Вырывалась река, избавляясь от тяжкого плена,
и бежала туда, где её ожидали равнины.
А прибрежные вербы, дрожа, подгибали колени
перед тёмно-зелёной, кипящей, ревущей лавиной.

И хлебала земля, и копила обильные соки,
отдавала воде прошлогодний, слежавшийся мусор,
а течение низко к камням прижимало осоку,
направляя поток по, заранее взятому, курсу.

И скрипящие льдины ломали тяжелые спины,
подставляя для солнца прозрачные, синие кости...
Так весна рисовала, привычные взгляду, картины,
а на них возвращались пернатые, шумные гости.



***


Разбиваясь на сотни лучей
землю солнце будило,
щекотало её золотыми 
отростками нежно.
И очнулся от сна 
на проталине 
первый подснежник,
ощутив на себе 
светосилу 
и градус светила.
А питательный сок 
заструился по телу берёзы,
и смочил её корни,
ползущие, 
в треснувшей коже.
И под действием свежей,
и самой отменной, 
глюкозы,
вдруг, береза очнулась, 
на целую осень моложе.
И трава поднималась, 
скрывая оранжево-чёрный
перелесок, 
который, 
на солнце  задумавшись,  грелся...
И бродил по траве 
разлохмаченный, 
сумрачный ворон,
приминая к земле 
первоцветы  весеннего леса...