Нелин Аким Владимирович : другие произведения.

Сиреневый снег

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Светлой памяти Владимира Сивогривова.
  

Сиреневый снег

  
   Я понял, что сегодня я умру...
   Понял это, как только открыл глаза. Твердое осознание возникло внутри ровно в тот момент, когда сознание едва-едва вынырнуло из ночных грёз.
   Будто, кто-то там, "наверху", внял переживаниям и послал знак, давая возможность подготовиться к неизбежному.
   А ещё я испытал облегчение...
   Больше не будет этого томительного ожидания...
   Не будет раздирающих голову приступов, каждый из которых может окончиться дорогой "во вне"...
   Не будет тонкой боли-холодка в груди, возникающей, когда вечером, ловишь в глазах бабушки тень возможного прощания - сон может с лёгкостью уступить место "старшей сестре"...
   Я не боялся.
   Сейчас уже не боялся.
   А хотел ли жить? Да, хотел! Если бы была хотя бы малейшая возможность отвратить неизбежность, не раздумывая, принял бы её.
   Но возможности не было.
   Я давно с этим смирился, решив прожить оставшийся срок достойно.
   Врачи давали четыре месяца, но после их приговора прошло уже почти девять. Они говорили, что это может случиться в любой момент. Советовали лечь в больницу - но я отказался.
   Хотелось быть дома, когда всё закончится.
   За эти месяцы я успел закончить почти все дела - хотя, какие дела могут быть у шестнадцатилетнего парня? Прочитал несколько книг. Написал несколько писем. Даже, вняв просьбам бабушки, сходил в церковь на исповедь и причастие.
   Жаль только с Женей не попрощался. Но увидеть сестру было невозможно.
   Бабушку было жаль. Хотя казалось, она давно смирилась с неизбежным, насколько это возможно, - я бежал от попыток хоть на миг представить себе её горе.
   А ведь она так до конца и не отошла после ухода мамы...
   Я сам ещё не отошел.
   Только, скоро, за чертой, мы снова встретимся - эта вера была для меня камнем под ногами.
  
   Я понял, что сегодня умру...
   Не так, совсем не так представлялся последний день жизни. Получается, испорчу людям наступающий праздник...
   Сегодня был крещенский сочельник...
  
   ...Запоздавший звонок будильника вырвал из пелены мыслей.
   Последний день или нет, - но в школу идти всё равно надо. Раз уже сам решил, до конца жить обычной жизнью.
  
   Третий урок.
   Елена Сергеевны, наша "литераторша", добросовестно рассказывала классу о душевных метаниях Раскольникова, после убийства старушек. Ещё не отошедший от зимних каникул, класс слушал с вялым интересом.
   Я честно пытался прочесть "Преступление и наказание", но так и не добрался и до половины. Слишком уж депрессивное чтиво. А бабушка, только заметила, что до Достоевского ещё нужно дорасти.
   Она всё-таки надеялась, что у меня будет время...
   Не давая пессимизму понять голову, я погнал мысли куда подальше и украдкой посмотрел направо. Таня, как всегда, что-то рисовала в тетрадке, изредка покусывая кончик ручки. Её светлые волосы, обычно свободно распущенные по плечам, сегодня были собраны в хвост и перехвачены чёрной с серебром резинкой.
   А я так ей и не признался, что...
   Легкий стук в дверь оборвал рассказ литераторши и мои мысли. Через мгновение створка двери слегка приоткрылась:
   -Елена Сергеевна, можно вас на минутку? - в класс заглянул завуч.
   -Сейчас... - литераторша бросила пособие на стол и вышла в коридор.
   По партам мгновенно пробежала волна оживления. Я на секунду прикрыл глаза, наугад выхватывая из пространства короткие обрывки разговоров.
   -...И что, все отказались сдавать директору на подарки?..
   -...Достоевский - отстой, вот Булгаков...
   -...Расстреливаешь огра из ракетницы и бежишь к телепорту...
   -Володька, - Ванька, сосед по парте, толкнул меня локтём вбок. - Заснул?
   -Чего надо?
   -Пойдёшь в среду на дискотеку в центр?
   -Не получится, - я грустно усмехнулся - Занят буду...
   -Чем же это?
   -Ещё сам не представляю...
   Елена Сергеевна вернулась в класс. И с порога объявила:
   -У меня для вас хорошая новость. Расписание изменилось и, следующим уроком, будет "физкультура". Потом - домой.
   Класс отозвался радостным шумом.
   -Продолжим, - она опустилась на стул - Толик, поведай-ка нам, какие чувства испытывал Раскольников сразу после убийства?
   -Ну... - Толик нехотя поднялся - Я думаю... он испытывал страх и... ещё возбуждение... да... так как это... рвал... догмы, впитанные ещё с самого рождения...
   -Какие же догмы? - поинтересовалась Елена Сергеевна, под лёгкие смешки класса.
   -Догмы... ну это...
   Звонок прервал "страдания молодого двоечника"...
  
   Справка об освобождении от физических занятий уже год, как лежала в кармане рюкзака - законный повод слинять с последнего урока. Впрочем, отправился я не домой, а в кафе, располагавшееся прямо напротив учебного здания. Цены здесь были чуть выше, чем в школьной столовой, но ассортимент гораздо разнообразнее...
   Но только я устроился за свободным столиком и приготовился расправиться пищей - в голове болезненно кольнуло.
   Предвестник приступа! Ну, нет!.. Хоть сегодня можно было бы обойтись без этого!
   Может, пронесёт?..
   Но боль и не думала униматься. Напротив - крепла.
   Я сунул руку в карман, нащупал пузырёк с лекарство. Вытащил, откупорил, привычно отсчитали две таблетки...
   Но выпить не успел.
   Приступ.
   Ледяные иглы, вонзаются в мозг. Боль, будто стремится пробить череп насквозь. Кажется, вот сейчас - и голова попросту разорвётся на части, выпуская её наружу.
   Я тихо застонал сквозь зубы и обхватил виски руками.
   Только бы не потерять сознание...
   -Не двигайся, - раздалось сзади. Потом, что-то невидимое, похожее на тёплые кошачьи лапки коснулось головы. От прикосновения боль испугано сжалась и шарахнулась прочь.
   Затаив дыхание, я боялся пошевелиться. Только, когда из головы исчезли последние, ледяные крошки боли, очень осторожно повернул голову.
   -Ух, ты, получилось! - за мной стоял парень примерно моих лет. Лицо его было знакомым, но вот откуда, припомнить я не мог
   -Что... получилось?! - спросил я глухо.
   -Воздействие на нервные окончания. Я первый раз такое делаю.
   -Такое? А что ты такое сделал?
   -У каждого есть свои маленькие секреты.
   -Ну а всё же?.. - лёгкий холодок по спине. Ведь я мог, прямо здесь, в этом кафе отправиться "за черту".
   -Всё же, не надо быть слишком любопытным, - он присел на стул напротив - Лучше скажи, что у тебя с головой?
   -А с чего это я должен отвечать? У каждого вед свои секреты?.. - я "вернул мяч".
   -Один-один, - он рассмеялся, протянул руку - Ладно, давай начистоту. Кстати, я Дима...
   -Влад, - я ответил на рукопожатие.
   -Так что у тебя с головой? - повторил вопрос Дима.
   -Опухоль мозга, - не люблю эту тему - Последняя стадия.
   -Даже так?! Тогда, что ты забыл в школе? В больнице?..
   -В больнице смысла уже нет, - перебил я - Операцию бесполезна, а запирать себя в палате на последние месяцы...
   -Понимаю... - Дима медленно кивнул. - И что, шансов совсем нет?
   -Нет, шансы, это не для меня. Слушай, давай не будем больше об этом.
   -Ладно, - он кивнул, а потом бросил взгляд по сторонам. - Только давай, может быть, прогуляемся. Там такой прекрасный день стоит... Или, если ты не можешь?..
   -Могу, - я решительно встал из-за стола...
   На улице в самом деле стояла отличная погода. На небе не было ни облачка, и яркое зимнее солнце заставляло снежок на ветвях деревьев сиять алмазной пылью. Лёгкий мороз пощипывал щёки и заставлял снег под ногами тихонько хрустеть.
   -Теперь твоя очередь? - я глубоко вдохнул холодный воздух, - Как ты снял боль?
   -Я же говорю - воздействие на нервные окончания.
   -А конкретнее?
   -У меня есть Дар, - Дима замялся. - Появился пару лет назад. Я сначала думал, это после удара молнии, но потом выяснилось, что причины в другом.
   -Стой, так это тебя, тогда молния ударила? Весной?
   -Меня.
   -Об этом тогда вся школа гудела, - теперь понятно, где я мог видеть его лицо.
   -Ну, ещё бы.
   -Так что, ты умеешь, только боль успокаивать?
   -Нет, - не только. Предметы двигать, могу, мысли читать. Ну и ещё кое-что.
   -Покажешь?
   Дима огляделся по сторонам. Убедившись, что вокруг нет лишних глаз, внимательно уставился на снежный отвал у дороги. Несколько секунд - и комок снега неожиданно оторвался от земли, и поплыл прямо ко мне. Сделал круг над головой - и спикировал прямо мне за шиворот.
   -Ай, ты чего?!
   -Сам хотел демонстрации.
   -Хотел, - я принялся вытряхивать снег.
   -Ну, вот и получил, - усмехнулся Дима.
   -Получил, - признался я - Слушай, твои способности - как в кино. Только там их обычно скрывают, а ты так легко мне об этом рассказываешь.
   -Я сам не знаю, почему всё рассказал. Сначала просто увидел, что тебе плохо, и решил попробовать воздействие на болевые центры. А дальше - как-то само всё сложилось...
   -Само?..
   -Не знаю, как объяснить... Словно кто-то на ухо шепнул.
   -А если я возьму и разболтаю твой секрет?
   -Не поверят.
   -А если поверят?
   -Придётся залезть в голову и внушить, что всё вздор. Если получится, конечно.
   -В смысле - если получиться?
   -В том смысле, что я такое только однажды делал... Дима вздохнул - А если серьёзно, о моем Даре знает очень мало народу. Пара друзей, да ещё, некоторые несколько профи из Москвы. И больше никому рассказать нельзя.
   -Ладно, успокойся. Я могила, - и, только потом, понял, что ляпнул...
  
   Мы долго гуляли по заснеженным улицам городка. Солнце уже давно успело минуть высшую точку небосклона и медленно, но верно опускалось к крышам домов. Следовало бы возвращаться домой, но я всё не мог распрощаться с новым другом. Слишком много у нас оказалось общего...
   И я, уже не раз, ловил себя на мысли, что слишком поздно встретил Димку.
   Правда, сказать ему, о своих предчувствиях, не решился. Зато спросил:
   -А ты можешь, своим Даром, увидеть, что будет завтра?
   -Нет, не могу, - покачал он головой - А если бы и мог - не стал.
   -Почему же?
   -Зачем лишний раз нервы трепать. Вот, допустим, узнаешь дату своей смерти, - я вздрогнул - и как потом жить с этим?
   -Ну, некоторые считают иначе. И сейчас, перед Крещением, для них раздолье.
   -"Раз в крещенский вечерок девушки гадали"... Как там дальше?
   -Думаешь, я помню? А вообще, этих гаданий куча. Воск капать в воду, или там, бросать в полночь ботинок через плечо?
   -Ага, и в кого попадёт - того под венец, - Дима усмехнулся.
   -Что-то типа этого, - я тоже улыбнулся - Там всё сложно, в этих гаданиях.
   -А вообще, есть более простые способы узнавать грядущее. И действенные.
   -Какие же?
   -Например, берёшь любую книгу, пару секунд держишь руки на переплёте, загадывая вопрос, а потом открываешь, наугад, и тыкаешь пальцем в первый попавшийся абзац. Он и будет предсказанием.
   -Так просто, - усомнился я - Разве действует?
   -Ещё как. Я многократно к нему прибегал. В половине случаев срабатывало...
   Сотовый в кармане призывно запиликал мелодию Бетховена. Я достал телефон. Разумеется, это была бабушка.
   -Да... Я гуляю с другом. Не знаю, наверное, через пару часиков... Нормально и это тоже... Ты, же знаешь, я всё делаю на переменах... В кафе... Нет, не поеду... Хорошо...
   -Родители звонили? - спросил Дима, когда разговор был окончен.
   -Нет... бабушка. Беспокоится за "любимого внука".
   -Я бы тоже беспокоился... в твоей ситуации. И как тебя вообще в мать с отцом школу отпускают?..
   Я вздохнул:
   -Моя мать умерла несколько лет назад. А отец, - ещё до моего рождения свалил...
   Бабушка - единственный родной человек, который сейчас остался.
   -Извини... - Дима потупился - Я не знал.
   -Ничего, всё нормально.
   -И ты не обижаешься на отца?
   -Обижаюсь... Как я могу обижаться на того, кого не помню. Он, для меня никто.
   -Никто, - повторил Дима, - А мой отец погиб в аварии. Мне было пять лет.
   Я не нашел, что ответить.
   -Мама потом сходилась с одним человеком. Не плохой был мужик - но не срослось...
   -Неплохой, - сразу вспомнился Витольд. - Ну, тебе ещё повезло.
   -Повезло? - не понял он.
   -Я своего бывшего отчима почти что ненавижу.
   -Тебе настолько не повезло?
   -Ещё мягко сказано. И, ведь сначала всё даже нормально было. Но потом, этот... Витольд стал относиться ко мне, всё хуже. Его только мама сдерживала. А потом, когда её не стало, забрал сестру и свалил к своим родителям.
   -У тебя есть сестра?
   -Да. Только Витольд не разрешает нам видеть Женю. А сам почти не занимается её воспитанием - бухает. Свалил всё на своих родителей.
   -Погоди. Может, ты слишком строго судишь отчима...
   -Скорее очень мягко, - перебил я. Мне нужно было выговориться - Этому гаду только деньги нужны. И вообще...
   -А может всё...
   -Погоди! Что там зеленеет... - я прервал Диму, уходя от неприятной темы,
   Впереди, под деревом действительно валялось что-то неестественно зелёное.
   Мы подошли ближе.
   -И что это? Коробка?
   -Похоже, это книга, - я прошел вперёд и вытащил фолиант из снега. Однотонный, шершавый, на ощупь, переплёт украшала позолоченная надпись - "Опавшие звёзды окраин".
   -Дай посмотреть, - Дима выхватил у меня книгу и раскрыл наугад, - Да это сборник стихов!
   -Стихов? Как он попал в сугроб?
   -Потерял, наверное, кто-то. Или выбросил.
   Раскрыл наугад. Прочитал:
   Зеркальная тень ирреального, снежного ангела,
   Бредёт галереями пепла сожженных страниц,
   А сбитые маски, с истерзанных осенью лиц
   Ей путь устилают, сухими цветами.
  
   Но боги созвездий, сокрытых в гагатовом сумраке,
   Парят позади, в ореоле пурпурного света.
   Сметая развилку летящим, сиреневым снегом,
   Хоронят следы обожжённых ступней.
   -Красиво, но как-то сюрреалистично. Не понимаю такие стихи, признался я.
   -Я тоже, - кивнул Дима, - А вот Ленка, моя двоюродная сестра, подобное обожает. Даже сама пишет.
   -И что будем делать с книгой?
   -Забирай её себе.
   -Зачем она мне? Ты же говорил, что сестра такое любит...
   -Лена обойдётся, - он, не слушая возражений, сунул книгу мне в сумку. - Ты нашел - значит, она твоя.
   -Мы вместе нашли.
   -А у меня уже есть особенная книга. Портом как-нибудь расскажу.
   Если бы он знал, что никаких "потом" уже не будет...
   ...Крещенский сочельник свёл вместе две родственные души. Но, как это часто бывает - свёл слишком поздно...
  
  
   Я вернулся домой поздно. Дверь оказалась заперта, пришлось открывать своим ключом. На плите ждал остывший обед, а на столе белела, придавленная стаканом, записка.
   Бабушка, так и не дождавшись меня, отправилась на вечернюю службу. Потом собиралась, переночевав у подруги, рано утром ехать на реку, на "освещение воды". Меня она,
   неоднократно звала меня с собой, - даже сейчас, в записке точно расписала, где и во сколько всё что будет.
   Если бы не "последний день" - я бы и отправился с ней. Возможно...
   Я поужинал и попытался сосредоточиться на уроках. Но в голову, кроме всякой дребедени, ничего не лезло. В конце концов, промучившись около часа, со вздохом, захлопнул учебник, закрыл глаза. Стоит ли забивать голову информацией, которая уже завтра станет ненужной.
   "А что если твои предчувствия ошиблись?" - прошептал едкий внутренний голосок - "Что если завтра ты, как обычно, проснёшься и отправишься в школу? И "последний день" окажется лишь пустой игрой воображения?"
   В этом была своя, горькая правда. Но проверить её получиться только завтра. Как бы оно не наступило.
   Окончательно забив на уроки, я направился в зал. Опустился в кресло, включил телевизор. Половина каналов показывало всякую ерунду, вроде ток-шоу, мелодраматических сериалов, или записей очередного юмористического концерта. Лишь однажды взгляд зацепился за незамысловатый мультфильм.
   А потом вспомнил, что этот мульт очень любила Женя.
   Воспоминания о сестре, больно отозвались в груди. Я скоро уйду, бабушка тоже не вечная. Женя останется одна, с Витольдом. И ладно бы, он действительно любил дочь. Но, я слишком хорошо его узнал...
   Что с ней будет?..
   Настроение испортилось. Я ещё чуть пощелкал каналами, но быстро понял, что телевизор не принесёт ничего, кроме скуки.
   И именно тогда, вспомнил о найденной книге...
   Школьная сумка лежала здесь же. Я аккуратно достал из нёё сборник и ещё раз внимательно осмотрел. Темно-зелёный переплёт почти не пострадал от снега, лишь кое-где был немного истрепан и чуть-чуть отсырел.
   Ещё раз, перечитал название. Открыл первую страницу.
   Здесь было совсем короткое предисловие, автором которого значился некий, Микаэль Найлар. Он же оказался и составителем.
   " Опавшие звёзды окраин " оказались сборником творений поэтов из маленьких городков. Поэтов, которые, по каким-либо причинам, навсегда забросили творчество. Кто-то променял талант на серые будни повседневности, кто-то рано умер, кто-то стал духовным служителем, кто-то пропал без вести.
   Прочитал книгу, выцепляя взглядом слученные стихотворения. Не нашел ничего примечательного и, уже хотел отложить сборник, но вспомнились слова Димы о крещенских гаданиях.
   "А что, если попробовать? И книга под рукой. Это будет даже забавно, учитывая, последний день жизни".
   Захлопнул книгу, я сжал переплёт ладонями и попытался, как следует, сосредоточиться на своём, довольно призрачном, будущем. Затем наугад открыл страницу и ткнул пальцем в четверостишие.
   Прочитал:
   Сжав в зубах как в тисках - страх.
   Сны крещенской водой - омой.
   Погаси фонари - умри.
   Чтоб воскреснуть потом - ясным днём.
   Но потом...
   Несколько долгих секунд я сидел, с оторопью уставившись в, покрытое ровными колонками рифм, белое поле страницы. Потом перечитал четверостишие несколько раз. Оно действительно звучало предсказанием...
   Пролистал пару страниц, туда, где размещалась краткая биография поэта. И опять вздрогнул от удивления.
   Поэт оказался моим земляком.
   Ленард Лан (настоящее имя или псевдоним, в биографии не упоминалось). Родился в нашем городке, уехал учиться в Москву. Остался там работать, женился, завёл детей. А потом, неожиданно бросил семью и работу, вернулся в Никольск. Поселился в, оставшемся от родителей, доме, устроился работать в местную библиотеку.
   И начал писать стихи.
   В местном издательстве вышел первый сборник - и оказался замечен. Критики пророчили поэту блестящие будущее, но судьба распорядилась иначе.
   Ленард исчез однажды, ранней весной. Ушел домой с дружеской попойки - и пропал.
   Его нашли только, через пару месяцев, в нескольких километрах от города, посреди хвойного леса. Мёртвый поэт сидел, привалившись спиной к молодой сосёнке.
   Врачи установили, что Ленард умер от переохлаждения. Ну, а как он оказался среди леса - так и осталось загадкой.
   Я глянул на черно-белое фото над биографией. Ленард был немного похож
   на Оскара Уайльда - чуть вытянутое лицо, длинные чуть кудрявые волосы, насмешливый взгляд.
   Душа начала тихонько ныть, давая понять, что пора избавится от видений чужой жизни...
   Я, нехотя, отложил раскрытую книгу и встал. Подошел к окну, распахнул створки, позволяя морозу проветрить голову...
   Засаженный кустами и деревцами палисадник обрывался штакетным забором, открывая взгляду неширокую, плавно уводившую вниз по склону, улицу. Она, широкой лентой, с горбатыми сугробами по бокам, разрывалась вдалеке перекрёстком, по которому скользили цветные тени машин.
   Царство ослепительно-белого снега - по крайней мере, так было днём. Сейчас же, последние лучи, скрывшегося за горизонтом солнца, пробиваясь сквозь свинцовые облака, окрашивали снег в странный светло-сиреневый цвет...
  
   Тени часовых стрелок на стене показывали половину двенадцатого.
   Верхний свет выключен и темноту разгоняет лишь тусклый свет горящей у икон лампадки. Бабушка постаралась.
   Я лежу на кровати и лениво смотрю на этот маленький, то и дело колеблющийся от лёгкого сквозняка огонёк. Дневная усталость постепенно обращалась полудрёмой, принося в душу покой и оттесняя в глубины тревоги и проблемы дня.
   Какая-то часть сознания тихонько напоминает, что не стоит спать одетым, на заправленной постели. Я мысленно отмахивался от неё. Движения, неминуемо бы, рассеяли эту хрупкую пелену дремоты. А мне так хорошо и спокойно в этом медленном течении полусна, неотвратимо несущем к бездонному омуту ночных грёз.
   Всё медленней и медленней сменяют друг друга мысли, уступая место ночным видениям. Все ниже и ниже опускаются веки...
   "Уснуть бы навеки в такие минуты", - спокойная тёплая мысль - "Когда так тепло и спокойно, когда голову не раздирает очередной приступ, когда душу не бередят предчувствия и сомнения. Только сонная полутьма..."
   Только спокойная сонная полутьма.
   Это была последняя мысль.
   Потом остался лишь багровый огонёк лампадки, меж смыкающихся век...
  
   Холодно...
   Каждая молекула словно превратилась в кристаллик льда...
   Холод не вызывал озноба, не жег подобно огню, а просто наполнял тело неким, равномерным сиянием, неумолимо студившим плоть. Вдобавок, всё так затекло, что я совершенно не мог пошевельнуться...
   А в комнате, казалось, ничего не изменилось.
   Всё также робко разгоняла темноту лампадка у икон. Всё так же поблёскивал в её свете серебристый ангелочек, венчавший крышку резной шкатулки...
   Разве что тени часовых стрелок изменили положение...
   Четыре утра...
   Оглядев комнату, я ещё раз попытался пошевелиться, но опять неудачно. Ни боли, ни онемения, - плоть, будто просто исчезла и...
   "Меня что, парализовало?! Знаменитый "сонный паралич?!"
   Но в этот момент, что-то изменилась вокруг. Словно невидимая струна лопнула, принеся с собой лёгкий звон маленьких колокольчиков. И откликаясь на него, огонёк лампадки затрепетал сильнее, а потом...
   Потом он вспыхнул, превратившись в высокий язык пламени. Яркий свет наполнил комнату, заставив на секунду зажмуриться.
   "Сейчас же что-нибудь загорится!" - всколыхнулась внутри паника. Я попытался вскочить - но не смог даже приподнять голову. Ну, нет!
   Ещё одна паническая попытка - безрезультатно. Я удвоил усилия, пытаясь хотя бы сесть, но вместо движения получил лишь сильный и совершенно неожиданный укол боли глубоко в груди. Это ещё что такое - приступ?!
   Пламя на полке, тем временем, стало ещё больше и мне показалось, что оклад одной из икон уже начал немного обугливаться. Ах ты!!!
   Мысленно сжав зубы, я напрягся, рванулся, что есть сил, сквозь новый спазм боли...
   И, с радостью, почувствовал, что тело чуть пошевелилось! Ещё немного...
   Боль стала всем. Казалось, что уже плоть и мышцы рвутся надвое, как старая материя, но смесь паники, с неведомо откуда взявшейся злостью, придавала сил. Стон рвался из груди, но беззвучно застывал где-то в горле.
   Последнее усилие...
   Я сел с неожиданной резкой-лёгкостью, а потом, разгоняя боль, соскочил с кровати. Несколько секунд понадобилось, чтобы просто отдышаться, - но именно их хватило огню лампадки для того, чтобы стремительно уменьшиться, превратившись обратно в маленький, багровый конус...
   Я застыл, чувствуя, как по спине побежали холодные мурашки. Да что же это такое творится?
   Будто отвечая, в воздухе вновь раздался тихий звон серебряных колокольчиков. Словно чей-то смех...
   "Надо включить свет"! - пронеслось в голове. Я обернулся...
   ...чтобы натолкнуться взглядом на себя самого, мирно лежащего на кровати.
   Голова закружилась, мысли отпрянули куда-то в глубину, будто испуганные геконы. Несколько шагов, и рука касается его/своей/моей руки. Жалкие остатки почти исчезнувшего тепла.
   Только теперь пришло осознание...
   Я что умер?! Уже умер?!
   Вся многодневная подготовка полетела к чертям, уступая место лишь страху. Озноб прошел по коже, головокружение усилилось, горло перехватило. Что же будет дальше???
   Пытаясь хоть как-то совладать с собой, я опустился на стул и попытался нашарить стакан с водой. Но потом - понял, что пить, в принципе, и нечем, тела-то ведь нет...
   Понял и громко рассмеялся.
   Смех сделал то, что не смог здравый смысл - прогнал первый шок.
   Наконец, отсмеявшись, я успокоился. Огляделся по сторонам.
   Фигуры с косой вокруг не наблюдалось. Кого-то иного - тоже.
   -Ну и что теперь? - вопрос повис в воздухе.
   Я что стал призраком? Надо проверить?
   Схватил со стола раскрытую книгу. Вопреки ожиданиям руки не прошли сквозь переплёт.
   Мазнул взглядом по биографии Ленарда Лан - и обнаружил, что текст изменился.
   Теперь биография растянулась на целых две страницы, а её шрифт ужался.
   Что это ещё за?..
   -После освобождения от тела начинаешь видеть истинную суть вещей, - промолвил тихий, мужской голос. Я вздрогнул и стремительно обернулся...
   Похоже, дождался...
   Он бы одет в светло-серый, свободный плащ, с глубоким, скрывающим лицо капюшоном. В левой, облачённой в серебристую перчатку, руке был зажат простой, без всяких украшений, посох. И никакой косы.
   -Вы, смерть?..
   -Отчасти, - из-под капюшона послышался лёгкий смешок, - Я - всего лишь одно из множества воплощений той силы, что прерывает земное существование.
   -А как мне вас называть?..
   -Никак. Просто говори, не упоминая имени.
   -Хорошо... - я медленно кивнул - И... что будет дальше?..
   -Провожу тебя на Суд, - лёгкая заминка - От которого и зависят варианты дальнейшего.
   -Значит, Всевышний всё-таки существует?!
   -Не совсем том понимании, которое пытаются найти для него люди. Впрочем, вскоре ты сам всё поймёшь... - ответил Ангел Смерти (я решил про себя называть его пока так) - Скоро сам поймёшь.
   -Пойму ли? - внутри проскользнула искра сомнения, - Хотя, куда деваться?..
   -Поверь, есть куда... - в его словах звучали одновременно усмешка и серьёзность. - Только, "это" не для тебя.
   -Что, - "это"?
   -Не сейчас...
   Он поднял посох - и комната наполнилась ослепительным сиянием. Накатывая на тело, как морской прибой, оно приносило с собой знакомый пронзительный холод.
   -Не препятствуй, - послышался тихий голос Ангела Смерти и сейчас же я почувствовал, как что-то подхватывает моё тело и тянет в неведомые глубины.
   Ослепительный свет достиг пика и стремительно оборвался кромешной тьмой...
  
   Тьма вокруг.
   Тьма, с большой буквы.
   Почти осязаемая, повисшая в воздухе липкая жижа обволакивает плоть. Кажется, вот-вот её щупальца рвануться внутрь тела, чтобы высосать из его глубин оставшиеся, жалкие крохи света. Пока им не удаётся, но, что-то внутри упорно подсказывает, что совсем скоро Тьма добьется своего.
   Сколько времени прошло, с того момента, как я осознал себя здесь. Минуты? Часы? Годы?
   Бреду вперёд, на ощупь, выставив руки. Но под ладонями только пустота, а под ступнями подошвами мягко пружинит неведомая поверхность.
   Неожиданно где-то далеко впереди вспыхивает маленький огонёк. Сияющей, снежной искрой он манит меня, глупого мотылька. Но лучше сгореть, чем блуждать здесь.
   Чем ближе огонёк, тем сильнее попытки Тьмы проникнуть внутрь.
   Наконец я добираюсь до светоча.
   Шарик снежного огня, размером с яблоко висит почти у лица, излучая приятное тепло. Я смотрю в его глубины и вижу странные, мелькающие тени, напоминающие знаки неведомого алфавита. Пытаюсь прочитать... Кажется, почти ухватываю смысл, но... пламенный шарик стремительно срывается с места, взлетая вверх, начинает описывать безумные круги.
   Завороженный этим полётом, я теряю счёт времени и, кажется, стою так уже целую вечность. Но, увы, и этой вечности, когда-то приходит конец...
   Пламенный шарик прекращает кружиться, вновь резко падает на землю (на землю ли?). Уходит в ёё глубины, оставляя в тёмном одиночестве.
   Тьма ликует - но совсем недолго.
   Поверхность под ногами начинает стремительно наливаться изнутри снежно-белым светом.
   Теперь я стою словно внутри фотонегатива... Белый низ, тёмный верх - а между ними, человеческое тело...
   "Бом!!!" - колокольный звон, за спиной, оглушает - но вокруг никого.
   "Никогда не спрашивай, по ком звонит Колокол"... - цитата из прошлой жизни.
   "Бом!!!" - колокол не унимается.
   А потом, прямо на черном небе проступает картина. Сначала - только как мазки серебряной кисти, потом они наливаются полноценной краской. И вот уже в небе, будто открыто окно...
   ...Корчиться женщина на больничной кушетке в окружении людей в белых халатах. Дарит новую жизнь.
   И я узнаю её.
   Мама!
   Текут минуты и в картине что-то меняется. Врачи обступают роженицу, заслоняя от моего взгляда. Потом крики неожиданно обрываются...
   ...Люди в белых халатах вновь расступаются, я вижу на руках у одного из них красный, пищащий комок. Себя самого!
   "Бом" - колокол вновь даёт о себе знать.
   Ровно в этот миг, поверхность под ногами начинает шевелиться.
   Опускаю глаза и с ужасом вижу, что ступни наполовину погрузились в сияющую поверхность. Погрузились - и намертво застряли, абсолютно не реагируя на панические попытки вырвать их наверх.
   Паникую - но от этого ноги увязают ещё больше. Тогда я собираю волю в кулак, поднимаю взгляд на окно в небе.
   Там, в серебряном сиянии, неспешно проходит вся моя жизнь.
   Проходят века. А быть может часы...
   Погруженный уже по пояс в сияющую почву я не отрываю глаз от небес. А там двое парней, переговариваясь, неспешно идут по заснеженной дороге.
   ...Но, наступает конец.
   Тёмная комната, тихо горящая лампадка, спящий человек на кровати. Последний образ - и окно-картина меркнет, рассыпаясь серебряными узорами. В небе снова Тьма.
   А потом меня резко дёргает вниз.
   Лечу сквозь ледяной огонь. Холод и боль срывают полть с костей. Я хочу потерять сознание, - но не могу.
   Боль становиться всем...
   ...а потом резко отступает, выплюнув меня непонятно куда.
   Чувства возвращаются медленно.
   Наконец могу подняться и оглядеться.
   Огромная скала под ослепительно-голубым небом. Но солнца здесь нет - вместо него в голубой пустоте сияет огромнейшая Звезда, состоящая из чистейшего, снежно-белого пламени.
   Невозможно передать словами суть этой Звезды. Её свет везде и нигде. Снежно-белые лучи изгибаются, проходят друг сквозь друга, сплетаются миллиардами реальных и вымышленных видений. А где-то очень глубоко, в её самой сердцевине, пульсирует волнами нечто. То, чему невозможно дать названия в материально мире.
   "Быть может, именно таким должен быть Всевышний?!"
   Звезда нависает прямо надо мной. Чем больше я смотрю в, сияющие белизной, глубины, тем больше они меня манят. Призывают слиться с потоками снежного света, очиститься ими, забыть обо всём.
   "Выбор... выбор... Выбор"... - в голову врывается шепот тысяч неведомых голосов.
   Их шепот возвращает меня от гипнотического света.
   Я с сожалением отрываю взгляд от Звезды и осматриваюсь, теперь более внимательно.
   От скалы, на вершине которой я стою, ведут прочь несколько путей.
   Огромная хрустальная лестница, уводящая куда-то далеко под небеса. Каждая из её ступенек покрыта острейшими осколками стекла и обрезками жести, на некоторых и вовсе, дымятся раскалённые угли.
   Сплетённая из миллионов радужных нитей дорога. Она уводит туда, где, за мраморной аркой, раскрыло свои объятия огромное пятно ночного мрака и теряется среди множества, сияющих в черноте, голодных глаз-звёзд.
   Змеями изгибаются, уводя куда-то вниз трамвайные рельсы. Они начинаются у потёртой деревянной остановки. На боку намалевано краской по трафарету "Трамвай N 3Х-0 идет до "Чистово" без остановок".
   Позади, обрывается отвесной стеной пропасть. Дна не видно, его скрывает густой туман. Чем больше всматриваюсь в него - тем больше оживают в памяти очень знакомые звуки, запахи, - и боль.
   Чем больше осматриваюсь вокруг, - тем больше замечаю странных путей.
   Река с алой водой, текущая прямо по воздуху, закручиваясь в причудливые спирали.
   Зев пещеры, в глубине которой, что-то сияет всеми цветами радуги.
   Наполовину прикрытая стальной крышкой шахта.
   Верёвочная лестница, сплетённая из тел мёртвых змей.
   "выбор... Выбор... выбо-о-ор, Выбор..."
   Я, наконец, понимаю, что хотят голоса. Мне нужно выбрать путь.
   Но какой? Их так много?
   От шепота начинает кружиться голова. Я закрываю глаза, пытаясь очистить мысли.
   Потом опять начинаю рассматривать пути.
   И только тут замечаю её.
   Неширокая скалистая дорога, ведущая вниз и вбок. Её конец тонет в радужном тумане, но можно разглядеть контуры решетчатых ворот.
   Почему-то этот путь мне приглянулся больше остальных.
   Ещё некоторое время стою я на скале, слушая шепот голосов. Потом решаюсь.
   Дорожный камень легко ложится под ноги. Радужный туман клубится вокруг, к нему примешивается странный, приятный аромат неведомых цветов...
   ...И все громче и громче просящий/требующий шепот голосов...
   ...И всё ниже и ниже опускается снежная Звезда...
   ...И всё больше и больше видны ворота...
  
   Останавливаюсь шагах в десяти.
   Решетчатые створки ворот призывно открыты. За ними ждут силуэты людей. Чем больше пытаюсь их рассмотреть - тем больше начиная узнавать знакомые черты.
   Надо войти - но...
   ...Неожиданно приходит режущие понимание.
   Если войду в ворота, то уже не смогу ничего сделать. Не смогу выйти. Ворота - та самая грань, что окончательно разделяет жизнь и смерть...
   "Но я не хочу, вот так... Не могу..." - проноситься в мыслях. Правда, мысли почти заглушают голоса.
   "ВЫБОР... ВЫБОР... ВЫБОР... ВЫ-БО-Р... ВЫБОР... ВЫБОР... ВЫБОР... ВЫБО-О-ОР... ВЫБОР... ВЫБОР... "
   -Хватит!!! Замолчите!!! - кричу я и к, всё возрастающей неуверенности в правоте своего выбора, примешивается ещё и холодный страх. Что мне делать, что выбрать!?
   Поднимаю голову.
   Снежная Звезда, нависает надо мной. Кажется, если подниму руку и встану на цыпочки, то вполне могу дотронуться сияющих лучей.
   Всматриваюсь в снежное сияние. Оно больше не манит - скорее смотрит в ответ.
   -Помоги мне! - прошу я, даже не зная, какая именно помощь мне нужна.
   И Звезда отзывается.
   Сознание наполняет калейдоскоп образов. Места, люди, животные - их тысячи. Тысячи запахов, звуков, вкусов, ощущений и много, много чего другого...
   От видений кружится голова. Я пытаюсь выхватить хоть что-то из этого безумного калейдоскопа... И у меня получается.
   Я вижу сестру.
   Женя спит, свернувшись калачиком под одеялом. В её комнате темно - только луна за окном даёт немного света.
   Как оставить её?! В праве ли я?!
   Звезда обрывает видения.
   ...И наконец, приходит понимание...
   "Я не готов"!
   ...По крайней мере, для того, чтобы войти в эти ворота...
   Я оборачиваюсь к створкам. Тени за ними уже почти приобрели внешность и манят, так манят к себе, в этот пахнущий цветами, радужный туман.
   Смотрю на них, несколько долгих мгновений, потом шепчу:
   -Простите...
   И резко развернувшись, бегу прочь от ворот. Бегу, сам не зная куда.
   "ВЫБОР!!!"
   Слова неведомого голоса, отдают в голове колокольным звоном.
   Бегу вперёд, не разбирая дороги. Куда угодно - лишь бы подальше от ворот.
   Бездонная пропасть сама возникает прямо на пути. И я, не раздумываю - расставив руки, прыгаю прямо в неё. Мгновения падения свистят в ушах как ветер, но...
   Едва туман принимает в себя моё тело, шепот голосов в голове исчезает.
   Рвётся внутри меня невидимая струна.
   И в тот же миг туман вокруг оборачивается сиянием уже знакомой снежно-белой Звезды. Сквозь него, отдавшись во власть тишины, я устало лечу в неведомую бездну.
   В бездну полную звёзд и света...
  
