Набокова Юлия : другие произведения.

Осторожно, добрая фея!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Сказочное фэнтези о проделках неумехи-феи и о поисках жениха для строптивой принцессы-крестницы. ОПУБЛИКОВАНО в юмористической серии "Армады" в 2007 году.
[С. Григорьев]

Глава первая. Счастливый билет прачки Аннет.

Не было бы счастья, да королева родила!

Аннет

  
   Если бы в королевстве Эльдорра вздумали выбирать самую бедную, обездоленную, униженную и оскорбленную жительницу, ей бы, вне всякой конкуренции, стала дворцовая прачка Аннет.
   Но в первый весенний день пятого года правления короля Кристиана сама Аннет чувствовала себя счастливейшей женщиной не только в Эльдорре, но и в целом мире. Причиной тому был сверток из застиранной и пестрой от заплаток ткани, который прачка с благоговением держала в руках.
   - Я назову тебя Анжеликой, в честь любимицы королевы, - с нежностью прошептала она, и сверток заворочался в ее покрасневших, огрубевших от тяжелой работы ладонях, впился в Аннет взглядом круглых, темно-голубых, как вода в январской проруби, глаз и протестующе пискнул.
   - Не нравится? - простодушно удивилась прачка и принялась перебирать в памяти имена своих постоянных клиенток - дам из королевской свиты. Аннет была уверена, что с таким именем ее дочурку ждет куда более красивая жизнь, нежели ее собственная. - Что, если Гортензия? - с надеждой произнесла она, вспомнив изящную брюнетку-графиню, служанка которой, забирая ворох чистой одежды, всегда оставляла прачке серебряную монетку - невиданная щедрость! Но малышка лишь нахмурила бровки и недовольно уставилась на мать. - Вот ведь незадача, - огорчилась та. - А как тебе Каролина? Нет? Ладно, ладно... А Матильда? Тоже не нравится? Тогда - Виктория? Опять нет? А вот какое красивое имя - Габриэлла, - перечислила она имена самых богатых леди королевства, сделавших удачную партию. - Тоже нет? Тогда, может Виолетта? - с придыханием спросила Аннет, огласив имя самой прекрасной придворной дамы, и неуверенно добавила: - Ты даже на нее чем-то похожа...
   Девчушка недовольно завозилась в ее руках, и мать с облегчением вздохнула:
   - Ну и хорошо, задавака она, эта Виолетта, слуг за людей не считает, толи дело - Элеонора, та хоть и не такая красавица, зато нос от нас не воротит.
   Но Элеонорой новорожденная зваться тоже не пожелала.
   - Как жаль, что твой отец не дожил до твоего рождения, - вздохнула Аннет. - Уж он бы смог разрешить мои сомнения. И крестных фей у таких, как мы, увы, не бывает. Волшебница-то всегда подсказала бы счастливое имя для своей крестницы.
   Дочь в ответ только угукнула и наклонила голову: мол, сама справляйся.
   Запас имен уже подходил к концу.
   - Натаниэлла? Флоренсия? Сесилия? - с надеждой перечислила прачка, но ответом ей было недовольное сопение и ворчание. - Ну, не Мари же тебя называть! - с досадой сказала под конец молодая мать, и малышка заинтересованно причмокнула губами. - Нет-нет-нет! - взволнованно возразила Аннет. - Половину дворцовой прислуги зовут Мари. Мари - это бедность, Мари - это тяготы и лишения, Мари - это крест на счастливой жизни. Мари - это когда гнешь спину от зари до зари за медную монетку, выслушиваешь одни оскорбления и выходишь замуж за последнего бедняка или непросыхающего пьяницу, который тебя к тому же и бьет. Не такой я жизни хочу для тебя, моя сладкая!
   Но в ответ на эти убедительные доводы девочка только радостно агукала и безмятежно улыбалась.
   - Хуже Мари может быть только Аннет! - горько всхлипнула мать и решительно заявила: - Нет, Каролина, даже не уговаривай меня!
   На что дочь разразилась такой убедительной истерикой, что у прачки заложило уши, и успокоить разбушевавшуюся малышку смогли только слова:
   - Тише, моя Мари, тише.
   Отстоявшая свое право новорожденная расслабленно обмякла в руках матери.
   - Что ж, Мари так Мари, - вздохнула та и чуть слышно добавила. - Буду звать тебя так, но полным именем будет Марта - в честь весны, когда ты родилась. Может, весна возьмет тебя под свое покровительство и подарит хоть чуточку своего процветания.
  
