Аннотация: Но отрицает не оттого, что отгадывать помыслы Божии предосудительно,
а напротив, оттого, что число отгадок неограниченно.Умберто Эко Имя розы
.
- Не покажется ли Вам странным, если я попрошу Вас допить остатки этого прекрасного вина в одиночку?
- Почему же. Я понимаю, у каждого своя норма и она может наступить в самый не подходящий момент. Раз и готово. С осадком!?! Не думал, что оно куплено в ближайшем ларьке. Оказывается, интеллигенты тоже экономят.
- Любезнейший, это не осадок. Я потратил на Вас сумму соизмеримую со стоимостью небольшого пивного завода.
- Во как! Ну тогда тебе впарили хорошо подкрашенное "Арбатское" с некоторыми полиграфическими доработками.
- Не мог я ошибиться готовясь к этой, не побоюсь этого слова, чуть ли не самой важной в моей жизни встрече.
- Конечно, приятно слышать такие слова, хотя и не понятно с чего это вдруг. С другой стороны, что, я не могу отличить хорошее вино от плохого?
- Увы, мой друг. Хотя Вы не очень образованы и, разумеется, лучше разбираетесь в пиве, чем в вине, мне уже не интересно, что Вам понятно, а что нет.
- Как заговорил! Не спроста наша встреча, я сразу почуял. Я не дурак. Откроем карты. Зачем я тебе нужен? Почему встреча важна, а понимать мне ничего не надо?
- Слишком много вопросов не по существу, для человека, который скоро предстанет перед Богом. Или в кого Вы верите? Перед большим, большим паханом.
- Хм. "Черный пояс" или ствол в кармане прячешь?
- Поясок черный, в скорости, повяжут Вам на глазки ибо зрелище будет ужасным. Эти африканские яды столь многочисленны и разнообразны, что можно покарать нечестивца очень символично.
- Ага. Значит в вине был африканский яд и скоро я откину копыта.
- Для бандита Вы очень сообразительны.
- Знаешь, приятель, чтобы выбить тебе мозги мне хватит 30 секунд. Так долго, потому что за тобой через стол тянуться придется.
- Нет, не в целях самоутверждения и не ради пустого бахвальства совершил я это преступление, спаси и помилуй меня Господи. Борьба с Вами, - это борьба чемпиона мира по шахматам с мальчиком, которому только что показали, как передвигать на доске фигуры.
- Ты наезжать будешь или конкретно разговаривать?
- По фонарям стреляли на спор?
- Ну стрелял.
- Сколько раз?
- Ну семь, а сука...
- Вот, умница. Оружие Ваше вместе с самолюбием купил я за $50, которые Вы у меня выиграли, разбив фонарики. А попробуйте, друг мой, теперь встать. Голову осторожно!.. Ну зачем же так резко... Я гуманист, боль не приветствую. В ней ничего хорошего нет. Давай в креслице... Ооот так.
- Сука...
- Если это вопрос, то скорее кобель, выражаясь в терминах понятного Вам языка.
- Что, я совсем умру?..
- А Вы бы хотели наполовину, или хотя бы на три четверти? Что Вы, собственно, так за жизнь свою цепляетесь? Чего в ней прекрасного было? Аааа! Вам тело свое жалко. Столько умственных усилий на наращивания мышц ушло. Проработаны хорошо. Сколько время на них было потрачено, подумать страшно, и все коту под хвост. Дедка, который пуда от пупа поднять не может, так легко лишил Вас дара Господня. Если Вы не поняли, это я о жизни, так витиевато. Лучше бы книжечку какую почитали. Для вас, суетных, их даже в эти ваши компьютеры поместили. Раз от этих железяк оторвать вас нельзя, хилых грешников, чтобы хоть какая польза была. Слово Господне отовсюду добро несет и счастие земное, даже с мониеторов этих.
- Сууука!..
- Батенька, повторяетесь. Ну не плачьте, хотите винца, там еще немного осталось? Ой! Не подумал, прости Господи дурака старого. Ну, посморкатесь в платочек. Вот, молодцом.
- А бог есть?
- Есть. А куда он денется? Он в отпуск не ездит.
- А он добрый?
- Добрый то, добрый, только хочет, чтобы все по Закону божьему жили.
- А я в законе, не гастролер какой-нибудь.
- Вот и поговорите, Вы о своем законе, а он о своем.
- Страшно мне!
- Вы же бандит: ловец удачи, корсар проезжих частей, тротуаров и тупиков, жил ни тужил, ничего не боялся!?
- Думаю сейчас и страшно становится...
- Так вот почему Вы, братцы бандиты, не думаете никогда? Очень интересно! И о чем думается?
- Дядька к нам раз приходил, ну, типа этот, ну, как игрушка - еретик.
- Священник?
- Во-во этот. Дайте денег, говорит, дом для всех построю, старушки туда будут приходить, Бога просить. Ну, чего, мы скинулись. Для всех нам не жалко. За народ то душа болит.
