Неженец Нина Александровна : другие произведения.

Статус: соединение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Два мира: Мир Станций - мир компьютерных технологий, интриг и разбитых надежд - и мир Архипелага - мир Стражей Источников, магии и вечной войны. Что в них общего, что их объединяет - у Арины, пытающейся отыскать пропавшего брата наперекор родителям, и у Кьяры, пытающейся выжить после наложенного на неё смертельного проклятия? Кто спасёт их, когда в мире Альфа Стражи окончательно сойдут с ума, а в мире Бета люди потеряют надежду на будущее? И кто этот странный человек - да и человек ли? - что стремится разорвать и пересечь границу миров, желая найти навсегда, казалось бы, потерянного друга, а нашедший совсем-совсем другое?..
  
  
  <Статус: соединение...>
  
  
  Два мира: Мир Станций - мир компьютерных технологий, интриг и разбитых надежд - и мир Архипелага - мир Стражей Источников, магии и вечной войны.
  Что в них общего, что их объединяет - у Арины, пытающейся отыскать пропавшего брата наперекор родителям, и у Кьяры, пытающейся выжить после наложенного на неё смертельного проклятия?
  Кто спасёт их, когда в мире Альфа Стражи окончательно сойдут с ума, а в мире Бета люди потеряют надежду на будущее?
   И кто этот странный человек - да и человек ли? - что стремится разорвать и пересечь границу миров, желая найти навсегда, казалось бы, потерянного друга, а нашедший совсем-совсем другое?..
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть первая. Идущий...
  
  Мир реальный - лишь грёзы, всё в нём - сон, полуложь,
  Радость, боль и угроза - всё иначе, чем ждёшь.
  Жизнь без цели, без смысла, не рождается в мир.
  Мы находим ту искру, что зажёг наш кумир.
  Жизнь, лишённая цели, ослепляет, как дождь,
  Мы блуждаем в потёмках, в сердце холод и дрожь...
  "Книга Печалей", Дин Кунц
  
  
  /...
  >True Tech Systems приветствует Вас!
  >Пожалуйста, сообщите нам Ваше имя и оставайтесь на линии
  >_net Central msg login ********** l16g!4
  >Статус: поиск в базе данных...
  >Внимание! Эта учётная запись была закрыта для внешнего доступа
  >Пожалуйста, загрузите файл с Вашими ключами в базу данных в течение 15 секунд
  > _net Central password set _incoming// ************
  >Статус: верификация доступа к учётной записи... ...успешно...
  >Доступ разрешён!
  >Пожалуйста, подождите, пока мы сконфигурируем вашу систему ... ...сделано...
  >всё системы готовы для использования
  >Поиск ближайшего доступного сервера системы Savant... ...успешно...
  >Статус: соединение...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 1
  
  Смотри вперед, не видя слов,
  Лети, лети, лети в мир снов;
  Иди сквозь лес и сквозь туман,
  Пусть это ложь всё и обман.
  "Отдай мне свою душу" Merlin
  
  Цепочка факелов растянулась, словно огненные капли на невидимой в темноте нити. Гончие шли по следу. Они двигались бесшумно, как тени прочёсывая лес, не оставляя следов и даже звук их шагов нельзя было услышать, как будто они вовсе не имеют плоти и под их ногами никогда не хрустит старый валежник, не шелестит сухая листва. Они словно призраки шли и день, и ночь, без перерывов, не останавливаясь даже ради еды и отдыха, они не спрашивали ни у кого дороги и ни в чем не нуждались, кроме информации. Они искали Кьяру, и занимались этим уже довольно давно. Если в мире и была какая-то вещь, способная остановить Гончих или сбить их со следа, то знали её лишь сами Гончие. Во всяком случае, ни одной из их жертв эту вещь пока выяснить не удалось.
  Кьяра же в данный момент висела на высоте трехэтажного дома, и единственное, что удерживало её от падения вниз, была рука, перехватившая её за талию. Вторая рука закрывала рот; впрочем, боязнь высоты и так не дала бы ей закричать - бывают моменты, когда человек не в силах пошевелить и пальцем, даже ради спасения собственной жизни.
  Какая идея может быть ещё более дурацкой, чем намерение отсидеться на "втором этаже" леса, "первый этаж" которого фактически пустыня а "третий" - населен неизвестно чем; леса, где деревья ростом чуть ли не в полусотню метров, а возрастом дадут фору всей местной цивилизации; леса, где по всем рассказам обитают призраки и имеется собственный древний Страж?
  И что может быть страшнее, чем висеть теперь вот так вот, во тьме, беспомощно раскинув руки и чувствуя какую-то опору лишь под носками сапог - но как раз под таким углом, который не позволит никоим образом задержаться на данной опоре даже и на секунду?
  Если только он отпустит руку.
  Или если рука устанет... Но если это Страж, то на усталость рассчитывать не придется - скорее уж он решит потешить ещё разок своё извращенное чувство юмора и сбросит её прямиком на головы Гончим.
  Как глупо!
  И ведь даже не понятно, как ему удалось поставить её в такую... позу... ситуацию! Ведь только что на поясе защелкнут был основной карабин, да ещёеё и второй со страховочной веревкой - как там она называется у верхолазов?! - а теперь ни того, ни другого нет! Как будто всё снаряжение в одну секунду испарилось, или же испарилась её память о том печальном моменте, как её поймали и лишили страховки...
  Шепот был как шелест сухих листьев, а впрочем, у страха ведь глаза велики.
  - В Чаще теряются те, кто не хочет быть найден. В Чаще теряются и те, кто хочет найти. Никто не заходит в Чащу, если он не потерян... Чаща любит тишину.
  Он отпустил руку... ту, что закрывала Кьярин рот. Но поскольку кодовая фраза уже была произнесена, то разговаривать или даже просто пискнуть она уже не могла. Каким образом вся эта ахинея вообще подействовала, Кьяра понятия не имела, что эффективности приказа тем не менее никак не умалило.
  Цепочка факелов внизу распалась, огненные капли сорвались с невидимой нити и растеклись, обозначая контуры многолучевой звезды. Гончие расширяли вектор поисков: они пока не знали, каким образом Кьяра поднялась наверх и каким образом туда же подняться им. Одно только непонятно, зачем им факелы, им же вообще не нужен свет?..
  Лес шелестел, тихо и зловеще поскрипывали огромные тёмные стволы и ветви, что-то стрекотало и ухало там, наверху, где в десятках метров над землей разворачиваются огромные кроны, застилающие ночное небо. Свет звезд не в силах пробиться сквозь полог сотен тысяч листьев - да что там, даже в солнечный день внизу всегда царил полумрак. Теперь же тьма скрывала почти всё, и Кьяра могла видеть лишь очертания фигуры, поставившей её на ноги рядом с собой. Словно призрак леса, так же как и Гончие, он внушал безотчетный страх.
  Никто никогда не видел Стража. А если кто-то и видел, то потом уж рассказать не мог. Так что тут могут быть варианты. Может, это просто один из призраков леса. Очень хочется на это надеяться. Да, очень хочется. Надежда умирает последней, правда ведь? Язык сковала немота, и бежать стало совершенно некуда... даже спрыгнуть, вопреки пережитому ужасу, нельзя - чужая рука крепко сжимала её пояс.
  Вновь голос листьев, мертвых, опавших, шуршащих под ветром осенних листьев:
  - Чаща любит послушание. И тишину. Будь тише травы. Слушайся ветра. И тогда Чаща не причинит тебе вреда.
  ещё несколько кодовых фраз - повторенных дважды, для закрепления результата. Слово тоже есть Сила. Она попыталась сглотнуть, но пересохшее горло только стало саднить ещё больше. Призрак леса потянул её за пояс, и даже руку Его нельзя было рассмотреть - словно сотканный из туманной дымки, из ночной прохлады, Он смешивался с окружающей тьмой, а возможно, и являлся её неотъемлемой частью.
  - Слушайся ветра... Чаща любит сон.
  Что бы там ни было, но уж на сон это никак не походило, а после него не только всякое снаряжение, имеющее отношение к лазанию по гигантским древним деревьям, но и скатанная в тюк постель и походная сумка, рядом с которыми она ложилась спать (и которые вроде бы так и продолжали находиться рядом), пропали начисто.
  Не говоря уже об оружии.
  
  Тяжелый сырой туман оседал где-то гораздо выше, задерживаясь на толстых кожистых листьях, но воздух всё равно был достаточно сырым, чтобы высасывать из тела всё излишки тепла и ощущение комфорта. Впрочем, верхняя одежда не пропитывалась водой, и даже не особенно сырела. Только вот постоянное ощущение промозглости и холода не давало покоя и вытягивало всё силы.
  И это притом, что ей ежедневно - с появлением серого полусвета, означавшего рассвет, и до исчезновения оного, означавшее закат - приходилось проходить неизвестно сколько километров по наименее благоприятной для этого территории. А именно, на высоте не менее 10-15 метров над землей, передвигаясь по хитросплетениям ветвей с одного чудовищно огромного дерева на другое.
  Гончие шли понизу. Каким-то своим чутьем они определяли, где находится Кьяра, и шли точно под ней. Единственное, что удерживало их от активных действий, была высота. Спуститься или подняться по стволам деревьев им было невозможно - только с хорошим снаряжением и практикой, а естественных спусков в ближайшем районе не наблюдалось. С другой стороны, кто знает, сколько Гончих шло по её следу - вдруг, какая-то их часть уже добиралась до ближайшего спуска?..
  Она поёжилась, плотнее сжимаясь в комок. Согревающая поза "руки прижать к животу, колени прижать к рукам, голову положить на колени" стала почти привычной. Призрак же не отказывал себе в плаще. У этого субъекта были какие-то свои планы, и Кьяре они не нравились. Во-первых, тем, что она их не знала, во-вторых, тем, что они принадлежали Ему, а в-третьих, ей ещё не нравилась неизвестность Его природы, Его манеры, и его патологическое наплевательство на погодные условия и желания собственной пленницы. А самое главное, от гипнотического "послушания" её тоже пока никто не освобождал.
  Странный это был субъект... и, несомненно, как-то связан с этим непомерным лесом. Кто мог знать Его имя, кроме Него самого - неизвестно, поэтому мысленно она называла Его просто с Большой Буквы.
  Он не разговаривал, Он не ел, не спал и даже в туалет вроде бы не отлучался. Хотя ночью приказывал заснуть, а что Он там потом делал, кто его знает... Впрочем, в определенном смысле Кьяра не беспокоилась, потому, как ещё ни один призрак не имел склонности приставать по ночам к людям. То, что это призрак, Кьяра решила сразу же, а после старательно укрепилась в своем первом впечатлении (решить, что это Страж - фактически, разницы, конечно, никакой, но призрак он для психики всё же спокойнее, как ни странно).
  Одна характерная особенность - его невозможно рассмотреть, даже когда он стоит "лицом" - тем, что у него там под капюшоном - к тебе, и невозможно почувствовать тепло тела, когда он прикасается. От призраков не должно тянуть могильным холодом, бред это всё, ну разве только небольшим сквозняком, но теплыми они уж точно не бывают (опять же - каким бывает Страж, никто не знает).
  Призрак поднялся на ноги, неслышно подошел к краю ветви и склонился над пропастью. Кьяра знала, что Гончие всё ещё там. Попасть к ним в лапы теперь уже не казалось такой плохой идеей, во всяком случае, там всё было бы быстро и почти безболезненно, а тут... Голод почти прошел, но жажда донимала всё сильнее - утром он давал ей флягу с водой, но несмотря на сырость, той воды на целый день было явно мало и к вечеру губы растрескались, а зубы больно задевали распухший язык.
  Фигура в темном плаще, покрытом сырыми разводами, вновь пришла в движение. Знак рукой - и девушка поднялась на ноги.
  
  Знаешь ли ты, кто такие Стражи? Каждый знает о них - в какой-то степени. Только как отличить всяческие сплетни - всякие там не имеющие под собой основания слухи - от действительно ценной информации, описывающей и природу их Силы, и их смысл? Это доподлинно знают только те, кто сам встречался со Стражами. Но таких, увы, очень и очень мало... Поэтому стоит пересказать то, что известно простым людям, в самых простых выражениях, отсеивая уж совсем явную ложь и глупость.
  Мир разделяется на Архипелаг, где живет большая часть населения, и Острова. Есть ещё другие земли, откуда иногда приходят захватчики - но о них мы знаем слишком мало, и потому опустим. В мире есть разделение на Империю, Кланы и свободные города, которые сами как маленькие государства, со своими собственными правителями и мелкими владениями. Ещё в мире есть разделение на часовые пояса, климатические зоны и далее в том же духе.
  Но самое главное - в мире есть разделение на разные виды Силы. Вполне возможно, называть такие вещи "Силой" технически и не совсем верно, но это самое подходящее название из простых слов, так сказать, "общепонятных". Природа зарождения Силы туманна. Известно лишь, что она проявилась в нескольких отдельных местах мира - "Источниках" - покрывая близлежащую территорию и разделяя Ойкумену на "свободные" территории, где живут люди и Кланы, и на "занятую", куда доступа нет.
  У некоторых людей есть возможность в той или иной степени управлять Силой, ведь Сила Источников сначала проходит через что-то, что люди привыкли называть душой, а уже оттуда человек может черпать её для своих нужд. Кто-то может вызвать простенький фейерверк для собственного развлечения, а кто-то может вызвать и дракона - для развлечения кого-нибудь другого, скажем, вражеской армии. Владение Силой, конечно, накладывает и некоторые ограничения... Её нельзя накапливать, нельзя долго удерживать её поток, нельзя вычерпать до дна - если человек берет её из собственной души, а "сосуд" не успевает наполниться, то может случиться что-нибудь довольно неприятное. Тут всё исключительно индивидуально.
  Только посетив Источник, человек может черпать из него напрямую.
  И вот тут появляются Стражи. Поскольку никто не знает точного происхождения Источников, то и происхождение Стражей остается загадкой: были ли они рождены вместе с миром, если Источники были в нем изначально или, если же Источники появились позже - пришли ли Стражи вместе с ними, а может быть, они появились гораздо позже самих Источников или существовали задолго до них?
  Известно, что у каждого Источника есть Страж. Это общее название для всех "неизведанных сущностей", но выглядят они всё по-разному, за пределы невидимых границ своих территорий никогда не выходят, с людьми не разговаривают и лишь изредка дают увидеть себя - дабы отпугнуть лишних посетителей. Точно известно, что Стражи охраняют Источники - почему их так и назвали - от кого бы то ни было. Что не удивительно, ведь миру будет достаточно и одного желающего приобщиться к мировому господству путем соединения с Источником, обретения небывалых магических сил и выноса с полпинка всех граждан, несогласных с результатом демократических выборов с одним кандидатом в лице того самого пинающегося индивидуума.
  Почему-то люди склонны полагать, что Источник - это обязательно нечто, связанное с водой, что на самом деле грубая ошибка (есть Водяной Источник, конечно, но есть ведь и Огненный, и это лишь два примера). Некоторые так же склонны полагать, что Стражей можно обмануть или задобрить. Очевидная ошибочность данного мнения подтверждается количеством людей, провернувших подобную аферу, а количество их всё никак не оторвется от "точки зеро". Некоторые полагают, что Стражам нет дела до простых путешественников, которые пересекают территорию Источников ради прогулки или какой-нибудь подобной безрассудной ерунды - и иногда так оно действительно и есть, но это касается только одиночек или очень небольших групп. Пока что ещё ни одной армии не удалось пересечь "закрытые" территории, даже если направлялись они просто транзитом, а вот человек, который пришёл просто посмотреть на Источник и не собирается делать попыток соединиться с ним, почти наверняка отделается легким испугом и вернётся домой живым.
  А территории... Конечно, территория любого Источника заслуживает внимания. Да ещё какого! Огненный стоит увидеть хотя бы раз в жизни, даже если не хватит сил посетить три оставшихся из "стихийных". Посмотреть стоит. Но только - если всю дорогу будешь придерживаться мысли, что никакого могущества от Источника тебе и даром не надо. Пока твой разум стоит за этой невидимой линией, тебе ничто не угрожает. Если же ты пересечешь её, то местный Страж мигом обратит на тебя своё внимание. Всего несколько человек в истории смогли пробиться мимо стражей, и эти люди навсегда изменяли мир, каждый в свою эпоху.
  Вторыми после Стражей идут призраки, или духи, или сущности. Возможно, созданные самими Стражами, а возможно они просто им подчиняются, а с другой стороны может быть и так, что ими движет непосредственно Сила самих Источников и Стражи совершенно не при чем. О них тоже известно не так уж много... что-то вроде "внешней охраны", прочесывающей территорию, если не вмешиваются "старшие". Дальше начинаются слухи, и мы их пересказывать не будем. Вот такой расклад.
  Всё это Кьяра слышала очень давно. Пойти в Лес, являющийся Источником, её фактически вынудили. В её изменившиеся планы входило пересечь Лес по диагонали в наименее широком его месте, с тем, чтобы выйти в открытую степь, а по пути оторваться от Гончих, насколько это вообще возможно. Стража Леса она никогда не видела и видеть не желала, а по идее и не должна была - в случае, если бы всё было так, как надо. Ведь сам Источник её вообще никак не интересовал, и по идее, обращать на нее внимание повода не было.
  Но когда и у кого получалось так, как надо? В итоге она оказалась в самом центре Леса...
  
  И вновь ночь. Стволы уходят необъятными колоннами во тьму, а к зловещей смеси, составляющей "тишину леса" добавились отчетливые звуки, производимые какими-то животными. Увидеть их было невозможно, слишком высоко и быстро они двигались... но звуки, звуки долетали - пусть даже на пределе слышимости. Затихающие крики, тонкий визг, тяжелые удары и какой-то хруст, и длинные тоскливые фонемы, оставляющие в душе непонятную смесь страха, напряжения и необъяснимой грусти.
  Бывало, сверху падали обломанные тонкие (конечно же, "тонкие" в общих масштабах) ветви, покрытые пучками редкой листвы. Бывало, мелькали какие-то огни... но что могло гореть или светиться - здесь, на такой высоте? Кьяра не знала.
  Две ночи она проспала на голодный желудок (хоть воды попить дали, и то хорошо), подчиняясь приказу. Третью ночь - встречала на ногах. Она уже не думала об огнях, она даже не думала о потребностях собственного организма, проще говоря, она не думала вообще ни о чём, и движения ног сделались совершенно автоматическими. Призрак вел её - железные пальцы в жесткой перчатке обхватили и сжали хрупкое запястье с такой силой, что, не будь даже приказа подчинения, она не смогла бы вырваться. Создавалось впечатление, что Он видит в темноте не хуже чем при ярком свете.
  Но об этом она тоже не думала.
  Впереди загорелись огни. Девушка заметила их только потому, что пятна даже слабого света на фоне темноты автоматически привлекают и фокусируют взгляд - они зажглись на высоте метрах в десяти над тем уровнем переплетенных ветвей, где двигались Кьяра и тот, кто вел её. Потом - по одному, или группами по два-три - огни начали зажигаться всё ниже, словно светился сам ствол. Их становилось всё больше, вот они уже появляются по пять-шесть штук за раз, волна зажигающихся бледных огней прокатывается по всем ближайшим стволам и уходит в стороны, перекидываясь дальше и дальше. Лесной пожар, в котором нет настоящего огня - лишь сошедшие с ума гигантские светлячки.
  Призрак подходил к первому дереву, выбранному "светлячками". Кьяра не могла поднять голову и посмотреть вверх, но скосить глаза и бросить взгляд вниз - вполне в её силах: огонь, охвативший дерево уходил туда, вниз, и контур ствола выделялся на фоне сгустившейся черноты, очерченный сотнями "светлячков". Вот дерево осталось позади, они миновали его и приближались теперь к чему-то вроде "площади" где особенно толстые ветви нескольких деревьев смыкались, образуя почти ровную площадку.
  Впереди и вокруг уже рябило от огней, начавших вдруг пульсировать в едином ритме... но светлее от них не становилось. Окутанные сиянием, медленно дрогнули ветви. Те деревья, что находились ближе всего, как будто протягивали друг другу "руки". Живая стена с тихим шорохом возникала словно бы из ничего, окружая непроницаемым сплетением медленно смыкающихся ветвей...
  Призрак вдруг остановился и - не выпуская её руки - запрокинул голову, глядя куда-то вверх. Так они стояли какое-то недолгое время, пока сверху не начало что-то медленно падать. Это было похоже на снег... Крупный снег, падающий хлопьями, и эти хлопья светились точно так же, как и "светлячки" вокруг. Они падали на фигуру в темном плаще, прилеплялись к ней, и вот уже Его плащ покрыт был этими хлопьями полностью, ими было облеплены Его плечи, Его спина, а хлопья всё падают - прямо в запрокинутый капюшон...
  Кьяру пробрало до жути, тем более что её запястье всё ещё сжимали чужие пальцы. Но хлопья падали только на Него, даже на эту Его руку - но не на руку Кьяры. Наконец, "снег" закончился. Упавшие хлопья медленно растворялись во что-то однородное, полностью покрывая Его фигуру. Окутанные тонким слоем чего-то светлого, и как будто даже жидкого, дрогнули пальцы в светящейся перчатке.
  Деревья замерли. Внизу и по сторонам уже были настоящие живые стены, они светились, и только где-то высоко угадывалось ещё свободное пространство - укрытое темнотой - всего лишь другие уровни кроны, более молодые ветви, чем эти...
   Призрак ещё постоял немного, расправив плечи, как будто ожидая, пока весь "снег" однородно "растает". Плащ на нем светился уже полностью.
  Сухие осенние листья, срываемые ветром с оголившихся ветвей, прошелестели:
  - Чаща живет. Чаща дышит. Кровь чащи - кровь деревьев. Сердце Чащи - дух леса. Лес бессмертен, пока бьется Сердце. Пришедший к Сердцу свободен - такова воля Чащи.
  С последними звуками Его речи Кьяра почувствовала, что освободилась: прошло отупение, с новой силой навалились голод и жажда, мышцы пронзил мгновенный спазм - слишком долго она шла, и управляли ею тоже слишком долго. И слишком велика была усталость. Она только и успела отступить на шаг, чуть не потеряв при этом равновесия.
  Призрак обернулся, медленно поднял светящиеся руки и откинул капюшон на спину...
  Гончие, запрокинув головы, смотрели, как кровь леса пульсирует в едином ритме с биением невидимого им Сердца.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета1
  
