Ночь была безмолвной, тёмной и мрачной. Автомобиль проносился по улицам, точно таким же, как и в других больших городах. Деревья покрылись пушистым белым снегом, брусчатка на тротуарах мягко поблескивала в свете фонарей. Иштван, конечно, был не так прекрасен, как Рим, но, казалось, практически ничем не уступал Лондиниуму или Вене.
Однако при ближайшем рассмотрении можно было заметить разруху тут и там. Половина фонарей разбита, брусчатка потрескалась и облезла. И хотя вечер только зачинался, людей практически не было. На каждом углу стояли полицейские будки, а улицы обходили вооружённые отряды.
Разруха и нищета царили в городе. Больше он не был 'жемчужиной Дуная'.
- Ого, как пусто. Больше на трущобы похоже, - заметил Авель.
- Это всё из-за этих террористов, партизан, - с горечью отозвался верзила, пока Авель, уткнувшись носом в окно, пожирал глазами город. Будто бы усмехнувшись над невежеством священника, Радкон продолжал: - Террористы уничтожают всю общественную собственность. Они воруют еду, предназначенную для горожан, ломают водопровод и газовые трубы. Из-за этого город превратился в сущий ад. Они даже убили несколько человек.
- Страшные люди, да? - вздохнул Авель.
Луны слегка проглядывали сквозь тучи, едва освещая город, и лишь немногие фонари горели.
- Гм, значит, военная полиция? Полковник, вы же ещё служите и в обычной полиции, так? Вы что не можете арестовать этих людей? - вопросил священник.
- Конечно, можем, но многие прячутся в засаде. Сколько бы мы их не ловили, новые партизаны вылезают словно тараканы, - ответил Радкон.
- Тяжёлая работа, однако... Что это? - воскликнул Авель.
На южной стороне главного проспекта, у края реки Дунай, сверкало нечто огромное и блестящее, освещая силуэты автомобилей.
- Ланцхид, стальной мост, единственный, что соединяет Буду и Пешт, - отозвался полковник.
Огромный мост ярко светился. По обеим сторонам были установлены скульптуры с освещением, а гирлянды фонариков смотрелись словно цепи. Свет отражался от поверхности реки. Зрелище было настолько потрясающим, что даже забывался морозный зимний воздух.
- Стоять! - приказал полицейский.
Автомобиль резко остановился прямо перед мостом. Из караульной показались пулемёты и фонарики. Чуть погодя вышел и вооружённый охранник.
- Это Радкон. Привёз гостя в Вархедь, - объявил тот.
- Нас уже уведомили, сэр. Хорошего вечера, полковник! - Охранник отдал честь.
Сержант-майор махнул караульным. Дорожная застава с визгом брякнулась о землю, и автомобиль заехал на мост.
- Много у вас тут охраны, - заметил Авель, оглянувшись на караульный пост.
Мост сторожили словно какой-нибудь форт. Рядом с караульной стоял бронированный автомобиль.
- Эта машина не из Германики случайно? Последняя модель. Дорогая, наверное? - вопросил священник.
- Нет, не особо. Говорят, всего полмиллиона динар, - ответил Радкон.
- Полмиллиона динар?! - взвизгнул Авель.
'С такими деньгами можно восстановить церковь Святого Матьяша, ещё и останется немало'.
- Это в миллионы раз больше моей зарплаты, а впрочем... - пробормотал Авель. - Гм, может, стоить потратить эти деньги на отстройку города и успокоить немного партизан?
Радкон лишь фыркнул.
Автомобиль взбирался по крутому холму. Вместо фонарей свет шёл от прожекторов. На горной дороге было светло как днём.
- Так это и есть Вархедь, Долина крови? А где живёт лорд Дьюла? - поинтересовался священник.
- Какого чёрта? - Радкон взглянул на Авеля. - Вся земля по эту сторону моста принадлежит милорду. Ты уже считай в его владениях.
- Ась? И г-гора тоже? - охнул он.
