Аннотация: Потенциально - один из цикла рассказов, объединённых общим сеттингом. Осторожно, dark fiction.
Несмазанные петли противно скрипели. Под сводами каменной арки скрип этот усиливался настолько, что хотелось зажать уши. Грол бы так и поступил, да только руки были заняты - ему выпало закрывать на ночь ворота. Левая же створка как назло упиралась, не желая сходиться с правой, а новые башмаки нещадно натирали пятку. Да ещё и с факелами явно приключилось что-то не то: от резавшего глаза дыма нестерпимо хотелось чихать.
В общем, караул не задался с самого начала, Гролу просто пришлось с этим смириться.
- Эй, ты на ней там что, жениться собрался? Закрывай давай!
- Заткнись!
Он как раз собирался прибавить что-нибудь покрепче, когда в створку постучали. В закрывающуюся на ночь створку Северных ворот Лондерона, сколоченную из досок толщиной в руку взрослого мужчины, постучали. Деликатно так, костяшками пальцев, а не ногами или рукоятью меча.
Грол застыл в растерянности.
Стук повторился.
- Кого там ещё несёт?!
- Могу я войти?
Набрав в грудь побольше воздуха, Грол уже собирался объяснить обладателю болезненно радостного голоса, куда и в каких позах тот должен войти... когда тяжеленная створка вдруг резко распахнулась, сбивая его с ног. Не ожидавший ничего подобного, он со всего маху уселся прямо на брусчатку. Копчик пронзила боль. Из глаз посыпались искры.
Грол честно старался поднять тревогу. Честно-честно. Он в жизни ничего не хотел больше, чем немедленно закричать. Заорать. Завопить.
Но не мог выдавить ни звука.
Перед ним, в проёме ворот, стоял стройный молодой человек, излучающий кипучую, бешеную энергию. Волосы в лёгком беспорядке, на губах - широченная улыбка, глаза сверкают. По-настоящему сверкают, словно в них вместо радужки - синий огонь. Одет - такое раз в жизни увидишь. Торс плотно облегает куртка, одна половина которой черна настолько, что вбирает в себя свет, а вторая - сияет столь же невероятной, чистейшей белизной. На ногах тех же цветов узкие штаны; чёрная пола куртки опускается на их белую сторону, тогда как белая - на чёрную. Обут в высокие сапоги с отворотами, в белый заправлена чёрная штанина, а в чёрный - белая. Руки обтягивают перчатки - одна, уходящая в белоснежный рукав, чернее Скверны, другая, скрывающаяся в непроницаемо-чёрном, белее детской мечты.
Грол не мог оторвать от незнакомца взгляда. Он был в ужасе, в дикой, первобытной, заполняющей разум без остатка панике. Он знал, кто перед ним. Он знал, что сейчас произойдёт. Он сразу догадался, он ни мгновения не сомневался, он знал, знал, он всё знал... Но как же так, почему... почему сейчас?.. Почему здесь?! Почему с ним?!! ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ ПРОИСХОДИТЬ!..
Грол тихонько, отчаянно захныкал.
Молодой человек посмотрел на него так, словно только что заметил. Сияющая улыбка нисколько не поблёкла, когда он разочарованно цокнул языком:
- Ты бесполезен.
И Грола пронзила боль. Не помня себя, он попытался броситься прочь, оттолкнувшись от камней ладонью... и увидел, как вместо этого в камень обращаются его пальцы. В камень, который словно ломал кости, разрывал сосуды, раздирал плоть, стремясь по предплечью вверх. Стремясь вверх по икрам. Причиняя неописуемую муку. Убивая.
Это было невыносимо. Это была агония, безбрежная как сама Скверна. И он бы закричал, продолжайся она хоть на миг дольше.
Смерть проявила к Гролу милосердие - она пришла быстро. Но перед тем как покинуть этот мир, он испытал такие боль и ужас, каких даже вообразить не мог.
- Грол, а ну хватит придуриваться! ...Скверна тебе в глотку! Ты кто такой?!
- Меня зовут Кай Гласиус. Рад встрече! - повернувшись спиной к изваянию тщетно старающегося вскочить стражника, Кай направился к оставшимся караульным, с тревогой заглядывающим в арку ворот.
Гибели своего товарища они увидеть не успели, да и разглядеть, что тот пребывает в состоянии памятника самому себе, вряд ли могли - их слепили собственные факелы. Впрочем, его устраивал любой вариант развития событий. Разглядят, не разглядят - всё едино.
- Если ты - один из Нефилим, то я - Апостол Гласиус, - по инерции ощерился неприметный коротышка, похожий на мышь как чертами лица, так и цветом волос. Он стоял чуть впереди остальных, держа ладонь на рукояти меча. Выходило - сержант.
