Аннотация: Небольшие зарисовки из жизни тепличных растений.
Подойдите ко мне поближе и склоните голову. Прислушайтесь к моему тихому голосу. Почувствуйте мое настроение. Обоняйте мой аромат. Возможно, вы что-то решите для себя. Возможно - ничего не поймете. Все зависит от вас самих.
Сегодня Та, что считает себя моей хозяйкой, опять устраивает прием. По этому случаю я присутствую в зале. Франты в цилиндрах и дамы с шуршащими юбками парочками спешат мимо меня. Время от времени они останавливаются недалеко, чтобы объясниться друг с другом и заодно полюбоваться мной. Сколько я потеряла сестер, погибших ради минутного удовольствия какой-либо пустоголовой модницы, что готова принимать знаки внимания ото всех подряд!
Я единственная в этом зале, кто может честно судить о пустоте голов. Я незримо присутствую рядом с теми, кто искренне восхищается мной. Я обоняю их мысли в то время, когда, по их собственному мнению, они обоняют меня. Отпечаток их чувств лежит на мне так долго, как я пожелаю.
У Той, что считает себя моей хозяйкой, новый поклонник, не отходящий от нее весь вечер. Она увлекает его в укромный уголок, недалеко от моего укрытия. Он скользит по мне равнодушным взглядом, и я чувствую симпатию к нему: он, в отличие от многих других, не тянет ко мне жадные руки. У него широкие плечи и умные спокойные глаза; он облачен в мундир, а на груди блестящие ордена. Я уже знаю, что он Ей не нравится. Но я не ощущаю Ее чувств.
Она не хозяйка мне, мы в равном положении. Я не слышу Ее мыслей, а Она не понимает меня. Дело в том, что я Ей безразлична, а без этого нельзя построить эмоциональную связь.
Гость в мундире чувствует себя неуверенно, а Она смеется над его смущением. В конце концов Она ведет его за руку мимо меня к другим гостям. Она дотрагивается до меня рукой, сжимая мое тело между тонкими пальцами. Мимолетный взгляд Ее кавалера, в нем жалость; тут-то я и ловлю его, вдыхая запах его мыслей.
Он порядочен и безумно влюблен в Нее. Это было у многих; это проходит не скоро. Возможно, он хорош собой, но для меня он всего лишь сгусток эмоций. Я уже понимаю, что он будет наведываться к Ней - столь часто, сколь часто Та, что считает себя моей хозяйкой, будет устраивать приемы. Она охотница до них.
Она громко сообщает гостю, что не может уделять внимание ему одному. И шутливо добавляет, что его глаза блестят слишком ярко, так что Она опасается с ним танцевать. Он их случайно не намаслил?
Он подходит к скамеечке рядом со мной и садится. Он рассеяно водит по мне рукой. Он еще не видит за Ее словами ни равнодушия, ни злой насмешки.
Скоро увидит. Этот человек не похож на прожигателей жизни, что по обыкновению наведываются сюда.
С этого дня я начинаю отличать этого гостя, называя его про себя Он.
Девушка, что за мной ухаживает, искренне ко мне привязана. Она подпитывает мое тело и лечит душу ласковыми словами. Я знаю, что она сирота и работает за жалкие копейки. Она нередко заходит ко мне бесцельно и рассказывает о своей нелегкой судьбе. Чаще всего в ее историях грязь.
Мне бесконечно печально слушать про насмешки товарок и домогательства камердинера. Моя голова никнет вместе с ее темной головкой. Я могла бы попробовать подтолкнуть ее сознание на решительные шаги, но понимаю, что она идет самым лучшим путем - путем непривлечения внимания.
Потом она рассказывает про свои мечты. О чем может грезить создание семнадцати лет от роду? Конечно, о любви, большой и чистой.
Замечаю, однако, что образ ее будущего возлюбленного начал меняться. Сначала это был просто какой-то хороший человек. Через некоторое время она решила, что было бы замечательно, если бы он оказался военным. Потом прибавились высокий рост и темные волосы.
Она уже влюблена в кого-то. А чего же ожидать от девушки в семнадцать лет? Только одного.
