Димон больше всего не любит голос своей тещи...

- Еще бы! Слышал ее - чисто электродрель.

- Будильник своими электронными мозгами это "понял" и записал очередной "распил" ею Димки. От ее ворчания он вмиг просыпается, вскакивает, говорит, и сон как рукой снимает. Весь день потом крутится на работе, даже домой возвращаться не хочет, старается задержаться допоздна.

- Так он все еще живет вместе с тещей? Они с Маринкой до сих пор не съехали от нее?

Болтовню прервал зычный окрик Сергеева из надувшейся между трепачами мыльным пузырем "Праны". Перекошенное чело разогнало приятелей по разным углам офиса. Работа кипела: стучали по сенсорным клавиатурам пальцы, визжали спецустановки, извергая из себя метры пластиковых лент. Из кабинета в кабинет метались похожие на рожки мороженого конусовидные роботы, разносившие доставленные нарочным способом посылки.

Друзья вернулись к разговору вечером, заседая в одной из кафешек. Пока автоматический столик-официант наполнял их чашки кофейным напитком, Канторович не уставал возмущаться:

- Везде одна автоматика! Мрак! А так хочется чего-то живого. Например, явно не хватает симпатичной официантки.

Поспорить с этим было сложно. Глобальная "роботизация" буквально накрыла все и вся своей кремниевой волной, захватила и увлекла в электронный мир искусственного интеллекта. Дельцы ухватились за нее, как за спасительную соломинку: углядели для себя очевидные выгоды. Теперь и отныне роботы были повсюду - маячили в разного рода забегаловках, разносили почту, преподавали, охраняли правопорядок, ухаживали за больными в частных клиниках... И даже плясали в "Нью-Березке"! Дэн видел этих прямых как шпала искусственных танцовщиц в стальных кокошниках. Жесть.

- Поневоле начинаешь ценить человеческое общение!

Вытерев руки о салфетку, Канторович поинтересовался:

- Ну, нашел будильник своей мечты? Как я просек, шеф ведь не шутил - еще один прокол, и он тебя точно погонит.

- Понимаешь...

- Кстати, о Семенюке. Он накидал мне тут кое-какую информацию. - Канторович положил на залитую остатками кофе столешницу мятый прямоугольник. - Здесь контактные данные одной прелюбопытной компании. У них есть дельная услуга, называется "Бодрость". Ей-то и воспользовался наш супермен продаж.

- Что-то давно его не видно. - Денис потянулся за кусочком картона. Собеседник молчал, вертя в руках кофейную чашечку. Дэн взглянул на бывшего однокашника. В мигающем свете рекламной вывески выражение лица Канторовича сложно было ухватить. Все-таки темная он лошадка. Даже в школьные годы трудно было понять, что на самом деле задумал этот хитрюга Кантор.

- Наверняка где-то вкалывает. Опять мутит, жучара. - отхлебнув из чашки, Канторович постучал ногтем по замызганной бумажке:

- Семенюк говорил, услуга не из дешевых, из разряда элитных. Вышел он на них по своим каналам, через знакомых. Но и ты у нас оказался не в той ситуации, чтобы экономить. - Неон высветил улыбку Канторовича. Выглядела она как-то двусмысленно. - Будешь вип-клиентом!

***

Вылезший из специально отсека сканер завис над Дэном, чуть покачиваясь из стороны в сторону на металлическом штыре. Денис переминался с ноги на ногу, нетерпеливо ожидая, пока его параметры будут успешно считаны.

- Слушай, Интер! Сколько можно?

- Время не истекло. Выполняется проверка. - Металлический речитатив Интера, своеобразного консьержа дома, в котором жил Денис, чеканил каждую букву. Наконец, его пропустили. Ввалившегося в хату хозяина приветствовал бодро мурлычущий Пудинг. Чувствовал, наверное, что его кормильца ждут скорые перемены. Может, если дела пойдут в гору, и повышение. Запихивая верхнюю одежду в шкаф-автомат, Денис таял в сладких мечтаниях: как он загладит вину перед руководством, как ему назначат повышенный оклад, как выделят премию...

Перекусив на скорую руку, "мечтатель" набрал номер с заветной карточки. После серии гудков в тончайшем сотовом Дениса раздался женский голос. Явно синтезированный, он тек мягко и плавно, обволакивая, как приторная патока.

- Здравствуйте! Вы обратились в сервисный центр "Супер-Услуга-Плюс". Если вы хотите зарегистрироваться как новый пользователь, нажмите "1". Если вам нужно войти в систему, нажмите "2"...

Пройдя все круги ада, Денис выбрал опцию "Бодрость". В трубке что-то щелкнуло, затем послышалась музыка из старинного классического фильма "Аватар" - клиент вошел в режим ожидания. Его прервал все тот же масляный голос:

- Спасибо, что выбрали именно нас! Делая заказ, вы соглашаетесь с пунктами типового договора оказания услуг...

Денис уже не слушал. Нехватка кислорода клонила его в сон. Забросив сотовый на тумбочку, Дэн рухнул на кровать. Суматошный день калейдоскопом мешал фрагменты картинок в его засыпающем мозгу. Глаза слипались, тяжелые веки сомкнулись, увлекая его в царство снов. Перед ним была туманная пустошь, в центре которой плясал маленький красный огонек. Он увеличивался, становясь все ближе и ближе. Красная, почти воздушная, накидка развивалась в танце, обвивая гибкое тело прекрасной незнакомки. Черные жгучие глаза смотрели прямо, алый рот чуть приоткрылся - красавица издала тихий стон. Влажные губы приближались, они что-то шептали. Дэн наклонился, ожидая услышать жаркое признание...

- Па-а-адъем!!!

Кто-то грубо тряхнул Дениса за плечи. Картинка исказилась, сверкающий мир сновидений пошел трещинами. Стряхивая осколки сна, парень тряхнул свинцовой головой. Откуда этот голос? Пытаясь сфокусировать взгляд, Денис приподнялся на кровати. И тут же рухнул как подкошенный от мощного удара в челюсть. То, что его нанесло, как раз маячило прямо по курсу. Прикрытые тканью бугры мышц складывались в почти квадратную фигуру.

- Я сказал, па-а-адъем! - Здоровенный качок занес мускулистую руку для следующего удара. Как он здесь очутился? Силясь собраться с мыслями, Денис пропустил смачную оплеуху. Детина бил прямо в цель, по самым болезненными местам. Кулаки метко молотили по несчастному Дэну, словно были с оптическим прицелом. Слабые попытки жертвы сопротивляться возмутительному насилию, были зарублены на корню.

- Т-ты кто т-такой?! - воспользовавшись краткой передышкой в этом "мочилове", Денис задал сакраментальный вопрос. Здоровяк напряг мышцы под туго натянутой футболкой, раздув колоссальные бицепсы.

- Зови меня "Будильник"!!!

"Кантор, гад!" - успел подумать Денис пока еще не травмированной частью своего мозга. С другой стороны, знакомый оказался прав: после такого "человеческого общения" Дэн теперь сто пудов не проспит.

Правда философов

Если бы от скуки взаправду умирали, сотрудники небольшой торговой точки в Авокадово давно были бы мертвы. Часы ползли невыносимо медленно, напоминая крестовый поход улиток. Тянулся очередной ничем не примечательный летний день. Причем, будний. Верно говорят: понедельник - время тяжелое. А в магазине осветительных приборов "Светик" он превращался в настоящее испытание.

Ни одного клиента! Ни одного!

Даже случайно залетевшая в открытую дверь муха, покружив над бутиком с колбасой, любовно сделанным продавщицей Ниной, тотчас не задерживаясь выпорхнула наружу. Поминай как звали. И что в таком случае прикажете делать с товаром?

Впервые попав в магазин, обыватель точно оказывался в неувядающем саду Железного Дровосека. Повсюду были цветы: бронзовые, медные, из разных сплавов, они складывались в безвкусные композиции, завитушками и гирляндами обвивали всевозможные светильники и лампы. Красовались представители флоры - топорщились лепестками аляповатые ромашки, кивали головками колокольчики, извивались ипомеи и совсем уж непонятные образцы растительности. И все это пылилось в ожидании желанного покупателя. А его как раз не было.

