Съездить на выставку в другой город - идея привлекательная. Автосалон был охвачен бурными приготовлениями. Договоры с перевозчиками, бронирование гостиницы... Ксения тоже поехала. Ее подруга была директором автосалона, а она - продавцом-консультантом и начальником отдела рекламы. В отделе рекламы, кроме нее, никого не было, но об этом ведь необязательно кому-то рассказывать. Дорогие немецкие автомобили пахли новой кожей и сияли на солнце.
По прибытии в Челябинск (до чего уродливы названия у русских городов), странное беспокойство охватило ее.
Они нашли свой стенд и занялись обустройством. А подруга-директор с одним из старших менеджеров затеяли непонятную движуху - законтачили с салоном французских автомобилей, ходили туда-сюда с заговорщицким видом, что-то мутили. Да что они могут мутить? Фигню какую-нибудь. Поломав над этим голову секунд тридцать, Ксю выбросила всё из головы. Она увидела Гришу.
Беспокойство тем временем усиливалось.
На следующий день - открытие выставки. Улыбаться, показывать, рассказывать, снова улыбаться. Продавать машины стоимостью 60 000 долларов - занятие утомительное. Как и все остальные бессмысленные занятия в этом бессмысленном мире.
Вечером был банкет. Приехали слишком рано. Ждали внизу, на улице. Жаркий, прекрасный пыльный май.
Наконец зашли. Незнакомые лица, столы с едой. Ксения, как лунатик, шла за коллегами. Наконец находят места, садятся. И тут подходят представители французского салона - ну где же вы, мы на вас заняли вон там, в другом конце. Побросали недопитый томатный сок и булочки с икрой, послушно поплелись в другой конец.
Там целый стол. Гриши еще нет. Этого мальчика зовут Гриша. Всего 24 года, а он уже исполнительный директор. Это ужасно. Она села, но место ей не понравилось, крайний стол, взгляд упирается в стену. Итак, все в сборе, кроме Гриши и его технического консультанта. Ксю пересела. Есть не хотелось, а пить было нельзя, договорились, что она будет за рулем и отвезет всех в гостиницу. Ее лихорадило. Это нервное или простыла? Гриши не было. Подвалили две девицы. У вас свободно? - спрашивают. Рядом с ней еще два места. НЕТ!
Нет. Занято.
И тут. Появляется. Он. И ему не остается ничего, как сесть со мной рядом. Ведь других-то мест нет. В темно-синей майке с треугольным вырезом (как она ему идет - отметила она про себя), успел съездить в гостиницу и переодеться. Свеж, как маргаритка. Прекрасен, как бог. Когда я начала думать о нем?
Был такой взвинченный, возбужденный. Наверное, на кокаине, подумала Ксения, но оказалось, что он такой всегда. Кажется, они даже перебросились парой фраз. Да, точно. О чем?
Все остальное время он болтал со своим техническим консультантом (противный парниша, типичный такой ботан-всезнайка, только нормально прикинутый), со своими и Ксюхиными коллегами, непостижимая светская беседа с уклоном в автомобильную тематику.
Она чувствовала, что мозг ее вскрывается, а нервная система дает сбой. На глаза навертывались слезы, хотелось разрыдаться. Ее трясло, дыхание перехватывало, с трудом владела собой. Не понимая, что происходит, Ксю осознавала одно - надо как-то выруливать ситуацию. В лучшем случае истерика. В худшем - последствия непредсказуемы. Срочно. Водки.
"Уфф... По крайней мере, теперь не упаду в обморок".
Тем временем Гриша, увлеченный беседой каким-то другим директором, сидевшим на противоположном краю стола, встал и перешел туда. Они яростно и увлеченно дискутировали, обсуждая неведомую менеджерскую чушь. Ксю чуть не расплакалась.
И выпила еще водки. А что было делать? Болтать с окружающим старичьём или обсуждать преимущества какой-нибудь вшивой подвески? Жизнь пуста. И она закинула в себя еще стакашек. В конце концов, не первый раз поедет пьяная, пускай и по незнакомому городу.