  Да, мы в плену у чуждой нам игры.
  Надеюсь - не навечно. До поры.
  Лариса Бочарова
  
  Капли тяжело ударялись о лобовое стекло и, оставляя мокрые дорожки, начинали бежать вверх и вбок, подчиняясь напору воздуха. Это выглядело неправильно и странно, но потом дождь усилился, и дворники заработали на максимальной скорости, и капли превратились в ручьи. Машина резко затормозила, сворачивая на какую-то полутёмную улицу, подняла фонтан грязной воды, попав передним колесом в глубокую выбоину асфальта. Фары выхватывали тёмные силуэты домов с редкими светлыми окнами, отражались бледными пятнами на стеклах притулившихся к обочине машин... Плотная стена дождя и ночная темнота - которую не могли, конечно, рассеять реденькие бледные фонари - оставляла ощущение езды в каком-то глубоководном мире, Подводном царстве с большой буквы.
  ещё один поворот, мимо проплывает вывеска знакомого круглосуточного магазина - мерцающая сквозь дождь, она выглядит чем-то крайне чужеродным в Подводном царстве темных улиц. Одна из тех деталей, которые почему-то запечатлелись в мозгу. Вот коробочки частных ларьков - эти темны, как им и положено. Не выпадают из образа, сквозь льющуюся воду не пробиваются красные точки сигнализации. Поворот на объездную дорогу. Можно даже разглядеть железнодорожную насыпь, но вскоре дорога расходится с ней, и стройные линии столбов уходят дальше в дождь. В зеленовато-призрачном свете приборного щитка, зацепившись резинкой за зеркало заднего обзора, дергается какой-то пушистый зверек. Друг автомобилиста, что б его.
  Девушка протянула руку и злобно содрала Друга с насиженного места, бросила на переднее сидение. Ударившись о сумку, игрушка отскочила и упала куда-то вниз, на что девушка не обратила ни малейшего внимания.
  Из темноты выдвинулись знакомые высотки, и машина - возможно, излишне резко, но ничего не задев - встала на парковку возле очередного круглосуточного магазина. Дождь лил как из ведра, даже хуже - как из водопроводной трубы с сорванным вентилем, и выходить совершенно не хотелось.
  Чтобы потянуть время, она проверила наличность, осмотрела салон: бардачок, карманы за передними сиденьями, панель с откидывающейся крышкой между ними - с кучей неразличимых в таком ракурсе и освещении коробочек старых дисков и каких-то бумажек, явно не имеющих отношения к банкнотам - карманы на дверях, полка под приборным щитком... Ах да, ещё карман в козырьке. О, заначка! Кто сказал, что в деньгах счастья нет, тот абсолютно прав - счастье в их количестве.
  Согнувшись в три погибели и совершив короткую, но быструю пробежку, каким-то образом ей удалось избежать попадания ледяной воды за шиворот. Магазин был маленький, с тусклым освещением, душный, но сухой - за исключением её собственных мокрых следов. Прозрачная дверь надежно отсекала Подводное царство от мира дышащих воздухом, потребляющих дешёвое баночное пиво, картофельные чипсы и просроченные пельмени. Парочка поздних покупателей как раз отоваривалась у кассы - возможно, даже чем-то из означенных предметов. Продавщица немедленно вызвала ассоциации с русалкой - в том смысле, будто её только что выловили из речки, где она отсыпалась с большого похмелья.
  - Бутылку минералки без газа, пожалуйста, и упаковку сока.
  Русалка лениво задвигалась.
  Возможно, её и вправду недавно разбудили.
  - Пакет будете брать?
  - Нет... С пятисот сдача будет?
  Засунув банкноты в карман, а бумажную ёмкость с жидкостью под куртку, она опять ухитрилась совершить титанический подвиг и не намочить шею. Мотор приглушенно гудел, дождь шелестел по крыше. Некоторое время она просто сидела, положив руки на руль. Потом вывела машину на дорогу - хотелось плавно, но нога на педали всё не желала двигаться, как положено, и машина беспорядочно, рывками, поддавала газ.
  Город кончился, пустое шоссе уходило в степь.
  
  Болела поясница и затекли ноги. Салон "РАФа" нельзя назвать тесным, но спать там всё-таки не особенно удобно - надо куда-то девать конечности. А передние кресла убирать было ну совершенно лень, точнее, было просто уже не до них. С непривычки разболелись глаза, затекли руки, и сильно устала спина. Всё, чего хочется после многих часов езды по темноте - это найти не особо приметный съезд с шоссе, заблокировать двери, перебраться на заднее сиденье и спать, спать...
  Картины осенней степи не получалось. Уже давно рассвело, в воздухе висела серая хмарь, с неба, из низких тёмно-серых туч всё ещё сыпало чем-то мелким и противным. Осеннюю пожухлую траву не шевелил ветер - вся трава размокла и лежала на земле, как старая пакля.
  Шоссе пустовало до самого горизонта, но запах выхлопов выдавал тот факт, что оно всё-таки не заброшено. Было холодно, и весь мир казался серым. Она немного походила туда-сюда, чтобы размять ноги и прочистить легкие от спертого воздуха салона. Обошла "Раф" кругом - царапина на заднем крыле, оставленная неумелым выездом из ворот, почти полностью скрылась под разводами грязи.
  Завтрак лежал в багажнике, тщательно упакованный в герметичную коробку. Там же лежали обед, ужин, и следующий завтрак. Отдельно - в такой же упаковке - батон хлеба. Дольше свежие продукты хранить не выйдет, но были ещё какие-то консервы - она свалила их в сумку, и ещё сумка с вещами - только самая необходимая одежда и смена обуви, россыпь флэшек, зарядные устройства, адаптеры под "машинное" питание, какая-то схваченная в последний момент ерунда...
  Ноутбук лежал на переднем сиденье. Забравшись туда с ногами и жуя бутерброд, девушка подключила запасной аккумулятор к "прикуривателю". Хотя пока это и не имело смысла (мотор ведь не работал), но потом можно и забыть... Монитор поначалу засветился приветливым голубым светом, загружая ОС и прогоняя тестирование, но после выплюнул целый ворох паники, рапортуя о недостающих деталях, в частности, сим-пакете. Ужасающе дорогой и не менее родной набор для виртуалки - сим-стик, перчатки, очки, а так же монитор стереоразвертки - всё это безнадежно осталось дома. Мобильник тихо звякнул, сообщая об установленном защищенном соединении. Вызвав окошко "мыльника", она написала всего две строчки: "Жива, здорова. Поставите блок на счёт - вообще не вернусь".
  Enter+S - послать сообщение. Отключить компьютер. Вынуть sim-карту из телефона. Пересесть на водительское место.
  Минуты через три сообщение получат дома, отследят канал, потом запросят сотовую станцию о последнем местоположении аппарата, всё это займет минут пятнадцать-двадцать. За это время можно уже далеко уехать - развилка шоссе близко, а там и не поймёшь, в какую сторону она подалась.
  Мотор заурчал, просыпаясь. Мигнул зеленым огонек адаптера - аккумулятор ожил, начав зарядку.
  Шоссе оставалось пустынно.
  
  А город был большой. И почти незнакомый. Поездки раз в пару месяцев по центральным улицам и всяким расположенным на них магазинам не дают ведь знакомства с городом. Она могла повторить обычный маршрут - до какого-то момента, а дальше хитросплетения переулков окончательно сбивали с толку. Стоило заранее скачать карту, но она забыла, а теперь для этого надо было бы включаться в Сеть и оставлять там совершенно лишний отпечаток. Домой попасть так и не удалось, слишком редко она там была - в необжитых комнатах, где кроме собственного телефона никаких средств коммуникации - впрочем, это было бы глупо, там ведь станут искать в первую очередь...
  Когда-то в центре было оживленно, и даже очень: длиннющие пробки, жуткое движение, никакой тебе парковки, толпы пешеходов, стекло и бетон, шум, гам, выхлопы, горячий вонючий асфальт, редкие задыхающиеся в смоге деревья. На каждом перекрёстке - видеомониторы, над каждым светофором - рекламные растяжки, и везде - громадные баннеры размером в половину фасада...
  А ещё ноу-хау - стерео-реклама, квинтэссенция изуверской мысли, мечта любого рекламиста. Собственно, промышленные стереоэкраны не для того придумали, но как прижилось! Поставили один такой экран на центральном вокзале, и показывали по нему чёрт знает что. То филейные части младенцев, упакованных в новомодные подгузники. То филейные части девушек, не упакованных уже ни во что, кроме очередного "крема для загара в условиях истончившегося озонового слоя"... И ведь какой ажиотаж был вокруг самого первого большого стерео - особенно с рекламой того самого крема то ли от, то ли для загара...
  Таким он был раньше - центр.
  Теперь рекламы значительно поубавилось, стерео закрыли как нерентабельное, половину видео перебила шпана, а вторая половина просто не работала, и остались одни только баннеры да растяжки - доживать свой век под всеми капризами природы, словно древние вымершие динозавры. Машин и людей тоже стало значительно меньше, по сравнению со старыми добрыми временами улицы практически обезлюдели.
  Пешеходы больше не боялись переходить улицу в недозволенном месте, глючные светофоры больше не устраивали пробок в пару тысяч машин, да и проехать человеку, не имеющему водительских прав и не обладающего достаточными навыками для получения оных, стало вполне реально - и это-то в краевом-то центре... Хотя, всё-таки она вела очень осторожно, и может быть, просто не показалась достойной внимания редким стражам порядка.
  Вот мимо проплыл парк, в центре площадки замощенной плиткой застыли две статуи - мужчина и женщина - протянув друг другу руки и уже много лет радуясь предстоящей встрече, которая всё никак не произойдёт. Скамейки возле них пустовали, только какой-то человек зябко ёжась под ветром, разглядывал объявление, приклеенное к постаменту.
  Вот недостроенная станция метро - заваренные наглухо двери соседствовали с совершенным отсутствием передней стены, на месте которой раньше была застеклённая витрина, а теперь остался лишь металлический каркас, уже начинающий ржаветь. Почти восемьдесят лет разговоров о метро, пять лет проектирования и строительства, десятки миллионов расходов - всё типично по-русски, с размахом - законченная первая линия, почти законченные две первых станции, приближается торжественное открытие... А потом всё случилось и оно так и не заработало ни разу.
  А вот и общественная Станция. Вот уж что точно всегда работает, как часы. Высотный корпус, чистенький фасад, обремененный футуристическим дизайном, вымытые (и уж конечно нетронутые) витрины с застывшими за ними манекенами, огромный фирменный логотип над входом - земля и "триколор" на фоне черной с серебром аббревиатуры - и просторная стоянка, забитая почти до отказа. Кажется, будто половина машин города собрались на ней, или уж во всяком случае - со всех окрестных кварталов.
  Парковка бесплатная. "Трайтек" заботится о нуждах клиентов, которым и так деваться некуда, а заставлять их платить ещё и за парковку было бы уж совсем через чур.
  Забрав документы и поставив забрызганный грязью автомобиль на сигнализацию, она вступила под сень Станции.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 2
  
  - А вы как думаете, что?
  - Спиритизм?
  - Инфантилизм.
  - С моей стороны?
  - Естественно.
  Джон Фаулз, "Волхв"
  
  Страж или Призрак, черт Его знает, но чувство юмора у Него определенно было. Со стороны это выглядело донельзя странно: облитый пульсирующим светом на фоне бледно горящих деревьев, совершенно демонстративно сбросив капюшон с головы, некоторое время Он просто стоял, обозревая произведенный им эффект.
  Эффект был и правда что надо.
  А вот головы у Него не было. Совсем. Ну, почти... В воздухе висела светящаяся маска, словно нарисованная рукой ребенка, а потом нацепленная на сгустившийся туман, начинающая уже затухать - вместе с тем, что светилось на Его плаще и с тем, что светилось на деревьях. Затухало не особенно медленно, но достаточно для того, чтобы сначала не заметить.
  По мере того, как освещение падало, и тени сливались с наступающей снизу темнотой, Призрак начал проявляться - там, где в воздухе была лишь пугающее грубое светящееся подобие лица, что-то как будто сгустилось ещё больше, постепенно уплотнившись. Казалось, Он впитывает в себя свет: ручьи трепещущего мерцания на деревьях становились всё тоньше, разбиваясь на капли и отдельные островки, "светлячки" гасли один за другим. Плащ упал на "пол", "угасая" с каждой секундой.
  Кьяра села там же, где стояла, тупо наблюдая за процессом.
  Словно из воздуха, прямо на глазах, материализовались пальцы. Почему-то она прикипела взглядом именно к ним. Сгустившиеся струи тумана, закручиваясь и уплотняясь до полной непрозрачности, как будто бы затвердели, обретая форму. Потом посветлели - словно вбирая последние частицы света из перчаток - и стали вполне нормальными человеческими ладонями. Перчатки пролетели свои полметра и присоединились к плащу.
  Вот почему их призраками называют, подумала Кьяра, ужас какой. Теперь ей стало понятно, зачем Он носил и плащ, и эти перчатки - если их сбросить, в темноте Его вообще было бы не видно.
  - Пришедший к Сердцу свободен - такова воля Чащи, - повторил Он. Голос неуловимо переменился, ассоциации возникали скорее на ветер в кронах, чем на сухую листву. - Свобода подразумевает диалог.
  Призрак смотрел на Кьяру.
  Кьяра поджала ноги.
  Взгляд ощущался как нечто материальное, хотя лицо и шею над воротником рассмотреть по-прежнему не получалось. Она видела, что чисто физически и голова, и какие-то черты лица у Него уже есть, но они расплывались, как будто бы она смотрела на них сквозь линзы очков, не предназначенных для её зрения.
  Взгляд Его переместился куда-то ей под ноги.
  Шершавая и очевидно толстая кора, на которой она сидела, вдруг пришла в движение, споро расступаясь и давая место большой зелёной почке. Едва проклюнувшись из почки и выпустив пару крохотных листьев, тоненькая веточка сразу же начала тянуться вверх, выпуская новые и новые листья, превращаясь на глазах в солидную ветвь. И вот она уже зацветает, только что раскрывшиеся светлые лепестки тут же сжимаются, отмирая, и на плодоножке растет какой-то непонятный плод, а вот он уже падает прямо ей в руки - и новые цветы разворачивают из бутонов, новые лепестки, кружась, опадают... И всё это вместе занимает не более пары минут.
  На вид фрукт - что-то вроде гибрида между дыней и персиком, с тонкой нежной кожицей.
   - Ешь, - прошелестел голос, и Кьяра, сама того не желая, впилась зубами в кожицу. На вкус плод сильно напоминал арбуз, вся мякоть которого пропитана жидким соком, только не сладким, а чуть солоноватым. Она съела его весь, до последнего кусочка, совершенно того не желая, потому что движения рук и челюстей ей никак не подчинялись.
  - Это было предложение к разговору. В Сердце Леса приходят многие, но ещё никто не оставил его. Ты можешь быть первой. Если - ...
  - Может быть, мы обойдемся без многозначительного молчания? - не выдержала Кьяра. - Если ты... извини, не знаю как тебя по батюшке... притащил меня сюда, да ещё и кормишь насильно, то тебе от меня чего-то надо и убивать ты меня явно не собираешься. Говори, зачем я тебе понадобилась, а то после еды меня клонит в сон.
  Возможно, это было не самое умное из того, что она могла бы сказать в такой ситуации, но подвергнутая серьезному испытанию психика выбора ей не оставила, и от бурной истерики Кьяру на тот момент отделяла уже даже не сила воли, а не выветрившиеся до конца остатки чужого контроля.
  Он склонил голову набок. Лицо окончательно скрылось в глубокой тени.
  - Хорошо, расставим акценты. Ты сама пересекла границы Леса. Уйти отсюда ты можешь, только выполнив моё задание... миссию, своего рода... Ты знаешь о границе Источника?
  - Кто её перейдет, тому хана, - пробормотала Кьяра.
  - Стражи никогда не переходят её, - словно не заметив этой её реплики, продолжил Он. - Поэтому мне и нужен человек. Вы несовершенны, но иногда можете принести пользу. Я займу твоё тело на время, чтобы выйти отсюда, и если твой разум выдержит, то ты свободно покинешь Чащу... Я могу конечно проделать это всё и не спрашивая, но твоё добровольное содействие мне всё-таки желательнее, - добавил он. - Подумай.
  Сказать, что Кьяра оторопела - значит, не сказать ничего. Образно говоря, отпавшую от такой неприкрытой наглости челюсть ей пришлось ловить обеими руками.
  Молчание. Мягко светятся деревья. Может быть, мерцает сама кора, а может быть последние "светлячки" набились в какие-то дупла... Шумят кроны и где-то ужасно высоко, почти у самого неба, несется протяжный тихий звук. Грусть и тревога, вот что рождается в душе... Да нет, какая ещё грусть, и какая ещё на фиг тревога? Возмущение и здоровый человеческий ужас перед потусторонним! Валить надо отсюда, и поживее!
  Он отступил на несколько шагов - Кьяра нерешительно поднялась вслед за ним - и посмотрел куда-то вверх. Уже через пару секунд рядом с Кьярой принялись падать сухие листья. Девушка смотрела, как с тихим шорохом они опускались из темноты, вращаясь в воздухе и плавно приземляясь на "пол", превращаясь там в аккуратную кучу, по форме напоминающую постель. Да собственно это и была постель.
  - Увидеть дорогу в этом лесу так же сложно, как и заметить её отсутствие. Я жду твоего решения до рассвета.
  Когда она обернулась, Он исчез. Просто бесшумно растворился в темноте, не забыв, однако, захватить детали своего гардероба.
  
  Раздумывать тут явно не над чем. Валить надо, а не раздумывать. Но не получилось - когда Он исчез в неизвестном направлении и свет погас совсем, уступив место предрассветным сумеркам, выяснилось, что валить некуда. Вниз уйти невозможно по той простой причине, что предыдущий ярус ветвей слишком далеко внизу, без веревки так не спустишься, разве только вниз головой - самый простой и самый же сложный выход из любого тупика. Штурмовать "стены" тоже оказалось бесперспективно.
  Известно, что человек пройдет в такую щель, куда пролезет его голова и хотя бы одна рука. Но то место, где находилась Кьяра, явно создавалось в соответствии с этим правилом. А чтобы она просто не взобралась на самый верх и не перелезла там через "стену", верхняя часть загибалась внутрь и вниз так, что без привязанной сверху веревки никак не перелезть. Сплетение ветвей являло собой самую надёжную решётку, какая только подходила к данной ситуации - Кьяре даже пришло в голову, что у Этого была неплохая практика по части похищений и последующего удержания похищенных.
  Непонятно, конечно, зачем Ему это всё надо, но не о таком же думать в процессе спасения собственной шкуры?
  Стало совершенно очевидно, что выбраться в одиночку невозможно. Вот если бы кто-нибудь бросил ей верёвку оттуда, с верхнего уровня, где заканчивалось переплетение ветвей... Она посмотрела наверх, с обострившимся вниманием окидывая взглядом весь периметр своей живой клетки, в тщетной попытке отыскать хоть какой-нибудь ещё выход... Время неумолимо шло, а выход всё не находился.
  До рассвета оставалось уже не так много, явно не больше часа: уровень освещенности рос, серые тона уже преобладали над черными, и постепенно из сумрака выступало всё больше деталей, а тени становились всё более резкими. Одна из теней показалась ей даже более тёмной, чем другие, она притягивала ищущий взгляд и Кьяра вдруг поняла, что когда осматривалась раньше, то конкретно этой тени на конкретно том месте раньше не было.
  Потребовалось несколько минут внимательного наблюдения, чтобы понять - эта тень принадлежит не очередной бездушной ветке, а кому-то живому. Кто бы это мог быть? Страж оставил кого-то присмотреть за ней? Но ведь до этого она никого, кроме Гончих и самого Стража, не видела - он и без всяких помощников прекрасно справлялся, зачем они ему сейчас, когда жертве и так некуда деваться... Может, это кто-то посторонний?
  Может, он может помочь?..
  Надежда подавила нахлынувшие было подозрения и совсем уже заткнувшуюся осторожность, и Кьяра заорала во весь голос, привлекая внимание этой непонятной тени. Та некоторое время оставалась неподвижна, но после того, как Кьяра прервалась на длинный вдох и уже раскрыла было рот, чтобы опять закричать, мужской голос довольно грубо зашипел на нее сверху:
  - Прекрати орать!
  - Ты человек? Что ты здесь делаешь? Вытащи меня отсюда! Здесь был Страж, он сказал, что вернется с рассветом, брось мне веревку, пожалуйста, у меня уже больше нет денег, но я что-нибудь придумаю, только не уходи, забери меня отсюда бога ради! - зачастила Кьяра, не давая незнакомцу и слова вставить, потом резко замолчала и добавила совсем тихо: - Пожалуйста...
  Тень дернулась: мужчина оглядывался по сторонам.
  - Пожалуйста!
  - Да замолкни ты, накличешь! - ничуть не вежливее оборвали её сверху. Мужчина ещё раз огляделся и стал делать что-то, ей снизу было не видно, что именно, но почти сразу же с шелестом вниз упал моток веревки, который он видимо привязал где-то наверху.
  - Спасибо! Спасибо тебе!
  - Да замолчи ты, сколько раз повторять!
  И она молча полезла вверх, не веря своей удаче.
  Если бы только она могла хотя бы предполагать, как знакомство с этим человеком навсегда и бесповоротно изменит всю её дальнейшую жизнь, она бы десять раз ещё подумала, прежде чем сбегать от Стража...
  