- Валь! Валек! - уборщица, пардон, сотрудник клининговой компании баба Зина, подтянув резиновые перчатки, оперлась о ручку швабры. - Давай, рассказывай, как сходила на распродажу. Прикупила чего?

Откуда-то сбоку, видимо, из подсобки, послышались шаркающие шаги. "Валек", управляясь с тяжеловатой кормовой частью, вылавировала на бабу Зину. Мгновенно завязался оживленный разговор. Да, была. Да, прикупила. Такую красивую блузку, всю в цветочек. С рюшами и искусственным жемчугом... Пулеметная очередь из слов била без остановки, разя наповал.

Сидевший в углу торгового зала (среди бронзовых ипомей и плафонов в виде лилий) грузчик Федор не выдержал "артобстрела". Он слыл "интеллигентом", имел неоконченное высшее образование, ему эта пустая болтовня претила. Перелистнув глянцевую страницу журнала "Истина и Жизнь", Федор воззрился на болтушек.

- Трещите и трещите без умолку. Лучше б почитали чего дельного. Вот, например, пишут...

Его тут же оборвали:

- Гляньте, просветитель выискался! - Венера, из отдела аксессуаров, засияла золотыми коронками. Женщины дружно засмеялись, а раздосадованный Федор недовольно цокнул языком.

- Может, и просветитель.

"Курляндия, понимаешь... - мысленно ворчал грузчик. - Не мешало бы вам и подтянуться, небольшой ликбез - самое то". Взять хотя бы древних греков, статью о которых он сейчас читает. Головастые были парни. Чего только не придумали, все хотели знать, все им было интересно. Что там на небе, как устроена Вселенная, из чего состоят звезды...

Федор, послюнив палец, перевернул листик. Вытянув руки - не хотел вытаскивать из кармана очки для чтения, - он жадно впитывал убористый текст. Сколько прошло лет, а тяга к знаниям у Федора так и не притупилась. Разом проглотив несколько абзацев, грузчик глянул поверх журнальной обложки: продавщицы опять о чем-то судачили. Не иначе как о дочке хозяина - Светлане. Это в ее честь назвали магазин. Первая, можно сказать, красавица, училась в одном из столичных вузов, в самой Москве. Ухажеров было - видимо-невидимо. Вот старые перечницы и перемывают косточки, пока барин в отъезде.

- Между прочим, Аристотель по этому поводу как-то сказал... - Федор вновь попытался перевести разговор в серьезное русло. Его не поняли. Сразу зашикали, зашипели.

Инициативу опять перехватила Венера:

- Ты бы делом занялся. Штаны протираешь. Вон, ящиков сколько понавезли. Разбирать надо, только стоят, проход перегораживают! На прибавку в этом месяце можешь не рассчитывать.

- Не хлебом единым... - парировал нетленными словами "интеллигент". Венера вдруг спохватилась:

- А который час? Бабоньки, пора закрываться - обед уже!

"Девушки" засуетились, враз позабыв о возмутителе спокойствия. Выудив из-под прилавка внушительную табличку, Валентина поплыла к выходу. До Федора донеслось, как она распекает внезапно взявшихся невесть откуда припозднившихся покупателей:

- Чего напираем? Не видите, обеденный перерыв у нас!

Включился электрочайник, зашуршали коробки со снедью, посыпались сладкие крошки - окрестных тараканов ждал великолепный пир. Пластиковые стаканчики наполнились кипятком, отправились в плавание вездесущие чайные пакетики. Взвизгнуло радио: послышалась заунывная интонация Филиппа Бедросовича.

- Ой, обожаю его. Атлантида, Атлантида-а-а... - прожевав кусок ватрушки, Нина попыталась изобразить пение.

- Атлантиду придумал Платон в... - Федор прищурил правый глаз, читая в журнальной заметке мудреное название, - в диалоге Тимей и Критий. Во как! Они, греки-то, вообще много чего понапридумывали. Без них не было бы ни астрономии, ни политики. Вообще ничего бы не было... Наука на них завязана. Взять, скажем, логику. Их детище! Все в мире взаимосвязано. "Микропроцессы влияют на макроуровне". Древнегреческие мудрецы рассуждали примерно так: если есть одно, значит есть и другое.

Путаные философские построения и сложные термины присутствующих не впечатлили. Грузчик почувствовал себя глупо. С таким же успехом он мог бы вещать набору отверток. Венера старательно замазывала тональным кремом выскочивший на щеке прыщик. Обратившись к Федору, она резонно заметила:

- Сам посуди, если твои древние умники были правы, то, к примеру... - оторвавшись от зеркальца, она пошарила глазами, - по нашим бронзовым цветам должны летать такие же бронзовые бабочки. Что-то я их не вижу.

Венера со стуком захлопнула пудреницу, словно поставив в разговоре жирную точку. Грузчик притих. Как говорится, на обе лопатки. Он и сам понимал абсурдность некоторых утверждений древних. Вряд ли все состоит из огня, как считал один из них. Мир не запакован в огромный цилиндр, да и пресловутая Атлантида скорее всего не существовала вовсе. А превращение раков в скорпионов и обратно? Хотя, раки пришлись бы кстати... с пивом.

Уйдя в по-платоновски близкие его душе мысли о прохладном пенном напитке, Федор не заметил, как наступила глухая ватная тишина. Стремясь использовать остатки обеденного перерыва, сотрудницы магазина разбрелись по разным делам. Подстегнутые почти научной дискуссией минуты вновь вернулись к черепашьей скорости. Где-то щелкнул закипавший чайник. Сидевший на стуле человек заклевал носом.

Раздался странный звук. Затем снова. Задремавший нехотя приоткрыл один глаз. Опять зазвенело:

Дзинь! Дзинь-дзинь!

Звук был тихий, но неприятный. Будто чем-то тонким водили по скользкой поверхности. Например, стеклянной.

Федор отложил журнал и, оторвав седалище от насиженного места, подошел к большому, забранному решеткой окну. Оно выходило во двор многоэтажного дома, слышались голоса игравших на улице детей. Опять балуют, камешки кидают?

Грузчик все-таки решился нацепить очки. В нижней части окна, почти у подоконника, копошилось нечто маленькое и вертлявое. Обычная пчела! Федор ее разглядел - золотистая, с зеленоватым и красноватым отливом. Уперлась в стекло и машет крылышками.

Пчела снова боднула стекло. Раздался стальной звон. Облокотившись рукой о стену, грузчик поймал мерную вибрацию. Она усиливалась, свет стал гаснуть, помещение быстро наполняли тени.

Их было множество. Сотни? Тысячи? Жужжащие, перебирающие лапками твари облепили окно, отрезали застывшего человека от внешнего мира. Казалось, они покрыли небольшое здание почти полностью, накрыв его зловещей движущейся крышей. Федор ощутил себя погребенным заживо...

Одна из пчел ударила хоботком по прозрачной преграде, прочертив им, точно стеклорезом, белую линию. Собратья последовали ее примеру. Одна за другой, трещины возникали на гладком стеклянном зеркале, грозя обрушиться внутрь - металлические пчелы пытались прорваться к ждущим своих опылителей бронзовым цветам.

Белочка

Лучи заходящего солнца шрамировали небеса, покрывая полосы самолетных треков ярким багрянцем. А у деда Митрича были гости. Казалось, два крепких амбала заняли все пространство небольшой кухни. Артур и Руслан переглянулись, небритые физиономии расплылись в едкой усмешке.

- Слушай, старик, давай уже, подписывай! Кончай кочевряжиться! - Руслан хрустнул суставами сжатого кулака. Бритая голова взопрела в жарко натопленной комнате. Митрич хмыкнул и залпом осушил рюмку водки.