- Было бы очень удобно, - Кай продолжал улыбаться. - Но, увы...
- Стой где стоишь!
Он и не подумал следовать приказу, не обращая ни малейшего внимания на выставленные вперёд алебарды и нацеленные арбалеты. Несколько шагов - и над головой раскинулось полное звёзд ночное небо, в котором царила серебристая половинка луны. За спиной взметнулись ввысь Несокрушимые Стены, сложенные из всемирно знаменитого лондеронского гранита, крепче которого камня не сыскать. Днём они были бы серыми, цвета лучшей стали.
Мгновение спустя стражники наконец рассмотрели, с кем их свела судьба.
- Охрани Заря!.. Смеющийся Кай!
- К вашим услугам, - он отвесил на ходу неглубокий поклон. - Приятно видеть, что моя слава дошла и до этих мест.
Вместо ответа в него ударил арбалетный болт. Кай позволил тому застрять в груди, остановившись в двух шагах перед сержантом.
- Вы собираетесь сражаться? С Нефилимом? - он поднял бровь. - Похвальная храбрость... но бесполезная. Будь я на вашем месте, с собой бы связываться не стал.
К сожалению, парадоксальность последней фразы, порождённая отсутствием необходимого уточнения, пропала втуне. Но улыбка Кая от этого ничуть не поблёкла.
- Залп! - неуловимым движением выхватив меч, сержант атаковал, без экивоков намереваясь отрубить ему голову.
Выверенный, великолепный удар, выдающий мастера клинка. Кай с удовольствием досмотрел тот до конца - отточенная сталь прошла сквозь него, не причинив вреда. Арбалетные болты ударили в плотно пригнанные друг к другу каменные блоки городской стены и толстые доски ворот. Глухой стук и визг металла заглушили негромкое звяканье, с которым болт, что уже торчал в груди, упал на мостовую.
- Я бы на вашем месте постарался убежать и поднять тревогу, - продолжил свою мысль Кай. - Однако прежде, чем вы последуете моему совету, позвольте поинтересоваться - где Апостол Гласиус?
- Иди сам найди! - выплюнул сержант.
- Найду. Указать дорогу - в ваших интересах, не в моих.
- С какой стати?.. - не сдержал удивления кто-то из стражников.
- Меньше смертей в процессе, - любезно пояснил Кай.
Сержант соображал быстро. Настолько быстро, что наверняка занимал не последний пост в королевской разведке. Неудивительно - Его Величество обязан знать, кто приходит в его город и кто из него уходит.
- Дворец Витражей. Отсюда прямо, на шестом перекрёстке налево. Там не ошибёшься.
- Премного благодарен, - коротко наклонил голову Кай. Направился в указанную сторону, напрочь игнорируя отряд стражи; люди расступились, освобождая ему путь. Пытаясь держаться подальше. - Советую начинать бежать на юг прямо сейчас. К утру здесь будут лишь руины.
- И не мечтай, мразь! - выкрикнул ему в спину сержант-шпион. - Апостол сотрёт тебя в порошок!
- С удовольствием приму твою жизнь в качестве ставки, - не оборачиваясь, сообщил Кай. Он по-прежнему широко улыбался.
Кай не мешкал, шагая куда быстрее обычного человека, - но гораздо медленнее, чем мог бы. Он позволил себе несколько мимолётных развлечений - безыскусный пожар там, причудливое искажение форм и жизней здесь. Маленькие штрихи в картине нарастающей паники, не больше. Смерть и Скверна отмечали его дорогу, однако отметки эти были аккуратны и точны. Продуманны, а не случайны.
Конечно же, Лондерон ещё сполна ощутит на горле удушающую хватку одного из Нефилим... позже. Пока у Кая оставались дела.
На его губах продолжала играть радостная, открытая улыбка. Ему действительно было весело.
Позади остался созданный им терновник, в зарослях которого тела живых людей переплелись с гранитом и деревом. Они будут жить, они будут чувствовать, они будут мысленно кричать, пока кто-то сердобольный не спалит их дотла. Может, это даже окажется сам Кай.
Справа питаемое Скверной пламя распространялось со скоростью молнии, охватывая здание за зданием. Дома, построенные на века, стремительно превращались в возносящиеся ввысь огромные костры. Сливались в гудящую огненную стену. От дыма луна стала красной как кровь. Дым застилал звёзды - те словно отворачивались от мира в испуге.
Кая никто не замечал.
Повсюду люди выбегали на улицу, схватив в охапку детей и нехитрый скарб. Многим помогали выбраться, почти таща на руках, многие сгорали заживо - их истошные вопли звенели в ушах. Многие ещё пожалеют, что не погибли, - ожоги превратят их жизнь в бесконечный, чудовищный кошмар, от которого не будет спасения. Запах гари и палёного мяса стлался над булыжной мостовой.
