...Вернувшись домой, Юра почувствовал себя совершенно "разобранным". Он прошел на кухню и достал из холодильника сырое яйцо. Придерживая его за овальные бока двумя пальцами, Юра поймал правильный ритм, перестал раскачиваться, и несильно стукнул хрупким конусом об угол стола. Запрокинув голову далеко назад, Юра, прямо из проломленного конуса скорлупы выпил содержимое яйца, да так, что чуть не рухнул на пол. Утолив странную прихоть, и вытирая следы потекшего яичного белка с облитой рубашки, он решил принять ванну, чтобы опьянение быстрее выветрилось...
... В теплой ванной Юра стал засыпать, и спуская воду, с удовольствием зацепился за явно провокационную мысль о контрастном душе. Но, к сожалению, эта одинокая, робкая мысль вызвала глубокий протест разомлевшей души. Юра обиженно пробормотал что-то себе под нос и отправился спать, едва переставляя ноги ...
... "Где это я?" - удивленно спросил он себя, уже через несколько минут после того, как погасил ночник.
Повел мутным взором вверх - вниз, и брезгливо притронулся рукой к холодной стене, фантастическим образом возникшей прямо напротив его лица. Но кроме облупленной шаровой краски, в несколько слоев, и вырезанной кем-то надписи "Здесь был Витя-Соболь 1984", ничего больше разобрать не смог. Тогда он огляделся вокруг.
Помещение было освещено одинокой лампочкой, забранной в решетку, и расположенной в специальном углублении над дверью. Лампа светила довольно тускло, но давала понять в общих чертах- дело дрянь!
Прямо под лампой располагалась металлическая дверь с несколькими, прикрытыми снаружи отверстиями и глазком. Справа от двери, в стене, было выдолблено трапециевидное углубление на всю ее толщину, оканчивающееся в суженной части еще одним глазком. "Прямо кинотеатр какой-то!" - подумал Юра и продолжил изучение небольшого пространства со сводчатым потолком.
Он потрогал дверную ручку и наивно дернул ее на себя... "А..!" - моментально сработала вечно бодрствующая логика ... Понятно! Следом, Юра толкнул ручку от себя - логика пристыжено замолчала.
Сделав свой первый правильный вывод, Юра отправился к противоположной стороне помещения.
На шестом шаге он уперся в еще одно трапециевидное углубление, в стене напротив. Вершина трапеции, за остекленной рамой окна, была прибрана решеткой, толщиной в палец. Но самое неприятное ожидало Юру за решеткой - металлическое жалюзи, позволяющее наблюдать лишь мрачное ночное небо.
Юра вновь развернулся, оперся спиной о покатый подоконник и прислушался к себе. Объяснения отсутствовали, однако несформированное еще подсознательное ощущение подсказывало: нечто подобное он видел раньше. Только где? Пришлось присесть на корточки и осмотреться более внимательно.
Справа и слева вдоль стен, в шаге от окна, находились металлические, сварные кровати в два яруса, грубо окрашенные темной краской. На одной из них, лежал скрученный ватный матрац.
Ближе к двери, впритык к стене, Юра заметил некий квадратный пьедестал, высотой сантиметров в сорок, на поверхности которого красовалась внушительных размеров фанерная крышка. Подобные часто используют для засолки овощей.
Крышка, вернее то, что могло находиться под ней, заинтересовало Юру. Он поднялся, и подойдя к пьедесталу, приподнял фанеру за деревянную ручку посредине. Под крышкой находилась дыра. И дыра воняла! Юра, скукожившись, как шеф-повар, решивший нюхнуть булькающую бурду из кастрюльки нерадивого ученика, резко опустил крышку на прежнее место и сделал рефлекторный шаг назад.
В это мгновение, со стороны металлической входной двери что-то лязгнуло, и сквозь приоткрытую снаружи заслонку на пол упал сложенный вчетверо лист бумаги.
Юра бросился к двери наступив на листок, и попытался вступить в контакт с посланником. Но заслонка уже успела закрыться, а снаружи были слышны быстрые, удаляющиеся шаги.
Постояв немного у двери, Юра нагнулся и поднял послание. Разворачивая листок, он подошел к кровати и присел на панцирную сетку, повернувшись к свету...
".. Мой друг ... - разобрал он, написанное крупным, размашистым почерком в заголовке -
Уединение в этом, наполненным скорбью и тоской месте, вероятно, показалось тебе несколько странным ... - вот уж совершенно в точку, - подумал Юра. - Но, поверь, то, что произойдет нынешней ночью в твоем присутствии, и при твоем непосредственном участии, значительным образом расширит горизонты познаваемого тобой мира.
