Неменко Александр Валериевич : другие произведения.

Загадки Севастопольской обороны (отдельные главы)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:


   Загадки севастопольской обороны Глава 1
  
  
  
  
  
      Глава 1 Первый бой Севастопольской обороны.
      На первый взгляд, в истории 2-й Севастопольской обороны никаких тайн нет, все просто и понятно. Но это ощущение держится до того момента, пока не начнешь складывать картину событий воедино. Закончив работу над "Хронологией 2-й обороны", я так и не получил ответа на некоторые вопросы. Попробую рассказать о них, в виде кратких заметок. Возможно, это будет кому-то интересно. Итак...
      Когда произошел первый бой Севастопольской обороны? Уверен, большинство ответит (если вспомнит) в 16:35, 30.10.41г., когда береговая батарея N 54 открыла огонь по колоннам противника. Но это не совсем так. Ответов будет несколько. В зависимости от того, как будет поставлен вопрос.
      Первый обстрел войск противника, артиллерией входившей в состав артдивизионов береговой обороны Главной базы, был осуществлен 28.10.41г. в 10ч. 21м. береговой батареей N28 в Ак-Мечети (Черноморское). Но, простите, скажете вы, от Черноморского до Севастополя почти 200км! Это действительно так, как и то, что батарея N 28 некогда входила в состав 3-го артдивизиона береговой обороны Главной базы.
      Примерно такое же отношение к Севастополю имеет 54-я береговая батарея, залпы которой, по официальной версии, возвестили начало обороны Севастополя. Формально, она входила в состав 1-го дивизиона береговой обороны Главной базы, реально, находилась в 40км от Севастополя. Да, это было первое подразделение советских войск, открывшее огонь по врагу по приказу из Севастополя, но ... говоря объективно, это был не бой, а обстрел войск противника.
      Первым чисто севастопольским стрелковым подразделением, вступившим в настоящий бой с противником, стала 7-я бригада морской пехоты. Но, опять же, произошло это не на севастопольской земле. Бригада попыталась занять рубеж Саки-Окречь, но не смогла. Батальон ВВС Фрайдорфской авиагруппы, который должен был занять этот же рубеж ближе к морю, был разгромлен, и бригада занять рубеж не смогла. Противник прорвался дальше.
      Если подходить к ответу строго, то первый бой на севастопольских рубежах, который вело севастопольское подразделение, по приказу из Севастополя, это бой на Альминском рубеже. Правда, по формальному признаку, бой шел не на Севастопольской территории, а чуть дальше, на территории Бахчисарайского района.
      И даже бой курсантов ВМУБО, ставший уже легендарным, поначалу шел не на территории Севастополя. По документам зоной ответственности Береговой обороны Главной базы ЧФ являлась территория от устья Качи, до мыса Сарыч, и, первым боем Севастопольской обороны, по настоящему, можно считать только бой Местного стрелкового полка и ряда морских батальонов на Передовом рубеже 1.11.41г. Но... принципиально ли это? Для нас более важна взаимосвязь событий, чем дата и время, с точностью до секунды.
      Но, давайте начнем с боя, который произошел на первом Севастопольском рубеже - Дальнем. Реки в Крыму неширокие, короткие, текущие параллельно друг-другу, с востока на запад. Булганак, Альма, Кача, Бельбек. Долины этих рек, являются естественными рубежами на пути из Симферополя к Севастополю. Дальний рубеж проходил по реке Альма. Сразу оговорюсь. Вопросов по этому бою, гораздо больше чем ответов. Вопрос первый, а был ли рубеж? Он практически никогда не упоминается в литературе. Рубеж был.
      Приведу только одну цитату из материалов военно-научной конференции, посвященной 20 летию начала обороны Севастополя: "15.10.41г. были направлены рекогносцировочные группы для выбора оборонительного рубеже па расстоянии до 30 км от Главной базы. Такой рубежа был намечен по линии: Хайто (Тыловое, здесь, и далее, в скобках, примечания мои, А.Н.), Байдарские ворота, высота 735,7 Скеля (Родниковое). Саватка, Бага, Укуста, Коклюз, Ени-Сала, Керменчик, Бахчисарай, Казан-Таш, Биюк-Яшлав(Розовое), Азек (Репино), Тарханлар, Бурлюк (Вилино), Альма-Тамак (Песчаное) до устья р.Альма" [2].
      Кто строил этот рубеж, и в какой степени готовности он находился? Начнем с того, что укрепления в районе этого рубежа строили и в древности (Усть-Альминское городище), и в Крымскую войну (русские редуты на левом берегу Альмы) и в 1-ю мировую (на левом берегу реки четко прослеживаются характерные окопы). Полностью обследовать рубеж, пока, не удалось. Две недели, для строительства полевых укреплений срок достаточный, но лишь в том случае, если выделены достаточные ресурсы. В т.ч. и трудовые. А рубеж был очень большим, и потому строили его кусками. Обычно строили рубеж те подразделения, которые должны были его занимать. Лишь на особо важных, узловых объектах были задействованы строительные батальоны. Так было и на сей раз. Но, начинали строить его Приморцы. [3].
      Три малочисленных стройбата Приморской армии, прибывшие из Одессы и два одесских управления военно-полевого строительства (так же немногочисленные) начали строить рубеж на трех участках. Строительство велось от скатов горы Казан-Таш, в районе современного села Ароматное до глубокого оврага, поперек ж/д путей и шоссе в 4 км перед Бахчисараем. Вторым участком строительства стали перевалы Байдарской долины. Но сил явно не хватало, и с недостроенных севастопольских рубежей стали снимать части.
      Первым на рубеж прибыло управление военно-полевого строительства N1 [4]. Оно было снято со строительства Аранчийского опорного пункта, и переброшено в район памятника Альминскому сражению. Затем, сюда же перебросили 95-й стройбат ЧФ. Непосредственно руководил работами в районе Бурлюка (Вилино) военинженер 3-го ранга И.И.Семенов. Вскоре, на рубеж прибыло первое подразделение, которое должно было занять оборону на этом участке. Батальон объединенной школы учебного отряда (командир к-н Галайчук), прибыв на рубеж, немедленно приступил к строительству окопов. Один батальон на 24км явно недостаточно. Пришлось снимать еще один батальон с главного рубежа на этом же участке. Батальон электромеханической школы (командир к-н Кагорлыцкий) прибыл спустя сутки. Главный рубеж, если уж говорить объективно, так же стоял недостроенным, но все силы были брошены вперед, на рубеж, сыгравший минимальную роль в обороне города. Если собрать воедино все силы, задействованные на строительстве рубежа, то наберется более 15 тыс. человек.
      И все же, ... рубеж оказался не готов к отражению противника. Почему? Когда-то, в общении с западным коллегой, я услышал достаточно любопытное мнение о русских. По мнению педантичного немца, у большинства русских завышенная самооценка, они берутся за те задачи, которые решить не в силах. И это, к сожалению, правда. Так было и на сей раз.
      Построить рубеж, длиной почти 100км, имеемыми силами, в сложных рельефных условиях, без техники, было нереально. Что же было сделано на рубеже?
      Предоставим слово документам, пусть послевоенным, но подтвержденным разведками на местности. " В районе Бахчисарая, на высотах вдоль р.Альма, были отрыты окопы, землянки, частично заминировано предполье... Симферопольское шоссе перерезал противотанковый ров, были отрыты окопы в районе Байдарских ворот" [5]
      Какие части находились на рубеже? Обычно указывают на самом левом фланге боевое охранение Местного стрелкового полка. Свято поверив документам, написал об этом и я. И оказался не прав. Приведу строки из воспоминаний одного из бойцов Местного стрелкового полка N1 Белова: " В октябре мы несли караульную службу по охране военных объектов, но теперь к этому добавилась работа. Отстояв в карауле, мы пешим маршем перебрасывались на строительство рубежей на р.Альма. Спали по 2-3 часа в день, постоянно недосыпали, но постепенно втянулись. Порядок был такой: один батальон в карауле, второй на строительстве рубежей, третий отдыхает в казармах. В один из дней в сложную ситуацию попала 1-я рота нашего батальона, застигнутая во время строительных работ немцами..."[6] Т.е. это было не боевое охранение, а часть, занятая на строительстве оборонительных рубежей. Но, может, это ошибка?
      Приведу строки из документа [7]: "... там (в районе Бурлюка) в ночь на 30 октября 1941г. в плен попала большая группа рабочих и ИТР, тов. Баранов и другие". Строки из другого документа: " В районе кургана Урус-Оба в плен попала группа из 150 рабочих и ИТР УВПС N1, занятых на постройке 100мм орудийной позиции". Есть расхождения в деталях, но картина ясна.
      Находившиеся на рубеже бойцы двух батальонов Учебного отряда (капитанов Кагорлыцкого и Галайчука) так же, скорее всего, строили укрепления, для того, чтобы его впоследствии оборонять. Чуть сложнее ситуация с еще одним батальоном, занявшим оборону на этой же линии. Второй батальон Электромеханической школы, по имеемым документам, тоже был на этом рубеже [8], он указан в числе подразделений, приданных строительным частям, для возведения рубежа в районе Кучук-Яшлав -Идеш-Эли (современные Розовое и Репино). Но ни один из бойцов этого батальона, оставшихся в живых, этого не подтверждает.
      Ситуация странная. Ключ к решению вопроса нашелся в тех же воспоминаниях. Из воспоминаний А.В.Доли: "Батальон был сформирован за счет пулеметной роты 1-го Черноморского полка морской пехоты, в составе 4-х рот: двух стрелковых и двух пульрот." Г.К.Пузик: "Я учился на старшину мотористов торпедных катеров. В Учебном отряде был сформирован электромеханический батальон в составе 4-х стрелковых рот, 30.10.41г. часть батальона в составе двух стрелковых рот ушла на Перекоп". М. Кунатенко: " В конце октября из батальона ушли две стрелковых роты, вместо которых было начато формирование новых. Командирами вновь созданных рот стали молодые лейтенанты Сафонов и Садовников, только что прибывшие из КУБО (Каспийское училище береговой обороны)".
      Ситуация проясняется, но в качестве конечного пункта, указывается Перекоп. Естественно 30.10.41г. ни на какой Перекоп роты идти не могли. Попробуем уточнить вопрос по воспоминаниям из других частей. В воспоминаниях комиссара батальона училища Береговой обороны Вольфсона [9], есть строки о том, что "...в сторону Бахчисарая следовала рота моряков. На вопрос о маршруте следования, командир колонны, ответил, что рота следует в Бахчисарай для получения оружия. Скорее всего, эта рота попала к немцам в плен".
      В воспоминаниях бывшего бойца курсантского батальона Перечнева [10] есть уточнение: " ...по дороге встретилась рота электромеханической школы, следовавшая в Бахчисарай...". Учитывая то, что для того, чтобы занять указанный рубеж между современными селами Розовое и Репино, батальон должен был проследовать через Бахчисарай, и далее свернуть влево по дороге. В общих чертах ситуация понятна.
      Последним батальоном, который "успел" встать на этот рубеж, стал 16-й батальон морпехоты. Перед выброской батальона велась разведка. Из воспоминаний бывшего курсанта ВМУБО Воинова: "Примерно в 9 часов утра (31.10.41г.) через контрольно--пропускной пункт в сторону Бахчисарая проследовали два огнеметных танка с целью разведки. Когда они возвратились, стало известно, что ж/д станция Альма (ныне Почтовая) занята противником" полотно железной дороги разобрано, а на высотах установлены артиллерийские батареи" которые перекрыли шоссе Симферополь-Севастополь" [11]. Действительно, разведка, в составе двух танков химического броневзвода береговой обороны, под командованием к-на Кудрявцева, выяснила, что участок Дальнего рубежа еще не занят противником, и есть возможность попытаться занять рубеж. Для того, чтобы ускорить переброску батальон выдвинули по железной дороге. Из воспоминаний Воинова: "Под вечер (31.10.41) в направлении Бахчисарая по железной дороге проследовал небольшой железнодорожный состав, в котором находился 16-й батальон морской пехоты (Командир - майор Н.Г. Львовский" комиссар - ст. политрук Г.И.Белов). Наспех сформированному батальону была поставлена задача прикрыть подступы к Бахчисараю".
      Были шанс удержать рубеж при должной организации? Наверное, нет. Три с половиной батальона моряков, не имеющих боевого опыта, растянутые на 24 километра, против отборных немецких частей... Стоп. А кто сказал, что части были немецкими?
      Части, первыми столкнувшиеся с моряками на Дальнем рубеже, действительно были элитными, но, в основном, не немецкими, а румынскими. С немцами пришлось иметь дело только 16-му батальону, стоявшему на главном направлении. Остальные вели бой (во всяком случае, на первом этапе) с румынским 6-м моторизованным кавполком. Именно ему удалось захватить переправы через Альму и положить начало окружению советских частей. Потом уже подтянулись части 50-й и 132-й немецких пехотных дивизий, завершивших окружение морских батальонов.
      Подробности боя неизвестны, воспоминания о них отрывочны и разрознены, общей картины из них пока сложить невозможно. Пока известно, что из окружения вышли два батальона. К-н Галайчук вывел 710 человек, т.е. 2/3 личного состава, к-н Кагорлыцкий вывел около 900 бойцов, но, по уточненным данным [12], в его состав вошли и остатки рот второго батальона электромеханической школы.
      16-й батальон ночью, получил подкрепление в виде расчетов бронепоездов "Войковец" и "Орджоникидзевец", которые отошли от станции Шакул (Самохвалово) после подрыва бронепоезда.
      В утреннем скоротечном бою батальон был рассечен на две части, и его остатки отошли к позициям курсантов ВМУБО. Но, может, боя и не было, как говорят многие скептики и реформаторы истории? Может наши части, просто побежали, и оставили рубеж без боя? Против этой версии говорят братские захоронения советских моряков, найденные в районе сел Розовое, Ароматное, Репино, Брянское. Свидетелей тех событий почти не осталось, и восстановить картину трудно.
      Но, почему, спросите вы, картину необходимо восстанавливать по воспоминаниям? Разве нет документов, описывающих эти события? Разочарую. Таких документов нет. Батальоны наши были временными, и документации по ним в архивах почти нет. На отчетных схемах, составленных задним числом, на рубеже показаны два непонятных "резервных батальона". На другой кальке показана непонятная "резервная морская бригада". Кальки составлены без привязки к местности, разобраться с ними сложно. Да и...
      Не всегда можно верить документам. Документы составляют люди, причем, чаще всего, люди заинтересованные. Так, по сводкам ЧФ, суммарные потери всех отдельных батальонов морской пехоты на период с 10 октября по 10 ноября 1941г. составили... 5 человек. Вы верите? Я-нет!
   Загадки севастопольской обороны Глава 2
  
  
  
  
  
   Глава 2 Легендарные курсанты.
   Кача и Бельбек - реки горные, бурные, текущие по ущельям между скалистых гор. Лишь в нижнем течении эти реки медленно текут по нешироким долинам между холмистых плоскогорий. Там, где эти две реки выходят из горных ущелий, природе было угодно проложить их русла по широкой и открытой долине. Именно по ней проходит дорога из Симферополя в Севастополь. Именно здесь, между Бельбеком и Качей, произошли важнейшие события первых дней обороны.
   Яркая страница севастопольской истории, бой курсантов училища Береговой обороны им. ЛКСМУ казалось бы, не должен иметь неясностей. (Для родившихся после 1990г, расшифрую, ЛКСМУ, это Ленинский Коммунистический Союз Молодежи Украины, была такая организация).
   Большинство участников этого боя остались в живых (в отличие от личного состава батальонов морпехоты, сражавшихся рядом). Почти все курсанты ВМУБО, впоследствии, стали офицерами, оставили грамотные и правильные воспоминания. Сохранился даже журнал боевых действий батальона. Но...
   Журнал боевых действий представляет собой амбарную книгу, в которой сделаны отрывочные записи, выполненные карандашом, многие записи вообще не читаемы. Вел "журнал" командир комендантского взвода ст.л-т Хихлухин. В изложении событий есть много неточностей, а при добавлении к картинке недостающей части, она выглядит по-другому. По-настоящему серьезный вопрос в истории батальона только один, (и мы разберем его в конце главы), но есть множество маленьких вопросиков, на которые мы попытаемся найти ответы.
   Нет, я не оспариваю важную и героическую миссию батальона, батальон, действительно, спас Севастополь. Но картина происходившего, должна быть полной, а, вот при реконструкции общей картины появляются нестыковки.
   Предоставим слово непосредственным участникам событий. Б.Е. Вольфсон, бывший военный комиссар ВМУБО им. ЛКСМУ: "Боевая организация ВМУ БО им. ЛКСМУ представляла из себя усиленный курсантский батальон, четырехротного состава, численностью 1078 человек. ... Командовал батальоном заместитель начальника училища В.А.Костышин и комиссар училища (т.е. сам Б.Е.Вольфсон)" [13].
   До описываемых событий в сентябре 1941г. батальон числится курсантским полком, и командует им начальник училища, капитан 2-го ранга П.Л.Карандасов. Важно ли это? Да, важно, т.к. причиной сокращения численности училища, стал уход части курсантов на Перекоп. Часть курсантов стали севастопольскими зенитчиками. Из них были сформированы расчеты трех батарей, две из них получили материальную часть училища- шесть 76мм орудий обр. 1931года. Многие курсанты получили направление в расчеты дотов.
   Как это связано с описываемыми событиями? По странному стечению обстоятельств, вышедший к позициям курсантов ВМУБО 16-й батальон, в основном, состоял из бывших курсантов, побывавших в боях на Перекопе и Ишуни. Возглавлял остатки батальона, бывший выпускник ВМУБО ст. л-т Тимохин, командовавший 124-й береговой батареей на полуострове Литовский. Есть и еще совпадения, но о них чуть позже.
   Почему сменилось командование батальона? Из воспоминаний Воинова: "Начальник училища колитан 2 ранга Карандасов, вместе с начальником строевого отдела майором Дариелишвили выехали на мотоцикле с коляской вслед за курсантским батальоном, чтобы проследить за движением колонн, за рулем мотоцикла был А.П.Дариелишвили. При поездке в условиях полной светомаскировки, они совершили аварию, получили травмы и после получения хирургической помощи находились в санчасти училища". Т.е. полковнику В.А.Костышину пришлось брать на себя командование в самый последний момент. Принято писать, что в батальоне насчитывалось 5 рот. Но если считать внимательно, то получается шесть: три стрелковых, (курсантских), стрелковая рота начсостава (!), пулеметная рота и рота минометная.
   В чем секрет расхождения данных? Попробуем разобраться. Личный состав, в составе 5 рот из Лазаревских казарм на барже переправили в бухту Голландия, весь дальнейший путь бойцы батальона проделали пешком. Все свое несли с собой: боезапас, сухой паек, оружие. Вторая колонна, вышла из ворот училища чуть позже, и состояла из 76мм 213-й учебной батареи на механической тяге, "взвода 107мм минометов (2 миномета на мех. тяге), и взвода 82мм минометов" [15].
   Так указано в воспоминаниях, но это не совсем так. В составе материальной части училища 82мм минометов не было. Их происхождение поясняет Б.Е.Вольфсон: "Под Бахчисараем мы усилили свое вооружение, за счет отступающей 51-й армии. Батальон пополнился бронетанковым дивизионом (!), в составе трех танкеток и одной бронемашины, батареей 82мм минометов. Батареей командовал армейский офицер, мл. лейтенант Мещеряков, который прекрасно воевал". Т.е. минометная рота была сформирована позднее, она стала 6-й ротой в составе этого подразделения. Но это было далеко не единственное подразделение, присоединившееся к курсантскому батальону. Под командование батальона перешли два автомобиля с радиостанциями, и около 30 моряков-истребителей танков возвращавшиеся из разведки, несколько зенитных батарей.
   Из воспоминаний Воинова. " Командиру отступающей зенитной батареи, состояний из 4-х орудий командование курсантского батальона приказало занять оборону на склоне левого берега реки Кача В 600-800 метрах левее совхозного поселка "Коминтерн" и подготовиться к стрельбе по воздушным и наземным целям Командир батареи подчинился приказу и вскоре личный состав батареи приступил к оборудованию орудийных двориков и расстановке орудий. К вечеру (31.10.41г.) огневая позиция была готова".
   Эта информация перекликается с другими данными: "С 1 ноября 702-я батарея 70-го дивизиона 122 зенитного артполка, находилась на огневой позиции в районе Сирень, вела огонь но наземным и воздушным целям" [16].
   Командующий ПВО Севастополя И.С. Жилин пишет в своих воспоминаниях: " С 1 ноября 217-я батарея 62-го зенитного полка занимала боевую позицию у селения Дуванкой (ныне Верхнесадовое). С высоты, господствующей над этим районом, хорошо просматривается шоссе, идущее от Севастополя на Симферополь" [17]
   В серьезном труде, "Боевые действия курсантов ВМУБО под Севастополем и на Кавказе" [18] выполненном ветеранской организацией ВМУБО в Севастополе указывается, что батальон выступил, имея в своем составе еще и зенитную батарею. Та ли это? Сразу скажу: и так, и нет. Все дело в том, что 217-я зенитная батарея, хоть и входила в состав другого подразделения, но была для училища "родной". Ее орудия до войны были матчастью училища, а у ее пушек стояли бывшие курсанты.
   Б.Е.Вольфсон в ранних воспоминаниях указывает: "К нам перешли и вместе с нами мужественно сражались многие бойцы и командиры отступающих частей 51-й армии".
   Г.В. Воинов пишет менее поэтично: "Тотчас у переезда через железную дорогу был выставлен контрольно-пропускной пункт и организована проверка документов. Некоторым малочисленным воинским подразделениям было приказано занять оборону и действовать совместно с курсантским батальоном. Подозрительных лиц задерживали и под конвоем отводили в деревню Дуванкой ( ныне Верхнесадовое)". Сам Воинов, перечисляя вооружение своего взвода, упоминает два трофейных 7,92мм пулемета "Шкода", но не упоминает откуда они взялись. В матчасти училища таких пулеметов не было.
   В любом случае, получается, что батальон сражался совсем не в одиночку, как стали писать впоследствии. Странная тенденция, чем позже записаны воспоминания, тем меньше в них упоминаний о других частях.
   Но вернемся к событиям. Из "Истории боевых действий батальона ВМУБО": " Первые подразделения курсантского батальона прибыли под Бахчисарай в полдень, последние - во второй половине дня (30-го октября). Бессонная ночь и 36-ти километровый переход отняли много физических сил. Курсанты моего взвода под тяжестью пулеметов и мешков с патронами с большим трудом преодолели последние километры. Во второй половине дня в район расположения батальона, на автомашине прибыл контр-адмирал Г.В.Жуков. Он лично приказал полковнику В.А.Костышину занять оборону в трех-четырех километрах юго-западнее Бахчисарая вдоль по реке Кача, перекрыть шоссейную и железную дороги, и не допустить продвижения передовых немецко-фашистских частей в направлении Севастополя. ... Вскоре командиры рот получили конкретные указания по занятию обороны, и курсанты приступили к инженерному оборудованию занятого рубежа. Когда стемнело, со стороны Симферополя было видно зарево пожаров и слышны далекие взрывы. Строительство окопов и ходов сообщений продолжалось почти все ночь, вторую ночь мы были без сна. Если кому-то удавалось вздремнуть, и то только на несколько минут. Только перед рассветом основные работы были закончены. Было организовано боевое дежурство. Свободным от дежурства было разрешено отдыхать".
   При наличии в составе училища большого количества автомобилей, не совсем понятно, почему людей заставили нести все на себе, тем более, если собирались батальон сразу вводить в бой. Хотя в этом есть определенные сомнения. В любом случае, боезапас можно было довезти второй ходкой. Последующими ходками можно было бы доставить и продовольствие, и шанцевый инструмент, которого не хватало курсантам, но ...
   Ни горячего питания, ни шанцевого инструмента и боеприпасов курсантам не подвезли. Всему виной еще один КПП, выставленный в тылу батальона заградительным отрядом учебного отряда ЧФ. Видимо не очень доверяли стойкости курсантской, раз развернули у них в тылу сразу три заградотряда, перекрывшие долину в районе Дуванкоя.
   Кстати, о шанцевом инструменте: по воспоминаниям, создается такое ощущение, что батальон в чистом поле, в одиночку, без артиллерии, остановил продвижение войск противника. В воспоминаниях бывших курсантов, ярко описывается, как рыли окопы штыками.
   Странно, но на позициях 1-й роты батальона (за рекой) на высотах четко прослеживаются долговременные укрепления, возле могилы пулеметчика П.Широчина четко видны остатки дзота.
   Последующие бои шли в хорошо укрепленном Дуванкойском узле сопротивления, в котором было, как минимум, 3 шт. 100мм и 1шт. 130мм орудия (а, возможно, и больше, но об этом чуть позже). В узле сопротивления были и окопы и дзоты. О них упоминают немцы [19], но нет ничего в воспоминаниях курсантов. Приведу, для примера, схему -вкладку в книгу Воинова. На ней нет даже намека на укрепления, хотя окопы курсантов нарисованы. Нет упоминаний о них и в тексте, как нет в тексте ни слова об их расчетах, а это, почти две роты.
   Краткая хронология событий такова:
   30.10.41г. после обеда Батальон прибыл на место
   30.10.41г. 14:00 в сторону Бахчисарая проследовала рота электромеханической школы
   31.10.41г. 9:00 в сторону Бахчисарая проследовала разведка к-на Кудрявцева на танках
   31.10.41г. 16:15 сторону Бахчисарая проследовал по ж/д 16-й батальон
   31.10.41г. 23:55 получен приказ П.А.Моргунова провести разведку.
   1.11.41г. 2:00 разведка в составе 20 (!) человек выслана. Ее возглавили к-н Н.Н.Ершин и ст. лейтенант Л.А.Ашихмин. В составе средств оснащения разведки, по воспоминаниям, был мотоцикл с коляской, на которой был установлен пулемет, полученный у одной из отходивших частей. С этой разведкой много непонятного. Б.Е.Вольфсон, в своем докладе говорит о том, что разведку возглавил капитан Буров, но все остальные ветераны ВМУБО пишут о том, что ее возглавлял капитан Ершин. Где же правда?
   Первые три бойца вернулись в 11ч. 30 минут, и доложили, что около 5 утра разведка, в 3 км севернее Бахчисарая, разведка столкнулась с немецкой колонной, в составе которой было 10 танков. Колонна двигалась к Бахчисараю. Возникает законный вопрос: а где был в это время 16-й батальон? Чуть позже, около 12:30 подтянулись еще пятеро бойцов взвода разведки, которые сообщили, что начальник физподготовки училища ст. лейтенант Ашихмин с тремя курсантами остался прикрывать отход, ведя огонь из трофейного пулемета. На вопрос о судьбе капитана Ершина, курсанты недоуменно пожали плечами. В списках батальона он числится пропавшим без вести. Но к тому времени было уже не до разведки.
   1.11.41г. 8:00 шум боя впереди, в районе Бахчисарая.
   1.11.41г. 9:00 облет позиций немецким корректировщиком
   1.11.41г. 10:45 удар по 702-й зенитной батарее 10 немецких пикирующих бомбардировщиков и 11 истребителей. Батарея разбита, выведено из строя 2 орудия, большое количество личного состава.
   1.11.41г. 12:00 на окраине Бахчисарая по дороге к дер. Толе, замечен отходивший с боем 16-й батальон.
   1.11.41г. 13:00 на КП батальона прибыл мл. л-т Живаков из 16-го батальона, который доложил, что батальон понеся потери, в 11 часов оставил позиции.
   1.11.41г. 14:00 по дороге от Бахчисарая появились 10 танков противника (по фото опознаны ветеранами, как Stug III из 190-го дивизиона).
   1.11.41г. 14:20 Получено указание П.А.Моргунова подчинить 16-й батальон командованию ВМУБО. Обещана переброска подкрепления - 17-го батальона.
   1.11.41г. 14:30 Начался бой 1-й роты (стоявшей за Качей) с противником. Штурмовые орудия противника заняли позиции левее дороги, и начали обстрел советских позиций Бой длился полчаса, после чего пехота и штурмовые орудия повернули на северо-запад.
   1.11.41г. 15:10 Повторный налет 10 немецких пикирующих бомбардировщиков и 11 истребителей. Удар наносится по позициям 1-й роты (за рекой) и по станции Сюрень.
   1.11.41г. 15:15 На станцию Сюрень прибыл эшелон с 17-м батальоном (и.о. командира- командир 1-й роты, ст.л-т Л.С.Унчур, военком С.С.Левицкий), при выгрузке батальон понес потери от действий авиации противника. Батальон отведен к хутору Кефели.
   1.11.41г. 15:35 Огневой налет 30-й батареи на ст. Бахчисарай. Корректировка велась преподавателем ВМУБО майором Черненок, по другим ст. л-том Репковым с отметки 306.6
   1.11.41г. 17:35 попытка противника просочиться на правом фланге в районе дер. Толе (Дачное). Атака отбита.
   Подводя итоги первого дня, можно отметить, что тяжелых боев, в этот день не было. Потери в результате получасового боя в середине дня составили всего три человека. Гораздо большие потери советские части понесли при неудачной разведке и авианалетах.
   2.11.41г. 6:45 повторный огневой налет 30-й батареи по ст. Бахчисарай.
   2.11.41г. 8:00 облет позиций немецким самолетом корректировщиком.
   2.11.41г. 8:25 17-й батальон морпехоты занимает позиции на левом фланге батальона ВМУБО, в районе разбитой зенитной батареи.
   2.11.41г. 8:30 атака позиций 1-й роты батальона двумя ротами противника, при поддержке 4 танков (именно танков, а не штурмовых орудий). По воспоминаниям, танки были похожи на советские Т-34 и БТ-7, но с белыми крестами на башнях. Танки остановились в 300м от высот, занятых курсантами и начали обстрел. Пехота противника была одета в маскхалаты. В 8:47 противник отошел. Танки двинулись по дороге вдоль долины Качи в сторону устья реки. У курсантов убито 2 человека, 18 ранено.
   2.11.41г. 9:00 Бомбоштурмовой удар 5 самолетов противника по позициям 1-й роты.
   2.11.41г. 10:00 Бомбоштурмовой удар 4 самолетов по позициям 1-й роты, вторая группа той же численности нанесла удар по 213-й батарее ВМУБО
   2.11.41г. 11:20 Взорван ж/д мост через Качу.
   2.11.41г. 13:00 Два Ю-87 сбросили 4 бомбы на 213-ю батарею
   2.11.41г. 13:15 Атака 10 танков противника, при поддержке пехоты, с одновременным ударом группы из 10 Ю-87 и 12 истребителей. Первая группа из 10 самолетов атаковала 1-ю роту, вторая артбатарею N213. Первые серьезные потери. Погибли два командира взвода в 1 роте. В 13:30 взорван каменный автомобильный мост через реку. В 14 часов пехота противника отошла. В 14:15 открыли огонь орудия Дуванкойского узла. Сделано около 20 выстрелов по противнику. Танки (вероятнее всего, штурмовые орудия) продолжали обстрел позиций с короткой дистанции, стоя на месте. Два танка, отделившись от общей группы прошлись по правому берегу реки в поисках брода, не найдя его, вернулись. Один танк был подбит артиллерией, после чего танки отошли.
   2.11.41г. 15:00 13 самолетов противника атаковали позиции 1-й роты, 4 истребителя штурмовали правый фланг позиций ВМУБО на левом берегу реки (3-я рота)
   2.11.41г. 15:05 противник, значительными силами, при поддержке 9 танков переправился через реку по броду на дороге Бахчисарай-Теберти (Тургеневка), обходя правый фланг позиции. Прикрываясь от огня, противник гнал впереди себя скот. Находившийся на самом правом фланге 16-й батальон морпехоты начал отход.
   2.11.41г. 17:55 16-й батальон контратаковал, вновь отбросив части противника, и восстановив положение.
   2.11.41г. 18:35 после наступления темноты части 1-й роты начали отход на левый берег.
   До сих пор, все вроде бы ясно и понятно. Картина, восстановленная по воспоминаниям курсантов, не имеет никаких разночтений. А вот дальше...
   Дальше нужно смотреть картину целиком. В этот день, около 16 часов понес потери 3-й полк морпехоты, стоявший в тылу, за курсантами, понесла тяжелые потери 217-я зенитная батарея, отражая танковые атаки. От бывшей курсантской батареи осталось всего одно орудие и 18 бойцов. Т.е. прорыв противника на правом фланге осуществлялся значительными силами.
   Был и еще один фактор. Курсантов обошли и слева. На высоте, обозначенной на современных картах, как отм. 306.6 появились части 132-й немецкой дивизии. Этот факт подтверждают и воспоминания Л.Репкова, бывшего корректировщика 30-й батареи[20]. Он был вынужден оставить свой корректировочный пост на отм. 306.6.
   Полковник В.А.Костышин, принял правильное решение, отходя в Дуванкойский узел сопротивления, тем более, что в 19 часов поступил приказ П.А.Моргунова об отводе 17-го батальона, назад, в район Дуванкойского узла и хутора Кефели. Но ...
   Севастопольское командование так не считало. Утром 3.11.41г. поступил приказ, отбить обратно прежние позиции, за рекой. Перевожу на русский язык: батальоны, оставив оборудованные позиции, должны были, имея на обоих флангах части противника (в том числе и на господствующих высотах слева), продвинуться на 4,5 км вперед по шоссе, форсировать Качу, и взять две высоты, седлающие дороги. Кто отдал этот приказ? Пока не знаю, вряд ли он родился в штабе батальона. Комиссар Вольфсон вообще не описывает события, произошедшие после 2-го ноября. Г.Воинов, пишет о событиях 3.11.41г. довольно мутно. Восстановить детали произошедшего, удалось из разных воспоминаний и документов.
   3.11.41г. Резко похолодало, пошел мокрый снег, который сразу таял. Дороги раскисли. Ровно в 8:00 противник начал обстрел позиций батальона, подтянувшейся за ночь артиллерией 50-й пехотной дивизии.
   3.11.41г. в 8:30 передан приказ перейти в атаку, и занять старые свои окопы. Роты немедленно начали атаку, но ... 3-я рота в атаку не пошла. Как пишут, "майор Демьянов проявил нерешительность и неспособность командовать в бою курсантами". Стоит ли его осуждать, если уже через 10 минут атакующие части были накрыты мощным артиллерийским огнем? Именно в этом бою батальоны понесли наибольшие потери. По телефону майора отстранили от должности, и приказали явиться на КП батальона, находившийся в то время в большом доте на высоте 122.3.Вместо него, командиром роты был назначен капитан Лобов. Вряд ли майор Демьянов струсил. Он нашел в себе мужество явиться на КП батальона, зная, что его ждет. Да, приказы не обсуждают, и все же... Это решение спасло не одну курсантскую жизнь.
   3.11.41г. в 10:30 бой шел в садах, идущих по левому берегу Качи. 1-я и 2-я роты, атаковавшие от казармы в районе ст. Сюрень, вели бой с противником, который установив артиллерию на оставленных курсантами высотах (Эгиз-Оба и соседняя высота, между ж/д и автодорогой) артиллерию вел непрерывный обстрел. 16-й батальон прикрывал фланг атаки справа, 17-й батальон занимал Дуванкойский узел.
   3.11.41г. в 10:50 Противник нанес бомбоштурмовой удар 15-ю самолетами. Г.В.Воинов пишет, что " В батальоне не было никаких средств борьбы с немецко-фашистскими самолетами, а наша авиация в небе не появлялась". Действительно, 217-я батарея 2.11.41г. была почти уничтожена, но должны были еще оставаться 2 или 3 орудия 702-й батареи 70-го дивизиона 122-го зенитного артполка.
   Но и ей приходилось несладко. "3 ноября на батарею налетело три группы по 9 "Ю-87". Они сбросили 57 бомб среднего калибра, а затем облили батарею горючей жидкостью. Начали гореть ящики с боезапасом" [21].
   3.11.41г. в 11:55 на КП прибыл майор Демьянов. Он был арестован и отправлен под конвоем бойцов комендантского взвода в Севастополь. Бой продолжался, курсантов поддерживали артиллерийским огнем 213-я батарея, минометчики, два орудия зенитных батарей, и два орудия Дуванкойского узла.
   3.11.41г. в 13:50 1-я и 2-я роты, которые вели бой на прежней позиции, в саду, доложили, о высоких потерях.
   3.11.41г. около 14ч.30 минут, для поддержки батальона из состава 80-го отдельного разведбатальона Приморской армии прибыла танкетка, но было поздно, в 15:00 роты отошли на исходные позиции в Дуванкойский узел.
   3.11.41г. 18:30 получена радиограмма Г.В.Жукова: "Командиру батальона ВМУБО. Отойти на рубеж д.Бельбек - совхоз им.С.Первской. В 20 часов батальон начал отход, 16-й и 17-й батальоны остались в Дуванкойском узле. Таковы факты, но ответить на вопрос, "почему батальон отвели?", пока невозможно. Официальная версия звучит так: "Батальон отвели, опасаясь его окружения". Но тогда возникает вопрос: "Почему его отвели так глубоко в тыл?". Действия командования, тем более непонятны, если учесть, что буквально через час после начала отхода батальона, на соседнем участке возникла критическая ситуация. На участке соседа справа- 3-го полка морпехоты, противник, около 20 часов форсировал р.Бельбек и захватил дер. Заланкой (Холмовка).
   А батальон в это время, подошел к дер. Дуванкой, прошел КПП, на котором некогда задержали машины с горячим питанием и шанцевым инструментом, и разместился в Дуванкое, на отдых. С 2 часов ночи до 7 утра батальон отдыхал. 4.11.1941г. батальон двинулся дальше. Всего в 1,5 км восточнее и 1,5 км западнее к этому времени шел бой, но батальон уверенно отводили в тыл. В районе современного кладбища д. Верхнесадовое был обстрелян немцами. Откуда они там взялись? Об этом, будет рассказано в 4-й главе.
   Да, батальон нуждался в отдыхе, но отводили его совсем не в родные казармы, следующую ночь батальон встретил на высоте 104.5, на левом берегу Бельбека, над современной дер. Фруктовое, под открытым небом. Г.В.Воинов пишет: "Было холодно, моросил дождь, вся одежда промокла". Была послана разведка, под командованием капитана Бурова, но противника, естественно не обнаружила (откуда быть ему в глубоком тылу?). Только в 17 часов 5-го ноября 1941г. батальон получил приказ двигаться в район хутора Мекензия.
   Загадки севастопольской обороны Глава 3
  
