Андрей Панаев : другие произведения.

Про Николушку

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О малолеточке, кто и думать умел и руками творил.


   Комментарии:
   Џ Copyright - m_a_p/dairen22007
   Глава: Сказки. Про Николушку
   Иллюстрации: 1 картинка (стандартн., без права авторства)
   Аннотация: загадки и сказки детям возраста 3-5/6 лет
   формат: две страницы на лист (удобное чтение, Print Layout View)
   _______________ ________________________________________________
   Содержание:
  
  
  
   0x01 graphic
   Про Николушку
  
   Жил-был мельник и был сын у него - малолеточка. Звали сына Николушкой, было ему только восемь лет. Мать его два года назад померла, а отец был в среднем возрасте да и беден. Сын отцу во всём помогал и был мальчиком очень смышлёным, в деле толковым.
   Перед тем, как дальше речь повести, должно сказать, что стояла мельница над большим ручём, на котором запруда была, а построил её ещё дедушка. Из запруды вода входила в лоток, сверху падала в лопости колеса. От воды колесо, когда надо, крутилось и вращало оно верхний каменный жернов, под который на нижний камень подсыпали зерно. Зерно в жерновах дробилось, перетиралось и из него выходили: дроблёнка, крупа или мука. Из дроблёнки квас варили и готовили бражку. Из крупы каши варили. Из муки пекли хлеб и бублики, пироги и блины. Всем известно, что дело это для каждого важное и все знают, что хлеб - всему голова.
   С малолетства Николушка научился править запруду и на мельнице всё исправлять. К ним крестьяне свозили зерно в мешках из села и трёх деревень. Это к тому, что работы хватало.
   А жили мельник с сыном в горбатой пристройке с покосившейся крышей, с кривой, худой печкой, на которую не залезть, на которой зимой не поспать. Оба спали на лавках. Худо было в мороз, утром встанут отец с сыном, а в вёдрах вода вся замёрзла. И были у них лошадёнка худая да телега скрипучая.
   Когда осень настала, как-то сын с отцом ранним утром проснулись, хлебнули чайку травяного с черникой, сьели по куску хлеба чёрствого и собрались работать. Но за ночь мельник так крепко прозяб, что закряхтел и застонал; с трудом на ноги встал. Глянул Николушка на отца, опечалился и сказал ему:
   - Отчего это, батюшка, мы так худо живём, бедно кормимся! Ведь мы оба с тобой не бездельники. Знаю, слышал от матушки, что наш дедушка деньги копил и хотел тут при мельнице ставить сруб под избу с доброй печкой и с окнами из стекла. Где всё то, что мой дедушка накопил?
   - Э-ээ, что копится - разлетается. С той поры наш князь трижды подати вверх поднял. Сборщик податей всё и взял, - говорит отец. - К завтру жду его, снова всё возьмёт у нас.
   - А зачем всё отдал и опять отдашь?
   - Что поделаешь! Он со стражей, с обозом катается. Прошлый раз брал мешки с мукой, так ругался - денег требовал. А кто платит нам? Все зерном дают. За всё время отдали монетами только семеро. Так я цен за работу не знал и меня они обманули. Ещё сборщик орал, от мешков одна канитель; приказал платить ему за провоз. Обошёл все углы и увёз всё, что было.
   - Он мешками взял? Он их взвешивал?
   - Нет, он так берёт. На глазок берёт, как захочется. И лишки берёт, для себя везёт, для охранников.
   - Стало быть, сборщик податей часть всего крадёт? - удивился сын.
   - А что сделаешь? Так, Николушка, всюду жизнь устроена.
   - Ты б сказал ему, что расскажем князю!
   - Было раз - говорил такое, - завздыхал отец.
   - Что ответил сборщик податей?
   - Посмеялся, пригрозил мне плёткой и сказал - дурак...
   - Ну, постой! - сын нахмурился. - Коли так везде, то и мы с тобой станем умными. Как - не знаю пока, но подумаю и придумаю.
   - Думай, дитятко! - закряхтел отец. - Допивай чаёк, нас работа ждёт.
  