Дальше было совсем плохо. Ежесекундно Ксения испытывала адскую муку, тоску и боль, неведомую ей ранее, и прекращавшуюся только тогда, когда она смотрела на него. Но нельзя сидеть и пялиться всю дорогу на практически незнакомого парня. К тому же, когда она смотрела на Гришу, ей вообще начинало сносить башню. Короче, ситуация пиздец безвыходная.
Наконец, вся их контора начала собираться. Гриша совсем не смотрел на нее. Ей было тесно и неуютно в своей узкой офисной бледно-голубой рубашке. Хотелось спать, плакать и умереть. Когда они выходили, вся компания во главе с чудным юношей тоже устремилась на улицу. Коллеги Ксении простились с ними, она подошла к машине. Серебристая девятка одного из менеджеров, цвет "Снежная Королева", надо же было такое придумать. Открыла дверь. На крыше, нагретой солнцем, спала, свернувшись в клубочек, маленькая худенькая кошка. Измученная, грязная, в лишаях и подпалинах, она подняла заспанную мордочку и посмотрела на Ксю. И от этого взгляда сердце ее, подбитое, раненое, затрепетало и совсем разорвалось и разбилось, осыпавшись по асфальту. Прижав нежное беззащитное тельце к груди, она бережно положила зверушку на клочок травы, растущей возле ступеней крыльца, подняла голову. Первое и единственное, что увидела - его глаза, смотрящие прямо на нее. Весь мир застыл. Он вдохнул ее вместе с ветром.
А потом выдохнул.
То, что было когда-то ей, село в машину, завело мотор, и они тронулись. Он провожал их взглядом, она оглянулась, чтобы убедиться в этом. Хватило смелости.
На этом можно было и закончить, но продолжим.
На следующее утро она все глаза проглядела. Но вот, в 10.34 - серый деловой костюм, кейс, свита. Лик суровый, непроницаемый. Прошел мимо и даже не поздоровался.
Тут уж, конечно, не до посетителей. Ксю, как на иголках, глазами выискивала его, почти против своей воли, как магнитом, взгляд ее тянет туда... Тьфу, звучит как пошлая, дешевая мелодрама. Стенд у них самый крутой на выставке - французы не поскупились.
Ксения лихорадочно обдумывает - подойти, не подойти. Наконец решается и, с индифферентным видом, который дается ей невероятным напряжением душевных сил, подруливает.
Возле авто, занимающего центровое место (полуспортивный красный, итальянский дизайн, кожаный салон, механическая коробка, правда, но все равно шикарная тачка) вчерашний технический консультант-ботаник. В дорогом костюме.
- Привет.
- Привет.
- Можно посмотреть?
- Конечно.
Садятся в машину, смотрят, разговаривают, нажимают кнопочки. Гриша маячит на заднем плане. Ксюха отвлекается на очередную кнопочку и поднимает голову. Он уже метрах в двух, разговаривает с каким-то дядькой.
Осмотрев и ощупав все, что только возможно, она выходит из машины, сосредоточившись на непринужденности и грациозности своих движений - спортивная машина, низкая посадка - подол юбки - ха! - скользит так элегантно и небрежно, обнажая кружевную резинку чулка. Ничего не пропало даром. Гриша внимательно наблюдает за ней и видит все, что нужно видеть. Выходя, поднимает голову и снова видит его глаза. Странные, нечеловеческие, внимательные, опасные глаза. О Боже. Он точно не отсюда. А через мгновенье они оба смотрят уже куда-то в другую сторону. Проклятая застенчивость. Ксю делает шаг в сторону своего стенда, еще один, он уже снова с кем-то говорит, шанс упущен, она устремляется вперед и исчезает.