  
  
  
  
   Глава 3 Загадки Дуванкойского узла.
   Итак, батальон ВМУБО утром 4.11.41г. вышел из деревни Дуванкой, и двинулся к Севастополю. Проходя одну из балок, спускающихся с плато, которое тянется вдоль дороги, в районе современного кладбища с. Верхнесадовое, батальон был обстрелян немецкими автоматчиками. Человек, немного знакомый с географией тех мест, скажет, что этого быть не может, до сих пор бой шел в 10 километрах восточнее.
   Да, в долине между Качей и Бельбеком, вдоль Симферопольского шоссе бойцам различных частей, под сводным наименованием "батальон ВМУБО" удалось удержать позиции. Но немецкие части обходили их и справа, захватив деревню Заланкой (Холмовка) и слева по плато. Вспомним, как в самом начале обороны батальона, немецкая колонна, ушла по долине вдоль р.Кача. Она, не встречая сопротивления, прошла 5 км вдоль реки, а, затем, в районе дер. Чоткара (Краснозорье) по грунтовой дороге поднялась на плато. Дорога пересекает плоскогорье Каратау по диагонали, и выходит на его противоположный край, как раз в том месте, где обстреляли курсантов при отходе, т.е. в глубоком тылу Дуванкойского узла.
   Что такое Дуванкойский узел сопротивления, и кто в нем остался? Дуванкойский опорный пункт (или по-другому, узел сопротивления), это участок недостроенного севастопольского Передового рубежа. Его начали строить в первую очередь, но по различным причинам (в частности, из-за недостатка артиллерии) полностью достроить не смогли.
   В долине между Качей и Бельбеком, перехватывая основные дороги в Севастополь, была создана оборонительная позиция, в которую, входили 9 артиллерийских, 16 пулеметных дотов и 30 стрелковых окопов. Поперек шоссе была установлена система огневых завес и надолбы. Система огневых завес, это лотки в которые подается из резервуара горючая смесь, которая, при приближении противника поджигается из огнемета. Во всяком случае, так следует из документов.
   Дуванкойский узел представляет собой яркий пример того, насколько документы могут отличаться от реальности. По документам, в нем должно быть 5х45мм орудий, 2х100мм и 2х130мм орудий. Причем все орудия, кроме 130мм должны были стоять в казематах.
   То, что удалось найти на местности, существенно отличается от проекта. 100мм позиций не две, а три, причем две из них открытые. Перед опорным пунктом появилась еще одна позиция 100мм орудия. В то же время, в местах, указанных на схеме, дотов не обнаруживается. Расположение пулеметных точек, вообще, со схемой не увязывается. Однозначно удалось подтвердить установку всех трех 100мм, одного 130мм и двух 45мм орудий, установка одного 130мм пока под вопросом. Как это удалось установить? Все просто, орудия, при отходе наших частей, остались стоять в дотах, и попали на немецкие фотоснимки. Найдены остатки 9 пулеметных дотов, остатки окопов. Т.е., несмотря на незавершенность позиции, было за что зацепиться.
   Сложность была только одна. Уже 1.11.41 противник оказался над узлом на плато, по левому его флангу и начал обстрел укреплений из минометов сверху. Возникает вопрос: неужели те, кто намечал Передовой рубеж, не предвидели этой ситуации?
   Откровенно говоря, расположен он неудачно, но дело даже не в этом, советские войска не успели занять намеченные рубежи над опорным пунктом. Их захватили немцы. В России два самых главных вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?". В первом вопросе, сейчас уже не разобраться. Толи командование поздно передало приказ 8-й бригаде занять рубеж, толи сама бригада опоздала с выдвижением, но факт остается фактом. 1.11.41г. начав движение, с тем, чтобы занять рубеж на плато над Дуванкоем, 8-я бригада застала на своем участке Передового рубежа немцев. Вместо того, чтобы решительным броском выбить противника с потерянных рубежей, бригада долго готовиться, а затем, 3.11.41г. предпринимает не очень удачную "разведку боем".
   Одновременно с этим, в ночь со 2-го на 3-е ноября 1941г. проблему Дуванкойского узла попытались решить с другой стороны. Вечером 2 ноября 1941г. в деревню Дуванкой прибыли два батальона морской пехоты. Переброска шла уже пешим порядком, т.к. утром 2.11.41г. по железнодорожному полотну, до самого Камышловского моста пробежалась спарка паровозов, таща за собой стальной крюк, ломающий шпалы.
   Прибывшие в Дуванкой батальоны, начали подъем на плато, по дороге, которая сохранилась и сейчас. Это дорога к современному поселку Семеренко. Они должны были, поднявшись на плато, прикрыть фланг батальона ВМУБО и Дуванкойского узла от обстрелов и атак сверху. Планировалось, что 8-я бригада, контратакуя, соединится с 19-м батальоном, а батальон ВВС сможет отбросить противника, до отметки 306.6, прикрывая фланг курсантам.
   Критическим днем стало 3 ноября. 8-я бригада не смогла продвинуться вперед настолько, чтобы соединиться с 19-м батальном. Бригада, численностью более 4 тыс. человек, в которую накануне влили батальон объединенной школы УО ЧФ к-на Галайчука, отошедший с Альминского рубежа, не смогла выбить с позиций две немецких роты. Странно все это.
   19-й батальон вышел на намеченные рубежи, но с бригадой соединиться не смог. Образовалась "дырка" между 8-й бригадой и 19-м батальоном, в районе родника Беш-Гёль. Здесь по лощине от родника проходила грунтовка, по которой и просочились немцы, обстрелявшие курсантов. Но 3-го ноября ситуация еще не казалась критичной. Батальон ВВС смог захватить высоты по краю плато над Дуванкойским узлом, и казалось, что его удастся отстоять.
   Кто остался, после отхода курсантов в Дуванкойском узле? Официально, 16-й и 17-й батальоны. 16-й батальон в ходе боев понес серьезные потери, но вместе с бойцами батальона остались и армейские части, подчиненные батальоном ВМУБО. За счет этого, удалось частично восстановить численность.
   3.11.41г. были отведены остатки зенитных батарей. Дуванкойский узел остался без прикрытия с воздуха. Почему? Непонятно. В городе было сосредоточено достаточно много зенитной артиллерии (около 200 стволов), но на тех участках, где она действительно нужна, ее нет. Причем, на передовых позициях находятся те батареи, которые легко "списать". Две зенитные батареи, созданные из орудий училища береговой обороны, зенитная артиллерия отходящей 51-й армии, которую легко списать, как потери, артиллерия "мобилизационных" зенитных батарей N 551 и 553. Ни одной "родной" Севастопольской зенитной батареи на передовых позициях нет, как нет ни одной современной 85мм батареи. Все готовится к вывозу. А в результате, бросаются без прикрытия новенькие 100мм орудия (все 1939-40года изготовления). Но и их легко списать. Это артиллерия недостроенных кораблей, потерю которой легко оправдать. Две 130мм пушки подняты ЭПРОНОМ со дна моря, за них точно не взыщут. Во всех решениях чувствуется ведомственный и конъюнктурный подход. Чей? Пока сложно сказать. Но тот факт, что в доты и бойцам 16-го и 17-го батальонов морской пехоты, за трое суток боевых действий, не подвезли ни продовольствие, ни боезапас[22], говорит сам за себя.
   Но вернемся к истории Дуванкойского узла. После ухода курсантов, в течение дня 4.11.41г. 16-й и 17-й батальоны сражались в Дуванкойском узле с подошедшими частями немецкой 50-й дивизии. В истории дивизии есть яркое описание штурма "полевых позиций со вкопанными танками" [23]. Скорее всего, под вкопанными танками, немцы подразумевали наши морские орудия с обтекаемыми щитами и доты с броневой обшивкой.
   А вот дальше происходит необъяснимое. В ночь на 5.11.41г. 17-й батальон отводится в деревню Дуванкой (в 1,5 км в тылу укреплений). 16-й батальон отводят еще дальше. Расчеты дотов остаются один на один с противником. Результат - потеря узла к обеду 5.11.1941г.
   П.А.Моргунов в своей книге "Героический Севастополь" пишет так: "Гарнизоны артиллерийских дотов, расстреляв весь боезапас, взорвали доты и отошли, кроме расчета 130-мм орудия, расположенного левее железной дороги и окруженного противником. Но артиллеристы продолжали упорно сражаться в окружении, нанося врагу большие потери. Раненый командир взвода лейтенант Н. К. Иванов и еще трое раненых бойцов были захвачены гитлеровцами. Двум ар­тиллеристам удалось отойти, отстреливаясь от врага. Небольшая группа наших морских пехотинцев ринулась в контратаку и отбросила фашистов, но отбить раненых не смогла. Минут через 20--30 на возвышенности, занятой фашистами, показался лейте­нант Иванов с рупором и крикнул: "Бейте фашистов, не отдавайте Севастополь!" Раздалась автоматная очередь, и лейтенант упал. Это захватчики послали его, чтобы он предложил нашим бойцам сдаться в плен, но Иванов предпочел смерть предательству" [24].
   Подвиг - есть подвиг, но он всегда результат чьей-то ошибки или разгильдяйства. И, все же, почему оставили неплохо оснащенные позиции? Ситуация станет яснее, если рассматривать картину событий чуть шире.
   Хронология событий следующая:
   3.11.41г. 4 часа 30 минут утра. В результате атаки 19-го батальона отбита высота 103,4, курган Калан, батальон ВВС удалось отбить высоту 134.2, захватив минометную батарею противника. Бой шел за высоту 142.3. Все эти высоты находятся на плато над дорогой.
   3.11.41г. 5 часов 30 минут 8-я бригада морпехоты, силами 4 рот начала атаку высот 158.7 и Азис-оба. Атака высоты 165.4, навстречу 19-му батальону не велась. Противник, отошедший к высоте 165.4, не преследовался.
   3.11.41г. 9 часов 30 минут началась немецкая контратака на позиции 8-й бригады. К 12 часам части бригады отошли с захваченных рубежей на высоте 158.7.
   3.11.41г. 14 часов 30 минут началась контратака на позиции 19-го батальона и батальона ВВС. Батальоны немного отошли, но до вечера удерживали свои позиции.
   3.11.41г. 20 часов. Противник достиг успеха на другом фланге узла сопротивления, захватил д.Заланкой.
   Т.е. к вечеру 3.11.41г. наметились "клещи". С одной стороны клин в районе д.Заланкой забивала клин подошедшая 50-я немецкая дивизия, с другой, на плато, узел сопротивления обходили части 132-й дивизии. Эта же тенденция наблюдается 4-го ноября. Ситуацию могла бы спасти 8-я бригада морпехоты, и силы для этого у нее были, но она предпочла "...мужественно отражать атаки противника". Правда, и атак на ее участке не было, передней стояли всего две роты 132-й дивизии, усиленные тремя 61мм минометными батареями. Основные силы противник сосредоточил против 19-го батальона и батальона ВВС, стремясь сбить их с позиций.
   К сожалению, все это "послезнание", разбор ситуации с точки зрения современного читателя, вооруженного знаниями, тогда все выглядело иначе.
   4 ноября 1941г. противник, продолжал "дожимать" ситуацию, вбивая два клина в севастопольскую оборону. И за этот день оба клина стали глубже.
   На левом фланге, к 19 часам противник захватил высоты 134,3 и 142,3 и, потеснив батальоны ВВС и N 19, занял высоту 103,4 и урочище Кизил-Баир.
   На правом фланге к этому времени он уже захватил деревню Хаджикой. Т.е. Дуванкойский узел был связан с основной территорией перемычкой, шириной всего около 1,5 км. Оставалось только одно: отходить, чтобы не попасть в окружение, оставляя доты, укрытия, орудия, блиндажи. 17-й батальон отвели в деревню Дуванкой, где готовился контрудар, а 16-й батальон был отведен в тыл, для переформирования. 19-й батальон и батальон ВВС тоже отвели, затыкая "дырки" , образовавшиеся при отходе 3-го полка морпехоты на правом фланге.
   Противник достаточно дорого заплатил за этот успех. Понесла потери 3-я рота 46 пионерного батальона, 121-й полк 50-й дивизии, 438-й полк 132-й дивизии. Там, где немцы похоронили своих первых убитых в этих боях, впоследствии выросли большие кладбища.
   0x01 graphic
   Загадки севастопольской обороны Глава 4,
  
  
  
  
  