   С рождением дочери и без того тяжелая жизнь прачки сделалась еще тягостней. Работы не убавилось - напротив, измотанной и обессилевшей женщине казалось, что ее стало еще больше. Уже на следующий день после родов она вновь стояла у лохани с бельем и отстирывала в чуть теплой воде пятна от вина и новомодного лакомства шоколада на тончайшей ткани изысканных нарядов свиты и самой королевской семьи. Слуги помогали ей, как могли: кучер таскал тяжелые ведра с водой, две другие прачки старались взять на себя больше стирки, но они не справлялись с объемом работы. Аннет не жаловалась на свою участь - после гибели мужа, который зимой сорвался с крыши дворца во время починки кровли, дочь стала ее единственной отрадой и смыслом жизни. Она с негодованием отвергла предложение управляющей, прозванной Злюкой, сдать девочку в приют и поклялась ей, что рождение ребенка никак не скажется на качестве ее работы.
   Выполнять клятву было невероятно трудно. Казалось, злобная баба специально нагружает ее стиркой, чтобы вынудить сдаться, поймать на невыполнении обязанностей и поставить перед выбором - или работа за медный грош, или дочь. По ночам Аннет плакала в свою соломенную подушку, а днем трудилась на пределе своих возможностей. Так не могло продолжаться долго, и все шло к тому, что прачка потеряет свою работу... Через две недели это произошло. Рождение дочери у королевы Гвендолин положило конец двенадцатилетней карьере прачки Аннет.
   За несколько дней до этого события придворный лекарь объявил, что королева вот-вот разродится от бремени. Эта весть мигом облетела дворец, и в прачечную доставили двенадцать корзин с грязным бельем. Его следовало немедленно привести в порядок к праздничному балу, который даст король в честь рождения первенца.
   Коллеги Аннет засучили рукава, а Аннет схватилась за пищащую дочь, требующую очередной порции молока. За этим занятием и застала ее Злюка, нагрянувшая с очередной проверкой. Тон вредной бабы, с садистским наслаждением отчитывающей ее мать, так не понравился юной Марте, что та возопила во всю силу своих младенческих легких и, увлекшись сольным исполнением, не смогла остановиться и после ухода Злюки. Терпение Аннет убывало, а вот белья в корзине не убавлялось, а то, что кисло в лохани, не спешило стираться само собой. Прачка безуспешно пыталась унять голосящую дочь, но та замолкала лишь в ее руках - стоило положить девочку в колыбельку, которая стояла тут же, рядом с корзинами и лоханью, на мокром от воды и скользком от мыльной пены полу, как та заходилась новой истерикой. Обеспокоенная Аннет решила пренебречь своим основным принципом ("Никогда не замачивай на завтра то, что можно выстирать сегодня") и собралась на следующий день совершить невозможное и перестирать три корзины белья - ее сердобольные товарки взяли на себя по четыре с половиной корзины каждая, забрав часть ее работы. Это решение стало для прачки роковым.
   Королева разродилась раньше времени, той же ночью. Бал был перенесен на вечер того же дня. Одежда, которую перестирали другие прачки, едва успела высохнуть, а леди и джентльмены, не дождавшиеся своих нарядов к балу, обрушили шквал негодования на голову управляющей. Та не замедлила перенести их гнев на несчастную Аннет и поспешила дать ей расчет.
   - Куда же я пойду? - рыдала прачка, прижимая к груди плачущий сверток. - У меня никого нет!
   - Раньше надо было думать, милочка, - прошипела Злюка, сунув ей в руку горсть медных монет. - Нечего плодить нищету.
   - Раньше у меня был муж! - пронзительно всхлипнула Аннет. - Он был мне поддержкой и опорой.
   - А потом я предлагала тебе приют, - злорадно припомнила управительница. - Ты отвергла мою милосердную помощь. Так что счастливо вам оставаться - тебе и твоей горемыке.
   - Не говорите так! - возмутилась молодая мать.
   - А что я сказала не так? - язвительно поинтересовалась Злюка. - Или ты думаешь, что твоя оборванка счастливицей уродилась? Какая мать, - она окинула презрительным взглядом вытертую и заплатанную одежду прачки, - такая и дочь будет.
   - Да что вы понимаете! - вскинулась на защиту малышки Аннет.
   - Или ты думаешь, высшие силы приставят к ней добрую тетушку-фею, которая ее жизнь в сказку превратит? - продолжала издеваться управительница.
   - А почему бы и нет? - вспылила прачка.
   - Тогда ты еще глупее, чем я думала, - фыркнула Злюка. - Что ж, отправляйся искать ее за дверьми этого замка. Чтобы духу твоего к вечеру не было.
   И вредная баба резко развернулась на каблучках и собиралась величественно выплыть из убогой комнатушки, когда судьба подставила ей подножку: дама поскользнулась на мыльном полу, замахала руками, пытаясь удержать равновесие, но вместо этого проехала по доскам к лохани и приземлилась прямиком в холодную грязную воду, которая осталась еще после вчерашней стирки. Смачно чавкнула вода, переливаясь через край, посыпались в стороны брызги, заверещала управительница, прыснула, спрятав лицо, прачка. Юбки Злюки мгновенно напитались водой и придавили свою хозяйку к дну лохани. Та беспомощно барахталась в посудине и сыпала ругательствами, не в силах подняться.
   - Вам помочь? - преувеличенно любезно поинтересовалась Аннет.
   Вместо ответа управительница с силой дернула ногами, пытаясь принять хотя бы полусидячее положение, и вовсе перевернула лохань так, что ее дно оказалось у нее за спиной, а край - под пятой точкой. Мыльная вода хлынула на доски, тут же превратив пол каморки в палубу тонущего корабля. Злюка дернулась всем телом, силясь подняться, но вместо этого распласталась на полу лицом вниз. Сверху на нее рухнула лохань.
   Аннет округлившимися глазами посмотрела на кляксы юбок, расплывшиеся из-под краев посудины, много лет служившей ей верой и правдой, и коротенькими шажками, стараясь не поскользнуться и крепко прижимая к себе затихшую дочку, ринулась к двери. Надо было спасаться бегством, пока старая ведьма не очнулась. Теперь путь во дворец ей был навеки закрыт. Злюка никогда не простит ей того, что жалкая прачка стала свидетельницей ее позора, и уж наверняка сживет со света. Только куда же ей теперь идти? Аннет беспомощно оглянулась и робко шагнула к двери в самом конце коридора.
  

***

  
   В тот же день волшебницы Эльдорры собрались на чрезвычайное заседание. Повод для встречи был серьезный - рождение принцессы. Помимо основных своих занятий, чародейки брали на себя опеку над самыми родовитыми и богатыми наследницами королевства, проще говоря - подрабатывали крестными феями. Иметь в крестных волшебницу считалось хорошим тоном и было модно среди аристократических семейств. Были времена, когда виконты и герцоги устраивали целые аукционы, чтобы заполучить для своих дочек самую искусную представительницу магической профессии. Но затем менее востребованные чародейки взбунтовались, создали общество защиты крестных фей (ОЗФ) и выработали целый кодекс правил в отношении распределения крестниц и собственных обязанностей. Согласно кодексу, при рождении каждой именитой девочки, волшебницы собирались на совещание, на котором общим голосованием и выбиралась счастливица, должная стать опекуншей. Из числа претенденток исключались те, у кого уже имелись крестницы. Таким образом, на право стать крестной феей для принцессы сегодня претендовали восемь волшебниц. Четверо - с солидным послужным списком счастливо выданных замуж крестниц (благополучное замужество подопечной считалось высшей задачей феи, с ним прекращалось участие волшебницы в судьбе девушки), две подающие надежды молодые чародейки и одна юная неумеха, по счастью, пропустившая собрание из-за очередного неудачного колдовства.
   - Кто бы сомневался, - пренебрежительно хмыкнула Патриция, одна из семи кандидаток в крестные принцессы, когда глава ОЗФ Лукреция зачывала пергамент от отсутствующей Белинды, пришедший с полуденными голубями. - Итак, - обратилась она к притихшим коллегам, - надеюсь, все понимают, что реальных претенденток на это место семеро?
   - Зря ты так о девочке, - укорила ее убеленная сединами соседка Агнесс, крестная шестнадцатилетней дочери герцога. - Между прочим, я бы не стала списывать ее со счетов. Это место просто создано для нее.
   По рядам собравшихся пронесся ропот.
   - А почему нет? - продолжила свою мысль уважаемая волшебница. - Подумайте сами. Сама судьба уготовила новорожденной девочке счастливую жизнь. Ее родители красивы и умны - значит и дочку красотой и умом природа не обделила. Они богаты и наделены властью - значит она никогда не будет знать нужды ни в деньгах, ни в женихах. У принцессы есть все, для счастья. В ее случае наличие крестной феи - скорее дань моде, нежели необходимость. Крестной и трудиться-то особо не придется - с ее обязанностями справится и волшебница-недоучка. Это работа для лентяйки, а не для трудолюбивой чародейки.
   В зале повисла настороженная тишина. Никому из кандидаток не хотелось признавать себя лентяйкой или недоучкой, но в то же время каждая мечтала заполучить себе в крестницы саму принцессу и утереть нос остальным. Не так уж часто в Эльдорре появляются на свет девочки королевских кровей, за последние пятьдесят лет это всего второй случай.
   - Ты права, Агнесс, эта девочка родилась с золотой ложкой во рту, и ей нет большой нужды в крестной фее, - признала Лукреция. - И ты права, что ее крестной не придется особенно утруждать себя, устраивая судьбу подопечной. Достаточно будет не мешать ее жизни идти своим чередом. Но ты можешь поручиться, что Белинда будет стоять в стороне и не разовьет бурную деятельность по осчастливливанию своей первой крестницы? Вспомни, как она мечтает попробовать себя в этом качестве, сколько прошений она подавала за год членства в ОЗФ. Неужели ты думаешь, что если мы дадим ей такой шанс, она им не воспользуется - в свойственной ей манере?
   Среди собравшихся пробежал короткий смешок.
   - Ты знаешь мое отношение к Белинде, - продолжила Лукреция, - я уверена, что девочка еще проявит себя с лучшей стороны. Но как глава фей я должна в первую очередь заботиться о благополучии принцессы. Зная Белинду, можно ожидать чего угодно: и что королевская казна истощится, и что принц, предназначенный ей, влюбится в другую, а сама принцесса подурнеет лицом и поглупеет до состояния винной пробки, - закончила свою речь фея.
   - Как скажешь, - махнула рукой ее оппонентка. - Я всего лишь предположила, что большого вреда не будет...
   - Крестная фея должна приносить пользу, а не вред! - строго сказала Лукреция. - И мы тем более не можем рисковать благополучием королевской семьи.
   - Но ты же знаешь Белинду, - возразила Агнесс, - она не успокоится, пока не добьется своего.
   - Да уж, упрямая, как ослица! - пробурчала Лукреция.
   - Что, если мы поручим ей опеку над какой-нибудь новорожденной девочкой из бедной семьи? - предложила Агнесс. - Хуже-то не будет.
   - Хуже быть не может только в том случае, если ее родители - самые бедные и несчастные люди в королевстве, - язвительно вставила Патриция.
   - А что, это мысль, - оживилась Лукреция и обернулась к блюдцу, висящему у нее за спиной. - Ну-ка покажи нам самую несчастную молодую мать в Эльдорре.
   Матовую темно-синюю поверхность словно заволокло дымкой, а когда она развеялась, блюдо отразило плачущую молодую женщину в сером чепчике и заплатанном бесформенном платье, сидевшую на скамье в темной каморке и державшую на руках младенца.
   - Ближе, - требовательно запросила Лукреция.
   Блюдце, повинуясь ее властному голосу, приблизило изображение ребенка: большие голубые глаза, губки бантиком, вздернутый носик. До слуха собравшихся донесся приглушенный голос матери: "Куда же нам теперь идти, Мари? На что теперь жить?"
   - Вот и подходящая девчушка. Похоже, ее мать в отчаянье и положение более бедственное трудно себе вообразить. Вряд ли помощь Белинды сможет им повредить, - рассудила Агнесс.
   - Вы недооцениваете Белинду, - хмыкнула Патриция, но запнулась, поймав укоризненный взгляд соседки.
   - Хотя бы из уважения к ее матери, - добавила Агнесс, обращаясь к Лукреции, - дай девочке шанс проявить себя.
   - Что ж, раз ты настаиваешь и если никто не против... - глава фей обвела взглядом собравшихся чародеек, но возражений не последовало, - тогда поручим Белинде опеку над этой девочкой. А теперь, я надеюсь, мы можем перейти к главной теме нашего собрания?
   Волшебницы оживились и приготовились выслушать предвыборные речи кандидаток на роли крестной для принцессы.
  

