Лет этак 250 назад капитан Кук, до того как его съели на одном из Гавайских островов, выполняя приказы Адмиралтейства, предписывавшие "всеми средствами поддерживать дружбу с туземцами", относился к аборигенам, вновь открываемых земель, миролюбиво и доброжелательно. Однажды он устроил на своем судне прием местного царька и сопровождавшей его челяди. Пришло человек десять островитян во всем великолепии своих праздничных убранств.
Знатным гостям показали весь корабль, ну а потом, как принято на флоте, устроили торжественный обед. Гости не слишком страдали от неловкости незнания застольных европейских этикетов. Они принялись, с аппетитом, чавкая, руками выгребать из мисок содержимое бесхитростных корабельных блюд. Быстро все съели и уставились на пустые миски. Это говорило о том, что они не против получить добавки. Кок услужливо добавил содержимое в миски. Но не прошло и нескольких минут, как гости возгласами и жестами дали знак на повтор добавки. Съели. Но, судя по всему, у приглашенных гостей аппетит только начал разыгрываться и они уже повелительными жестами, не сникерсуя, потребовали у кока продолжить угощение.
Кок, в конце концов, разводя руками, стал объяснять уважаемым гостям, что все приготовленное, уже съедено. Но, судя по настроению аборигенов, их это совсем не смутило и они, оттолкнув кока, вышли из каюты и двинулись толпой на камбуз. Благо наблюдательность, не притупленные и не испорченные цивилизацией органы чувств "детей природы", были у них еще на высоте. Зашли на камбуз, начали заглядывать во все стоявшие там емкости. Увидели котел, в котором был приготовлен обед для команды корабля, а команды было человек под сто. В общем, гости, ничтоже сумняшеся, напали на котел, и вскоре выгребли его до дна. Кок все это время безучастный стоял в стороне, а гости, расправившись с командным обедом, не успокоились, как говорится, аппетит приходит во время еды, ринулись обшаривать судно в поисках еще чего-нибудь съестного. В кладовой они обнаружили запасы лепешечной муки, попробовали на вкус, принялись было есть, но много съесть не удалось, что-то им не подошло. Таким образом, обсыпанные мукой, они заглянули еще в баталерку и, найдя там сальные и восковые свечи, понюхав и попробовав их на вкус, сожрали на десерт без остатка.
И, наконец, когда убедились, что больше ничего съестного не осталось, вожди утихомирились и вскоре, соблюдая торжественный церемониал, на пирогах отправились на берег, оставив на борту без обеда голодную команду.
***
*** ***
Прошло 250 лет. И этот случай вспомнился мне, когда однажды, мой старший коллега врач-хируг фронтовик, рассказал, как в 1944 году они, освобождая Украину от немецких захватчиков, вошли во Львов.
Солдаты начали прочесывать улицы, кварталы, дома в поисках оставшихся, отбившихся от своих частей, солдат противника. Зашли на территорию львовского университета, и там продолжили проверку всех корпусов. Зашли в медицинский корпус, на кафедру биологи, а там, и в музей. Надо сказать, что в те времена была хорошая традиция создавать на кафедрах музеи и библиотеки. Такие музеи были гордостью коллективов кафедр, они поддерживали и обновляли экспонаты музеев из поколения в поколение.
Вот так солдаты оказались в музее, и они были поражены разнообразием экспонатов. В шкафах, на музейных полках стояло великое множество банок с заспиртованными экспонатами. Солдаты из любопытства начали брать банки с экспонатами в руки, разглядывать, крутить, вертеть. И тут, каким-то образом, одна из банок дала течь. Поначалу смутились, потом принюхались, запах оказался подозрительно знакомым. Кто-то из любопытства прикоснулся пальцем, а потом взял и лизнул. Да это же спирт, ребята! - Громогласно и почти восторженно объявил он. О том, что их поначалу интересовало в банках - змеи, лягушки и масса чего-то еще с названиями на латинском языке, уже не интересовало. Теперь все обсуждали только то, что в банках спирт! Вот только беда, в спирту покоилась всякая нечисть, покоившаяся там на протяжении многих лет и даже десятилетий.
Некоторое время присутствующих смущала эта, находившаяся в банках гадость, вызывавшая не самые приятные тошнотворные ассоциации. Но потом, поборов чувство возникшей робости и страха, как это бывало с ними и раньше на передовой, они с призывными, подбадривающими друг друга возгласами, начали вскрывать банки. Вожделенную жидкостью сливали в котелки, а кто по смелее, так просто выуживал ножом, штыком содержимое банки, выбрасывал его на пол, зашвыривая сапогом подальше, с глаз долой, оставляя только драгоценную жидкость.
Спирт начали дегустировать прямо в музее, без закуски. Молва о том, что обнаружен спирт, мгновенно распространилась среди остававшихся снаружи, и они гурьбой поспешили в музей. Начался день открытых дверей музея.
Вскоре все экспонаты музея оказались "изучены", и захмелевшие "посетители" начали разбредаться на отдых в прилегающем парке. Запоздавшие посетители с сожалением обнаружили, что интересных экспонатов уже не осталось, и тогда, не веря такому обороту событий, они начали более тщательную проверку помещений кафедры, не запрятался ли где еще какой-нибудь неприятель. Противника они не нашли, но в одной из кладовок нашли перепуганного смотрителя музея и пару бутылей с консервирующей жидкостью, которая была немедленно экспроприирована...
P.S. И все же, опустошение спирта в музейных препаратах солдатами варварами-освободителями в 1944 году не самый постыдный факт, можно сказать, безобидная шалость по сравнению с тем, как цивилизованная немецкая армия в 1941 году умертвив несколько миллионов военнопленных, в Киеве в 1941 - 1944 году, в Бабьем яру, расстреляв более 150 тысяч советских граждан от мала до велика, в больничных корпусах областной больницы устроила конюшни.
1966г. Одесса
11.06.2015г Киев,
Анатолий Антонович МЕЛЬНИК
P.S. Если Вы прочитали рассказ, и он Вам понравился, оставьте отзыв, или хотя бы,
нажмите кнопку оценки.
А еще, если не трудно, разместите ссылку у себя в блоге
или отправьте ее друзьям.
* Полная или частичная перепечатка текста - с уведомления
автора и размещением авторской строки: