Она рассмеялась и погрузила ногу по щиколотку, сыр потянулся, он не хотел отпускать.
-Сыр!
-Не заходи в воду, пока не приедут спасатели!
-Это не вода, это СЫР!
Сырный мир, земля родила нарочно слишком много дождя, реки вышли из берегов и затопили дома-города-кровь, леса сползли в океан, и на головы челноков сыпалась сыр-трава, они курили козла, ноги-не-в-башмаках, СЫР ГОТОВ!
-Не тро-ожь!
-СЫР!!!
Разбежавшись, девочка плюхнулась в сыроводу. Она тягуче захотела всего и, хлюпнув, засосала её.
ВСЕ!
-Не-ет!
Истошный вопль матери повис в воздухе. Она, дрожа и плача, смотрела полными ужаса глазами на то место, где навсегда исчезла из мира её дочь. Она не могла поверить и простить. Что не удержала, не захотела в сыр за ней уплыть.
В сыромире ртами полными молочных зубов дети челноков рыли ходы, сыр обогащался кислородом. Вот и все.
И НОВЫЙ МИР ГОТОВ!
*Автор отрешенно посмотрел по сторонам пустой комнаты в самом себе и сказал сам-себе:
-Я не больна.... Не больна я....*
г. 1, Снимки, которые не стали отсылать.
Ближайшее будущее, можно сказать - наши дни, но знакомые с ситуацией сейчас, поймут, почему все же не до конца наши, а остальные могут считать, что события происходят сейчас. Глубокая ночь с 25 на 26 августа. Где-то в горах Кавказа.
(Все персонажи выдуманы...)
Мальвина лежала на кровати, скрестив руки за головой. Оранжевая кофта расстегнута на груди, волосы растрепаны по подушке. Глаза закрыты в наслаждении. Она слегка улыбалась, словно чувствовала что-то невероятно интимное в эти мгновения.
Но все нарушила Урсула. Сорвав с неё наушники со словами: "Дай послушаю!"
Словно там звучала композиция её любимой группы, а не сигналы из запределья, настолько далекого, что думать о нем желательно лишь в прошедшем времени.
***
Молоко для кофе как всегда убежало.
До моря в эти дни было всего ничего, но ни Урсула, ни Мальвина купаться не бегали, не спускались даже, чтобы позагорать. Нужно было завершить "дела" и уезжать. Чтобы снова вернуться через год. И продолжить начатое.
-Заметила, что-то со временем?
-А что с ним?
Мальвина сделала вид, что не чувствует сладкого напряжения в груди Урсулы. Того особого напряжения, отдающего бархатом в голосе и замедлением субъективного времени во взгляде. Того особого и странного - стеснения что ли - которое предшествует чему-то большему.
Пальчик Урсулы исследовал каждую петельку, каждую застежку на кофте этой, пока рука не скользнула глубже, а в глазах не появились искорки веселого счастья.
Но сквозь этот фейерверк пытавшегося вернуться детства сквозили первые снежинки близкой Зимы.
-В последнее время что-то не так. В последние годы оно словно изменилось. Я точно уверена, - палец Урсулы поднялся вверх, - раньше оно текло медленной сибирской рекой, а теперь бежит быстрыми горными кавказскими ручьями.
-Так и должно быть. Ты переезжаешь, и все меняется. Ты сама меняешься, что-то уходит. Нужно искать что-то взамен, нечто, что позволит оставаться внутри потока жизни. Все уходит, и если не цепляться за важное, постепенно его унесет, и ты останешься одна.
-Одна...
-Да.
-А помнишь, когда-то мы их просто считали? Все загадывают желания, а мы лежали в круг, головами друг к дружке, ноги врозь и считали падающие звезды. С секундомерами в руке. А теперь загадываем желания. Теперь нам до них снова нет дела. Все как-то не так, все наоборот. Теперь они лишь должны служить нашим желаниям, земным, так ведь?
-Не обязаны. Мы их не просим, просто играем.
-Играли, когда были детьми.
-А сейчас что нет?
-Сейчас мы школьники...
-Но уже не дети?
-Не знаю.