- Не только гора, но и весь район Буда. Всё, приехали, - объявил полковник.
- Ой, что это? - воскликнул Авель, указывая на огромное белое сооружение на вершине горы.
Это был изящный дворец в стиле барокко. Вдоль огромного особняка тянулись аккуратно подстриженные деревья и кусты. Во дворе располагались сказочного вида летние домики и фонтаны. В сравнении с деревенским видом Пешта особняк в Буде блистал роскошью.
Выйдя из автомобиля у входа в особняк, Авель стал изумлённо озираться.
- Я привёз преподобного Найтроуда. Пожалуйста, сообщите лорду Дьюле, - сказал Радкон.
- Мы ожидали вас. Прошу сюда, отец Найтроуд. - Его встретила механическая горничная.
Синие волосы спадали на её красивое, но безжизненное лицо. Ещё одна уцелевшая из утраченных технологий - робот, слуга без интеллекта.
'Только высокопоставленное духовенство или неприлично богатые аристократы могут позволить себе такую дорогую игрушку. Род Кадар, вероятно, очень состоятелен и имеет большую власть, раз уж военная полиция подотчётна ему. Да ещё и во дворце живут', - думал Авель. - 'Однако, какая разница между здешним местом и городом по ту сторону моста'.
- Ладно, до встречи, отец, - сказал Радкон, когда Авель зашёл внутрь.
Священник заметил, что лицо полковника искривилось, полное насмешки и в тоже время жалости.
- Уверен, у тебя много дел неоконченных осталось, но я разберусь с ними. И позабочусь о той послушнице. Она, конечно, боевая, но до чего хороша собой. Я присмотрю за ней за тебя, хорошо?
- Благодарю за столь любезное предложение, но я вернусь уже завтра, - улыбнулся в ответ Авель. - Уже поздно. После ужина я сразу отправлюсь домой, - объявил он.
- Сразу домой? Слышал это?! - Радкон ударил кулаком по крыше автомобиля и захохотал.
Водитель тоже засмеялся, но как-то нервно.
- Прости, но лорд Дьюла любит заботиться о своих гостях. Он тебя так просто не отпустит. Хотя, конечно, ты можешь попытаться, - смеялся полковник.
Он сел в автомобиль, и тот стремительно сорвался с места.
Авель поднял ворот, глядя, как красные фары исчезают во тьме.
- Сюда, отец Найтроуд, - произнесла робот-горничная.
Он развернулся и последовал за ней. Его ступни утопали в мягком ковре. Входные двери за ним захлопнулись.
***
В канделябре не горела ни одна свеча. Центральный зал, размером с небольшой дом, освещался лишь лунным светом. А в сравнении с комнатой Авеля помещение было по меньшей мере в пятьдесят раз больше. В самом дальнем конце виднелись двустворчатые стеклянные двери, за которыми находилась веранда. Широкая лестница справа разветвлялась наверху и вела в библиотеку и кабинет с шахматным столиком. Слева...
- Ого, какая красивая, - заметил Авель, глядя на портрет женщины, висевший на стене.
На картине в рамке была изображена молодая женщина с длинными волнистыми волосами чёрного цвета и в платье с вырезом.
'Картина кажется довольно старой. Интересно, кто она?' - задумался Авель.
- Моя жена. Она давно умерла, - раздался голос Дьюлы.
Авель обернулся и увидел стоявшего наверху лестницы молодого аристократа. На нём был тёмный костюм, кушак и галстук горели ярко-синим цветом.
Само его явление выдавало в нём утончённого дворянина - всё вокруг него буквально светилось. Выглядел он гордо и величаво. Маркиз изящно спустился вниз и поклонился Авелю.
- Прошу прощения за столь неожиданное приглашение, отец Найтроуд. Уверен, вы были очень удивлены.
- Н-нет, ничуть! Благодарю за приглашение! - ответил священник.
В зал вошёл дворецкий с широким металлическим подсвечником в руках. Несколько слуг вкатили тележки с едой. Все они были безмолвны и бесстрастны, как та горничная.