   День прошёл весь в трудах. Солнце спряталось, мельник повалился спать. А Николушка взял иглу и нить, за ночь перешил мешки - сделал меньше их, чуть короче. Он из всякого мешка большего черпаком-совком пересыпал всю муку и зерно в мешки меньшие, а что лишнего оказалось ссыпал в три мешка и под утро отволок их в лес, прикопал в листву. Сделав это всё, малолеточка на скамью прилёг и за два часа успел выспаться.
   На другой день после полудня подъезжает к мельнице сборщик податей и орёт:
   - Эй, работники, выходи из мельницы! Шапки прочь с голов, князю долг плати! С тебя, мельник, в этот раз пять мешков зерна, ячменя-продела тоже пять мешов, семь мешков муки. За провоз с тебя ещё полрубля! Князь наш женит сына, будет славный пир на всё княжество и на целый мир!
   Три холопа и три стражника погрузили всё на телеги княжьи, обошли углы старой мельницы, унесли припас.
   - Как же жить теперь, ведь зимой помрём... - застонал отец.
   - Не помрёшь, мужик, - рассмеялся сборщик податей. - На муке сидеть и чтоб помереть, это глупости! Недомер припрячь, наворуй себе! А коль ты дурак, тут зачем торчишь! Ступай в странники или в нищие и живи себе подаянием припеваючи!
   Через полчаса, когда сборщик и обозники укатили прочь, сын Николушка рассказал отцу про мешки в лесу. Мельник рот раскрыл, побелел от ужаса, напугался так, что дрожал до ночи, а едва заснул, стал во сне стонать. И подумал сын: "Простоват мой батюшка, оттого отдал деньги дедушки и нажить не может, будет бедствовать. Мы в обносках оба, не хочу так жить. Князь своё берёт, а ещё берёт сборщик податей - почитай, крадёт. У кого крадёт? У меня крадёт да у батюшки. Я своё забрал. Я не крал, взял то, что своим трудом наработано. Надо из лесу притащить мешки, только сил моих не осталось. На телеге съезжу-ка. Эх, скрипит она!.."
   Вслед за этим, тихо слез он с лавки и пошёл на двор. Хорошенько смазал оси всех колёс, чтоб телега уже не скрипела, и запряг в неё лошадёнку. Очень скоро краем леса, до второй тропы покатил малолеточка, но впотьмах проскочил её и заехал дальше. Поднял он хворостину, стал сухой лист шевелить, искать то, что спрятано. Вскоре как бы отыскал припас, и один мешок погрузил он в телегу. Потом ещё два мешка отнёс и заметил вдруг, что не всё это. Удивился Николушка, раскидал листы и достал ещё три мешка, а за ними: два горшка масла сбитого, сала кус да в укрутке голову драгоценного сахара. А последним отыскался на шнуре и мешочек из кожи, в нём монет до пяти горстей. Тут подумал он: "Вот те на-а, лес-то наш, он кудесный: спрячешь в нём одно - достаёшь, что спрятал, да с большим прибытком! Рассказать кому, не поверят мне".
   Развернул Николушка лошадёнку и назад поехал; только скоро встал и ещё подумал: "Коль домой свезу, будет плохо с батюшкой, он помрёт от страха! Лучше выше мельницы и запруды в берег это всё до поры зарыть". Так и сделал. Через час, возвратился к дому он, лошадь выпряг, ей подбросил сена в ясли, сам на лавку в пристройке лёг и заснул.
   Знать не мог малолеточка и во сне не увидел, что тем часом сборщик податей и два стражника из обоза в злости-ярости по ночному лесу носятся, ищут что запрятано в нескольких местах. Эти люди ведали, что на княжий двор с наворованным у них нет пути: подчистую лишнее отберут тогда. Рядом с лесом на коне ожидал их проверенный, тайный всадник, чтоб забрать суму с тем, что будет ценного, а чуть дальше - четверо, на телегах все. Три другие клада отыскали стражники, а вот главного - не смогли найти. Тут один из них пот утёр со лба и сказал:
   - Кто же взял его? К нашей тропке мельница будет - ближняя! Мельник, думаю, всё и свёз к себе. Надо б там искать, по углам проверить!
   - Э-ээ, пустое дело! Зря угробим время, - сплюнул сборщик податей, замахал руками. - Дураков видал, но глупее, мельника, не встречал пока! Простофиля он! Для такого дела, надо не кочан капустный, а голову на плечах иметь! Сын его - малолеточка, дурачок в отца. Яблоко от яблони недалече падает...
   - Я бы всё ж заглянул к нему! Чем не шутит чёрт, а ночами черти на любой тропе!
   В это время дождь пошёл, все заторопились. Только всё ж на мельницу по пути заехали; ворвались в пристройку, сунулись с фонарём под лавки, все углы обшарили - ничего там не нашли. Когда прочь поехали, сборщик податей заворчал от злости: "Говорил, что глуп он! У такого между пальцами даже золото всё само просеется, пропадёт дуром..."
  
   Николушка утром встал с отцом и до полдня они оба крепко поработали. Только после часа мальчик отошёл от мельницы, отыскал след своих колёс и по ним дошагал до леса. Как дошёл, так понял - не то было место, где он клад забрал и где спрятал своих три мешка. Выходило, разные были те места. С хворостиной побродил Николушка там и сям по лесу, под листвой пошуршал в земле и сыскал своё. Удивился он, но мешки не тронул, развернулся и пошёл назад. Вышел малолеточка на опушку леса, глядь - крестьяне на телегах из того же леса повезли мешки. Малолеточка мужичков дождался у большой тропы и спросил их:
   - Вы к отцу ли едете, к нам на мельницу?
   - Не-е, своё же до дому отвозим. Сборщика черти унесли, так пора вернуть! Коли всё утянет он, так и жизнь нам кончится. Тем, что лес даёт, в зиму не прокормишься. Князь без меры жаден, на горбах мужицких толстобрюх жирует, а проклятый сборщик четверть под себя гребёт! Чем же нам кормиться, как растить детишек? Сам-то что ты думаешь?
   - Правда ваша. Сам о том кручинюсь, - ответил им Николушка, пожелал удачи и побрёл к себе.
   Дошёл он до мельницы; видит: у порога батюшка, бледный и весь сгорбился, стонет, в голос охает. Напугался сын и поспешил к отцу:
   - Худо, тебе батюшка? Поясницу ломит или грудь сдавило? Или ты хрипишь? Так накинь тулуп, ляг да отлежись! Я тем временем на малине вскипячу отвар! С ним скорей оправишься. Отдышись пока!
   - Ах, я телом здоров, - отвечает отец. - Будто б крепок пока... Я от страха стал хворым, сынок: вдруг те люди доедут опять. За тебя страшно мне! Опасаюсь зимы, до неё уж близёхонько! Рассуждаю, дитятко, как бы нам не погибнуть... И за лошадь боюсь, от бескормицы в стужу раньше нас ведь помрёт. А потом мы с тобой за ней следом... от холода и от голода...
   - Успокойся, батюшка! - сын подсел на крыльцо. - Давай до зимы печь переложим или новую - сложим. Наберём камней, я их довезу. Знаю место одно, где глина такая, что огоня не боится. Мне о ней старичок один сказывал! Будет нам потеплей! Что ж нам только тужить, лучше делом заняться!
   - Эк, что выдумал! Мы-то мельники, а нужны печники. Мы, Николушка, это не сможем. У нас криво получится, печка наша будет коптить, а потом вся обрушится.
   - Давай стены тогда конопатить, чтоб по щелям тепло не летело?
   - Мох промок от дождей и уже слишком поздно. А на паклю нет денег у нас.
   - Давай выправим кровлю, чтоб она не текла?
   - Это нам не под силу. Да и где денег взять?
   - Давай двор весь почистим, подправим воротца, - предложил малолеточка.
   - Скоро снег налетит, всё под ним и укроется. Это дело весеннее. В осень - зябко, а зимой снег - помеха.
   - Ой, мне это не нравится, - возражает Николушка. - Вон, я нынче впервой смазал оси колёсные - перестали скрипеть. Я желаю поправить всё в доме, на мельнице. Коль не хочешь ты, батюшка, мне помогать, помаленьку сам сделаю.
  
   Сказано - сделано... Стал малолеточка сам всё исправлять. Первым делом поправил он крышу, щели в стенах забил мхом и дратвой - это быстро он сделал. После деньги достал из тайника и прикупил корм на зиму лошадке, стойло вычистил и, как мог, утеплил его. Строить новую печь он боялся, но стал камни возить, привёз глину. Потом в ближней деревне походил по домам, поглядел, как у кого печь устроена. После этого ещё день побоялся и взялся за дело. Первым делом полез под пристройку и устроил опору для печки. Мельник только вздыхал, тряс головой и стонал: мол, зазря всё, ничего у сынка не получится. Скоро однако сын заказал мужикам, что в село на ярмарку ехали, для печи привезти ему то, что в кузнях куётся и льётся в плавильнях. Ему привезли и он кончил печку с лежанкой. Потихоньку её стал протапливать, жаром сушить, закалять и кой-где поправлять да подмазывать. К первому снегу печь давала тепло. Наконец мальчик вычистил двор, снег отбросил, поправил воротца.
   Вскоре в зимний солнечный день по морозцу в санях поехал Николушка в лес за дровами. Ехал-ехал, до чащи доехал и понял, что сосёнку свалить и порезать её на поленья сил не хватит ему. Он расстроился, стал сушняк подбирать. А потом сел на сани, усмехнулся, задумался: "Этих сучьев да веток и на день не хватит... Мне б пилу саморезную да топор самокол. Лес наш, помнится, будто б кудесный. Но кого попросить?.."
   Тут вокруг словно шорох пошёл с перезвонами, долетел до Николушки. Малолеточка поднял голову, а на пне стоит мужичок небольшой, сам в тулупе в сапожках и в шапке. От лица его борода до колен, под бровями глаза ясно светятся. Мужичок улыбнулся, вздохнул и сказал:
   - Про тебя мне известно, малолеточка, многое. Я во всём тебя одобряю. Что касается дров, попроси ты меня!
   - Ай, спасибо! Видать, ты хозяин лесной и волшебник? Дай мне дров для печи!
   - Я всего - мужичок-лесовик, а волшебник ты сам. Всё ты можешь, умеешь как будто. У тебя дело всякое ладится. Всё ты делаешь по уму, с осторожностью. Я сосёнку пилить не советую, пусть растёт себе деревце до большой сосны. Воротись назад, на дворе найдёшь то, что надобно для твоей печи - хватит на зиму. А сушняк возьми и держи его для растопки.
   - Благодарен я! От души подсобил ты мне и сказал слово тёплое. Только вот всего не могу, не умею я. Не умею я отводить беду, - говорит малолеточка. - Приезжает к батюшке сборщик податей и берёт у нас всё, что есть. И у всех берёт!
   - Как направится другой раз этот сборщик к вам, мне шепни наперёд. Я сегодня о том расскажу батьке Лешему. Он его крутанёт, завернёт и в болота направит. Но силён Леший спать, может всё он проспать. И на случай такой дам тебе, малолеточка, я дубинку дубовую. Ты только ей прикажи и рукой покажи, так любого побъёт и прогонит.
   Мужичок-лесовик из-за пня вынул чудо-дубинку и отдал её малолеточке.
   - А ещё что случится сам ко мне заходи. [Author ID1: at Mon Feb 26 18:04:00 2007 ] В лес войдёшь, позовёшь. Помогу тебе, посоветую! Помогаю в охотку я всякому, кто и думать умеет и делать.
   Поклонился Николушка мужичку и поехал назад. Заезжает на двор и не верит глазам: там под самую крышу дрова ровно сложены. Посреди двора стоит батюшка, изумляется, поражается и пугается.
  
   Прошёл почти год, в осень новую долетел до всех деревень и села слух о том, что опять едет сборщик податей и что подати ещё раз увеличены. Мельник тоже узнал от крестьян про беду, так заахал, заохал, схватился за голову и сказал сынку:
   - Вновь идёт беда! Эту зиму спокойно прожили мы. А теперь не прожить, князь ещё больше хочет отнять. Коль ему не отдать, он прогонит нас с мельницы.
   - Что же делать нам, батюшка? Давай бросим всё и сами уйдём, - предлагает Николушка.
   - А куда же мы денемся? - ужаснулся отец.
   - А туда, где нужны. А то и туда, куда денемся, как нас выгонят. Куда денемся?
   - Я не знаю, куда. Нас посадят в острог или стражники скажут нам.
   - Нет, я так не хочу! Я по-своему сделаю. Не тужи наперёд, мы не пустим их к мельнице и в деревни не пустим. Расскажи, как обычно он едет?
   - Доезжает он сперва в Обираловку, потом едет в Заплатовку, а потом - к нам на мельницу. Завтра будет он в Обираловке, мужичков оберёт, а под вечер поедет в Заплатовку. Он с обозом в Заплатовке заночует.
   - В Обираловке тоже он будет с утра? - уточняет Николушка.
   - Да, до ночи проедут они Карабукинский лес, на княжьей заставе ночуют и въедут с утра в Обираловку.
   - До Обираловки шесть-семь вёрст пути? - прищурился сын и нахмурился.
   - Да, близёхонько! - мельник сел на скамью, головой замотал и зажмурился.
   - Тогда в лес пойду поздний гриб поискать. Погуляю с лукошком, под утро вернусь, - говорит вдруг Николушка. - Как стемнеет, ложись, за меня не тревожься.
   - Ночью холодно, не ходи! - напугался отец. - Ты же маленький! А пойдёшь, так поддёвку надень и мой старый кафтан.
   - Это лишнее, прихвачу две рогожины: постелить и накрыться, - отвечает Николушка. - Возьму два калача и огниво, а водицы не надо - напьюсь из ручья.
   Он, конечно, схитрил: из секретного места достал и дубинку дубовую.
  