- Вот тебе ручка, а вот бумага... - Артур выудил из необъятной кожаной куртки оба предмета и положил их на застеленный старыми газетами шаткий стол. Остатки алкоголя заплескались в початой бутылке "Столичной". Дед отодвинул договор дарения и ловко наколол огурец на погнутую вилку. Руслан начал приподниматься, что-то вытаскивая из кармана джинсов. Митрич успел разглядеть металлический отблеск какого-то острого лезвия. Артур сделал головорезу знак рукой и Руслан нехотя плюхнулся обратно. Шумно выдохнув, детина процедил:

- Зря ты так. Сегодня время сложное, все может случиться. Идешь, идешь и вдруг - кирпич на голову. Бах! - Руслан шлепнул рукой по столу. - Все! Кранты... Мы же не хотим по-плохому? - почти ласково закончил амбал. Митрич все это время сосредоточенно чистил воблу. Покончив с делом, он преувеличенно пьяно закивал головой.

- А как же! Всякое бывает. Вот у моего соседа давеча... У Николаича, знаете его? Ну так вот, чуть не помер, бедняга! Привиделось ему, что по стенам ползают "собакопауки"! Так и сказал! Бегают, значит, переползают от розетки к розетке, на выключатели нажимают. Спасу, говорит, от них нет! А я ему отвечаю: пить надо меньше, особо всякую тормозуху. Я вот "беленькой" уже четвертый десяток как не изменяю. Только ее, родимую.

Завершив тираду, старичок нацедил рюмку доверху и, откинув голову, полностью ее осушил. Острый кадык запрыгал, завозился под дряблой старой кожей. Руслана так и подмывало схватить его за эту цыплячью шею и... Управившись с закусью, дед продолжил:

- А Семеныч из соседнего дома... Допился, бедняга - видел, рассказывает, огромный лимон с человечьим глазом и плавниками, висел в небе, как дирижабль. Дирижабль, понимаешь? Вот дает!

За пыльным окном притаились сумерки. Один за другим загорались стеклянные яблоки фонарей, превращаясь в сверкающие нитки жемчуга. Повсюду разлился мягкий персиковый свет, лишь слегка щекотавший вечерние тени. Руслан вдруг поежился - огромный непробиваемый детина впервые ощутил какое-то беспокойство. В его чугунном мозгу внезапно шевельнулся первобытный страх, в незапамятные времена заставлявший обезьяноподобных предков человека спасаться бегством.

Тем временем разомлевшего от купленной Артуром водки Митрича несло дальше. Вытащив из-за пазухи кисет и набив самокрутку махоркой, старик ощерился янтарными зубами.

- Сынки, я вам так скажу, как на духу... Вот раздавишь пузырек и как будто дверка какая открывается! Ну, как в этих передачах об НЛО! В другое измерение прям попадаешь... Зеленые человечки всякие, красные черти - все это чушь! Оттуда, из той дверцы-то, такое может наползти... Страх, да и только.

Артур начал терять терпение. У него был дед-фронтовик, и в память о нем бандит старался вести дела "по мягкому". Никаких костоломок, никакого насилия. Но, старикан, похоже, над ними издевается. Верно, другого пути нет. Резко наклонившись над грязным столом, Артур вцепился в мятую рубашку Митрича.

- Короче! Мы вернемся с юристом. Ты все подписываешь, все чики-пуки. Учти, мы не шутим. Квартира и так будет наша... - успокоившись, "черный риэлтор" уселся на табурет. Митрич молча поправил порванный ворот рубахи. В пьяных глазах читалось непонимание.

- На неделе тебя определят в дом престарелых. Там будет и уход, и от алкоголизма вмиг вылечат.

В желтоватом свете уличной лампы лицо старика как-то сморщилось. Он с грустью покачал головой. Пыхнул самокруткой.

- Родимые, да я бы с радостью! Да на кого я ее оставлю.

Артур с недоумением воззрился на старого хрыча.

- Ты о чем, дед?

- Как, о чем? О Белочке, конечно! - табачный дым загадочными письменами извивался по кухоньке, складываясь в причудливые узоры. И снова Руслан ощутил на себе дыхание страха, волоски на его могучей спине точно крошечные солдатики вставали в ряд. Неужели его пугает эта тщедушная развалина, вконец допившаяся до белой горячки?

Угрожающая тень Артура нависла над Митричем. Ему все это надоело. Пора уходить. От пьяного сморчка они уже, похоже, ничего не добьются. Сегодня. Но они еще вернутся.

- Завтра все решится, старик.

***

Пробираясь по темному подъезду, Артур и Руслан не уставали чертыхаться. Ни одной лампочки - все вывернуты. "Вывернуть бы им еще и руки!" - думал про себя Руслан. Темень лишила их зрения, они казались себе двумя мухами, упавшими в чернильницу великана. Наконец, впереди замаячил прямоугольник двери. Мерцавший на фоне бархатной черноты, он напоминал ту самую дверцу, о которой толковал напившийся забулдыга. Сполохи розоватого, оранжевого и желтоватого цветов придавали дверному проему нереальный вид. В грубой душе Артура червяком шевельнулось неприятное предчувствие.

На улице непонятные тревоги отпустили подельников. Встряхнувшись, они побрели к черной иномарке, спрятанной между "панельками".

- А говорил, "легкие деньги"! - Руслан смачно сплюнул на тротуар.

- Ничего, Ашот знает свое дело. Юрист все подтвердит, получим денежки и смоемся в Испанию.

Их прервало ехидное карканье вороны. Руслан невольно повернул могучую шею и так и застыл. Мышцы словно окаменели, залитые алебастром ужаса. На ближайшей к ним ветке примостилось нечто. Зеленоватая чешуя блестела в сумеречном свете, изогнутые когти-серпы впивались в шероховатую древесину, оставляя корявые зазубрины. Красные глаза без зрачков смотрели с такой злобой, словно прошивали раскаленными пулями. Руслан икнул и медленно попятился назад, толкнув плечом напарника.

- Ты чего?

Дюжий мужик, промычав что-то нечленораздельное, неуклюже указывал куда-то в сторону. Последнее, что увидел Артур, это двойной ряд игольчатых зубов, вгрызающихся ему в лицо. Устроившись на чугунном украшении фонаря, ворона равнодушно наблюдала, как зеленая молния ринулась на скрючившиеся внизу жалкие фигурки.

***

Митрич захлопнул входную дверь и проковылял на кухню. В драной авоське блестела алмазным блеском очередная бутылка самогона. Нашарив обгаженный тараканами выключатель, старичок потревожил разместившиеся по углам на ночное бдение тени. За столом на табурете сидело оно. Пунцовые, будто замазанные женской помадой, глаза мягко поблескивали. Уши Митрича уловили удовлетворенное урчание. Вытянув по-кошачьи чешуйчатое щупальце, существо слизывало с него остатки крови.

- Так ты сытая? Ну, значит мне больше достанется.

Брякнув на стол пачку мороженых пельменей, дед принялся шумно набирать воду в эмалированную кастрюлю.

Отчитаться за грант

Скрип был невыносимый. Агафий Никодимович передернул плечами. Грязный, весь в машинном масле, Витька с явным трудом отворил ворота старого гаража. Из углов петель посыпалась рыжая ржавчина. Отдышавшись, механик неспешно вошел внутрь. Его спутник неуверенно просеменил следом. Спертый воздух давил миазмами плесени, болтавшаяся паутина как-то по-дружески легла на кутюристое пальто незнакомца.

- Вот она, моя родимая!

Фигура Витьки прямо-таки излучала гордость за свое творение. Агафий Никодимович был более сдержан. Перед ним стояло обычное оцинкованное корыто. Краска местами слезла, свисая кое-где ошметками, как банановая кожура. Нет, такое стыдно показывать. Тем более экспертам из "вышестоящей инстанции", как значилось в том официальном документе. Не прокатит. Эх, а отчет сдавать надо.