Крики и страдание тугой спиралью вились вокруг. Хлестали во все стороны ужас, отчаяние и боль. Царил хаос. Хаос людей и огня, и смерти, и дыма, и страха, и дерева, и камня... Расхохотавшись, Кай раскинул руки, запрокинув лицо к небу. Он любил хаос.
...Дворец Витражей возник на горизонте внезапно. Только что взгляд лишь скользил по скатам черепичных крыш - и вот уже над ними воспарила тонкая башня, окна которой сверкали в отблесках пламени всеми цветами радуги. Не теряя времени, Кай шагнул прямо к ней.
И очутился у кованой ограды, искрящейся силой Зари. Дальше дороги не было.
- Так всё-таки я не ошибся, ты на самом деле здесь... - промурлыкал он себе под нос.
Без колебаний Кай обеими руками сжал искусно выполненные завитки лиственного узора - и его кисти охватило нестерпимое сияние. Металл мгновенно раскалился добела. Дохнуло нестерпимым жаром. Раздалось отчётливое шипение.
Ограда противостояла Скверне целый удар сердца - потом, опустошённая, погасла. Кай заставил её разойтись перед ним словно живую.
Ступил в образовавшийся проход. Окинул взглядом ухоженный сад, расчерченный прямыми линиями гравийных дорожек, сад, за которым возвышался сам Дворец Витражей, чьи стены были больше стеклом, чем камнем. Они хранили славу Лондерона, повествовали о победах Зари над Скверной. Рассказывали историю, что сегодня будет завершена.
Топча аккуратные клумбы, к Каю уже мчалась пятёрка серафов - переливающиеся солнечным золотом покровы были видны издалека. За ними бежали трое воинов, чьё оружие источало тот же тёплый свет. Свет, сверкавший в их глазах вечным клеймом. Озарённые.
Весело усмехнувшись при виде тонкой мальчишеской фигурки, как можно незаметнее юркнувшей внутрь Дворца, Кай позволил им напасть.
Сара, одним глазком поглядывая в широкое окно с кругом простого стекла в середине, чтобы не закрывать вид, направилась к очагу, собираясь подать наставнице ещё чаю. Буквально только что им сообщили о бушующем в городе страшном пожаре, но тот ярился с другой стороны башни, отсюда не разглядеть. Однако Сара, будучи не в состоянии сдержаться, всё равно пыталась - бездействие выводило её из себя.
Почему Апостол ничего не делает?.. Сила Зари легко потушит огонь!
Нетерпение тлело в груди россыпью углей, с каждым мигом всё больше раздуваемых ветром тревоги.
Она уже протянула руку к чайнику, продолжая гадать, отчего они сидят здесь сиднем, когда заметила, что в приоткрывшуюся дверь проскользнул Карл. Брат выглядел взъерошенным даже сильнее, чем обычно, а дышал так, словно поднимался от самого подножия башни бегом. И на лице его лежала странная для мальчишки, пугающая чёрная тень.
Сара выпрямилась. Что он себе позволяет?! Даже не постучал!..
Не обращая внимания на её недовольный взор, Карл бросился вперёд:
- Наставница! Здесь...
Договорить брат не успел. Дверь в покои за его спиной с грохотом распахнулась, явив взгляду стройного, гибкого юношу в чудной чёрно-белой одежде. Темноволосого, красивого, заразительно улыбающегося, переполненного движением и жизнью. Именно таким он впервые предстал перед Сарой.
- ...я, - закончил за Карла незнакомец.
Она вспыхнула от возмущения. Что бы ни происходило в городе, никто не смеет так бесцеремонно врываться в покои Апостола! Сара открыла было рот, собираясь хорошенько отчитать наглеца... когда случайно посмотрела на наставницу. И испуганно вскинула ладонь к горлу.
Впервые в жизни ей довелось увидеть, как Апостол Герда Гласиус смертельно побледнела.
Сара застыла, позабыв дышать. Её ладони превратились в ледышки, а сердце бухало где-то в горле. На лбу выступил холодной пот.
"Сестра". "Кай".
Кай Гласиус. Смеющийся Кай! Он стоял в пяти шагах от неё.
Скверна во плоти. Проклятье людей.
Нефилим.
Словно в тумане Сара увидела, как Карл выхватил свой смешной кинжальчик - тот самый, который она подарила ему на день наречения. Тот самый, которым брат так гордился...
- Карл! - хлестнул голос наставницы. - Не смей! Возьми сестру, и оба отойдите ко мне за спину.
