Ночь. Я сегодня уже явно не высплюсь. Нда. Вот опять что-то пишу, сам не знаю зачем. Выспаться не мешало бы. В Москве сейчас дуррацкая погода - не очень жарко, но как-то душно. Всегда плохо переносил жару... Особенно теперь, когда набрал дополнительно тридцать килограммов тренированного жира.
Каждому хочется однажды проснуться и стать знаменитым. За пределами собственного дискового пространства хе-хе...
К делу.
Забавные мы животные, мужики. Вот периодически размазываем сопли по монитору из-за той или иной бабы в своей жизни... Почитал сейчас ночью в Сети свежие высеры - из трех два за ночь! Думаю, что это не рекорд. На лицо симптом - весенняя кампания кончилась, генералы считают потери. Дали не всем и многие переживают, хе-хе. Главное, чтобы это переживание не перешло в статус хронических заболеваний. А то ведь и так бывает.
***
Он прекрасно учился в физмат школе, по окончании сдал документы в физтех. Нет, его не били родители, просто парень был - светлая голова, упорный и, в общем совершенно не зануда. И выпивал с друзьями, которым до физтеха было как и мне (т.е. никак), и за девчонками приударивал... Ростом не вышел, очкарик? Да ерунда это! Тонны юмора у человека, бездна жизнерадостности - как в это не влюбиться? И наверно кто-то влюблялся. Но сейчас речь не о них.
Летом, на приемных экзаменах он встретил Ее. Девушка, приехала поступать в Москву, тоже на физтех. И с ним что-то случилось. Сразу. Так бывает, когда сам себе еще говоришь: "одумайся, что же ты делаешь!!!", но сердце твое и, извиняюсь, член, все уже за тебя решили. Ты становишься неимоверно счастлив, делаешь ради этой женщины глупости, иногда неуклюжие, но тебе повезло: она все принимает. Она начинает играть с тобой не говоря ни да, ни нет, и ты нервничаешь, пытаешься контролировать каждое свое действие, каждое слово, выстраиваешь в уме архисложнейшие многоходовые комбинации, по завоеванию превосходства но... Вот ты опять увидел ее... Она занята, что-то читает на ходу, идет по коридору мимо аудиторий. Господи... Твое сердце начинает бешено колотиться, вот сейчас она посмотрит на тебя... Она чувствует твой взгляд, поднимает голову от учебника и просто, бесхитростно улыбается тебе в ответ и говорит: "Привет!"
Это нокаут.
В этот момент ты хочешь схватить ее, оторвать от земли, задушить в своих объятиях, покрыть поцелуями и реветь от счастья, словно белуга. "Господи, как хорошо, что ты есть и дал мне счастье любить ее! Черт побери, хорошо то как!" А она смеется, требует поставить ее на место, и ее серебряный голос отражается от стен и заполняет все вокруг...
Так было у Него. Он был счастлив, Она, по-видимому, отвечала ему взаимностью. Тем летом ей поступить не удалось, но Девушка проявила свой характер - уехала к себе домой, чтобы подготовиться и поступить в будущем году. Забегая вперед скажу - Ей это удалось.
Естественно, Он не терял с Ней контакта весь первый год обучения. Они много переписывались - иногда, от нечего делать, Он писал ей в письмах сказки. Так как Он по природе был нетерпелив, сказки часто получались неоконченными. Тогда Она дописывала их за Него, и у них всегда был счастливый конец. В новогодние каникулы, сразу после сессии Он к Ней поехал к Ней в гости.
На втором курсе (Его втором, Ее первом) они поженились. Гулял весь Его поток - Она была из тех женщин, что легко завоевывают расположение окружающих, не только мужчин. Я не знаю, как Она выглядела, но каждый из нас, уверен, сталкивался с такими женщинами. Она была такой.
Год был на дворе то ли 71-й, то ли 72-й... Он учился, уже работал в каком-то НИИ (преддипломная практика). Она же... Она пусть и не хватала в учебе звезд, училась ровненько, твердая хорошистка... Та где же Она реализовалась, помимо семьи? Общественная деятельность - комсомольская работа.
Пока он мотался в Семипалатинск, Ее выбрали депутатом на какой-то съезд ВЛКСМ, потом ЦК ВЛКСМ (я не знаю точно, какая там организация, да это и не важно). Там Она кому-то приглянулась... Девушку взяли в оборот. Нет, не дачи номенклатурные Ее прельстили, как сейчас модно об этом писать, снимать - все-таки девушка то умная была... Ни рестораны. Ни кошельки парторгов и комсоргов высшего уровня...