Пытаюсь прочитать облик ее любимого по обрывкам впечатлений. Получается что-то размытое, но до боли знакомое.
Сегодняшнюю нашу встречу посвящаю только этому. Уже удается определить, что он - один из поклонников Той, что считает себя хозяйкой слуг.
Спрашиваю себя, зачем мне это нужно. Ответа не нахожу.
Хотя...
Возможно, потому, что мы с этим милым семнадцатилетним созданием похожи. Мы предоставлены сами себе. Мы по-настоящему нужны только друг другу.
Я действительно искренне привязана к этой девочке.
Я желаю ей всего самого лучшего.
Я сделаю все, чтобы она была счастлива. А для этого мне надо знать о ней как можно больше.
Сегодня она рассказывает мне свой сон. Он был про меня и про него.
Ты только представь, шепчет она мне в упоении.
Ей снилось, будто он подходит к ней и улыбается. Хочет ли она стать его супругой, спрашивает он ее нетерпеливо, уже зная ответ. Она робко кивает, протягивает к нему руку... и дотрагивается до меня. Откуда там взялась я?
Правда, смешно, спрашивает она у меня и грустно смеется. Уже наяву, не во сне. Закрывает глаза.
...Я проваливаюсь в ее воспоминания, как в водоворот. И на этот раз образ его так четок, что мне становится страшно за нее.
Не делай ошибок, девочка, шепчу я неслышно. То, что ты хочешь, - невыполнимо. Этот человек не для тебя, слышишь?
Я никогда еще не вмешивалась в чувства человека с целью их уничтожения. Вырви все лишнее из сердца добровольно. У меня не хватит на это сил.
Прости меня, но твой любимый не ответит тебе взаимностью. Все равно Та, что считает себя хозяйкой слуг, не отпустит от себя поклонника. А Он слишком увлечен Ею.
Ну где, где ты могла Его увидеть? Почему Его, а не кого-нибудь еще?!
Бедная моя, я постараюсь тебе помочь. Изменить Его облик в твоих мечтах... или стереть его вообще. А Он заслуживает твоего уважения, насколько я Его узнала.
Мне надо накопить побольше сил. Это очень трудно - влиять на мысли людей, а не просто обонять их. Я буду стараться. Ради тебя.
Ты не будешь несчастной.
Теперь я не нахожусь в зале во время приемов. Та, что считает себя моей хозяйкой, искалечила меня.
Случилось это после какого-то Ее неприятного разговора. Она в задумчивости стояла у цветника и вдруг в приступе раздражения начала мять цветы, что росли в огромном вазоне. Она с наслаждением рвала на части бархатистые нежные лепестки, такие тонкие, что после Ее касаний на них оставались отпечатки пальцев. Только я слышала, как они стонали, вымаливая пощаду. Она оказалась глуха.
Один из лепестков, все еще влажный от недавнего полива, упал рядом со мной, и я содрогнулась. О, если бы кто-нибудь из Ее поклонников видел Ее сейчас!
Упавшие листья Она втирала каблучком в пол с такой яростью, что от них оставалось мокрое месиво. Вскоре Она уже размазывала тот лепесток, что приземлился недалеко от моего укрытия. Увидев меня, Она с силой начала хлестать меня веером. Мое хрупкое тело не выдержало.
Она, успокоившись, вызывает юную служанку, что за мной ухаживает. И та, не задавая вопросов, как-то привычно уничтожает следы Ее бешенства. Большинство цветов придется выбросить. Мое же тело сломано с одной стороны. Больше меня нельзя демонстрировать гостям, и меня переселяют на террасу.
Когда в один из жарких дней Она решает устроить прием на свежем воздухе, Она уже совсем забыла обо мне. И вспомнила лишь тогда, когда Он, Ее неизменная тень, выразил Ей соболезнования по поводу моего внешнего вида. Кто-то испортил Ее работу, томно сообщает Она Ему, а ведь как обидно, ведь это Она сама растила меня! Ах, лицемерка, хочу передать я Ему, но силы надо копить, а связь между нами не так крепка, как хотелось бы. Да девушка, что ухаживает за мной, во сто крат лучше Ее! Но Он Ей пока еще верит.