- Ну зачем же, - совершенно по-человечески приподнял брови Нефилим, - пусть мальчик попробует. Я не возражаю.
- Карл! - тон наставницы стал строже. - Делай как я говорю.
Миг слабости прошёл, и Апостол вновь стала собой. Сухонькой старушкой, одетой в простое, аккуратное коричневое платье с белым передником. Маленькой старушкой, которую словно окружал ореол властности и порядка. Спокойной хозяйкой положения, какая бы вокруг не царила суматоха.
Ослушаться её не смело даже высшее дворянство.
- Вот хороший мальчик.
Карл мгновенно оказался рядом с Сарой и потянул её к окну, как можно дальше от двери и от того, кто дверь загораживал. Всё ещё не в силах придти в себя, она послушно пошла с братом. Но взглядом словно прикипела к Нефилиму.
- Ты всегда любила распоряжаться, - его улыбка, оставаясь широкой и искренней, легко меняла оттенки. Сейчас её окрасила толика насмешливости. - Не возражаешь, я присяду?
- Возражаю, - ровно ответила наставница.
- Но я всё равно присяду, - насмешливая улыбка превратилась в просто весёлую.
Нефилим обошёл низкое кресло, парное к тому, в котором сидела Апостол. Критически посмотрел на него - и взмахом руки превратил во что-то очень похожее на трон, разве что без постамента. Вальяжно устроился на покрытых золотым шитьём пурпурных подушках, откинувшись на высокую спинку.
Теперь Нефилима и Апостола разделял лишь круглый чайный столик.
- Чего ты хочешь, Кай? - наставница говорила холодно. Неестественно холодно - и Сара внезапно поняла, каких усилий той стоит сдерживаться.
- Хочу сделать тебе подарок, - не помедлил с ответом он.
- Мне от тебя ничего не нужно.
- Охотно верю, - теперь Нефилим улыбался иронично. - Но по-прежнему хочу сделать тебе подарок.
- Что ты сделал с городом?
- Полагаю, справедливо будет назвать это "поставил на уши". В память о наших отношениях.
Сара увидела, как наставница чуть подалась вперёд:
- Что ты имеешь в виду?
- Я предположил, что при моём появлении тебе непременно захочется поднять тревогу, и, сберегая нам обоим время, позаботился об этом самостоятельно. По-братски, если хочешь, - улыбка опять превратилась в насмешливую.
- Скольких ты убил, Кай?.. - голос Апостола надломился. Она смотрела на королей как на равных и не терялась перед лицом битвы - но рядом с ним вся её уверенность таяла.
Он нарочито удивился:
- Герда, ты думаешь, я веду подсчёты?..
И вновь наставница взяла себя в руки. Выпрямилась в кресле и потянулась к стоящей на столике чашечке чая. Но слишком поздно вспомнила, что та пуста.
- Пожалуйста, угощайся, - произнёс Нефилим. - Акранский чёрный с мятой и тремя ложками сахара. Как ты любишь.
Сара увидела, что теперь над чашечкой поднимается лёгкий парок.
- Я воздержусь, - наставница спокойно сложила руки на коленях.
Он покачал головой:
- Герда, Герда... Уж от кого, от кого, но от тебя я фанатизма не ожидал. Ты лучше прочих должна знать, что материя, созданная с помощью Скверны - впрочем, равно как и с помощью Зари, - это просто материя. Не Заря и не Скверна.
- Я не использую дарованную мне силу для того, чтобы заваривать чай.
- Конечно же, - Нефилим, продолжая улыбаться, цокнул языком. - Все эти ограничения... С ними легко засомневаться, что у тебя вообще есть сила. Скажи мне, оно того стоит?
- Что именно, Кай? - негромко переспросила наставница.
- Бремя, которое ты на себя взяла. Бремя служения людям, бремя защиты от Скверны... - он неопределённо покрутил в воздухе облачённой в белоснежную перчатку ладонью, видимо, подыскивая лучшее определение. Не нашёл и продолжил: - Оно стоит того, чтобы владеть огромной силой - и быть не в состоянии её применить?
- Я могу её применить.
- Против меня - безусловно. А для себя?
- Разве в этом суть? - тихо произнесла наставница, и Сара молча с ней согласилась. - Разве сила нужна для себя?
- Но она ведь твоя, - Нефилим сложил перед собой пальцы домиком. Его улыбка приобрела налёт таинственности. - Если ты не можешь ею полностью владеть, то кто ты как не бездумное орудие? Орудие, что способно строить и рушить, но делает лишь то, что хочет хозяин. Орудие, которое не владеет собой.
- Я владею собой, Кай. Это моя жизнь и мой выбор.
- И сколько той жизни осталось?
- Столько, сколько отмерит Заря.