-Я помню.
-Правда?!! - Мальвина вскричала и тут же уткнулась в подушку снова, стараясь спрятаться.
-Тогда все время мешала луна. Мы её ненавидели за это. Нас не понимали мальчики, которые изучали её в свои самоделки, многие грезили о ней, хотели становиться космонавтами. Нам же все это было не нужно, но она нам просто мешала. Слишком яркая... А теперь каждый раз, как я на неё смотрю, будто снова возвращаюсь в то время, теперь наверное я её люблю. Это как бы предательство.
-Почему?
-Ну... не знаю, просто чувствую, что что-то не так.
-Климат?
-Смеешься?
Лицо Урсулы снова стало странно несерьезным. Она вновь подняла вверх свой привычный указательный палец и заявила:
-Астрономический климат на Кавказе пару десятилетий назад перестал быть счастливым.
-Каким "счастливым"? Может все-таки - благоприятным? Ты астрономию с астрологией не путаешь?
-Все, перебираемся на острова, лечим нервы!
Мальвина застегнула кофту, вскочила с кушетки и на цыпочках побежала по винтовой лестнице наверх. Закрыла аккуратно за собой дверь, несколько секунд прислушивалась. Зачем-то, сама не отдавая себе отчета, поцеловала эту крашеную деревяшку. Повернулась к ней спиной, прислонилась и осмотрела свою комнату.
Классический беспорядок.
Подошла к компьютеру и пнула системник.
-Сука...
***
На ноутбуке приклеен логотип. Мальвина подогнула его ногтем, отлепила эту гадость и, подумав секунду, прилепила на пол, прямо у порога. Так, Урсула обязательно на него наступит.
-Бяка ваш Астротел-Кавказ.
Ноутбук был новый. Месяц назад тут была реорганизация. Кто-то наконец-то нашел деньги. И судя по всему большие. Но Мальвину все это не волновало. Точнее - её вообще ничто не волновало. А в частности эта обсерватория, и уже давно. Только вот она никому и ни за что не сказала бы причину таких перемен. А ведь когда-то она мечтала работать на Кавказе. Не успела закончить школу, а уже два года здесь, и вдруг - все изменилось.
Она вынула два шестиячеечных аккумулятора и отвинтила крышку. Тонкие пальцы быстро извлекли начинку, винчестера не было, собственно он и не был нужен - твердотельной памяти хватало, а доступ в интернет тут был широченный. Главное другое - марка процессора, о которой она никогда не слышала.
-С криптозащитой что ли? Блин...
Не так быстро и совсем без энтузиазма она стала собирать развороченный ноутбук обратно. Им прислали целый ящик, прямо подарок деда мороза. Что-то ей подсказывало, что дело не в криптозащите, но и на это ей было теперь наплевать. Дареному коню в зубы смотреть святотатство и излишество, все равно их вычистили перед дарением. Ну и что, что кривые, следов то не осталось.
Шлепнув ноутбуком по столу со всей мочи, она достала свой старый из уже упакованной сумки.
Лето кончалось. Скоро начнется последний, десятый класс. Она снова наденет форму, благо её поменяли, учтя моду и теперь не стыдно носить нашивки.
Подумав пару секунд, убрала его обратно и принялась за новый.
Компьютер загрузился моментально. БИОС тут явно не было. Зато весь необходимый софт кто-то установил заранее. Правда он все равно был не нужен, а вот то, что нужно было им здесь сюда вряд ли встанет.
-Андроид...
Почему-то Мальвине стало грустно. Она уже два дня не проверяла служебные контакты. Какой смысл, если другая смена появится тут через трое суток. Вот они пусть и разбираются.
-Что-то не так... - Вслух сказала девушка. И взлохматив голову, попыталась понять: что именно. И с кем? С ней, или...
Огонек мигает.
Мальвина приподняла край корпуса и поднесла к нему глаза.
-Странный.
На секунду подумалось, что аккумуляторы у этого детища извращенных технологий с секретом.
Сконструированы так, чтобы хранить тайну его нутра и теперь ей как преступившей закон положена кара.