- Много у вас роботов, - заметил Авель.
- Не люблю людей, - отозвался Дьюла. - Роботы заботятся здесь обо всём. Они молчаливы и этим мне нравятся.
Он взял белый кубок у стоявшей рядом с ним горничной и, наполнив его красной жидкостью, с удовольствием пригубил.
Красное вино было терпким и насыщенным с прекрасно уравновешенным горько-сладким вкусом.
- Ох, какое замечательное вино! Очень вкусно! А как называется? - поинтересовался Авель.
- Эгерская бычья кровь. Из моей собственной винодельни. Очень высокое качество. Мы используем весьма хорошее удобрение, - ответил Дьюла.
- А какое? - спросил Авель, допивая второй бокал.
- Кровь, - усмехнулся тот, лукаво глядя на священника своими серыми глазами. - Очень много человеческой крови.
Поражённый Авель готов был выплюнуть вино. Не в силах проглотить напиток, он перебалтывал его во рту.
- Шучу, отец. Не беспокойтесь. Нет там человеческой крови, лишь пара капель коровьей, - засмеялся Дьюла.
- Ох, я уже было поверил, - выдохнул Авель, проглотив вино. В глазах у него стояли слёзы. - Напугали вы меня, лорд Дьюла. Я чуть не выплюнул вино.
- Простите меня. Не думал, что вы так удивитесь, - усмехнулся Дьюла в темноте. Отпив свой напиток, он заметил: - Однако как забавно.
- Что? - вопросил Авель.
- Ваша реакция. Очень много блюд с кровью - соус из утиной крови, кровяные колбаски. Почему вас так встревожила кровь в вине? - поинтересовался Дьюла.
- Ну, во всех этих блюдах ведь животная кровь, а не человеческая, - пояснил священник.
- Понятно. Кажется в Библии так говорилось: '...обращу лицо Мое на душу того, кто будет есть кровь, и истреблю ее из народа ее'. Видимо кровь животных не считается, - хмыкнул маркиз.
Он отпил ещё вина, внимательно глядя на Авеля, и от его взгляда тому стало неуютно и даже мерзко.
- Кстати, лорд Дьюла, можно спросить? - решился наконец Авель, собрав всю волю в кулак.
- Конечно, - отозвался тот.
- По пути сюда я видел Пешт. Меня поразила тамошняя разруха. Вы один живёте так помпезно. Не хотите никак помочь горожанам? - поинтересовался священник.
- Горожанам? - усмехнулся Дьюла, словно услышал дурацкую шутку. Его серые глаза были полны злобы. - И почему же я должен помогать им? Они лишь скот. Пусть радуются, что вообще живы.
- Скот? Как-то грубо вы отзываетесь о своих ближних. Все мы люди, - заметил Авель.
- Ближних? Люди? - резко и мрачно вскрикнул Дьюла.
Священник взглянул маркизу в глаза - горящие, словно у волка.
- Не равняйте меня с ними, отец! - воскликнул он. - Я выше этих жалких тварей!
- П-простите... - извинился Авель, качая головой.
Ему казалось, что весь особняк давил на него.
- И вы простите меня. Я несколько переволновался, - Дьюла прокашлялся и успокоился. Он взглянул на портрет и произнёс: - Моя жена тоже так говорила: 'Они наши ближние. Такие же люди, как мы'. Она хорошо относилась к горожанам. В подобные ночи она носила им сладости и лекарства, хоть я и просил её прекратить это делать.
Дьюла смотрел на портрет супруги, предаваясь воспоминаниям. Однако когда он снова взглянул на Авеля, глаза у него были полны злобы.
- Однажды летом чума поразила город. Многие горожане заразились. Моя жена заволновалась о судьбе жителей и пошла раздавать лекарства. Однако она так и не вернулась. Её убили, - поведал маркиз.
- Убили? - охнул Авель.
- Да... Горожане, которым она помогала! - гневно прорычал Дьюла, постукивая по своему кубку. Губы у него ярко алели.