Прямо перед тобой, неподалеку от входной двери, находится один из наиболее простых и надежных коммуникаторов, когда-либо изобретенных человечеством.
Его полное название довольно сложно для неподготовленного восприятия, но изволь - это канализационное универсальное коммуникативное устройство - сокращенно КУКУ.
Стоит лишь приоткрыть крышку, и выкрикнуть в гулкую пустоту известный тебе номер помещения, как ты тот час же услышишь сдержанное: "Говори...!".
Не теряйся, если не знаешь номера! В случае готовности к общению - называй первый попавшийся: тебя обязательно услышат...
Все, что тебе следует сделать прямо сейчас - избавиться от предрассудков, связанных с его тривиальным восприятием в качестве канализационной трубы...."
Ниже была подпись:
Твой доброжелатель.
Юра, ошарашено посмотрел на облезлую стену прямо перед собой и машинально свернул листок в обратном порядке... Что-то смутно подсказывало ему, что ожидать придется недолго и, оказался прав.
В следующую минуту он услышал, как едва различимо в прикрытой трубе зазвучал чей-то позывной: "..четыре- семь - пять..., четыре...семь - пять".
Юра подошел ближе, наклонился над пьедесталом и прислушался. К сожалению, КУКУ не предполагало стереофонического воспроизведения, и ориентироваться, откуда доносятся позывные (сбоку или снизу) было сложно. Очевидно, было одно - голос был мужской и доносился он из дыры.
Возникла пауза... Но вскоре, Юра уловил вполне приятный женский голос, произнесший фразу, упомянутую его доброхотом: "- Говори!.."
Крайне заинтригованный таким оборотом событий, Юра приоткрыл крышку и, сдвинув ее ближе к себе, присел на корточки рядом с коммуникатором...
Говорили, судя по всему, только двое - он и она. Пропустив малоинформативное начало: "Как ты, сестренка?" и "Ну как все идет, бедолага?", Юра сосредоточился, силясь понять, что же такого можно наговорить в унитаз, чтобы обоим стало хорошо. Он поставил крышку ребром к стене и завис над смрадным жерлом КУКУ.
- Че давали седня у вас, на больничке? - вновь пробасил коммуникатор
- Да.. обычную бурду, ты то как?.. когда..?
- Говорят, завтра ...
- А апелляция?
- Отказ... три дня назад...
- Хочу ..к тебе! ...............
- А ты и так здесь .... Всегда! ......
- Любишь? .....................
- Сомневаешься? ............
- Чувствую твой запах ... , шея у воротника ... и .. вкус губ ..
- Ты в чем сейчас? ...................
- В халате... у нас тепло... тебе удобно говорить? ...............
- Я разденусь для тебя, ......... совсем...... хочешь? .......
- А ты как думаешь? ........
- Все..., теперь только тапки...так лучше? .........
- Положи руки на грудь... и сдави, сильно .......
- Да... чувствую тебя .............
- Это будет памятью обо мне .........
- А еще? ............
- Еще... стихи хочешь?
...Юра на мгновение отвлекся, и осознал то, что уже сидит на полу, рядом с пьедесталом, опершись о него рукой. Никакой вони из трубы он уже не чувствовал. Он был там, рядом с ними .... С той, в тапках... и этим, с печальным басом, доносившимся гулко, словно из преисподней ...
- Ты мне писал? ... стихи?
- Да, послушай ... здесь немного:
"Прощай тюрьма - постылая навек!
Пусть будет так - я сделал много злого!
Хочу сестренка, я в душе твоей
Остаться голосом не мертвого - живого!
Тебе я посвятил остаток дней,
Любил до помешательства рассудка.
И до расстрела, в памяти моей,
Останешься ты, словно незабудка.
Я ухожу - прощайте Пацаны!
Став жертвою стеченья рокового ...
Из воронка - в объятья Сатаны!
Простите все, ... и помните "Седого".
- Саша, но почему так!? ........... Так все .... - неслось отчаянье сквозь узкую трубу ..
- Для равновесия, сестренка...
- О чем ты? ................
- Я просто... знаю, точнее понял ... Мир не должен быть переполнен злом ...
- А, добром? .........
- И добром тоже .... Все ... - "в расход"... сестренка!
- Прости ... Сашенька ...........
Голоса умолкли. Юра еще долго сидел неподвижно, и слезы медленно ползли по его щекам. Хотелось крикнуть в трубу им обоим что-то, крайне важное, но тут резкий звук будильника, который он забыл выключить перед сном, вернул его к реалиям нового, зарождающегося дня ...