Жизнь прекрасна - думал Анатолий до десяти лет. Мысль о том, что неизбежное окончание существования делает жизнь абсурдной и бессмысленной пришла ему после смерти кошки Джеки. Глядя, как отец кладёт жалкое тельце в целлофановый пакет, он спросил:
- А где ты её похоронишь? Отец молча вышел.
Днём на прогулке Анатолий увидел пакет с кошкой в мусорном контейнере во дворе. Но ведь мы любили её, думал он, мама подкармливала её лучшими кусочками со стола, папа всегда радовался, когда кошка ластилась к его ногам, стоило ему отворить входную дверь, вернувшись со службы. Смерть уничтожает любовь, превращает тебя в вонючий и обременительный кусок мяса, сообразил Анатолий. Он вспомнил похороны деда, суету родителей, шумные поминки, на которых он впервые попробовал сладкий кагор. Вот почему взрослые так стремятся побыстрее спрятать мёртвых в ящик и закопать или вовсе сжечь, как опавшие листья осенью на даче. А цветы, разговоры о том, что они живы, пока мы их помним, всё это обыкновенное враньё, как почти всё, что говорят родители и их знакомые. И Анатолий стал мерить свою жизнь смертью и терпеливо ожидать её. Получая очередную двойку и ожидая трёпки отца. он думал - я всё равно умру, так что все эти страдания пройдут и, как говорит бабушка, очень скоро. Баба Тоня, изредка поднимаясь с продавленной тахты, чтобы справить нужду, кряхтела и стонала:
- Болит, всё болит! Ой, мамочка, роди меня обратно, жизнь как один день прошла, открыла глаза и закрыла. Вспомнить нечего, пахала всю жизнь, трудилась тяжело, голодала да детей растила, себя не видела!
Когда Анатолий, став юношей, влюбился и "добившись взаимности", как принято было говорить, созерцал восхитительную попу избранницы, ритмично подрагивающую под его напором, он думал:
- И это счастье? Вот эта спина, спутанные волосы, полукружья ягодиц, припухшая темная щель и мои движения - это счастье? То, что воспевают в стихах, романах, что по мнению большинства - вершина жизни и её цель. Из-за этого погибли Тристан и Изольда, Ромео и Джульетта? Ну вот, я достиг этого счастья, а внутри меня пустота и дальше, я знаю - целлофановый пакет или деревянный ящик для гниющего куска мяса. Тут он кончил и его мысли несколько спутались. Полуобняв девушку, он разглядывал её - глаза возлюбленной сияли, щёки раскраснелись, полураскрытые розовые губки открывали ряд мелких белоснежных зубов, аккуратные ушки были покрыты невесомым золотистым пушком. Ну вылитый кролик, решил Анатолий и спросил:
- Тань, а о чём ты сейчас думаешь?
- Я тебя люблю, вздохнула избранница.
Какая же она дура, решил Анатолий.
Анатолий исправно ходил на службу, где пил чай с сотрудницами и, когда на его столе накапливалось слишком много бумаг, он часть их подписывал, на некоторых ставил гриф "на доработку". Те, что лежали сверху, он убирал в ящик стола, а остальные отправлял в мусорную корзину, считая, что это "неизбежные потери". Соотношение он для себя установил 9-3-3-1. По известной генетической формуле третьего закона Менделя - расщепления наследственных признаков (в детстве Анатолий любил биологию). Ему казалось забавным, что прохождение бумаг подчиняется строгим законам природы, и называл этот метод естественным отбором документов. Закон работал надежно, Анатолия начальство считало не идеальным, но аккуратным, надёжным и исполнительным работником.
Кролик Таня ждала его дома с нечёсаными волосами и в сальном халате. Её чрево исправно производило на свет одного отпрыска за другим. Это было последствием привычки Анатолия размышлять по преимуществу во время соития. А размышлять он любил. Способность мыслить он считал главным даром Божием человеку. Поэтому детей было много. Отпрыски походили на маленьких зверьков и были совершенно неуправляемы. Себя он называл папа-кролик. Татьяна много говорила по телефону с успешными подругами и часто им повторяла, что посвятила свою жизнь детям и мужу, и что это - богоугодное дело и в этом предназначение женщины. Анатолию же она в сердцах говорила, что отдала ему напрасно самое лучшее, что у неё было - свою молодость. Анатолий понимал, что и это скоро кончится, надо только потерпеть.
Вечерами они сидели перед телевизором, просматривая очередное ток-шоу, в котором все друг на друга орали из-за любовниц, брошенных детей или несправедливого раздела имущества. Анатолий силился понять, отчего они так увлечены всем этим мусором. Внезапно ему пришло в голову одно соображение и он спросил кролика в засаленном халате:
- Тань, а что ты думаешь о смерти?
- Никогда мне об этом не говори! - помрачнела супруга.
Они собираются жить вечно, вот в чём разгадка, они не хотят помнить, что умрут, поэтому их жизнь кажется им полной смысла. А заигрывания с религией - попытка преодолеть пропасть смерти в три прыжка. По воздуху.
Мир прекрасен, это чудесное место, лишь смертность существования, если его осознавать, искажает восприятие, делает лица людей масками, улыбки животными оскалами, человеческую речь - набором бессмысленных звуков, а житейские заботы - мышиной вознёй. Значит, дело вовсе не в смерти, не она делает жизнь абсурдной, а жалость к себе - единственному, продолжал думать Анатолий, привычно работая над зачатием очередного отпрыска глубокой ночью. Он мял руками уже несколько вялую грудь Татьяны, ритмично двигался и рассуждал. Это помогало продлить процесс, что очень нравилось жене.
- А что такого во мне уникального, чья потеря невосполнима, что теряет мир, вселенная с окончанием моей жизни? Множество людей были в сотни раз умнее меня, талантливее и работоспособнее, но и их природа без колебаний отправила в топку на переплавку. Значит в смерти есть некая польза, нечто, что не позволяет её отменить или преодолеть, разве только в воображении. Смерть придает жизни ценность, - озарило Анатолия.
Тут супруга шумно задышала, стала постанывать и закричала, едва не разбудив детей. Анатолий содрогнулся и его мысли прервались.
Утром, по обыкновению Анатолий терпеливо перенёс ритуал семейного завтрака с неизменными рассказами Татьяны о дороговизне и нехватке денег. Выйдя наконец из дома и глядя на низенькое, как потолок хрущёвки, серое подмосковное небо, разбитый тротуар под ногами, прохожих с мокрыми зонтами, настороженную кошку, сверкнувшую фосфорно-зелёными глазами из подвального окошка, жёлтые и красные листья клёнов под ногами, глубока вдохнув горьковатый с дымком воздух, Анатолий улыбнулся от предвкушения чего-то радостного и важного. Он почти взбежал по щербатой лестнице конторы, в которой работал, заварил крепкого чаю и открыл ящик письменного стола, где были погребены документы. Достав несколько листов, он перевернул их чистой стороной вверх и размашисто написал "Кто наблюдает ветер, тому не сеять", затем глянул в окно. Мутноватое стекло снаружи было покрыто каплями дождя, в углу рамы, между стёклами мерно раскрывала крылья невесть как туда попавшая бабочка. Её потертые и поломанные крылья подрагивали, синие глазки, имитирующие глаза хищника стали почти прозрачными. Жизнь прекрасна, решил Анатолий и обжигаясь, принялся прихлёбывать терпкий чай.