   Я вздохнул и открыл глаза.
   А потом понял, что вздохнул уже просто так, по привычке...
   Всё также мерцала лампадка, освещая комнату тусклым светом. Всё также лежало на кровати бывшее тело.
   Ангел Смерти расположился в кресле, в углу, положив посох на колени...
   -Вернулся, - не вопрос, а констатация факта.
   Я кивнул.
   -Ну и отлично. Не самый плохой выбор.
   -Что за выбор? - в голове ожили картины видений.
   -Сам ответь. Ты же всё прекрасно понял.
   -Понял... - да, наверное, понял - Это всё был выбор моей дальнейшей загробной судьбы?
   -Примерно так, - кивнул Ангел Смерти.
   -И... что же я выбрал.
   -Это не мне объяснять... А ей...
   Посох коротко сверкнул серым светом и, в комнате появилось ещё одно действующее лицо.
   Молодая девушка, на вид, лет на пять-семь старше меня. Огненно-рыжие волосы свободно распадались по плечам, а с очень красивого лица на меня смотрели зелёно-голубые, сияющие озорством глаза. Одета незнакомка была в снежно-белую свободную рубашку и такого же цвета брюки.
   -Ну что, определился, наконец, - она без церемоний шагнула ко мне. Протянула руку - Я Зоя. Твой, пока ещё, ангел-хранитель. И, по совместительству, двоюродная сестра прадеда твоей матери.
   -Владимир, - я осторожно пожал ёё, маленькую ладонь. - А почему, - пока ещё?
   -Потому что, после этого - кивок на тело - ангел-хранитель уже не полагается. Осталось только устроить тебя тут.
   Я не нашел что ответить. А Зоя, повернулась к Ангелу Смерти:
   -Спасибо.
   Тот не ответил, только кивнул - и исчез.
   -Ну, ты будешь задавать вопросы, или нет? - ангел заняла место в кресле.
   -Вопросы... - в голову, как назло, лезла всякая ерунда. Например, как называть своего ангела. С одной стороны, на вид, она не намного старше меня, но с другой - всё-таки сестра прадеда, а значит моей пра?.. Пра?..
   -Как мне тебя называть? - наконец решился я.
   -В смысле - как?
   -На "ты", или на "вы"?
   -Называй на "ты"! - она звонко рассмеялась. Я же тебя с рождения знаю.
   -Ладно, - я медленно кивнул - Тогда... Тогда... можешь объяснить мне, кто или что я теперь такое?
   -Ты стал полуэнергетической сущностью, с более развитыми возможностями.
   -Призраком, что ли?
   -Духом.
   -А это не одно и то же?
   -Совсем нет! - Зоя энергично затрясла головой - Призраки, духи, фантомы, хранители, стражи - это совершенно разные сущности. Я тебе потом объясню - время ещё есть. А пока, для краткости, просто запомни - став духом, ты потерял материальное тело, но не возможность взаимодействовать с окружающим миром.
   -Духом значит, - я попробовал на вкус название нового бытия. - А что, ангелом мне сделаться было разве нельзя?..
   -Ангелом? Но не дорос! - Зоя почему-то разозлилось - Ты не представляешь, сколько всего пройти мне пришлось, прежде чем стать ангелом!
   -Но ангелом можно стать?
   -Очень немногим. Мне вот очень посчастливилось.
   -Ну, ты не слишком похоже на тех ангелов, о которых я читал, - ляпнул я. Ожидал новой вспышки, но Зоя неожиданно рассмеялась.
   -Ну, про ангелов много что пишут. Например, что они бесполы.
   -А они бесполы?- уточнил я.
   -Только "изначальные". Те, что были сотворены непосредственно Всевышним. А у тех, кто получился из людей, пол остаётся тем, что был при жизни.
   -А крылья?
   -Что крылья?
   -У таких, ангелов как ты, есть крылья? - осторожно спросил я.
   -Крылья есть у всех ангелов - она встала с кресла - Только они далеко не "перьевые". Глаза чуть прикрой, чтобы не обожгло...
   ...Это длилось всего несколько секунду, но даже этого краткого времени хватило, чтобы обжечь мне глаза. Маленькая, одетая в белое фигурка широко расправила плечи, а в следующий миг за ними возникло нечто. Трепещущие от неведомого ветра, излучающие обжигающий свет волны бело-желтого пламени меньше всего были похожи на крылья.
   Потом всё исчезло.
   -Я же говорила, глаза прикрой - сказал Зоя.
   -Это... Это... - я даже не мог найти нужных слов.
   -Чтобы получить "Это", надо многое пройти, - бросил она, - Тебе бы я, от всего сердца, не пожелала этого "многого" испытать...
   -Но я же теперь дух. Как мне могло обжечь глаза?
   -Жар ангельских крыльев, не то, что обжечь, испепелить может.
   Мы помолчали несколько секунд.
   -И, что теперь со мной будет? - спросил её я.
   -Останешься на земле, - сказала Зоя. - На столько, насколько сам захочешь. Это твоё право и твой выбор.
   -Мой выбор, - обреченно повторил я.
   -Ты ведь остался ради сестры? - ангел читала мои мысли - Значит, она не будет одинока.
   -А... как же мама? Я... я что... не смогу её увидеть?!
   -Конечно, сможешь. Но, только через сорок дней.
   -Почему именно через столько?
   -Именно столько нужно, твоя новая сущность окончательно разорвала все связи с этим миром, - она чуть замялась - И именно столько времени я буду с тобой.
   -А потом? Получишь нового подопечного?
   -Ага. Наверное
   -Интересно, каким он будет?
   -Он будет человеком, - ангел думала о чем-то своем. - Хорошим или плохим.
   -А я? Каким человеком был я? - спросил, как в воду бросился.
   -Ты... был не самым плохим, из тех, кого я хранила - Зоя вздохнула - Ты даже ушел в праздник. В это время часто уходят именно хорошие люди.
   Прошлась по комнате и неожиданно продекламировала:
   Я умру в крещенские морозы
   Я умру, когда трещат березы
   -Рубцов, ведь тоже умер на Крещение, - сказал я - Только дальше у него:
   Сам не знаю, что это такое...
   Я не верю вечности покою!
   -Он была прав, - заметила Зоя - Вечность, действительно мало кому несет покой.
   -А что она несёт?
   -Много. Поверь - очень многое.
   -Даже то, чего я не имел или не мог в жизни?..
   -Отчасти... - тут ангел, словно что-то вспомнила и улыбнулась - Да! Мне нужно, кое-что тебе показать...
   Зоя прошла к окну, резко отодвинула занавеску и решительным движением распахнула створки. Потом отступила, давая мне дорогу. Я подошел к подоконнику, всмотрелся...
   Солнце ещё не взошло, но небо уже окрасилось в белые, с лёгким оттенком розового тона. Ночной мороз играл над засыпанным снегом палисадником, врывался в темноту комнаты, легко обжигая новую, посмертную плоть.
   В этой, предрассветной темноте снег не изменил свой вечерний цвет, а даже больше, сиял в сумерках насыщенным сочно-сиреневым светом.
   -Я была с тобой с самого первого мига, - ангел обняла меня за плечи, тихо нашёптывая на ухо, - Я знаю о тебе всё!.. Видела все твои детские сны, знала все твои мечты. И сейчас, одна из них может сбыться.
   -Ты про?.. - я боялся произнести, чтобы не спугнуть.
   -Ты стал духом. А духи могут летать.
   -Летать... - повторил я, смакуя все звуки этого, такого простого слова. - Но у меня нет крыльев...
   -Тебе не нужны крылья. Твои крылья - весь мир!
   -Но...
   -Просто поверь в полёт, вспомни детские сны, мечты. Пусть всё это одержит верх над тем, что, по привычке, тянет к земле.
   Я закрыл глаза и, долгие томительные секунды вслушивался в, играющие в душе, оттенки ощущений и чувств.
   Вслушался...
   И понял, что смогу!
   -И просто сделай этот шаг... - голос Зои.
   ...И я сделал шаг...
  
