НАБЛЮДЕНИЕ Тот факт, что я падал, отрицать было глупо. Глупо было отрицать даже факт того, что я падал безнадежно. - Предполагается, что ты этого и хотел, - моя способность к сарказму в такой момент, по крайней мере, успокаивала. Не было боли. Не было страданий. Я просто свалился. Кругом была, какая то очень мягкая и уютная, трава. Даже сравнить не с чем. Когда огляделся и отряхнулся, вдруг почувствовал, что местность вокруг меня знакома и понятна. Не было домов, тротуаров и фонарей. Но все остальное угадывалось, как давно знакомое. Вон там, за склоном, холм. За холмом, спуск к реке. За рекой - равнина надолго. Возле клена сидел лев. Лев не был иллюстрацией. Он щурился и глядел на меня. - Откуда в средней полосе лев? - подумал я и начал пятиться. С чем ассоциировалась моя попятная у льва - непонятно, но вдруг он рывком приподнял свой зад и кинулся в мою сторону. Я побежал. Когда зверь догнал, я почувствовал, как его лапа проехалась по спине, и я покатился по этой мягкой, уютной траве кувырком. И опять не было боли. Я захлебывался от страха, но удивительным было другое. Я захлебывался от удовольствия. Лев схватил меня за руку, другой я обхватил его за шею, и мы покатились кувыркаться по траве. Разлетелись в разные стороны. Животное вдруг потеряло ко мне интерес и сосредоточенно и бесстыдно занялось гигиеной всех своих мест, в том числе и интимных. Лев вылизывал себя и беззастенчиво урчал. Я занялся изучением своих ран. Их не было. Были покраснения от укусов, некое раздражение кожи от трения о траву. Была даже разодранная одежда. Вот только крови, разрывов кожи и всякого такого подобного не было и в помине. Я с изумлением посмотрел на льва. Тот смотрел на меня явно без изумления. Но ·убивалоЋ другое, он смотрел на меня безо всякого хищного интереса. То, что как мясо, я его не интересовал, не вызывало никаких сомнений. Зато вызывало интерес. Я подошел ко льву и потрепал его по гриве. Зверь неторопливо захватил мою руку в пасть и откинул прочь. Ласка была явно некстати. Я почувствовал неудобство перед царем зверей. Вокруг меня, куда ни смотри, изнемогала от восторга буйная растительность. Лес это был иль степь с деревьями, не определить. Видать до горизонта, но деревьев полно. Слабо проглядывалась тропка в никуда. Стройных планов не намечалось, поэтому, покинув буйную гриву царя без короны и подданных, отправился, куда глаза глядят. Глаза глядели на тропу. Лев даже не посмотрел в мою сторону. Зато из ближайших зарослей выскочила собака, которая при ближайшем рассмотрении оказалась волком. Или волчицей. Кто их разберет на бегу да за клыками. Клыки волка хоть и лязгали периодически, но только, чтобы сорвать приглянувшуюся, по-видимому, целебную травинку. Собака собакой, как по мне. - А за апортом сбегаешь?- спросил я у волка. Волк посмотрел на меня, как на последнего идиота, но за брошенной палкой побежал. Вот только вернулся не с палкой, а с веткой малины. Такого количества малины на одной палке я в жизни не видал. Да, собственно, и малинников вокруг не было видно. Откуда пес выкопал ягоды, было абсолютно не понятно. Понятного вообще было мало. Я бездумно стал чавкать принесенной едой. Малина была вкусной. Волк периодически подпрыгивал к ветке. Я так понял, хотел апорта. Зато не хотел, чтобы я его трепал по голове и гладил. Предложение вместе побегать воспринимал на ура, а вот гладиться ну, никак не давался. Хотя и не рычал. Оставшейся на ветке малины было жалко. Зато перла благодарность к четвероногому и желание удовлетворить его потребность поиграть. В размышлениях надо всей этой чепухой я и не заметил, как подошел к роще. Она возникла не то, чтобы внезапно. Но как-то я не видел ее раньше. Все время была тропа. Был волк, то и дело подпрыгивающий к ветке. И вдруг метрах в пятидесяти - роща с буреломом. У пруда в зарослях ивы резвился кот. Чернющий и прилизанный. Как в масле. Волк порычал для острастки. Котяра даже не посмотрел в его сторону. Псина потеряла интерес к черному лоску и вцепилась клыками в ветку с моей малиной, рыча и стремясь вырвать из рук. Я потягал, сколько мог. Потом вырвал таки из пасти животного и зашвырнул подальше. Тот кинулся за веткой. Волка я больше так и не увидел. Зато кот исполнил передо мной танец потягиваний, урчания и трения когтями о кору, до искр потерся шерстью о штанины. А потом тихо и с достоинством удалился. От впечатлений кружилась голова. И водки не надо. Все плыло, как во сне. Впереди темнела то ли просека в зарослях кустарника, то ли лаз в пещеру, заросший кустарником со всех сторон. Как не сунуть нос. Я и сунул. Проход был вполне просторным. Вот только через какое то время, двигаясь по нему, я обнаружил, что нахожусь в довольно загаженном подъезде ·хрущебногоЋ вида дома. Стальная дверь была закрыта на кодовый замок. Но, поскольку я находился внутри, кода не потребовалось. Открылась с помощью задвижки замка, оттянутой вбок. Снаружи троллейбусы мерно окатывали прохожих водой из луж, а прохожие торопливо и напряженно семенили по своим неотложным делам, периодически отпрыгивая от края тротуара, стремясь