-Бух! - Прошептала девушка одними губами. Ноутбук не взорвался. Странный знак и лампочка рядом с ним мигали.
-Может, вывели какую функцию софтовую сюда. От нечего делать. - Пожала Мальвина плечами и, снова приподняв миниатюрный корпус, ударила им со всей мочи по столу, надеясь, что эта хреновина сломается, и она отпразднует победу и достанет старый.
Огонек мигал. Брови Мальвины хмурились.
***
-Мы тут занимаемся первичной обработкой информации, чтобы они там в своих институтах столичных могли лакомиться тайнами мироздания, не отрывая сытых разжиревших задниц от пропотевших кресел, так?
В ответе Урсула не нуждалась.
-Черт, мы же школьницы!
-Не все. Не все, кто здесь работает - школьники. Мы, по идее должны были гордиться этим.
-Но смысла это не меняет! И теперь, они присылают нам "это"!
-Не доверяют, наверное.
-А мы давали им повод?
-Слушай, мы тут два месяца, и смена прибудет через три дня. Давай все им оставим и забудем ладно?
-А что нам остается...
-Правильно, ты такая умница! - Мальвина сжала уши подруга так, чтобы ей стало больно. Она стояла сзади, обхватив её сидевшую по-турецки на стуле двумя руками и положив подбородок на плечо. - Но иногда сволочь, ты меня злишь как моя мама. Рассудительная и эгоистическая сволочь в маске. Вайзард!
Пальцы отпустили раскрасневшиеся уши Урсулы и легли на её пухлые плечи. Мальвина чувствовала по изменившемуся дыханию Урсулы, как остановился её взгляд, и расширились зрачки. Не видела, но чувствовала и знала, как чувствует и знает рыба в воде, что добыча рядом. И праздновала победу, только безо всякой радости.
***
Урсула её все же уговорила. Кадры, которые получали они от A-net, мелькали на экране с невероятной скоростью.
-Что им сегодня не терпится там. - Теперь Мальвина сидела в нагретом кресле по-турецки, вся её поза говорила о напряжении, которое не снять и не объяснить другому человеку. Собаке можно, а кот тебя поймет всегда, но людишки такие странные существа, себе подобных понимают хуже, чем животные их. А еще говорят, что разумный вид. Может и разумный, но неспособный к коммуникации. Приблизительно об этом думала девушка, смотря за увлеченным глазами и мелькавшими быстрыми тонкими пальцами подруги.
-Много заказов. - Урсула двинула плечами и поставила чашку с кофе на клавиатуру. Наклонившись вперед, ткнула пальцем в пятно на экране. - Вот эту гадость снимают сегодня Австралийцы. А эту хрень, - ткнула в зеленоватый полумесяц, - Японцы.
-А что снимаем мы?
"Парней на пляже, как же..."
-А мы снимает и то, и это. Круто, да?
-И что в этом крутого?
-Ты что дура? Они рядом!
-Конечно, я же с детства такая, забыла?
-Они как сговорились! Я никогда не слышала про UDFy-38235521. Хотя теперь знаю, что это рядом со знаменитой UDFy-38135539!
-Ну мо-ожет кА-акие общие программы по исследованию удаленной хрени на удаленном робо-телескопе. Левом к тому же. - Заикаясь, удачно сымитировала Мальвина акцент статского советника.
-Я не слышала про программы, исследующие эти объекты.
-Тебе пятнадцать, тебя вообще тут не должно по идее быть. Ты должна сюда с экскурсиями ходить и персеидов считать, лежа в гамаке. Но в России все через жопу, это всем известно и уже давно, поэтому те, кто должен быть тут - в гамаках, а тут мы.
Она повернулась к подруге.
-Смотри, вот им идут заказы через интернет, мы тут работаем считай за копейки, а ведь институтские на этом деньги делают.
-Нэ делают.
-Почему? - Опешила Урсула.
-По-таму. - В животе у девушки что-то завибрировала. Сначала она подумала, что хочет есть. Устало так подумала. Но вибрации были какие-то не такие. Потом с ужасом решила, что беременна. Ужас быстро прошел, но не вибрации. Мысль о том, что она забыла кое-что вынуть, Мальвина отбросила сразу. Поняла, что угорела тут за эти месяцы и, сунув руку в карман кофты на животе, вытащила коммуникатор.