Стенд, где работает Ксения. Идет работа с посетителями. Она показывает очередному клиенту очередную машину. Стеклоподъемники, климат-контроль, коробка передач, аудиосистема. Обратите внимание на отделку, насколько изящна и продумана каждая деталь... О боже, боже! Он стоит здесь, в метре от нее и рассматривает их автомобили. Audi Allroad, тогдашняя новинка, универсал-вседорожник, цвет "Зеленое высокогорье". При таком названии - непонятная грязно-зеленая бодяга. Но, в общем, для глаза не противная. Она видит его... Бросить клиента? Невозможно. Вот тупая дура. На автомате - преимущества подвески, круиз контроль, глаз не сводит с него. Он тоже смотрит - иногда. Наконец-то. Она свободна. Со скоростью, максимально возможной для сохранения приличий, и с внешней приветливой заинтересованностью подлетает к Самому Прекрасному Юноше в Мире. Привет, привет. Вот черт, о чем же с ним говорить? Они смотрят друг другу в глаза и, кажется, немного нервничают. Как это было бы здорово, просто стоять и смотреть друг другу в глаза.
Нет. О нет! Они говорят об автомобилях. О чем же еще... и, похоже, именно она начала эту тему. Не без содрогания, ничего умнее не придумала. А он молчал. Нужно было просто стоять и смотреть друг другу в глаза. Но она боялась, что он уйдет. Или решит, что она дура. К чему теперь искать оправдания. Ведь он все равно ушел, решив, что она дура. Но сейчас они так близко, совсем рядом. Она чувствует его звенящее тепло. И тут подходит менеджер, Владимир Дмитрич, мать его. И, бесцеремонно, посмеиваясь, жизнерадостно здороваясь, влезает в разговор. Гриша уходит. Ксю остается одна возле разноцветных жестянок на колесах. Это конец.
Она подходит к "офису" - две фанерные стенки, пара стульев, столик, и садится в изнеможении. Подруга-директор что-то пишет. Считает.
- Ну, как дела?
- У него желтые глаза.
24 мая.
Я в смятении.
Что со мной не пойму. Меня достали эти дурацкие автомобили.
Я, кажется, влюбилась? Нет, не то.
В этой гостинице чудовищная слышимость.
Кто он? Хочу понять.
Хочу познать его. Узнать. Его.
Что мне делать?
Интересно, просто из любопытства, он меня хоть как-то вообще отразил? Я в его сознании запечатлелась легкой, слабой тенью тени? Или? Нет?
Ужасно хочется принять ванну. Здесь только душ. Лягу спать, пожалуй.
Наверное, он остановился в "Виктории".
Поскорей бы все это прошло. Что-то шуршит в шкафу. Мне страшно.
Спустя несколько дней.
Выставка закончилась, непроданные автомобили увезены обратно, проданные - проданы. Московский головной офис устроил семинар повышения квалификации, подруга-директор взяла с собой Ксю.
Если бы вы спросили ее об этой поездке, вряд ли бы она вспомнила хоть что-нибудь, кроме последних двух часов перед вылетом обратно.
Итак, домой.
С подругой и директором дружественного автосалона, веселым парнишей лет тридцати, заходят в аэропорт с сумками и билетами. Ксю и ее подруга подходят к стойке регистрации.
- Уже две недели прошло, а я все еще думаю о нем. Знаешь, хожу по Москве и такое ощущение, что он тоже где-то тут. Представляешь, вдруг он тоже здесь? И мы его встретим?
Ксения поворачивает голову - не может быть. У соседней стойки. Он. Нервный, очень, очень злится, что-то быстро говорит, шипит как рассерженный чудный змееныш своему приятелю (не техконсультанту, другому). Такой злюка! Отходят от стойки, продолжая нервный диалог. Не удостаивает ее и мимолетным взглядом.
- Он не заметил нас! - Ксю в шоке.
- Он сделал вид, - подруга хладнокровна.
- Зачем?
Подруга пожимает плечами.
- Придурок...
Томительные полтора часа перед вылетом Гриша обитал в какой-то другой, непостижимой части аэропорта. Наши веселые герои (по три бутылки Короны Экстра на брата) заходят в салон самолета. Разговаривают. Смеются. Перед ними сложнейшая задача, нужно поменять место, чтобы коллега сел с ними рядом. Устраивают небольшую неразбериху. Их места в середине. Проходит бизнес-дядя с животом и в возрасте.