  Стена леса обрывалась совсем близко: отвесной пропастью уходили вниз стволы, небывалых размеров ветви, почуяв простор, огромными шатрами зелени развернулись в ожидании первых солнечных лучей. Сюда уже проникал ветер, и шелест многих миллионов листьев напомнил шепот каких-то невидимых существ, словно они разговаривали из крон Чащи с молодой порослью, самой в несколько раз громаднее обычных деревьев и, тем не менее, ещё не достигшей нужного размера и права стать частью Чащи. Для этого ей потребовалась бы ещё сотня, а то и больше лет. Но Чаще торопиться некуда...
  А вот им - очень даже есть куда.
  - Быстрее. Нельзя ждать.
  - Я не смогу спрыгнуть туда!
  - Выбора нет.
  Кьяра вновь глянула на перчатку в своей руке, затем - вниз. Верёвки хватало только для одного яруса ветвей, до земли же - ещё вполне изрядно. На взгляд Кьяры, только и оставалось, что зажмуриться и спрыгнуть в неизвестность, сквозь сеть мелких нижних веток.
  - Это самоубийство! Он ещё неизвестно убьёт меня или нет, а тут шею свернуть - это с гарантией!
  Спутник её прошипел что-то - то ли просто втянул воздух сквозь зубы, то ли тихо выругался.
  - Слушай. У тебя. Нет. Выбора, - раздельно сказал он, и ткнул пальцем, - Посмотри.
  Девушка послушно проследила взглядом, куда указывала его рука. Сквозь разрывы в кроне было видно бледное небо, и с каждой минутой оно становилось всё ярче и окрашивалось во всё более насыщенные розовые тона, серые краски отступали вместе с ночной тенью. Почти всё время, отпущенное ей, Кьяра провела в беге по переплетению лесных "висячих" троп со скоростью, вряд ли доступной ей на земле (в обычных условиях, само собой). Солнце же должно было уже вот-вот подняться над горизонтом, осталось не больше двадцати минут.
  И Страж - а это ведь был, несомненно, Страж - сдержит своё слово. До рассвета она может "думать" сколько и вполне может даже быть где ей угодно, ведь не может же он не знать, где она находится в данный момент на Его территории... Но с первыми лучами солнца Он придёт и сделает с ней что-нибудь явно нехорошее, потому что Его владения она пока так и не покинула.
  - Солнце встанет, и Он придёт за нами, - зловеще прозвучало прямо у нее над ухом. - Нам осталось только спуститься, а дальше - бежать. Граница - вот она, - он опять указал пальцем куда-то в сторону и вниз.
  - Но...
  - Если ты не пойдёшь, я спускаюсь один, - закончил он, оборачивая веревку вокруг кулака и сильными резкими рывками пробуя, хорошо ли она закреплена.
   Кьяра прикусила губу. Она никогда не прыгала с высоты, которую не могла точно оценить заранее. Сколько там может быть метров? Но выбора-то и правда нет! Собственно, если этот человек тоже зачем-то нужен Стражу, ему не было никакого резона спасать ещё и её, но зачем-то он её вытащил из деревянной клетки. А дальше уже "каждый сам за себя", сказала бы ещё спасибо, что тащил тебя за собой до самой границы...
  Мужчина выжидающе смотрел.
  Кьяра сглотнула, нерешительно протягивая руку к верёвке.
  Он кивнул.
  - Спускаюсь я, потом ты. Страхую, прыгнешь, как скажу. Вперёд.
  Верёвка натянулась. Оставшаяся в перчатке левая рука служила ему тормозом, а движения свидетельствовали о хорошей физической подготовке и несомненном наличии практики. Кьяра стала натягивать оставленную ей пару к его тёмной перчатке, усиленно надеясь, что сможет повторить его движения. По мере спуска фигура человека становилась всё меньше, и прошло совсем немного времени, прежде чем он стал казаться ребёнком, повисшем на игрушечном канате. Только канат был вполне серьёзный, и он, наконец, закончился.
  Перехватывая верёвку, мужчина достиг самого конца, повиснув на вытянутых руках и медленно раскачиваясь по дуге, словно маятник. Тут он изогнулся, раз, другой, намеренно усиливая амплитуду, и Кьяра нахмурилась, пытаясь понять, что он делает. Мужчина же, достигнув крайней точки движения, разжал руки. Получив ускорение, ещё больше секунды тело продолжало двигаться вверх, но сила тяжести взяла своё. Кьяре показалось, что сейчас он тяжелым кулем рухнет вниз, и свернёт себе шею, впечатавшись в землю. Как-то даже из головы вылетело, что "впечатавшись в землю" скорее разобьёшься в лепешку, чем свернёшь шею. Да какая, впрочем, разница? Ей-то останется либо дожидаться неминуемого прихода Стража (которого, кстати, и ждать-то не особенно долго), либо последовать примеру этого самоубийцы...
  Продолжая падать, мужчина вытянул и растопырил руки. Но вместо того чтобы врезаться в молодую поросль нижних ветвей, протаранив их переплетение своим телом, он ухнул в самую гущу - да там и остался. Вниз полетели измочаленные листья и обломки самых тонких веточек, более толстые с громким треском подались под его тяжестью, прогнулись, угрожающе раскачиваясь, но... выдержали.
  Долгие томительные секунды он не двигался. То ли приходил в себя после прыжка, то ли дожидался, пока в зелёной массе установится относительное равновесие: что-то ещё продолжало сыпаться вниз, неразличимое в неярком свете. Кьяра прикрыла рот. Если по верёвке она ещё как-то могла сейчас спуститься - жить захочешь, сможешь - но после всех мытарств последних дней повторить такой трюк она была не в состоянии, стой у неё за плечами хоть десять Стражей.
  Мужчина, наконец, пошевелился. Вновь что-то затрещало, ветки под ним прогнулись ещё сильнее, но его это уже не останавливало. Извернувшись как-то боком, он соскользнул вниз, и последнее что увидела Кьяра, было светлым пятном его лица на фоне более тёмной зелени.
  Кьяра постояла в нерешительности. Где-то далеко, на грани слышимости, завыли Гончие.
  Вряд ли это придало ей уверенности в себе, да и второго дыхания не открыло, но действовать, наконец, заставило. Бесполезно пытаться описать, как она спускалась по этой самой верёвке - всё, что запомнила сама Кьяра, был огромный холодный ком где-то в районе живота, боль в быстро деревенеющих мускулах и тошнотворное качание из стороны в сторону в почти что в кромешной темноте (не исключено, что виной тому было помутнение в глазах, потому как солнце уже почти встало и темнота давно рассеялась).
  Иногда говорят, что если человек долго чего-то боится, то в какой-то момент страх отпустит свою жертву, и уже не будет иметь никакой силы. Размышляя над этим высказыванием, Кьяра пришла к выводу, что всё это - наглая ложь.
  А пока она так размышляла, уже и конец верёвки настал. Кьяра почувствовала, что ноги висят в пустоте. Пожалуй, если бы она решилась сейчас подниматься, сил подтянуться и вновь поймать ногами веревку у неё уже не оставалось. Вновь раздался тоскливый, практически леденящий душу вой Гончих. И он приблизился.
  Теперь - только вниз... Она крепко зажмурилась и начала раскачиваться.
  - Не двигайся!
  Грубый окрик откуда-то снизу заставил её замереть, и весь достигнутый результат стал сам по себе сходить на нет. Ритмичные движения маятника превратились в медленное кружение на месте. Руки и плечи болели от перегрузки, нестерпимо саднила левая, незащищённая перчаткой рука. Она не видела, что происходит внизу и что там делает её спаситель, но вновь прозвучал его окрик:
  - Замри! - пауза. - Теперь слушай. Я прямо под тобой, на счёт три ты отпустишь верёвку, я поймаю. Готова?
  - Там высоко?.. - слабым голосом вопросила Кьяра. Пауза тянулась, показалось, что он не услышал. Уже нужно начинать считать? Или надо вслух?
  - Какая разница? - раздражённо ответили снизу. - Раз!.. Два!.. Три!
  И в третий раз Гончие возвысили голос, на этот раз уже совсем близко.
  - Отпускай!
  Откуда они взялись, как вышли на её след, не опередят ли они её, а может и - чего не бывает? - опередят даже и Стража?
  - Отпусти эту чёртову верёвку! - Пальцы неожиданно пронзила судорога и Кьяра действительно отпустила верёвку.
  На мгновение слепой ужас погасил сознание, и само падение прошло мимо, а в следующую секунду всё уже закончилось. Нежданный спаситель действительно её поймал, и оба они покатились по земле, гася инерцию от падения. Быстро поднявшись и не дожидаясь, пока оглушённая падением девушка придёт в себя, мужчина резким движением вздёрнул её на ноги и, не отпуская руки, бросился куда-то в заросли.
  Она не бежала - просто старалась удержаться на ногах, тащилась за ним, как тащат на верёвке с одного берега реки на другой тяжёлый паром. Нечёткими тенями мелькали неохватные колонны деревьев. Девушка видела только одно: спину бегущего впереди человека и его отведённую назад руку, вцепившуюся в её запястье.
  Они пробежали несколько десятков шагов, когда Кьяра, неудачно ступив, подвернула ногу и почти упала. Мужчина, запнувшись только на секунду, ещё более сильным рывком дёрнул её вперёд, буквально протащив девушку по земле последние метры, отделявшие их от Границы.
  Никакого плавного перехода не было: молодой низкорослой поросли, поваленных сухих стволов, зарослей кустарника. Стена огромных деревьев обрывалась так резко, как будто отрубленная ножом. Уже в двух шагах от Границы, обозначенной их необъятными кронами, колыхалось безбрежное море травы, поднимавшейся почти до пояса.
  И Кьяра рухнула в эту траву, окончательно оглушённая, потерявшая чувство направления и прошедшего времени, не чувствуя боли от ушибов. Она наконец-то действительно отключилась.
  Спутник же её смотрел, запрокинув голову, как первые рассветные лучи солнца касаются вершин кроны Чащи. Где-то совсем близко плыл раздосадованный, на одной ноте, вой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета 2
  
  Самый искренний смех - злорадный.
  Народная мудрость
  
  На парковке при Станции машину можно было оставить и на ночь, но только при условии, что владелец находится внутри Станции, а не у себя дома на мягкой постели или в каком-нибудь притоне на противоположном конце города. Мягкая домашняя постель не предусматривается, притон вроде как тоже без надобности... В принципе, можно и на Станции переночевать, хотя оставаться на одном месте слишком долго - всё равно, что предлагать побыстрее себя найти.
  Станционное кафе предлагало большой выбор разных продуктов, было даже кое-что псевдо-натуральное, вроде куриной котлеты "по-киевски": в ней процентов 30% куриного мяса, и всего 70% - соевого белка, куда уж натуральнее! Подумав, она выбрала пирожки с картошкой и яйцом: и тесто в принципе съедобное, и картошка это картошка, а не бог знает что. Ожидая, пока еду разогреют и упакуют "на вынос", девушка разглядывала главный холл. Станция почти центральная, просторное светлое помещение рассчитано на целую толпу посетителей но, тем не менее, людей было относительно мало.
  Кто-то, как и она, решил подкрепиться в кафе, кто-то расслабленно сидел у стен, ожидая товарищей или выясняя что-то с менеджерами, кто-то бродил по залу, разглядывая яркие рекламные щиты, кто-то выходил из сектора фотолаборатории, прижимая к груди фирменные конверты. Группа человек в восемь собралась у одного из входов в сектор подключения, всё были одеты в белые футболки с одинаковой символикой и то и дело поглядывали в сторону выхода - ребята, подключающиеся вместе, ждали кого-то опоздавшего.
  Мягкое, слегка приглушенное освещение - но при этом одинаковое в любой точке зала, даже читать можно. Стены со звукопоглощающим покрытием тоже слегка светятся. Звуки: голоса людей, шаги, стрекот разладившейся клавиатуры в регистратуре - все такие же приглушенные и "размазанные", как и свет. Перемигиваются цветными глазками - зеленый, красный, желтый - ряды автоматических платежных стоек, напоминающие пресловутые турникеты метрополитена. Только через турникет метро можно перепрыгнуть, а через турникет Станции - нет, потому что, в отличие от метро, на Станциях поставили заградительные поля, когда эта технология появилась, да так и оставили, хотя в них уже не было нужды.
  Расплатившись, она направилась к выходу. Внутренности Станции, разогретые центральным отоплением, казались жаркими по сравнению с осенней сыростью улицы. На улице накрапывал мелкий дождь, тучи висели серыми клоками ваты, открывая в разрывах верхний, более светлый слой облаков.
  Счёт не заблокировали. Но по нему можно легко определить, на какой именно из Станций он активировался в последний раз. А поэтому - медленно и осторожно выехать со стоянки, и не дай боже задеть чужую машину! Это такое напряжение для нервов, что ладони становятся влажными, а где-то в черепе концентрируется противная тяжесть. Девушка встряхнула головой, потерлась затылком о подголовник и включила левый поворот. По улице двигался поток машин, как ручей по сравнению с полноводной когда-то рекой. Ветер сорвал край баннера с угла противоположного фасада, и теперь трепал его, то лишая огромную пивную бутылку названия, то вновь открывая его на всеобщее обозрение.
  
  Впервые в жизни она затормозила на середине моста. Осторожно пристроила машину к краю полосы, на другой стороне, по встречной, тащилась тяжелая фура и пришлось её переждать, чтобы не наглотаться вонючих выхлопов. Подождав ещё немного, она выбралась наружу.
  Осенняя хмарь почти всегда лишает воду её естественного цвета. В некоторых городах реки всегда несут лишь "тёмные" воды, и серо-стальные волны в бензиновых разводах бьются об облезлые волнорезы набережной, не слишком-то отличающейся от них - волн - по цвету. В других городах реки "светлые" - песчаное дно, вялое судоходство, или окончательно загибающиеся заводы, от которых выбросов уже почти и нет - всё это по отдельности или даже вместе позволяет жителям не мозолить глаза картинкой безрадостного мёртвого водоема.
  Эта река никогда не была чистой. Всегда находилось что-то, что мешало ей таковой быть. Но и цвета асфальта она никогда не была. Что-то такое среднее. В солнечный день вода блестела так, что больно было смотреть, и береговой камыш успокоительно шелестел под ветром, и вполне можно было отыскать какое-нибудь тихое кафе, подальше от шоссе и почти у самой воды, что бы посидеть там, в тиши с чашкой кофе и поесть картошки-фри.
  Сейчас окружающий ландшафт был серым и безрадостным, как и городские улицы, которые она покинула. Мусор, плывущий по воде, сбивался в плотные кучки, "швартуясь" на отмелях. Камыш выгорел, и только на острове, разделяющем реку на два протока (каждый из которых в свою очередь сам был как небольшая речка) виднелись засохшие кусты. Большая часть прибрежных кафе закрылась, на некоторых из тех, что виднелись с моста, всё ещё висели листы с крупным облезлым "ПРОДАЁТСЯ". Пост полиции на мосту тоже сняли, решив обойтись одной камерой видео-наблюдения.
  Одна и та же картина, везде: серость и хмарь, и запустение. Куда ни отправься, везде одно и то же. И что самое смешное - никому никакого дела до этого нет. Все события, приведшие к резкому сокращению населения, прошли уже несколько лет назад и, хотя о них никак нельзя было сказать как о "благополучно завершившихся", всё равно они уже остались позади, закончились. Но люди по-прежнему не могли оправиться, перевернуть чистый лист и начать строить новую жизнь. С каждой улицы смотрели на них призраки прошлого.
  Зато теперь можно вот так вот постоять на мосту. А ведь раньше тут и притормозить не получалось...
  Начал падать снег. Девушка задрала голову, ловя на лицо мелкие холодные льдинки - до настоящих, пушистых хлопьев снега им ещё далеко, но первый блин, как говорится, комом. Зима только ещё пробует силы. Кто знает, может ещё удастся увидеть тут настоящий снег?
  - Ты что вытворяешь, где ты сейчас?!
  - Это были риторические вопросы? Слушай, Вадик, я знаю - ты сейчас же побежишь стучать, так вот скажи им, что у меня всё в порядке, но возвращаться я пока не хочу. Понял?
  - Эээ... - протянули на том конце линии.
  - Значит, понял. Да, кстати, и машину я тоже ещё не разбила, пусть отец не дрожит, - пауза. - Я собственно чего звоню... Ты ж старший брат, как вроде... В общем, завещаю тебе свой комп со всем барахлом!
  Трубка поперхнулась.
  - Арин, ну ты чего? Что случилось-то?
  - Знаешь, что я больше всего не люблю? Когда меня обкладывают со всех сторон, а выход остается только один - и меня же ещё наказывают за то, что я его выбираю. Гуд бай, май лав.
  Она представила, как брат сейчас сидит посреди своей конторы, пялится на телефонную трубку и обдумывает только что услышанную ахинею. Потом он вскочит на ноги, перевернув стул и обязательно свалив что-нибудь со стола, как он это обычно делает, когда волнуется, и побежит аврально звонить общим предкам, а общие предки аврально кинутся в "силовые структуры", ну и так далее по списку...
  Так что "где" - они сами разберутся.
  Ребенок бежит из дому, потому что мешают... ну, скажем, личной жизни. Куда ребенок денется?
  Шоссе уходило на юг. Предыдущий раз она пользовалась телефоном опять же на южном направлении, потом посетила Станцию, и вновь выбралась на южное шоссе... А что у нас на юге? Море, порт. Нормальных размеров город, есть, где пожить, да и Станции вполне неплохие...
  Размышление ничего? Как вроде. Тех, кто будет так размышлять, можно ещё и подбодрить - если отправиться по указанному южному направлению... А какая там, собственно, ближайшая Станция?..
  Поесть и хорошенько выспаться, вот что нужно. Еда у нас уже с собой - ещё даже кое-что осталось из дому, ну а выспаться можно прямо на Станции, если подольше задержаться в активной зоне.
   "Интересно, что бы сейчас сказал Кирилл", - подумала она. - "Вряд ли что-нибудь ласковое. Если бы только мне его найти...".
  Но Самого Старшего Брата давно уже никто не видел, с самого конца той волны событий, что забрала с собой будущее множества людей и оставила после себя призраков, глядящих из пустых окон.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 3
  
  Прозвучало над ясной рекою,
  Прозвенело в померкшем лугу,
  Прокатилось над рощей немою,
  Засветилось на том берегу.
  Афанасий Фет
  