Ее прельстила ВЛАСТЬ.
Кто-то, кому Он, со своим вечным ковырянием в книжках по элементарной физике казался книжным червем, умело Ей показал, КАК МОЖНО ЖИТЬ. И ЧТО ТАКОЕ ВЛАСТЬ, когда тебе подчиняются. И под этой лавиной новых ощущений, которые ей принесли Ее новые возможности, Она стала меняться. Может, просто потерялась. А может, проявила свое истинное лицо, свою сущность. Она бросила Его.
Он приехал с очередного полигона, пыльный, бородатый, загоревший и нашел свою комнату в коммуналке пустой. Все чисто, прибрано - Она любила порядок. На столе Его ждала записка, в которой Она просила оставить Ее и не искать встреч. Он не понимал... В силу своей увлеченности делом, работой, он не видел, как Она менялась последние несколько месяцев, конечно, это была его вина... В этот раз, когда Он был в командировке, Она ни разу не позвонила Ему - Он звонил ей домой сам, но часто не заставал. Он понял, почему разговоры были сухи, и быстро оканчивались... Но тогда он не предавал этому очень большого значения - был слишком увлечен делом, работой... А теперь вдруг оказалось было слишком поздно.
Его не стало.
Мать нашла Его дома на третий день - Он обещал позвонить по приезду, но этого не сделал. Тогда утром следующего дня Мать позвонила Ему. В коммуналке сняли трубку соседи, сказали, что Его нет дома. И так несколько раз... На следующий день Мать приехала к нему домой.
Дверь в их комнату не была заперта. Просто захлопнута.
Он сидел на кровати и смотрел в стену. И тихо разговаривал с Ней. Разговаривал так, будто Она была в комнате и отвечала Ему. Разговор был какой-то бытовой, ни о чем, такие постоянно происходят между мужем и женой. Мать подошла к Нему, взяла из Его рук листок. Прочитала записку, все поняла... И безумная жалость к сыну, боль за него, обида накатила на нее - она села перед ним на корточки и спросила его тихонько: "Сынок... Миленький, чего же ты..." Он замер. На мгновение, Его взгляд сфокусировался на лице Матери.
И Он закричал...
Он кричал, как человек, которого рвут на части. Дико, безумно, совершенно нечленораздельно. В Его крике не было, да и не могло быть намека на какие-либо слова - Он просто набирал в легкие столько воздуха, сколько мог, а потом кричал. Кричал, кричал... Потом голосовые связки надорвались и он уже хрипел, упав на пол. Бился в судорогах, изо рта полезла пена... Кто-то из соседей, испугавшись, вызвал скорую и Его увезли.
От учета в психдиспансере, слава богу, удалось откупиться - все-таки сын уже практически работал в "ящике". Мать бегала по поликлиникам, правдами и неправдами выбивала для сына бюллетени - женщина чаяла надежду о выздоровлении своего сына. Он сидел у нее дома, в своей старой комнате и постоянно с Ней разговаривал. Несколько попыток вывести Его из этого состояния приводили к таким же приступам аффекта.
Вечером, часам к восьми-девяти он уставал говорить, и замолкал. Тогда мать приходила и укладывала его спать. Он вел себя в эти минуты как маленький - молча давал себя раздеть, уложить в кровать...Тогда же, пользуясь тем, что от усталости и психического истощения он не сознавал, что делает, его кормили. Бульон в кружке, мягкий белый хлеб.
Кто-то из Его друзей нашел Ее и заставил к Нему приехать. Она приехала к Нему днем, когда Его матери не было дома. Он ее не узнал. Продолжал с кем-то разговаривать сидя за столом, покачиваясь на стуле. Несколько раз посмотрел на нее, как бы глядя насквозь, и вдруг замолчал... Она подошла к нему, прикоснулась к его руке. Потом, когда она вышла из комнаты в коридор, оделась, у него опять случился припадок, но на этот раз он уже не просто кричал, а звал Ее. Не помня себя, Она выбежала из дома, с воплем "Сумасшедший, сумасшедший!". Служебная машина, одолженная начальником, увезла Ее, сгорбившуюся на заднем сидении.
Впрочем, какой-то положительный эффект от ее визита был - по крайней мере припадки и разговоры с несуществующими образами прекратились, он просто сидел.
Через несколько Он начал выходить из дома... Сначала просто посидеть на лавочке. Потом как-то сам сходил на рынок за продуктами - купил, правда гниль сплошную, но мать была счастлива - Его всегда обжуливали на рынке. По ее мнению, все как-то возвращалось на круги своя.
