Валентин, Гай, Женевьева, Марио, Ильдар, Альба давно знали друг друга: когда-то они вместе учились в университете. Судьба разбросала их по разным городам и странам. Например, Марио улетел в Колумбию, Альба вернулась к себе на родину, в Эквадор, а оттуда переехала в США, в штат Огайо, где уже и проживает двадцать лет. Несмотря на то, что у каждого из них была своя жизнь, несмотря на то, что некоторые из них не виделись годами, они оставались быть друзьями, поддерживая связь между собой, пусть не очень частыми, письмами и телефонными разговорами. Иногда между некоторыми из них происходили встречи, чему они, конечно, радовались. В жизни очень редко бывает, когда на протяжении многих лет сохраняется дружеская привязанность, основанная на общности восприятия жизненных ценностей. Примечательно, что и их характеры были, не во всём, но во многом похожие. Все они стремились не только к познанию окружающего мира, но и к познанию самих себя, стремились к самоусовершенствованию, что было у них, видимо, в крови. Возникало такое ощущение, что у этих друзей одни родители. Хотя и у родителей дети бывают разные по характеру, по интеллекту, по способностям. Есть люди, которые встретившись неожиданно однажды, удивлённо понимают, что они ближе друг к другу, чем их некоторые родственники. Это одна из тайн человеческой генетики. Всякие попытки разгадать такую тайну оказываются безуспешными.
Интересно, что встретившись после долгого отсутствия, друзья не испытывали ощущения, что прошло много времени после последней их встречи. Хотя, как известно, разлука для многих людей даёт о себе знать: при общении чувствуется некоторое напряжение, ведь со временем могут происходить изменения как в жизни людей, так и в их психологическом мышлении. И Валентин, и Гай, и Женевьева, и Ильдар, и Альба оставались такими же, какими были и десять лет назад, и двадцать, и тридцать.
Несмотря на то, что в университетские годы и в последующие несколько лет, когда они были ещё вместе, друзья много времени уделяли социальным, политическим вопросам, полемическая тематика с годами постепенно уходила на задний план. Они стали уделять больше внимания интересам, не связанными с глобальными проблемами. Кое-кто из них оставил возможность для достижения карьеры, изолировался, насколько это возможно, от всякой суеты. Гай, например, годами не смотрел телевизор, предпочитая постоянно читать классическую литературу, отечественную и зарубежную. Валентин же на несколько лет удалился от Москвы жить в далёкую провинцию, где свободное время проводил на реке, бродил по лесу и много писал. При редких встречах они делились впечатлениями о самом, казалось бы, заурядном, что замечали в своей жизни. Показывая приехавшим к нему друзьям галечный камушек, которых у него было много, Валентин много рассуждал о его форме, полировке, цвете, о том, что каждый камушек в его коллекции имеет свою уникальную судьбу.
- Да, они, эти разноцветные камушки, молчаливы, - говорил Валентин своим друзьям. - Но в их молчании есть какая-то непостижимая мудрость.
- А что, камни могли бы говорить, если бы пожелали? - смеясь спросила Женевьева.
- Каждое существо, каждый предмет, говорит о себе молча, если обратить на него своё внимание, - ответил ей и всем присутствующим Валентин.
- Ну, это что-то уже из восточного, из японского миросозерцания, - произнесла Альба.
- В предметах может присутствовать в той или иной степени энергетика либо человека, который их создал, либо природных, космических явлений, - сказал Валентин. - А это уже говорит о духовной взаимосвязи.
- Господи, Валентин, ну, ты хоть понимаешь, что ты говоришь сейчас? Как могло войти тебе, образованному человеку, это в голову? По сути дела, ты неодушевлённые предметы наделяешь одушевлённостью. Что за бред возник в твоей голове? - спросила уже без смеха Женевьева.
