Аннотация: Из рассказов, услышанных от оставшихся в живых фронтовиков.
НА ФРОНТЕ БЫВАЛО И ТАКОЕ
(Из рассказов, услышанных от оставшихся в живых фронтовиков)
Анатолий МЕЛЬНИК
Линия фронта стабилизировалась, установилось некоторое затишье. Немецкие армии неумолимо катились на запад. Временами, то тут, то там возникали бои местного значения. На одном из участков полк, используя данные собственной разведки, учитывая неразбериху и слабость противостоящей немецкой части, решил продвинуться, захватив небольшое село, которое немцы удерживали почти целый месяц. Фронтовики хорошо знали, что немцы основательно обустраивают свои блиндажи, землянки, и там всегда имелись не только запасы боеприпасов, но и продовольствия. А находиться вне поселка, в вырытых наспех сырых землянках, траншеях и окопах, да еще на полуголодном сухом пайке и с не регулярной походной кухней было уже невмоготу. Потому, воспользовавшись общей обстановкой, полк, навалившись имеющимися огневыми средствами, выбил немцев с занимаемых позиций и они, на удивление, не оказав привычного ожесточенного сопротивления, ушли на километров пять на запад, заняв оборону на заранее подготовленных позициях.
Сразу же после проверки саперами оставленных позиций противника на возможные минные "сюрпризы", солдаты начали обустраиваться в землянках. Прошел день, другой без особых боестолкновений. Изредка противники устраивали вялые орудийные дуэли. Солдаты даже на передовой умудрялись, пользуясь временным затишьем, отсыпаться, пытаясь, хоть на чуток, вернуться к замашкам почти забытой мирной жизни.
Командовал полком недавний 27-летний майор, из бывших довоенных кадровых лейтенантов, каким-то чудом уцелевший в огненном вертепе войны, когда продолжительность пребывания на передовой для солдат ровнялась 11 дням, а для младших офицеров - 16, после чего каждый из них имел 1 шанс из 4 быть убитым и 3 шанса - раненым. Был он парень хват, наверное, везучий, если провел три года на передовой, отлеживаясь в госпиталях только после ранений. Большинство его сверстников-сослуживцев, с которыми он начинал войну, уже погибли или после тяжких ранений по инвалидности находились в тылу, а он продолжал воевать. Окончив военное училище он, имея к тому же десятиклассное образование, что по тем временам было не таким уж и частым, в действующей армии, волей-неволей способствовало его подъему по служебной лестнице, и занятию "освобождавшихся должностей". Так он, получив звание майора, стал командовать полком. Был он настоящим боевым офицером, решительным, отчаянным, умел в критических ситуациях принять спасительное решение и, главное, за чужие спины не прятался, к солдатам относился бережно. В полку, будучи моложе большинства подчиненных, солдат, которые ему порой годились в отцы, пользовался авторитетом и уважением.
Закрепившись на отбитой территории, проверив положение в батальонах, отдав необходимые распоряжения штабу, комполка наконец-то позволил расслабиться и себе. Надо сказать, что в штабе, с одной из связисток у него с недавних пор завязался, как говорилось, военно-полевой роман. Отношения, судя по всему, были искренними, основанными на бескорыстных чувствах молодости. В условиях непрерывной смертельной опасности фронтовики жили сегодняшним днем, не заглядывая даже в завтрашний день, каждое наступившее утро, любой из них мог уже не застать. Все было скоротечно, чувства обострялись, обнажаясь от привычной скрытности и неспешного развития, без признаний и обещаний в верности и вечной любви.
И командир полка, в сущности, молодой человек, еще не видавшей жизни кроме лика войны, и девушка-связистка, попавшая со школьной скамьи в кровавое месиво, обуреваемые взаимными чувствами, бросились в объятия любовной страсти без оглядки, используя любую возможность остаться наедине вдвоем. В полку их связь уже не была секретом, но относились к ней снисходительно, делая вид, что не замечают.