- Девочки, у меня в бизнес-классе, есть свободные места. Хотите? - многозначительный взгляд.
- Ой, с удовольствием! Только с нами еще мальчик.
Дядя, обидевшись, проходит дальше. Девочки и мальчик ржут как кони.
Ксю оглядывает салон.
- Его нигде нет, видимо, они в бизнес-классе.
- Да вон они.
- Где?
Точняк! Гриша с приятелем сидят в двух рядах от них, по диагонали, и внимательно наблюдают за происходящим. Секундная паника. В голове у Ксю прокручиваются все события двухминутной давности. Что ж, не так плохо. Мило так и местами забавно.
Разобрались с местами, переполошив всех, кому (не) посчастливилось оказаться в радиусе пяти метров. Ее место справа крайнее. Через два ряда позади нее, по диагонали сидит... Она достает пудреницу и смотрит в зеркальце на него. Соскучилась. Приятель Гриши засекает маневр, о чем тут же сообщает ему. Ксю, поймав Гришин взгляд в зеркале (умная-то девочка воспользовалась бы случаем!) в панике, покраснев, захлопывает пудреницу и прячет в сумку.
На протяжении всего полета Гриша читает журнал.
Ксю сотоварищи продолжают убираться Короной.
13 июня.
В общем, не знаю, что и сказать. Нечего. И ничего.
18 июня.
Все еще думаю о нем. Поехала в модный бутик "Модест", посмотреть на его девушку. Бышая мисс зрительских симпатий нашего города какого-то там года. Говорят, она там в продавщицах. Не нашла. Зато, купила задешево туфли Escada и поясок (распродажа в связи с закрытием на реконструкцию). Дура я все-таки.
Накуривались все выходные с Юлькой и Наташкой. До сих пор прет. Спать хочу. С пятницы на субботу в три ночи послала ему сообщение. Оно затерялось (в пространстве или где).
Сегодня обедала с Ольгой в "Кактусе". Славно провели время.
В пятницу позвонили подружки.
- Поехали, поехали в Малахит!
У нее единственной из них была тогда машина.
Не очень-то хотелось, но надо же как-то развеяться. И потом, вдруг там будет ОнНнН.
В конце концов, это самый приличный клуб в их забытом богом захолустье.
Вечер. В клуб они не сильно спешили. Отличная погода, а что они там не видели - кроме Гриши? Покурили для начала, специально заехали в любимое местечко, прямо в центре, за цирком, с видом на пруд. Сбоку стройка и какой-то диспансер, зато над прудом - чайки. Иногда этим чайкам перепадает специально купленных кильки и хлеба, но не сегодня.
Потом - по клубам. Ориентир - Гришина машина у входа. Или машина его второй подружки (источники донесли, у него две подружки, одна официальная, та, что продавщица, вторая - влюбленная в него француженка, загадочная блондинка на ярко-салатовом Пежо 206 кабриолет. На нее они и ориентировались).
Гриши не было нигде. Зеленый лягушонок Пежо стоял у входа в Малахит, но в клубе - никого. Ксю курила и пила кофе. Девчонки "типа веселились". Спустя какое-то количество часов вышли из клуба. Сели в машину. Включили музыку. Ксения мучает мобилу.
- Пошлю ему СМС.
- Зачем?
- Не знаю. Чувствую потребность в каком-нибудь действии. "Ty mne nravishsa".
- Не надо! - говорит Юля.
С чувством так, говорит. Со знанием дела.
- Почему?
- Мы как-то с девчонками в седьмом классе написали парням записки. Потом так стыдно было...
Ксю усмехается.
- Какая мне разница? Я все равно гибну.
Но оно где-то затерялось. В пространстве или где. Скорее всего, он просто не обратил внимания - мало ли, сколько ему девушек незнакомых в любви признаются. А может, номером ошиблись.
Четверг, число не помню.