***

  
   - Аннет, просыпайся! Просыпайся скорей! Тебя ищут!
   - Кто? - перепугалась прачка, вскакивая со скамьи, на которой провела ночь. Впрочем, почему провела? Аннет бросила недоуменный взгляд на темное окно. Значит, ночь еще продолжается, кому же она понадобилась в такое время? - Злюка узнала, что я здесь?
   - Нет, не волнуйся, я ей ничего не сказала, - успокоила ее посудомойка Одиллия, приютившая подругу до утра в своей каморке. Другие слуги по нескольку человек ютились в более просторных комнатах, а Одиллия жила одна по той простой причине, что в бывший чулан, который ей отвели для жилья, помещался всего один лежак, да и тот пришлось изрядно укоротить. - Хотя она преувеличенно внимательно тобой интересовалась и просила передать тебе, что хочет извиниться...
   - Что?! Оди, ты шутишь?
   - Нет, - протянула служанка. - Ты знаешь, кажется, она не в себе, после того, как твоя лохань ей на макушку брякнулась.
   - Еще бы, я ее понимаю, - прыснула Аннет. - Поди - свирепствует, рвет и мечет.
   - Наоборот, - со смешком поведала Одиллия. - Ходит как шелковая, не ругается, не скандалит, меня сегодня похвалила за усердную работу - представляешь? Наша Злюка сделалась сама доброта. Давно надо было ее в лохань уронить.
   - Оди, - поторопила ее Аннет, - так кто же меня ищет, если не она?
   - Не поверишь - придворный лекарь! - взволнованно сообщила посудомойка. - Он на кухне уже побывал, сейчас сюда спустится.
   - О боже! - непонимающе вскрикнула прачка. - Я-то ему зачем, Оди? Или он мне хочет предъявить счет за исцеление Злюкиной макушки?
   - Не знаю, чего он хочет, но я бы на твоем месте не высовывалась, - посоветовала Одиллия. - Сиди тихо. А лучше спрячься в углу под тряпками, - она указала взглядом на ворох подстилок и одежек, которыми низшие слуги спасались от холода в своих нетопленых комнатушках.
   Аннет послушно скользнула к тряпичной куче, прижимая малышку к груди, и тут Марта, потревоженная ото сна, раскрыла рот, намереваясь спеть свою самую громкую песню.
   - Нет-нет-нет, только не это, Мари! - испуганно зашептала мать. - Нет, Мари, моя малышка Мари, моя славная Мари. Тихо-тихо, не выдавай свою мамочку!
   Девочка завороженно внимала словам матери и, словно прислушавшись к ним, закрыла ротик, а за ним и глазки. Аннет облегченно вздохнула и юркнула в мягкий ворох тряпья. Да как раз вовремя - в коридоре раздался шум, сквозь дверную щель мелькнули отблески огня.
   - Сиди, как мышка! - шепотом предостерегла Одиллия, накинула сверху тряпку, замаскировав беглянку, и на цыпочках подкралась к двери, прислушиваясь к шуму. Ее комнатушка находилась в самом конце коридора, и посудомойка слышала, как содрогаются от требовательного стука двери ее соседей, как дрожат от волнения голоса заспанных слуг и как звучит имя прачки в устах строгого лекаря. Шум приближался все ближе, вот стукнула дверь ее ближайших соседок, поломоек. Одиллия затаила дыхание и бросила взволнованный взгляд на ворох тряпок, за которым укрылась Аннет. Все было тихо: прачка замерла в своем убежище, ее дочка тихонько спала. Только бы она не проснулась! Решив не дожидаться, пока кулак лекаря обрушится на дверь ее каморки, посудомойка высунула нос в коридор. И как раз вовремя - процессия в лице лекаря и горничной, держащей фонарь над головой, уже потеряла интерес к поломойкам и двинулась к последней двери.
   - А что, если мы ее не найдем, господин Жюльен? - тоненько пискнула горничная.
   - Молись, чтобы нашли, - взволнованно ответил лекарь. - Иначе нам несдобровать.
   - Но ведь есть же другие! - возразила служанка.
   - Других мы сможем найти только завтра, - огрызнулся лекарь. - А к тому времени королева из нас душу вытрясет!
   - Не нашли? - поинтересовалась Одиллия, выскальзывая из-за двери и прикрывая ее за собой.
   - Это вы? - Разочарование лекаря было так велико, словно он был осужденным на казнь, которому только что отказали в помиловании.
   - Я, - смущенно признала посудомойка.
   - Дьявол! - не сдержавшись, воскликнул тот и обернулся к хорошенькой горничной: - Эту девушку я уже опрашивал на кухне. Она ничего не знает. Боюсь, не сносить нам с тобой головы. - Жюльен с досадой ударил своим могучим кулаком по стене.
   Одиллия вздрогнула, с опаской покосившись на дверь, и в этот момент из ее каморки раздался заливистый плач младенца. Оттолкнув посудомойку в сторону, лекарь бросился в комнату.
   Так Мари, вовремя подав голос, круто перевернула жизнь своей матери и свою собственную.
  