Авель заметил, что в графине жидкость отличалась от его вина - та была тёмно-алого цвета.
- Они животные, грязный скот. Нам нужно оберегать наш род любыми способами, - заявил Дьюла.
Он позвонил в колокольчик, и слуги занесли подносы с едой. Они поставили их на стол перед Авелем. Большая крышка накрывала один из подносов.
- Гм, лорд Дьюла, я... - начал священник, поднимая крышку. - Я сочувствую вашему горю, но мне кажется, вам не стоит ненавидеть всех горожан... ась? - сглотнул Авель.
Он заморгал, глядя на круглый предмет на подносе - волосатый, круглый...
Это была окровавленная человеческая голова.
- А-а-а-а-ах! - завизжал он, отпрыгивая назад.
- Ох, вам не нравится? - усмехнулся Дьюла, поглядев на священника. - Это партизан, напавший на меня на вокзале. Мерзкий терранин, пытавшийся противостоять мафусаилу.
Авель застыл.
'Тераннин? Мафусаил?!'
Так вампиры называли людей и своих сородичей. А маркиз называл горожан 'скотом'. Он вовсе не насмехался над ним, скорее, рассматривал их с точки зрения вампира.
- Не нравится мне это слово, - раздался голос маркиза позади Авеля.
Когда священник обернулся, аристократ уже стоял за ним, а не сидел за столом.
- Наш вид питается кровью людей. Называть нас из-за этого чудовищами грубо. Но полагаю пока это нормально, - говорил Дьюла.
Авель завизжал.
Маркиз схватил его за плечи. Источая запах крови, он приблизился к шее преподобного.
- Ненавижу священников, - продолжал Дьюла. - Проповедуют любовь, а сами убивают нас во имя мира. Они губят наших женщин и детей потому, что мы другие. Убийца моей жены тоже был из Ватикана, как и вы, отец Найтроуд.
Сильными руками Дьюла подтянул к себе священника и приблизился к его шее. Его белые клыки вонзились в бледную кожу Авеля. Когда он уже хотел глубже пронзить шею, зал содрогнулся.
- Что?! - воскликнул маркиз.
Окна разлетелись на мелкие осколки, и стекло подобно снегу рассыпалось по полу. Одного из роботов разорвало на мелкие кусочки.
Дьюла оторвался от Авеля и огляделся. На другой стороне особняка он увидел большой огненный шар.
- Неужели склад боеприпасов?! - прокричал маркиз.
'Случайность? Но искры летели от огня. Что это?'
Дьюла подошёл к окну.
Главные двери были настежь открыты, и у входа стояли люди в масках, целясь из оружия в маркиза.
- Партизаны! - закричал он.
- Огонь! - раздался приказ, и люди одновременно начали обстрел.
Пули поразили стоявшего рядом с Дьюлой робота, и тот взорвался.
- Дьюла! Забудьте про пешек. Все на Дьюлу! - велел невысокий лучник в центре.
- Чиллаг? - вопросил маркиз.
Лучник нажал на спусковой крючок арбалета, целясь вампиру в сердце.
- Обижаешь меня, терранин! - воскликнул Дьюла, увернувшись от стрелы.
Он ускорился, возбудив свою нервную систему. На короткое время он мог двигаться в двадцать раз быстрее. Все мафусаилы обладают подобным даром.
Ни одна пуля не задела его, а вот скульптура позади него разлетелась на кусочки.
Дьюла поймал стрелу голыми руками.
- Лови обратно! - Он метнул стрелу в одного из партизан, пронзив тому грудь.
Наконечник стрелы был обработан нитратом серебра. При соприкосновении с кожей слышался запах жжения. Несчастный рухнул на пол и забился в муках.
- Л-Лайош!
Чиллаг кинулся было к раненому, но его остановил худой парень с карими глазами и автоматической винтовкой в руках.