"Вина, забери меня как приедешь!"
-Они рядом, эти штуковины.
-А прикинь, они там думают - тут у русских такие профессоры седые сидят, о высших материях рассуждают, Хокинга за пояс затыкают каждую минуту, временами пытаются представить себе, что было до Большого Сюрприза и падают в обморок от перегрева мозга, погруженного в физику чуть меньше чем полностью.
-Ага...
-А тут сидим мы с тобой и называем, - Мальвина ткнула в пятно на экране пальцем, - SPT-CL J0546-5345 "этой хренью"...
-А что это? - Сощурившись, спросила Урсула. - Моя не понимать, я блондинка, совсем отупела.
-Я думаю ядро нашей вселенной. Самое крупное скопление галактик из обнаруженных. Вот смотри, из Антарктиды снимали шесть лет назад. - Девушка открыла четыре снимка со скоплением звезд и почти неотличимых от них "иных объектов". - Даже в новостях мелькало. Красное смещение 1,069 перевести в привычные единицы, получим восемь миллиардов световых лет...
Чувство возникло снова. Странная заноза, Мальвине пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать его. Знаете, как бывает, когда видишь что-то словно чужими глазами. Это быстро пропадает и никому из не испытавших этого не объяснишь почему "не сходится", наверное, это что-то наподобие дежавю, только наоборот, ну или, по крайней мере, иначе.
-Что-то не сходится. Они... они разные.
-Ну, еще бы, ведь то снимали не на этом телескопе, к тому же - снимки после обработки на компьютере. Тут два варианта, их совмещали, - Урсула вырвала левый монитор и, развернув его исключительно к себе, стала насиловать клавиатуру. Через секунду она откинулась на спинку кресла и щелкнула зажигалкой.
-Не смей! - Закричала ей в ухо Мальвина.
-Ладно-ладно. Почему ты эту гадость, похожую на сыпь называешь центром вселенной, услышала где-то?
-Мы школьницы. - Напомнила она почему-то, медленно так и отрешенно смотря на экран. Встала и направилась к двери.
-Эй, ты куда! - Снова закричал ей вслед голос на грани с истерикой. Урсула вернулась, обняв за шею Мальвину, и прижавшись щекой к её щеке, прошептала:
-Завязывай ты с этим дуреха, а то они обвинят нас в том, что мы испортили их оборудование, давай не будем отсылать эти снимки, пусть с ними разбирается СЛЕДУЮЩАЯ смена, ОК?
-Ведь мы испортили что-то верно?
Мальвина дышала, понимая, что попалась в свои же расставленные полчаса назад сети.
-Я не хочу, чтобы они мне или семье звонили. Бывает перегруженность заказами, напиши им это и удали снимки, которые они запросили.
-Почему? - Не поняла Мальвина.
-Ты что не въехала? - Урсула повернула её вместе с креслом к себе. - Ты видишь, что тут? Четкость изменилась на пару порядков. И изменилась, когда сюда приехала следующая смена, ведь так?
Мальвина молчала.
-Вот смотри, я работала официанткой в ночную смену и наебнула бутылку шампанского за двести баксов, с меня сняли восемьдесят, это честно?
Мальвина наклонила вбок голову и молча продолжала смотреть.
-Знаешь, сколько этот роботизированный восьмиметровый телескоп стоит?
-Сядь сука и давай думать. - Еле слышно сказала Мальвина. Урсула, не меняясь в лице ткнула её лбом в переносицу, но видимо слабо ткнула, Мальвина по-прежнему твердо смотрела ей в глаза. И молчала. Вытянув плоское, - "блин...", - Урсула шлепнулась рядом с ней и несколько раз покрутилась волчком перед мониторами.
***
Сутки спустя, в поезде.
В эту ночь Мальвина не смогла отдохнуть. Вообще. Потому что Урсула будила её раз пятнадцать. Она носилась по вагону со своим нетбуком и никак не могла успокоиться.