Глава вторая. Безумный день, или Дебют Белинды.

  

Нет на свете такого заклинания, которое

не под силу испортить нашей крестной фее.

Аннет

   Аннет ликовала. Кто бы мог подумать, что ее дочка станет для нее билетом в высшую лигу слуг! Прачка и в самых дерзких мечтах и помыслить не могла о том, что станет кормилицей новорожденной принцессы. Однако ж - нате! - стала. К счастью для Аннет, у королевы не было молока, а она оказалась единственной служанкой во дворце, которая смогла компенсировать эту недостачу. Лекарь чуть ей руки тогда не целовал, когда нашел в каморке Одиллии, и дурашливо причитал, что если бы не она, королева Гвендолин это молоко из него бы самого сцедила, не поленилась.
   Конечно, не будь на дворе ночь и не зайдись новорожденная принцесса плачем от голода, вполне возможно, Аннет бы так не повезло, и кормилицу нашли бы на следующий день путем придирчивого отбора среди дородных горожанок. Но удача улыбнулась бедной разжалованной прачке: на дворе была ночь, дородные горожанки сладко спали, а принцесса, возжелавшая свою порцию молока, со свойственной ей королевской нетерпеливостью, не захотела ждать до утра.
   Горничная, пришедшая с лекарем, срочно подобрала ей новое форменное платьице и кипельно белый передничек, какие носила королевская прислуга. Из-за белизны передничков чернорабочие называли эту прислугу "белой" и считали их задаваками, втайне мечтая однажды очутиться на их месте. И буквально через десять минут после того как лекарь выудил сопротивляющуюся Аннет из вороха тряпья, она, умытая, причесанная, приодетая и преображенная до неузнаваемости, уже стояла у дверей королевской опочивальни. Даже статный и привлекательный Жюльен взглянул на нее с интересом и отвесил дежурный комплимент, чем поверг прачку в страшное смущение.
   - Ты ее нашел, Жюльен? - бросилась к нему бледная и усталая женщина, в которой прачка с трудом признала блистательную королеву. Гвендолин она видела только однажды, когда Одиллия сильно простудилась и не смогла вымыть посуду во время пира, а Аннет вызвалась выручить ее. Вся кухонная прислуга тогда украдкой бегала смотреть на королевскую чету и их гостей; не удержалась и Аннет и смогла заглянуть в щелочку за портьеру, отгораживающую зал от хозяйственных помещений, аж на целых десять секунд. Теперь же не она, а уже королева разглядывала ее во все очи, как будто Аннет была какой-нибудь важной особой.
   - А она мила, - с облегчением улыбнулась Гвендолин, обращаясь к лекарю. - Я боялась, что ты приведешь мне какую-нибудь чумазую страшилу.
   - Она прачка, Ваше величество, - любезно сообщил тот, как будто работа Аннет могла послужить ей рекомендацией.
   - Прачка? - нахмурилась было королева, но тут же захлопала в ладоши: - Да это же просто восхитительно! Значит, она чистоплотная, раз имеет дело с водой. Что ж, милочка, - обратилась она уже к Аннет, - если вы понравитесь моей дорогой дочурке, о стирке можете забыть.
   Дочурка, словно услышав, что о ней речь, тут же залилась оглушительным воем. Аннет нерешительно глянула на детскую кроватку, утопающую в розовых кружевах.
   - Что же ты стоишь? - поторопила ее королева. - Накорми ее скорей. Надеюсь, у тебя достаточно молока?
   - Да-да, Ваше величество, - пробормотала прачка, бросаясь к кроватке, - не извольте волноваться, его у меня даже больше, чем нужно.
   У кроватки Аннет на мгновение замерла - ей показалось кощунством запускать свои огрубевшие покрасневшие руки в эти воздушные кружева, брать своими мозолистыми трудовыми ладонями это нежное хрупкое дитя. Но дитя так трогательно причмокнуло губами и потянулось к ней ручонками, что прачка порывисто подхватила его на руки и, стыдливо отвернувшись к стене, расстегнула пуговички на платье.
   Изголодавшаяся принцесса с наслаждением припала к разбухшей от молока груди и, втянув в себя половину ее содержимого, безмятежно уснула прямо на руках своей кормилицы.
   Измотанная бессонной ночью королева с облегчением откинулась на подушках.
   - Жюльен, - велела она, - распорядись, чтобы девушке приготовили ее новую комнату.
   - А как же моя дочь? - испуганно шепнула Аннет, когда лекарь вывел ее в коридор.
   - Не волнуйся, она переезжает вместе с тобой, - тепло улыбнулся он.
   С той самой ночи жизнь прачки круто перевернулась. Она переехала наверх и поселилась на одном этаже с "белой" прислугой. От принцессы и королевской семьи ее теперь отделял только один этаж - таким образом, Аннет всегда была рядом, когда могла понадобиться, и в то же время ее голосистая дочурка не доставляла неудобств коронованным особам. Лекарь Жюльен стал все дольше задерживаться с ней наедине, ссылаясь на то, что должен наблюдать за здоровьем принцессы, но наблюдал он все больше за молоденькой кормилицей, не сводя с нее добрых карих глаз. Помимо поклонника, у недавней прачки появились новые наряды, теплый плед, удобная мебель и самая вкусная еда с королевского стола, ведь теперь от ее питания зависел вкус молока для юной принцессы. Ее новая комната была вчетверо больше прежней каморки - и все же в десяток раз меньше, чем детская ее подопечной.
   На третий день своего пребывания в новом качестве Аннет как раз сидела в спальне принцессы, держала малышку на руках и кормила ее грудью, с любопытством разглядывая драгоценные подарки, которые прислали принцессе короли соседних королевства и местные аристократы. Подарки громоздились на узком столике напротив камина и переливались всеми цветами радуги в лучах утреннего солнца. Здесь был большой золотой конь с глазами-сапфирами, и золотой ангелочек с очами-изумрудами, на крылышках которого сияли алмазы, виноградная гроздь из янтаря и изумрудное яблочко, похожая на редкий цветок бабочка из серебра с россыпями драгоценностей и бутон золотистой розы, на лепестках которого застыли капельки бриллиантовой росы...
   Аннет как раз увлеченно наклоняла голову, завороженно глядя, как мерцают искорки света, отражаясь от красивых стекляшек, как вдруг в комнату ворвался ураган и, пронесшись перед глазами перепуганной кормилицы, врезался в столик с подарками, опрокинув половину из них. С мелодичным звоном упала на пол роза, покатилось по паркету изумрудное яблочко, опасно накренился ангелок, и пустился вскачь стоящий на самом краю конь, подпрыгнув со стола и приземлившись прямиком на голубую туфлю нежданной гостьи, появившейся из эпицентра урагана, который развеялся так же быстро, как и возник.
   - Ядрена фига! - завопила та, выдергивая носок туфли из-под копыт коня. - По мне как будто единорог прошелся!