- Стой, Чиллаг! - прокричал он, стреляя в автоматическом режиме. - Ему конец. Оставь его! Скорее спасай священника!
- Н-но, Дитрих... - начал тот.
- Скорее! - настаивал парень.
Кусая губы, Чиллаг постоял с секунду и наконец решительно натянул противогаз.
- Прикройте меня! - прокричал Чиллаг и стремительно кинулся в зал, где находился вампир.
Стрелы летели следом прямо в сердце Дьюлы.
- Ты пришёл за своей смертью, Чиллаг? - Маркиз отмахнулся от стрелы пальцами.
Двадцать терран для мафусаила были пшиком.
Однако он не знал, что стрела, которую он переломил, была начинена порохом. И сейчас она взорвалась.
- Что?! - поразился Дьюла.
Впрочем раны не остановили его. Несколько оторванных пальцев для мафусаила не трагедия - за ночь отрастут новые. Правда от такого маленького взрыва оказалось слишком много белого дыма. Зал накрыла пелена.
- Дымовая шашка! - воскликнул Дьюла.
Даже мафусаилу не под силу увернуться от такого. Да ещё и слезоточивый газ, раздражающий глаза и нос, а из-за чувствительного обоняния мафусаилы острее переносили подобное.
Он увидел, как тот побегает к высокому, тощему мужчине и тащит его к веранде.
- Сюда, отец Найтроуд! Скорее! - кричал лучник.
- Ч-что? - кашляя, с трудом выдавил Авель. - Ого!
Чиллаг вытолкал его в окно и вышел следом за ним. Пламя от взорванного склада боеприпасов осветило внутренний двор.
- Сюда! - Кто-то у пересохшего колодца махнул фонарём.
Чиллаг помог священнику подняться и спросил:
- Сможете туда дойти, отец?
- Гм, думаю, да. Кстати, что ты здесь делаешь, Эстер? - поинтересовался Авель.
Чиллаг молча стоял несколько секунд и затем стянул противогаз. Аккуратно подвязанные волосы Эстер сверкнули тёмно-рыжим огнём в ночи.
- Как вы поняли, отец? - вопросила голубоглазая девушка.
- Когда я рассказывал о перестрелке на вокзале, ты обмолвилась: 'Повезло, что не задело'. Откуда ты знала, что меня не ранило? - пояснил Авель.
- Да, длинный у меня язык, - произнесла Эстер, убирая прядь волос с лица.
Они услышали слабые голоса полицейских, подтягивающихся к особняку.
- Эй, скорее! - выкрикнул человек у колодца. - Остальные уже отступили!
Дымка начала рассеиваться. Время было уходить.
- Отступаем пока в наше тайное убежище. Отец, пожалуйста, не отходите от меня! - велела Эстер.
II
Под раскачивающейся люстрой мужчины и женщины в традиционных нарядах лихо танцевали народный пляс. Лица их раскраснелись от свиста и хлопанья в ладоши под незамысловатые звуки аккордеона и колёсной лиры. Они весело смеялись и шутили, наливая и передавая вино и бренди из бочек. Они находились под винодельней, и хорошей еды и вина было в достатке.
Кроме того здесь стояли ещё копировальные аппараты с брошюрами и какая-то странная техника, у печатного станка лежал пистолет-пулемёт.
- Однако я думал, что убежище партизан где-нибудь в горах или тому подобное. Не ожидал, что он будет в центре города, - заметил Авель.
- В городе сложнее найти. Как говорится хочешь что-то спрятать, спрячь на видном месте. Держите, отец. - Эстер протянула ему кружку с тёплым напитком.
Авель осторожно взял кружку с молоком и сел рядом с девушкой.
- Благодарю. Очень вкусно, Эстер, - произнёс он.
- На скорую руку его сделала. Вы же сказали, что не хотите алкоголь, - улыбнулась она священнику с молочным усами.
Взгляд у неё немного поник. Выглядела она ещё юнее своих лет. Никто и подумать бы не мог, что она командир местной антиправительственной группировки. Авелю до сих пор с трудом верилось, что эта милая девчушка спасла его от погибели несколько часов назад.