Он усмехнулся:
- Тогда считай, что меня озарило. Ты умрёшь завтрашней ночью. В своей постели. Уснёшь и не проснёшься.
Апостол не дрогнула:
- Значит, такова воля Зари.
- Возможно, - не стал спорить Нефилим. И вдруг резко подался вперёд - а улыбка впервые сошла с его лица. - Но моя воля НЕ такова. Ты умрёшь сегодня. В честном бою. С честью и славой. Это - мой подарок на день твоей смерти.
Сара крепко прижала к себя Карла, не позволяя тому броситься на защиту обожаемой наставницы. Апостол же едва слышно вздохнула... и спокойно сказала:
- Я не стану сражаться с тобой, Кай. Хочешь убить меня - убивай. В кого бы ты ни превратился, какие бы злодеяния ни совершил, ты остаёшься моим братом. Я не подниму на тебя руку.
Улыбка вернулась к Нефилиму. Он кивнул:
- К счастью, я предвидел это затруднение. В настоящий момент к Лондерону с севера несётся орда из тридцати тысяч доккоров и четырёх сотен осквернённых. Они уже у Несокрушимых Стен - и скоро будут в городе. С твоей помощью и без моего вмешательства у значительной части жителей есть шансы спастись. Без тебя и при моём участии...
Саре показалось, что пол уходит у неё из-под ног, - и она из последних сил схватилась за брата. Тридцать тысяч доккоров! Четыреста осквернённых!..
Один из Нефилим.
Лондерон уже мёртв. Его жители - просто ходячие, живые мертвецы. Призраки, хоть пока и не знают об этом. Никому не спастись. Никому.
Наставница ссутулилась и низко опустила голову, сразу растеряв все свои властность и величие. Словно годы, которые ей так долго удавалось побеждать, в единый миг наверстали упущенное.
- Почему сейчас?.. Я обрела Зарю позже, чем ты - Скверну. Ты мог легко покончить со мной, когда сила ещё была для меня нова. Зачем приходить сейчас, когда я на пике могущества?
- Всё очень просто, Герда. Я не хотел тебя убивать. Мы предпочитаем не сражаться с Апостолами.
Наставница промолчала.
...но не сдержался Карл:
- Боитесь! - выкрикнул брат. - Трусы!
Сара едва удержала его на месте, с ужасом смотря на Нефилима.
- При всём уважении к твоей храбрости, мальчик, - тот не выказал и тени обиды, - ты не понимаешь, кто такие Нефилим. И что мы такое. Никто из вас не понимает. ...Разумеется, среди нас не найти самоубийц, бросающихся на Апостолов, когда их сила перехлёстывает через край. Но вот до этого момента причины опасаться слуг Зари у нас отсутствуют.
- В тебе ведь тоже нет жажды смерти, Кай, - негромко сказала наставница. - Зачем ты здесь?
- Как я уже сказал - хочу сделать тебе подарок.
- И готов ради этого умереть?
- Ты - моя старшая сестра, и это - наша последняя встреча, - показалось ли Саре, или его улыбка действительно стала грустной?.. - Конечно же готов.
- Тогда у меня нет выбора, - Апостол поднялась из кресла. - Пожалуйста, позволь уйти моим воспитанникам.
- Как пожелаешь, - Нефилим также встал на ноги. - Они не представляют для меня интереса. Прощайтесь, я подожду... недолго.
Отвернувшись от него, наставница медленно обошла своё кресло, и у Сары прервалось дыхание. Никогда ещё женщина, заменившая им с братом мать, не казалась настолько опустошённой. Почти сломленной. Словно внутренний стержень, всегда незримо поддерживавший её, вдруг переломился. И опустились сухие плечи, а из глаз пропала жизнь; морщины же стали стократ резче, до неузнаваемости исказив знакомые черты.
Но всё-таки наставница улыбалась. До последнего мига она пыталась их ободрить.
- Сара, Карл, я отправлю вас ко входу во Дворец. Увы, сделать большего не могу, телепортация - удел Скверны. Бегите из города. Предупредите кого сможете, но не задерживайтесь. Ни в коем случае не задерживайтесь - от этого зависит ваша жизнь. Вы поняли?
Сара кивнула, чувствую, как по щекам текут слёзы.
Брат вывернулся из её объятий, и сжал в ладонях руку наставницы.
- Я вас не брошу! Я буду сражаться!
- Карл, - та нежно погладила его по голове. - Пожалуйста, выполни мою просьбу - выведи свою сестру из города. Защити её.
- Наставница...
- Пожалуйста, Карл.
- Да, наставница, - брат опустил взгляд.