   Ранним утром Николушка был над опушкой лесной, на холме, за Обираловкой. Под холмом проходила большая дорога на княжью заставу, на девять сёл и на стольный град князя. Он прилёг на сухой листве, съел один калач, стал глядеть на дорогу. Сперва ехали по дороге и шли крестьяне да люди работные, позже купцы да торговцы поехали, ещё позже боярин со свитой пронёсся.
   Только в полдень увидел Николушка тех, кого поджидал: появился обоз сборщика податей. Конно ехали девять стражников, а за ними сразу двадцать восемь телег. На телегах погонщики и пять холопов, чтоб таскать и грузить. Сам сборщик податей на соломе с подушкой лежал под тулупом в первой телеге и громко покрикивал. Голосили и гикали стражники.
   Догадался Николушка, что они крепко выпили на заставе и были пьяны. Он достал и погладил дубинку, выждал, в голос ей наказал: "Дубинка дубовая, от меня полети, объявись у обоза, куда покажу, и там отлупи того, кто лежит на соломе с подушкой, а также конников-стражников. Как отлупишь, ко мне возвратись, со мной затаись!" Окончив наказ, Николушка правой рукой, показал на обоз.
   Дубинка с присвистом с холма улетела, объявилась рядом с обозом и сделала дело: треснула в лоб сборщика податей, отходила его по толстым бокам; стражникам шибанула в затылки и выбила их из седла. А потом трижды прошлась взад и вперёд, добавляя всем тумаков, синяков. Встал обоз, разнеслись от дороги крики и вопли, сборщик и стражники в лес побежали, по кустам, за деревья попрялались. Но и там их дубинка достала, по задам отлупила, по спинам и вскоре вернулась к Николушке. "Лихо же ты поработала!" - восхитился он и погладил дубинку.
  