Обозревая непрезентабельный драндулет, Никодимыч размышлял - а ведь все красиво поначалу складывалось. Деньги, выделенные на высокоточные исследования, уютно пристроились в специальном "домашнем" фонде. Что-то перекочевало на офшорные счета, превратившись в недвижимость, яхты, автомобили. Агафий от удовольствия прикрыл глаза: месяц в шикарной гостинице с бассейнами, саунами и личными массажистками! Мозг вновь прокручивал завораживающие сцены у моря, легкий морской бриз, качающиеся пальмы, мягенький песочек...

Всю эту красотищу нарушил бубнеж слесаря Витьки. Пришлось вернуться на грешную землю. Агафий Никодимович разомкнул очи. Сдувая с кузова пыль, механик освободил "средство передвижения" от остатков прозрачной пленки. Неужели придется садиться в ЭТО? Прошмыгнувшая мысль причиняла зубодробительную головную боль. Собрав силы в кулак, Никодимыч осмелился, наконец, приблизиться к металлическому монстру. Лупоглазы фары, вытянутый корпус, обтекаемые формы придавали авто сходство с деликатесным омаром.

- Оно двигается?

Сняв перчатку, Агафий робко прикоснулся к сероватой поверхности. Палец оставил четкий след, испачкав дорогой маникюр гостя. Тот возмущенно фыркнул. Витька вальяжно усмехнулся:

- На ходу! Сами увидите...

Последнее вселяло почти безграничный ужас. "Держись, ты сможешь". Смог же он, Агафий Никодимович, когда нужно было отстоять честь организации! А когда нагрянула инспекция, он же не растерялся, сумел выйти сухим из воды. "Сухопутный" - тогда его так и прозвали. Нет, плошать нельзя...

Если бы не внеочередная проверка, он бы ни в жизнь не сунулся в такое болото. Агафий даже не хотел вспоминать, как ему не посчастливилось сюда добираться. Сюда, в эдакую глухомань! Почти на перекладных, в страшной давке. Зажатый в небольшом автобусе меж рабочего мужичья (внедорожник Никодимыча с разбега застрял, не выдержав испытания бездорожьем), офисный сотрудник мантрой повторял: "терпение, терпение, терпение...". Только отстреляться, надо... как там... "предъявить итоги научно-исследовательского проекта".

Проекта? Давненько не пуганный ревизиями, офисный планктон просто раздербанил шальные денежные средства. И тут - гром среди ясного неба: "приезжають"! От разразившегося мозгового штурма заштормило всю организацию. Чуяли печенкой, полетят головы. Хорошо, вовремя дали адресок одного умельца.

"Умник, каких поискать!" - убеждал Никодимыча проверенный информатор. - "Живет, правда, на самом отшибе. Но, настоящий кладезь, самородок...".

Агафий терпеливо ждал, что же предъявит в качестве спасительного круга этот "киндер-сюрприз". Витек ощерился щербатой улыбкой. Шустро подлез под технику, что-то загромыхало, железяка приподнялась и смрадно чихнула. Высунувшаяся из-под днища чумазая физиономия извинилась:

- Не думайте, машина ничего не выделяет. Экологически чистая штука!

"Экологически чистая технология" - вот что значилось в заявке на грант, отправленной Никодимычем в головной отдел. Тогда был спрос на всякое с приставкой "эко", поэтому, чтоб наверняка сработало, разумник Агафий решился прибавить актуальности. Сработало - потекли денежки, а теперь вот требуют...

Кашель "инновационного" мотора заглушил вырвавшийся тяжкий вздох. Кстати, не понятно, на чем работает эта развалина. Информатор, направивший Агафия к механику-самоучке, говорил о каком-то альтернативном топливе. А дальше - молчок! Никодимыч оглянулся по сторонам. Ржавые канистры из-под горючего казались неимоверно старыми и пустыми. Их вряд ли использовали. Наверняка "самоход" электричеством подзаряжается.

- И что же потребляет ваш железный конь?

Вопрос прозвучал глухо: от стоявших ароматов приходилось говорить сквозь надушенный платок.

Чертиком выскочивший из-за угла Витек выглядел теперь несколько иначе. Приоделся, поменял замызганную робу на чистую одежду. Почему-то белого цвета. Никодимычу она показалась больничной, напомнив о недавнем плановом заборе крови. Глаза новоиспеченного шофера лихорадочно горели, как у слегка тронувшегося. Остатки смелости выветрились окончательно.

- Сами увидите...

Агафий старался действовать как можно осторожнее, но все равно оставил несколько нитей кашемирового пальто, зацепившегося за потертости кузова. С трудом втиснувшись в салон, он плюхнулся на переднее сидение. Послышался визг, пружины вот-вот готовились прорвать тканевый барьер. Поджарый спутник щелкнул каким-то рычажком, подкрутил реле. Раздался тихий свист, махину затрясло. Проснувшийся мотор заворчал, словно пес, не желавший расставаться с миром сновидений.

- Сегодня у нас, можно сказать, пробное испытание.

Они сдвинулись на удивление плавно. После раскачки, машина мягко высвободилась из стального плена гаража, вырулив на небольшую местную трассу. Ухабов не чувствовалось, и, странное дело, создавалась полная иллюзия полета. "Не хватает только чаек за окном", - подумал Агафий, которому все это напомнило движение по волнам. "Зверь" набирал скорость, отбрасывая назад изумрудные километры полей. Пришлось признать, что первое впечатление оказалось ложным. Не так уж все и плохо.

Автолюбитель, Витька, тем временем разговорился. Припомнил какие-то шутки, принялся балагурить. Речь зашла о научной работе и новых открытиях. Витек щедро делился своими мыслями:

- Я считаю, всякие там исследования должны приносить пользу. Слышали, наверное, что в соседнем районе учудили? Нет? Решили начать борьбу с бездомными животными. Так сказать, по всем фронтам! Развелось ведь видимо-невидимо, хоть и жалко, конечно. Ну так вот: навешали, значит, под крышами домов лазерных установок. Пробегает ничейный Полкан - срабатывает лазер, пиф-паф. Нет никого! А пепел дворники сметают на клумбы, вот и лишнее удобрение. С распознаванием, правда, беда, одному товарищу прилетело прямо в мягкое место...

Никодимыч проводил взглядом живописную излучину реки, за ней открылся вид на жилые многоэтажки. Давеча рассматривал он один "прожект". Нужно было решить ситуацию с рвущимися трубами, прорва денег уходила как в бездонную бочку. Изношенность колоссальная, некоторые "образцы" буквально рассыпались в труху. На помощь пришли ученые из передового НИИ. Предложили сверхновый состав - живой биологический материал. Сделанное из него не нуждалось в замене, появлявшиеся дыры заживлялись на раз-два, "трубоклубни" сами себя прокладывали, росли в глубине земли. Минус - двигавшиеся в толще почвы гигантские черви вызывали мурашки, было в этом что-то жуткое. Идею не одобрили.

Витек как будто прочитал мысли Агафия, разглагольствования направились по "генетическому" руслу.

- Молодцы, однако, ребята из нашего областного центра. Навели порядок - кранты мусору! А забот сколько от него: сбор, переработка и еще какая фигня. Проблемку решили круто - поколдовали с генами местных голубей и вывели модифицированную породу. Едят все - пластик, бумагу, пищевые отходы. Жестяные банки хрумкают за милую душу! Лично видел...

Чуть сбросив скорость, Витька не унимался:

- Мы в Авокадово с птицами намаялись: вороны, подхарчившись на местных свалках, гадят на крыши. Их "добро" жуть какое токсичное, даже черепицу проедает...

Вывернув руль, водила искусно свернул на боковое шоссе:

- Здеся недалеко сити есть, так там памятники решили смазывать особым составом, чтоб пичугам не за что было уцепиться. А то ведь все попортили. Теперь так и скатываются, прям умора! Жирные голуби - вж-ж-жик с головы какого-нибудь исторического дядьки. Базарят, в состав этого средства входит заморское масло, кажется, жожоба...

Вполуха слушая полубредовые словоизлияния шофера, Агафий Никодимович задремал. Его усыпило однообразие пейзажа, тишина и разливавшееся по салону тепло своеобразного климат-контроля. На приборной доске что-то пискнуло. Присмотревшись, Агафий различил датчик уровня топлива: красная лампочка ненавязчиво помигивала. Какая смешная разметка, думал засыпавший человек, вольты обозначает алая капелька. Внезапно захотелось вина, лучше из тех древних погребов, что на Рейне...

