Действие пьесы происходит четко семнадцатого марта. В день Святого Патрика проходит парад на Старом Арбате, рядом с Музеем Культур Народов Востока, что почти на Арбате Новом. Продолжение - "Похищение из сарая".
МАМАНЯ И ТЕРРОРИСТ
ПЬЕСА
Фантасмагория из нереального, но очень близкого будущего
Действующие лица:
Анна Васильевна Волкова, по прозвищу Маманя. Лицо без определенного возраста.
Андрей Волков, ее сын, по прозвищу Дрюня, 33 года.
Ольга Волкова, ее дочь, по прозвищу Оль или Хёль, 30 лет.
Лена, дочь Андрея, по прозвищу Ленивка. 6 лет.
Ибрагим Ад-Дауд Абу-л-Фатх Инсани (Инсанов), российскоподданный. Лицо без определенного возраста.
Тяпчик, шенок. 1 месяц. Без отчетливых словесных реплик.
Когда занавес открывается, мы видим перед собой типичную прихожую в пятиэтажке, обреченной на снос. Вся мебель состоит из большого компьютерного стола, естественно, с компьютером на нём, вращающегося компьютерного стула и ниши для верхней одежды, наглухо зашторенной вторым занавесом с помпонами. Дверь направо ведет на кухню, дверь налево - на лестничную клетку. Между столом и нишей расположено окно с балконом - такая же дань сценической условности, как и большой метраж помещения.
Андрей, худой парень довольно обыкновенного вида, бойко стучит по клавиатуре. Из кухни доносится запах слегка подгоревших котлет, практически видимый невооруженным глазом.
Андрей: Оль, у тебя там всё в норме? Обед когда будет?
Ольга (глуховато): Уже. Вовремя перевернула и чаем сбрызнула.
Андрей: Надеюсь, на четверых хватит. Вернее, троих, кое-кто сидит на одной ботве. Кстати, эта... Аннушка где?
Ольга: Я на нее твою дочку навесила и сплавила по вешним водам погулять. Ты вообще-то совсем от дома отбился.
Андрей: Это про что?
Ольга: Мама не любит, когда ее Аннушкой зовут. Только мамой Аней, сокращенно - Маманей. Забыл за время брака.
Андрей: Ну да. Они там к обеду не опоздают?
Ольга: Не должны. Дух стоит такой, что и мертвого с того конца Москвы притащит.
На этих словах дверь кухни распахивается настежь, и является блюдо пожарских котлет в сопровождении двух вилок и самой поварихи. Ольга - пухленькая некрашеная блондинка без особых примет, довольно симпатичная.
Ольга: Вот. Лопать подано.
Хочет водрузить блюдо рядом с клавиатурой. Андрей перехватывает его по пути, ставит на колени и начинает есть вилкой.
Андрей: М-м, вкусно. Чесночок, гранатовый сироп, чернослив ... Топленые сливки...Как это тебя, такую классную повариху, муж бросил?
Ольга: Да так же, как и твоя жена тебя.
Андрей: Э-э, нет уж. Это я ее кинул через плечо, до того пережав шейные позвонки двойным нельсоном.
Ольга: Я и имею в виду.
Андрей: Нет, ты посуди, Оль. Как домой с работы приходит - сразу ныть: и обед не сготовлен, и пыль не вытерта, и постельное белье не сменили, а дочка сидит на отцовских коленях и за компанию с ним всяких игровых монстров мочит.
Ольга: Вот и получил в один момент: кредит с процентами за однушку, древний "пыжик" и Ленивку в качестве дополнительного бонуса. Мой хоть без особых повреждений ушел.
Андрей: Отвечаю по пунктам, как в диспуте: однушку сдаю, уже чистая прибыль стала поступать, "Пежо" застраховал на нехилую сумму и разбил в ДТП, а Ленка куда лучше любых алиментов, так я на суде и сказал. Доход у меня и без того был самый высокий в семье, а теперь еще от моей бывшей супруги денежки капают. За возможность соучастия в воспитании.
Ольга: Да хвались, хвались, как ловко устроился. Хакер, крекер и сочинитель рефератов в одном лице. Даже питается на рабочем месте. (Берет вторую вилку и тоже начинает есть, поглядывая на экран.)