-Циклон над Европой...
-И что?
-Погода не летная.
-Я туда не лечу, дай поспать.
-Дура, над Африкой тоже. "Сиберия" называется, там штормит, и пишут "никогда не было столько торнадо"...
"Ха! Наш Сибирский! Вот они побегают, "Сделано в России!" Ха-ха-ха!!!"
-Тебе какое дело?
Урсула молча смотрела в полутьме купе в глаза подруге, на дисплее плыли цифры и буквы сверху вниз.
-Ты хочешь сказать, что только мы могли сделать для них те фотографии в эти дни?
Урсула кивнула и надула губы.
-Ну, мы и сделали! Но не отослали. Спи.
-Не могу, они еще письма шлют.
-С угрозами?
-Ты издеваешься?
-Ну, раз пока не с угрозами, спи.
-А если нас выкинут?
-Кто, американцы? Мы - Русские!
-Не только американцы шлют, японцы тоже! - Она развернула нетбук и, щелкнув пробелом, ткнула в лицо Мальвины. Та захлопнула крышку и отвернулась к стене.
-Блин, ты даже не переводила письмо, откуда знаешь, чего они хотят?!
-У меня пять лет стаж анимешницы, зачем не переводить?
-Ну, так напиши им, что мы ШКОЛЬНИЦЫ, из чувства патриотического долга и жажды знаний на каникулах управляем РОБОТОМ-ТЕЛЕСКОПОМ, они поймут и отстанут, это как раз в их менталитет попадает. Добавь, что русские, что ушанка на голову давит, и пьяные медведи в поезде спать не дают. Бухают все! Холодно блин. Когда в купе кондиционеры установят?
-Я написала им, что мы едем домой, сказала, что следующая смена будет через сутки. Они сейчас требуют.
-И как я им из жопы достану снимки?
-Ну, они же у нас есть...
-Нету, забудь.
-Они хотят коды прямого управления через интернет, как раньше, чтобы самим снимать, я так поняла - у них аврал.
-Пошли их. К начальству. И дай поспать. - Мальвина во второй раз отвернулась к стенке и заткнула уши руками. - И вообще, у них на орбите телескопы есть, или пусть подождут несколько часов, когда сами снимут. Придурки они короче.
Мальвина снова прислушалась к перестуку таких близких колес. Перед ней был океан, далеко-далеко, на зеленоватых волнах покачивалась лодка. Стоило ей подумать о ней, как она оказалась там, не в ней, а скорее над ней. Там лежал мальчик со странным лицом, в руке у него был спиннинг, волосы завязаны на затылке в странный пучок, Мальвина никогда не видела таких причесок раньше. Сколько она ни пыталась, так и не смогла понять - что же странного с его лицом. Толчок в живот получила и свалилась на дно лодки, лицом ему в грудь, попыталась оправдаться, заикаясь теперь уже не понарошку, а по-настоящему и вдруг... открыла глаза. Её трясла Урсула.
Показала ей заголовки новостей про аварию на телескопе Хаббл. При этом выражение её лица напоминало... К-он.
-Блин. - Со странным выражением моргая и потирая при этом глаза, заметила Мальвина. - Ты сходишь с ума, да? У них там дофига телескопов и инфракрасные и радио, забудь! И оставь уже меня в покое. Ей богу, у тебя характер пляшет как мой папа после вытрезвителя. То тебе на все плевать и ты меня пугаешь, то начинаешь переживать из-за хуйни.
-Слу-ушай. - Добавила она отрешенно через минуту. - Скажи им уже, пусть сделают там себе харакири или сэппуку, раз не получилось вовремя эту хрень снять и успокоятся, а? - повернула свое странное, даже страшное лицо к Урсуле и нервно рассмеялась.
-Вообще-то мне звонили из Бельгии. Сказали, что из Бельгии, говорили по-английски... На мой номер... Сказали - не могут связаться с нашим начальством и вежливо просили коды. Ты выключила свой сотовый?
-Я его и не включаю обычно, разве если нужно позвонить. Все, кому я нужна, шлют СМС или мейлы.