  Очнулась она, видимо, через несколько часов - солнце стояло уже довольно высоко и от утренней свежести не осталось и следа, а где-то высоко в голубом и безбрежном проплывали громады облаков и отрывать от них взгляд совершенно не хотелось. Болел ушибленный левый бок, болела левая же лодыжка, и голова оказалась тяжелой и пустой, стоило только оторвать её от смятой травы и сесть.
  Откуда-то налетел ветер, взъерошил волосы и унесся дальше: волновать зелёное море, уходящее к самому горизонту, где две бесконечные плоскости - голубая и зеленая - сходились воедино, не разделяемые ни деревьями, ни человеческими постройками. Запахи весеннего разнотравья и нагретой земли сливались с неуловимо свежими ароматами степных цветов, что примешивались к запаху ветра - а сырой полумрак леса, вытянувшегося тёмной полосой где-то далеко позади, показался ей теперь дурным сном.
  Фигуру своего анонимного спасителя, чье имя спрашивать до того было как-то недосуг, она заметила лишь тогда, когда мужчина встал из травы, поднявшись в полный рост. Должно быть, он меня тащил, подумала Кьяра, потому что лес маячит где-то совсем далеко, а я помню только, как мы из него вывалились.
  Мужик был высокий, почти на голову выше неё самой, тоже миниатюрным ростом не отличавшейся, и довольно молодой, на вид меньше тридцати. Пока они с ним бегали по лесам, ей было как-то не до того, чтоб на него пялиться, а сейчас солнце освещало его сверху и сзади, светя ей прямо в глаза и скрывая лицо в тени.
  Она видела только, что он высокий и одет в один из вариантов легкого воинского костюма, который мог принадлежать кому угодно, кроме разве что легионеров: длинная, до середины лодыжек, запахивающаяся спереди туника с короткими широкими рукавами, которую носили поверх заправленных в сапоги штанов и рубашки с длинным рукавом, и поверх которой надевалась ещё почти такая же длинная безрукавка из плотного материала. Вся его одежда была пошита из тканей черного и тёмно-синего цветов, разбавленных кое-где красивым серебряным шитьем и такими же пуговицами и заклепками, а завершали костюм широкие кожаные наручи для защиты запястьев и такой же широкий пояс, не только удерживавший на себе вес ножен, но и защищавший живот.
  - Самочувствие? - лаконично спросил он.
  - Жива вроде... Кажется, я растянула ногу.
  - Придётся потерпеть. Лес там, - он указал на юг. - До ночи от него нужно уйти как можно дальше.
  - А разве Стражи выходят за пределы границ? - удивилась Кьяра.
  - Стражи - нет. Я понял так, что Гончие в лесу - это за тобой?
  - Ну... вообще-то да, - неохотно ответила она. А у этого - ровный спокойный голос, ни малейшего следа удивления. Ну, Стражи, ну Гончие, банальность какая, тоже мне, каждодневные заботы.
  Пауза затягивалась.
  - Как тебя зовут? Я ведь ещё не выразила тебе свою благодарность за спасение, и всё такое... Если бы не ты, Страж бы уже сделал со мной что-нибудь противоестественное. У меня нет ни денег, ни вещей, но если ты поможешь мне добраться до города... Я понимаю, что уже и так тебе жизнью обязана и вряд ли смогу за такое расплатиться... Но в Аргосе у меня есть кое-какое золото и...
  Мужчина молча разглядывал её - взгляд его скользил снизу вверх, потом сверху вниз, и опять по новой - так, что она говорила всё тише и в итоге замолчала на полуслове под этим его неуютным оценивающем взглядом.
  - Ладно, - нарушил молчание он. - Нужно сейчас оторваться от твоих Гончих. До Аргоса нам по пути.
  - Ну, раз по пути, - в голосе Кьяры прозвучал явственное облегчение. - Может быть, скажешь, как тебя зовут?
  Уже начав поворачиваться, он вновь замер и некоторое время стоял неподвижно, вполоборота. Кьяра поняла, что он оценивает, стоит ли называться перед незнакомым человеком, с которым их судьба свела в таких необычных обстоятельствах, и оценка оказалась не в её пользу.
  - Меня не зовут, я сам прихожу, - серьезным тоном ответил он, развернулся и стал собирать с земли какие-то вещи, которые за травой ей были не видны.
  Надо же какие манеры странные, вот уж точно, скажет - как отрежет, и не понятно, то ли пошутил, то ли нет...
  - Можешь идти? - спросил он, поднимаясь из травы с небольшой сумкой в руках.
  Кьяра попыталась встать, сначала на колени, потом нормально, затем осторожно перенесла вес на левую ногу. Неловко сделала несколько неуверенных шагов, оступилась, с виноватым выражением лица вновь села в траву. Было больно.
  Мужчина вздохнул, легко проскальзывая сквозь переплетение высоких стеблей, и сел рядом. Сейчас она видела, что волосы у него такие же тёмные, как и одежда.
  - Разувайся.
  И он склонился над Кьяриной лодыжкой. Тёмные волосы, чётко очерченные широкие скулы. Губы сосредоточенно сжаты. Прямой нос со следами давнего перелома, небольшой шрам у верхней губы. Впрочем, его это не портило - даже наоборот, странным образом придавало индивидуальность почти аристократическим чертам.
  Человек такой внешности вполне мог бы быть родственником Императора, если бы у Императора могли быть какие-нибудь неучтённые родственники мужского пола. Пока его беззастенчиво разглядывали, мужчина тем временем завершил осмотр, извлёк откуда-то из внутреннего кармана безрукавки скатанную полоску плотной ткани и теперь обматывал ею Кьярину несчастную лодыжку. Пальцы у него были как у музыканта или фехтовальщика - длинные, тонкие и прохладные, движения - точные и размеренные. Ей оставалось только натянуть основательно расшнурованный сапог и вновь попытаться встать на ноги. Всё равно больно.
  - А долго нам до города идти?
  - Я нес тебя, точно не знаю, сколько прошел. Скорее всего, завтра дойдем. Утром или вечером, не скажу.
  Видя, как Кьяра морщится, наступая на больную ногу и горбится, снимая нагрузку с больного бока, он добавил:
  - До заката придётся потерпеть. К утру пройдёт.
  В тот день они как-то особо больше не разговаривали - мужчина просто молчал, а Кьяра была слишком озабочена ходьбой на хромой ноге и мыслями о том, откуда в таком странном месте как Источник мог в такое подходящее время взяться этот незнакомый человек, отказавшийся называть ей свое имя, но при этом не только не бросивший её беспамятную тушку, но ещё и тащивший её на себе одному богу известно, сколько часов подряд. Он даже поделился с ней сушеной говядиной и водой из фляги, которые оказались у него в сумке. А когда солнце село и сумерки сгустились до того, что идти без риска переломать ноги в какой-нибудь канаве было уже нельзя и они вынуждены были остановиться на ночлег, то заснула Кьяра сразу же, как только коснулась земли - прямо там, где и рухнула, остановившись.
  
  Аргос.
  Порт на северном берегу центральной части обжитых земель, в заливе Лосс - расположен в ключевом месте для жителей западных и восточных областей, как раз на полпути между ними.
  Надёжно разделённые владениями Стражей, земли эти по сути изолированы друг от друга и связь поддерживается только морским путём и караванным трактом, проложенным через два горных перевала, где построены крупные сторожевые форты.
  Но, во-первых, оба Перевала блокируются с осени до поздней весны, а во-вторых объем грузов которые можно перевести таким путём ограничен количеством рабочей силы, на чьих спинах эти самые грузы будут двигаться. Иными словами, море всегда оставалось самой лучшей дорогой, но попасть из западной части в восточную, обогнув Архипелаг с другой стороны, почти невозможно: слишком много рифов и мелей, слишком опасен путь и слишком большого крюка надо давать, чтобы не лишиться судна.
  Кроме того, Аргос - единственный достаточно близко расположенный порт для того, чтобы связать вообще ведь Архипелаг с Островами, на которых хотя и жили всегда в основном не люди, но торговля не затихала никогда. Островные поселения обеспечивали жителей Архипелага, например, всеми возможными "дарами моря", йодом, жемчугом, шкурами морских зверей и всяческими целительными препаратами. В обмен же Архипелаг поставлял на Острова древесину, зерно и инструменты, изготовленные из металла. Оружие так же завозилось с Архипелага - на Островах не было никаких залежей металлов.
  Торговые кампании, ведущие дела в данном регионе, строили свои представительства, склады и пристани, образуя на побережье целые кварталы, уходящие по обеим сторонам от города.
  Все благородные и достаточно влиятельные семейства имели свои особняки в пределах Белого города, центральной части Аргоса, заселённой желающей быть поближе к Императору знатью. Множество приезжих ежегодно посещало Аргос, направляясь по своим делам из одного конца Архипелага в другой - а значит, процветала внутренняя торговля, обслуживание и ремёсла. Ремесленники, пользуясь наплывом людей, вели свои дела прямо на улицах, которые даже назывались соответственно - улица Ювелиров, переулок Пекарей, площадь Оружейников.
  Несложно предположить что, благодаря историческому стечению обстоятельств связывая ключевые торговые пути, Аргос сделался опорным пунктом властвующей династии Архипелага, а так же целью всех мало-мальски серьёзных завоеваний, каковые когда-либо происходили в пределах Ойкумены. А значит - город всегда находился под мощной защитой. Форты, прикрывающие подступы с моря и побережья, сторожевые крепости у возведённых на боковых подступах к городу валах, военные верфи как база для флота, казармы действующих гарнизонов и гарнизонов запаса, лагеря для обучения новобранцев, оружейные мастерские и склады всего, в чём нуждается армия... Город в пределах города.
  Мегаполис Разделённого мира.
  
  - Ты никогда не умел отступать, поэтому-то с тобой так сложно.
  - Я не хочу учиться. Этому - не хочу.
  - Ты можешь всё, не так ли? - насмешливый голос плыл во тьме.
  - Да. Я могу всё, - просто сказал я. - Ты пойдёшь со мной?
  - Я бы пошла. Но меня ведь нет. И ты это прекрасно знаешь. На самом-то деле меня никогда и не было.
  - Не говори так. Ты есть - здесь, сейчас...
  - Тебе ли не знать, что это далеко не так... - и я поразился прозвучавшей вдруг в её голосе тоске. - Мы всё - не более чем иллюзия, даже для самих себя. Нельзя жить так долго в запертой комнате, а потом обнаружить, что единственный выход из неё - кем-то придуман и объективно даже не существует. А вот ты... Ты - настоящий. Поэтому я ему ничего не скажу.
  - Ничего не скажешь о чём? - напрягся я. - И при чём здесь какие-то иллюзии? О чём ты говоришь?
  - Не скажу о том, что ты его за нос водишь, - опять насмешливость, грусть почти растворилась в плавающей тёмной дымке. - Успокойся. Я ничего не знаю. Даже о том, что ему об этом известно. Запутался, да? Это же просто сон. Люди часто их видят. Там всё жутко нелогично, сплошные иллюзии, но иногда можно увидеть предсказание будущего.
  Дымка постепенно рассеивалась, я знал, что она уже ушла, если вообще приходила...
  Эта неопределённость пугала. Я открыл глаза, перед ними была такая же серая дымка. Потребовалось немного времени, чтобы понять: скоро рассвет. Я окончательно проснулся и ещё немного посидел, прислушиваясь к себе... Ощущение неуверенности не проходило, я не мог понять, насколько реальным было то, что я видел.
  Пару минут назад - абсолютная реальность, пусть и со своими законами. Но чем дольше я сидел, тем более неправдоподобным и смазанным становилось видение.
  Вот так я увидел свой первый сон.
  
  Достигнуть первых подступов к городу им действительно удалось ещё днём, но попасть за кольцо внешних стен - только ближе к вечеру. В той части города, что была обращена в сторону степей и Чащи за ними, никаких ворот не было и быть не могло - через Чащу не существовало торного пути (по идее, там вообще никакого пути не существовало), а значит, и прийти оттуда не мог никто.
  Поэтому несколько бесконечных часов Кьяра со своим безымянным спутником шли на солидном расстоянии от городских стен, пока не достигли ближайших ворот. Там их ждала очередная задержка: в Аргосе ввели обязательную регистрацию и входную пошлину для приезжих. Только заплатив за вход можно было получить разрешительную грамоту, денег же у Кьяры, само собой не было - опять выручил Спутник (поскольку он отказался назвать своё имя, то для себя она называла его именно так).
  Наконец, когда солнце уже до середины спряталось за ограждающими Аргос стенами, а длинные тени и дышащий морской прохладой ветер сообщили о наступлении вечера, они достигли центральной части города. Похоже, что Спутник знал, куда шёл, хотя временами путал улицы или терял повороты, или какие-то другие известные ему ориентиры: тогда он застывал на месте, морща лоб и оглядываясь по сторонам. Наконец, они достигли какой-то таверны, старинного двухэтажного здания, выполненного в стиле ранней Империи - с мощным фасадом, тяжёлыми воротами вместо двери, стрельчатыми окнами и башенками на крыше там, где располагаются слуховые окна.
  Нагретая солнцем брусчатка замощённой широкой улицы всё ещё отдавала тепло, и Кьяра села прямо у стены. Бок совсем не тревожил, а вот ноги гудели... Удивительно, но в то утро, когда она проснулась в сырой от выпавшей росы одежде, она чувствовала себя гораздо бодрее. Да и нога тогда действительно не болела - лишь к вечеру, после целого дня хода с редкими перерывами на отдых, лодыжка дала о себе знать. Но это всё мелкие придирки...
  Главное, что Гончие так и не появились. За одно это Кьяра готова была пройти ещё раза в три больше, а то и отправиться на Острова.
  Спутник отправился внутрь, узнавать о ценах на постой и свободных комнатах. Деньги были только у него, всё Кьярины вещи пропали, что называется, "с концами". Свободных комнат там достаточно, но вот цены... Словом, неприятно поразили обоих. Денег хватило только на одну комнату с двумя кроватями.
  Никто ничего пока не говорил, но со временем Кьяра надеялась вернуть ему долг хотя бы в плане денег, впрочем, после посещения таверны долг этот изрядно вырос - она оказалась достаточно голодна, чтобы забыть об усталости. Спутник есть не стал и сразу же ушёл куда-то, оставив деньги на столе. Не было его и всю ночь: к утру, проснувшись от стука копыт по мостовой - ночной разъезд городского патруля проходил под окнами, направляясь в казармы - она застала не разобранную ещё постель.
  На пути к городу они как-то особо не разговаривали, Спутник не расположен был затевать беседу, а затрагивать его сама Кьяра не решилась. Поэтому она и не знала, какие дела могут требовать его ночных прогулок.
  Зато Кьяра точно знала, какие дела могут требовать прогулок её собственных - дневных, правда. Было несколько человек, которые задолжали ей за некие небольшие услуги, и можно было попытаться получить кров на пару дней, немного денег и информацию о "работе". Да, назовём это так.
  Следует позаботиться об этом, пока в соответствующих кругах не разошлись слухи о её "гонимости" (этим нелепым словом обозначали людей, за которыми по каким-то причинам охотились Гончие). После заработать денег станет куда как труднее... Поэтому, проснувшись незадолго до рассвета, она и решила немного прогуляться.
  
  
  Воздух дышал прохладой, ветер продувал все улицы - от набережных кварталов до границ внутренних стен - привнося с собой запах соли и водорослей. Под лучами встающего солнца белый камень мостовых и стен домов казался розоватым, высаженные прямо посреди широких улиц полосы цветущего кустарника блестели влажными листьями. Первые тяжело гружёные хлебом, мясом, какими-то свёртками и огромными глиняными кувшинами подводы спешили куда-то в сторону внутренних стен, возвышавшихся над крышами домов. Утренняя стража провожала скучающими взглядами горожан, спешащих с утра пораньше по своим делам, наслаждаясь прохладой и отсутствием дневной пыли.
  Кьяра точно знала, куда ей нужно идти. Центр остался по левую руку, ступенчато спускающиеся к морю окраинные улицы были уже не так широки и чисты, как в кварталах, близких к Белому городу. Людей становилось всё больше, а стража попадалась гораздо реже, вот показалась памятная вывеска таверны - большой рыжий кот, выгнувший спину дугой.
  Наконец, она свернула в какой-то переулок, остановилась, чтобы найти на стене деревянную табличку с названием. Солнце поднялось ещё недостаточно высоко и глубокий сумрак, царивший между высокими стенами домов, мешал ей прочитать надпись. Раздавшийся шорох поначалу не привлёк внимания. Лишь когда рядом упала глиняная черепица, с громким треском разлетевшись на куски, Кьяра посмотрела наверх.
  Там, стоя на крыше, прямо в глаза ей смотрела напружинившаяся для броска Гончая.
  
  Гончая оскалилась, не сводя с Кьяры горящих красным глаз. Она была в виде огромной, непомерной собаки. И собака собиралась порвать её на тучу маленьких Кьяр.
  В мгновенной панике девушка оглянулась.
  Переулок тянулся вперёд, поворачивая буквой "Г" двумя зданиями дальше - она не помнила, что там - сзади же тянулся почти на полторы сотни шагов, прежде чем соединиться с улицей. Слева и справа - гладкие стены домов, балконы только со второго этажа - слишком высоко, не допрыгнуть. Только у одного дома дверь выходит в переулок, именно туда она и шла, но там наверняка заперто и откроют только по сигналу, а это же только когда услышат...
  Мысли понеслись мгновенно. Бежать назад - не успеть. Ломиться в дверь - тоже.
  Спрятаться некуда.
  Зверюга подобрала задние лапы, сползая по крыше. Целый дождь из черепицы низринулся из-под её лап, вдребезги разбиваясь о брусчатку. Тварь замерла, закинув лобастую башку, разинула пасть. Округу огласил долгий, заунывный и вместе с тем торжествующий, действительно леденящий душу вой, с какими-то особенно гнусными обертонами.
  Гончая созывала сородичей. И ей ответили: откуда-то понёсся почти такой же гнусный звук, затем ещё один - дальше, и ещё несколько, почти одновременно. И всё - с разных сторон. Им потребуется совсем немного времени, чтобы собраться и окружить её. А потом... а потом они загонят, наконец, свою дичь.
  Кьяра бросилась бежать.
  Метнулись стены. Разгоняясь, она приготовилась оттолкнуться от противоположной стены, когда достигнет угла, чтобы не терять скорость.
  Сзади глухо бухнуло приземлившееся с хорошей высоты тело. Когти громко застучали по камню.
  Поворот. Опять переулок, впереди новый поворот. Разогнаться, как следует. Удержать дыхание. Движения широкие и ровные, не сбиться с ритма, не упасть.
  Глухой рык заставил Кьяру метнуться в сторону, черкнув правым плечом по камню. Гончая пролетела мимо, прыжок не достиг цели. Кьяра вновь бежала, цокот когтей и рычание дали знать - огромная зверюга опять разгоняется.
  Новый поворот.
  Тупик.
  Она почти не успела затормозить, ударившись с разбега о каменную кладку. Гончая вылетела из-за угла, врезалась-таки в стену. Замерла, широко расставив лапы и ощерив пятнадцатисантиметровые клыки в клочьях пены. Сверху и слева раздался грохот, Кьяра даже не успела задрать голову, как ещё один зверь спрыгнул с крыши и встал рядом с первым. Они приблизились на пару шагов и остановились, издавая глухие утробные рыки. Своими огромными телами они перегородили весь переулок.
  Ну, вот и всё. Кончилась погоня. "Чего они ждут?" - пронеслось в голове. Как будто наслаждаются - дескать, наконец-то жертва загнана в угол, и некуда деться. А может, ждут остальных членов стаи? Может, им нужно быть вместе?
  Кьяра стояла, вжавшись спиной в стену. Кладка слишком гладкая, не подняться.
  Прямо как у Стража, только там хоть верёвка появилась.
  Вновь где-то сверху раздался грохот, кто-то бежал по крышам, стремительно приближаясь.
  Ещё одна Гончая. Добежит, спрыгнет, и всё... Как всё, как всё?! Я же ещё даже чудесное освобождение не обмыла! Кьяра зажмурилась, изо всех сил вжимаясь в стену. Кто-то спрыгнул с крыши, знакомо грохнула бьющаяся о камень черепица. Гончие заворчали что-то низкими голосами... что-то угрожающе крикнул человеческий голос. Она рискнула открыть глаза.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета 3
  
  - Мотив нам мешал! - весьма энергично высказал своё мнение Гурский - Это такой бабский мотив, что ни одному нормальному человеку и в голову бы не пришло.
  Иоанна Хмелевская, "Киллер в сиреневой юбке"
  