Станция обслуживания электромобилей сказала им "прощай", оставшись далеко позади. Неожиданно ощутив беспокойство, почти утонувший в дремоте Агафий чуть не вывихнул шею:

- Пропустили!

Никодимыч бросил взгляд на мигавший индикатор.

- Где теперь заряжаться будем?

Мысли хаотично затеснились в голове, оккупировали черепную коробку. Совсем не улыбалось застрять тут до второго пришествия.

- А нам розетки не нужны...

В зеркале отразилось железобетонное спокойствие лихого автолюбителя.

- Топливо наше особое. Пока будут чуваки, будет и на чем ездить...

Фраза не понравилась Агафию. Пыхтя, он полез в карман за мобильником. Красный индикатор перестал вспыхивать и замер. Не отпуская руль, механик потянул какой-то шнурок. Раздалось легкое жужжание. Никодимыч вдруг схватился за горло, прошитое неприятной саднящей болью. Его холеная пятерня наткнулась на ледяную сталь огромной иголки. Пока жертва беспорядочно махала руками, прикрепленная к троакару резиновая трубка окрасилась алым. Жизнь постепенно вытекала из пассажира, перетекая в причудливый "бензобак" странного авто. Загорелась зеленая лампочка, высветив безжалостную в своей простоте надпись:

ЗАПРАВКА ЗАВЕРШЕНА!

Управляющая компания "Аверно"

Две старые подруги разговорились после долгой разлуки:

- Рассказывай, как ты тут устроилась, на новом месте!

Степанида прихлебнула жидковатый чай из дешевенькой кружки. Она сидела на кухне обычной многоэтажной "брежневки". В соседней комнате работал телевизор, обрывками доносились шаблонные фразы очередной мыльной оперы. Ее приезд к Гале казался делом спонтанным: проезжала мимо, задержалась. Теперь вот сидит, чаевничает. Галина, женщина в годах, седоватая, в теплом свитере и мягких домашних тапочках, присела напротив, заботливо подливая воду в заварочный чайник.

- Как устроилась... Да что тут рассказывать-то. Район у нас хороший, тихий. Рядом старинный парк, большое озеро. Природа - прелесть! Ты же знаешь, на старом месте такого не сыщешь...

Где-то с год назад Галина Петровна Семушкина вдруг решила поменять свою жизнь и переехать из пыльного и грязного Авокадово в небольшой уютный городок. Поднакопив деньжат, кое-что распродав, она перевезла весь свой нехитрый скарб, приобретя однушку в спокойном местечке, чуток на отшибе. Новоселье прошло без сучка и задоринки, соседи оказались в целом людьми неплохими. Вот только случилась небольшая заварушка: сменилась старая управляющая компания. Дело это пришлось аккурат на переезд Галины.

- Собралось много людей, жильцы дома как горох высыпали во двор. Все ждут, головами вертят - что будет дальше. "Причаливает" красный мерс, яркий, аж в глазах рябит. Дверка открывается, вываливается оттуда низенький товарищ. На голову нахлобучил нелепый берет, на носу темные очки, как у Лепса. Идет к нам, смешно переваливается... Мы на него уставились, а он: дом теперь будет обслуживать другая фирма, нужно договор перезаключать. Вот так! Тут, конечно, галдеж поднялся. А Митька, местный бездельник, вдруг и скажи - "Черта лысого он им что подпишет!". Коротышка уже собирался уходить, как с разворота повернется к Митьке. У того в кармане пузырь был, так он у него - ба-бах! Водяра по штанам потекла.

Степанида хмыкнула. Надкусив чугунное печенье, она посмотрела в окно. Во дворе, переступая на кривых ногах, мел улицу дворник. Странно, как ловко работала его метла. Бумажки и мусор исчезали за один прием, будто их внутрь березового веника какая сила засасывала. Хромая, дворник приблизился к первому этажу, к тому месту, где сидели подруги. Но, удивительное дело, Степаниде так и не удалось рассмотреть его лица.

- А знаешь, после смены компании стало даже лучше. Прежде, бабы говорят, мышей и крыс здесь было видимо-невидимо. А нынче исчезли, как сквозь землю провалились.

- Наверняка их съел тот здоровый котяра. - Степанида кивнула в сторону двора. На ближайшей лавочке развалился большой черный кот. Он чем-то напоминал льва: пышная шерсть топорщилась, создавая вокруг его морды подобие пышного воротника. Животное томно потянулось, сверкнув единственным зеленым глазом, зевнуло. Показался алый рот, обрамленный рамкой острых желтоватых зубов. Кажется, эту породу называют Мейн-куны.

- Бог его знает, поди и съел... - Галина стряхнула с ладоней остатки печенья и протянула знакомой корзиночку с мармеладом. - Как только заключили договор с новой компанией, так и кот появился. Ходит ферзем, посматривает исподлобья, хозяин, ни дать ни взять. Жильцы и кличку ему придумали - "Смотрящий".

Галя почесала палец. Саднит, зараза! Добавив в новую чашку чаю сахарку, Степанида полюбопытствовала:

- А с пальцем чего?

- Мелочь, ничего такого... Просто, когда договор подписывала, забавная штука приключилась. Возвращаюсь с магазина, вижу - в дверь моей квартиры бумажка воткнута. Разворачиваю, а там красивыми буквами: "Управляющая компания Аверно". Прочитала договор, думаю, нужно за ручкой сбегать, росписаться. Смотрю, какая-то палочка болтается, привязана к бумаге. Хочу ею подпись поставить и тут - раз, и острым концом поцарапалась. Кровь закапала, документ залила. Ну, все, испортила! Побежала на кухню палец перевязывать, а бумажку на тумбочке в прихожей оставила. Прихожу - ни кровищи, ни бумаги...

За стеной телевизор разразился словесным потоком футбольного комментатора. Галя решила сделать потише. Вернулась с телевизионным пультом.

- От ведь склероз! Забыла его положить. Кстати, теперь почему-то православные каналы не ловит. Антенна что ль сломалась? У нас же реновация была, новые власти решили фасад и крышу обновить. Я говорю Клавке из двадцать второй квартиры - давно пора! Дыры ведь в стенах с пятирублевую монету. А компания уже и объявления расклеила... Ну, как расклеила - будто краской по стенам намазала. Они у нас не клеют, а штемпели вроде ставят... Черной краской, прямо как в штукатурку въедается. Не сорвешь!

Сыпанув заварки, Галина отдалась воспоминаниям. Реновация в их доме номер тринадцать и правда прошла как-то чудно. "Аверно" объявило, что за ремонт возьмется в полночь! Многие, конечно, заартачились такому самодурству. А как же на работу вставать? А дети - их в садик вести? А ежели они не выспятся? Но, удивительное дело, в объявленную ночь население "брежневки" свалил беспробудный сон. Звуков, шумов почти что и не ощущалось. Только однажды Галина проснулась от глухих ударов и шебуршания, словно по крыше прямо над головой тащили нечто тяжелое. Осторожно выглянув в окно, она сначала ничего не увидела...

- Сломанные зонтики...

- Не поняла?

Степанида застыла, не донеся руку с выпечкой до густо намазанного помадой рта. Галя тут же смутилась. Засуетилась, начала переставлять чашки на ветхой скатерке.

- Да я это так, вырвалось...

То, что Галина Петровна узрела в окно той "реновационной" ночью, напомнило ей старый изломанный зонт покойного супруга. Черная, маслянистая ткань, натянутая меж изогнутых распорок, мелькнула перед ее глазами и исчезла, растворившись во тьме ночного неба. Женщина вспоминала представшую перед ней на миг сценку со смутным, каким-то сверхъестественным трепетом.

Решив сменить тему, Галчонок оттянула ворот кусачего свитера:

- Что ж я все о себе да о себе. У вас то как дела?