   Глава 4 Ошибка генерала Зенценича.
   Начну, пожалуй, с длинной цитаты из книги "Утерянные победы", автором которой является бывший командующий 11-й армией Э.фон Левински (он же Манштейн): " Многочисленные рабочие батальоны, составленные из рабочих этой крупной военно-морской базы и вооруженные оружием из крепостных складов, также усиливали ряды обороняющихся. Благодаря энергичным мерам советского командующего противник сумел остановить продвижение 54 А(рмейского) К(орпуса) на подступах к крепости.
   В связи с наличием морских коммуникаций противник счел себя даже достаточно сильным для того, чтобы при поддержке огня флота начать наступление с побережья севернее Севастополя против правого фланга 54 АК. Потребовалось перебросить сюда для поддержки 22 ПД из состава 30 АК. В этих условиях командование армии должно было отказаться от своего плана взять Севастополь внезапным ударом с хода -- с востока и юго-востока. К тому же обеспечить наступление с востока не было никакой возможности, ввиду отсутствия дорог. Шоссейная дорога, обозначенная на захваченных нами картах, на самом деле не существовала. Ее начало обрывалось в труднодоступной скалисто-лесистой местности".
   Опираясь на эти строки, написанные в 1957году, П.А.Моргунов в своей книге "Героический Севастополь" писал: "7-го ноября 8-я бригада частью сил перешла в наступление с целью разведки боем. ...Успешные действия 8-й бригады за эти два дня явились одной из причин, заставивших Манштейна принять решение о переброске к Севастополю 22-й пехотной дивизии, ...".
   Все просто и понятно, советские и немецкие источники сходятся в едином мнении, но так ли это? Оба источника, это мемуары, причем, мемуары, написанные после войны. Можно ли им верить? Давайте разберем ситуацию. Да, бой 8-й бригады морпехоты, нужно признать первой удачей в наступательном бою Севастопольской обороны. События этого наступления достаточно подробно описаны, но.... Во всей этой истории есть много неясностей.
   Как уже писалось в предыдущей главе, 8-я бригада морской пехоты, запоздав с выходом на оборонительные рубежи, не смогла установить локтевую связь с 19-м батальоном морпехоты.
   Почему? Ну, помимо нерасторопности командования бригады, была еще и объективная причина. Выскочившие на плато первые немецкие части немецкой 132-й дивизии были моторизованными. 14-я рота (рота тяжелого вооружения) 438-го пехотного полка, оказавшаяся в этом районе, была усилена частями 132-го противотанкового дивизиона, 2-я и 3-я роты которого были моторизованными. 2-я рота двигалась на бронетранспортерах, третья на грузовиках. Вместе с ними двигался броневзвод 132-го разведывательного батальона. Это и позволило немцам опередить советские войска и занять кусок советского рубежа уже 31.10.41г.
   На многочисленных схемах, нарисованных по данным В.Л.Вильшанского, нет ни 18-го, ни 19-го батальонов, ни других частей, находившихся в этом районе, бригада граничит справа с 3-м полком морпехоты. Увы, это ложь. Даже по состоянию на 11 ноября линия фронта проходила совсем не так, и 8-я бригада никогда не граничила с 3-м полком. Нпосредственным соседом бригады был 19-й батальон, которого 4-5 ноября сменил 18-й.
   19-й батальон морской пехоты, вышедший на плато Каратау, снизу, от деревни Дуванкой, 2-го ноября оказался на 2-3км впереди бригады, а между ними оказалась высота 165.4, занятая противником. 4-5 ноября 1941г. 19-й батальон был переброшен на другой участок, а его сменил 18-й батальон, который возглавил бывший командир 19-го батальона капитан М.С.Черноусов. При этом позиции советских войск в этом районе не изменились. Между новым, 18-м батальоном, и 8-й бригадой морпехоты, в районе родника Беш-Гёль и высоты 165.4, по-прежнему, зияла брешь. Она была относительно небольшой, но по ней проходила грунтовая дорога, ведущая к окраинам дер. Дуванкой, причем уже за деревней, если двигаться в сторону Севастополя.
   Ситуация неприятная. По логике, брешь эту нужно было бы закрыть. Приведу еще одну обширную цитату из воспоминаний В.Л.Вильшанского: "4 и 5 ноября я был вызван в штаб флота для доклада обстановки. Воспользовавшись этим, мы решили изложить предложение о проведении разведки боем на широком участке фронта. Оперативный дежурный сказал, что меня ждет командующий. Вице-адмирал Октябрьский сразу спросил:
   -- Где противник и что он делает?
   Я ответил, что точными данными о противнике на нашем участке мы не располагаем. Немцы, упредив нас, захватили важные высоты, и наш боевой порядок досматривается противником на всю глубину обороны. Поэтому нам необходимо улучшить наши позиции.
   Что вы предлагаете? -- спросил Командующий.
   -Частью сил атаковать противника. И именно сейчас, когда он этого от нас не ждет и пока не вышел, еще к рубежу своими главными силами. Кроме того, -- добавил я, -- хотя бригада и отражает в течение нескольких дней атаки небольших сил противника, по-настоящему она еще не обстреляна и это даст хороший опыт всему личному составу.
   Командующий сказал:
   -Опыт опытом, а где гарантия успеха? Что будет, если противник перейдет в контратаку и ворвется на плечах в ваши окопы? Резервов-то нет!
   -Мы надеемся на помощь береговых батарей...
   -- И на корабли, -- добавил Ф. С. Октябрьский. Еще долго обсуждали все "за" и "против"; ... Задача заключалась в том, чтобы силами выделенных подразделений на рассвете внезапно атаковать, противника и выбить его с трех высот, господствующих над нашими позициями. При этом подразделения, которым ставилась задача овладеть высотами 158,7 и 132,3, должны были удержать их, а подразделениям 2-го батальона, атаковавшим высоту 165,4, предписывалось с наступлением темноты отойти на исходные рубежи.
   В ходе боя намечалось также уточнить передний край обороны противника, расположение его живой силы и огневых средств, захватить пленных и документы". Все это, конечно, хорошо, но...
   Давайте более внимательно проанализируем ситуацию. Мотивация проведения операции очень лукавая. Простояв лицом к лицу с противником неделю, вступив с ним в боестолкновение 3-4 ноября, ведя постоянную разведку, не знать, какие части стоят перед бригадой? Извините, но это глупость! Приведу всего несколько цитат
   "Действия разведки 8-й бригады морской пехоты" [1] (автор все тот же В.Л.Вильшанский) "Начальнику штаба Текучеву были даны указания по разведке: от всех подразделений выслать разведку с целью сбора информации о составе частей, нумерации подразделений, группировку пехоты, артиллерии... Вечером 31.10.41г. командирам подразделений был вручен план разведки". Из воспоминаний командира разведки 4-го батальона А.С.Удодова (в ту пору лейтенанта, вышедшего в отставку адмиралом): "С первых дней мы вели интенсивную разведку, и уже 2 ноября была полная ясность о том, какие части стоят перед нами, мы четко знали их расположение..."[2] Цитат можно было бы привести больше, и все они будут говорить о том, что причина атаки была иной.
   Второй вопрос, возникающий в связи этой цитатой: абсолютно непонятно, для чего было захватывать, а затем оставлять отм. 165.4. Воспоминания, В.Л.Вильшанского, переписываемые из книги в книгу другими авторами, явно лукавые и что-то скрывают. Что?
   Попробуем взглянуть на события чуть на другом уровне, не вдаваясь в детали боя. Противником 8-й бригады выступает немецкая 132-я пехотная дивизия, причем, участки, занимаемые бригадой и дивизией примерно одинаковы. При этом, 132-я дивизия, как минимум втрое сильнее бригады, и имеет подавляющее преимущество в тяжелом вооружении. И, при всем при этом, бригада атакует, и захватывает три важных высоты, две из которых она удерживает, а с одной уходит добровольно... Глупость какая-то получается. Немцы- крепкий противник, и так легко не сдаются. 132-я дивизия, даже частью своего состава, запросто могла разгромить слабенькую бригаду, имеющую только стрелковое вооружение. В то время на всю бригаду не было ни одной пушки, всего 24 ручных и 5 станковых пулеметов. Простите, но только в одной роте 438-го немецкого полка было больше тяжелого вооружения, чем во всей бригаде. Но 132-я дивизия ничего (или почти ничего) не предприняла для восстановления положения. Такое ощущение, что бригада сражалась со слабенькими заслонами. Примерно так оно и было...
   Но, простите, а где же основной состав дивизии? А теперь отойдем от воспоминаний, и обратимся к документам. Лучше всего к немецким. И тогда многое встанет на свои места. Все дело в том, что в мемуарах Манштейна все поставлено с ног на голову. Упорное сопротивление батальона ВМУБО, 16-го, 17-го батальонов, частей 51-й армии, 8-го истребительного батальона народного ополчения, остановили продвижение 121-го и 122-го полков 50-й дивизии (а именно они действовали в районе Дуванкоя).
   54-й немецкий корпус имел в своем распоряжении всего две дивизии, а этих сил было явно недостаточно для того, чтобы прорваться к городу. Немецкое наступление по симферопольскому шоссе захлебывалось.
   С другой стороны, преследование Приморской армии тоже подходило к концу. Поворотной датой стало 6 ноября 1941г. К этой дате ситуация была следующей.
   Четыре румынских колонны уже достигли берега моря, и в основном, уже разгромили отсеченные советские части. 4.11.41г. отряд полковника Mociulschi, из состава 1-й королевской горнострелковой бригады, в составе 58-й разведгруппы, 2-го и 3-го горнострелковых батальонов, двух батарей 3-го дивизиона 4-го артполка, и ряда более мелких частей достиг берега моря в районе Ускут. Отряд подполковника Breaza (1-й батальон горных пионеров, артбатарея, экадрон кавалерии) достиг берега моря Калишара . Отряд подполковника Bгjenaru ( 1-й батальон горных стрелков, ряд более мелких подразделений) захватил Судак. Отряд подполковника Niculiu (23-й и 24-й горные батальоны) захватил Карасубазар. В общей сложности, румыны захватили почти 2227 тыс. пленных, и к 5.11.41г. приступили к зачистке местности, которая дала еще 1786 пленных.
   Ближе к Алуште действовала 22-я пехотная дивизия, но вот она-то и не смогла выполнить свою задачу в полном объеме. Немецкие войска (72-я и 22-я ПД) последовательно пытались перехватить отступающие советские части сначала по дороге Симферополь-Алушта, затем, по дороге, через Бешуйские копи, затем по долине Качи, через дер. Шуры, Улу-Сала. Последней возможностью перехватить Приморскую армию являлся прорыв по долине Бельбека через современное село Соколиное на Ай-Петринскую яйлу, и, далее на Ялту, но...
   Т.К.Коломиец, который командовал отступающими остатками Приморской армии, безжалостно бросал в бой последние остатки своих сил, но смог вывести штабы и артиллерию к Севастополю. 5-го ноября 1941г. П.Г.Новиков, который в этот момент выполнял функции коменданта Ялты, получил приказ перекрыть дорогу из Коккоз (Соколиное) на яйлу. И приказ был выполнен. Первыми приняли на себя удар пограничники погранзаставы капитана Панченко. Их бой 5.11.41 ярко описывает в своих воспоминаниях Г.М.Пиастро [3]. Естественно, силами заставы удержать перевал было невозможно. Поэтому на усиление перебрасываются все имеющиеся под рукой части. Выписка из журнала боевых действий 2-й кавдивизии: " 3,4,5 ноября управление дивизии, приняв на себя обязанности гарнизона гор. Ялта отправило на фронт 3 тыс. красноармейцев". Из того же документа: " 5.11.41г. остатки дивизии (имеется в виду 2-я кавдивизия) были сведены в 5-й кавполк, и переброшены для обороны перевала..." 6.11.41г. через Ялту прошли основанные силы приморской армии. К этому времени, ситуация в районе перевала и яйлы стала опять критической и на помощь защитникам был брошен 287-й стрелковый полк и остатки 172-й дивизии. Потери были огромны, но...
   Немцев не пропустили. Дальнейший перехват стал для немцев бессмысленным. Из журнала боевых действий 2-й кавдивизии. "7.11.41г. наши войска оставили гор. Ялта из стратегических соображений, и стали отходить в направлении на Севастополь" [4]. Все... смысла держать здесь две дивизии у немцев уже не было. Поэтому уже 6.11.41г. пошло преобразование немецких боевых порядков. 6-го ноября был подписан приказ о расформировании бригады Циглера [5]. Ее части заняли позиции, в основном, вдоль долины р.Кача, против позиций Местного стрелкового полка БО. В этот же день 132-я пехотная дивизия получила приказ переместиться левее, заняв бывшие позиции 50-й пехотной дивизии [6]. 50-й пехотной дивизии предписывалось начать наступление на Черекез-Кермен и Шули [7] 22-я пехотная дивизия получила приказ занять позиции, оставляемые 132-й дивизией на плато Каратау[8]. Все эти приказы были подписаны практически в один день. И тут немецкое командование допустило "ляп". То ли недооценили противника, то ли просто была допущена ошибка при управлении войсками, но удар 7-й бригады пришелся в нужном месте и в нужное время. Случайно, или нет, не важно.
   Все дело в том, что командующий 132-й дивизией, генерал Рудольф Зенценич, как образцовый, исполнительный военный, начал передислокацию своих войск на новые позиции, сразу же после получения приказа, оставив на позициях лишь слабые заслоны. Он ожидал, что 22-я пехотная дивизия, находившаяся в тот момент, в 35 км, так же немедленно начнет передислокацию и займет оставленные позиции. Но он просчитался.
   Командующий 22-й пехотной дивизией генерал-майор Ludwig Wolff, находился в войсках. Приказ принял начальник штаба дивизии, подполковник Heinz Langmann, который принял решение дождаться командующего дивизией. В результате, 22-я начала свое движение только 8 ноября. Задержка оказалась критичной. Именно в тот момент, когда 132-я отошла, а 22-я еще не подошла, советские части нанесли свой удар. Жаль, что наносился он силами всего четырех рот, и не получил продолжения. Был достигнут успех, но...
   Вот тут начинается самое интересное. Захватив высоту 164.5 , установив локтевую связь с 18-м батальоном, 8-я бригада по непонятной причине в 22 часа оставляет высоту, вновь открывая дорогу мимо родника Беш-Гёль. Почему? Непонятно. Этот отход имел далеко идущие последствия....
   Загадки севастопольской обороны. Глава 7
  
  
  
  
  
   Тайны Балаклавских фортов.
   Небольшой городок Балаклава, ныне ставший уже районом Севастополя раскинулся на берегу небольшой, но хорошо защищенной бухты. Во время Крымской, (или как ее называет весь мир Восточной) войны 1853-56г.г. эта бухта стала базой Английского флота. Вход в бухту был перекрыт двумя английскими батареями, а с суши Балаклава укреплений не имела..., точнее, не имела, до определенной поры. "Балаклавское дело" показало, что беспечность англичан может достаточно дорого обойтись, и Английская морская бригада начала строительство укреплений на высотах, господствующих над городком. Пожалуй, именно с этого момента, и началась история Балаклавской группы фортов.
   Когда, перед Первой Мировой встал вопрос об укреплении флангов дополнительного Приморского фронта Севастопольской крепости, о старых укреплениях вспомнили, и на их месте началось строительство полудолговременных фортов как раз на тех высотах, где в свое время строили укрепления англичане.
   Обычно, в рассказах о "бочке смерти" и балаклавских укреплениях фигурирует два форта "Южный" и "Северный", но это не совсем так. На деле оба форта представляли собой единую систему укреплений. Во всяком случае, по проекту. До конца реализовать проект не удалось, помешала революция, но остатки люнетов, соединяющих два форта, прослеживаются и до сих пор.
   В советское время эти укрепления и казармы, примыкавшие к ним, были использованы для различных целей. Где-то находился узел связи, где-то склад аммонала, где-то хранилось имущество школы морпогранохраны НКВД...
   В течение всей обороны Балаклава надежно удерживалась советскими войсками, а вот высоты над ней, и старые форты, в течение всей обороны удерживались немецкими войсками. Почему? Как получилось, что уже 13 ноября 1941года эти важные укрепленные позиции оказались в руках немцев? Обратимся к предыстории вопроса.
   Преследуя Приморскую армию, немецкие войска вышли на подступы к Балаклаве, в Варнутскую долину, находящуюся в 8-10 км. 11.11.41г. завязался бой в районе д.Варнутка (ныне Гончарное) между передовыми частями 72-й дивизии и конниками 149 полка 40-й кавдивзии. Нужно отметить, что дорожная сеть в то время существенно отличалась от современной. Дороги были хуже, но их было больше. Помимо Ялтинского шоссе (проходившего примерно там же где и современная дорога) существовала еще дорога из д.Хайто (Тыловое) к дер. Варнутка (Гончарное) через гору со сложным названием Арфен Чаир Бурун по ущелью Фундуклы Дере. Она подходила к селу с другой стороны.
   Пионерные части, приданные 72-й дивизии двигаясь по этой дороге, вышли к дер. Варнутка с юга. Части 105 пехотного полка, двигаясь по шоссе, вышли к деревне с востока. Малочисленному 149-му полку 40-й кавдивизии пришлось отражать атаки с двух сторон. Из журнала боевых действий 40-й кавдивизии: " 11.11.41г. В 8.00 мотопехота с танками пр-ка двигавшаяся вдоль шоссе из Байдары под дер.Варнутка вязалась в бой с 149 КП. Одновременно из Байдары через дер.Хэйто наносила удар другая колонна пехоты пр-ка. 149-й КП в течение 2 часов вел бой в полуокружении с превосходящими силами противника".
   Ситуацию спасла взаимовыручка. Г.И.Ванеев в своей книге "Хроника героической обороны" описывает события так: "149-й полк этой дивизии, которым командовал подполковник Л. Г. Калужский, более двух часов вел бой в полуокружении под Варнуткой. Контратакой 154-го полка этой дивизии (командир подполковник А. К. Макаренко) передовые подразделения 72-й немецкой дивизии были выбиты из Варнутки. Однако, подтянув свежие силы, противник усилил натиск и вынудил оба кавалерийских полка отойти на высоту 508,1". Справедливости ради, стоит отметить, что 154-й полк на тот момент еще не входил в 40-ю кавдивизию, это был полк 42-й кавдивизии полковника Глаголева, который лишь спустя три дня влили в 40-ю.
   С этим боем все просто и понятно. А вот дальше идет пробел в описании событий в этом районе. События описаны крайне неясно и мутно, очень много нестыковок в документах и воспоминаниях. Достоверно известно, что в 7 часов утра 13.11.41г. форт на высоте 386.6 был захвачен противником, а чуть позже был захвачен и форт на высоте 212.1. Т.е. высоты над Балаклавской бухтой оказываются в руках немцев, сама Балаклава простреливается огнем снайперов, 19-й батарея обстреливается противником прямой наводкой, бухту использовать невозможно.
   Э. фон Манштейн, пишет об этом так: "Спасительный порт -- Феодосия -- был уже закрыт для них (для советских войск) 42 ак. 30 ак вскоре овладел прибрежной дорогой Алушта -- Ялта -- Севастополь. Его прорыв завершился смелым захватом форта Балаклава, осуществленным 105 пп под командованием храброго полковника Мюллера (впоследствии расстрелян греками). Таким образом, этот малый порт, который являлся базой западных держав в Крымской войне, оказался под нашим контролем".
   Вторят ему и другие немецкие источники: "Продвижение 72-й пехотной дивизии к Севастополю, закончилось захватом форта Балаклавы 105-м пехотным полком... Второй батальон полка, пройдя в 7 утра по горной дороге из с. Варнутка, незаметно для противника пробрался в передовые траншеи форта. Ошеломленные в первый момент русские, быстро сориентировались и оказали нашему батальону жесткое сопротивление. Лишь с большими потерями с нашей стороны нам удалось запереть русских в казематах форта. Так как русские не согласились покинуть их добровольно, казематы были взорваны. Используя ручные гранаты, батальон брал окоп за окопом, бункер за бункером..." (Х.Ягги). Как это могло произойти? Есть несколько версий произошедшего.
  