-Блин...
-Я ненавижу этого жука в кармане!
-Ну, бли-ин...
-Вибратор хренов!
Урсула села на кровать и обхватила голову руками.
-Нас выгонят!
-Ну и клево! Зато десятый класс - последний! Спи!!!
Трава...
Пол моей комнаты порос травой. Я вновь смогла ходить там босяком, босая я и прирастаю к стенам. Росла-росла моя живая нить, и отклонилась от нормали. Я на стене теперь сижу-курю-и-жду. Когда в меня врастет трава. Жду-гляжу. Стена срослась, и проросла вновь я, и вся стена теперь в траве, я с потолка гляжу на комнату кубическую жуткую мою. И молча тихо плачу.
Пока спала на потолке - росла трава. Теперь она растет во мне, я тихо-молча-плачу и смерти жду. Когда срастется жизнь и смерть во мне и оторвется навсегда от этого квадратного ребра. Трава на потолке уже растет, а на полу сгнила, и курица яйцо клюет. Я ветер чую. В стене дыра, пустыня жаркая песком полна. Я палец из яйца сую, и смотрит человек на кокон мой и тихо жалобно смеется. Я ни рукой, ни ножкой в эту жалкую дыру пролезть не можу. Вот досада. Я разрыдалась и кричу. И жду. Теперь я просто жду, когда придут дожди, жара спадет, и я в яичницу сгожусь.
г.2, Спокойный город с запахом полыни.
Меняется мир - неизменен человек, меняется человек - неизменным остается мир, каждый раз кто-то должен быть свидетелем перемен. Свидетель всегда прав, пациент всегда невменяем, глобальное потепление неизбежно - три закона ваших перемен.
Вокзал встретил их адской жарой и гулом голосов восточного базара. Из людей их встречала младшая сестра Мальвины Линда, причем одна. Она оглядела придирчиво обеих и ткнула пальцем в грудь сестре:
-На Урсуле опять твоя футболка...
-О, да ты их все наперечет знаешь, похвально!
-Жарко тут... - Пробормотала, кусая губы Урсула. - Сумки сама дотянешь, или звать кого-то?
Звать, конечно, пришлось, так как Линда в свои тринадцать сумки даже приподнять не смогла. У неё были черные прямые волосы, локонами падавшие на плечи и громкий голос, отец Линды в детстве не раз просил дочь говорить потише во время святая святых Русского Футбола. Впрочем, не только русского, и не только говорил. Линда ребенком была из тех детей, которые любят садиться отцу или матери на колени во время просмотра чего-то важного и интересного и мало того, что всячески отвлекать, так еще и спойлерить, если сами конечно раньше эту передачу или фильм видали. Но вот она выросла, и теперь могла торговать на восточном базаре, если конечно изъявила подобное желание.
Последнее у девочки отсутствовало.
По мнению её сестры, Линда переживала тот возрастной этап, когда отсутствует всякое, любое желание, и жизнь превращается во что-то непонятное. Урсуле подобное было не понято, она это пропустила в жизни и теперь слегка презирала все депрессирующее и страдающее бездельем. Все это порождало многочисленные дискурсы между ними, тысячи их.
Линда была из тех людей, что панически боятся скуки и считают её страшнее смерти. Дорога домой с ней превратилась в аттракцион, чему немало способствовала своими поддерживающими вопросами Мальвина.
-Когда я одна в классе сплю на клавиатуре, то часто просыпаюсь из-за писка линейного динамика. Он такой жалобный. И однажды я увидела Это.
-Что?
-Они мигали. Все экраны. Все компьютеры включились ночью, и на всех мигала одна и та же надпись...
-Какая? Что замолчала?
-Убейте... Убейте нашего системного администратора.
-Пра-авда...
-Ага, зуб даю. На всех одно: "Убейте, пожалуйста, убейте нашего системного администратора..." И писк такой, словно он грузится, загружается и никак не может загрузиться, протяжный и жалобный. Наверное мое сердце сродни их электронному, я чувствовала Это.
-Это?
-Ага... Они все взывали ко мне о помощи... В ту ночь...