Он все-таки закончил физтех, через год, взяв академ. Блестяще защитил диплом, потом написал докторскую... Женился на какой-то хохлушке из деревни, рядом с которой был в очередной командировке. Перевез Жену в Москву - у нее было педагогическое образование, она устроилась преподавать в школу для "трудных" детей - москвичи туда шли работать неохотно... Где-то в 75-м году у него родился Сын. Наконец, помимо работы у него появилось еще что-то настоящее, но Он был весь ней: постоянных командировки, вкалывание допоздна... Сына он безумно любил, но случилось то, что случилось...
Так бывает. Конечно, всегда можно сказать - родители виноваты... В общем, конечно - многие дети в подростковом возрасте распивают портвешок в подъезде, да только некоторые там так и остаются, а другие, большинство, берутся все-таки за ум. У кого не хватает своего - батя пару-тройку раз по морде надает - глядишь, появится. А тут этого вовремя не произошло.
И Сын, в общем-то, вменяемый парень, покатился... Хорошо покатился, с накатом - и денег кому-то много стал должен (учась в шестом классе), и из дома уже начали вещи пропадать... С каким трудом из той компании родители его почти вытащили трудно себе представить... И тут новая напасть - мудак с пятном на башне. Перестройка... Гласность... Ускорение... Институт, где Он работал, ускорился так, что зарплата отстала на пару лет. И тогда, чтобы хоть как-то остановить прогресс, всех сотрудников оправили в неоплачиваемый отпуск.
Темное время дальше пошло - Чечня, первый путч, второй... Что с Ним было в это время - не знаю. Обрывочные сведения долетали, что Сын перешел уже на героин и его безуспешно лечат, что Он закончил курсы бухгалтеров, работает за 300 долларов в месяц в двух конторах, кое-как освоил компьютер... Ходит в одежде десятилетней давности... Летом Его семья все же умудрялась поехать на "дачу" - 500 или 800 километров в родную деревню Жены. Он там строил дом. Строил сам, один: рыл котлован, возил огромные тачки с песком, камнями, цементом... Соседи чуть ли не кричали Его жене: "зачем он так себя насилует?!" Она, видимо, не понимала, отвечала с гордостью: "чего вы к нему пристали, взрослый мужик, знает, что ему можно, что нельзя!" Я до сих пор не верю, что Он это делал -за несколько месяцев до смерти Его видела моя мать на Его же дне рождения - Он сидел на табурете в ванной и курил. Таких как Он на этот табурет можно было посадить двоих...
***
Я вел машину уже больше четырех часов - мы ехали из Великого Новгорода, отдохнули, понимаешь на 9 мая. От монотонности дороги клонило в сон. Наташка сидела справа, помогала чем могла: мы о чем-то болтали... Женя, ее подруга, задремала на заднем сиденье. До Москвы оставалось еще километров двести.
Я достал мобильный, чтобы позвонить родителям. Обещал быть с утра, а получается, приеду только к восьми-девяти вечера. Надо позвонить, они должны были приехать с дачи домой. Я набрал номер отца.
-Алло! - трубку сняла мама.
-Привет. Как вы там?
-Нормально, - голос у мамы был немного странный. -Приехали только что...
-Я с Наташей сейчас, мы в кафе сидим, - я постарался сразу вывалить на родителей массу информации, дабы пресечь ненужные расспросы. Родители всячески меня опекают, поэтому я не стал говорить им, что еду в праздники на машине в Новгород. Сорваться за пятьсот километров на машине, на их взгляд, поступок совершенно безрассудный.
-Понятно, - мама как-то вяло отреагировала на эту информацию и я уже не просто почувствовал, но уже окончательно убедился, что что-то не так.
-У вас все там в порядке? Что-то случилось?
-Дим... Несчастье случилось. Михаил умер.
- Михаил? Умер? - мне показалось, я ослышался.
-Да. На даче сегодня, его жена звонила. Он забор делал, столбы вкапывал, а она в доме чем-то занималась. Говорит, слышала только вскрик и звук падающего тела, когда выбежала, он уже на земле лежал лицом вниз. Воот...Ты когда дома будешь?
-Часа через два, - почувствовав знакомые интонации, я старался максимально быстро свернуть разговор.
-А чего ты нам не звонил?
-Я звонил, никто не брал трубку.
-А куда ты звонил?
-На мобильный, мам. Тебе и отцу. Возьмите и проверьте, -я был уже раздражен. Еще фура впереди ехала как-то по уродски - хрен обгонишь....
-А чего не на домашний? Все деньги тратишь...