Комполка еще в первый день присмотрел себе землянку, что стояла чуть в стороне от остальных в метрах трехстах, там он и обосновался. Сегодня, договорившись со своей связисткой, они решили провести вечер вместе. Ординарец привел в порядок землянку, приготовил бесхитростный ужин, не забыв и фронтовые сто грамм, а напоследок получил приказ, не беспокоить командира без крайней необходимости до семи утра, дав ему отдохнуть. Выполнив поручения, ординарец ушел в штабную землянку, а к оставшемуся комполка вскоре пришла его связистка.
Где-то, ближе к полуночи, в полк прибыл связной из штаба дивизии с пакетом для командира полка. Ординарец сообщил курьеру, о распоряжении комполка, взял пакет под росписку с тем, чтобы вручить его командиру, как тот приказал.
В семь утра комполка, получив пакет, вскрыл его, там был приказ: в связи с внезапным ухудшением фронтовой обстановки, угрозой окружения, немедленно отвести полк на прежние позиции до рассвета, далее сообщалось, что по оставленным позициям и наступающему противнику будет нанесен упреждающий артиллерийский налет.
Прочитав содержимое пакета, командир дал приказ немедленно начать отвод полка на прежние позиции, но в тот момент, когда батальоны спешно строились в походные колонны, неожиданно начался артобстрел. Разрывы снарядов ложились плотно, точно накрывая территорию, где были сосредоточены подразделения полка, укрыться было негде. Артподготовка продолжалась минут двадцать, и этого хватило, чтобы, перемешав человеческую плоть с землей, нанести урон личному составу больший, чем за предыдущие три недели. Артобстрел прекратился, и дезорганизованный полк, потеряв чуть ли не половину личного состава, преследуемый немецкой авиацией, и уже немецким артобстрелом, с большим трудом смог вернуться на прежние позиции.
Сразу же началось расследование случившегося ЧП. Комиссии не представило особого труда очень быстро выяснить истинную причину произошедшего, размеры потерь, и установить всю последовательность событий, приведших к трагедии, начавшихся с того, что командир полка устным приказом запретил ординарцу беспокоить его в течение ночи, проводя время с подчиненной. Сам факт того, что это происходило на глазах у подчиненных, которые по много месяцев не видели женщин, что уже само по себе, не способствовало сохранению морального духа личного состава части на должной высоте. Срочный пакет вышестоящего командования с приказом о немедленной передислокации полка из-за преступной самонадеянности и халатности не был прочитан вовремя, и в итоге, полк, попав под обстрел своей артиллерии, понеся огромные, ни чем не оправданные людские потери, практически стал не боеспособным.
Комполка пошел под военный трибунал, а дальше, было построение личного состава полка. Перед строем был зачитан приговор трибунала. Комполка был признан виновным в совершении тяжкого военного преступления, лишен воинского звания, наград и приговорен к расстрелу перед строем, самому позорному и унизительному виду высшей меры наказания, перед строем однополчан, тем более, когда это касалось офицеров перед подчиненными.
После того как был зачитан приговор, командир дивизии сорвав с осужденного погоны, приказал ему снять гимнастерку, раздеться до пояса и повернуться спиной к строю, осужденный, опустив голову, молча повиновался. Под взглядами застывшего в оцепенении строя, комдив лично, вытащив из кобуры пистолет, передернув затвор, выстрелом в затылок привел приговор в исполнение. Осужденый, как подрубленный, рухнул на землю.
Раздалась команда, и подразделения начали покидать построение.
P.S. Спустя два месяца с фронта в тыл была отправлена связистка вместе с зародившейся в ней новой Жизнью.
22 апреля 2012г.
Киев,
Анатолий Антонович МЕЛЬНИК
P.S. Если Вы прочитали рассказ, и он Вам понравился, оставьте отзыв, или хотя бы,
нажмите кнопку оценки.
А еще, если не трудно, разместите ссылку у себя в блоге
или отправьте ее друзьям.
* Полная или частичная перепечатка текста - с уведомления
автора и размещением авторской строки: