Женщина остановила автомобиль возле старинного купеческого дома, выходя наружу, щёлкая сигнализацией. Она поправила на плече небольшую сумочку, а после проверила содержимое пакета, всё ли необходимое у неё имелось? Так и было, она позаботилась обо всём. Чёрная книжка библии, шесть свечей, маркер, ритуальный кинжал, банка с кровью животного.

- Отлично, - буркнула она себе под нос.

Оглядевшись по сторонам, женщина пересекла довольно оживлённый проспект, но в этот поздний час почти пустой, проходя дворами, пока не оказалась в ЦРБ. Больничный городок казался вымершим, словно из постапокалиптических ужасов про нашествие зомби. Но нет, в роддоме на последнем этаже горел свет, да и инфекционное... А пятиэтажное здание из белого кирпича вообще сияло жёлтыми окнами. Но вот сама территория пустовала. Пробежала лишь какая-то дворняжка, поглядев на позднего гостя, исчезая среди кустарника.

Женщина свернула на аллею, доходя до одноэтажного здания с плоской крышей. Поднявшись по ступеням, замерла на пороге, вновь поправив ремешок сумки, а затем костяшками пальцев постучала в дверь оббитую металлическим листом. Не прошло и минуты, как замки щелкнули, и появился долговязый мужчина с растрёпанными волосами.

- Ксения, ты что ли?

- А ты ещё кого-то ждал? - огрызнулась женщина, толкая в грудь мужчину, проходя мимо него, нервно осматриваясь.

- Просто я думал, что ты уже не придёшь. Время позднее.

- Дорогой братец, - ответила Ксения, - изучая длинный коридор. - Время как раз нужное.

Она обернулась.

- Ты один здесь?

- Угу. Дмитрий Иванович ушёл час назад, так что всё в твоём распоряжении.

Мужчина почесал небритую щёку, обводя взглядом обшарпанный коридор, по краям которого стояли древние стулья, давно потрескавшиеся, но всё ещё в рабочем состоянии, если можно так выразиться, готовые ублажать задницы посетителей.

- Захар, мне требуется от тебя лишь одно, чтобы ты мне не мешал. Ты сможешь это устроить для меня?

С секунду подумав, тот утвердительно кивнул.

- Почему бы и нет. Вот только я не думаю, что это хорошая идея...

Ксения приблизилась к брату, похлопав того по щеке, будто поощряя щенка.

- Хороший мальчик. Но думать тебе не полагается.

Она злобно сверкнула глазами.

Ладно, а теперь показывай дорогу.

Захару всё это не особо нравилось, но что он мог поделать? Сестра, как он помнил, командовала им всю сознательную жизнь, а если младший брат отказывался что-либо делать, то просто колотила его. В более взрослом возрасте Ксения ограничивалась лишь угрозами, но они работали также хорошо, как и кулаки. Захар до сих пор испытывал некий потаённый страх, предпочитая подчиняться, чем идти наперекор. А что ему ещё оставалось делать? Хотя, его отец, также подчинялся своей жене. Наследственность, наверное.

Он не был женат в свои тридцать два года, полностью завися от Ксении, и это не смотря на работу сторожем. Впрочем, какая там работа. Хватало лишь на пиво с друзьями, и ещё на сигареты, которые он выкуривал по три пачки в день. Затем заступал в ночь с бодуна, маясь от головной боли, желая, чтобы ночь подошла к концу.

- Там у нас офис, - указал мужчина на дверь из потрескавшегося лака. - Ну, по крайней мере, мы его так называем.

- Избавь меня от ненужных подробностей, - поморщилась женщина, цокая шпилькой по серым плитам под ногами.

- Хорошо, - тут же раболепно согласился Захар. - тогда вот сюда.

Они достигли холодильной камеры, останавливаясь напротив двери салатового цвета в грязных отпечатках от пальцев. Неприятный запах формалина и иных медикаментов только усилился. Хотелось зажать нос пальцами, чтобы не вдыхать в себя этот сладковатый, липкий воздух.

- Не мешай мне, - повторила Ксения, уставившись на брата холодным взглядом удава.

Тот часто закивал.

- И не думал, Ксюша.

Открыв дверь, они вошли вовнутрь, оказываясь в царствие мёртвых, где на каталках лежали покойники. Их тела были скрыты простынями, укрывая посмертное уродство, но некоторые находились и без таковой защиты от глаз живых.

- Кто тебе нужен? - спросил Захар дрогнувшим голосом.

Он уже пообещал себе, что после окончания смены напьётся с друзьями в новой пивнушке, которая располагалась в центре города. Особенно было уютно в самом углу, возле телевизора. С этого места открывался весь зал с многочисленными посетителями.

- Не знаю, - поморщилась Ксения. - Вот эта, наверное, подойдёт.

Она брезгливо указала пальцем на молодую девушку лет двадцати пяти с белокурыми волосами.

- Некроз мозга, - наморщившись, выдал брат. - Я слышал, как говорили, что её содержимое черепной коробки вытекло наружу при вскрытии.

- ммм. Нет, тогда подойдёт вон тот морячок.

Женщина приблизилась к мощному мужчине с наколкой якоря на предплечье. Грязная простынка сползла, открывая большую часть тела.

- Его вроде зарезали. Да, точно! Этот жмур доставили в мою прошлую смену.

- Отлично. Подойдёт.

Ксения поставила пакет на пол, передавая сумочку брату, указывая подбородком на выход.

- Проваливай отсюда. Как понадобишься, я тебя позову.

Захар с радостью убрался из холодильной камеры, громко хлопнув дверью. Он стоял по другую сторону, извлекая трясущимися пальцами сигарету из пальцев, прислушиваясь, но отсюда ничего не было слышно, как он не старался. Возможно и к счастью. Ему совсем не улыбалось вникать в дела сестры.

Оставшись в одиночестве, Ксения медленно стянула с себя одежду, складывая ту в пакет, предварительно вытащив из него принесённые вещи. Она поёжилась, обняв себя за голые плечи. Здесь был, конечно, не минус, но все равно довольно прохладно. Затем взяв маркер, стала вычерчивать магические руны вокруг каталки с трупом, тщательно выводя малейшие символы. Ей никак нельзя ошибиться, иначе пострадает именно она. Когда же с этим делом было покончено, женщина откупорила баночку с уже почти загустевшей кровью, чертя узоры на трупе, покрывая лоб, щёки, грудь, руки и ноги, морщась от омерзения, но продолжая делать.

- Уф, - вздохнула она с облегчением, отходя назад, глядя на результат.

Ксения нанесла точно такие узоры и на себя, лишь за малейшим исключением. Одни символизировали смерть, а другие жизнь. Они требовали подчинения, повиновения.

"Так-так, что у нас дальше?"

Свечи были поставлены около символов, руки взяли библию, раскрывая её на новом завете. Ксения уже открыла рот, чтобы начать читать, но чертыхнулась, переворачивая книжку в нормальное положение.

Покончив с переделанным отрывком из завета, она перешла на латынь, говоря текст наизусть:

Hortamur vos hoc possibile. Servite me Obsequeris daemonis timor doloris...

Женщина начала призывать демона, не называя имени этого существа, так как было чревато огромными последствиями, вздумай сказать его вслух. Информацию же по самому призыву, она взяла у человека, который когда-то занимался этим, но потом отошёл от дел своих, передав знания на смертном одре своей дочери, а та в свою очередь, за крупную сумму, самой Ксении.

"Лишь бы всё получилось, - билось в голове. - Лишь бы не оказалось очередной пустышкой".

За последние месяцы женщине часто доводилось сталкиваться с обманом, когда продавали бесполезные заклинания и ритуалы. Но она продолжала свои поиски, и теперь настал момент испытать и этот призыв того, кто находился почти на самой верхушке среди князей ада. Некого архидемона.

Ксения вздрогнула, когда язычки на свечах стали танцевать, словно в закрытом помещении подул ветерок. Впрочем, так оно и было. Только вот дуновение несло не свежесть и приятность для кожи, а жуткое трупное зловоние, мерзость самой адской бездны. Послышался треск, но женщина всё говорила и говорила, не желая запнуться. Если бы она сбилась, то в лучшем случае ритуал просто свернулся бы, а в худшем...

В камере стало отчётливее холоднее. Изо рта вырывался пар, а стены покрылись изморозью. Несколько простыней сорвало с трупов, швырнув их на пол. Обнажённое тело Ксении обуял ледяной холод, пронзая до костей, но даже не смотря на всё это, она всё ещё читала, заканчивая древнюю молитву одному из князей. А когда же слова прекратились, бросила библию на пол, плюнув на неё, попав прямо на золотистый крест. Обложка тут же задымилась, точно харкнули не слюной, а кислотой.

- Призываю тебя! Приди и повинуйся!

Веки покойника вдруг затрепетали, а мёртвые пальцы крепче обхватили края каталки. Жёсткий взгляд устремился на человека, на женщину, что находилась от него в паре метрах, стоя в проходе среди трупов.

- За чем ты призвала меня в этот из миров? - проскрежетал жуткий голос кадавра. - Мой покой был нарушен.

Морячок оскалился в жуткой ухмылке, показывая почерневшие от никотина зубы. Он по-прежнему лежал, и лишь его голова была слегка приподнята. Жёлтая кожа от этого движения натянулась, лопаясь на лбу, открывая белёсую плоть.

- Я требую от тебя исполнения моей воли.

Ксения говорила твёрдым уверенным голосом, хотя внутри и жутко боялась.

- Я чую твой страх, - ещё шире осклабилось существо. - Его так приятно впитывать.

Оно громко потянуло носом, отчего выражение мёртвого лица стало ещё более жутким.

- Повинуйся мне, демон!

- Ты всего лишь жалкая озлобленная душа, которая требует мести, - вкрадчиво произнёс гость из иного мира.

Женщина опешила, не готовая к тому, что её так быстро прочитают.

- Да-да, именно для этого ты меня и призвала, сделать так, чтобы твои планы сбылись. Ты хочешь отмщения, и я могу его тебе предоставить.

- Правда?

- Хочешь поклянусь на библии?

С этими словами демон громко расхохотался, изрыгая из себя зловоние самого ада, показывая неприличный жест.

- Фанатики, слепо верящие, не желающие замечать никаких иных доводов. Впрочем, я отвлёкся. Раз ты меня вызвала, значит знаешь правила?

- Правила? Ну да.

Ксения нерешительно переступила с ноги на ногу.

- Назови.

- Ты исполнишь моё желание, а в оплату получишь мою душу. Но только после моей смерти.

- Всё правильно, - согласилось существо. - Я всосу твою душонку в себя с громким хлюпаньем, как всасывают спагеттину, горячую, хорошо промасленную. Клянусь дворцами ада, и самим сыном утренней зари, я высосу твою душонку до дна.

После недолгого колебания, Ксения медленно кивнула. Она знала, на что шла с самого начала, и была готова заложить свою душу ради мести. Два года назад её бросил муж, который просто пришёл как-то вечером и объявил, что уходит от неё.

- У меня появилась другая, и я её люблю, - сказал Анатолий, сидя на кухне, сложив руки перед собой на столешнице.

Ксения не верила своим ушам. Ей хотелось проснуться от этого кошмара, но к сожалению, нельзя, так как всё происходило в реальности. Её любимый муж, с которым она прожила пять долгих лет, теперь поставил её в известность, что уходит к другой. Это просто немыслимо! Да как он только посмел сказать ей! И даже при этом не прятал взгляда.

- Толь, ты шутишь?

Ксения растеряно смотрела на поварёшку в собственной руке, которой минуту назад помешивала в кастрюле борщ. Она пыталась осознать то, что ей сейчас выдал супруг, но все равно как-то в голове не укладывалось всё происходящее.

- Ксюша, пойми. Мы слишком разные. У нас нет ничего общего. У нас даже нет детей.

- Значит в этом дело? - сощурилась она. - В том, что я не могу иметь детей?

Внутри вспыхнуло чувство стыда, ненависти к этому человеку, жалости к самой себе.

- Нет.

Но при этом Анатолий отвернулся, став смотреть в окно, наблюдая за проносившимися автомобилями по дороге.

Уже потом, спустя несколько месяцев, Ксения узнала от общих знакомых, что его пассия находилась в положении. Инга, так звали новую любовь, могла подарить детей, в отличие от самой Ксении.

"Будь ты проклят, - билось в голове. - Я тебе подарила всю себя, окружив заботой, а ты просто пришёл и так спокойно заявил, что уходишь, и у нас нет ничего общего? Врёшь! Всё дело в детях".

Именно с тех самых пор, она и стала искать знающих людей, которые могли ей помочь. Женщина могла позволить себе расходы, наплевав на крупные сумы и постоянные ошибки. Она горела лишь местью. Обида за прошлое сжигало её изнутри. Она любила мужа, и старалась быть хорошей женой, но всё это не помогло. Анатолий просто пришёл, и поставил в известность.

- Я согласна. Будь ты проклят, но я согласна.

- Нет, дёрнуло головой существо. - Проклята будешь ты.

Ксения глубоко вздохнула, всё ещё дрожа от холода, но к этому примешивалось ещё возбуждение от скорой мести.

- Я хочу, чтобы их не стало. Нет, даже не так. Я хочу, чтобы Анатолий жил, а его сучка с ублюдком умерли.

Архидемон с равнодушием мёртвых глаз смотрел на неё, ожидая продолжения.

- Требую от тебя этого, и уже сегодня.

Существо молчало, а спустя долгую минуту медленно кивнуло.

- Есть вариант. Смотри, подойдёт ли он тебе?

Перед глазами Ксении замелькали быстрые картины всего происходящего. Она каким-то образом перенеслась в салон автомобиля, где находилось три человека. Сам Анатолий за рулём, рядом Инга, а на заднем сиденье, в специальной кроватке их сын. Играло радио. За окном проносились улицы. Дорога была почти пустая. Оба человека переговариваются, обсуждая прошедший отдых у друзей за городом.

- Они прекрасные люди, - говорила Инга.

- Согласен, - отвечал Анатолий. - Мне тоже нравятся.

Он всегда был рассудительным, человеком множества привычек. Просыпался в шесть, завтракал без двадцати семь, а после направлялся на работу. Вечером обязательный просмотр новостей, чтение газеты. Да и друзья у него все такие, интеллигенты, как и он. Они жили в своём замкнутом мирке, со своими интересами, не впуская никого, кто не являлся их уровня.

- В следующем месяце хочу сходить с ними в поход. Как раз будет отпуск. Ты как на это смотришь?

- Не знаю, дорогой. А ребёнок?

Бывший муж берёт зелёное яблоко, в котором, как знала Ксения, находился демон. Первородный грех. Затем крепкие зубы впиваются во фрукт, откусывая кусок, жуя, проглатывая. А спустя мгновение правая рука Анатолия перестаёт слушаться. Это работа существа, но сам мужчина думает об инсульте. Тогда-то всё и происходит.

Картинки вновь замелькали быстро-быстро, словно на перемотке. В уши бьёт оглушительный крик, звон стекла, скрежет металла. Окровавленный Анатолий поворачивается, чтобы поглядеть на жену и маленького сына, и из его глотки вырывается животный вопль. Всё понятно с первого взгляда.

- Устраивает? - спрашивает демон своим жутким голосом.

- Вполне, - удовлетворённо кивает Ксения, чьи губы трогает лёгкая лулыбка.

- Отлично. Сделка совершена.

- Они погибли?

- Ещё нет. Но скоро...

Архидемон скалит зубы.

- Сегодня?

- Верно. А теперь уходи, человек. Мне пора заняться делом. Но помни, после твоей смерти душа станет моей.

"Это будет, ой, как не скоро".

Труп вновь принял своё состояние неподвижности, как и полагалось мертвецу. А Ксения, быстро одевшись, дрожа от холода и возбуждения, удалила все следы, оставив лишь начертанное на полу маркером, да и само тело. Ей не хотелось прикасаться к этой мерзости лишний раз.

- Теперь нужно уходить, - пробормотала женщина. - Завтра я проснусь, и узнаю новость.

Она надеялась позлорадствовать над гибелью близких Анатолия, а после, не сразу конечно, Ксения подставит ему своё плечо, и всё у них наладится, как и было прежде.

Подхватив пакет, она вышла из холодильной камеры, оказываясь в коридоре морга. Брат ничего не сказал, лишь указав ей подбородком в сторону выхода.

- Нужно избавиться от знаков на трупе, что я написала, - проговорила она, останавливаясь возле двери.

Захар вздрогнул, морщась, пытаясь представить, как он это будет делать. Очень и очень неприятное зрелище, но за это сестра пообещала хорошую сумму, так что можно и поработать, а за то он уже завтра засядет с дружками в пивнушке, и зальёт всё это алкоголем.

- Да-да, Ксюша, конечно.

Окинув брата презрительным взглядом, женщина устремилась прочь, весело цокая шпилькой, ощущая некий подъём. Были бы у неё крылья за спиной, то она непременно взлетела. Всё получилось, демон исполнит её желание уже сегодня.

Выйдя из больничного городка, Ксения шла по ночной улице, погруженная в собственные мечтания. Сойдя с тротуара, двинулась через проспект к автомобилю, как вдруг её ослепил свет фар. Другая машина, что выскочила с противоположной улицы, неслась прямо на неё. Глаза женщины расширились от ужаса и понимания. Демон её надул. За рулём сидел Анатолий, а рядом с ним Инга.

"Исполнено", - раздался довольный голос существа где-то у неё в голове.

А затем мир взорвался жуткой болью, когда неуправляемая машина сбила Ксению, подбрасывая её вверх, устремляясь дальше, врезаясь в грузовик, переворачиваясь. Перед тем, как разум угас, Ксения услышала животный крик бывшего мужа, а после мир исчез.