-Мам, куда было проще, туда и позвонил. Ладно, - почувствовав, как разговор перетекает в знакомое русло, я начал его закруглять. - Мам я не могу говорить, вечером поговорим.
-Когда ты будешь?!
-Часов в 9 вечера самое позднее. Пока, - сказал я. Если ничего не случится - опоздаю максимум на час. К такому родители уже давно привыкли.
-Пока...
***
Весной 1989 года мы сидели на кухне: я, отец, Михаил. Я, в силу своей крайней юности был трезв, отец и Михаил порядочно приняли на грудь. Причем Михаил - очень порядочно. Они говорили о музыке, о том, как в их время был настоящий rock`n`roll, как играли "Червоны гитары" и "Песняры". Они вспоминали свою молодость. Тогда Михаил ко мне прицепился в первый раз:
-Ты вот что слушаешь?
-Да ладно, оставь его, - начал было отец.
-Погоди, я его спрашиваю. Вот что сейчас молодежь слушает? Небось, все иностранное? - основательно набравшийся Михаил ехидно на меня смотрел.
-Ну, я принести могу.
-Неси!
В моей комнате стояла гордость китайского магнитофоностроения - двухкассетный MECOSONIC, с "функцией ускоренной перезаписи". Я пихнул в деку А нужную кассету и помчался к взрослым обратно на кухню.
Отец, перебирал струны гитары и что-то бурчал себе под нос. Михаил курил...
Я включил им "Кукушку". У нее довольно большое вступление и Михаил с отцом начали обсуждать, у кого эта музыка была украдена. Меня это естественно покоробило и я встревал, говоря, что нигде этой музыки не было... Потом пошел текст:
Песен еще ненаписанных, сколько?
Скажи, кукушка, пропой.
В городе мне жить или на выселках,
Камнем лежать или гореть звездой?
Звездой.
-Стой! - скомандовал Михаил и я остановил запись.
-О чем он поет?
-Что?
-Я вот тебя спрашиваю, о чем он поет? Ты вообще понимаешь?
Еще бы я не понимал. О чем же мог петь Цой как не обо мне! Ведь я уже столько пережил и прошел, и все испытал и вселенская печаль опустилась на мое чело в 14 лет... Но ответить я не успел.
-Он поет, потому что подводит итог тому что сделал и спрашивает себя: сколько у тебя еще сил? Хватит ли их на то, чтобы осуществить задуманное? Понимаешь?
Вах! Конечно понимаю! Я же тоже подвел итоги, после того как мне не отказала во взаимности Алла, подружка по дому отдыха, у меня к ней была первая и сокрушительная любовь. Я молчал.
-Ни черта ты не понимаешь. И музыка эта ворованная, - Михаил назвал группу, которую я тут же забыл - Ладно, включай дальше.
Я включил... Честно говоря, затея Михаила мне уже переставала нравиться. Шел припев.
Солнце мое - взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох - дай огня.
Вот так...
-Стоп, - опять сказал Михаил.
Я вновь остановил запись.
-А теперь о чем?
-О жестокости...
-Нет! О слабости. О том, что человек приходит в этот мир с открытыми ладонями. Ребенок... - Михаил стряхнул пепел с сигареты в тарелку с объедками. - Ребенок, когда рождается, его ладони открыты. А мир, тот мир, который мы создали, заставляет человека стать жестче - человеку не удается сохранить эту первородную открытость. Он слишком слаб и потому ожесточается. Понимаешь?
-Я это и хотел сказать!..
-Неет, ты не это хотел сказать. Кстати кто это поет?
-Цой.
-Цой? Ну ладно, музыка может и не ворованная - кажется, он сам пишет. Давай дальше.
В этот момент Михаила я уже ненавидел. Но запись включил.
Кто пойдет по следу одинокому?
Сильные да смелые
Головы сложили в поле, в бою.
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твердой рукой в строю,
в строю.
Михаил опрокинув в конце куплета рюмку и махнул мне рукой:
-Все.
-Нет, чего уж так по куплету разбирать. Пусть до конца доиграет!
-А... - Михаил насупился. - Не хочешь дальше говорить?
-Нет, - честно сказал я.
Песня продолжалась:
Где же ты теперь, воля вольная?
С кем же ты сейчас
Ласковый рассвет встречаешь? Ответь.
Хорошо с тобой, да плохо без тебя,
Голову да плечи терпеливые под плеть,
под плеть.
Солнце мое - взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох - дай огня.
Вот так...
***
- Твою мать! - я в очередной раз увернулся от какой-то колдобины на дороге. До Твери трасса М10 паршивая...