Андрей: Ты чего? Монитор заляпаешь, а он жидкий, между прочим, и кристаллы там ломкие. Оттирать - целая проблема.
Ольга: Сковородку тоже. Никак на тефлоновую денег не скопим.
Андрей: А ты на лифчиках сэкономь. Как героиня Харуки Мураками.
Ольга: Кого?
Андрей: Вот и видно, что Маманина школа тебе не в коня комбикорм. Библиотекарши толковой не вышло, в выставочном зале скучно, языками не владеешь, схоластические споры вести тебе не в кассу... Кстати, ты чего без меня Ленку на улицу не выводишь? Раньше любила.
Ольга: Боюсь, Дрюнька. На днях к нам такой забугорный папик подрулил. В прямом смысле.
Андрей: То есть?
Ольга: Тачка с решеткой на морде, подножки трубами, стёкла факт бронированные, а крыша совсем в сторону отъехала. Ну, назад. Это в марте-то!
Андрей: Бандитский внедорожник. Типо бумер. И что дальше?
Ольга: Спрашивает, как фамилия, в каком доме живу, в этом, который рядом, или другом, напротив. Дочка моя или нет, и есть ли у нас старшая мама... нашел дуру. Ну, я ему дала отлуп.
Андрей: Или слишком прост, или уж очень хитер. Факт в доверие втирается.
Ольга: Ну да. Интересно, чего с меня взять. (Машинально охорашивается перед включенным и оттого ничего не отражающим экраном.)
Всё это время котлеты на блюде плавно и неотвратимо убывают. В момент, когда их число достигает критического уровня, дверной замок деликатно щелкает, и входят Маманя с Леной. Маманя: короткая седая стрижка, яркие смешливые глаза, изящная куртка из голубого полартекса и такие же брюки, ботинки марки "доломит". Лена: веснушки, косички, теплый розовый комбинезон и дутики. На шее девочки - зеленая косынка, в руках сумка-переноска из сине-зеленой шотландки.
Ольга: Ну, слава Богу, наконец. Где это вас носило всё время?
Маманя: Ты не бойся, мы кормленые.
Ольга: Повторяю еще раз. Где вы таскались?
Маманя: Хёль, только не кричи. У меня в аппарате слух стопроцентный. На выставку ходили в Музей Народов Востока. Там на японскую гравюру укиё-э пенсионерам с детьми половинная скидка.
Лена: И так классно! Внутри темным-темно, и все по комнате с красными фонариками шмыгают. Разглядывают прицельные точки.
Ольга: Нет, мать, ты форменная идиотка. Ты вообще с дуба рухнула. Это ж крутая эротика!
Маманя: Не всё. Хотя в какой-то странной степени да. Все гейши ворот своих кимоно прямо до талии опускают. Но не волнуйся, девочку знакомый экскурсовод с собой взял на параллельную выставку. Бесплатно.
Ольга: И как называется?
Маманя: Японское историческое оружие и боевой доспех.
Лена: Ой, теть Оль, там ваапще такой прикол! Тоже черное всё на фоне, и такие мечи, немножечко погнутые. Острые - двух человек с одного маху напополам разрубить можно. И панцири из пластинок - от стрел. И шлемы с развесистыми рогами и усатой мордой. Маманина подружка говорит, остались на поле битвы при - как его...Сэки-га-харе. А такая игра есть или это понарошку? Папа Дрюня, я в школу хочу с японским силовым уклоном.
Ольга: Шиза полная.
В то время, пока взрослые ошарашенно внимают речам невинного младенца, Маманя берет блюдо с Андреевых колен и грузит оставшиеся котлеты на небольшую тарелку.
Ольга: Мамань, это же не твоя соя.
Маманя: Сама вижу, что курица. Без ГМО, надеюсь? И без перца?
Передает внучке, та потихоньку отходит в сторону, ставит сумку и блюдце на пол и открывает боковую дверку на молнии. Раздаётся громкое и вкусное чавканье.
Ольга: Эт-то что такое?
Маманя (хладнокровно): Не знаю, но мясо очень любит. И голодное.