   Версия первая, неофициальная - предательство. Из воспоминаний Л.И.Горбунова [1] (батальон ШМК МПО НКВД): "...фашистское командование, воспользовалось услугами изменников-татар начало продвижение с минометами по горным и проселочным дорогам, по тропам, а местами и без троп, вдоль берега моря в направлении Балаклавских высот...". Оставим в стороне татар..., вели колонны в этом районе отнюдь не они, предателей хватало и среди своих. Со слов оставшихся в живых курсантов [2], немцев по дороге провел предатель из д.Варнутка. Причем предателем оказался один из сотрудников погранкомендатуры. Многие жители дер. Варнутка не успели эвакуироваться в Севастополь. Заняв деревню, немцы жестоко расправились с членами семей сотрудников погранкомендатуры, жившими в этом селе. Вспоминает бывший командир 1-го взвода Балаклавской школы Морпогранохраны НКВД старшина 1-й статьи П.Ф.Сикорский [3]: ... " В один из ноябрьских дней 1941 года, под густым осенним дождем мы поднимались к Балаклавским высотам, чтобы остановить врага на подступах к рыбацкому поселку. Первый бой. Впервые отчетливо слышу фашистские голоса, впервые вижу их лица невооруженным глазом... Нам пришлось тяжело, стали отступать, неся потери... Рядом со мной упал, пораженный пулей, Багер. В него стреляли в упор и пуля угодила в висок. Огонь плотный, головы поднять невозможно...
Группа товарищей под командой капитана Бондаря укрепилась в бетонном каземате. Говорят, фашисты по ночам не воюют. Но здесь они изменили своей тактике: каземат был окружен ночью. Моряки-пограничники понимали: живыми им отсюда не уйти. Всю ночь фашисты не прекращали огня, чтобы не дать вырваться морякам из окружения. Капитан Бондарь - это был пожилой человек, участник Гражданской войны - все время подбадривал:
   - Не робейте, хлопцы, ни Москвы, ни Севастополя им не взять. Все равно победа будет наша. Утром перестрелка прекратилась и предатель - мы его знали - в фашистской форме, от имени немецкого командования, предложил нам сдаться. Не сговариваясь, выстрелили по нему, и он упал, чтобы никогда больше не встать. Не знаю, чья пуля сразила предателя, моя или моих товарищей, неважно. Отныне мы были одно целое".
   Из воспоминаний ЧВС ЧФ адмирала Кулакова: "Когда мы, сделав в Балаклаве все намеченное, поехали обратно, я предложил завернуть к изолированно стоявшему в стороне, на береговой скале, старому, времен Крымской войны, форту, где однажды уже был с месяц назад. Там шли тогда инженерные работы, и нам захотелось посмотреть, как используется довольно выгодно расположенное старое укрепление. К тому же из форта должен был просматриваться обширный участок переднего края. Форт, по данным штаба сектора, занимало небольшое подразделение НКВД.
   Ехали мы на эмке -- в начале войны у нас еще не было открытых машин типа газика, гораздо более удобных, позволяющих, если нужно, быстро выскочить при бомбежке или артобстреле. У шлагбаума, перекрывавшего дорогу к форту, узнали от вызванного часовым караульного начальника, что утром туда проследовал взвод бойцов -- на смену другим, но оттуда, со скалы, никто не спускался. Это насторожило нас, особенно Гавриила Васильевича Жукова. Он сказал, что надо все проверить, прежде чем туда соваться. На том и порешили, тем более что дело было к вечеру.
   А вскоре я, сидя рядом с водителем, заметил, как на дороге, опережая нашу машину метров на тридцать -- сорок, возникают невысокие всплески пыли, какие бывают при разрывах мин. Жуков обернулся и увидел такие же пылевые фонтанчики сзади. Получалось, что мы находимся под минометным обстрелом и уже попали в вилку. Шофер резко повернул влево, уводя машину с дороги по откосу. Заехав за бугор, мы выскочили из эмки и сразу обнаружили на ней следы от мелких осколков.
   На находившейся вблизи запасной огневой точке (у дороги Севастополь -- Балаклава стояли кое-где орудия на случай прорыва противника) уже объявили тревогу. Бойцы орудийного расчета выбежали из придорожного домика, где, должно быть, ужинали. И вовремя выбежали: тут же мина угодила в их домик, и, кажется, не одна. Упустив нашу машину, минометчики накрыли другую цель.
   Но откуда стреляли? Очевидно, из старого форта -- больше вроде как неоткуда. Однако этому еще не хотелось верить. Как проникли туда враги, если к укреплению, расположенному на отвесной скале, ведет единственная, охраняемая специальным постом, дорога? Или кто-то провел их неизвестной нам тропинкой?.. Но как могло случиться, что о захвате старого укрепления, если он произошел, не знали в штабе сектора? Объяснение приходило в голову только одно: возможно, там все погибли, и сообщить стало некому... Рассказ о том, что же все-таки случилось, получился бы слишком длинным. Да и не все удалось тогда выяснить".
   Если просуммировать данные воспоминаний, то действительно, получается, что противник прошел по горным дорогам, в обход постов на Ялтинском шоссе. Сейчас, единственная транспортная артерия, ведущая к Балаклаве со стороны Южного берега Крыма - это Ялтинское шоссе. Раньше все было иначе. Дорог было больше. Частично они сохранились и сейчас, но, чаще всего, они перехвачены действующими и бывшими войсковыми частями, возникшими после войны. От деревни Кучук Мускомья к форту 386.6, мимо бывшего лесничества, проходит, как минимум две грунтовых дороги (не считая троп). Именно по ним прошел противник в ноябре 1941года. Но есть одно "но"....
   Тропы и дороги были не такими уж и тайными. Они обозначены и на советских и на немецких картах. Обследование местности так же дает данные не в пользу этой версии. Четко видны следы боя у родника, на перевале, в районе лесничества, в районе высоты 440.8. На дороге, у подступов к форту на высоте 386.6 ("форт "Южный") обнаруживаются остатки взорванного недостроенного бетонного укрепления. Так что ... в этой версии есть определенные изъяны. Обратимся к другим версиям происходивших событий.
   Официальная версия объясняет все просто: подавляющее преимущество противника и ... танки. Предоставим слово севастопольскому историку Г.И.Ванееву[4]: " Противник не смог продвинуться и по шоссе на Балаклаву. Тогда он попытался прорваться к ней по горным тропам и по прибрежной полосе моря. Однако здесь путь врагу преградил батальон школы НКВД (командир майор И. Г. Писарихин), занявший оборону на Балаклавских высотах... Два батальона немцев с 35 танками наступали вдоль Ялтинского шоссе и далее на высоту 440,8 и один батальон -- вдоль горной дороги от д. Кучук-Мускомья (Резервное) на д. Кадыковка. Тяжелый бой за высоту 440,8 вел третий батальон (командир капитан П. С. Кудрявцев) 383-го стрелкового полка. Враг наседал, бойцы сражались геройски, но силы были неравны. Комендант сектора полковник П. Г. Новиков направил на помощь батальону свой последний резерв -- комендантский взвод и личный состав автороты. Помощь была незначительной и не могла изменить положение. К исходу дня немцы овладели высотой 417,7, лесничеством, высотами 386,6 и 440,8"
   Примерно так же описывает события и П.А.Моргунов[5]: "13 ноября фашистские войска снова перешли в наступление по всему фронту I и II секторов. Главный удар наносила 72-я немецкая пехотная дивизия, поддержанная танками и имевшая задачу овладеть Балаклавой. Ее 105-й пехотный полк при поддержке 10 танков, продвигаясь по горным дорогам от дер. Варнутки на Балаклаву, потеснил наши части и вышел на рубеж: южные склоны выс. 471,7-- выс. 482,2 -- выс. 508,1 -- выс. 440,8, стремясь овладеть важной высотой 386,6"
   Версия с танками выглядит еще более ... (как бы помягче выразиться) ... странно. Кто хоть немного знает гористую местность в районе форта "Южный", однозначно сможет подтвердить, что использование танков при взятии форта - это глупость. Бронетехника не в состоянии подняться по склону такой крутизны. Максимум, где могла действовать бронетехника, обеспечивая продвижение пехоты, это участок дороги до лесничества. Дальше движение танков и транспортеров- самоубийство. На узкой горной дороге они будут уничтожены без особых усилий, даже при отсутствии артиллерии.
   Странно и другое, батальон МПО НКВД, не удержавший позиции, впоследствии, при обороне Севастополя творил чудеса героизма. Назывался он в разное время по-разному: Батальон МПО НКВД, 1-й батальон 383-го полка, 1-й батальон 602-го полка, это одно и то же подразделение, оказывавшееся в "горячих" точках в течение всей обороны. Батальон неизменно показывал образцы мужества. Так почему же он не удержал позиции тогда?
   Версия третья, наиболее правдоподобная - бардак. Действительно, к сожалению, эта версия выглядит наиболее правдоподобно... Давайте восстановим ход событий, собирая факты по крупицам, из различных источников. Начнем с расстановки сил. Во многих книгах [7] описано, как героический 456-й пограничный полк Рубцова остановил продвижение противника на подступах к Балаклаве, но...
   На тот момент полк не был 456-м, этот номер полк получил только 2 февраля 1942г. Он никогда не был "пограничным", он был сводным полком НКВД, в нем были объединены и Симферопольская конвойная рота, и части 54-го охранного полка НКВД, и другие части, к пограничникам отношения не имевшие. На тот момент им командовал не полковник Рубцов, а капитан К.С.Шейкин, Рубцов вышел к Севастополю по морю, на старых ботах, с небольшой группой бойцов, спустя несколько дней после описываемых событий. И, на тот момент "полк" еще только формировался в Херсонесских казармах. Его формирование было начато 10 ноября 1941г. по приказу начальника погранвойск НКВД Черноморского округа, относился он к другому наркомату, и, естественно, в боях он на тот момент не участвовал. А кто же, на самом деле, оборонялся на этом участке, и остановил продвижение немцев?
   П.А.Моргунов указывает в своей работе: " Батальон школы НКВД, действовавший на правом фланге I сектора, не выдержал натиска превосходящих сил противника на рубеже выс. 471,7-- выс. 508,1 и отошел в район северо-западнее выс. 386,6".
   Высота 471.7 это обрыв к берегу моря в 2 км западнее современного с.Резервное. 508.1 это высота в 2 км севернее современного с.Резервное, над Ялтинским шоссе, в том месте, где шоссе выходит в Варнутскую долину. Т.е. по этим данным, фронт обороны батальона составил 4 км. Из воспоминаний Л.И.Горбунова : " К началу боевых действий в составе батальона насчитывалось чуть более 500человек, ... 6 станковых и 4 ручных пулемета, винтовок было 100штук, образца 1891 года, другого оружия... не было". Вот такая вот картина... Но, что самое интересное, батальона на этом рубеже никогда не было. Хотя...
   Действительно, в журнале боевых действий 40-й кавдивизии имеется запись[8] : " 11.11.41г. В 11 часов на высоту, что северо-западнее д.Кучук-Мускомья вышел батальон морской пехоты и к 17:00 рота 514 полка". Причем, похоже , что бой был нешуточный, с участием большого количества войск, т.к. в журнале БД указано: "Компункт комдива отошел к леснику (скорее всего, х. Мордвинова, где было лесничество), где стоял до 17:00. Противник, усилившись мотоколоннами, повел активные действия против 149 и 154-го полков, вынудив их отойти за обороняющуюся пехоту. В дальнейшем, полки были отведены 154- Карань 149- Золотая балка.
   Как-то не вяжется, что 1,5 тыс. кавалеристов прятались за спинами 500 моряков, где на всех было 100 винтовок и 10 пулеметов. Самое любопытное, что, батальона, скорее всего, в тот момент на этом рубеже не было.
  
