Аннотация: Наброски пока что. Возможно, вырастут во что-то большее =)
Тропинка была ладная, вытоптанная множеством ребячих ног . Так, по крайней мере, казалось с первого взгляда. На деле же она была на редкость извилистой, каверзной - немеряное количество свертков, поворотов - так и заблудиться недолго на ровном-то месте. Алеська спешила изо всех ног, путаясь в чересчур большом для нее сестрином тулупчике - где-то недалеко, уже совсем-совсем рядом, вот за этими тремя березками стоял расписной теремок сказочника.
Ходоков среди детворы в сторону опушки было много. Дедушка Махей, улыбчивый, сухой старик с лукавыми глазками-бусинками любил рассказывать о... да обо всем любил. Вот, например, про то, что на самом деле мать у всего - одна - земля. Так оно, в сущности, и было - все знают. Но поговаривают, что Махей об этом первым прознал и потом уже всем прочим взрослым под большим секретом поведал. А детворе он истории рассказывал просто так, без всяких там взрослых тайн.
Алеська, запыхавшаяся, с зарумянившимся от мороза лицом, вбежала на резное крылечко теремка и распахнула дверь - там, внутри, в печке уже весело танцевал на чернеющих березовых полешках озорной огонек, потрескивал сердито, когда попадались на дровах капельки воды. Где-то под лавкой басовито мякнул черный кот, кто-то шикнул - мол, будь тише - Махей рассказывает.
Дедушка говорил про ветер. О том, как он летает по свету, делает свои, не мирские дела, о которых им, простым смертным, знать не дадено. Алеська, скинув тулупчик, уселась на пол рядом с остальными. Сказка выходила на редкость интересной - даже жаль, что начало она так и не услышала.
Махей вышел на крыльцо, когда дети, сбившись в кучку, с визгами и улюлюканием уже неслись обратно в весь. Ветер охотно подхватывал то одного, то другого, кружил недолго в воздухе и опускал обратно - в пушистый, белый снег. Дед потянулся - хорошо. Жалко только, что его время уже выходит. Скоро, совсем скоро появится новый сказочник - со своими, новыми сказками. О чем они будут - ему знать не положено. А вот время-то, время... совсем чуть-чуть, дотянуть бы хотя бы до лета, хотя бы глазком посмотреть на Аленку, как выросла после той истории с непутевым братцем, чем живет. Ему всегда было интересно, как живут его придумки после сказки.
"Все проходит, и это пройдет. И я тоже пройду" - подумал Махей, захлопывая резные ставенки на окнах. Теперь, сколько не блуждай по протоптанной тропинке, теремка не сыщешь - так уж хозяин пожелал. А то всякому известно - как Сказочник придумал, так оно и сбудется на деле.
Никто, наверное, уже и не вспомнит, когда у Махея - чудаковатого старичка с окраины веси появилась внучка - не улыбчивая, большеглазая, с толстой косой, которая в полумраке избушки казалась иссиня-черной. Просто появилась - никто и не удивился.
В общем-то, мало ли - откуда, кому какое дело до нелюдимого деда, когда год выдался на редкость неурожайным, того и гляди придется искать работы в Городе, до которого еще добраться надо. А на пути-то лиходеи, зверье, дивы, кого только нет! Зато какие истории рассказывали те, кто все ж таки отважился, ушел на заработки - заслушаться можно. В общем-то, так и жили.
Снова путается в ногах сестринский тулуп - Алеська бежит по знакомой тропинке, до трех березок, которые недавно облюбовали лесные птицы. Какие именно она - не знала. Но красивые - с кулачок размером, ярко-красным брюшком, озорные и шумные. Екнуло где-то в груди, когда она увидела теремок . Что-то шло не так - это, кажется, поняли все, кто собрался перед крылечком. Не клубился над крышей вкусно пахнущий сухими веточками дым, ставенки были открыты кое-как, не до конца, а главное - на крыльце не стоял дедушка, обычно встречавший своих гостей. Дверь скрипнула, приоткрываясь - из темной щелки выскользнуло черное, зеленоглазое, маленькое - и бросилось в лес. Внучка Махея выглянула из теремка, разочаровано насупившись:
- Совсем не слушает. Ни капельки. И разговаривать со мной не хочет. Как дедушка ушел - так и не хочет.
На, казалось бы вполне закономерный вопрос - куда ушел дедушка и когда он вернется девочка как-то серьезно осмотрела притихшую ребятню и спокойно, степенно ответила:
- Дедушка насовсем ушел. Он больше не вернется. А что я вам вот сейчас расскажу...
Как-то само собой получилось - рассказывала внучка ничуть не хуже деда. Так что домой неслись дети, не задумываясь о том, что же все таки случилось с Махеем, но зато точно уверенные, что вот эти лесные птахи - снегирики, если положить на ладошку хлебных крошек - непременно слетят за угощением, усаживаясь прямо поверх вязаных рукавиц.
Ольха задумчиво погладила резное крылечко. Долго, очень долго задержался тут прежний сказочник - почти триста лет прожил, ей-ей. Теремок на ладан дышит, домовик привык к дедовским вечерним посиделкам с детворой настолько, что не таясь сидел на лавке под личиной кота и слушал тоже, вместе со всеми. Такое грех не послушать - сказки у Махея получались всегда красочными, волшебными, самыми что ни наесть сказочными. Первым делом о том, что сказочник ушел прознал хозяин дома - взвыл коротко и метнулся в лес через опушку, испугав кого-то из детей. Пришлось выходить. Голова работала плохо - рассказала про птичек с красными перышками - кому-то из детей они виделись. Назвала снегириками. Другого ничего просто в голову не приходило - снег кругом, снег, снег... скорее бы лето. Снегирики улетят - придет лето. Непременно придет, обязательно.
А пока что, как только стих гомон детей за опушкой, в дверь коротко стукнули. На пороге, кутаясь в цыганскую шаль, стояла сухонькая старушка, нервно перебирающая пальцами метлу. С ногой что-то явно было не в порядке, при ходьбе она гулко стучала по полу - ни дать, ни взять, костяная.
- Здравствуйте, бабушка - говорит Ольха, чинно сгибаясь в поясном поклоне.
- Здравствуй, деточка - старуха повторяет ее движение точь-в-точь, так же касаясь деревянного пола кончиками пальцев. - Ушел старый хрыч, верно? Ты-то с нами что делать будешь, небось заново придумывать? - в голосе явно слышны отголоски панического страха перед... небытием? Один сказочник оживил, второй переписал - вот и канул кто-то в небытие. Ольха по-доброму улыбнулась:
- Что вы, бабушка! У Махея были свои герои, у меня свои. Живите, как жили.
- Не любо мне это дело - детей в лес таскать. Еще и на метелке - старуха смущенно улыбнулась - может, подправишь?
- Хм... - Ольха присела на край скамейки, подпирая кулачком подбородок - хотите, я к вам молодцев буду за советом отправлять иногда? Вы уж там постарайтесь, черепа сделайте... а хотя бы из глины. Забелите потом, для обстановки пойдут. А к метелке... завтра расскажу про то, что ведьмы летают в ступах. Все удобней, чем на черенке.