- Помнишь, заброшенные корпуса ткацкой фабрики на Серпантинной? Хозяин у них объявился. Какой-то итальянец, кажется - по программе привлечения иностранного капитала. Приехал, рабочих завез. Споро отстроились, заработали по полной! Местные мужики чаяли, что им работенку подбросят, да не тут то было. Итальяшка, видать, своих сотрудников привез. Целый штат. Работают день и ночь... А потом случилось несчастье...

Поджилки у Степушки до сих пор потряхивало, когда она думала о тех недавних событиях. Ни с того ни с сего в Авокадово началась небывалая эпидемия. Люди мерли, будто мухи. Болезнь какая-то диковинная - прежде на теле появлялись язвочки, уколы, затем обнаруживалось малокровие. Старуха-смерть многих покосила, с собой уволокла. Ходили слухи, что появились какие-то мохнатые восьминогие твари, нападавшие на спящих. Одни называли их блохами, другие вшами... На фабрике пожар разбушевался - ворота проломились и из здания полилось черное море. Присмотрелись повнимательнее, оказалось - пауки! Да не обычные, не меньше овчарки. Внутри ткацкой фабрики все было в коконах, паутине и сотканном из нее полотне. Владельца так и не нашли, как в воду канул.

Галина разохалась, не переставая теребить уколотый палец.

- Чего только не бывает на свете! А у нас такого беспорядка нет. Никаких тварюг-паразитов. Тишь да благодать. Было, правда, что повадились хулиганить некоторые из местной шпаны, но это быстро все стихло. Сережка, младший сын той Клавдии, надумал портить кнопки в лифте (у нас же девятиэтажка). Курит и сигареткой прижигает. Однажды допыхтелся, оболтус. Нашли его в подъезде: сидит на полу, трясется, бубнит что-то. Потом выяснилось - хотел он ткнуть в кнопку зажженной спичкой, а кнопка, говорит, моргнула! А потом панель на него прыгнула, выпустила кальмарьи щупальца и ну его душить! Вот до чего курение довести может, особливо всякой дряни...

"Да, жарковато тут у них!" - привыкшая к более прохладному отопительному режиму Степанида вытерла рукой пот. И как Галька сидит здесь в этой теплой кофте? Увидев жест собеседницы, Галина улыбнулась:

- Заметила, как тепло? Во-от! Батареи у нас не в пример другим аж палят, никак адским жаром дышат... Приходится и в самый лютый мороз форточки держать открытыми. И все равно жарища. Кстати, о жарище. У нас тут намедни бардак пытались устроить. Двое бугаев взялись стены измазать, всякую непотребщину нацарапать. Не получилось...

Тот день забыть было непросто. Весь подъезд встал на уши от тех диких воплей. Да еще и дым, мерзкий запах, точно кто-то палил молочного поросенка. Приоткрыв дверь, испуганная Галина успела разглядеть несущегося мимо нее пацана, вопящего что есть мочи. Руки его были красными, пупырчатыми от здоровенных волдырей. Второй, крича и матерясь, катался по полу - его голова напоминала олимпийский факел. Участковый потом приводил обалдуев на место преступления - одного с перебинтованной рожей, другой нес перед собой замотанные в тряпки культяпки.

- Все бы ничего, да некоторые из наших должниками вдруг стали. Представляешь, Стешенька, квартплату нам повысили. Причем, сильно! - Галина обидчиво шмыгнула носом. - Дядя Миша из двадцать четвертой, например, так и не смог внести назначенную сумму. И тут вдруг объявили, что будут обновлять дизайн мусорных контейнеров. Говорят, зеленый цвет не подходит, надо что-то веселенькое.

Проходившая к подъезду Галины Степанида приметила эти мусорники. Крикливые, яркие, с рисунком под граффити, как это у молодежи называется. Было в них нечто необычное, беспокоившее. Когда Степа шла мимо, ей почудилось, что узор из ярких пятен словно оживает, двигается, перемещается. Когда она ездила на "ол инклюзив" в Турцию, ей показывали византийские мозаики с похожим эффектом...

- Ну, так вот. Рано утром, чуть рассвет - слышу, громыхает. Выглядываю вся такая сонная в окно: едет мусоровоз. Останавливается, выскакивает горбатый кривой мужик и выставляет нам вот эту "красоту". Бегает, хромает, трясет двумя пучками на лысине и уезжает... А потом грянуло!

Тогда Галина чуть покупки не уронила, яйца и молоко растеклись бы по асфальту - не соберешь. Шла она, заворачивая к родному подъезду и - на тебе: дернул ее нечистый глянуть на эти окаянные мусорники. Смотрит, а с узорами что-то не так. Пригляделась - броские завитушки сложились в знакомые черты. Дядя Миша! Правда, выглядел он на этом "портрете" как-то не очень... Бледный, глаза запали...

- Уже поднималась я к себе на этаж, а мне навстречу Тамарка, жена Мишки. На ней лица не было. Муж, причитает, сильно занедужил. Прямо на глазах гаснет, аки свеча на ветру. Ну, что делать. Дошла до дома, готовлю ужин. Глядь в окно - а намалеванное лицо Мишки все страшнее и страшнее. Щеки как будто ввалились еще больше, под глазами темные пятна. Жуть!

Швыркнув чаем, Галя повела плечами.

- А потом сын Мишки нашел деньги, выплатил долг - и болезнь как рукой сняло. Не поверишь: тот страшный рисунок с мусорного ящика бесследно исчез...

- Знаю о таком. Порчей называется. Читала в одной газете - хочет знахарка какую-нибудь пакость сотворить, берет воск или глину и делает куколку. Придаст ей облик своей вражины и вот, пожалуйста - человек заболевает, хворать начинает. А то и вовсе приходит каюк... Слыхала, что похожее проделывают на одном острове...

Степанида призадумалась, сдула со лба челку, закатила глаза, силясь вспомнить выпавшее из памяти географическое название.

- А, Гаити называется! На Гаити делают вуду - почти то же самое. Шьют игрушечку, рисуют личико, человечек получается. А опосля прокалывают его иголочками.

Грюкнув чайником, Галина согласно закивала:

- Прилетало в тыковку, что наш дом как будто кто бережет. Мы как под защитой, что ли. Ну, того, сверхъестественного плана. Честно слово! Позавчера, не дам себе соврать, ходили тут одни господа хорошие, хотели нашим старикам рухлядь втюхать. Само собой, втридорога. Я как раз стирала, вышла на балкон - белье повесить. А они тут как тут, аферисты - стоят во дворе, переговариваются, сумки на плечиках поправляют... Уже собирались в двери ломиться, да спугнуло их что-то.

Момент на карте памяти отпечатался четко. Торгаши-мошенники, украдкой озираясь по сторонам, "подрулили" к Галькиному подъезду, почти под козырек зашли. Постирушка видела плохо, белье закрывало обзор, но она заметила, как из зеленой изгороди к парням потянулось нечто. Что это было, Галина до сих пор так и не смогла понять: у того словно бы отсутствовали четкие очертания, оно растекалось и точно находилось в движении. Зато барыги, кажись, объект разглядели во всех подробностях - такого стрекача дали, что пятки засверкали!

Аудиенция подходила к концу. Чай был выпит, элитный "Брук Бонд" вновь сослали в изгнание в темный стенной шкафчик - до новых подобающих случаев. Закадычные подруги распрощались, обменявшись телефонами и банальными любезностями. На выходе из подъезда недобрым оком встретил Степаниду "Смотрящий". Вновь мел улицу странный дворник, отработанным движением фокусника исчезали под его забавной метлой старые сухие листья. Неожиданно раздалось цоканье копыт. Неужто где-то поблизости имеется ипподром?