   Пролетела неделя. Старший стражник и сборщик податей князю и его воеводам наврали, что напала на них шайка лютых рабойников, оттого мол вернулись с пустыми руками. Князь поверил им, осерчал; приказал, чтобы снова за данью поехали. Воеводе Лутоне с отрядом в сто человек впереди велел ехать, обоз охранять, а разбойников изловить, в кандалы заковать и доставить в острог на расправу.
   Снег в ту пору ещё не нападал, потому войско с обозом быстро поехали. Только слухи летают много скорее и Николушка их поджидал на том же холме. Как завидел он воинов-стражников и обоз на дороге, так наказ дал дубинке их всех побить, разогнать. Целый час полетала дубинка, но дело сделала: воинство всё разбежалось, обозники побросали телеги и скрылись.
   Ещё пролетела неделя. Воевода Лутоня, весь в синяках, князю сам доложил, что разбойная шайка так велика, что и тысячей воинов не разбить. Не сдержался, приврал, мол он бился-сражался, но разбойников множество - что деревьев в лесу. Князь задумался, щиплет бороду, а потом говорит воеводе:
   - Что за битва была, коли войско всё цело. В плен не взят никто, не убит. Да и ты, воевода, жив покуда сидишь. Ну-к, ты мне объясни!
   - Веришь, князь, те разбойники - озверелые, они в плен никого не берут. Потому мы с ними побились до вечера, оружие побросали, чтобы легче бежать, и вернулись назад, чтобы преданно тебе дальше служить. Вот ведь как!
   - Это мудро сделано, - согласился князь. - С воеводами Безоглядовым и Отступовым, добери Лутоня войско большее и включи в него всех своих молодцов. Ты - за старшего. Перебей воров и разбойников. У тебя семь дней! Победишь воров, будешь с орденом, а тебя побъют, станешь ростом ниже. А теперь ступай, не мозоль глаза!
   В этот раз собралось войско большее и огромное. Всё огромное плохо движется. Прочный снег лежал, когда через семь недель это воинство и обозники добрались к холму, где их ждал малолеточка. В этот полдень дубинка часа два поработала: воеводам в лоб дала, по задам и в брюхо толстое, остальным отвесила подзатыльники. Разбежалось воинство; до весны всё стихло.
   Потом было многое, но Николушка от разбоя княжьего оберёг земляков своих. В деревнях, в селе люди стали жить в ту пору справно, весело, хлебосольно и даже зажиточно. Так прошли шесть лет. На седьмой год к осени как-то коробейники добрались в Кафтановку (бывшая Заплатовка) и сказали жителям, что их воля скоро кончится, снова будет всюду нищенство. Старый князь де помер, новый - с войском, с конницей и с большими пушками сам идёт сюда наводить порядки, учинить расправу. К вечеру в тот же день все об этом знали.
   Долетела весть и до мельника, он слегка постарел и сидел тихим вечером на крылечке новой крепкой избы, поджидая Николушку. Скоро сын прискакал на добром коне, быстро спешился и присел с отцом.
   - Снова прёт беда, - завздыхал отец. - Глянь, как вырос ты, сам толков, пригож... И с таким умом снова в нищенство! Мужики кругом всё напуганы...
   - Знаю, батюшка, про беду! Сил моих больше нет. Нас тут сызнова будет князь душить, доведёт до бедности и до нищенства. Мужики, сказал ты мне, все напуганы. Раз напуганы, пусть почешутся, пусть подумают. Им терять уже есть чего! Испокон веков они всё дрожат. Я так не хочу, не желаю так! Вот что я решил, соберёмся-ка и поедем прочь в место новое!
   - А куда, сынок? Как же мельница?
   - Отдадим её Прову Хотьеву, у него семья, сам - рукаст, он мне нравится. Мы ж поедем, батюшка, сперва в Новгород, а потом во Псков или далее. Деньги есть у нас, чай не пропадём. Там останемся, где сумеем жить мы свободнее. Я пойду в купцы, закуплю товар, стану торговать. Ты на старости будешь жить в тепле, будешь в сытости, в безопасности.
   - Страшно ведь! - говорит отец, сомневается.
   - Не страшней того, что здесь станется. До отъезда я ещё раз пройдусь до опушки леса, погляжу с холма, как поедет князь.
  
   И за пару дней так и сделали, собрались они, приготовились. А на третий день утром встал Николушка и ушёл к холму над дорогою; дошагал туда как раз вовремя. Сверху увидал он - вдали пыль стоит столбом, скачет конница. На неё-то он, как подъехали ближе конники, и наслал дубинку. Через полчаса четверть княжьих всадников по дороге ползала, а три четверти - понеслись назад, опрокинули пеших воинов и смели в овраг пушки с порохом. А потом всему войску этому было зрелище: кто-то лихо колотил воевод по спинам. Только больше их претерпел сам князь, - что в коляске ехал, не спасло его: получил по шее и стократно в зад.
   Николушка хохотал до слёз. Когда это всё тем и кончилось, он забрал дубинку и сошёл с холма, зашагал на мельницу. Ещё через два часа он и батюшка навсегда уехали. Но, куда поехали, не прознал никто.
   Правда, через десять лет в Заплатовку (бывшая Кафтановка) забрели три бродяжки-странника, поди- вились бедности всех, кто в деревне жил. И однажды вечером рассказали странники, среди баек с шутками, что далече будто бы, где-то там - на севере, есть купец один, часто сам он ходит с кораблями за море, от товаров ломятся все его склады. У него жена статная красавица; есть у них две доченьки и сынок один. Сам купец пригож, справен, нрава доброго, с каждым обходительный, но о нём судачат, кому делать нечего, будто б вышел родом он из бедняцких мест - стало быть, отсюда вот...
   Деревенский люд, кто послушал странников, той байке не поверили, повздыхали горестно и в печалях, в тяготах тихо разбрелись.
   Дело это ясное, ведь поверить трудно, будто б в одиночку всякие сомнения, страхи и невзгоды, можно одолеть. А вот разом, вместе побороть всё скверное, редко получается, так как в одолениях каждый должен каждому крепко помогать и не отступать.
   Тут и сказке конец, кто её дочитал до конца или слушал, тот - молодец и прибудет всегда в светлом разуме, в добром здравии и с удачей!
  
   А перо, сверкнув белизной, уже дальше летит с ветерком и готово писать по окну сказки новые.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   А+АЯ Андрей ПАНАЕВ оva
   ______________________________________________________________________________
  
  
  
  
  
   111
   зссп
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"