- Не знаю, как тебе, Табуи, - так иногда с приветливой улыбкой на лице называл свою давнюю подругу Валентин - быстро и доходчиво объяснить. Ты не задумывалась, почему с древних времён люди преклонялись перед каменными статуями? Скорее всего, ты, Женевьева, ответишь, что эти каменные изваяния наделены некими символами. Не так ли? А если так, а это, действительно, так, то камень выполняет функцию одухотворённости, согласись, пожалуйста. Без предмета не было бы и символа. Но и без энергетики человека не было бы символа. Стало быть, существует взаимосвязь между предметом и психикой человека. Уловила, подруга дней моих суровых? - улыбаясь, спросил в заключении своего объяснения Валентин.
- Мда... Что-то улавливаю в тебе, просидевшего несколько лет в этой глуши, но не скажу что именно, - расхохоталась Женевьева.
Друзья могли неожиданно менять тему разговора. Стоило кому-нибудь одному из них вдруг сказать, что обои в комнате могут навести на воспоминание события, происходящего много лет назад, как у каждого возникали перед глазами картинки из своей жизни. Наступало минутное молчание. Время стремительно раскручивалось обратно, словно раскатываемый рулон обой на полу, чтобы приготовить наклеить его на стене. Интерьер комнаты во многом зависит от выбранного рисунка на обоях. Люди сами выбирают себе жизнь, правда, часто не задумываясь о правильности этого выбора. И если обои на стене можно поменять, купив в магазине новые рулоны и заново наклеить на стены, то жизнь уже не купишь и её не раскрутишь назад. Раскручиваться могут только обои на полу и воспоминания. И Валентин, и Гай, и Женевьева, и Ильдар, и Альба хорошо это понимали, но всё же иногда раскручивали воспоминания, чтобы хоть как-то, хоть иллюзорно скорректировать какие-то моменты в своей прошлой жизни. Каждый из них, возможно, не исключал, не говоря при этом вслух, что всё иллюзорно в жизни. Один из примеров такого возникшего у Валентина ощущения был его взгляд на самого себя, когда он однажды брился перед зеркалом. Ему показалось, что в глубине его глаз в зеркале есть ещё какие-то глаза, смотрящие на него. Валентин почувствовал, что кто-то пытливым, изучающим взглядом смотрит на него из зеркала, о чём он рассказал при последней встречи своим друзьям. Интересно, что никто из них этому не удивился, слушая его. Может быть, подумал Валентин, и его друзья испытывали подобное ощущение.
На одни и таже предметы, явления, ситуации можно смотреть по-разному. Обычно люди склонны поддаваться стереотипным представлениям. И в этом не стоит их упрекать, ибо сила воздействия энергетики толпы чрезвычайно сильна. Нужно обладать упрямым характером, иметь страстное желание посмотреть под разным углом зрения на окружающий мир, чтобы отказаться от "общественного" мнения. Можно прожить всю жизнь далеко от так называемого цивилизованного мира, на хуторе, быть пастухом в безлюдной степи, чабаном в горах и видеть, знать больше, чем столичный житель с университетским образованием, напичканного трафаретами из академических учебников.
- Я встречал в своей жизни одного немногословного пастуха, слушая которого, восхищался его энциклопедическими познаниями и многоспектральным видением мира, - рассказывал Валентин своим друзьям. - Он мог бы заткнуть, как говорится, за пояс новоиспечённых некоторых докторов наук. Но этот пастух, сидящий на лошади и неторопливо отвечающий на мои вопросы, не забывая при этом поглядывать на стадо коров, неторопливо жующих траву, никогда не стремился к восхвалению своей личности. Да, он стремился к самоусовершенствованию, но не к самоутверждению в обществе. А самоусовершенствование и самоутверждение в общесте, несмотря на их формальную схожесть, всё же принципиально отличаются между собой. Я спросил пастуха, чему он удивляется в жизни? Он ответил, немного подумав, что с годами стал мало чему удивляться, но всё же продолжает восхищаться, удивляться непоколебимой смелости, решимости некоторых людей, идущих во имя спасения человеческих жизней. В качестве примера он вспомнил Покахо́нтас, дочери вождя индейского племени поухатанов, спасшей английского капитана Джона Смита, которого индейцы захватили в плен. Когда индейцы собирались раздробить Смиту череп, 12-летняя дочь вождя прикрыла голову англичанина, одставив для удара саму себя, и индейцы не решились убить его, поразившись отчаянному поступку Покахо́нтас.