Андрей, наконец, поднимает себя из кресла и подходит к дочери.
Лена: Только ничего не трогай!
Андрей: С прибавлением семейства. Щенок это.
Лена: Отпустите его! Не дам выбрасывать! Маманя, держи крепче!
Немая сцена, которая длится с полминуты и сопровождается визгом, порывистыми телодвижениями и бегом по комнате, прерывается истошным воплем Ольги, которая догадалась поглядеть в окно:
Ольга: Это он!!!
Маманя, Андрей (практически в один голос): Кто - он?
Ольга: Террорист на бумере.
Говоря это, она судорожно сгребает мать, дочку, а заодно щенка в футляре и суёт всех за портьеру.
Андрей (выглядывает во двор и уточняет): На эксклюзивной "Ямахе" с переднезадним приводом и тройным форсажем.
Как раз в этот момент входная дверь, которую за разговором забыли защелкнуть, распахивается, и входит сам объект обсуждений. Седые кудри, горбонос, картинно смугл, обширный анорак с откинутым капюшоном и карманами по всей протяженности не скрывает военной осанки.
Пришелец: Извините покорно, у вас было разомкнуто, и к тому же вы беседовали на весь подъезд. Я осмелюсь спросить, в этой ли квартире изволит проживать Аннет ле Люп?
Андрей: Нет вроде. Как имя, вы сказали?
Пришелец: Простите, совсем не представился. Ибрагим Ад-Дауд Абу-л-Фатх Инсани, можно коротко - Абу-л-Фатх, Отец Победы. Хотя я, увы, бездетен, моего первенца должно поименовать Фатх... Или давайте просто Ибрагим. Видите ли, госпожа Аннет училась вместе со мной в Сорбон. Я был сын бедного шейха, а она приехала по культурному обмену с Лумумбой, то есть Университетом Дружбы с третичными народами. Во времена генерала такое нередко получалось.
Андрей: Какого-такого генерала?
Ибрагим: Де Голля, конечно.
Ольга: Вы чего, участник Сопротивления?
Ибрагим: Нет, увы и ах. Для Резистанс я не такой старинный. Только студенческого бунта. Баррикады вокруг общежития строил. Генерал свергся, я со товарищи в тюрьме, Аннет вытребовали к себе в Союз. Так след ее оказался надолго для меня потерян.
Андрей: Ну а мы-то при чем? Нас тогда вообще не рожалось.
Ибрагим: Разумеется-разумеется, вы от другого семени....однако извольте дослушать меня до финала. Я предпринимал всяческие усилия, но пока не отворились границы, всё было тщетно. Это сейчас у меня довольно дедок...Простите, бабок.
Андрей(чувствуется, что инициатива переходит к нему): Ну естесно. Нефтяные доллары.
Ибрагим: Немножко и всё уже потратил. Домик на куске берега Бахр-эль-Газаль, вот этот наворотной автомобиль, еще двух речных лошадок на развод купил... синие такие. По-русски гиппопотамы, или бегемоты. Теперь хотел Аннет зазвать в гости. Она такая же красивая?
Андрей: Откуда мне-то знать?
Ибрагим: Вы простите мою назойливость, но я ведь её уже частично видел со спины. Вы полагаете, я вовсе простец бедави, не так ли? О, я не единственно в ваших местах. Так часто перебирался сквозь таможню, что надоело. Там ведь до трусов раздевают и...(скромно потупляет взор) много-много дальше. Как будто иудея на другой фасон обрезают, чем марокканца или там сенегальца. Вот я и стал русским по совместительству.
Андрей (сухо и начальственно): Что за хрень? Паспорт покажите.
Пришелец начинает рыться по карманам, доставая разные предметы, выкладывая рядом с компьютером и приговаривая себе под нос:
Ибрагим: Иншалла, сколько тут ерунды скопилось. Налобный фонарь для пещерного пребывания... Три листика... то есть трилистник, это сегодня сунули, говорят, к лепреконскому золоту в кошельке - или котелке? Не помню хорошенько... Ножик для резки путаных строп, нас ведь часто грузовыми парашютами вместе с автомобилем забрасывают... Мухоморовая настойка от москита... Крючок - выковыривать камешки из копыт зебры... Надфиль - опиливать рог риноцероса... считается, много полезный для потенции, только полная чепуха. Шприц снотворный... Пистолет!