Вернувшуюся в Авокадово Стешеньку сразу закрутила жизненная карусель. Хлопоты, заботы, семейная стезя - все это вытеснило необыкновенный разговор за Галиным чифирем. Вернулось обговоренное довольно прелюбопытным образом. Однажды подруга затянула Степу на лекцию какого-то заезжего профессора. "Пойдем", да "пойдем"! Никак не отставала. Пришлось нехотя согласиться. Людей в местном доме культуры собралось - кот наплакал. Расселись все, вышел плюгавый старикашка, начал занудным голосом что-то рассказывать. Степанида от нечего делать полезла в телефон. Из анабиоза ее вывел монотонный голос лектора:

"...Средневековый человек представлял себе мир в несколько ином виде, нежели мы, современные люди. Ему казалось, что вокруг бродят духи, творят свои заклятия ведьмы, и сам Сатана поджидает несчастную душу на крутых изгибах судьбоносного пути. Верили, потусторонние силы оживают в особых местах, рядом с водой, реками, озерами... Считалось, что активность обитателей иного мира обычно приходится на раннее утро или на закатные часы. Неслучайно многие ритуалы включают почитание солнца, происходят на рассвете... Тогда можно заключить временное перемирие с грозной темной сущностью, представавшей перед почитателями в образе получеловека, полукозла...".

С какого-то перепугу поплыли перед глазами "кадры" из недавних бесед в тихом милом городке близ старинного озера, где ветер доносил дробный стук резвых копыт. Тем вечером Степанида помогала внучке с уроками. Уронив на пол географический справочник, женщина неловко подняла предмет с пола. Страницы раскрылись на букве "А". В глаза бросилась статья "Аверно". Глупо моргая, Степа прочитала:

"Аверно - озеро в Италии, область Кампания (недалеко от Неаполя). Имеет округлые очертания, располагается в кратере потухшего вулкана. Размеры: около 2 км в ширину и примерно 60 м в глубину. Рассматривалось прежде как вход в Аид...".

Настоящие нанотехнологии

- Ex bien , а здесь у нас отдел "B", - смешивая русский и французскую речь, доктор Дювалье махнул рукой в сторону плотно закрытой стеклянной двери, за которой какие-то люди в белых халатах проводили манипуляции с колбами и металлическим щупом.

Саша попытался сдержать зевок - как и думал, скукота! Сколько он обошел разного рода лабораторий, везде одно и то же. В этой делегации он оказался по "разнарядке" от своего начальства: "Александр Иванович, мы включили вас в спецгруппу для инспектирования научно-исследовательского центра "Эспаньола Продакт". Они подали обширную заявку на крупный грант, необходимо проверить, что к чему...". И никому не интересно, что у "Александра Ивановича" на этот день запланированы дела поважнее: его жена, Люся, опять зудит - нужно разобрать хлам в гараже, да еще Анатольич все тянет с возвращением долга... Тягостные размышления прервал бодрый голос их чернокожего проводника:

- Наши сотрудники разработали совершенно уникальную технологию, позволяющую значительно снизить энергозатраты. - Доктор Дювалье сверкнул белоснежной улыбкой на смуглом лице. Широкие белые зубы выглядели неприятно, казались острее, чем полагается иметь приличному человеку. Вообще, дюжий негр вызывал у Сашки некое брезгливое отвращение. Он не мог точно выразить, чем же так не нравился этот Дювалье, но его имя ему что-то смутно напомнило.

Силясь раскрыть эту загадку, Саша автоматически проследовал за широкой спиной доктора в очередной отсек. Здесь сверкал хром, ослепительно белые стены пробуждали в глазах резь. Сашка был поражен размахом открывшейся картины. А ведь "Эспаньола Продакт" появилась на рынке новейших технологий совсем недавно. В голове Александра медленно завертелись шестеренки, он вспоминал историю этой инновационной компании. Ее первое явление миру случилось в США, затем она поразительно быстро набрала обороты на российском рынке как крупный специалист по наноматериалам и экологически безопасным технологиям. При этом до сих пор никто точно не знает, у кого в руках контрольный пакет акций предприятия. Многое оставалось тайной, которую, по всей видимости, оберегали аж в Вашингтоне.

Самое удивительное, что так будоражило воображение промышленных бонз, заключалось в том, что производственные мощности "Эспаньола Продакт" вообще не нуждались ни в одном из известных видов топлива, тем самым почти не выбрасывая в атмосферу столь неприятные шлейфы отравляющих газов. Отсутствовала потребность в силе воды и ветра. Прошел слух: компания разработала какой-то новый тип источника энергии. Крупные бизнесмены пробовали договориться, получить доступ к многообещающему ноу-хау, но безрезультатно. А сейчас "Эспаньола Продакт" запросила финансирования - видимо, не все было гладко. Ну и в данный момент делегация экспертного бюро, в котором работал Сашка, должна решить, заслуживает ли предприятие дополнительного внимания.

Молодая организация, вынужден признать Александр, представала в весьма выгодном свете. Огромные металлические цилиндры мерно гудели, словно стальные ульи, снабжая высокоточную аппаратуру необходимым питанием. Множество людей в спецодежде суетилось у реторт и стеклянных трубок, по которым, будто мини-паровозики, бежали разноцветные жидкости. Все это впечатляло, но вместе с тем походило на яркую бутафорию, прикрывавшую нечто иное, нечто гнусное... Как с теткой Алевтиной, не к месту подумал Сашка: когда ее переехал автомобиль, похоронных дел мастера извели немало "погребальной" косметики, пытаясь скрыть жуткие следы. Нахваливавший "Эспаньолу" Дювалье заставил его отвлечься от грустных мыслей.

- Я смотрю, здесь царит интернационализм! - глава делегации, Вадим Сергеевич, обвел широким жестом лабораторный бокс. В хитрых глазах Дювалье блеснули искорки. Облокотившись об одну из этажерок с химикалиями, он кивнул:

- Да, многие members du personnel прибыли из далеких стран. Но все они в высшей степени квалифицированы В СВОЕЙ ОБЛАСТИ... - последнюю часть фразы, как показалось Сашке, толстяк произнес по-особенному. Никто не обратил на это внимания, все, включая Вадима Сергеевича, увлеченно обсуждали те или иные стороны научного процесса, рассматривали оборудование, разглядывали препараты в новейшие микроскопы... А Сашке, ни с того ни с сего проявившему несвойственную ему проницательность, стало крайне неуютно - казалось, повеяло неким замогильным холодком. Меж тем Дювалье продолжил:

- Наш центр поддерживает тесные контакты с коллегами из Вест-Индии, это чрезвычайно необходимо для исследований.

Если бы Александр не пропускал географию в свои разудалые школьные годы, упоминание Вест-Индии его бы сильно насторожило: о бурном развитии науки в этом отдаленном уголке третьего мира почти что и не слышали. А вот опытами в совершенно иных, далеких от научных, сферах эта часть света заслуженно приобрела специфическую репутацию. Но тугодум Сашка хлопал ушами, для него Ост-Индия, Вест-Индия - все одно. А ведь это, быть может, спасло бы ему жизнь.

- Господам, наверное, известно, что мы работаем над проблемой экологически чистого производства, - Дювалье вошел в раж, - и уже немало сделали на этом направлении. В настоящий момент наша компания является самой экологически благонадежной среди всех в Соединенных Штатах!

- И как вам удалось? - спросил лысоватый очкарик из группы "Александра Ивановича", склонившийся над одной из прозрачных трубок. Дювалье то ли хрюкнул, то ли усмехнулся.

- А вот это наш небольшой секрет. - Казалось, доктора позабавил вопрос коллеги. По всей видимости, он знал больше, но предпочитал недосказанность.

- Благодаря многолетним изысканиям, компания "Эспаньола Продакт" открыла поистине неисчерпаемый источник энергии...

Заявление чернокожего гиганта вызвало бурю эмоций: делегация прямо вскипела. Негр величественно поднял толстую руку.

- Неужели речь идет о пресловутом "вечном двигателе"? - с возмущением фыркнул седовласый Петр Петрович.

Члены комиссии потихоньку начали посмеиваться, даже всегда серьезная Дарья Максимовна задорно подмигнула Сашке, из-за чего он тут же покраснел. Грузная туша Дювалье резко и неожиданно быстро развернулась к Петровичу. Огромная черная тень холодным слизняком наползла на него, вновь сверкнули белые зубы.

