Моей дочери Алисе. Увижу ли я её когда-нибудь? Не знаю...

"Не дайте себя запугать!" Это слова 60-летнего Листа, обращённые к молодому Григу. Его, так сказать, благословение. "Лирические пьесы" Эдварда Грига прозрачны, как горный хрусталь, в них звучит солярный Моцарт...

- Завтра выписка, - сказала Натали, небрежно облокотившись на подоконник.

- Да, - отозвался я, ещё не понимая, к чему она клонит.

- И всё, - её голос был безнадёжным. - "Развлеклись, девочка..."

Для меня её слова прозвучали, как гром среди ясного неба.

- Погоди-погоди! А... зачем тогда было всё это? - Я невольно вспомнил свой вопрос, заданный Натали в постели - через час после того, как мы легли: "Наташа, ты не устала?" И она ответила только: "Не останавливайся!" Я не остановился...

Сейчас мой вопрос, похоже, поставил её в тупик.

- Как "зачем"? Ради секса! - В её голосе звучала убеждённость комсомолок-героинь, которые бестрепетно шли на смерть во имя победы советской Родины в Великой Отечественной войне. - Ради хорошего секса, - добавила она после паузы.

Господи, как же ей объяснить?

- Пойми, солнышко, секс порой просто необходим. Но одного секса... недостаточно.

Мы познакомились в больнице, куда Натали поместили её родственники. Она не могла ходить... Уже через неделю смогла. Когда эта подруга рассказывала свою историю, я смог только сказать: "Ну и дурочка!" Вышла замуж, поменяла прописку, на учёт в новую поликлинику не встала. Лекарство Натали не получала два месяца... Через два месяца её поместили в стационар, где быстро поставили на ноги лошадиными дозами гормонов. Мало того, лечащий врач снабдила её лекарством из собственных запасов (недешёвеньким, надо сказать). Вот только расфасовка была допотопная, шприцы (как в современной фасовке) она в себя не включала. Ну, найти шприц в больнице - не проблема. А вот как найти тонюсенькие иглы для подкожных инъекций? Её отправили ко мне - мы лежали в неврологии с одним диагнозом. Правда, игл не было и у меня. Было только лекарство, уже расфасованное в шприцы - двухнедельный запас для ежедневных инъекций.

Так что наше общение закончилось, не состоявшись. Вторично мы встретились через год, в той же больнице. Сразу после оформления всех необходимых документов и последующего размещения в палате я отправился в курилку на площадке запасной лестницы. С этой курилкой был связан один прикол. Когда я впервые лёг в этот стационар, я ещё не знал, где находится мусоропровод. А спросить было не у кого - в палате я лежал один. Поставил укол, отправился в курилку и выкинул использованный шприц в урну. Через полчаса у меня в палате были мой лечащий врач и завотделением.

- Вы укол свой сегодня ставили?

- Ставил.

- А шприц после этого куда дели?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

- В курилке выбросил.

"Люди в белый халатах" переглянулись, кивнули и удалились, более не произнеся еи слова. Я пребывал в недоумении ещё пару дней, потом ко мне в палату положили соседа с неустановленным диагнозом. Когда я ему рассказал об этом происшествии, сосед (пациент со стажем!) только улыбнулся:

- Наркоманов боятся! - подмигнул он.

Я растерялся.

- Там же иголка тоненькая, инсулиновая! Ей в вену не попадёшь!

- А если под язык? - коварно спросил "пациент со стажем".

М-да...

С Натали мы подолгу общались. Она лежала "по блату" в комфортабельной палате для платных пациентов. Сначала только общались... Потом это случилось с неизбежностью прихода весны. Здесь необходима небольшая преамбула. В отличие от меня Натали обзавелась семьёй, уже будучи постоянной пациенткой невролога. Я же заболел через полтора года после свадьбы. Моя молодая жена всплакнула, когда услышала горестную весть, и приняла решение не разводиться, а всеми силами мне помочь. Я был тогда при квартире, при работе и при зарплате. Вместо того, чтобы смириться с диагнозом, мы... завели ребёнка. Правда, это оказалось связано с целым ворохом проблем. У меня начал развиваться простатит, избавиться от которого можно было тремя способами - интенсивным лечением, спортом и... сексом. Избавление от этой болячки для меня было суровой необходимостью - в отличие от здорового мужика, я мог запросто от простатита умереть. Спортом я заниматься не мог - неврологи до сих пор спорят, возможны ли при таком диагнозе физические нагрузки вообще. К единому мнению они, кажется, до сих пор не пришли... Лечение тоже отпадало - лекарства от простатита к разряду дешёвых не относятся, работу я вскоре после появления на свет дочки потерял, зарплаты лишился, а пенсия по инвалидности была рассчитана не то на птичку, не то на кошечку... Оставался секс. Но тут меня поджидал грандиозный облом: сначала "У меня последний триместр беременности!", потом "У меня были роды тяжёлые!", и, конечно, "Дочка ещё маленькая!" Последнего довода я, честно говоря, не понимал: что мне - ждать, пока она пойдёт в первый класс? Или пока школу закончит? Так я мог этого запросто не дождаться...

Так инстинкт самосохранения подтолкнул меня в сторону Натали. С моей женой они были ровесницами. Младше меня на 16 лет... "Ну, найди себе кого-нибудь!" - заявила мне жена. Потом, когда эта история всплыла, она открестилась от своих слов: "Чего не скажешь сгоряча!" Ну-ну...

Натали меня понимала. В отличие от меня, её часто навещал муж, а, поскольку у неё палата была одноместная, его исполнению супружеского долга никто не мешал. Правда, уже через три дня её перевели в общую палату с пятью соседками, и она убегала ко мне. У меня в палате был к тому времени сосед, но он часто уходил играть в карты. И однажды вечером, когда Натали была у меня "в гостях" и лежала на моей кровати, я предпринял решительный штурм незыблемой до сих пор твердыни.

- А твой сосед? - спросила она в лёгкой панике.

- В карты играет, - пожал я плечами, избавляя объект моей страсти от излишков одежды.

- Он не вернётся неожиданно? Не начнёт стучаться в закрытую дверь? Всё отделение переполошит... - Натали мне не препятствовала.

Я покачал головой:

- Мы с ним договорились, что в течение часа он не будет пытаться зайти в палату.

Та часть туалета моей... хм-м... "жертвы", которую мужчины снимают со своих возлюбленных в последнюю очередь, занимает место на моей постели отдельно от своей владелицы. И для меня с этого момента начинается новая жизнь. Потому что все больничные ночи Натали проводила со мной. Моего соседа выписали, так и не поставив ему диагноз, в палате, кроме меня, никого не было. А у неё - одна соседка стонет, другая храпит...

- Ты не представляешь себе, Наташа, как я тебе завидую! - сказала Наталья Александровна, соседка, которая не стонала и не храпела. Наталья Александровна наблюдала визиты мужа Натали и видела, как она после отбоя сбегает ко мне...

Несмотря на все усилия с моей стороны, вскоре после выписки мы расстались. Муж Натали был ревнив... Моя жена залезла ко мне в "аську", узнала, что в больнице я ей изменил, и настояла на разводе.

Но это уже другая история...

Я снова включаю романтичную музыку Грига. На этот раз - суровую и героическую "Хольберг-сюиту".