Во время этого монолога портьера мелко дрожит, будто в смертельном ужасе, а Ольга с Андреем понемногу отодвигаются подальше. На последнем слове Ибрагима они так резко вздрагивают, что едва не падают на пол.
Ибрагим (успокаивающе): Холостая ракетница. Это если какой-нибудь реликтовый зверь начинает тебя немножко раздирать на части, надо стрелять в воздух. Но только не в него. Ему можно, а тебе нельзя: он ведь один, а таких, как я, много.
На этих словах портьера срывается с места, и...
Маманя: Ну нет, Папа с прононсом, ты один-единственный и неповторимый, а вместо паспорта нос и уши! Я тебя сразу узнала, еще на улице. Запомнился накрепко. Мы на библиофаке, ты на биофаке, а кампус ведь один. Похорошел, ясное дело. Возмужал. Облагородился. А помнишь, как ты щенков-подкидышей в карманах носил? И деток от погибшей белой крысы общежитской кошке под соски подкладывал? Числом ровно тринадцать? И кефирным грибкам мордочки после еды вытирал? Со всего того мы тебя папочкой и прозвали.. .
Лена: Дедусь, посмотри, какой у меня тут маленький-хорошенький! На день Патрика подарили. Маманина экскурсоводка шутит, что его Тяпчиком надо звать, потому что за руки зубиками тяпает.
Тяпчик (очень грустно): Ай, вау-у-вы!
Ибрагим (мигом приходит в себя и профессионально берет щенка под передние лапки, поворачивая к себе мордочкой): Вам повезло, мадемуазель. Чистейший ирландский волкодав. И без всякого паспорта есть тому очевидность. Древнейшая порода. Великосильный, умный и преданный. Его предки альбионовых христиан на арене докушивали после того, когда их уже львы и тигры... (Осекается.)
Андрей и Ольга (бодро, хором): А у вас большая вилла в Африке?
Ибрагим: О, такая большая, что поверх одной стены Атласские Горы виднеются, поверх другой - Великий Хапи в среднем течении. Приедете гостевать - сами убедитесь. А фауна так вообще уникальная! Антилопы гну, леопарды с вершины Килиманджаро, священные нильские крокодилы...
На последних словах шибко догадливый Тяпчик делает большую лужу, Леночка подхватывает его на руки и пробует утешить. Старшие дети в восторге от заграничной перспективы начинают исполнять нечто среднее между ирландским рилом и пляской крутящихся дервишей, самозабвенно лягая стены и друг друга. Ибрагим тем временем увлекает Маманю к выходу на улицу.
Ибрагим (вполголоса): Путешественная машина во дворе, сама видела. Так поедем в Африку жениться?
Маманя: А дети?
Ибрагим: Оставляй без дальних разговоров. Там сколько угодно будет. У нас, арабов, сиротских приютов нет - все ребёнки по рукам расходятся. Да я тебе и своих личных наделаю. Бегемоты ведь - символ женской плодливости.
Маманя: Плодовитости. Ох, русский тебе подучить надо - французский я ведь начисто подзабыла за все эти годы.
Ибрагим: И коптский. И арабский. И эфиопский. И банту...И суахили... Ничего, как забылось, так и вспомнится!
Маманя (ненадолго застревает на пороге своего гнезда и озирает картину со стороны): Некий чудак сказал: "Если к сорока годам дом не наполняется детьми, он наполняется кошмарами". Этот тип - он что, видел какую-нибудь разницу?
Оба уходят незаметно для окружающих. Раздается шум мощного мотора. Пляски диких продолжаются при закрытом занавесе.
Ремарка. После окончательного падения занавеса актеры выходят на сцену и обносят зрителей теми котлетами, что остались несъеденными во время спектакля.
Вот на кого оставили Леночку... Но оно в дальнейшем очень вырастет!
![Тяпчик повзрослевший [Фото заводчика]](/img/m/mudrowa_t_a/maman/shenoktjapchik2.jpg)