   Аннет круглыми глазами смотрела на незнакомку, которую непонятно каким ветром занесло на королевскую половину дворца. Это была невысокая худенькая девушка, ее ровесница, не старше двадцати лет. Ее прямые темные волосы были затянуты на затылке в узел, из которого торчала деревянная палочка, а губы были перепачканы шоколадом. Одета она была в голубое платье с облегающим лифом и струящейся юбкой, а в руках держала остроконечный колпак с вуалью. От созерцания гостьи Аннет отвлек звук бьющегося стекла - это изумрудное яблоко, прокатившись через всю комнату, врезалось в чугунные ножки напольного подсвечника и раскололось вдребезги.
   - Ой! - пискнула Аннет, отнимая от груди насытившуюся принцессу. - Что теперь будет!
   - Спокойствие! - с улыбкой осадила ее девушка. Затем быстрым движением выдернула из волос палочку, водрузила на голову колпак задом наперед, так что вуаль накрыла ей лицо, и ткнула палочкой в угол комнаты. Из кончика деревяшки вырвался голубой огонек, который опустился на осколки мерцающей сеточкой, собирая их воедино, и вот уже целый фрукт, поднявшись в воздух, пролетел по детской и осторожно приземлился на изрядно опустевший столик. - Ну, что я говорила? - Девица торжествующе обернулась к ошарашенной кормилице, сдувая мешающую вуаль с лица. - Вам, мамаша, повезло с крестной феей!
   - Это было яблоко, - сдавленно произнесла Аннет.
   - Что? - нахмурилась девица.
   - До того, как оно разбилось, это было яблоко, - повторила кормилица, глядя на изумрудные очертания фрукта, теперь больше напоминавшего обкусанную с одного бока грушу.
   - Да? - озадаченно спросила брюнетка. - Ничего страшного, я немного близорука. - Она обезоруживающе улыбнулась и ткнула палочкой в драгоценную грушу, которая тут же раздулась на глазах и превратилась... в тыкву. - Так лучше, правда? - с надеждой обернулась она к Аннет.
   - Эээ... - протянула та, прижимая к груди уснувшую принцессу, - а вы не могли бы ее уменьшить? Вот до такого размера? - Она пальцами показала размер прежнего яблока.
   - Вам не нравится? - искренне огорчилась девица. - Что ж... - Она взмахнула палочкой, и тыква сдулась до размеров яблока.
   Аннет вздохнула с облегчением, надеясь, что король и его супруга не заметят большой разницы между мини-тыквой и яблоком. Гостья тем временем, путаясь в платье, подняла с пола розу и коня, вернула их на столик и изучающе уставилась на кормилицу. Вуаль, лезшая в глаза, явно мешала процессу знакомства.
   - Шляпка, - тактично намекнула Аннет, - вы надели ее задом наперед.
   - Ядрена фига! - Девица сконфуженно улыбнулась и исправила свою оплошность. - О, так куда лучше! - просияла она, избавившись от дурацкой вуали.
   - В самом деле, - согласно кивнула кормилица.
   - Вы уж меня извините, первый день в роли крестной феи, - доверительно сообщила гостья, - еще толком не освоилась с униформой.
   - В роли кого? - удивленно переспросила Аннет.
   - В роли крестной феи, - расплылась в белозубой улыбке та. - Меня зовут Белинда. А вы ведь Аннет?
   - Да, это я, - выдавила потрясенная кормилица.
   - Вы ведь прачка? - уточнила она.
   - Да, я... - выдавила Аннета. - Только...
   - И у вас есть маленькая дочь? - глаза Белинды зажглись азартным огнем.
   - Да, но...
   - Тогда я - к вам! - радостно перебила ее девица и, заметив округлившиеся глаза Аннет, спросила: - Что-то не так?
   - Просто я представляла крестных фей другими, - смущенно ответила та.
   - Вы тоже считаете, что я слишком молода? - огорченно спросила волшебница.
   - Да нет, не в этом дело, - тщательно подбирая слова, начала Аннет, но тут ее речь прервал пронзительный рев принцессы. - Тише, тише, моя крошечка, - взволнованно зашептала она, баюкая девочку в руках, - тише, тише, хорошая.
   В ответ на это принцесса продемонстрировала свой вздорный нрав, и детскую потряс раздирающий душу вопль. Даже Белинда вздрогнула и выронила свою палочку, которая укатилась под ноги кормилице. Пока фея ползала по полу, поднимая свой профессиональный инструмент, Аннет успокаивала плачущую девчушку - но тщетно, та лишь сильнее закатилась в приступе рыданий.
   - Сейчас-сейчас, - морщась от ее воплей, пообещала Белинда, поднимаясь на ноги, и взмахнула палочкой, ткнув ею в вопящий сверток. В ту же секунду голубой огонек коснулся губ малышки, и в комнате воцарилась тишина. Аннет, замерев, глядела на не закрывающийся ротик принцессы, на ее подрагивающее в истерике тельце и не слышала ни звука. Она в недоумении тряхнула головой, решив, что оглохла, и тут раздался голос довольной собой Белинды:
   - Ну вот, что я говорила? Так гораздо лучше!
   - Что вы с ней сделали? - ужаснулась кормилица.
   - Успокоила ее, - благодушно сказала фея. - Она же больше не плачет?
   - Да вы только посмотрите на нее! - Аннет подошла к гостье и ткнула сверток ей в лицо.
   - Да... - протянула озадаченная чародейка.
   - Вы сделали ее немой! - в панике вскричала кормилица.
   - Разумеется, нет! - с негодованием возразила Белинда. - Но если вам больше нравится, как она вопит - пожалуйста! - Она демонстративно пожала плечами и махнула палочкой. Голубой огонек ударился о губы малышки, и с них слетело коровье мычание.
   - Му-у-у!!! - надрывалась принцесса. - Му-у-у-у-у-у-у-у-у!
   - Ах! - вскрикнула Аннет, чувствуя, как ее колени подгибаются, а ее карьера королевской кормилицы летит в тартарары. Откуда она только свалилась на ее бедную голову, эта горе-волшебница? И как теперь оправдываться перед королевой? Да о какой карьере речь, когда ее за одно это на костер отправят, как злую ведьму, которая навела на принцессу страшное заклятье?
   Пока кормилица в панике мычала, вторя гласу своей молочной дочери, Белинда сосредоточенно бормотала себе под нос странные слова и тыкала палочкой в пеленки. После каждого такого тычка тональность принцессиного ора кардинально менялась. Протяжное "му-му" сменилось на дребезжащее "ме-е-е", "ме" переросло в "мяу" и "кукареку", петушиная песнь перетекла в собачий лай и, наконец, завершилась волчьим воем. Близкая к обмороку Аннет отскочила к окну и взирала на удрученную волшебницу, словно на чудовище.
   - Я думала, ты - добрая фея, а ты - злая ведьма, - проскулила она, готовая защищать принцессу до последнего вздоха.
   - Да что ты говоришь, - горестно воскликнула Белинда и всплеснула руками.
   - Даже не думай! - вскрикнула Аннет, проследив за взмахом волшебной палочки в руках чародейки. - Не смей больше колдовать!
   - У-у-у-у, - по-волчьи провыла принцесса, соглашаясь с кормилицей.
   - Да я просто растерялась, - с несчастным видом оправдывалась Белинда. - Я же первый день, я об этом столько лет мечтала... Да что ж это такое-то?! - Она шлепнулась на пол пятой точкой, сорвала с головы колпак, прижала его к груди и протяжно зарыдала.
   Аннет ошарашенно переводила взгляд с воющей принцессы на безутешно плачущую фею, утиравшую нос вуалью. Как-то не вязалась ее истерика с образом злой ведьмы.