-И как ты поступила?
-А никак. Через минуту дверь открылась, и вошел Он.
-Этот?
-Он самый - их Надзиратель.
-И?
-И все прекратилось. Сразу же, как обрезало! Все разом смолкли и погасли. Он, поглядев на меня искоса, прошел через класс в свою комнатку, забрал позабытый рюкзак, проходя мимо моей парты обратно, кинул мне ключи. Я кивнула, он вздохнул, захлопнул дверь. Тишина... Лампочка на потолке не горит, она вообще одна рабочая в этом классе, в стеклах окон отражается луна, полная такая, достаточно светло, чтобы разглядеть даже буквы на клавиатуре. И тишина... даже шагов по коридору не слышно. Наверное, я одна в том корпусе, как полная дура лежу грудью на клавиатуре и в голове странная пустота, которую не хочется наполнять мыслями. Так спокойно...
-Жесть.
В том городе была одна улица, похожая на бесконечную запятую, она поднималась все выше и выше, по ней изредка проезжали машины, в общем разве что крестов не хватало. Для окончательного сходства с голгофой. Летом всегда хочется зимы, пусть даже в виде сладкого мороженного, а зимой лета, всегда хорошо там, где нас нет, да? Так думала Урсула, переставляя ноги по дрожащему асфальту миража, она слушала в пол уха, у неё внутри что-то зрело и стремилось расколоть скорлупу.
-И как, есть интересные двуногие в классе, или как обычно желе?
-Все мальчики - хобиты! - С досадой протянула Линда и стала рисовать каракули на столе.
-Ну как обычно. - Решила Мальвина.
-Хуже чем обычно. - Добавила Линда.
-Хобиты бывают разные! - Развела их Урсула. - Есть очень злые и невероятно уверенные в себе полурослики, они готовы звезды с неба достать левой рукой, вот только делают это в основном для себя и часто, потом их пропивают. Еще чаще они попадают в места не столь отдаленные, а во всем виновата левая ручка и отсутствие колечка, что делало Фродо невидимым.
-Если хобит - не обязательно вор!
-Нет, у них просто предрасположенность такая, я и не говорила, что вор. Ну, с мальчиками ясно, а девочки?
-Да есть две странные. То есть: есть массовка и есть две странные, но интересных нет. Ну, есть еще Алекса, она до сих пор не наигралась в куклы. Играет в людей. Перевелась год назад из-за развода родителей (отец смотритель на газовой скважине, я без понятия, что он там высматривает, но дома появляется два раза в неделю перекусить), за прошедший год влюбила в себя одноклассницу и бросила её, вдружила другую и предала её, в обоих случаях интересовалась исключительно реакцией человека и что-то записывала в розовый блокнотик.
-Небось, сюжет придумывала.
-Любит остро заточенные карандаши, ненавидит компьютеры, они в ответ ненавидят её, как результат постоянно ошивается поблизости от места работы Вадима (моего старшего брата, он чинит ноутбуки, принтеры для фирмы и все что принесут для своего кармана), сперва я даже что-то решила на их счет, когда еще не знала, что Аль за овощ. На месяце пять раз была у него на складе по разным причинам и дважды заставала её, ну думаю - это все неспроста. Жадная до денег, из тех, что поднимут монетку в пять рублей, даже если увидят, что до этого на неё что-то шептала цыганка с младенцем в золотых зубах. Ну, или просто не верит во всю эту муть, зато верит в другую - но вот какую, не знает никто. Держит дома двух кошек, рисует остро заточенными карандашами (не тушью!) юрийную мангу, где обе кошки и не кошки, а вроде как бы неки прислуживают у одного мальчика-барона. Давно рисует.
-Алекса и Александра - это одно лицо?
-Нет, просто одна Алекса, а вторая Александрина, ясно же, что разные! - Недовольные глаза и интонации-ириски. - Первая красотка, вторая уродина, пьяному в жопу ежу понятно, что разные!
-Первая отрицательный персонаж, вторая положительный?
-Обе серая масса, массовка для спектакля моей жизни! - Ладошка поднимается кверху, и пальцы обхватывают несуществующее яблоко (или грудь!)
