На пересечении, Лексингтон и Сорок четвёртой,
Стоял и чавкал, обеденный перерыв.
У него были жирные пальцы,
А в кармане - новенький никотин.
Тут же гуляли молоденькие перерывки,
И напомажено приклеивали глаза,
К недорогим, но модным витринкам,
При этом, у них поблескивала слеза.
На перекрёстке, отсутствия времени,
Жадно глотались сосиски и талии.
Голые ноги искали беременно,
Всё пожирающего, созерцания.