   - Ну не реви, слышишь, не реви, - осадила ее кормилица. - Лучше думай давай, как дело исправить!
   - Кажется, придумала, - радостно всхлипнула Белинда, неуклюже поднимаясь с пола и размахивая палочкой.
   - Уверена, что это правильно сработает? - с опаской уточнила Аннет. - И что девочка после этого не заревет белугой и не закаркает вороной?
   Фея быстро-быстро закивала головой.
   - Да-да, уверена, зуб даю! Это я прежде напутала, а теперь я точно вспомнила.
   - Ну хорошо, я тебе верю, - вздохнула кормилица и с замиранием сердца уставилась на волшебную палочку, очертившую зюзю в воздухе, и на голубой огонек, слетевший с ее кончика и коснувшийся губ принцессы. Девочка на мгновение задохнулась, потом закашлялась и тоненько, по-младенчески захныкала. Аннет с облегчением вздохнула и прижала ее к себе.
   - Ты не думай, - шмыгнула носом Белинда, водружая на голову мятый колпак с мокрой вуалью, - я не дура. У меня просто опыта маловато. Я вообще очень способная.
   Аннет недоверчиво хмыкнула, баюкая принцессу на руках.
   - У меня просто необычный подход к волшебству, - призналась фея. - Вот и случаются иногда конфузы.
   "Лучше бы эти конфузы случались вдали от меня и принцессы", - подумала про себя кормилица, с тоской предчувствуя, что отвязаться от чародейки будет непросто.
   - Итак, - Белинда поправила колпак и, воспользовавшись замешательством Аннет, торжествующе опустила кончик волшебной палочки на лоб принцессы. - Нарекаю тебя... Как ее зовут? - озадаченно поинтересовалась она у кормилицы.
   - Изабелла, - машинально ответила та.
   - Нарекаю тебя, Изабелла, - провозгласила чародейка, - своей крестницей и обязуюсь быть твоей крестной феей, твоим ангелом-хранителем и твоей доброй волшебницей до дня твоей свадьбы, оберегать тебя от неприятностей и злых людей... Эээ, что же там еще? - запнулась Белинда. - Ага! Сделать твою жизнь счастливой и полной радости и найти тебе превосходного жениха. - С кончика палочки слетел голубой огонек, который закружил вокруг малышки и волшебницы, окутав их голубым мерцающим облачком и ароматом полевых цветов. - Ура! - воскликнула фея и выжидающе уставилась на Аннет.
   - Ура, - тоскливо подхватила та. "Какая-то эта Белинда все-таки странная фея, - думала она. - Мне всегда казалось, что подобные обряды должны проводиться в присутствии родителей. Надеюсь, что обряд, проведенный не по правилам, считается недействительным, и судьба убережет принцессу от такой крестной".
   - Кстати, - с любопытством спросила волшебница. - А почему ты назвала свою дочь, как принцессу?
   - Что? - недоуменно хлопнула ресницами Аннет и потрясенно замолчала. Перед ее глазами заплясали золотистые искорки, закружились в хоровод, образовали кокон, высотой с человеческий рост, а когда они рассыпались звездочками по полу, в комнате появилась еще одна гостья. Миловидная, чуть полноватая блондинка лет тридцати в розовом платье и с уже знакомым Аннет колпаком на голове, не оставляющим сомнений в ее профессиональной деятельности, с достоинством ступила вперед, лучезарно улыбнулась и торжественно провозгласила:
   - Приветствую мою дорогую крестницу Изабеллу, родившуюся под счастливой звездой и...
   Но стоило ей увидеть Белинду, так и застывшую с палочкой над принцессой, как тщательно спланированная речь оборвалась, а улыбка померкла.
   - Что ты здесь делаешь? - прошипела она, подскочив к фее.
   - Пришла познакомиться со своей крестницей, - растерянно ответила та, инстинктивно отступая назад.
   - Вон отсюда! - рявкнула блондинка, и ее хорошенькое личико перекосила гримаса презрения. - Вон, пока не натворила глупостей! Не смей приближаться к принцессе!
   - К принцессе? - рассеянно переспросила та. - Это же дочь прачки!
   - Прачки? - взвизгнула белокурая волшебница. - Глаза разуй, тетеха! Где ты здесь видишь прачку?
   - Да вот же она! - Белинда ткнула пальцем в замершую на месте Аннет.
   - Вы прачка? - строго переспросила незнакомка.
   - Б-бывшая, - пролепетала девушка. - А теперь кормилица.
   - Чья? - наседала блондинка.
   - Принцессы Изабеллы.
   - Это она? - Волшебница жестом указала на малышку.
   - Да, - подтвердила Аннет.
   - Не может быть... - ошеломленно прошептала Белинда.
   - Тебе грамоту повитухи показать? - в конец рассердилась блондинка. - Это принцесса, а это, - она выудила из-за пояса свиток с гербовой печатью и продемонстрировала его собравшимся, - приказ о моем назначении ее крестной феей. Так что кыш отсюда, не мешайся под ногами. Топай к своей крестнице. Проводите ее к вашей дочери, - велела она онемевшей Анет.
   - Эээ... - потупилась Белинда. - Боюсь, это и есть моя крестница.
   - Что? - Блондинка побагровела и задохнулась от ужасной догадки. - Ты взяла ее под опеку?!
   - Боюсь, что так, - осторожно призналась фея.
   - Ну, я этого так не оставлю! - взревела блондинка и крутанулась вокруг своей оси, рассыпав в воздухе сотни розовых блесток. Когда они опали на пол, в комнате остались только Белинда, кормилица и юная принцесса.
   - Куда это она? - тихо спросила Аннет.
   - Похоже, что побежала жаловаться в ОЗФ, - пригорюнилась незадачливая чародейка.
   - Куда?
   - В общество защиты фей.
   - А это поможет? - с надеждой поинтересовалась кормилица.
   Белинда задумчиво почесала палочкой затылок, отчего ее волосы из темно-каштановых сделались сливово-синими, и многозначительно изрекла:
   - Вряд ли. При посвящении между феей и крестницей устанавливается особая магическая связь и расторгнуть ее может только свадьба подопечной.
   - Что же это значит? - дрогнула Аннет, глядя на метаморфозы с волосами волшебницы и гадая, чем может обернуться для малышки-принцессы покровительство такой чародейки.
   - Это значит, что у меня теперь две крестницы, - довольно улыбнулась Белинда.
   - Как две? - в панике протянула кормилица, догадываясь, к чему клонит фея.
   - Принцесса Изабелла и твоя дочь. Как ее, кстати, зовут?
   - Мари, - прошептала Аннет, - Марта.
   - Красивое имя, - деликатно отозвалась Белинда и добавила: - Вообще-то, согласно кодексу фей, каждой из нас позволительно иметь только одну крестницу.
   - Правда? - с надеждой подалась вперед Аннет.
   - Клянусь своей палочкой, - подтвердила чародейка. - Но есть и исключение. Фея может взять под свою опеку и молочную сестру своей крестницы, если такая есть. Правда, такие случаи очень редки, потому что волшебницы предпочитают заботиться только о девочках благородного происхождения, а дочки их кормилиц - низшего сословия. Признаться, - она вновь почесала палочкой затылок, и синие волосы сделались огненно-красными, - таких примеров в истории и не было, так что я буду первой феей, которая взвалит на себя подобную ответственность.