  Сергей Маркович Сёмгин изучал бумаги.
  Не то, чтобы он без них не мог обойтись совсем - просто они позволяли ему не поднимать взгляда на сидевшую рядом с ним женщину. Перебирая пальцами распечатки квитанций, чеки и какие-то ксерокопии, из которых взгляд выхватывал лишь то, что они совсем уж низкого качества, Сергей Маркович Сёмгин мог не только не смотреть на эту женщину, но и временно отключиться от потока слов, произносимых ею. Это было необязательно, но она отвлекала его от мыслей.
  У Александры Павловны Сёмгиной вот уже минут тридцать как не прекращался словесный понос.
  Иногда некоторые из её слов долетали до его сознания, и тогда Сергей Маркович морщился, откладывая в сторону очередную распечатку. Из этих некоторых слов его жены выходило так, что виноваты его старший сын вообще и он сам лично в частности. И что она никогда ничего иного и не могла ожидать от них двоих. И что она никогда их двоих не простит, даже если всё закончится благополучно. А в том, что всё закончится благополучно, Александра Павловна глубоко сомневалась, потому что опять-таки виноваты они оба - ничего не делают и только сидят, ожидая неизвестно чего.
  То, что вот уже несколько часов кряду на ушах стоит вся свободная смена отдела СБ, и даже некоторые знакомые из ФСБ, её совершенно не успокаивало.
  Трель телефона, прозвучавшая в тишине, заставила её осечься на полуслове. Сергей Маркович отложил бумаги в сторону и не без дрожи приложил трубку к уху. Пока голос заместителя начальника службы безопасности с того конца провода разъяснял ему обстановку, Сергей Маркович перевёл взгляд на экран ноутбука.
  Александра Павловна, тихо всхлипывая, вытирала глаза носовым платком.
  - Пока сообщение дошло, пока отследили канал - на это всё требовалось время. Машина выехала, как только оператор определил, где последний раз работал её мобильный, но она уже уехала. Там рядом развилка шоссе - она могла направиться в любую сторону...
  - И вы не можете определить, куда? - медленно спросил Сергей Маркович. В окошке почтовой программы по серому фону чётко чернели две строчки: "Жива, здорова. Поставите блок на счёт - вообще не вернусь".
  - В данный момент - нет, - голос заместителя прозвучал чуть виновато. - Мы знаем только самое общее направление - по крайней мере, то, что она направляется не в сторону Москвы или Волгограда. Остаётся только ждать, когда она проявится. Мы уже связались с дирекцией аэропорта, вокзалов, порта...
  - А пункты досмотра?
  - Связываемся в данный момент... в неофициальном порядке, - после паузы ответил заместитель. Сергей Маркович попытался вспомнить, как же его всё-таки зовут, но не смог: парень работал недавно. - Вряд ли она направится в сторону Европы. Она телефон-то не включает из конспирации, а на границе её обязательно остановят, - он помолчал ещё немного. - Если бы она хотела улететь или уплыть куда-то, то скорее взяла бы такси, а не вашу машину. Во всяком случае, затеряться так было бы проще.
  - Да, машина... с этой-то стороны у нас что?
  - Мы связались с ФСБ, они сейчас подготавливают дело, но всё ориентировки выйдут только завтра. Праздники всё-таки, большая часть личного состава в отгуле. Умная у вас дочь, - позволил себе заметить заместитель.
  - Даже слишком, - усмехнулся Сергей Маркович.
  Александра Павловна уже почти успокоилась и застыла, устремив невидящий взгляд куда-то в район шкафа с декоративной посудой. Узкие полоски солнечного света, продираясь сквозь жалюзи и муть плавающего в комнате сигаретного дыма, отражались от чисто вымытого стекла, падая на пол редкой россыпью бледно-золотых кругляшей. Где-то в коридоре переговаривались люди, слышалось шарканье туфель по паркету.
  - У вас есть какие-то наработки? Мы можем обнаружить её хоть как-нибудь?
  В углу экрана ноутбука мигнула иконка, сообщая, что пришло ещё какое-то письмо, но Сергей Маркович, не отрываясь, смотрел на то, первое сообщение, развернув его во весь экран, вновь и вновь пробегая глазами строчки и уже не воспринимая их смысла.
  - До завтра - пока телефон отключен - нет, только косвенно... Подумайте ещё раз, может быть, вы вспомните какие-то места, куда она может заехать по пути?
  - Я же уже десять раз сказал, что я не...
  Он внезапно осёкся. Глаза вновь пробежали строчки на экране, на этот раз медленнее.
  "Жива, здорова. Поставите блок на счёт - вообще не вернусь".
  В голове вдруг прояснилось, как будто с окон, наконец, сорвали пыльные жалюзи, и солнце хлынуло в прокуренную комнату, освещая даже дальние, забитые тенями углы. За доли секунды выстраивалась цепочка мыслей.
  "Поставите блок на счёт - вообще не вернусь".
  Блок на счёт.
  Какой счёт можно ей заблокировать, финансовый? Если она будет платить с карты или снимать деньги в банкомате, найти её будет проще простого, и телефон выключать не нужно.
  О каком ещё счёте может идти речь?
  Куда она тратила деньги?
  Что было для неё столь важным?..
  - Станции, - прошептал Сергей Маркович. - Она появится на какой-нибудь из Станций. Найдите её личный счёт и следите за ним! Вы же можете узнать, с какой из Станций она будет подключаться?
  Заместитель что-то ответил, потом начал быстро разговаривать с кем-то, отстранив трубку - его голос звучал приглушённо и невнятно. Но отец Арины его уже не слушал. Он рассеянно смотрел на Александру Павловну, мать Арины - бледную заплаканную женщину, замершую в соседнем кресле со скомканным платком в руках. Но продолжал говорить, обращаясь даже не к телефонной трубке, хотя заместитель замолчал и, должно быть, слушал и слышал. Дома у них телефоны и лучше, и дороже, чем в офисе.
  - Станции, вот что ей нужно на самом деле! Вот ради чего она сбежала! Не нужны ей ни вокзал, ни Европа с аэропортом, и такси ей не нужно, и теряться она не хочет, потому что знает - её можно по доступу к Станции отследить и без всякого ФСБ. Вот зачем ей машина! Будет бегать от Станции к Станции, пока не поймаем, и счёт заблокировать не посмеем, иначе так её ловить можно хоть неделю! Начинайте искать прямо сейчас!
  Он замолчал, отключив трубку. Встал, так же молча вышел из комнаты, поднялся по лестнице на второй этаж - в холле толклись какие-то личности из службы безопасности - прошёл сквозь анфиладу комнат и выбрался, наконец, на балкон. Влажный ветер порывами трепал голые кроны деревьев на соседней стороне улицы. Свинцовые тучи низко нависли над крышами других домов частного сектора, извергая из себя что-то вроде мелкой мокрой крупы. Сигарета никак не хотела разгораться, Сергей Маркович плюнул и бросил её вниз, на замощенную плиткой дорожку.
  Где-то на краю сознания формировалась мысль. Эта мысль была очень важной, и Сергей Маркович был в этом уверен, но она ускользала буквально сквозь пальцы, как угорь. Тем не менее, мысль обязательно нужно было поймать.
  И он начал размышлять.
  
  Да, поссорились с девчонкой...
  Запретили ей пользоваться Сетью, но ведь только для её же блага - существуют же ведь какие-то пределы, здоровый человек не может просто так жить в какой-то другой реальности, кроме той, где живём все мы! Да, это не простой и далеко не радужный мир, да, в нём много грязи и пота, и слёз, и даже - иногда - крови. Хотя от этих сторон жизни Арину прочно защищал щит, созданный её семьёй.
  Какой ещё ребёнок из всех знакомых ему семей имел такие дорогие игрушки - компьютеры, ни для чего кроме игр не используемые, но при этом по мощности, фактически превосходящие рабочие станции, которыми пользовались в дни молодости Сергея Марковича, когда он работал в секретном НИИ, разрабатывая оборудование для связистов? Какой ещё ребёнок мог тратить деньги на всякую ерунду? А лучшее образование? Поступить в престижный институт, получить хорошую профессию - никаких проблем! Хочешь за границу, изучать язык среди аборигенов - пожалуйста, хоть завтра! И вместо того, чтобы благодарить родителей - она сбегает из дому! Чертовка...
  Да, жизнь определённого слоя населения имеет и свои ограничения. Например, необходимо делать всяческие предосторожности, девочке нужна была охрана, что в этом такого оскорбляющего честь и достоинство? Ладила же она с охранниками, в конце концов, Игорь - нечто среднее между членом семьи и тенью. И вдруг - такая истерика...
  Может быть, всё дело в том, что она не ценила эти деньги, этот уровень жизни? Достался он ей, как какой-нибудь аристократке - вырастили в обеспеченной семье, вот и на тебе, пользуйся... А откуда деньги берутся - до недавнего времени она не знала.
  Тут Сергей Маркович вынужден был признать, что Арине никто не говорил и не собирался говорить, откуда берутся деньги. Более того, одним из обязательных пунктов спокойствия семьи был тот факт, что Арина не знала, чем эта самая семья эти самые деньги зарабатывает.
  Избалованная девчонка... Сказать-то не сказали, денег давали, а вот когда она стала очередной "жертвой Сети" - проглядели. Друзей у неё всегда было мало, старший брат да этот её Игорь. Где он, кстати говоря, подевался в последнее время? Сделать заметку охране - надо будет его найти, может быть, дочь решила проветриться из-за него...
  Тут та самая мысль шевельнулась и вновь возникла на горизонте, где-то поблизости, и Сергей Маркович замер, боясь её спугнуть.
  Где-то далеко раздались тихие раскаты грома, ветер запах уже не просто влажной моросью, а настоящим дождём.
  Нет, он же сам менее получаса назад додумался - дочери нужны Станции.
  Для побега она выбрала такое время, чтобы её отсутствие стало заметно лишь утром. Судя по тому, откуда она отправляла письмо, ночь она провела где-то рядом с городом. А потом, когда её исчезновение уже точно должны были заметить, написала... и пропала. Но ведь место выбрала не случайно - явно знала, что её могут найти, и поэтому остановилась у развилки. И телефон держит выключенным по той же причине. Пока ФСБ, полиция - и кто там ещё есть, военные патрули? - пока они все не у дел, её ничто кроме телефона и Станций не выдаст, если только она не решит воспользоваться своими платежными картами или не купит по паспорту билет на какой-нибудь междугородний транспорт. Ну, или не зайдет в Сеть с какого-нибудь из своих девайсов.
  Это с одной стороны.
  А с другой что?
  Если ей нужны Станции, то она должна прекрасно знать, что по счёту её могут найти. Машину она взяла ради того, что бы двигаться от Станции к Станции, и тем самым сбить поиск со следа, но при этом по самой машине её могут найти ещё быстрее. Это он тоже уже обдумал. Но какой в этом смысл, если по истечении суток, максимум двух, её фотография и номер этой пресловутой машины будет на всех постах - внутри городов, на выездах из городов, на шоссе между городами?
  В таком случае, логичнее было бы обойтись без машины с самого начала - уехать сразу же куда-нибудь подальше, совершенно затеряться и делать там всё, что душе угодно...
  Значит, для дочери расстояние не важно, для неё важно, чтобы её не нашли в эти день-два. Не нужно далеко ехать, Станции везде одни и те же, дело только в размерах, а к Сети они подключены к одной и той же. Вопрос только в том, что такого важного она собирается там делать? Что требовало побега из дома - несомненно, заранее хорошо продуманного и осуществлённого с достаточной решимостью? И что при этом укладывается в такие чёткие и - главное - короткие сроки?
  Сергей Маркович ухватил-таки свою мысль за хвост. Она была вся в его власти.
  Он захлопнул за собой балконную дверь, успев мельком удивиться, как он, однако же, замёрз стоя на улице в одном костюме без куртки, и достал из кармана мобильный телефон.
  - Алё, Римма? Найдите мне Кирилла. Что? Я не знаю, и знать не хочу, чем он занят, я хочу знать, где он этим занят! Вы же его секретарша, ну так и постарайтесь, не мне же он будет отчитываться в своих поездках... Делайте что хотите: подключите службу безопасности, хоть опять в ФСБ обратитесь! Если они не в состоянии найти мою дочь, так пусть хоть сына отыщут!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Гамма 1
  
  - ...Это называется императивом Ницше.
  - Это называется чушью собачьей! - рявкнул бригадный генерал, отвечавший за Далекарлиа. - Эти негодяи что, не от мира сего?
  Роберт Ладлем, "Патрульные апокалипсиса".
  
  - Ну, и чем там у вас всё закончилось?
  - Как всегда, ничем, ты же его знаешь. Он, похоже, решил действовать в одиночку.
  - Тебе что-нибудь известно о его планах?
  - К сожалению, ничего.
  - "Ничего", "ничем" - ты хоть понимаешь, насколько всё серьёзно? Что, если он попытается бросить нам вызов?
  - Для этого ему нужны силы Источников, и не одного, а многих. Это невозможно не только для него, но и для нас. Чего ты боишься?
  - Он может найти союзника...
  - Где? Ориона больше нет. Думаю, он просто хочет оттянуть неизбежное и спрятаться среди людей.
  - Мы должны немедленно предупредить старшего.
  - И что ты ему скажешь? Наш вечный странник ударился в бега, позабыв о своей сущности? Пусть бегает, тем более что осталось ему недолго.
  - Он может спрятаться так, что мы не сможем его найти!
  - Каким же образом?
  - Не образом: человеком.
  - Стать человеком? Ну, тогда уж он точно не будет нам опасен. Впрочем, даже и тогда мы сможем его найти.
  - Боюсь только, будет уже поздно...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 4
  
  - До сих пор не могу найти удовлетворительного объяснения весьма странному выражению лица и жестам, с которыми мистер Краб слушал меня, пока я излагал ему свой план.
  Эдгар По, "Литературная жизнь Какваса Тама, Эсквайра"
  
  Полу-согнув ноги, широким движением отведя левую руку назад и широко растопырив пальцы, а правой нацеливая меч, между Кьярой и двумя огромными Гончими стоял тот человек, которого она мысленно окрестила Спутник. Шагнул вперёд, продолжая угрожать оружием. Но это же смешно, это же Гончие! Звери, словно решив что-то между собой, начали действовать. Точнее, действовать начала та, первая - она стояла справа. Левая зверюга отступила назад, освобождая место для манёвра, и Правая ударила лапой - что для зверя размером с телёнка выглядит впечатляюще. Спутник отступил вбок, уклоняясь. Атаковал колющим движением, выбросив руку вперёд. Гончая проигнорировала его попытку, даже и не думая защищаться. Лезвие прокололо её шкуру, разрывая на обратном движении плечо... должно было разорвать. Оно прошло насквозь, словно сквозь туман - ни царапины, ни капли крови на грязно-серой шерсти.
  Словно удовлетворившись демонстрацией, Гончая атаковала уже всерьёз. Спутник с трудом уклонился от броска двумя лапами. Когти стукнули по камню, щёлкнули челюсти - парировал мечом. Успел закрыть грудь, но изрядный кусок рукава рубашки остался в пасти зверя.
  Спутник отступил, его и Кьяру разделяло всего несколько шагов. Встал в ту же позу - правой рукой продолжая угрожать бесполезным, в сущности, мечом, а левую отведя назад. Разница была только в том, что он собрал пальцы в кулак, и кулак этот подёрнулся какой-то дымкой.
  На крыше дальнего здания появилась третья Гончая, она замерла прямо на косяке, возле большого флюгера в виде петуха, не торопясь спрыгивать вниз. Левая утробно заворчала, Правая что-то глухо ответила, ощерившись.
  И прыгнула.
  Спутник оказался быстрее, опознав её движение за долю секунды до прыжка. Прежде чем огромная туша накрыла его, он успел выбросить вперёд левый сжатый кулак. Мгновением позже его и Гончую окутала дымка, сгустилась, наливаясь серым цветом. Сбив нацеленный прыжок, но и захватив-таки Спутника, тварь рухнула боком, тяжело придавив его. Она была недвижна. Пахло палёной шерстью и - вот странно - мокрой собачатиной.
  Разинув рот, Кьяра смотрела, как Левая Гончая молча развернулась и бросилась назад по переулку, и та, что была на крыше, последовала заразительному примеру. В реальность Кьяру вернул окрик Спутника: опомнившись, она бросилась помогать ему отвалить прочь тушу Гончей.
  - Она что, сдохла? - в голосе Кьяры явственно прозвучала дрожь, но удивление всё же пересиливало. Она заметила торчащий из груди зверюги меч, особенно густо окутанный серой дымкой.
  - Нет, конечно, - раздражённо ответил Спутник, поднимаясь. - Это же призрачные твари, она только сбросила оболочку. Развоплощать их совсем я не умею.
  - Господи... - Кьяра плюхнулась прямо на мостовую. - Я думала... Они сразу.... А они - разодрать...
  - Не разодрали бы. Для развоплощения им нужно быть вчетвером. За тобой идут семь... нет, пока что шесть Гончих. Идём, здесь небезопасно. Они не вернутся сейчас, но рисковать не стоит. Я думал, они не пойдут в город... А теперь будут следовать и за мной. Нам придётся серьёзно поговорить, - сумрачно закончил Спутник.
  - Идём, - обреченно ответила девушка, поднимаясь. Ноги не совсем хорошо держали её, и Спутник позволил опереться о своё плечо. Так вместе они и вернулись в ту таверну, где накануне вечером сняли комнату.
  
  
  Дверь закрыта, но не заперта - если что, бежать придётся туда. А вот окно заперто ставнями и надёжно забаррикадировано поставленной "на попа" кроватью. Кьяра сидела в противоположном углу комнаты с недопитым стаканом вина в руках, Спутник разглядывал разложенное на полу оружие. Где и на какие деньги он его достал, она не спрашивала, да и какая разница?
   Разговор начался с чёткого разграничения. Спутник говорил коротко, не отвлекаясь.
  - В Чаще я захватил тебя с собой из одного чистого человеколюбия, отдавать Стражу кого-то - жестоко. Потом понял, что за тобой идут Гончие. Думал оторваться от них в городе, если Страж не собьёт со следа. Обычно они сюда не заходят. Но вмешиваться в твои проблемы я не рассчитывал.
  - Но вмешался. Спасибо большое конечно, я тебе уже два раза по шею обязана так, что не расплатиться... Так что от меня теперь-то требуется? - нервно ответила Кьяра.
  - Так получается, что ты мне нужна, - уронил Спутник. Сделал паузу для встречного вопроса, (возможно, "в каком смысле") не дождался, продолжил. - У меня есть дело, мне нужно его выполнить. Тебя здесь порекомендовали как лучшего специалиста. Поэтому я опять вмешался в твои... в твою ситуацию. Поэтому лучше бы тебе принять моё предложение.
  - Лучше для тебя или для меня?
  - Для нас обоих. И отказываться я бы не советовал.
  - Не в благодарности дело? - Кьяра прищурилась.
  - У тебя нет выбора, - просто сказал Спутник. - По двум причинам. Во-первых, ты мне уже должна и поэтому поможешь выполнить работу. Во-вторых, я могу избавить тебя от Гончих. А кроме того, теперь они увяжутся и за мной, поэтому я в любом случае от тебя не отстану.
  Кьяра отпила вина, в основном для того, чтобы потянуть время. Вообще-то да, опять выбора нет. Но как он расправился с Гончей! До сих пор Кьяре не доводилось слышать, что кто-то может с ними бороться. Бежать - да, она и сама этим занималась некоторое время, в общем-то, успевая оторваться, но рано или поздно Гончие её конечно настигнут. Чего уж там врать-то, уже настигли.
  А если этот вот сможет меня так оборонять и дальше, - подумала Кьяра, - Вполне может и вообще избавить. Можно попробовать.
  Он вообще так говорит, будто общение с Гончими для него - нормальная практика, а прогулки через территории Источников - тоже обыденное такое дело, ничего для него удивительного.
  - Так что у тебя там за дело такое? - осведомилась она, стараясь придать тону небрежность.
  - Сначала скажи, какая проблема навела на тебя Гончих.
  - Я ведь первая спросила.
  Пауза.
  - Мы друг друга не поняли. Я действительно могу избавить тебя от них. Иначе бы не вмешался. Но мне нужна причина. Что ведёт их за тобой?
  - А мне нужно точно знать, во что я ввязываюсь. Может, ничего из твоих дел и не выйдет. А может, проще сразу пойти со стены прыгнуть? Мне собственно терять нечего, а у тебя вон дела какие-то. - Риск. Но допустить полного подчинения кому бы то ни было - ни за что!
  - А ты наглая, - пробормотал Спутник, пробуя пальцем остроту кинжала, который всё это время вертел в руках. - Ладно. Давай так, обмен - я тебе, ты мне. Делаю жест доброй воли: моя цель состоит в том, чтобы посетить каждый из Источников. Теперь ты.
  Кьяра, начавшая опять пить вино, подавилась и громко закашлялась.
  - Кхе... пфе... да на фига тебе Источники?!
  - Ты что-нибудь слышала о Силе, которую они дают?
  - Э-ээ... Так ты из этих психов, что ли? А я-то тогда тут при чём?!
  - Я - не из этих, - холодно отрезал Спутник. Если он не хотел иметь ничего общего с желающими могущества, то зачем ему это? - У меня иные цели. Детали узнаешь ближе к делу. И ты не ответила. С чего всё началось?
  Мужчина отложил в сторону кинжал и устремил на неё выжидательный взгляд.
  Кьяра пожала плечами.
  - Ладно, слушай...
  