- Вы мне не верите, mon cher professeur? - угрозы в голосе доктора почти не было, но престарелый профессор вздрогнул.

- На самом деле, - Дювалье демонстративно повернулся к облегченно вздохнувшему Петровичу спиной, - мы не открыли ничего нового. Можно сказать... - чернокожий лектор немного помедлил, - что мы лишь вспомнили весьма давние традиции...

Эта манера недоговаривать уже порядком надоела Сашке. Бесконечные переходы по больнично-белым тоннелям, разглагольствования гида начали его утомлять. Когда товарищи гуськом втянулись во вновь возникший коридор, Александр решил догнать их попозже. Повертев головой, он, наконец, нашел что искал - кулер манил его прохладной водой.

Утолив жажду, Сашка огляделся: он находился в длинном переходе, по сторонам которого виднелись безликие стеклянные двери. На прозрачных поверхностях плясали отражения - бегали, снимая показания приборов, чернокожие лаборанты, белизна одежд лишь подчеркивала эбеновую экзотичность их внешнего вида. Саша всматривался в плавно скользящие силуэты, заметив на одном из обслуживающего персонала странный медальон: трезубцы, какие-то линии, кресты, заключенные в круги...

Пожав плечами, Александр побрел дальше. Нужно найти выход из этого нескончаемого лабиринта - сотовый, как специально, вырубился в самый нужный момент! В поисках выхода он свернул в какой-то темный закоулок. Звуки сюда просачивались с трудом, будто преодолевая неимоверные расстояния. Приглушенный топот, отдаленное эхо голосов... На противоположной стене луч из неведомого источника начертил большой белый квадрат. Неожиданно по нему поползли тени, кривые, извивающиеся, безобразные, раздалось тихое шарканье, словно кто-то волочил ногу. Сашка почувствовал неприятную тревогу, захотелось слинять. Быстро открыв первую попавшуюся дверь, горе-путешественник нырнул в разверзнувшийся зев дверного проема.

Решив отдышаться и немного успокоить быстро забившееся сердце, Саша оперся об одну из коробок. Длинная простыня, прикрывавшая ее, сползла, открыв надпись. В неверном свете мигающих лампочек читалось: "Порт-о-Пренс". Перед мысленным взором Александра, как из тумана, появились солнечные пляжи, бархатный песок, лохматые пальмы! Людмила однажды попросила устроить им "месяц счастья", отправиться в круиз по южным морям...

Весь в сладостных грезах, наш герой шагнул в зиявший проход. Теперь он стоял в просторном помещении, пол которого устилал мягкий ковер. Заметив боковым зрением мельтешение, Сашка, здорово струсив, попятился в полутьму коридора. Движение создала тщедушная фигурка, державшая под мышкой увесистый том - ветхий, огромный, покрытый зеленоватым налетом. Заморыш бесшумно прошмыгнул в маленькую неприметную дверцу, не закрыв ее за собой. "Любопытство сгубило кошку!" - напомнил себе нехитрую истину Александр и просеменил за своим невольным чичероне.

Его откормленным на гамбургерах телесам с большим трудом удалось протиснуться через узкий проем. Потеряв пару пуговиц, он, наконец, смог расправить плечи. Мерное гудение, которое он слышал в лаборатории Дювалье, стало значительно интенсивнее. Выплывавшие из полутьмы, похожие на пивные бочки Гаргантюа или толстенные колонны турбины тяжело сипели, оплетая проводами и кабелями, точно щупальцами мифического Кракена, исполинское помещение.

Грубые квакающие голоса, лопочущие на "тарабарском", заставили Сашку поежиться. Сгорбленные тени, к которым присоединилась еще одна с внушительной книгой, затянули нестройную песню. Ничего не понимая, "Александр Иванович" тщательно протер запылившиеся очки, и вновь вгляделся в представшую перед ним сцену.

Четыре гротескные персоны, среди которых он машинально отметил женщину, неразборчиво бубнили, раскладывая на небольшом столике непонятные предметы. В ветхом мешке чуть поодаль что-то шевелилось. Раздалось сердитое квохтанье, одна из фигур повозилась со свертком и достала... трепыхающегося петуха! Сашка не мог оторвать глаз от завораживающего и одновременно пугающего действа: блеснул нож, клокотанье прервалось, брызнула кровь. Взяв причудливый, покрытый шипами плод , низкая жабоподобная персона шустро разрезала его на части, бросив их в начавшую разгораться переносную жаровню. Мерзкую картину на мгновение заволок густой едкий дым. А когда он рассеялся, Александр увидел тех, кому все это предназначалось.

Сразу заметить их было непросто - они и то, что вращалось их усилиями, находились слишком далеко, в самой глубине похожего на пещеру зала. Существа были совершенно безмолвны, в тишине совершали свою вечную работу, лишь иногда исторгая из навеки пересохших глоток подобие стона. Множество полуобнаженных, чуть прикрытых тряпками и кусками почти отвалившейся плоти тел толкало гигантское колесо, приводившее в движение энергетические турбины. Делали они это вяло, но очередная порция зловонного дыма, выпущенная из жаровни, словно вдохнула в них жизнь. Вернее, ее подобие, ибо все они были давно мертвы. Эти бледные, покрытые пятнами существа не могли принадлежать жизни, ее не было и в пустых белках их страшных глаз.

- Господи! Вот он, "вечный двигатель" "Эспаньола Продакт"... - потрясенно пробормотал Сашка. "Эспаньола"..., это ведь старое название Гаити, столицей которого был Порт-о-Пренс...

Наконец-то Саша все понял: программы Игоря Прокопенко он, в отличие от уроков географии, пропускал редко. Как раз в одной из них рассказывалось о колдовских ритуалах Карибского региона. Теперь стало понятно, откуда ему знакомо имя Дювалье , зловещего диктатора Гаити, острова магии и колдовства. Острова Вуду и зомби! Невероятно: эта древняя гаитянская магия каким-то непостижимым образом стала чудовищной основой технологий XXI века! Так вот на что нужно дополнительное финансирование - "петухи и куры" стоили денег. Александр бросил испуганный взгляд на "священнодейства" мамбо и хунганов , своей магией подгонявших мертвецов. Увидев слепое бельмо одного из них и торчащий желтоватый клык другого, наш "Штирлиц" поспешно отвернулся. Уж не "запчасти" ли для своего "perpetuum mobile" возил теми коробками из гаитянской столицы старик Дювалье, померший уже бог весть сколько лет назад?

Подавив рвотный позыв, Сашка попытался поскорее убраться из этого проклятого места, но ноги точно прилипли к цементному полу.

Внезапно опустилась мрачная тень: дислокацию увальня раскрыли. Все тело несчастного тут же стало мокрым, причем, и там, где этого хотелось меньше всего. Доктор Дювалье, преграждая единственный путь к отступлению, по привычке широко улыбнулся. Толстые влажные губы зашевелились, став похожими на две жирные гусеницы. Шуршащий шепот, как если бы гробовщик провел ладонью по необработанному дереву гроба, донес:

- La Mort ...

Александр почти не знал французского, но все понял. Теперь Люсе придется заниматься гаражом самой.

Оставить комментарий © Copyright Моор Виктор Янович Размещен: 05/02/2020, изменен: 05/02/2020. 97k. Статистика. Рассказ: Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Добро пожаловать в совершенно особенную лабораторию. В колбах, пробирках и ретортах собраны разные жанры, имеются и фантастика, и мистика, и чуть-чуть детектива. У нас высококвалифицированный персонал - вундеркинд-механик, человек-будильник, клон гениального сыщика, само зло во плоти, а также заезжий эксперт мсье Дювалье. Мы ставим опыты над уникальными животными: вот тут сидит гибрид паука и собаки, там - голуби с непривычным рационом питания, а в соседней клеточке расположилась реликтовая белочка, которая вряд ли будет брать с ваших рук орешки. Ну что же, эксперимент начинается!

Моор Виктор Янович : другие произведения.

Настоящие нанотехнологии и другие гротескные истории