   - Ну что ты, - поспешно заверила ее Аннета, - в этом нет необходимости. Таким, как мы, крестные феи не положены. Так что даже не беспокойся - мы с дочкой ни в коем случае не претендуем на твое покровительство и не хотим быть обузой.
   - Да что ты! Какая обуза! - горячо возразила Белинда. - Это мне только в радость! Я почти два года ждала этой возможности и теперь у меня сразу две крестницы. Вот счастье-то! - Она взволнованно взмахнула рукой, и палочка, выскользнув из ее пальцев, пролетела над столом с подарками, ударившись о фигурки ангела и коня и щедро рассыпав голубые искры.
   - Ой! - потрясенно вскрикнула Аннет, глядя на голову ангела, которая теперь вырастала из шеи коня, и лошадиную морду, красующуюся на месте ангельского личика.
   Палочка тем временем, с треском выплескивая искорки, рухнула на пол, в мгновение ока прожгла в нем ровный круг размером с таз для полоскания белья и упала на этаж ниже, вызвав переполох среди слуг.
   - Ничего страшного, - ободряюще улыбнулась Белинда, - у меня дома есть еще десять запасных палочек. Все время у меня с ними что-то случается, - смущенно призналась она.
   Аннет осторожно подкралась к краю образовавшейся дыры и заглянула вниз.
   - Что здесь происходит? - раздался властный голос королевы у нее за спиной, и Аннет от неожиданности чуть не улетела в отверстие.
   - Что это такое? - Брови Гвендолин поползли вверх, когда она увидела громадную дыру посреди превосходного невецианского паркета из красного дерева. - Кто это? - Она грозно глянула на Белинду, расшаркивающуюся в реверансе. - Почему посторонние в спальне принцессы? Я спрашиваю, что за безобразие тут творится?
   - В самом деле - безобразие, - подала голос ангельская голова, восседающая на шее лошадиной скульптуры, и плаксиво потребовала: - Верните мне мою изящную фигуру!
   - А мне нравится! - радостно заявила лошадиная морда, разминая ангельские крылышки и взмывая в воздух. - Иго-го, иго-го! Кто сказал, что лошади не летают? - довольно заржала она, делая круг по залу на глазах у ошеломленной публики.
   Впечатлительная королева красиво, словно срезанный цветок, опала на пол в обмороке. Чуть менее впечатлительная кормилица на ватных ногах сумела добраться до диванчика и плюхнуться на него, крепко прижимая к груди принцессу. Озадаченная Белинда переводила взгляд с бесчувственной королевы на очумелую кормилицу, в отчаянии мяла в руках колпак и была готова разрыдаться.
   - Я сейчас вернусь, - пообещала она. - Только сбегаю за новой палочкой и все исправлю!
   И едва не снеся дверь с петель, она ринулась из детской.
   Мгновением позже в комнате возникли две сияющих воронки, розовая и сиреневая. Из одной появилась уже знакомая Аннет блондинка в розовом; из другой, со словами "Надеюсь, еще не поздно все исправить", шагнула статная русоволосая дама лет пятидесяти в лиловом платье. При виде разрушений (помимо дыры, на полу были рассыпаны куски лепнины и штукатурки и осколки ламп из люстры - это летучая статуя с головой коня, не совладав с управлением, успела впечататься в камин и нанести существенный урон люстре ручной работы), хаотично мечущейся под потолком и дико ржущей крылатой фигурки, энергично скачущей по полу золотой лошади с человеческой головой, бездыханной королевы и перепуганной служанки с младенцем на руках, вновь прибывшие испытали настоящее потрясение.
   - Боюсь, мы опоздали, - дрогнув, признала Лукреция (а это была именно она), панически думая, как выпутываться из этой абсурдной ситуации.
   - Надо что-то делать! - с досадой запричитала блондиночка. - Действия Белинды - позор на всю нашу профессию!
   - Увы, тебе не хуже меня известно, что против волшебства Белинды противодействия нет, - прошипела глава ОЗФ, уворачиваясь от летящего прямо на нее существа с лошадиной мордой.
   - У-у-у! - согласно проверещала белокурая чародейка, по туфелькам которой только что проехался тяжелый золотой конь с лицом ангела.
   - Значит, ты говоришь, она успела приложиться своей палочкой к челу принцессы? - безнадежно уточнила Лукреция.
   - Не удивлюсь, если она ее от души хряснула, - процедила несостоявшаяся крестная Изабеллы и пытливо уставилась на жмущуюся в углу кормилицу.
   - Ну если только самую малость, - слукавила та.
   - Значит, вы подтверждаете, что обряд состоялся? - с горестным видом осведомилась дама в лиловом.
   - Никогда не присутствовала при этом раньше, - призналась Аннет, - но если вы имеете в виду, что она, ткнув в малышку палочкой, клялась защищать и опекать ее до самого замужества, а потом их обеих охватило голубое сияние, то все это было.
   - Ужасно! - хором воскликнули феи и удрученно переглянулись.
   - А кстати, где она сама? - Лукреция обернулась кормилице.
   - Ушла за новой волшебной палочкой, - сообщила та. - Обещала вернуться и все исправить.
   Лица волшебниц дрогнули, при этом брови старшей драматически взметнулись вверх, а с личика младшей сошла вся краска. Судя по их реакции, ничего хорошего обитателей замка по возвращению феи ждать не могло.
   - Пожалуй, нам лучше уйти, - возвестила Лукреция, отступая назад, и потянула за собой блондинку.
   - А как же мы? - умоляюще воскликнула Аннет.
   - Да пребудет с вами удача, - с чувством пожелала старшая волшебница, обводя вокруг себя палочкой и исчезая в дождике сиреневых искр.
   - И сила духа! - торопливо выпалила блондиночка и сделала шаг назад, собираясь последовать примеру своей коллеги, но наступила на край дыры в полу и, беспомощно замахав руками, с душераздирающим воплем свалилась вниз.
   Крик волшебницы привел в чувство королеву, и она со слабым стоном приподнялась на полу, внимательно оглядела детскую, проследила взглядом за порхающей статуэткой, ошеломленно уставилась на несущуюся прямиком на нее золотую лошадь с красивым женским личиком и не придумала ничего лучше, чем снова упасть в обморок. Лошадь, с радостным улюлюканьем перескочив через королеву, по инерции прокатилась через весь зал и свалилась в люк с воплем "Вот дьявол!" и последовавшим за ним диким грохотом. Аннет искренне надеялась, что приземлилась она не на лоб несчастной блондинки. Спустя мгновение в воздухе над дырой вспыхнуло знакомое голубое сияние.
   - Только не это, - сдавленно прошептала кормилица.
   - А вот и я! - радостно махнула рукой Белинда, разгоняя мерцающие искорки, и, не нащупав ногами пола и лишившись поддержки волшебного свечения, рухнула в яму, прожженную своими же руками.
   Ангелок с лошадиной мордой озадаченно повис в воздухе над люком, наблюдая за кучей-малой, которая образовалась внизу.
   - Что здесь происходит? - раздался громкий голос короля, и Кристиан ошарашенным взглядом обвел покои своей дочери.
   - Здравствуйте, я ваша крестная фея! - торжествующе провозгласила Белинда, медленно выплывая из дыры в полу.
  