  - Неплохо, - усмехнулся Спутник, выслушав рассказ до конца. - Красивый был план. Невыполнимый.
  - Ну, у всех свои недостатки, - ответила Кьяра, обиженно надувая губы. - Огненный Источник уж сто лет назад накрылся, откуда я знала, что там защита на его силах построена. Пришлось импровизировать.
  - Специалистка.
  - Кто другой вообще бы оттуда не вышел! Да ещё этот Волк чёртов - есть там такой, клановец, главный сторож.
  - И?
  - Ну и... вот, собственно. Я оттуда утекла, а потом они под этим Волком организовались и вызвали Гончих. Думаю, у местных сил бы не хватило... на сколько ты говорил? Аж на семь штук.
  - Зачем ты туда вообще полезла? - с неожиданной заинтересованностью вопросил Спутник. - Репутация-квалификация, но?
  - А может быть, грабануть главную Имперскую сокровищницу - моя голубая детская мечта, откуда ты знаешь?
  - Хорошее детство... И давно?
  - Что давно? Давно ли у меня было хорошее детство?..
  - Нет. Гончие.
  - А... Ну-у... Месяц, пожалуй, - гордо заявила она.
  Спутник присвистнул.
  - Видишь ли, когда за тобой гоняется целая стая призрачных собак каждая с перекормленного телёнка размером и талантом перевоплощения во всё живое и соответствующее размеру, да ещё хотят коллективно тебя не просто укокошить, а развоплотить, ещё не так забегаешь. Одного не пойму, почему одна не может этого сделать, зачем им надо собраться такой большой и тёплой кампанией?
  - Четверо соберутся в одну, остальные страхуют... Странно, что ты этого не знаешь. Развоплощение человека - процесс энергоёмкий...
  - Какой-какой процесс?
  - Процесс требует Сил, - поправился Спутник. - Одна Гончая не справится. У четверых - сил хватит. Они будут идти пока не "загонят дичь", но ограничение - в их Силах. И в сложностях вызова. Далеко не всё могут вызвать четверых.
  - Ну да, - понимающе кивнула Кьяра. - А то бы каждый дурак вызвал себе по одной мощной Гончей, то-то было бы весело. Послал тебя сосед с утра - а ты его уже ближе к обеду взял и развоплотил...
  Она допила вино одним большим глотком, поморщилась - крепковато.
  Спутник тем временем заканчивал осмотр небольшого арсенала, разложенного им прямо на полу.
  Кроме уже упомянутого кинжала (на глаз Кьяра затруднялась определить, что это за сплав) у него был меч - короткий с серебряным покрытием лезвия - и что-то среднее между рапирой и мечом, с узким лезвием средней длинны. Короткий меч стоил несколько больше рапиры, из-за покрытия лезвия в основном - и именно им Спутник угрожал Гончим, хотя следов крови и не осталось - но всё равно оружие было достаточно дешёвое. Межклассовый примитив.
  Отдельно лежал короткий лук со снятой тетивой, такой же дешёвый, как и прочее оружие, но более-менее новый: хитиновые накладки не выглядели потёртыми.
  Зато стрел Спутник набрал из самых разных материалов - были там и лёгкие хитиновые, где "тело" являет собой одно целое с тонким наконечником-"жалом", и выкрашенные тёмной краской толстые стрелы со стальными наконечниками, и более светлые серебряные стрелы, наконечники которых у основания покрывал особый рисунок. Было даже несколько дорогих стрел с наконечниками из толстого вулканического стекла и зелёным - под цвет - оперением.
  Становилось ясно, что лук - любимое оружие этой личности. Ограниченный в средствах, он хоть и не мог позволить себе купить дорогой лук, но компенсировал это упущение разнообразием арсенала. Очевидно, что в руках опытного человека даже не особенно качественный лук сослужит хорошую службу.
  - Так ты говорил, что тебе надо посетить все Источники? - решила перейти к делу Кьяра.
  Спутник оторвался от раскладывания стрел по кучкам и на секунду задумался.
  - Не совсем. Оговорка - в Чаще я уже был. Источник "Жизненной Силы" вычёркиваем.
  - Остались?..
  - Для начала - Степь, Плато, Водопад. Потом Тёмные Воды. Последним - Пустынное Пламя.
  - Какое... пламя?
  - Пустынное. Огненный Источник, иначе говоря - Иссякший.
  - Так он же иссяк, что там делать? - искренне удивилась девушка. Пауза затягивалась, она пожала плечами. - Ну ладно, дело твоё. Так всё-таки, какое отношение к посещению Источников имею я?
  Не отвечая, Спутник поднялся с пола и подошёл к столу, извлекая из внутреннего кармана куртки некий свиток. Подойдя к нему, Кьяра опознала в расстеленном на столе пергаменте карту Архипелага с нанесёнными на неё городами, трактами, топографическими ориентирами, политическими границами и некими странными символами - вроде рунического письма, только Кьяра не могла их прочесть. Руны были нанесены различными цветами, на некотором расстоянии от каждой из них широкой неправильной окружностью лежала линия одного с ней цвета. Кьяра поняла, что это обозначения Источников.
  Спутник поочерёдно указал ей пальцем на каждый из них.
  Вот Аргос, это где мы сейчас... И - рядом с ним зелёная граница Чащи, руна очень смутно напоминала "дерево", но только напоминала. Что-то эти руны означали, какие-то слова или даже целые предложения, идиомы... Нет, не прочесть...
  А вот она Степь, а вот оно Плато - посреди единственного действительно серьёзного горного массива Архипелага, а вот он Водопад - там же, рядом, только ближе к окраине... Самое дикое место, какое только может быть...
  Границы Тёмных Вод широким эллипсом окружали Архипелаг, руна, обозначавшая этот Источник, содержала символику, означающую неопределённость. Кьяра вспомнила, что Источник там "блуждает" в пределах своих границ.
  Пустынное Пламя - посреди... ну да, единственной серьёзной пустыни Архипелага. Как-то так Источники захватывали всё "единственные действительно серьёзные места". Самые-самые. А может быть, сами создавали их? Ведь откуда в климате Архипелага могла появиться пустыня, настоящая, безводная, с дюнами? Не так уж она близко к горам, чтобы попасть в их "тень", и не такие уж горы высокие, чтобы задерживать дождевые облака - в таком уж количестве - по высоте, да и по ширине...
  И ещё один символ. Руна серо-стального цвета, границ с таким цветом она нигде не нашла, зато сама эта руна - она была не в единственном экземпляре, одинаковые руны оказались разбросаны по всему Архипелагу, где-то в дикой местности, где-то рядом с городом. Если у него тут рунами обозначены Источники... Но границ же нет, да и разброс... Что же это может быть? Она только собралась спросить, как Спутник, наконец, соблаговолил ответить на её предыдущий вопрос - похвальная оперативность, ничего не скажешь.
  - Избежать встреч со Стражами невозможно, но я могу их отвлечь на себя. Твоя задача - подобраться в это время непосредственно к Источнику и активировать... прикоснуться к его Силе. В конце получится полный спектр Сил. Сила Чащи у тебя уже тоже есть, кстати.
  Отвлечь Стражей на себя?.. Нет, подожди, вторая часть важнее!
  - Но ведь этот спектр... он же будет у меня? - голос почему-то оказался севшим. - Это...
  - ...не должно тебя волновать. Силу можно передать. Тебе тоже кое-что останется, в качестве дополнительных комиссионных... Вот этот звук, - Спутник задумчиво поглядел на Кьяру, склонив голову. - Можно считать согласием?
  - Ясен пень!
  
  Что требуется двум людям для того, чтобы совершить несколько путешествий?
  Правильно: гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Походное снаряжение. Запас лекарств. Запас еды. Боезапас - всякие там стрелы и тому подобное. Запас всякой ерунды для ремонта в полевых условиях всего, что может серьёзно попортить кровь, сломавшись. И самое главное: нужно хорошее вооружение, потому что без хорошего вооружения путешествовать элементарно небезопасно. Но на всё это нужно... что? С первой попытки: на всё нужны деньги. Плюс "дорожные" - на ночёвку в городах, на транспорт, на оплату пошлины на заставах... Не говоря уже о всяких там магических цацках, хотя это вторично... Так что всё и всегда упирается в финансы, даже великие планы.
  У личности же, с которой Кьяра теперь оказалась связана, с финансами было туго. У самой Кьяры денег не было вовсе. Ребром встал естественный вопрос, где их взять?
  Существуют два основных способа зарабатывания денег: легальный и не очень.
  К легальным заработкам относится большая часть профессий, которым можно научиться и затем найти себе работу, чтобы там гнуть спину за "сдельную оплату раз в неделю". Ещё - торговля и работа наёмников, охраняющих торговцев, плюс работа так называемых "приключенцев", которые за деньги выполняли всякого рода идиотские задания. Наконец, заработать на жизнь можно, записавшись в Легион, но от жизни тогда останется не так уж много свободы, зато физической и моральной нагрузки будет, хоть отбавляй.
  К нелегальным способам относятся: разбой, подделки драгоценностей, ценных бумаг и денег, торговля запрещёнными товарами, контрабанда этих товаров, разграбление культурных ценностей и убийства по контракту.
  Очевидно, что связываться с контрабандой или убийствами не было никакого резона.
  О заработке "честным трудом" тоже никакой речи не шло, это было бы откровенной глупостью, всё равно ничего толком не заработаешь если не горбатиться целый год.
  Никакого Легиона.
  Некоторый интерес представляли "приключения", но на тот момент в Аргосе все хорошие задания уже разобрали. Заниматься истреблением крыс, доставкой шифровок и сбором какой-то травы - дураков нет. Наёмником Спутник быть отказался категорически, хотя Кьяра честно пыталась его уломать с тех позиций, что даже ей довелось поработать в данной области. Выслушав все возможные варианты заработков, и поочерёдно отвергнув их, Спутник рассказал ей об охоте.
  Этот пункт лежит где-то в середине между "разграблением культурных ценностей" и "торговлей". Заключается охота в следующем: некие люди, на свой страх и риск, организовывают экспедицию в некие развалины, дабы - если получится - разграбить там пресловутые культурные ценности. Некоторые из этих ценностей являются магическими предметами, способными вызвать неких магических существ - именно поэтому добывать и перепродавать их запрещено. И уже эти магические существа являются объектами браконьерства и средством наживы для достаточно умных людей, которые в состоянии уравновесить возможный риск умением и соответствующей подготовкой.
  В некоторых местах можно обойтись просто развалинами, без вызова: там эти существа с некоторой периодичностью появляются сами. Некоторые из них просто животные - монстры, в данном случае - и продавать можно их шкуры. А так же рога, когти, перья и всякие внутренние органы, используемые в традиционной медицине. Другие существа относятся к разумным, либо служат таковым, и с их тел можно снять доспехи, оружие и какие-нибудь непонятные артефакты.
  Вот этой-то самой охотой и решили заняться Кьяра с её спутником.
  
  Последние деньги Спутника ушли на оплату телепортации из Аргоса в Кёсс, а так же покупки запаса еды, фляг и спальных мешков.
  Лошадь, которая бы всё это тащила - роскошь просто-таки недосягаемая...
  А Кёсс Кьяре никогда не нравился.
  Дома хоть и относительно новые, но красками не блещут, толпы людей кажутся слишком большими для узких замусоренных улиц, а планировка самих улиц по большей части излишне запутанна в фортификационных целях. И мусор, да, мусор. И грязь.
   Разбитая телегами мостовая рыночного квартала вся утопала в грязи. В Аргосе чистота поддерживается естественным образом, улицы спланированы так, что вся вода из верхних частей города протекает через нижние уровни, уходит в подземные стоки и выливается в море на некотором расстоянии от города. Кёсс же, расположившийся в холмистой местности западной части Архипелага, никаких стоков не имел в принципе. Да и место для города выбрано было не из соображения удобства людей. Когда один из владык Империи начал строительство валов, первым был отстроен Клановый Вал, отсекающий владения Кланов от территории, завоёванной на тот момент Империей. Вторым - Марисский Вал, отсекающий, соответственно территории Марисса.
  Единственным относительно крупным городом в том районе был Кайр, его выбрали как пограничную базу, и пока строилась часть вала и ближайшие к Кайру три форта, город успел разрастись. Но когда дело дошло до строительства следующих сегментов вала, двух фортов и связывающих всю систему укреплений дорог, выяснилось, что Кайр как база уже не подходит - слишком далеко. С другой стороны находящийся на побережье порт Ярдан так же оказывался за пределами досягаемости.
  Тогда-то и заложили Кёсс - на пересечении трактов из Аргоса, Ярдана, Кайра и военной дороги от строящегося Вала. Тот факт, что тракт идущий от Аргоса через Перевал на запад всего один, и проходит он через Кёсс, и послужил быстрому росту поселения - от легионного посёлка до города, третьего по размерам во всей Империи.
  
  Спутник, похоже, отлично знал, где что расположено. От здания гильдии Магов до торговых рядов они добрались на удивление быстро. Лишь несколько раз Спутник ошибался, выходя не на ту улицу. Кьяра уныло тащилась следом, изредка оглядываясь по сторонам. Вывихнутая лодыжка ещё давала о себе знать и целый день шатаний в поисках "где подешевле" удовольствия ей не доставил. Описывать же эти шатания было бы попросту скучно.
  Единственный достойный упоминания момент: во-первых, как это ни странно, разговаривали они очень мало, в основном по делу, а во-вторых, Спутник ухитрился никому не назвать своего имени.
  Вообще поразительно, как при желании человек может обходиться не только без имени, но и без какого бы то ни было прозвища. В разговорах двоих имя действительно не нужно - их же всего двое, и так очевидно, кто к кому обращается. Но что в городах, сталкиваясь с трактирщиками, торговцами, ремесленниками - стражей, наконец! - можно обойтись без того, чтобы назвать себя - вот это Кьяру действительно удивило.
  Сложно представить, что человек поступает так просто от небрежения. В конце концов, где-то же он должен был хоть по случайности да оговориться. Нет. По крайней мере, его должны были бы спросить, как к нему обращаться. Ну уж стражники-то точно должны были, им за это деньги платят - выяснять у всяких подозрительных типов, какого рожна им тут надо и кто они, собственно, такие будут. Но каким-то образом, Спутнику ни разу не задали такого закономерного вопроса. Хоть ты тресни, как человеку везёт. Но сам-то!
  Тут уж речь идёт скорее о давней привычке, чем о рассеянности. В случае со стражниками это выглядело ещё более странным, там же от него, вроде как, мало что зависело... Это ведь они его - не спрашивали...
  Во второй половине дня они покинули Кёсс и направились по тракту на юг, в сторону побережья. Описывать, как два человека в молчании плетутся по пыльной дороге в компании таких же путешественников, то и дело сходя на обочину из-за двигающихся подводов или групп конников, несущихся на полном скаку - не особенно интересное занятие.
  Поэтому - обратимся на время к другому путешествию.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета 4
  
  Смелей! Дадим друг другу руки
  И вместе двинемся вперёд.
  И пусть под знаменем науки
  Союз наш крепнет и растёт.
  Алексей Плещеев
  
  А началось это всё не вчера, и даже не "несколько лет назад" как обычно говорят в интервью представители "Трайтека".
  Всё началось в тот далёкий зимний вечер, когда на студенческой вечеринке познакомились молодые таланты, Кирилл Сёмгин и Антон Ярославов. Познакомились, поговорили, пожали плечами - у собеседников нашлось довольно поводов для споров, а споры те ввиду сложности характеров молодых людей были не столь уж безобидны - и... продолжили общаться в свободное время.
  Описывать, как сложилась их дружба, нет нужды. Как и всякая дружба, она росла постепенно и нее вдруг, и выросла в какой-то момент в нечто очень крепкое. Достаточно сказать, что оба доверяли друг другу в степени, достаточной для разглашения секретов личного плана. К тому же, они оба шли по жизни, одинаково глядя на вопрос поддержки друзей - в том смысле, что друга надо поддерживать и материально, и морально. А когда Антон женился, Кирилл даже частенько "прикрывал" шашни товарища от ока бдительной супруги.
  Для Кирилла студенческие годы закончились, почти не начавшись: окончив школу экстерном, он и высшее образование получил так же быстро, да ещё и не одно. Антон доучился нормально, потом пошёл наёмником в армию, Кирилл тогда уже работал в исследовательском институте, шло время, но ниточка, протянувшаяся между двумя людьми, всё не рвалась.
  Антон вернулся, поучаствовав в нескольких "военных конфликтах", и вынес оттуда кроме шрамов и специфических изменений психики (какими неизбежно обзаводится любой воевавший человек), непоколебимую уверенность, во-первых - в себе и своих силах, и - во-вторых - в необходимости изменения существующего миропорядка. Но миропорядок мог подождать, а тем временем Антон связался с Кириллом, сманил его из института и занялся бизнесом в сфере высоких технологий, раскрутив некоторые идеи всё того же Кирилла и беззастенчиво пользуясь всеми связями, какие успел приобрести.
  Для поколения Арины это прозвучало бы странно, но обладатели многих из лиц, мелькавших на дорогих государственных приёмах и экранах телевизоров, в начале пути своего мелькали среди кустов и маскировочной сетки, а лица те были измазаны в "камуфляже". Поколение, родившееся и проведшее юность "в осаде", когда страна сживалась с осознанием простого факта: мы живём на войне. Неудивительно, что завершить эту войну стало делом многих.
  Союз из Антона, Кирилла, кирилловских идей и антоновских связей оказался более чем плодотворен. В каком-то смысле, это был даже гениальный союз.
  Кирилл в чём-то и был гением: к двадцати годам имея первое высшее образование и незаконченное второе, он любил и умел учиться, и разбирался в таких сферах, какие нормальному человеку и в голову не придёт совместить - идеи у него были исключительно новаторские - но совмещение неизменно вело к чему-то, на чём можно было заработать. А гениальность Антона выражалась в том, чтобы найти, кому это можно продать.
  Но первой по настоящему гениальной идеей, которую Кирилл ухватил за хвост (хоть она и выросла на базе разработок для военных служб) стала идея доработки голографических дисплеев, необходимость изготовления которых к тому моменту уже назрела, но производство всё никак не могло выйти на массовый уровень. Низкое качество, сложность технологии, дороговизна...
  И вдруг - стереоразвёртка.
  Название, подцепленное из какого-то фантастического романа, действительно фантастическая вещь, ставшая вдруг реальностью. Ожившая мечта старика Спилберга и героев его "Звёздных войн" - настоящие голограммы, рисующиеся непосредственно в воздухе, без кошмарных стеклянных шаров и колб, набитых аппаратурой.
  Сложнейшая в разработке технология, но при этом неожиданно дешёвая в производстве. Как те шариковые ручки, которыми пишут на орбите американские космонавты - примитив за 10 миллионов долларов (тем временем русские и писали, и пишут химическими карандашами). Проверки, доработки, первые опытные экземпляры - казалось, проект висит на грани провала - и новые доработки, и, наконец, первый промышленный дисплей стереоразвёртки, фотографии которого в течение нескольких часов облетели весь Земной шар.
  Это был прорыв в будущее. Но потребовалось время, прежде чем все заинтересованные компании осознали - будущее поджидает их прямо за порогом.
  НАСА использовало стереоэкраны для создания карты траекторий запущенных спутников, исследовательские институты - для симуляции погодных процессов, проектировочные бюро крупных концернов - в своих разработках... А затем стерео постепенно начало проникать во все сферы жизни: медицина, реклама, обучение, кино и телевидение, наконец, компьютерные стереомониторы.
  То был фурор, сравнимый по масштабам только со стоимостью контрактов, которые посыпались на Антона, да может ещё с пьянкой, которую по этому поводу закатили товарищи. Впрочем, даже алкогольные пары не помешали сработать знаменитой антоновской торговой гениальности: технологию они не продали никому. Только лицензии на использование готовых продуктов. А производство комплектующих деталей и окончательная сборка - под эгидой своей корпорации.
  Вот так и зарождалось то чудовище, что с течением лет воздвиглось в башню из серого стекла, камня и бетона, с аршинными буквами по фасаду и сияющим логотипом "Трайтека" на крыше.
  Но Станциям тогда ещё не суждено было родиться.
  
  Имена родителей Антона для нас не важны, достаточно лишь вкратце упомянуть их.
  Его отец (военный лётчик) погиб в одной из ранних войн - так называемых "Чеченских компаниях" - когда Антон ещё не ходил в школу. Мать (менеджер-промоутер) во второй раз вышла замуж за владельца небольшой строительной компании, который достаточно хорошо относился к мальчику и поддерживал его, когда это действительно требовалось. Оба они прожили относительно тихую жизнь и живы до сих пор, но никто из них никогда не был знаком с родителями Кирилла.
  В истории же семьи Сёмгиных потрясения следовали за потрясениями, а накал страстей ничем не уступал ранним детективам престарелой Дарьи Донцовой.
  Где и когда именно родился Кирилл, остаётся неизвестным. Его собственные попытки раскопать эти данные, предпринятые в зрелом возрасте, результатов не дали: все следы вели в некий детский дом, архив которого погиб во время эвакуации из Минеральных Вод. Известен лишь дальнейший путь мальчика по просторам России, приведший его к Сергею Марковичу Сёмгину (имя которого для нашего повествования играет некоторую роль) и его первой жене (имя которой как раз-таки не важно). Женщина не могла иметь детей, а через несколько лет скончалась от рака.
  Скрывать факт усыновления от следующей жены не имело смысла, но для всех остальных он никогда не афишировался. Поэтому родившийся у Сергея Марковича и Александры Павловны собственный сын Вадик никогда не подозревал, что старший брат ему не кровный (считалось, что у них только разные матери).
  То же самое относилось и к младшей сестре, Арине.
  Впрочем, с девочкой всё обстояло сложнее. Как и тайна происхождения Кирилла, остаётся тайной, как Арина выяснила собственное происхождение, и сколь много ей стало об этом известно.
  