- Где, где болело? Не мучься, родненький, ручки уже онемели. На сердце показать хотели? Это не душа, это хмель выходила. Слабы Вы организмом оказались.
- Так по Закону божьему скидки мне положены?
- Положены, положены, только платить все равно придется.
- Я не фраер, я понимаю.
- Ну и умница.
- Батя?
- Что?
- Ты со мной посидишь?
- Посижу, милок, посижу. Как же тебя одного грешного такого оставишь. Не волнуйся, все увидишь в скорости, все вспомнишь, обо всем понятие будешь иметь.
- Отец?
- Спрашивай, все скажу.
- А за что меня, это?..
- Намедни, помнишь, с подружками своими гулял?
- С Танькой и Ленкой, что ли?
- Тебе, милок, лучше знать, как твоих барышень называть. По парку гуляли, пиво, небось, пили?
- Я пил. Импортное. А бабам коктейли покупал, они от них балдеют сильно. Им башню сносит с двух банок, только так.
- Верю, верю. По нужде тебе приспичило. Облегчился ты на камушек, здоровый такой, что в березничке стоял.
- Валун? Да, укрылся за ним. Уж больно это, писать хотел.
- А камушку этому не одна тысяча лет. Реликвия это, сынок! Осквернил ты её. Не будет больше помощи от неё. Лишил ты надежды на будущее многих людей. Возможности лишил в силы свои поверить, в своё предназначение.
- Батя, так не знал. Разве я, да на народ. Сам в детдоме жил, с братвой всем делился, всем помогал. Только так и выжил. У нас так было заведено - достанет если кто жратву какую, собираемся и слабые и сильные, поровну делим, никого не обижаем. Если чужак на нашего наехал собираемся, идем разбираться, своих никогда не бросаем, не кидаем. Хоть бы кто предупредил, табличку повесили бы. Вот у нас страна какая, реликвию никто не охраняет, и не понятно, что это вещь ценная.
- Ты на страну не греши, праведник. Слали тебе предупреждения, за волосы, можно сказать, тянули. Не прислушался. Был сильно собой занят, своими желаниями.
- Не говорил никто, я же с понятием. Если бы сказали, то понял бы.
- Барышни твои на карусель тебя тянули. Ты к лесу их потащил, очень уж охота тебе их погладить было.
- Все, значит, из-за баб проклятых?
- Из-за ненасытности твоей.
- Рабочие дорожку перекопали, с трубами с этими окаянными возились. Пойди по другой, в другую сторону! Нет, по газону, напрямик.
- Все там шли, а я что, рыжий что ли?
- Скорее бледный и холодный, если ты мое мнение спрашиваешь?
- А мужичок пьяный у тебя мелочи попросил. Хотел за это барышням вид на озеро показать, где лебеди плавают и солнышко в волнах купается... Зуботычину получил?
- Ну, не люблю я этих попрошаек. Сам никогда не просил, даже когда жрать нечего было.
- Потому и бандитом стал, чтобы жрать всегда было. Неважно все это. Кто судьбой это кличет, а кто промыслом божьим. Не уйдешь ты от законов высших! Что предначертано, то и свершится. Засыпай! Пусть уйдут мысли суетные, пусть покой воцарится в грешной душе твоей. Пора ей в путь.
Старичок вышел на лестницу, прикрыв тихонечко за собой дверь, и стал спускаться вниз. Взгляд его остановился на ослепительно белом голубе, сидящим на последней ступеньке лестницы. Голубь заворчал, заклокотал и в голове у старика раздалось: "Рожден хранить жизнь. Дарить смерть - терять свою... всё".
Старик перекрестился и сделал шаг вперед, отступать перед дьяволом он считал для себя позорным. Его нога не коснувшись лестницы провалилась в тень, раскинувшего крылья голубя. Потеряв равновесие и веру он весь погрузился в неё не успев ни вскрикнуть ни воззвать, по обыкновению, к Господу. Исчезнув из поднебесной он вынырнул в том месте, про которое живые могут только рассказывать сказки.
Голубь взмахнул крыльями и вылетел из подъезда. Дело было сделано и надо было уже возвращаться. Не думал он, что святоша будет так долго возиться с бандюганом, - опыта нет, - с ухмылкой подумал он.
Далеко улететь ему не пришлось. Лучше если бы он по старинке, обернулся червячком или змейкой, но он был демоном-новатором, за что и поплатился. Белобрысый мальчуган метко прицелившись попал из своего пневматического пистолета прямо в грудь белому голубю. Перекувыркнувшись пару раз в воздухе, голубь упал на дорогу, успев подумать, - хороший демон растет, достойная смена, - как был раскатан по асфальту проезжавшим грузовиком. На его борту была нарисована улыбающаяся, как будто все обо всем знающая, буренка...