Горло обожгло. Во рту появился мерзкий, вязкий привкус резины, зато в груди потеплело.
Дед Иван крякнул и утёр сбежавшую по подбородку каплю. Дыхнул, смотря на вырвавшееся изо рта белое облачко пара. Немного встряхнул полупустую бутылку. И получше укутался в старый латаный тулуп.
Дверь, давно распахнутая, впускала морозный воздух в выстуженные сени.
-Ты что тут сидишь? - скрипнули доски, пахнуло теплом.
В проём внутренней двери высунулась тёмная вихрастая голова. - Деда, застудишься ведь!
-Ну и что, - буркнул Иван и вновь поднёс бутылку ко рту. Глоток.
-Хватит водку хлестать, как воду! - на этот раз из комнаты высунулся весь юноша. На цыпочках прошёл к открытой двери, схватил за обледеневшую ручку и захлопнул.
-Так-то лучше, - и поежился.
-В носках-то, что выходишь? - встрепенулся дед. - Застудишься, ведь, Сашка. Хотя...уже всё равно.
-Да ладно тебе, деда, - юноша озадаченно посмотрел на носки в жёлто-чёрную полоску. - Я же ненадолго уезжаю. И каждый месяц буду тебя проведывать!
-Как же! Из этой вашей Московии не выберешься, - старик вновь ссутулился и уставился в пол.
-Ну, ты деда, даёшь!- Сашка прошёл обратно в комнату. - Если сказал, что буду, значит буду! А то ты тут совсем сопьёшься!
Дед что-то пробурчал с лавки, но в избу не зашёл. Юноша только вздохнул и вновь вернулся к сборке вещей.
Хотя их-то как раз и немного. Так, для виду. Но деду не обязательно об этом знать.
-Вот набьёшь шишек там, и вернёшься, - послышалось из сеней.
-Может, и не набью, - Сашка озадаченно повертел в руках жёлтую шапку, как-то оказавшуюся поверх старых джинсов, которые он аккуратно повесил на спинку стула. - А что за шапка-то тут?
-А, - после недолгого молчания пропыхтел из сеней дед, - это тебе бабаня связала ещё до того...как умерла. Под цвет глаз.
Юноша не стал ничего выспрашивать. Бабушка Аня умерла ещё прошлой зимой, и дед, как точно знал Сашка, почти никогда о ней не говорил. Тяжело было.
Он подошёл к зеркалу, висевшему на стене, возле кровати. А глаза у него и вправду были необычные зеленовато-жёлтые, глубокие, красивые. На вечерних посиделках, когда они пугали девчонок из кустов, те с визгом и криком разбегались. Говорили, мол, зверь там какой-то. Получалось и вправду страшно. Его, за глаза, звали Волком.
Сашке это совсем не нравилось. Не хотел он, чтобы его сравнивали с таким жестоким зверем.
-Оденешь? - он вздрогнул, когда дед показался в проёме комнаты.
-Да.
-Не стесняешься? Там, в Москве твоей, таких не носят.
-Мне всё равно. Это же бабаня связала.
Иван поморщился и вновь хлебнул из бутылки.
-Совсем ты, деда, уже себя не бережёшь, - Сашка недовольно поморщился и отошёл от зеркала. Запихнул шапку в небольшую спортивную сумку.
-Я уже старый, зачем мне беречься?
Юноша недовольно посмотрел на старика.
-Не говори ерунды! Я вернусь, и мы будем жить как дальше.
-Не вернёшься. Оттуда не возвращаются, - дед вдруг сел на стоящий возле прохода стул.
-Да с чего ты взял?! - не выдержал Сашка и в сердцах сунул джинсы в сумку.
-Вы, молодые, совсем ещё глупые. Надеетесь на что-то. А там ведь вас никто не ждёт. Одна ошибка и всё.
-Мы молодые, но мы быстро учимся, - улыбнулся юноша. - Не переживай ты так, деда. Не получится - вернусь.
-Посмотрим, - скептически буркнул старик и вновь глотнул.
***
-Опять ты упустил оленя! - прорычал Лезг, сверкая огромными жёлтыми глазами. - И зачем только ты к нам прибился?!
Молодой, но довольно тощий зверь поджал хвост. Чуть-чуть волк. Чуть-чуть человек.
-Оборотни не имеют права на ошибку. Пусть мы сильнее волков, но и ошибки у нас хуже. Ты ведь помнишь, как в прошлый раз Илла не убила охотника, сновавшего по лесу?
-Помню, - молодой виновато опустил морду. - Но я то в первый раз на охоте. И людей убивать не хочу.
-Дуррак! Мы сдохнем в этом чёртовом лесу, если не найдём хоть кого-нибудь! Даже пусть и человека. Чтобы выжил один, другой должен умереть! Это закон жизни.
Молодой понимал, что Лезг прав. Их осталось всего пятеро. Мало. Очень мало. Все тощие, облезлые. Даже охотники, которые три дня назад убили Фло, не подозревали, что освежевали оборотня, а не волка.
-Идут! - Ален подскочил с утоптанного им гнезда, возле корней деревьев. - С мясом!
-Учись, - бросил Лезг и сел, склонив морду на бок.
Илла шла впереди, прокладывая и утаптывая снег, а за ней Керр тащил в зубах что-то большое, оставляющее на белом ковре красные бисеринки уже густеющей крови.
-Поймали, - Илла радостно оскалилась. - Старый, правда, жёсткий. Но всё же лучше, чем ничего.
Молодой вдруг увидел, как застыл Лезг. Увидел расширенные зрачки, безумство в жёлтых, огромных глазах.