  Через несколько лет после рождения первого общего ребёнка родители Кирилла решили обзавестись вторым, но в результате несчастного случая - автомобильной аварии - Александра Павловна попала в больницу. Ребёнок (недоношенная девочка) некоторое время боролся за жизнь в стеклянном кювете, но судьба оказалась сильнее. Та же самая судьба в лице врача объявила, что других детей у женщины не будет, и - уже в лице Кирилла - что выход всегда есть там же, где и вход. А именно: смягчить горе, немедленно усыновив младенца, конкретнее - девочку, а ещё конкретнее - вот эту.
  Должно быть, идея посетила Кирилла не столь уж неожиданно, и в успехе её он был уверен. Во всяком случае, найти подходящего ребенка, брошенного матерью в роддоме того же района, и начать подготовку документов на усыновление, он успел ещё до того, как поговорил с родителями. Не исключено, что в случае отказа он усыновил бы девочку сам (хотя ему тогда не было ещё двадцати)... впрочем, этого мы тоже никогда не узнаем.
  Доподлинно известно, что о гибели своего ребёнка, которого она так и не успела увидеть, Александра Павловна тогда не узнала. Время, понадобившееся для оформления родительских прав, списали на необходимое лечение девочки. Остаётся неизвестным, чья это была идея, но о том, что Арина Вадику неродная сестра, знали только отец и сам Кирилл... Воистину, в тихом омуте черти водятся, а ружьё, висящее на стене, обязательно должно выстрелить в конце пьесы.
  Выстрелило оно, когда Арине было 3 года, и она попала в больницу с каким-то невнятным заболеванием крови. Нужна была пересадка костного мозга. Генетический анализ показал, что оба родителя не подходят по той простой причине, что родителями не являются, зато у того же Кирилла большинство параметров оказалось подходящими. Собственно, пребывание в больнице с ребёнком и избавило его от семейных разбирательств, которым подвергся Вадим Сергеевич. Пожалуй, то был фурор ещё почище стереоразвёртки (она, впрочем, появилась только через пару лет). Но операция прошла успешно, и пока девочка поправлялась, река семейных страстей успела войти в берега.
  В дальнейшем все тайны, покрытые мраком, должны были во мраке же оставаться, хотя отношения родителей Арины начали разрушаться именно с того момента: обида, не имеющая под собой твёрдой почвы, всё равно цветёт и пахнет, роняя на головы людям вовсе не яблоки, но увесистые кокосы. Отношение же матери к самой Арине... Александра Павловна, в общем-то, любила её, впрочем, не так горячо, как могла бы. Что до Кирилла, то он вместе с отцом так же подпал "под немилость", как участник и - более того - "организатор событий".
  Сергей Маркович никогда не был особенно привязан к девочке, поэтому роль отца и до и после во многом выполнял опять же Кирилл. Тот факт, что старший брат проводит вместе с младшей сестрой всё своё свободное время, списывалось общественностью на неустроенную личную жизнь Кирилла. Дескать, должно же у человека быть что-то кроме работы.
  Обрушилась всемирная известность, обрушилась как снег на голову и... превратилась в воду, бурным потоком текущие банкноты, немалая часть которых уходила на защиту от промышленного шпионажа.
  "Трайтек" строился прямо в центре нового офисного центра, заложенного на месте снесённого "Москва-Сити". "Трайтек" оборудовал собственные заводы. "Трайтек" основал собственные лаборатории. Кирилл иногда шутил, что виденные в детстве залы лабораторий "Black Mesa" заполненные вырвавшимися чудовищами из старой компьютерной игрушки, слишком уж запали ему в память - дизайн своего нового рабочего места он не поленился срисовать с бессмертного "Half-Life". А мечта старика Лукаса тем временем неминуемо готовилась войти в полную силу: разработки коммуникаторов на базе стереоразвёртки стояли в обязательном плане компании...
  Но тут появилась вторая идея, принесшая уже не столь большой доход, но не меньшую известность. Несколько лет ушло на доработку, но дело того стоило. То, что было названо "симуляционный пакет" и подвело, наконец, человека к двери с надписью "виртуальная реальность". Смысл всего пакета состоял в том, чтобы человек надел специальные костюм (передача движения от него и ощущений ему) и перчатки, сел возле сим-стика (создающий в воздухе "панель управления" и отслеживающий движения перчаток), и сквозь сим-очки смотрел на стереоразвёртку (и так объёмное, в очках изображение обретало перспективу и становилось почти реальным). Позже перчатки перестали быть необходимой деталью, сим-стики просто начали отслеживать движения человека.
  Настала новая эра компьютерных игр, и Арина окунулась в них с головой. Она знала, что Кирилл участвовал в разработке, но тот факт, что он же всё это и придумал, от девочки как-то ускользнуло. Сергей Маркович работал в управленческом звене "Трайтека", Александра Павловна была его секретарём, взрослый к тому времени Вадик проходил практику в рекламном отделе той же организации. Тем не менее, дома не принято было говорить о работе. Возможно, всё дело было в этом. А может быть в том, что Кирилл явно не стремился афишировать для неё свои занятия, объясняя это просто: "непедагогично".
  - Нельзя ребёнка деньгами портить, - говорил Кирилл, вручая сестре какой-нибудь заморский подарок, - его надо портить вещами.
  Третью и последнюю его гениальную идею брату подкинула "испорченная вещами" Арина.
  Станции тогда всё ещё не родились, но, можно сказать, уже были зачаты.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 5
  
  Белый мрамор сточили годы
  Стены рухнули, пали башни
  И весной появились всходы
  Сорняков на полях вчерашних.
  Виктор Федосов
  
  К тому моменту, когда жара начала спадать, а до сумерек ещё оставалось некоторое время, Спутник свернул в лес.
  Пахнущие смолой высокие ели с красной корой, покрытая многолетним слоем прелой хвои земля приятно пружинит под ногами, попадающиеся время от времени прогалины - яркие пятна солнца среди густой прохладной тени - заросли высокой мягкой травой. Это тебе не жаркий тракт, где от пыли пересыхает в глотке, чешется в носу, и слезятся глаза. Тут идёшь и радуешься. Особенно если замечаешь приметы жизни леса, скрытые от прочих глаз: обломанная лосем ветка, разрытая кабаном хвоя, распотрошённая белкой шишка. Вот только волков так просто не встретишь, слишком мало их осталось - придётся забираться глубоко в лесную чащу, чтобы найти хотя бы их следы...
  Ель была большая и старая.
  Кьяра плюхнулась на скатанное одеяло, вытянула гудящие ноги, привалившись к стволу. Спутник, как ни в чём не бывало, развешивал на нижних ветках оружие. По его виду нельзя было сказать, что он устал, скорее даже наоборот - порывистые движения, глаза горят энергией. Как участвующий в соревнованиях атлет, который только-только разогрелся в начале беговой дистанции, но почему-то вдруг вынужден временно притормозить.
  Пока Кьяра отдыхала, они оба молчали. Как-то так само собой разумелось. Но для девушки её характера это же невыносимо: долго молчать. И вообще, у меня к тебе, товарищ, вопросы. Так, с чего бы разговор-то начать... Гм. Ну ладно, пусть будет глупость какая-нибудь.
  - Неплохо мы сегодня погуляли, однако же... - молчание. - Ты костёр разжигать собираешься вообще? - кивок головой. - А вопрос можно?
  -...
  - А куда мы, собственно, идём?
  Да, она этого действительно не знала.
  Спутник отошёл в сторону, там, где между деревьями было побольше расстояния и с задумчивым видом начал разгребать хвою слой за слоем, чтобы добраться до голой земли.
  - Старый Град знаешь?
  - Старый город? Ну, знаю. И что?
  - Не "город" а "Град". "Старый город" - это другое.
  - Не вижу ни малейшей разницы. Я, конечно, понимаю... Обсуждения уже были и всё такое, охота там, то-сё... Но ты мне сказал временно отстать по поводу "где мы будем охотиться". Время, по-моему, прошло. Если ты имеешь в виду Старый город, так там охотиться не на что и не на кого.
  - Разница - в том, что "Старый город" - это развалины. А Град - это легенда. Неужели не слышала? - добрался до земли, отгрёб лишнюю хвою в стороны и стоит, отряхивая руки.
  - Очень смутно и давно, - призналась девушка. - Как-то не очень легендами интересуюсь. Вне пределов квалификации, то есть.
  Спутник огляделся, отошёл куда-то назад, вернулся, таща за собой изрядных размеров сухую ветку - прямо-таки солидную ветвь - и принялся ломать её на части, упираясь ногой.
  - То есть?..
  - Ну, то есть, если легенда не говорит о том, что и где можно хорошего спереть, - нехотя закончила она. - Так что там насчёт города-то?
  Разломал ветку и опять стоит, отряхивая руки. Грудь под распахнутой курткой двигается мерно и медленно, даже дыхания не сбил после долгого пути и физической нагрузки. Ещё один признак хорошей подготовки. Чем же он всё-таки занимается, хотелось бы знать...
  - В общих чертах: Старый город это обычные развалины, но иногда там появляется Старый Град. Это не развалины, это призрак умершего города. А там где один призрак, всегда есть и другие.
  Кьяра поёжилась.
  - Это мы туда, что ли идём? А откуда ты знаешь, что там сейчас - развалины или это вот... Град?
  - Просто знаю, - на секунду оторвавшись от обкладывания наломанных веток сухой корой и хвоей, Спутник пожал плечами. - Град. В следующий раз он появится... лет через тридцать, примерно.
  - А долго он... это... держится?
  - Несколько дней.
  - И потом куда?
  - Исчезнет, перейдёт на другую грань реальности.
  - А если мы не успеем выйти?..
  - Исчезнем тоже, - между двух сведённых ладоней разгорелся слабый огонёк. Оторвав глаза от разгорающегося костра и увидев выражение лица Кьяры, Спутник несколько смягчился. - Но мы успеем. Подумай сама, сколько будут стоить артефакты.
  Да уж, артефакты, конечно, будут стоить немало... особенно через тридцать лет, мда... На жадность ведь берёт, стервец! Да, а вот ещё интересно, куда это оно на эти тридцать лет девается?..
  На некоторое время разговор вновь утих. Кьяра не без некоторого успеха изображала из себя повара походной кухни, Спутник расселся под деревом, что-то делая со стрелами. Они спокойно поели, и тут, когда уже начало темнеть, Спутник вдруг решил проявить чувство юмора, в очередной раз удивив свою, так сказать, спутницу. Он собрал одеяло, плащ и кинжал. Кинжал засунул за пояс, всё остальное свернул в один узел, обмотал собственным поясом, набросил на плечо и молча ушёл в лес.
  Кьяра осталась сидеть, как дура, у костра. Когда стало ясно, что мужчина не собирается возвращаться из темноты, и идти искать его уже тоже поздно, она окончательно растерялась. На окрики он не отвечал - то ли ушёл далеко, то ли не хотел - и что делать было непонятно. То, что он оставил всё прочее оружие и снаряжение у костра, давало робкую надежду, что за всем этим он ещё вернётся. В любом случае идти обратно в город было уже слишком темно. Поэтому Кьяра доела, что ела, и устроилась ночевать.
  Когда она проснулась утром, Спутник как ни в чём не бывало был на месте и просто проигнорировал её возмущение и резонные вопросы. День у них прошёл опять-таки в молчании, никаких комментариев по поводу Старого Града, связанных с ним легенд, а так же ухода в лес получено не было.
  Костёр, ужин, пара односложных высказываний в ответ на прямые вопросы - и вновь ушёл в темноту с вещами. Что за блажь такая его кроет? Может, боится, что она к нему приставать начнёт? Но она не давала ни малейшего повода... Просто хочет спать один? Бред какой-то...
  А на третий день они вышли к развалинам.
  
  Возможно, когда-то там был портик, но теперь его перекрытия и фронтон давно обрушились, оставив только ровные ряды высоких тонких колонн - древние стражи, призраки прошлого.
  Словно изваянные из розового мрамора, на фоне предзакатного неба в лучах солнца, окрасившего и облака и камень в нежные тона, среди глубоких сиреневых теней, величественно вздымались они - как символ вечности и бессмертной красоты, символ человеческой души. И пусть их основания были завалены битым камнем, а капители, барельефы и стволы покрылись сетью трещин и выбоин, они всё равно навсегда остались самым прекрасным зрелищем, что Кьяре довелось увидеть за долгое время.
  Позже они осматривали Старый Град, и видели множество красивых построек, но всё равно при упоминании Старого Града Кьяра вспоминала именно ту, первую картину: колоннаду, что открылась её взгляду на выходе из леса.
  Очень многие здания на краю Города обрушились, превратившись в месиво из затянутых плющом обломков каменных блоков и черепицы, но оставалось и достаточно целых домов. Это были именно дома: судя по размерам и планировке, в них жили если и не обычные люди, то, по крайней мере, не явные богачи. И, тем не менее, каждый такой дом был изукрашен, и были там врезанные в стены вазы для цветов, а по обломкам можно было догадаться, что имелись и специальные крючья для флагов.
  И везде - множество ажурных арок, покрытых изумительной резьбой карнизов-сандриков, и полу-осыпавшихся, полустертых барельефов. Некоторые из них, наименее повреждённые временем и непогодой, изображали людей в лёгких одеждах со странными музыкальными инструментами в руках, сцены празднеств, соревнований и охоты.
  Дома более богатых граждан строились на холмах и имели террасы, полого сбегающие по склонам. Сеть каменных желобов связывала эти террасы и мощёные плитами улицы с фонтанами и древним водопроводом. Конечно, водопровод уже не работал... но можно было представить, как загорелые беззаботные люди гуляют по чисто выметенным тротуарам, мимо рукотворных рек и журчащих водопадов. Наверное, на улицах было много цветов, и гирлянд, и ярких флагов, и красивые резные скамейки, чтобы люди могли отдыхать на маленьких площадях и в павильонах со стенами, увитыми виноградными лозами. Ныне же виноград одичал и выродился...
  И если бы время не простёрлось над Старым Градом с такой безраздельной властью, его можно было бы принять за живой город - по аналогии с заснувшим человеком. Словно всё жители лишь на время ушли куда-то по своей странной прихоти.
  Но признаки разрушения, видимые на каждом шагу, не давали укорениться такой иллюзии. Широкие пустые улицы, заваленные битым камнем и проросшие сквозь него деревья, обрушившиеся купола... Уснувший человек состарился - лицо его избороздили морщины - да так и умер, не проснувшись.
  Призрак города. Град обречённый.
  Всё это навевало какую-то тихую грусть - так можно сожалеть об ушедшем лете, глядя на краснеющие осенние листья и думая о приближающейся зиме. Кьяра была слишком молода, чтобы осознавать это и тем более задумываться над подобными вещами, и не слишком обращала внимание на поведение своего спутника, чтобы заметить его грусть. Она только подумала, что, наверное, это было бы очень хорошо - жить в таком месте во время его расцвета.
  Спутник же вёл себя как человек, вернувшийся в давно знакомый дом и обнаруживший, что всё в нём иначе: стены ободраны, мебель разбита, а хозяева уже давно переехали на новое место. Иногда он задерживался, чтобы посмотреть на простую груду битого камня или на заросли кустарника на месте какой-то постройки. Или стоял, прикрыв глаза и касаясь пальцами сбитых краёв каннелюр какой-нибудь колонны.
  Уже в сумерках, когда солнце, наконец, село и только отблески последних лучей ещё были видны из-за горизонта, они подошли к остаткам периптера - со всех сторон окружённого колоннадой небольшого храма. По контрасту темнота внутри его порталов казалась особенно густой. Кьяре хотелось заглянуть вовнутрь и осмотреть здание, пока ещё хоть что-то видно без факелов, но Спутник удержал её, положив руку на плечо. Он как всегда ничего не сказал ей, но взгляд выражал предостережение.
  Периптер оказался так же и последним местом, до которого они добрались в тот день - так же молча Спутник повёл Кьяру по переплетениям улиц, прочь из города. То ли случайно так получилось, то ли сам Спутник таким образом направлял Кьяру, но выяснилось, что до этого они шли кругами - а когда понадобилось выбраться, прошли прямой дорогой и оказались в поле именно тогда, когда наконец опустились настоящие густые летние сумерки.
  Покинув пределы города Спутник, тем не менее, прошёл ещё не менее полукилометра прочь, добравшись до какого-то оврага с ручьём на дне. Судя по количеству валежника, застрявшего среди кустарника по склонам оврага, по весне ручей тот вёл себя весьма буйно.
  Костёр зажигать не стали. Разговаривать тоже как-то не тянуло: почти сразу же Спутник уснул, завернувшись с головой в одеяло.
  
  Она уже успела несколько притерпеться к манерам этого человека. Даже то, что на ночь уходит или вот лежит, упаковавшись в одеяло. Целыми днями он мог молчать, в разговоре отделываясь короткими рублёными фразами, такими, чтобы только донести смысл до собеседника, а после наступления сумерек засыпал сразу же, как представится такая возможность. Теперь-то она знала, что до разговоров по длительности подобных тому, какой у них был в той памятной таверне Аргоса, Спутник снисходит крайне редко. А потом отмалчивается вдвойне, будто исчерпал свой словарный запас на пару дней вперёд.
  Но Кьяру уже давно начали мучить смутные сомненья на тему личности Спутника.
  Что он делал посреди Чащи? Точнее, что он там делал представить можно - как-то добрался до Сердца, Источника - такое иногда бывало. Другой вопрос, как здорово он оттуда потом смотался! Отличная физическая подготовка, обычно такая бывает либо у человека, давно и прочно занимающегося всяческими рискованными мероприятиями, либо у воевавшего солдата. На легионера он не походил, это надо признать, но мало ли кто на кого не походит. Кьяра и сама не очень-то похожа на вора экстракласса с солидным стажем притом. С другой стороны, у него явные способности к магии. Как он ту гончую, а - одной левой...
  Ну да, ну да. Это всё так легко выглядело со стороны. Ну, искали. Ну, выли. Ну, по улице погонялись, с крыши попрыгали, порычали-погрозили. Пару раз ударили, да не её. Очень большие злые собаки, да - страшно, да - мечом не проткнуть, но чего такого смертельного-то? Раз - и нету твари, а остальные тут же и разбежались.
  Это только так кажется. Обдумывая и вспоминая всё это мероприятие, Кьяра начинала всё больше удивляться. Ведь на самом-то деле Гончие - это кара вод, что называется. По идее они не просто убивают человека, они его развоплощают - то есть никакой тебе бессмертной души в загробном мире. Да, им для этого нужно собраться в кучку, но, тем не менее... звери страшные, и ведь могут превращаться в кого-нибудь и кроме собак... Да в кого захотят, в того и могут превращаться.
  Но самый неприятный факт в том, что от них нельзя никуда деться. Отвязаться, спрятаться. Невозможно. Никому не удавалось. Если начался Гон - лучше тебе написать завещание. За самой Кьярой Гончие гонялись уже по всему Архипелагу, и каких трудов стоило от них ускользать - висели ведь на самых плечах, ведь лишние пару часов поспишь - всё, тушите свет... И тут - так просто. Не-ет, видно недюжинные у него магические способности.
  Но опять ведь встаёт вопрос о том, кто он и откуда.
  Всех сильных магов Кьяра помнила по именам, такие, как она их всех знают, профессия обязывает. Людей с хорошими способностями она всех не знала, но в соответствующих кругах такая колоритная личность как Спутник не остался бы незамеченным. По всему получается, что он там неизвестен.
  Значит, не появлялся в круге зрения. Имя своё скрывает. Значит, есть от кого.
  Либо это - личина, либо он под какой-то личиной жил до этого, и под ней его знают, а теперь ему надо всё провернуть тихо и без шума, чтобы на него и не подумали... притворялся раньше?
  А лет ему, на вид, где-то между двадцатью и тридцатью. Может быть, даже так: между двадцатью и двадцатью пятью. Взрослый молодой мужчина. Сколько лет он смог бы прожить в Империи, притворяясь кем-то? Почему-то ей казалось, что нет, не жил. И сейчас не притворялся тоже - сейчас он такой, какой есть. Странный, угу.
  Интуиция, чтоб её, но интуиции Кьяра привыкла доверять...
  Тогда так: он откуда-то пришёл... и это самое "откуда-то" находится за пределами Валов. Но ведь считается, что магии там - кот наплакал... Мда, задачка.
  ...И зачем ему эти Источники сдались? Затеять посещение всех Источников может и дурак, но этот вроде в своих действиях уверен. При всех его авансах насчёт "отвлечения Стражей на себя" и тому подобной белиберды. Не опасно ли ему помогать? А то выйдет из него какой-нибудь этот... как его то бишь... "владыка мира сего", или что-нибудь в этом роде (хотя и возмутился такому предположению, и вроде бы искренне, но это ещё не показатель!) а виновата будет Кьяра, лично и по шею. А впрочем, там видно будет...
  Вскоре она задремала и видела какие-то смутные сны.
  