Он смотрит на меня с сочувствием. Всегда досадно, когда что-то случается с твоим детищем, говорит Он Ей, и еще хочет добавить, что, мол, это не зависит от того, какого рода детище. Но не успевает.
Она решительно требует перевести этот разговор на другую тему, нет, не надо о детищах, она ненавидит младенцев и никогда не заведет ни одного. А какого мнения Он, неужели обратного? И лукаво улыбается.
К Его чести, да, обратного. И подобное Ее заявление несколько коробит Его. Но, возможно, она еще передумает, любезно оставляет Он Ей лазейку для отступления. Она широко распахивает глаза. Он осмеливается оспаривать Ее мнение при гостях! Весь вечер она особенно едко высмеивает Его.
Не понимаю, отчего она так задета. Из самолюбия боится, что Он постепенно выпадает из числа Ее поклонников? Или Он Ей все-таки нравится? Это сложно понять.
Я по-прежнему не могу обонять ее мысли. Вот что обидно - когда в тебе не видят не то что объект для привязанности, но и живого существа вообще.
Тем же вечером происходит неприятный эпизод. Один из слуг приносит гостям салфетки в сюртуке с крохотной дырой в рукаве. Кроме Нее и меня вряд ли это кто-нибудь заметил. Но Та, что считает себя хозяйкой слуг, в ярости выходит вслед и приказывает проучить несчастного - как он смел позорить Ее перед благородными кавалерами! Его крики не дают мне сосредоточиться даже через пять стен. Жаль, что их слышу лишь я.
Но я становлюсь сильнее и умнее. Как-то, проходя мимо, Она обронила, что Ее раздражает Его взгляд - Он так пристально смотрит, будто видит Ее насквозь. Я использую это.
Еще немного сил. Я не позволю унижать мужчину, который любит детей и цветы. Я не дам растоптать в Его душе все хорошее. Я буду незаметно открывать Ему глаза. У меня есть свои способы - я же как-никак тоже женщина.
Вот только хватит ли меня на то, чтобы помочь еще девушке-служанке? Надо тщательно все обдумать.
Я переиграю Ту, что считает себя нашей - ее, Его, моей - хозяйкой.
Сегодня Он пришел к Ней в последний раз, и это - моя работа и моя месть.
Я слышу Его чувства. Я обоняю Его досаду на Ту, что считает себя нашей хозяйкой. Он скользит по мне усталым взглядом, и я укрепляю связь между нами.
Я точно знаю, что Он больше не придет. Отчего-то таким важным кажется передать Ему образ той, что за мной на самом деле ухаживает.
А Она все смеется. Она любит смеяться над Ним. Но Он уже прозрел.
Он что-то говорит, сдерживая себя. Влюбленная девушка-служанка права: Он действительно благородный и достойный человек. Ни один из Ее кавалеров еще не проявлял такого терпения. Ни над кем еще Она так не насмехалась.
Почему Она позволяет себе такое отвратительное поведение? Есть ли особенная причина всех этих насмешек?
Ее мысли все так же скрыты для меня. Я вспоминаю, как небрежно Она терзала мою нежную плоть. С тем же безразличием Она смяла бы и Его судьбу, допусти Он этого.
Зато я не допущу.
Он бледен; Он не понимает, зачем опять вернулся в дом своей обольстительной мучительницы.
Он зря остановился передо мной вчера, чтобы шутливо пожаловаться на Нее. Я набрала достаточно сил. Теперь я частично поработила Его разум и могу влиять на Него.
Это я привела Его сюда сегодня.
И если я права насчет особенной причины, у меня есть шанс отомстить Той, что считает себя нашей хозяйкой. За мое печальное прошлое, за горестное настоящее тех, кто страдает в Ее доме, за Его несостоявшееся будущее.
Она сидит рядом со мной в роскошнейшем муслиновом платье с глубоким декольте и, по обыкновению, обмахивается веером. Она пуста и беззаботна, как всегда. Она уверена в Нем, иначе бы Она не отослала слуг.