   После эффектного явления Белинды королевскому семейству прошло три недели. Родители Изабеллы направили жалобу в союз магов и строго-настрого запретили страже пускать чудаковатую волшебницу на порог дворца. Однако настырная фея упрямо просачивалась в замок и ревностно рвалась исполнять свои обязанности крестной. К счастью, король и королева, будучи заняты более важными делами, нежели забота о дочери, не видели всех результатов этой опеки и вскоре смирились с присутствием Белинды.
   Свидетельницей шокирующих метаморфоз и ужасающих заклинаний частенько была одна Аннет. За первую же неделю молодая мамаша заработала пучок седых волос, закалила нервы и научилась осторожно обращаться со словами, ведь теперь от ее осмотрительности зависело благополучие обеих девочек. Ибо стоило ей обмолвиться, что Мари сегодня что-то бледна, как Белинда хваталась за палочку и личико малышки становилось черным, как уголь. И Аннет стоило немалых усилий без паники наблюдать за тем, как чародейка торопится исправить свою ошибку, размахивая палочкой, и кожа Марты меняет свой цвет с черного на зеленый, с зеленого на жгуче-красный, и уже с красного на естественный нежно-розовый. А если кормилица волновалась, что девочки плохо кушают, на малышек нападал такой жор, что они залпом выпивали все молоко и потом мучались с животиком. Однажды Аннет чуть не лишилась работы, когда Белинда, посокрушавшись, что бедным малышкам целыми днями приходится пить одно и то же, заменила молоко в ее груди на вишневый компот! А поскольку волшебница не могла отменить свои заклинания с первой же попытки, бедной девушке пришлось пережить немало неприятных минут, сцеживая из себя красное вино, яблочный сидр и простоквашу.
   Свидетелями ее мучений были еще две жертвы феиных проделок - ожившие статуэтки, головы которых поменялись местами. Белинда так и не смогла вернуть их на место и вынуть из фигурок жизнь. Король и королева снисходительно отнеслись к ожившим скульптурам, тем более что у ангела с лошадиной мордой обнаружился талант к рассказыванию анекдотов и он стал желанным гостем на королевских приемах, потеснив из любимцев карлика-шута. А лошадка с головой ангела стала незаменимой помощницей для Аннет. Она с удовольствием приглядывала за маленькой Мартой, пока кормилица пропадала в покоях принцессы, и, как только малышка подавала голос, галопом неслась по лестнице вверх, чтобы привести Аннет. Слуги и постоянные обитатели замка быстро привыкли к порхающему над головой конеангелу и скачущей под ногами лошадке. Вскоре все придворные уже знали их по именам - парнокопытная ангелочек взяла себе имя Грациэлла, а хохмач с лошадиной мордой величал себя Фергюсом. И лишь гости в первые дни своего пребывания во дворце в ужасе шарахались от непонятных существ, а потом с удовольствием слушали анекдоты Фергюса и с почтением уступали дорогу Грациэлле.
   Аннет за эти дни уже смирилась с постоянным присутствием Белинды и даже подружилась с ней. "В конце концов, она же неопытная крестная, - оптимистично утешала себя кормилица, - со временем научится и перестанет делать глупости". А пока глупостям чародейки не было ни конца, ни края, ни счета.
   Лукреция, наблюдавшая за действиями Белинды в волшебное блюдце, за три недели выдула годовой запас успокоительного зелья и, наверное, поседела бы целиком, если бы ее роскошные волосы не были бы заговорены от седины, перхоти, выпадения и блох. С того самого момента, как негодующая Друзилла появилась в ее садике, где Лукреция предавалась мечтам о молодом садовнике соседей, и жестоко вырвала ее из плена грез и помешала довести до конца приворотное заклинание (из-за этого все волшебство пошло прахом, и бедняга-садовник влюбился в рябую молочницу, как раз проходившую мимо), волшебница не знала покоя. Надо же было такому случиться, что за те три дня, пока Белинда лечила шишки после неудачного полета на метле, прачка сумела взлететь в королевские кормилицы и прописаться в покоях принцессы! Лукреция немного слукавила, когда поручала Белинде заботы о дочке прачки. Она описала ее мать как женщину, происходящую из благородного семейства, но по прихоти злого рока в одночасье лишившуюся всего и вынужденную зарабатывать себе на жизнь напряженным трудом прачки. Сердобольная Белинда чуть от жалости не разрыдалась и торжественно поклялась беречь малютку как зеницу ока и вырастить из нее настоящую принцессу. На этом моменте Лукреция, помнится, вздрогнула, вспомнив Друзиллу, которой в результате голосования и досталась честь стать крестной королевской дочки. Но глава фей легкомысленно рассудила, что Белинда, при всей ее рассеянности, не сможет перепутать прачку с королевой, а каморку прислуги - с королевской опочивальней. Было бы, конечно, куда спокойнее, если бы прачка жила за пушечный выстрел от дворца, а не в его подвале, но и в этом случае промашки быть не могло. И потом, Друзилла должна была вот-вот очутиться во дворце и взять принцессу под свою опеку, так что у Белинды просто нет шанса наломать дров. Как показали дальнейшие события, Лукреция ее недооценила.
   Белинда, покинув ее кабинет, в тот же миг рванула во дворец и переместилась "туда, где прислуга". Формулировка была такой расплывчатой, что палочка закинула ее не в жилую половину, а на кухню, где фея едва не угодила в котел с шоколадом, но все же умудрилась вылакать половник лакомства на глазах у опешивших поварят. После чего волшебница вновь взмахнула палочкой и выразилась точнее, велев доставить ее к прачке Аннет, и очутилась в спальне принцессы. Если Белинда и удивилась роскоши обстановки комнаты прачки, то не подала виду: ей так не терпелось приступить к роли крестной феи, что все остальное было неважно. Главное, что девушка, сидящая перед ней, и впрямь оказалась прачкой по имени Аннет, а на руках она держала младенца, которого называла "моя малышка"...
   Друзилла явилась слишком поздно - Белинда уже успела дотронуться до принцессы своей палочкой, и теперь ни одна волшебная сила в мире не могла разрушить возникшей между ними связи. А о том, чтобы дать Белинде напарницу, которая будет сглаживать последствия ее заклинаний, не могло быть и речи. Во-первых, это строго противоречило правилам, которые исполнялись уже две сотни лет, а во-вторых, такой самоубийцы, которая рискнула бы обречь себя почти на двадцать лет жизни бок о бок с неумехой Белиндой, среди фей просто бы не нашлось. Поэтому Лукреция, убедившись в том, что "случилось страшное", малодушно сбежала из спальни принцессы и, получив негодующее послание от королевской четы, написала любезный ответ, в котором не было ни слова правды, кроме того, что Белинда - дочь знаменитой волшебницы Эстель.
   Услышав из уст главной феи королевства, что Белинда - дочь самой чародейки Эстель, лучшая из подчиненных Лукреции и невероятно талантливая, опережающая свое время волшебница, и что ее странности - отражение уникального дара, перешедшего ей от матери, король и королева смирились с причудами феи и с нетерпением ждали дня, когда Изабелле исполнится один месяц, чтобы впервые представить девочку придворным и удивить гостей талантами ее крестной. Забегая вперед, следует сказать, что надежды Кристиана и Гвендолин оправдались с лихвой, а таланты Белинды прогремели на все королевство...
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"