   Из воспоминаний: " С рассветом 10 ноября мы наконец заняли свои позиции, а 1 и 4 роты, под общим командованием начальника штаба батальона ст. л-та Сахацкого Г.Д. выдвинулись вперед к домику лесника. Роты заняли свои позиции и начали земляные работы". Т.е. у домика лесника были только передовые позиции 1-й и 4-й рот батальона, в то время, как до высоты 508.1 от лесничества еще более 2 километров. Получается, что батальон морпехоты, который занимал высоту 508.1 -это не батальон школы МПО НКВД. Тогда возникает вопрос: "А какой?". В журнале боевых действий 40-й КД есть запись "...при этом, подразделения батальон НКВД и батальон ВВС не оказав должного сопротивления на рубеже 471.7 -508.1, отошел в безпорядке отошел северо-западнее 386.6" (Лексика и правописание даны как в оригинале). Фраза любопытная, и датирована 13.11.41г. Батальон НКВД -это скорее всего и есть наш батальон морпогранохраны. А вот что такое батальон ВВС?
   Ответ удалось найти в воспоминаниях двух выживших бойцов того батальона. Официально он назывался "сводный батальон ВНОС и ПВО", иногда его называли батальоном ВНОС, но к 11-му батальону выносного наблюдения, оповещения и связи ЧФ он имел только косвенное отношение: в его состав вошла рота, ранее базировавшаяся в Симферополе. Основной состав батальона был сформирован из "лишних" бойцов ПВО ЧФ и подразделений охраны аэродромов. Командовал им, по воспоминаниям ветерана Н.В.Савойщенко[9], к-н Креницкий. Почему "по воспоминаниям"? Потому, что в официальных документах, нигде этот батальон не проходит. Официально 11-й батальон ВНОС покинул Севастополь 12.11.41г.
   Если проанализировать списки личного состава, эвакуированного 12.11.41г., то выяснится, что из города, убыла едва ли половина его личного состава, вместе с одной установкой "РУС-1". В основном, это личный состав роты, базировавшийся на Южном берегу Крыма, и отошедший к Сарычскому маяку. Трехдневная оборона маяка, это отдельная малоизвестная страница в истории Крыма, требующая отдельного исследования. Личный состав роты ВНОС и других частей, отошедших к маяку, вывезли кораблями в Севастополь, за последней партией 11.11.41г. вышел тральщик "Петраш", но около 16 часов был обстрелян с маяка немецкими войсками. Вывезенный личный состав был эвакуирован на Кавказ, но часть батальона осталась в городе.
   Итак, мы выяснили, какая воинская часть стояла перед батальоном школы НКВД. Но, почему же батальоны отошли "в безпорядке"?
   Рота 514-го полка (ее участие в боях подтверждается документами 172-й дивизии) и батальон ВНОС стойко удерживали свои позиции до вечера 11.11.41г. Войска поддерживал своим огнем крейсер "Червона Украина". А вот дальше...
   12 ноября крейсер был потоплен, части остались без поддержки. Своей артиллерии у моряков не было. Итог ситуации предсказуем. Но дело было даже не в этом. В ночь с 11 на 12 ноября 1941г. командир батальона ВНОС получил приказ командующего на отход, и последующую эвакуацию. Командование батальона НКВД такого приказа не получило, не получило оно и информации о том, что стоявшие впереди части отводятся в тыл. В этот момент противник и начал наступление. Начавшие отход части батальона ВНОС оказались смяты, 1-я и 4-я роты батальона МПО НКВД оказались не готовы к отражению атаки.
   Приведу цитату из воспоминаний, к сожалению, они не подписаны: " ... около 6 утра мы заметили людей в черной форме, отходивших в нашем направлении, вскоре после этого показались немцы. В первых атаках погибли начальник штаба старший л-т Сахацкий, командир 4-й роты л-т Середницкий, которого заменил главстаршина Воронов И.И. Враг атаковал при поддержке огня минометов, осколком вражеской мины подполковник Писарихин был ранен пониже поясницы. Подтянулась 3-я рота л-та Морозова, рота заняла позиции во втором эшелоне. Начали строить окопы для стрельбы с колена, но на всех было всего 5 лопат, а грунт сплошная скала... Противник не смог взять позиции и обошел позиции с флангов, и вышли на 3 роту ". Т.е. бой был, и был достаточно длительным. Все участники того боя указывают, что продержаться удалось до исхода дня 12.11.41. Противником моряков-пограничников был 2-й батальон 105-го пехотного полка, усиленный пионерной и разведывательной ротой на бронемашинах. Формально батальон против батальона, реально, по численности, соотношение 1:3,5, даже не принимая во внимание то, что советские части не имели ни артиллерии, ни минометов. Однако никаких подкреплений батальону выделено не было. Батальон сутки удерживает позиции против превосходящих сил противника, Но, может, и не было этих подкреплений? Да, нет, были. Я не беру, даже, во внимание отведенные для переформирования части 40-й кавдивизии, силы были и в составе сектора.
   Приведу цитату[6]: " 9/XI - 1941 г. 21-00. В целях дальнейшего упорядочения управления войсками и организационного объединения отдельно действующих отрядов частей в развитие моего боевого приказа... от 6/XI --41 г. Приказываю: I. Первый сектор обороны -- комендант полковник Новиков; штаб сектора -- штаб 2 кд (сокращенного состава) -- х. Максимовича. ...состав войск -- один стрелк. полк -- 383 сп... в составе трех стр. батальонов: 1-й б-н -- школа НКВД -- комбат -- нач. школы майор Писарихин. 2-й б-н -- запас, арт. полк -- комбат -- командир арт. Дивизиона т. Ведьмедь. 3 б-н -- объед. школа БО и ПВО, рота МПВО и хим-рота -- комбат -- капитан Кудрявцев. командование, штаб и тыл -- 383 сп...". Данный приказ содержит перечень частей, находившихся в секторе, и он четко определен. Это 383-й полк. Правда, полка, как такового еще не было, но были батальоны. Например батальон запанного артполка, все это время строил укрепления на тыловом рубеже, и ничто не мешало перебросить его в помощь батальону И.Писарихина. Перекрыть узкую горную дорогу было можно даже силами двух рот. Ситуация осложнилась только тогда, когда противник захватил форт на высоте 386.6, блокировав в казематах два взвода 2-й роты батальона МПО НКВД, во главе с зам. ком. батальона В.В.Бондарем.
   Еще один любопытный вопрос: как удалось противнику блокировать бойцов в казематах? Сейчас сказать сложно. Если бы оборона шла по валу укрепления, то личный состав отошел бы по дороге вниз, а не закрылся в казематах. Даже при нехватке оружия. Т.е. противника все же проспали. Приведу одну любопытную фразу из воспоминаний Л.И.Горбунова: "...Командир батальона Бондарь Василий Владимирович даже не появлялся в батальоне, по сути, самоустранился от командования батальоном...". Т.е. скорее всего, причиной падения форта 386.6 стало разгильдяйство.
   Виноватым назначили командира школы подполковника Писарихина. Его обвинили в том, что батальон не подготовил оборонительных позиций заранее, в том, что батальон не удержал позиций (хотя удержать их было нереально) и в том, что...
   Многие флотские командиры в своих воспоминаниях норовят пнуть командование школы за то, что в первые дни обороны оно не удержало выделенного рубежа. Если поднять документы, то можно сделать однозначный вывод: школа обороняться не собиралась. Почему? Ответ прост. Моряки и офицеры школы ни флоту, ни армии не подчинялись. У них был свой, могущественный наркомат: Народный комиссариат внутренних дел, во главе с Л.П.Берией. И этот наркомат дал приказ на эвакуацию школы. Точно так же, как незадолго до этого эвакуировали школу ЭПРОН (которая, к слову, была создана НКВД). Сложность была одна: ЧФ для эвакуации не выделял. Ведомственные границы в России всегда отстаивали гораздо более стойко, чем государственные. Дело дошло до конфликта с командованием флота. Командующий флотом даже грозил расстрелом начальнику школы ...
   Но, так ли он виноват? Батальон действительно не оборудовал свои позиции, но лишь потому, что до 9.11.41г. он строил укрепления на Тыловом рубеже. Свои позиции он не удержал из-за того, что без предупреждения отвели флотский батальон и 40-ю кавдивизию, оставив его один на один с превосходящим противником. Батальон, естественно, не удержался из-за малочисленности и слабого (и недостаточного) вооружения. За двое суток батальон не получил ни одного человека подкреплений, и ни одного патрона. Оружие, и то, отбивали у противника.
   Так что, если уже заняться неблагодарной работой, и определить, кто же виноват в создавшейся ситуации, то придется признать, что наибольшая вина ложится именно на коменданта сектора генерал-майора П.Г.Новикова. По странному совпадению, совсем молодой полковник Новиков стал генерал майором именно в тот день, когда произошли описываемые события. Именно комендант сектора не предпринял своевременных мер к стабилизации положения. Хотя, находясь в командовании сектором всего 4 дня, он мог вообще не знать, о существовании этого подразделения. Ведь выдвигал его на этот рубеж контр-адмирал Г.В.Жуков. Про него просто "забыли" в этой суматохе смены командования.
   Так что .... Виноват во всем все-таки бардак, царивший в Севастополе в первые дни обороны. Кто виноват в бардаке? Пусть каждый сделает выводы сам, ... будем считать, что обстоятельства.
   Загадки севастопольской обороны. Глава 8,
  
  
  
  
  