Я лишь чуть-чуть подталкиваю Его, освобождая Его мысли.
После очередной колкости широкая мужская ладонь бесцеремонно хватает тонкие женские пальцы, не держащие ничего тяжелее веера - что уж говорить о корзинке с рукоделием! Он - дворянин, бывший офицер с безукоризненным кодексом чести. Но я ломаю воспитание, заставляю сжимать сильно руку, так часто сжимающуюменя. С наслаждением впитываю через Него боль Той, что калечила моих сестер, раздирая их тела, Той, что так ошибочно считала себя нашей - Его! - хозяйкой.
Он кричит о бессердечии и о жестокости. Она же настолько потрясена Его поступком, что молчит и не сопротивляется. Я вкладываю в Его голову картинку избитого по Ее приказу слуги. Он взбешен и рывком поднимает Ее с плетеного кресла. Он разочарован в Ней настолько, что даже не задается вопросом, откуда у Него возникло такое знание. Теперь Он видит Ее, как я, и презрительно отшвыривает Ее ладонь.
Она ошеломленно переводит взгляд с Него на меня. Я невидимо улыбаюсь и в то же мгновение осознаю, что могу обонять и Ее мысли.
Наконец-то! Я неспешно дегустирую их.
Внутри - ураган. Впервые Его глаза так близко. Впервые кто-то осмелился идти против Нее.
Я не ошиблась. Она могла бы любить только более сильную натуру. Кого-то, кто, не задумываясь, ломал бы ее волю, выворачивая ее по своей прихоти.
Капризным девчонкам нужны суровые отцы.
Все это время она бессознательно провоцировала мужчин на грубость - иначе же ставится под сомнение их мужественность.
Пожалуй, если оставить их сейчас без присмотра, они составят хорошую партию. Вплоть до того момента, как Он окончательно успокоится...
А потом - все сначала.
Она переполнила Чашу и заслужила урок.
Он говорит, что уезжает. Что будет искать себе тихую, скромную девушку. Что Он вел светскую жизнь лишь ради Нее, но, Боже, как Он в Ней ошибся!
Он сообщает, что Она никогда не будет хорошей хозяйкой дома, ни во дворце, ни в лачуге. Она, видимо, не любит живых существ, так что он сочтет за честь откланяться навсегда.
Он бросает взгляд на меня. И улыбается. И обвиняет Ее во лжи: Она же говорила, что сама ухаживает за цветами. Я внушаю Ему облик девушки, что меня искренне любит. Он немедленно говорит Ей, что именно такая девушка достойна идти с Ним по жизни.
Я принимаю решение мгновенно. Я жила слишком долго. А после Его ухода существование в доме станет невыносимым. Сорви меня, шепчу я еле слышно. Ты найдешь девушку в каморке в левом флигеле. Она действительно заслужила это.
Я же помню, о чем - о ком! - она мечтает.
Он наклоняется ко мне, вдыхая мой аромат. И шепчет в ответ, что сейчас я отправлюсь к своей истинной хозяйке. После чего ломает мой стебель.
Это становится началом моего конца - ведь сорванные цветы долго не живут. Но я не жалею. Теперь я спасаю целых две судьбы.
Позже, много позже Он станет в изумлении спрашивать себя, что за наваждение случилось с Ним в тот день? С ним случилась я, не больше и не меньше, и это - мой прощальный дар.
Пока он идет в левый флигель, я обоняю мысли Той, что не является хозяйкой даже себе. Иначе зачем падать в постель и бить в бессильной ярости подушки?
Может быть, это заставит Ее повзрослеть.
Проходя мимо розового куста, остановитесь и прислушайтесь. Погладьте бархатистые лепестки. Вдохните нежный аромат. Возможно, вы узнаете что-то важное для себя.
Остаток жизни я думала, не разочаруется ли в молодой жене тот бывший офицер. Все-таки он решился на этот шаг под влиянием эмоций. Но я считаю, что все будет хорошо. Она славная и с ясной душой, он оценит это.
К тому же я постаралась. Ведьнет внушения крепче, чем то, ради которого роза, царица любви, добровольно отреклась от жизни.