Не обращая внимания, что они не одни, Апостол поцеловала сначала его, потом Сару. Нежно улыбнулась - и на мгновение показалось, что у неё в глазах тоже стоят слёзы. Напоследок крепко прижала обоих воспитанников к себе. Прошептала:
- Прощайте, родные.
И тёплое сияние Зари захлестнуло их, стирая очертания покоев на вершине башни.
Последним, что Сара увидела перед тем, как очутиться у ворот Дворца, была радостная улыбка Нефилима. Улыбка, совсем не похожая на прощальную.
- В действительности, - сказал Кай, едва мальчишка и девчонка пропали во вспышке золотого света, - телепортация - вовсе не удел Скверны. Это вопрос контроля. Практики. Владения силой, если хочешь. Чем чаще ты ей пользуешься, тем лучше получается. Театральные эффекты, например, пропадают после первых двух сотен раз... или около того.
- Разве это имеет значение? - безразлично спросила Герда.
- Я мог отправить их хоть на край света.
- Я не доверила бы их тебе, Кай.
- Логично предположить, - пожал он плечами. - Между прочим, совмести ты перемещение с атакой - это стало бы великолепным началом поединка.
Герда промолчала, продолжая смотреть на место, где только что стояли её воспитанники. Она не делала попыток обернуться или напасть.
- Как тебе будет угодно, - движением пальца Кай превратил воздух вокруг неё в яд.
Он пришёл сюда сражаться - и не собирался отказываться от своего намерения.
Карл вырвался из её рук, как только золотой свет Зари померк. Вырвался - и кинулся вперёд, к мраморным стенам, к витражам, сверкающим в пламени охватившего город пожара всеми оттенками багрового... К высоким, потемневшим от времени бронзовым вратам.
Сара едва успела схватить его за руку.
- Нужно уходить!
- Мы не можем её бросить!
- Помочь ей мы тоже не можем! - она вцепилась в руку брата мёртвой хваткой, удерживая того на месте. - Наставница справится сама! Мы должны делать что сказано!
- Ты не понимаешь! - выкрикнул Карл, отчаянно стараясь вырваться. В его глазах стояли злые слёзы. - Он сильнее!
- Чушь! - слово вылетело машинально, но сердце сжалось в предчувствии беды.
Сара видела, с какой лёгкостью... с каким изяществом Нефилим пользовался своим могуществом. Он превратил кресло в трон за мгновение, а при создании материи даже не моргнул, словно не было в мире ничего проще. И при этом она, стоя почти вплотную, не почувствовала Скверны. Ни мимолётной тени, ни касания, ни дуновения. Словно всё происходило само собой.
Сильнейшие среди обретших Зарю не смели и мечтать о таком мастерстве. Чудеса, творимые наставницей, меркли перед обыденностью, с которой Нефилим делал вещи, лежащие на грани её возможностей.
Сара знала, насколько Апостол сильна, - но достаточно ли одной силы, чтобы справиться с подлинным искусством?..
- Он перебил весь эскорт, пока я по лестнице бежал! - брат указал Саре за спину; его лицо, несмотря на горячие слова, покрывала восковая бледность. - Бегом бежал! Как никогда в жизни не бегал! И всё равно оказался наверху одновременно со мной!
Она обернулась. И только теперь увидела изломанные, изорванные тела серафов. Их золотой покров словно выгорел, став грязно-коричневым. Траву и гравий на десятки шагов вокруг покрывали тёмные пятна. Кровь и плоть смешались с вырванными из земли цветами в пышном торжестве смерти, увядания и разложения.
Ещё дальше лежали трое озарённых. Нелюдимый Берн, обучавший брата владению оружием, весельчак Франк, всегда находивший, чем её рассмешить, рассудительный Ролан, к чьим советам прислушивалась сама наставница... Каждый из них был пришпилен к земле собственным мечом, подобно бабочкам к дощечкам в коллекции какого-нибудь эксцентричного дворянина. Тела образовали на земле правильный треугольник.
А вокруг задыхался в дыму, горел, кричал... умирал город, что испокон веков считался неодолимым бастионом Зари на пути у Скверны.
Сара всхлипнула, едва сдерживая тошноту.
Так много смертей!.. Столько навсегда потерянных жизней. Те, кого она знала, с кем не раз и не два сидела за одним столом, убиты с жестокостью, которой даже не представишь, - и лежат прямо перед ней.
Ужас и безнадёжность захлестнули её с головой, парализуя волю, превращая в лёд мысли. Не сдвинуться с места, не поверить, что перед ней, не понять, как это могло произойти... Она сама не заметила, как выпустила руку Карла. От чудовищного потрясения Сара едва не позабыла вовсе, кто она такая и что творится вокруг.
И в этот миг вершина башни с оглушительным грохотом взорвалась.