   Тайны Балаклавских фортов.(Часть 2)
   Нельзя сказать, что П.Г.Новиков не предпринимал ничего для того, чтобы стабилизировать положение. Из журнала боевых действий 2-й дивизии за 13.11.41г.: "В 13:00 командиру батальона НКВД было приказано восстановить положение, и занять высоты 508.1, 482.2, 471,7. Для выполнения поставленной задачи батальону была дана помощь- один взвод комендантский и 20 человек из автобатальона 2КД. Атаку возглавили комендант 1-го сектора полковник Новиков (приказ о присвоении ему генерал-майора еще не был получен, прим. мое, А.Н.), командир 383 СП подполковник Ерофеев, начальник разведотдела к-н Малигон.
   Батальон ВНОС на выс , 440,8 вел бой о пр-ком. В результате боя батальон находился на южн. скатах высот 440,8, 482,2,471,7. К исходу дня б-н ВНОС оставил выс. 482,2, 471,7 и влился б-н НКВД".
   Атака 13.11.41г. была неудачной. Причин было две: первая, и самая главная. Атака велась недостаточными силами. Вторая причина заключалась в том, что в то время, когда П.Г.Новиков руководил контратакой батальонов ВНОС и НКВД, противник атаковал по Ялтинскому шоссе. Из журнала боевых действий 2-й кавдивизии: "13.00 до 20 танков по Ялтинскому шоссе вышли к выс.253,7 Отдельные автоматчики пр-ва заняли вые. 440,8".
   На сей раз, участие бронетехники подтверждается и воспоминаниями. 20 танков конечно не было. Но были Stug III трех батарей 190 -го дивизиона. Об этом свидетельствуют немецкие документы [1]. По воспоминаниям, [2] был еще один "средний танк". Действия непонятного "среднего танка" подтверждают и документы. Он упоминается в журнале боевых действий 2-й кавдивизии. С штурмовыми орудиями, все более или менее понятно, но что это за танк? Ни в советских, ни в немецких документах, ответа на этот вопрос нет. Ответ удалось найти в воспоминаниях бойца 388-го полка 172-й дивизии Косенко [3]. Именно этому полку были приданы последние два Т-34 бывшего 5-го танкового полка 172-й дивизии. Танки были приданы разведке полка, и использовались для засад и арьергардных боев. Один танк до Севастополя дошел, а вот второй был потерян, восстановлен и использовался противником до 17.11.41г. Дальнейшая судьба его неизвестна.
   Т.е. все же бронетехника была, но во взятии форта на высоте 386.6 не участвовала. Бронетехника противника прошла по грунтовке от д.Кучук-Мускомья (Резервное), дошла до лесничества (курсанты в своих воспоминаниях говорят о танках), а затем свернула вправо, по грунтовке, к Ялтинскому шоссе. Так что версия с бронетехникой так же имела под собой основание, правда, ни танки, ни штурмовые орудия в захвате форта не участвовали. О них упомянули лишь для того, чтобы оправдать потерю Южного укрепления.
   14.11.41г. ситуация оставалась без перемен, лишь во 2-й половине дня батальон МПО НКВД вместе со 154-м кавполком (командир полковник Макаренко) из состава бывшей 42-й кадивизии попытался контратаковать противника, засевшего в горах. Тот факт, что атака велась на горные укрепленные позиции, в конном строю, упорно отрицается нашими командирами, но подтверждается воспоминаниями бойцов и ... документами.
   В документах по потерям 154-го кавполка, 13-14 ноября 1941г. большие потери именно среди коноводов, ветврачей и фельдшеров. Есть воспоминания ветерана 42-й КД Стрепкова [4], в которых описывается подвиг, этих людей, которые пытались спасти раненных людей и лошадей. Подтверждают этот факт и воспоминания Колбасина[5].
   Из воспоминаний И.К.Калюжного (сводный полк НКВД) [6]: "Пошли по целине и вышли на дорогу Севастополь-Балаклава. Страшное зрелище, ужасное зрелище увидели мы: по обе стороны дороги лежали разбитые и обгоревшие машины, убитые и уже замерзшие лошади, вывернутые с корнем тополя и множество трупов. (Не знаю, кому могла придти в голову мысль: послать кавалерийский полк для защиты Балаклавы, где рыбацкий поселок был зажат горами, напичкаными немцами. Стоит ли говорить, что кони стали крупными мишенями для фашистских снайперов. И, думается, в немецкой армии по поводу лошадиного броска был сочинен не один анекдот!".
   Эти воспоминания относятся к ночи с 14 на 15 ноября 1941г. Это было первое подразделение сводного полка НКВД, которое появилось в районе Балаклавы. Если уж говорить совсем точно, то подразделение, в составе которого служил И.К.Калюжный, на тот момент еще сводным полком НКВД еще не являлось.
   Первый батальон этого полка, под командованием капитана Кекало, еще только формировался в казармах рядом с древним Херсонесом. Формировался батальон в основном, из тех бойцов 184-й стрелковой дивизии НКВД, кто смог выйти к Севастополю. Дивизия оказалась в сложном положении. Из воспоминаний К.М.Хомутецкого[7]: " После того, как противник занял перевалы, и вышел к южному берегу Крыма, дивизия оказалась в окружении. Командир дивизии полковник Абрамов в этой ситуации проявил малодушие и струсил. Он приказал: "Срывайте петлицы, и спасайтесь, кто как может!"". В основном, к Севастополю вышли бойцы двух подразделений дивизии. Из Алушты в Севастополь прорвался, почти в полном составе, батальон связи дивизии, под командованием И.И.Боброва. Из Куйбышевского района в Севастополь смогли выйти и бойцы 262-го стрелкового полка дивизии, которым командовал Г.А.Рубцов, бывший старший инспектор строевой подготовки пограничного округа.
   Из этих частей и было начато формирование полка, под командованием капитана К.С.Шейкина. Г.А.Рубцов появился в Севастополе только 19 ноября 1941г. Группу, в которой находился командир полка, противник прижал к берегу в районе бухты Ласпи. Было принято решение уходить на старых рыбачьих лодках рыбколхоза "Ласпи". Его, вместе с 20 бойцами полка, подобрал морской охотник на траверзе мыса Айя.
   Но не бойцы 1-го, вновь формирующегося, батальона первыми вступили в бой. Батальон еще формировался, относился он к другому ведомству, и решение о введении его в бой еще никто не принимал. Более того, по состоянию на 13.11.41г. обеспеченность стрелковым вооружением была всего 30%. Тяжелое вооружение отсутствовало полностью. Формирование 1-го батальона было завершено только в декабре 1941г. Так, что первым в бой вступил не он.
   Первыми в бой вступили три роты, под общим командованием капитана А.Панченко. Того самого капитана Панченко, погранзастава которого задержала противника на перевале Ай-Петри, давая возможность Приморской армии для отступления. Обычно, описывая боевой путь полка, его называют "пограничным". Давайте говорить честно: это был сводный полк НКВД, и сражались в нем не только пограничники.
   Первыми приняли бой под Балаклавой, 5-я рота 54-го сталинского охранного полка НКВД и Симферопольская конвойная рота. Впоследствии, они станут 5-й и 6-й ротами 2-го батальона полка. Пограничников в составе группы к-на Панченко было всего 27 человек. Так что.... Отнюдь не пограничники первыми встретили врага, а бойцы военизированной охраны и конвойные войска. Участие этих частей отрицается или умалчивается советскими источниками.
   Из рецензии Г.Ванеева на рукопись Михаила Лезинского "В СТАРЫХ ГЕНУЗСКИХ БАШНЯХ": "... утверждается, что в сентябре-ноябре 1941 севастопольские тоннели охранял 54-й железнодорожный полк НКВД- это утверждение является новым и очень важно раскрыть источник... Сомнительно, что он был к началу боев за город, ибо обязательно оказался бы на передовой. Однако такого полка на передовой под Севастополем не было...". Рукопись так и не превратилась в книгу из-за несогласия с рецензентами.
   Из воспоминаний[8]: "Я, Скробов Константин Матвеевич, был призван в Советскую Армию в 1940 году вместе с родним братом Владимиром. Служил в 54 сталинском ж/ж полку НКВД ... Я находился во взводе по охране и обороне центрального телеграфа, а брат находился в гарнизоне "Белое" по охране и обороне ж/д туннели... Все военные объекты охраняла и обороняла 5 рота 54 полка НКВД.На рассвете 11.11.41г. получили приказ оставить оборону и сосредоточиться в гарнизоне "Белое" /туннель около Севастополя/, а потом ... наша рота заняла оборону Шули. А через 2 дня нас отправили занимать оборону на Балаклавском направлении . Меня назначили командиром отделения второго взвода пятой роты, второго батальона. Командир батальона был майор Ружников. Передний край обороны 5 рота, 2-го батальона 456 сп. проходил по склонам Балаклавских высот, вблизи Генуэзской башни".
   Из воспоминаний И.К.Калюжного[9]: " "...Вы сомневаетесь, что Севастопольские тоннели охранял 54-й железнодорожный полк НКВД?...
   В конце октября, когда Симферополь и Бахчисарай были захвачены немцами, то не только тоннели, но и сама железная дорога стала ненужной и поэтому наш гарнизон, охраняющий три тоннеля, расположенных при въезде на станцию Инкерман, перевели на охрану и оборону электростанции Крымгрэс
   Электростанцию мы охраняли и в октябрьские праздники, т.е. 7-го и 8-го ноября. Базировались на гарнизон тоннели "Белая" Командовал им лейтенант Соболев. В середине ноября наш 54-й железнодорожный полк НКВД сняли с охраны и направили в бухту Голландия в Елисеевские казармы.
   Вот там-то и сформировался один из батальонов будущего Сводного пограничного рубцовского полка. В начале ноября, наш батальон был брошен для ликвидации прорыва врага в район деревень Старые и Новые Шули. Бросок был стремительный: в течение двух часов мы продвинулись на 6 -7 километров. И мы заняли обе деревни. Через 3 дня нас сменила 25-я Чапаевская дивизия, и мы двинулись на Балаклаву".
   Те, кто пытался изучать историю Севастополя по официальным документам, может не понять, причем здесь Новые Шули (Штурмовое) и старые Шули (Терновка). Все дело в том, что 7-8 ноября немецкие войска прорвались в долину Кара-Коба, и силами двух рот 50-й пехотной дивизии вышли к окраинам дер.Новые Шули. Создалась реальная угроза для севастопольской обороны. Ситуацию спасла охрана гидроузла, позвонившая в свой гарнизон, и вызвавшая подмогу. Чуть позже, по противнику открыли огонь две зенитные батареи... О своих просчетах никто писать не любит, и этот прорыв немецких войск, тоже попытались забыть, так же как попытались забыть и о тех, кто спас в те дни город.
   Из воспоминаний И.К.Калюжного: "Весь день шел крупный снег, а к вечеру небо прояснилось и ударил сильный мороз. Говорят, что в Крыму, в ноябре, морозы - редкость. Но тот, военный ноябрь, был холодным: 12-13® с ветром. Продвигаться было очень тяжело, все были нагружены боезапасом. На вооружении у нас было несколько станковых пулеметов "Максим", пять пулеметов системы Дегтярева, несколько 45 мм минометов и, у каждого из нас винтовка образца 1891 года. Безотказная, но тяжелая и неудобная, отжившая свой век. В походе этом мы научились спать на ходу: шли медленно и после полуночи то там, то тут раздавался храп. Я шел рядом со своим другом юности Ваней Олизько, мы тоже, поддерживая друг друга, спали на ходу. Командиры не разрешали привал. Боялись, что все сразу уснут и замерзнут. Ведь одеты были не для такой погоды: нательное белье, гимнастерка, шинель.
   Примерно часа в четыре ночи подошли к Сапун-горе, свернули вправо, в большой овраг и тут же сделали привал, потому что стало светать и при свете мы не рискнули продвигаться дальше. Люди сразу же сбросили с себя тяжелые ноши. Подъехало несколько походных кухонь с горячей перловой кашей. Голод победил сон, мы кинулись к кухням с котелками. Пищи было приготовлено много и мы впервые, за много дней, наелись досыта. Нам выдали еще и чай с сахаром, все согрелись и жизнь наша показалась уже не такой мрачной.
   Солдаты наломали ветвей, накидали их на снег и улеглись на эту походную постель. Уснули сразу. Конечно, был выставлен наблюдательный пост, чтобы противник нас не обнаружил сонных. Кажется, Ваню Балацкого поставили наблюдать за Балаклавой. Солдаты спали, а командиры бодрствовали: то и дело будили нас, чтобы мы совершили пробежку, не замерзли. Так мы проспали световой день, а к вечеру нас снова хорошо накормили и мы стали готовиться к переходу на передний край. В Балаклаву.
Со стороны Балаклавы шел непрестанный гул - враг день и ночь штурмовал поселок. На сопках 212 и 201 держали оборону курсанты погранморшколы. Связи у нас с Балаклавой не было и никто из нас не знал: наша еще Балаклава или там уже враг? Была послана разведка во главе с двумя опытными командирами, а вокруг оврага, где мы находились, выставили дополнительное боевое охранение.
Разведчики возвратились в двенадцатом часу ночи - в самой Балаклаве немцев не было! - и мы тут же двинулись в путь".
   Под утро 15.11.41г. две роты прибыли в Балаклаву. Из журнала боевых действий 2-й дивизии: "Был получен боевой приказ командующего Приморской армией N 003 о придании 1 сектору - 1330 сп, 40 кд, сводного б-на 1331, сп ,51 ап, 175 отд. зен. артдивизиона и бронепоезда " Железняков", с задачей удерживать занимаемый участок".
   Но к тому времени, ситуация сильно изменилась. Был потерян "Северный" форт. К сожалению, точно так же, по разгильдяйству... Всего одна цитата из воспоминаний: " Я не буду говорить подробности о всех наших сооружениях. Они были очень здорово укреплены. Взять их можно было не силой, а обманом, что и удалось противнику .Вот, что рассказывают некоторые жители: Высота 386,6 была взята противником без единого выстрела. Овладев высотой противник под видом помощи 212-ой, переодетый в красноармейскую одежду, пришел на эту высоту (212.1). Часовой вызвал караульного. Последний прочитал направление и попросил пройти выяснить. Поравнявшись с часовым фашисты прикололи и часового, и караульного, так же сияли остальные посты. Остальные обезоружили бодрствующий наряд, а тех которые отдыхали в казарме, всех прикололи в постелях.
   Часть резерва с высоты уходили в баню, они должны были ночевать в городе. Из всех солдат один оказался живой: он спал на животе и штык попал ему в мягкое место (бок) Услышав немецкую речь он все понял, и не стал кричать. Как только немцы вышли из казармы, он зажал свою рану тряпкой и превозмогая боль, вышел из казармы. С горы он добрался до дороги, а там спрятался в водосточной трубе. Немцы за ночь укрепились, рассредоточили свои силы. На высоте было очень много боеприпасов, я уже говорил об этом, на рассвете немцы позвонили в Балаклаву начальнику, требуя чтобы Балаклавский гарнизон сдавался, так как сопротивление бесполезно. Некоторые автоматчики просочились в город, чтобы навести панику и поджечь бензохранилище. Здесь были брошены остатки Балаклавского гарнизона. Но это результатов не дало. Ведь только один начальник знал, что на 212-ой высоте - немцы. А сколько их там? - 40 или 50 человек - это не было известно и, когда наши моряки бросились занимать 212-ую высоту, то немцы встретили их ураганным огнем. Все, это было в их распоряжении, их оружие, наши боеприпасы, все пошло в ход. Началась оборона Балаклавы. Много пало пограничников там, и моряков, имена которых неизвестны до сих пор". Ошибка с фортом "Южный" повторилась. Ничему жизнь не учит...
   В правой казарме форта бойцы оказались бдительнее, и захватить ее противнику не удалось. Там засел взвод роты л-та А.Мирошниченко. Продержаться удалось сутки, после чего, бойцам взвода пришлось отойти. В этом бою погиб и командир роты А.Мирошниченко.
   Чуть позже подоспели другие части НКВД, в том числе и пограничные. Подоспел отряд, под командованием капитана С.Блоха, основу которого составили разведчики 184-й дивизии НКВД. Из воспоминаний: "В ноябре 1941 года мы, вооружившись до зубов автоматами, гранатами, быстро погрузились на машину, из Севастополя отправились в Балаклаву, Въезжая в Балаклаву, мы увидели горящие дома, особенно пылали баки с горючим. Местами еще шла перестрелка. В этот круговорот и попала наша разведка. Мы начали вышибать из домов немцев и занимать оборону, наводить свой порядок. Ночью к нам пришло подкрепление: ... Мы расположились в подвале клуба ЭПРОН". 18. ноября 1941г. в состав сил обороняющих Балаклаву включили и сводный полк НКВД, под командованием К.С.Шейкина, но реально, 1-й батальон полка вышел на позиции спустя две недели. Третьего батальона в полку до февраля 1942г. не было, так что по сути, "полк" представлял из себя всего три роты, которыми командовал к-н Ружников. Подошел сводный батальон 1331-го полка из состава расформированной 421-й одесской дивизии.Подошли части 1330-го полка. Ситуация стала налаживаться, 20.11.41г. батальон школы МПО НКВД отвели в тыл, его позиции заняли бойцы сводного "полка" НКВД.
   Но старые укрепления были потеряны. Противнику удалось удержать их до конца осады Севастополя. Советские войска удерживали лишь обратные скаты высот под фортами. Противник обстреливал их из минометов, катал бочки с аммоналом, захваченным тут же в "Северном" форте. Правда, и для немцев оборона "Северного" форта была подвигом. Форт сражался в полуокружении советских войск, снабжение ого было крайне затруднено, подступы простреливались советской артиллерией. Советские части неоднократно пытались отбить укрепления, но бесполезно.
   Правда... Была возможность захватить форт. Но ее упустили. Из воспоминаний Рубана: " Однажды нам удалось перехитрить врага, это было в конце ноября. Ротные разведчики, которые сидели в окопах, рано утром с флангов заняли высоту и потеснили немцев. Наша рота-разведка только получила завтрак, как вбежал связной и сказал командиру, что высота с флангов занята наши ми войсками.
   Мы должны были подняться на высоту со стороны клуба, прямо в лоб немцам, что нам и удалось сделать. Поднявшись на высоту без единого выстрела под командованием Корейченко мы подошли к самой траншее высоты. Корейченко дал очередь. В траншее глубиной 4 м и шириной 3 м стояла группа солдат в разных шинелях. Один из наших бойцов прыгнул в траншею, и хотел бежать к этим солдатам, но по нему открыли огонь. Корейченко посчитал этих людей за своих, как информировал его связной.
   Солдата наше го тяжело ранило. А меня Корейченко послал сказать, чтобы по своим не стрелять. Расстояние между нами было метров 40. Когда я сбегал я услыхал немецкую речь, когда уже добежал до командира, то с правой стороны высоты прибежал связной, сообщивший от имени комбата оставить высоту. Корейченко махнул рукой, мол, уходите. Когда я добежал до него и сообщил ему о том, что здесь немцы, все уже спустились вниз. Об этом инциденте дошло уже до командира полка Рубцова. Немедленно занять высоту, но было уже поздно: немец встретил нас огнем, не дал и подняться. А с нашей стороны высота была чистая, не было и камней, чтобы можно было спрятаться. Из всего этого можно было сделать вывод: если немец взял высоту хитростью,то мы тоже могли хитрость сделать, без единого выстрела, занять высоту. но мы не могли этого сделать: во-первых,мы были на ней, мы уже взяли высоту, значит надо было про должать наступление или ожидать помощи. Но командир не дождавшись меня, поверил связному, который прибежал не со стороны штаба батальона, а с правой стороны, напротив бухты. Он мог быть поддельным, такой же переодетый немец, который сыграл свою роль".
   22.11.41г. на базе частей, обороняющих 1-й сектор, была сформирована 2-я дивизия. В нее вошли сводный полк НКВД, 1330-й полк и 383-й полк. Последний укомплектовали штабом 388-го полка 172-й дивизии. 1-м батальоном стал сводный батальон, который сформировали из остатков батальона ВНОС, батальона МПО НКВД, роты 514-го полка, эскадрона 147 кавполка 40-й кавдивизии. Второй батальон изменений не претерпел, это был батальон запасного артполка м-ра Ведмедя. Третий батальон был составлен из школы БО и ПВО, химической роты, дегазационной роты и МПВО, т.е., Балаклавского ополчения. Во всяком случае, так, получается по документам. Правда, как ни странно, события, произошедшие и до этой даты, внесены в тот же журнал, прошиты, скреплены печатью. Записи выполнены одним почерком, одними чернилами, и подписаны начальником штаба дивизии подполковником Комарницким. Журнал явно заполнялся задним числом, 31 марта 1941года. Так что верить ему можно, но очень осторожно.
   После описываемых событий, неоднократно производились попытки взять укрепления, но безуспешно. Из журнала боевых действий 2-й Дивизии: "19.11.41г. В течение ночи 1 б-н 383 сп, совместно с хим. ротой 2 б-на и особой ротой армейского резерва вели наступательные бои за овладение выс. 212,1. в результате боя части задачу полностью не выполнили, неоднократными атаками на выс. 212,1 и бывш. крепость, атаки отбрасывались сильным арт.мин.огнем пр-ка. Части сектора к 14.00 20.11.41 года занимали следующий рубеж; Одним б-ном 1330 сп - совх. "Благодать", вторым б-ном 1330 сп и приданной химротой 2 батальона занимали сев.вост. скаты выс. 212,1" 1 б н 383 сп занимал -башня". "21.11.41г. Части занимали прежние рубежи, с утра части перешли в наступление с целью овладения выс. 386.6. На высоту 212.1 наступал 2-й батальон сводного полка НКВД...". Наступали и позже, но безуспешно. Почему?
   Причина достаточно проста: " ... ночной разведкой установлено, что противник установил на выс. 212.1 10 станковых пулеметов, 15 минометов, поддерживается артиллерией с высоты 386.6. Высота 386.6 сильно укреплена, установлено много пулеметов, сильный огонь автоматчиков. Противник одет в черные морские шинели и каски...". Для того, чтобы бороться с огневыми точками противника, нужна была полковая артиллерия. По штату в полку должно было находиться 4 -76мм орудия и 6шт. 45мм противотанковых пушек. Но в ноябре 1941г. в "полку" не было ни одного орудия. Штурмующие высоту 212.1 на вооружении имели три максима, пять ручных пулеметов, семь ротных 50мм минометов, и... все. На 575 бойцов 2-го батальона было 392 винтовки, из них 1891г.-172шт, 1931г.-18шт., кавалерийских карабинов 27шт., трофейных винтовок Маузера, обр. 1898г. 17 шт., винтовок "Арисака", японского производства 32шт., винтовок Манлихера 12 шт., т.е. даже стрелкового оружия на всех не хватало, и оно все было разносистемное.
   Ближе всего к успеху сводный полк НКВД и 1330-й полк были к успеху 1-2 января 1942г., но об этом чуть позже.
  
  

Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"