- Что такое, отец? - Эстер с любопытством поглядела на священника своими пронзительно-лазурными глазами.
- Ась?! - Мысли Авеля прервались.
- Что-то на моём лице? - поинтересовалась девушка.
- Хм, нет, ничего, - кашлянул тот и сменил тему: - Гм, сестра Эстер, ты и правда командир партизан, Фронта освобождения людей Иштвана? Ты действительно глава здесь и велишь участникам вести антиправительственные действия?
- Ну, в общем и целом, да, но я бы не сказала, что я глава, - склонив голову, она пыталась подобрать нужные слова. - Я просто сплачиваю всех вместе. Пока средства идут на нужды, люди дают нам деньги, а владелец бара Игнац помогает нам, но организатор действий у нас Дитрих. Дитрих, не подойдёшь?
Юноша прервал оживлённый разговор и направился к девушке.
- Да, Эстер? Здравствуйте, отец Найтроуд, - поздоровался он, присаживаясь рядом с ней. - Дитрих фон Лоэнгрин. Приятно познакомиться.
Юноша протянул руку Авелю.
- И мне приятно. - Священник пожал тому руку в ответ.
Дитрих был несомненно красив, с изящными чертами лица и судя по его фамилии, скорее всего, родом из Германского королевства.
Авель втянул щёки, пытаясь скопировать красоту лица Дитриха.
- Вы не замёрзли, отец? - вопросила девушка, протягивая ему одеяло.
- Ты рассказала всё преподобному, Эстер? - поинтересовался юноша.
- Вот собиралась. Вы, вероятно, уже поняли, что вампиры заправляют городом. Главный у них маркиз Венгерский и его клан, - начала Эстер, прошептав слово 'вампир' со страхом. - На первый взгляд кажется, что Иштван свободный город, но на самом деле вампиры столетиями заправляют здесь. Они владеют заводами, банками, фермами - всем, что ценно, в общем. Городской совет лишь ширма. Военная полиция тоже пешки.
- А горожане их пища, - серьёзно добавил Дитрих.
- Вы же сами видели город, да, отец? Все живут на грани. Маркиз поднял налоги, чтобы закупиться военной техникой. Тех, кто не может платить налоги, арестовывают и бросают в тюрьму. И никто не возвращается, - продолжала Эстер.
- Постойте, - влез Авель. - Разве не вы разрушаете город? Говорят, что вы уничтожаете городскую собственность, крадёте припасы, убиваете.
- Мы только на здания военной полиции нападаем! - резко возразила девушка. - Когда мы освобождаем людей из тюрьмы, берём обратно украденную у нас еду. Да, признаю, мы сражаемся с полицейскими и даже убили нескольких, но если мы будем сидеть сложа руки... - она запнулась.
- Эстер... - Дитрих обнял девушку. Он посмотрел на священника и проговорил: - Отец, вы зовёте нас убийцами, но что нам ещё делать? Просто сидеть и ждать, пока на пустят на обед? Даже церковь и та отвернулась от нас. Остаётся лишь обагрить руки кровью.
- Церковь отреклась от горожан? Разве епископ не в силах помочь? Если так много вампиров, ей нужно было сообщить в Рим и попросить о крестовом походе, - предложил Авель.
- Отец, вы совсем ничего не поняли, да? - Дитрих разочарованно покачал головой. - Как думаете, почему вампиры столетиями управляют городом? Вы что же, не знаете, что находится к востоку от Карпат?
- В смысле Империя? - Авель смущённо склонил голову.
Империя Истинного Человечества, огромное государство на востоке от Иштвана. Территория его тянется от Карпат до побережья Чёрного моря, что почти половина восточных обитаемых земель. Если мафусаилы мобилизуют силы и успешно восстановят утраченные технологии, они по силе ни чем не уступят Ватикану, а может быть даже превзойдут его.