- Чрезвычайно интересно, насколько вы, слуги Зари, уверены в себе, не имея на то ни малейших оснований, - отвлечённо рассуждал Кай, создавая и направляя неистовый, безумный ураган искажения, которое было Скверной. - Перед смертью сила заполняет вас до краёв, словно извиняясь, что не может удержать в живых, сила кружит вам головы - и вы свято верите в собственную непобедимость!
Они стояли лицом к лицу, их не разделяло и трёх шагов. Она слышала каждое его слово. Во всех деталях видела его открытую улыбку.
- Это заставляет задуматься - а не только ли сила вам нужна? Вы, что так кичитесь своим благородством, - не мечтаете ли на самом деле лишь о могуществе? Не опостылевшая ли маска вся ваша воспетая в веках праведность?
Герда молчала. Её Заря полыхала золотом, неся смерть и разрушение, обретшие тысячи и тысячи лиц.
- Вы клянётесь использовать силу только во благо других, вы следуете бесконечным сводам догм, которые зовёте Каноном. Вы всю жизнь проводите в служении. Пытаетесь сами себя обмануть?
Она молчала.
- В свои последние дни вы познаёте вкус настоящего могущества. Оно переполняет вас, оно требует выхода, требует действия, требует использования... Оно открывает вам глаза, и вы видите - Заря безгранична! Ей нет предела! С ней вы можете так много, что этого не передать словами! - Кай широко раскинул руки. - В свои последние дни вы, наконец, обнаруживаете, кем должны быть на самом деле, - и ведёте себя подстать!
- Перед самым концом вы понимаете, сколько упустили. Каких высот могли бы достичь, какие победы одержать... Но тогда уже поздно - ушедшего не вернуть. В следовании Канону вы добровольно заковываете себя в кандалы. И ты чувствуешь это.
Герда не проронила ни слова. Она словно вовсе его не слышала.
...и только чуть искривившиеся губы её выдавали. Кай знал, о чём говорить и как больнее ранить.
- Оглянись по сторонам, - по-прежнему широко улыбаясь, он сделал приглашающий жест. - Разве смогла бы ты совершить подобное раньше? Разве смогла бы противостоять мне?
Вокруг них давно уже не было Дворца Витражей - Заря и Скверна полностью поглотили его, растворив в своём противоборстве. Вокруг них не было города: серые фасады домов и красно-рыжие скаты крыш, извилистые линии мостовых и квадратные башни королевского дворца, прямые контуры Несокрушимых Стен и гладкие лики Великих Площадей - всё утонуло в резких переливах двух столкнувшихся начал. Кай и Герда стояли в центре исполинского чёрно-золотого смерча, копьём вонзавшегося в небеса.
- Это - сила любого из Нефилим. Сила, что принадлежала бы и вам, отринь вы калечащие рамки догматов. Но вы почитаете Канон - и теперь только перед смертью узнаёте, чего лишились... - он улыбнулся шире, - да и то - лишь самым краем.
Кай говорил и дальше, и его речи разили не слабее Скверны, потому что не нарушало их течения ни капли лжи. Он говорил правду, чистую правду и ничего кроме правды.
Апостолы собственными руками заковывали себя в цепи ограниченности. Их мощь, великая для простых людей, бледнела перед могуществом Нефилим. В чём смысл битв со слугами Зари, если те слабы и беспомощны? Даже на пике сил они - не чета обретшим Скверну. Их сила не отточена, не очищена от наносного, она сыра и груба, слепа и неуклюжа...
И истинному мастерству она - не ровня.
Отражая удары Герды, искажая реальность, бросая чёрную тень на золотой свет, Кай в любое мгновение мог взять верх. Один мощный, точный удар - и всё будет кончено.
Но зачем торопиться?.. Он видел куда более подходящее завершение для жизни своей старшей сестры. Гораздо, гораздо более подходящее, без преувеличений прекрасное завершение! Упустить его стало бы непростительным расточительством.
Поэтому Кай продолжал говорить, а Скверна - лишь удерживать Зарю.
Ждать оставалось недолго.
Сара и хотела бы, но не могла оторвать глаз от того, что совсем недавно было Дворцом Витражей. Она знала, что должна спасаться, отыскать брата и сломя голову бежать прочь... но ноги словно приросли к земле. Ей оставалось лишь смотреть.
И Сара смотрела на возносившийся ввысь вихрь золотого сияния и текучей, с трудом различимой черноты, тени, с которой соскальзывал взгляд. Он без остатка поглотил громаду Дворца, затмил багрянец пожаров, и в его грохоте потонули людские крики. К нему стягивались полные разрядов молний тучи, стремительно застилавшие небосвод. Вокруг него бушевал ветер, поднимая вверх пыль и лепестки цветов, неся с собой запах гари и грозы.