А за окном квартиры, где собрались друзья Валентина, разбушевался снова разгневанный ветер, разбрасывая всё, что было на его пути, привлекая к себе в спутники дождь. Где-то далеко, в штате Огайо, о котором скучает Альба, тоже проливной дождь, тоже бушующий ветер, где-то в российской глубинке, в посёлке, разнесён местными чиновниками и "бизнесменами" в дребезги фарфоровый завод , основанный ещё до революции известным российским промышленником Кузнецовым, где-то дождевые ручьи льются, как поток слёз, по опустевшим , без крыш и без окон домам, по бывшим цехам, где-то дожди заливают улицы деревень, посёлков, в которых когда-то бурлила жизнь, где-то в Европе взрываются снаряды, днём и ночью стреляют, гибнут ни в чём неповинные люди, а где-то в парижских кафе, ресторанах пьют вино счастливые, улыбающиеся люди, где-то далеко в турецком Эрдемли, рядом с Средиземным морем, собирают лимоны, оливу, ловят рыбу кефаль, сибас, леврек, где-то в глуши кто-то читает стихи португальского поэта Фернандо Пессоа или грандиозное эссе Генри Миллера "Время убийц", где-то похороны, где-то свадьбы, где-то знатный пожилой шахтёр поставил ещё при жизни себе памятник на кладбище, где-то рождаются дети, где-то празднуют победу, где-то свершаются непоправимые ошибки, где-то просыпается ночью пожилой мужчина, увидевший тревожный сон, узнав в нём себя, юношу, смотрящего в темноте на перерезанную трамваем голову незнакомого человека, где-то происходит извержение спящего столетиями вулкана, где-то, проснувшись ночью, кто-то смотрит на небосвод и слушает песню "Les amoureux du Havre" в исполнении Germaine Montero, впоминая, как "Emmanuèle se puso a cantar desgarradoramente "Les Amants du Havre", una canción que cantaba la Maga cuando estaba triste, pero Emmanuèle la cantaba con un arrastre trágico, desentonando y olvidándose dе las palabras mientras acariciaba a Oliveira que seguía pensando en que sólo el que espera podrá encontrar lo inesperado" ("Rayuela", capítulo 36, Julio Cortázar) из тридцать шестой главы романа "Игра в классики" Хулио Кортасара - " Эммануэль, раздирая душу, принялась напевать "Les Amants du Havre" - ту самую песню, которую напевала Мага, когда грустила, но Эммануэль пела её с трагическим торможением (надрывом), страшно фальшивя и совсем забывая про слова, потому что гладила Оливейру, который не переставая думал об одном: только тот, кто ждёт, может встретиться с нежданным", где-то, где-то ...
И Валентин, и Гай, и Женевьева, и Ильдар, и Альба думали в эти минуты каждый о своём, но их мысли, ощущения, чувства были так похожи, что все они моментами сливались в одну личность и тут же растекались, как те же дождевые ручьи, в разные стороны, то снова соединяясь, то снова объединяясь, то исчезая. Они вспоминали себя, свою предыдущую жизнь, думая о настоящей, пытаясь угадать свою будущую жизнь: они злились на себя, они восхищались собой, своим характером, они негодовали, они радовались, они уставали, они отдыхали, набирая сил для восхождения к новым горизонтам, к новым высотам, чтобы, наконец, дойдя к своим заветным целям, падая от усталости, от изнеможения, сказать самим себе:"Feci quod potui faciant meliora potentes" - "Я сделал все, что мог, кто может, пусть сделает лучше". Но и после всего этого, оказавшись где-то в неведомой дали, они, несомненно, не успокоятся, а будут продолжать идти, продолжать карабкаться по неизведанному пути, предначертанного им судьбой.
Неизвестно, когда ещё встретятся эти университетские друзья. Возможно, что уже никогда больше не увидят друг друга. Но им хорошо известно, что они никогда не забудут друг друга. И где-то, глядя в ночное окно, они подумают, что, пожалуй, действительно, только тот, кто ждёт, может встретиться с нежданным.