Мне стало вдруг так грустно, что захотелось плакать.
Сначала так захотелось просто взять и позвонить ему. Потом победил разум. А потом стало так грустно. Что, что, что мне делать? Я знаю, наверное, все так, как должно быть, но иногда нетерпение овладевает мной.
22 июля, воскресенье
В четверг, 19 июля, я сбросила ему СМС с Наташкиного телефона (со своего почему-то побоялась, что за вздор?). Grisha, privet. Он перезвонил, а потом подъехал. Что дальше - не знаю. Все думают, что я свихнулась. Недалеко от истины.
Завтра, 23 июля, будет ровно два месяца, как... Как что? Что это? Что со мной? "Она не хотела жить, и все-таки боялась смерти".
Да, странное произошло в четверг. Подъехав к летнему кафе, где сидела Натаха с друзьями, Ксю сразу поняла, что ловить тут нечего. Гриша по таким забегаловкам не ездит. Интересных людей, с которыми можно поговорить, тоже нету. А никто кроме него сейчас Ксю и не был интересен. Хоть Никиту Михалкова посадите рядом.
Потомившись минут десять, понимая, что дома легче не будет, ощущая к тому же симптомы легкой простуды (любовная лихорадка?), она обратилась к Нат:
- Слушай, можно я с твоего телефона СМС сброшу?
- Конечно!
Наташа - прелесть что за девушка.
Grisha, privet. Результат десятиминутных мук творчества. И через 30 секунд, а то и раньше - звонок.
- Алло. Кто это?
Какой у него чудный голос!
- А это кто?
- Это Гриша.
- Гриша?
- Да. А это кто?
И что теперь ты скажешь? Глупышка Ксю?
- Аааа.... Какой Гриша?
- Ну, (теряя терпение) Вы мне с этого телефона только что СМС сбросили.
- Я? (о, господи, кретинка. Он же сейчас трубку бросит!)
- "Гриша, привет". Кто вы?
Продолжая загадочно тупить в том же духе еще минуты три, она поняла, что нужно уже переходить к чему-то более конструктивному.
- Так как Вас зовут?
- Ксения.
- Мы знакомы?
- Не думаю.
- Может, нужно это исправить? Где вы сейчас?
- В центре.
- А где именно? Я тоже в центре. Могу подъехать.
О боже. Невозможно, чтобы он подъехал к этому дурацкому убогому летнему кафе.
- Ммм... ну, я сейчас еду, я остановилась купить сигарет...
Что придумать? Скорее.
- Где именно?
Мозг отказал. Ксю называет адрес.
Через пять минут серебристый двухместный Мерседес с открытым верхом, за рулем его друг, местный плейбой, сын какого-то металопромышленника. Рядом - Гриша.
На чугунных ногах Ксю поднялась со стула и направилась к ним.
Не будем приводить их дальнейший разговор, был он кратким и невразумительным. Она так и не поняла, узнал он ее или нет. Друг, городской плейбой, уязвленный отсутствием внимания к своей персоне (наверное, нужно было все-таки уделить ему тоже пару фраз, начать общий разговор, веселый, легкий, светский, совершенно невозможный), или просто заскучавший, постоянно торопил его, едем, едем, ееддемм, хотя, кажется, никуда они особенно не спешили, Гриша тоже был слегка простужен... Она снова смотрела в его глаза, а через несколько минут - пока, пока. Они уехали. Ксю села в машину, включила какую-то музыку и двинула к дому.
Как-то осенью она с друзьями заехала в Irish Pub. Так, на чашку пива, кружку кофе. Премило проводили время. Славное было местечко. Уютное, в меру шумное, теплое. И заходит компания, девушки, парни. Такие все на жестком пафосе, из себя невозможные. И с ними ...
- У-уу... А это что за секси-бой? - спрашивает Ксюша С., любимая на тот момент подруга Ксю, прелестная юная интеллектуалка с налетом эстетства.
- Ах, это... Это... Это Гриша.... Помнишь, я влюбилась в него прошлым летом?