Хотя территория государства была обширна, о нём мало что было известно. Личность государя и намерения знатных кланов представляли собой тайну потому, что это была единственная страна, основанная не людьми. Жители, члены императорского рода и знать были вампирами.
- К западу от города Ватикан, на востоке - Империя. Мы находимся между людьми и вампирами. Если Ватикан ворвётся в Иштван, разверзнется ещё один Армагеддон, поэтому Рим всегда осторожничает в делах с Иштваном. На самом деле нам же лучше, что церковь отвернулась от нас, - объяснял Дитрих.
- Даже несмотря на это, горожане здесь живут и здесь умрут. Единственный путь - бороться за своих любимых, - уверенно заявила Эстер.
Авелю подумалось, что именно эта преданность, горящая в её голубых глазах, и сплачивала людей.
- Мы, конечно, лишь небольшой переполох устроили в его особняке, но даже это для нас огромная победа, - продолжала девушка. - Другие горожане поймут, что и вампиры уязвимы.
- Жаль, что нам не удалось уничтожить Звезду скорби. Мы были так близки, - посетовал Дитрих.
- Что-что? - удивился Авель.
- Звезда скорби - главное оружие маркиза Венгерского, - терпеливо пояснил юноша. - Согласно легенде, это одна из утраченных технологий до Армагеддона или, скорее, одно из тех оружий, что обрушило на нас Армагеддон.
- Обрушило?.. Что это за оружие такое? Это какая-то огромная пушка или нечто подобное? - расспрашивал священник.
- Не знаем. Слухи ходят, что оно может выстрелить огненной стеной из неба... или вызвать сильное землетрясение или ещё что. Но только маркиз может управлять им, - ответил Дитрих.
- Однако, звучит жутко. Стойте. Если у маркиза такое оружие, чего он просто не нажмёт на кнопку и не сотрёт Ватикан с лица земли? - удивился Авель.
- Судя по всему, оружие было повреждено много лет назад, но молва ходит, что Дьюле удалось его починить недавно. Наша разведка также доложила, что маркиз недавно купил много дорогостоящего вооружения, - ответил Дитрих.
Эстер, кашлянув, прервала его речь.
- Теперь, когда вам всё известно, нам нужно ваше участие, отец. - Она пристально посмотрела на потрясённого священника и посоветовала: - Пока вы в городе, не встречайтесь с маркизом ни в коем случае, особенно после произошедшего. Ради вашего же блага, оставайтесь с нами, хорошо?
- Ну, после случившегося сегодня я точно не смогу вернуться в церковь. Видимо, буду с вами до конца своих дней, - сокрушался Авель.
- А?! Хм, я не просила вас быть с нами всю жизнь... - заикаясь, выдавила Эстер.
- Господи, ну, что за безнадёга!.. Ах, и молоко кончилось. Можно мне ещё кружечку? - Шмыгнул носом Авель.
- Что? Конечно. Идите наверх на кухню. - Она указала направление, глядя, как священник в тихих рыданиях поднимается по лестнице.
- А с ним всё хорошо? - прошептал Дитрих. - Он не задержит нас случаем?
Она тоже подумала об этом.
- Ну, не можем же мы его на улицу выгнать. Он вряд ли окажется полезен, но я присмотрю за ним. Не волнуйся.
Дитрих хотел было возразить, но завидев решительный взгляд Эстер, не стал.
- У тебя такое большое сердце. За это ты мне и нравишься, - усмехнулся он, подёрнув плечами.
***
- И чего мне так не везёт? - горестно вздохнул Авель, подогревая молоко на плите.
Судя по бледно-голубому небу солнце вот-вот должно было взойти. Ночь выдалась долгой, словно часов сорок-пятьдесят прошло.
- Думал, отдохну в деревне, и в первый же день такая жуть. У меня жизней столько нет, чтобы протянуть здесь. Ох, Господи, жизнь моя бедовая, - сокрушался он.
- Вечно ты в беде, Авель, - раздался знакомый женский голос, полный нежности и веселья.