В нём Заря и Скверна уравновешивали друг друга в вечном движении, в непрекращающейся череде форм, в бешеном водовороте совершенствования и искажения, слитых воедино. Золоту противостояла тень, тени противостояло золото, и вместе они устремлялись к небесам, скрывая в своём сердце Апостола и Нефилима.
В считанных шагах от Сары реальность кипела.
Это было пугающе красиво.
И закончилось в одно короткое, судьбоносное мгновение.
Карла окружали потоки света и реки мрака. Он не видел земли, по которой ступал, не видел зелени сада, не видел стен и витражей Дворца - были только свет и мрак. Они текли, свивались в спирали, пересекались, обращались в водопады, сталкивались и расходились... Они вели вокруг свои странные жизнь и борьбу, но не касались его.
В центре битвы Зари со Скверной Карл оставался невредим. Не затронут ею.
В центре битвы Зари со Скверной для Карла существовала лишь чёрно-белая фигура впереди. Больше ничего не имело значения.
Нефилим что-то говорил - он не слышал. Лицо наставницы искажали напряжение и боль - он заставил себя не обращать на это внимания. Сестра осталась где-то в горящем, охваченном хаосом городе - он не думал об этом. Противостояние золотого света и призрачного мрака затмило реальность - ему было всё равно.
Крепко сжимая рукоять кинжала, Карл осторожно, со спины подкрадывался к Нефилиму. Он знал, что второго такого шанса не представится, - потому намеревался сполна воспользоваться первым.
И когда наконец оказался в шаге от своей цели - ни мгновения не колебался. Подаренный сестрой кинжал взметнулся в замахе - а затем начал свой стремительный бег к сердцу Нефилима. Беззвучный бег. Неотвратимый.
Карл вложил в этот удар всё что мог. Все свои ярость и ненависть. Всё своё желание защитить тех, кого любил.
Вечно хмурый молчун Берн гордился бы - Карл бил насмерть.
...вот только Нефилим начал двигаться за миг до него. Легко ушёл от маленького, но бритвенно острого лезвия, развернулся, перехватив держащую кинжал руку, и направил смертельный удар по другому пути.
Карл, стремясь устоять на ногах из-за неожиданного рывка, нырнул к земле, сделал несколько вынужденных шагов вперёд... и почувствовал, как сотряслась в ладони обтянутая воловьей кожей рукоять. Услышал звук раздираемой сталью плоти.
Бушевавший вокруг исполинский вихрь тёмного и золотого развеялся.
- Да примет тебя Заря, сестра, - в устах Смеющегося Кая это пожелание почему-то совсем не показалось насмешкой.
Ещё до конца не понимая, что произошло, не осознавая, ЧТО он натворил, Карл поднял взгляд.
И замер, будто превратившись в статую. Его пальцы мёртвой хваткой стиснули рукоять кинжала, вонзённого в сердце наставницы.
Встретившись с ним глазами, Апостол Герда Гласиус светло улыбнулась. И упала на спёкшуюся, чёрную землю - как марионетка, у которой обрубили поддерживающие нити.
- НЕТ! - Сара протянула вперёд руки, словно пытаясь поймать, удержать... повернуть назад время.
Она не хотела верить собственным глазам. То, что она видела, не укладывалось в мыслях. Наставница не могла умереть! Скверна не могла одержать верх!
Этого не могло, не могло, не могло быть!..
Сару сотрясали рыдания.
- Есть время предавать и время продавать, время разрушать и время обращать во прах, время дробить кости и время сдирать кожу, время искажать и время извращать... - слова Нефилима гремели громом. Его улыбка сверкала подобно одной из ярящихся в небе молний. - И сейчас - МОЁ время.
Щелчок обтянутых белоснежной перчаткой пальцев - и тело наставницы вдруг пропало, вместе с в ужасе смотрящим на него Карлом. Без следа, словно их и не было.
Опустошённая, Сара рухнула на колени. Сознание разлетелось мириадами осколков, и голову заполнил монотонный, низкий, непрекращающийся гул. Она перестала видеть и слышать. Она больше ничего не ощущала. Ничего не понимала.
И сколько это продолжалось - не помнила.
...Из ступора вывел прозвучавший над ней голос Нефилима:
- Значит, ты его сестра.
Сара подняла голову. Горе лишило её всех чувств, оставив одну ледяную, гулкую пустоту. Наставница мертва. Карл мёртв. Все, кто был ей дорог, - безвозвратно потеряны. Навсегда. Мир словно выцвел, отдаляясь и теряя значимость. Соскальзывая в бездонную, бесконечную пропасть. Но ей было всё равно.