-А только что говорила, что не массовка она...
-Я передумала. И вообще, что вы ко мне с ней пристали?! Становитесь как моя мама: "а мальчики у вас интересные есть?", "а ты с кем-нибудь из мальчиков дружишь?", а... знаешь чего?!
-Нет. - Упрямо повела головой её сестра. - Чего же?
-Александрина - это кто? - Спросила Урсула Мальвину.
-Уродина. - Ответила за ту Линда. - Еще и дура к тому же. Круглая. - Добавила она, поразмыслив. - Слишком круглая, чтобы можно было находиться рядом. Сферическая, в вакууме.
-Ясно, очень полный ответ.
-Знаешь, в вакууме любое тело с течением времени принимает идеально правильную сферическую форму... - Начала объяснять физику Линда, но сестра ее, молча, подавила, сунув в рот свое недоеденное мороженное.
-Одноклассница и подруга моей сестры, девочка с комплексом по поводу своей внешности. Я как-то хотела до неё донести слова одного классного чела, который нажравшись с друзьями обессмертил свое имя, заявив: "Оставьте красивых женщин мужчинам без воображения!", но передумала. Гордячка.
-Гордячка потому что?
-Нет и да. То есть, да и нет. То есть для нее, как я поняла, этот комплекс носит лишь угнетающий характер, сама она его не признает, для неё не существует проблем "этого уровня". То есть, она смотрит на них свысока, поэтому побоялась ранить, в чем-то убеждая.
-Ты, побоялась?
-Серьезно. Я думаю, она милая. Живет в мире книг, рефлексируя с миром и его "персонажами", прям как ты, только причина иная. Я думаю, она когда-нибудь попытается из этого мира выбраться, и как результат займется творчеством. Она очень ранимая, но никогда не признается в этом. Ищет в людях добро временами, отчетливо осознавая, как много зла в ней содержится самой.
-ЧСВ зашкаливает и карму свою не бережет, - не унималась сестра, - ей нравится Цой, прикинь, как и мне, я чувствую себя изнасилованной!
-Цой и мне нравится, она что, Больше не человек?
-Ненавижу классику!
-Знаешь, я поняла, только сейчас. Знаешь, почему во всех без исключения аниме разные персонажи так гордятся тем, что они нелюди, так любят эти два слова - "не человек"? Я думала это призрак Ницше, как у Марвела. И вот теперь поняла, что нет. Это их классика, то, что они проходят в школе, только на новый лад. Они тоже ненавидят эту обязаловку, но ничего не могут с собой поделать. Роман "Больше не человек" так крепко застревает в их умах, что спустя десятилетия, уже став взрослыми, они бессознательно, но пытаются переписать или переснять его на новый лад.
-Можно подумать, что у нас все топорами мочат старушек.
-Ну... в общем-то и мочат, я недавно по телевизору слышала: бывает иногда с бодуна как раз топориком.
-Эй, люди, вы вообще, о чем понимаете? - Спросила Линда.
Урсула споткнулась. Перед ними предстала витая калитка забора. От неё ощутимо шел пар, на металле медленно подгорали листья дикого винограда. Они не могли убежать, им было некуда бежать.
"Желтые", так подумала Урсула и перевела взгляд на небо. Белое солнце не внушало никаких иллюзий, диск почти не слепил глаз, еще с ребенком она научилась смотреть на него без сожаления и без боли, и иногда хотелось вытянуть руку и полететь в слишком жаркий для смертного мир, и слишком холодный к тому же, по меркам желтой звезды.
"Наверное, не надо больше снимать наушники никогда", так подумала она, и поняла, что это было де жа вю. Она уже раньше решала для себя, что никогда их не снимет. Мир временами казался девочке огромной трясиной, где просто необходимо казаться человеком в детстве, много чем казаться и еще больше чего делать, став взрослой; которая раз вцепившись в твою руку, уже не отпустит её никогда.
"Это маскировка", так решила Урсула, "мимикрия, когда-нибудь я сброшу кокон, просто время не пришло, ведь... ведь тогда будет все кончено?"