   Как передать это!
   Я лечу!!!
   Моё тело, повинуясь лишь силе мысли, то послушно поднимается под самые облака, купаясь в потоках ветра, то камнем падает вниз, чтобы проскользить, над самой землёй, едва не задевая снег. Вес и притяжение больше не властны, и даже мороз не обжигает, а лишь треплет, едва ощутимой свежестью.
   Ощущение абсолютной свободы пьянит, кружит душу. Некоторое время, полностью отдавшись этому хмелю, я, раскинув руки, просто играю с небесами. Кажется, это все теперь, только моё. Навсегда моё!
   Но вскоре первые ощущения проходят. Я зависаю в воздухе и осматриваюсь...
   Никольск ещё спит. Первые лучи восхода робко скользят по крышам домов, касаются снега, постепенно перекрашивая его в обычный цвет. За заснеженными кронами деревьев огненная полоса горизонта уже выпускает из себя край светила. В пустых дворах ещё нет ни души, лишь мелькают кое-где на снегу кошачьи тени, да изредка доносятся крики сонных петухов.
   Я вижу, как невдалеке из будки выбирается мохнатая собака. Зевает, потягивается, подставляя тело утреннему морозу. За ней на свет вылезают несколько симпатичных, похожих на плюшевые игрушки, щенков.
   Пикирую вниз, зависаю прямо над семейством. Они меня видят.
   Собака поднимает морду и боязливо щерится. Но потом, будто поняв, что от меня не стоит ждать опасности, успокаивается и даже позволяет себя погладить.
   Вдоволь насладившись прикосновениями к её мягкой шерсти, вновь взлетаю ввысь. Мой путь лежит к реке.
   Ещё издали я замечаю странное сияние, окутавшее водоём. Подлетаю поближе и понимаю - сияет сама вода. Этот серебристо-белый свет проходит сквозь лёд, делая его, почти прозрачным, а крестообразную прорубь заставляет просто пылать.
   Именно таким светом сияла тем светом, сияла живая Звезда по ту сторону...
   Собравшийся около проруби народ, сияния, само собой не видит.
   Зависаю в воздухе прямо над прорубью и всматриваюсь в толпу. Вот и бабушка. Лицо светится, но глаза как всегда печальны. Я улыбаюсь ей, но она, конечно, не может увидеть эту улыбку.
   Сжав в зубах как в тисках - страх.
   Сны крещенской водой - омой.
   Опускаю глаза на прорубь - а потом, подчиняясь мелькнувшему желанию, стремительно ныряю в сияющие воды. Пронзительные свет и холод вмиг заполняют существо, очищая от остатков всего земного.
   Терплю, сколько могу, но потом вырываюсь из этих сияющих объятий. Бросив прощальный взгляд на прорубь, взмываю в небеса.
   "Надо увидеть Женю. Теперь никто не сможет запретить мне".
   Несусь к нужному дому. Пару раз облетев вокруг, нахожу окно знакомой комнаты и, прикрыв глаза, делаю шаг прямо сквозь стекло.
   Женя спит, свернувшись калачиком под одеялом. Почти как в том видении.
   Некоторое время я просто нежно смотрю на неё. Потом, подхожу к постели и, очень осторожно, чтобы случайно не разбудить, целую в лоб. Видимо, сестра что-то чувствует, неразборчиво бормочет во сне и переворачивается на другой бок.
   -Теперь ты не будешь одна, - негромко говорю я Жене - Я всегда буду рядом.
   Разворачиваюсь и ухожу. Вновь оказываюсь на улице, взлетаю, и, стараясь заглушить тень ноющей боли в душе, делаю несколько широких кругов над городком.
   И, когда боль в груди успокаивается, нахожу свой двор и опускаюсь на огромный сугроб у забора.
   Потом, оборачиваюсь на восток...
   Передо мной начинает просыпаться городок. Не спеша, ползут по заснеженному асфальту первые машины. Ёжась от утреннего холода, спешат в школу сонные ещё дети. Слышен скрип дверей, собачий лай, человеческие голоса...
   А над всей этой, утренней суетой, начиная новый день, величественно встаёт из-за горизонта огромный, пламенно-багровый диск солнца...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   2
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"