  Проснувшись ещё до рассвета, первым делом Кьяра проверила оружие. Вторым - умылась в ручье. Заснув раньше, Спутник и ушёл раньше. Где уж его там носило, догадаться было не сложно: отправился в Старый Град, а её не дождался! Упаковав вещи, девушка потащилась по направлению к развалинам.
  В прошлый раз они вышли со стороны леса, пройдя по краю развалин наискось и сделав пару кругов, попали в чисто поле. Так что поразившие её виды колоннад остались в стороне, их она больше не увидела.
  Уже подходя к границе развалин, Кьяра наткнулась на своего спутника. Тот полусидел-полулежал, прижавшись к земле и со скучающим видом вертел в пальцах кинжал. Рядом в траве лежало почти всё его оружие: оба меча, лук, колчан со стрелами.
  Кьяра села рядом, попытавшись повторить его позу. Некоторое время прошло в молчании, потом он указал кончиком кинжала в сторону крайнего к ним здания.
  Что-то типа башни. Высокие стены со следами облицовки, высокие овальные арки окон, вместо купола крышу венчает парапет и, по-видимому, ротонда. Да уж, вид с такой башни должен был открываться приличный... Что он там такого увидел? Ах, вот как! Через парапет на крышу падает тень. И тень эта время от времени двигается. А камни, как известно, неподвижны.
  - Что это такое там, как думаешь?
  - Крылатый сумрак.
  - Гм, как же мы его вчера не заметили?
  - Его там не было, - таким тоном, как будто растолковывает в десятый раз совершенно очевидные вещи.
  - Понятно. Э-ээ... и наши действия?..
  - Ждём рассвета. Поднимаешься на башню и ждёшь меня на крыше. Я - к храму.
  - Минуточку, там же этот... ужас на крыльях ночи?
  - Его там не будет. Подождёшь меня, - ещё раз повторил Спутник. - Под храмом есть катакомбы, там кое-кто поинтереснее. Вернусь... к середине дня. Возможно, поможешь добить увязавшихся.
  - А я с тобой не пойду? - обиделась Кьяра.
  - Ты мне свяжешь руки, - просто ответил он, глядя Кьяре в глаза. - Мы не дрались вместе.
  Перевёл взгляд на небо, потом на крышу башни. Чтобы снять неловкость, Кьяра уставилась туда же. Что-то тёмное стояло на грани поля зрения, угадывались очертания крыльев, но потом оно ушло к противоположному краю и скрылось с глаз. Подождав ещё некоторое время, Спутник поднялся - оказывается, он ещё и на сумке сидел - вооружился, забрал сумку и так же молча (только кивнул ей) удалился.
  Ну, ни фига себе наглость, мысленно возмутилась Кьяра. Башня, значит? Будем надеяться, что эта гадость оттуда и правда убралась.
  Так оно и оказалось.
  Внутри башни против ожиданий ничего интересного не нашлось.
  Если там и были какие-то части мебели или некие предметы утвари, всё давно уже истлело в прах - на этажах оставался только камень, точнее, его обломки. Вместо обычной лестницы внутренние уровни башни связывала пологая спираль, собранная из отдельных больших деталей на опорах. Кое-где спираль обвалилась, и приходилось перепрыгивать через зияющие дыры, кое-где - перебираться через упавшие сверху элементы.
  Наверху и правда была устроена ротонда. Цельные каменные скамейки, высокий массивный парапет. Солнце уже встало и теперь освещало всю видимую часть города, только в низинах за холмами залегали тени. Некоторое время девушка наслаждалась видами развалин, потом отыскала взглядом вчерашний храм. Это было несложно: единственное высокое здание в том районе.
  Солнце поднималось всё выше, на крыше делалось всё жарче. Кончилось тем, что к моменту возвращения Спутника Кьяра сидела, притиснувшись между опорой парапета и отвесно уходящим вниз краем площадки. Так уж хоть какая-то тень... Так и прошло несколько часов.
  Надо отдать должное Спутнику, своё возвращение он обставил вполне стильно.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета 5
  
  - Может, я и не понимаю, что и как запутано у кого-то, но я сама могу всё так запутать, что никто не поймет, - ответила Элис.
  Иван Мак, "Великий эксперимент"
  
  Найти почтовое отделение оказалось на удивление сложно. Пришлось изрядно побегать... Удивительное всё-таки дело: само собой разумеющийся факт - люди где-то получают и отправляют письма, посылки, марки покупают, наконец - а как понадобится, попробуй, найди! Даже там, где живёшь с детства. Что уж говорить о другом городе.
  Это только про Станции все знают, где они находятся.
  Наконец, ей всё-таки повезло найти почту. Сотрудников там - почти столько же, сколько и посетителей. И идея отправить по такому-то адресу кучу хлама ни у кого не вызвала удивления. Заполняя список названиями отправляемых предметов, Арина пыталась представить, как это будет.
  Вот приходит извещение. Кто-нибудь пойдёт на почту и заберёт коробку. Принесёт домой. Все соберутся, откроют и отлицезреют Аринины любимые компакты, пару книжек, плюшевую зебру... что там ещё было... Вроде, всё. Сразу же пойдут звонить отцу, и её будут ждать именно там, в том городе. Пущай думают, что барышня сбежала к товарищу, заодно и подёргаются - на каком это она там автобусе?
  А как адрес выясняла, тот ещё цирк. Сеть, конечно, великая вещь, но если бы не случайность...
  Отсутствие плюшевой зебры вызвало, было, в душе некие сентиментальные поползновения, но на улице наконец-то пошёл снег, и всё оказалось забыто. Девушка некоторое время просто стояла, запрокинув голову и чувствуя, как колючий холодок задерживается на секунду на лице, прежде чем растаять.
  А потом отправилась в магазин.
  Второй раз пришлось проехать через центр, только теперь в другую сторону. Опять облитый стеклом фасад той же самой Станции. У входа небольшое столпотворение - не поймёшь, то ли пришли самые ранние игроки, то ли уходят самые поздние. И то и другое - с одинаковой вероятностью.
  А сначала-то всё было очень даже весело...
  Арина вспомнила, усмехнувшись, как сама "зависала" часов до четырёх утра, сделав предварительно вид, будто действительно спит. Если отключить те части сим-пакета, что работают на визуализацию, то можно просто лежать себе в кровати, спрятав сим-костюм под одеялом. И неправы будут те люди, которые скажут, что это легко заметить. Отнюдь. Только новички пытаются двигаться в реальной жизни, когда двигаются в виртуальности. Со временем тело понимает, что не нужно дёргаться - и прыжок, достойный спортсмена-олимпийца, превращается в лёгкое сокращение мышц.
  Она-то к новичкам не принадлежала.
  А потом появилось то, что любители старой фантастики сходу окрестили "дип-горячкой".
  Но это уже было потом...
  
  - Аринка, что случилось?
  Всхлипнула, громко потянув носом, и уткнулась им же в ладонь. И, прежде чем он вылез из машины, упруго поднялась с земли. Обошла машину по кругу, касаясь тёплого капота и каким-то автоматическим движением отряхивая штаны.
  - Обидел кто?
  - Не важно. Поехали на откос, а?
  - Прямо сейчас? - растерянно. - А ужин?
  - Тебе шашлык купим, - девушка пожала плечами, усаживаясь в салон. Хлопнула дверью, поморщилась - слишком громко - и отвернулась к стеклу. - А я есть не хочу.
  Пауза. Тихая вечерняя погода, где-то поблизости лает собака, приглушённо доносится шум с шоссе, и достаточно явно - голоса ссорящихся людей. Вот открылось какое-то из верхних окон и можно уже различить слова ссорящихся... Арина ещё больше отвернулась, почти уткнувшись носом в стекло.
  Рокот заводящегося мотора разом заглушил крики. Пока Игорь разворачивал машину, девушка смотрела, как вертится под колёсами земля, укатанная площадка сменяется засохшей грязью со следами шин и, наконец, асфальтовым покрытием. Проезжая через город, оба молчали. Арина думала о чём-то своём, Игорь с напускным усердием следил за дорогой. Впрочем, на самом-то деле напускным оно не было - просто он не умел иначе показать, что не станет лезть, куда не просят.
  За это она ему была благодарна. Потому что когда перед глазами колышется мокрая пелена, и надо её куда-то деть, сморгнуть осторожно и незаметно вытереть кончиком пальца, разговаривать не хочется. Столько стараний зазря: голос ведь сразу выдаст, с головой...
  Игорь притормозил возле шашлычной. Пока он ходил за заказом, Арина слазила на заднее сиденье и взяла кофту. Валялась там всегда одна, под такие вот случаи. Как всё-таки хорошо, что есть Игорь...
  Они молчали до самого откоса. А потом разговаривать уже было можно: они организовывали быт. Из багажника извлечён был кусок брезента и торжественно расстелен на развилке двух тропинок, под большим деревом - одна тропка забиралась оттуда на сам откос, а другая сбегала вниз, в заросшее терновником русло пересохшего ручья и дальше, ко дну балки. А потом можно было есть шашлык, смотреть на ранние летние звёзды и обсуждать всякую ерунду - от репеллента против комаров (не действует, зараза!) до способов ловли степных сусликов. На этой-то теме и затренькал мобильник.
  - Угадай мелодию, - пробурчала Арина, принимая вызов. Игорь деликатно отвернулся. - Чего такое?.. Ага... Угу... Нет, я к подруге пойду... У меня что, их много? - ехидно. - Из универа которая... Ага, со мной... И заберёт... Не знаю, утром... Только туда не звони, её отцу мобильник аппаратуру сбивает. Ну мне-то откуда знать, какую!? Всё, пока. Бля-ааа! - с чувством. - Ну, ты только подумай...
  - Опять подруга?
  - Опять, - девушка плюхнулась на спину, заложив руки за голову. - Опять нет никакой подруги. Она в Астрахань с утра уехала, с родителями вместе, - помолчала, некультурно обкусывая с пальца заусениц. - Не пойду я домой. "Лучше смерть, чем бессилие". Под знамя Сен-Дени!
  - Аря, почему ты с ними не поговоришь?
  - А меня слушают? - перевернулась на живот, в глазах блестит живейший интерес. Смотрит. Игорь нехотя встал, принялся собирать с земли пластиковую посуду с остатками "ужина на природе". - Это же старый спор, сколько раз ты меня убедить пытаешься, что нельзя с ними ссориться. Ну, ты же взрослый человек... вроде... ну и оставь ты эту тему в покое, наконец...
  - ...и лучше подумай, как тебе меня развлекать до завтрашнего утра, - передразнил он. - Допрыгаешься ты, Арька, попомни мои слова. Не уходи от проблемы, она ведь от этого не девается никуда.
  Нечего ответить. Выяснит родитель, что дочь вместо подруги проводит ночное время с собственным водителем, и плохо будет обоим. Какая разница, если дочь в это время не помышляет ни о чём, кроме ночной рыбалки, чтения книг и игр в каком-нибудь клубе. Какая разница, что водитель в принципе согласен проводить время так же. Какая, в конце-концов, разница - нет интима, так будет. Он же - стервец! - только того и ждёт, а ты куда смотрела, от тебя не ожидал, не ожидал...
  - А и плевать, - меланхолично заявила девушка, болтая в воздухе ногой. - Поехали лучше на пляж, вода сейчас как молоко...
  
  Обед тогда накрыли в большой светлой гостиной. В открытые окна из сада лился солнечный свет пополам с "целебными ароматами" каких-то там экзотических маминых трав. Тихонько скрипели плетёные кресла, когда люди привставали, чтобы взять что-нибудь с другого края стола. Изредка раздавалось звяканье фарфора о фарфор, когда опускались на блюдца чашки с чаем. Вадима уже куда-то унесло "по делам", а Арина как раз ела хлеб с джемом, когда отец, отложив в сторону газету, бросил невзначай:
  - Кстати... ты уже попрощалась с Игорем?
  Арина замерла на секунду, потом вынула ненадкушенный хлеб изо рта. Спросила подозрительно:
  - А куда это он собирается?
  - Ты разве не знала? Он утром уволился. Уезжает домой в Волгоград.
  - То есть как... в Волгоград? Уволился? - тупо повторила девушка. - Зачем?
  Отец пожал плечами, уже раскрывая новую газету.
  - Нашёл другую работу, очевидно.
  Мама встала, суетливо собирая со стола грязную посуду. Арина всё так же тупо смотрела, как она двигается. Потом заметила, что всё ещё держит кусок хлеба с джемом в руке, и молча положила его на блюдце.
  - Твоих рук дело?
  - Арина, - мама осуждающе нахмурила брови. - Что ты отцу говоришь?
  - Нет, почему же, пусть говорит, - всё так же, не отрываясь от газеты, ответил отец. - Новую работу я ему нашёл, а желание уйти он выразил сам. Не держать же человека.
  - Вот так, значит...
  Мама ушла в кухню, неся стопку тарелок. Загремела там какой-то кастрюлей, явно сохраняя нейтралитет. Отец ответил неожиданно резко, что не вязалось с его внешностью. На секунду Арина опешила.
  - Да, так. Пока он тебе окончательно голову не заморочил, лучше будет, если вы перестанете общаться.
  - Да с чего ты решил, что...
  - Аря, ты ещё ребёнок, а он - взрослый мужчина. Я сам мужчина, много лет на свете прожил и могу понять. Аря! Арина! Вернись, кому сказал!
  - Говорила я тебе, не трогай её, - осуждающе раздалось из кухни. - Люди бегают, ищут, а у нас всё на глазах! Нет, тебе надо обязательно лезть! Прямо как твой папа, перестраховщик проклятый...
  И понеслось...
  А из трубки женский голос всё повторял, как заведённая пластинка: "Абонент находится вне зоны действия или номер временно заблокирован".
  
  ...Магазин встретил суетой. Эту суету и смысла-то описывать нет, каждый человек, который хоть раз в жизни был в огромном супермаркете с тучами покупателей и толпой затурканных "менеджеров по продажам" может вполне самостоятельно нарисовать себе картинку происходящего столпотворения. А тем, которые указанное место не посещали, пересказывать всё равно бесполезно... это надо видеть.
  Спортивный костюм, пара смен белья, новая футболка... Деньги ещё оставались, и вполне хватало. И дальше... Мысли потекли чётко и вполне уверенно. На самом деле, уезжая, она поддалась чувствам, и не более того. А сейчас следовало взять себя в руки и начать, наконец, действовать. Ещё днём, выходя из магазина, она заметила, как шёл к своей машине полицейский, что-то выговаривая в рацию. А шёл он мимо ряда машин, в котором стояла и её собственная - и вот беда, с номеров у неё кто-то рифлёной подошвой соскоблил грязь, открывая цифры на всеобщее обозрение...
  
  Очередная ночёвка на стоянке... какой уже день подряд? Выкупаться надо, вот что... Завтрак - оставшиеся консервы. Съездить на автовокзал и купить автобусный билет на вечер. Машину - на новую стоянку, заплатить за неделю вперёд, и телефон дать - куда звонить, если владелица не объявится за неделю.
  Да, могут возникнуть непредвиденные обстоятельства - объясняла хрупкая молодая девушка подозрительному стражу на регистрации - отправляюсь на слёт сноубордистов в Гусь-Хрустальный, да вы же понимаете, сноуборд, вещь такая... опять что-нибудь сломаешь, а родителям потом машину искать...
   Только на автобус она садиться не стала - покрутилась возле него, чтобы сотрудники автостанции видели, и нырнула в маршрутку до соседнего городка. Всего километров шестьдесят, а там - все таксисты в курсе, где тут у них местная Станция...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Гамма 2
  
  Бывало, мерный звук твоих могучих слов
  Воспламенял бойца для битвы,
  Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
  Как фимиам в часы молитвы.
  Михаил Лермонтов
  
  Архан чуть заметно поморщился, глядя вниз. Пред ним разворачивалась ныне привычная для всех командиров Кланов картина: марширующие войска. Множество тел, двигаясь в едином ритме, создавали собой мозаичный рисунок - неразрывный, пёстрый, завораживающий. Неожиданно он вспомнил себя.
  Яркая вспышка: полуразрушенные стены и передний край укреплённых зданий, частично снесённых с лица земли, превращённых в догорающее пепелище. Куски битого кирпича и стекла хрустели под подошвами сапог, ямы в дорожном покрытии то и дело заставляли ломаться привычный порядок, которым двигался их отряд. Улицы пересекались, становились всё шире, всё выше, вливаясь, наконец, в широкий центральный проспект, который в свою очередь - как река впадает в море - приводил к площади. Дворец превратился в руины, но в целом разрушения почти не затронули высокие белые здания, окружающие огромное вымощенное камнем пространство.
  Вокруг стояли люди, всё пространство между домами и на их плоских крышах и террасах, составлявших второй и третий уровни, занимали люди. Войска стекались в центр, заново сливаясь в манипулы, когорты, легионы: потемневшие обагрённые доспехи, помятые щиты, шорох множества ног...
  Архану выпало тогда стоять в ряде, ближнем к краю. И когда они замерли, обратив головы в сторону останков дворца, солнце вдруг выглянуло из-за туч и отразилось от кирас и шлемов, окрашивая броню в золотые тона, и когда в едином порыве они подняли оружие - люди, наконец, закричали. И так, под голоса исполненные ликования и гулкие удары мечей о щиты, разносящиеся должно быть по всему городу, освещённый солнцем, золотой на фоне белых с алыми пятнами ступеней, вперёд выступил Дракон. И Архан, исполненный такого же восторга, как и простые люди, приветствующие его сейчас, подумал тогда: я тоже Дракон, воин его, его меч и щит, его Коготь разящий! И вместе мы прошли этот путь, разметав все преграды, до самого финала...
  Он вновь поморщился. Теперь Архан-Дракон понимал, что война со всеми её ужасами, убийствами, разрушениями - с её поражениями и победами - заключает в себе нечто большее, чем казалось Архану-Когтю Дракона. Он обернулся, глядя на Волка. Кто знает, что виделось тому в движении марширующих солдат? Должно быть, когда-то и он тоже был Щенком, не более того. Точил свои клыки, обламывал драконьи когти...
  - Когда осознаёшь неизбежность чего-либо и принимаешь это как должное, значительно проще становится смотреть на мир.
  Дарех ответил на его слова взглядом. О чём бы он ни думал в этот миг, где бы ни блуждал - но мысли его возвращались к "здесь и сейчас" со всей стремительностью, свойственной его Клану. Кивнул.
  - Только опытный охотник понимает, какую дичь следует избрать. Щенку не порвать шкуры, которая выдержала клыки взрослого.
  Они хорошо понимали друг друга, поэтому характерные усмешки последовали с обеих сторон.
  - Мы избрали верную дичь.
  Архан чуть склонил голову, как бы соглашаясь.
  Свет падал на него сверху и чуть сбоку, по контрасту с более глубокой тенью заднего плана освещая фигуру золотистым ореолом, заставляя мерцать позолоту доспехов и гореть золочёные драконьи крылья на шлеме. Он знал, как выглядит сейчас для солдат, идущих внизу - для своих солдат. Знал, что сейчас на него смотрят. Кто-то украдкой, скосив глаза, кто-то, открыто нарушив строй и на секунду повернув голову. И все знают, что младшие легаты ничего не сделают с этими "нарушителями", потому что Дракон является своему народу не каждый день, и не каждый день позволяет взглянуть на себя.
  Сила, власть. Покров тайны, вечно окутывающий его. Недосягаемость бессмертного. Именно из этих редких моментов - явлений - и складывается величие Дракона в глазах его воинов. Чтобы в какой-то момент, когда они пойдут на смерть по его слову, он стал равным им, опустился до уровня простого солдата... а может быть, поднял солдата до уровня владыки? Дракон - это чудо. Стать равным чуду - пусть на день, пусть на час, пусть даже в последний миг... за это чувство они отдадут свои жизни.
  Но чудо не может являться каждый день, иначе оно станет обыденностью. Архан знал об этой оборотной стороне.
  А ещё он знал, что где-то среди шеренг уже марширует будущий Дракон, восторженно глядя на своего предшественника, ещё не зная, что сменит его... не зная, что живой символ уже умер в момент рождения его, того, кто идёт сейчас в строю...
  Дракон перехватил взгляд Дареха. Глубоко за слоем льда пряталась ирония. У его клана иные традиции, всё это кажется ему не более чем игрой. Дарех отвёл глаза.
  - Да, мы избрали верную дичь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Альфа 6
  
  Мой муж опять порвал тартан, кого-то там тарцуя,
  Десятка два ужасных ран - когда ж их все зашью я!
  Но муж сказал: "Такой пустяк оплакивать негоже! -
  Врагу разорванную пасть жена зашить не сможет!"
  Крыс и Шмендра, "Женская песня"
  
  Рушились дома. Падали, разлетаясь с грохотом - не как карточные домики, но как груда камней положенных друг на друга и ничем не скреплённых, которые вдруг кто-то надумал пнуть посильнее. Высоко взметнулись клубы пыли, расползаясь по улице.
  Кьяра вскочила, бросилась к парапету, пытаясь различить причину происходящего.
  Появился Спутник. Вылетел из ближайшей пылевой тучи, на ходу сбрасывая с плеча какой-то мешок и доставая из-за спины оружие. Добежал до крохотной площади - вымощенный цветными плитами дворик меж нескольких домов, совсем уже рядом от башни. Замер, сжав оружие. Тишина. Постепенно опускается на землю пыль. Тишина... нет. Звук.
  И опять тихо.
  И вдруг - словно взрыв. Рушится ближайший к Спутнику дом - цветная облицовка превращается в груду разлетающихся осколков, несущие балки и камни стен валятся грудой, и вновь поднимаются клубы удушливой пыли, долетая уже почти до самого верха башни...
  Темнота.
  Словно пройдя насквозь сквозь остатки дома, чиркнув крылом по мостовой, растекается облачком черноты. Неясные, меняющиеся очертания. Только крылья видны чётко...
  Вот она, причина.
  Крылатый сумрак. И Спутник.
  И Кьяра, наблюдающая с вершины башни за тем, как они бьются - не смеющая спуститься, чтобы помочь, потому что понимает - она действительно свяжет Спутнику руки.
  
  Это было... необычно? Да нет... ничего необычного. И захватывающего. Так, рутина. Но-о... что-то, наверное, всё же в этом было. Возможно, я слишком давно не выходил чтобы размяться - вот так вот, один на один, с плохим оружием и хорошим противником.
  Хороший противник - это интересно.
  Плохое оружие... в общем-то, тоже. В большей степени уравнивает шансы.
  В какой-то момент мне показалось, что даже слишком - было даже что-то вроде удивления, как это ему удалось меня задеть. Меня. Задеть. Он меня действительно задел, вот это действительно было что-то новое... более необычное.
  Бой становился ещё интереснее. Пришлось покружить по площади, тварь оказалась достаточно вёрткой. Если вначале всё казалось не более чем разминкой, которую необходимо выполнить, то потом я понял, что несколько переоценил свои силы.
  Да, слишком давно я ничем таким не занимался.
  Сумрак тварь такая, усталость ему в ближайшее время не грозит, а вот я начал уже немного уставать. Особенно в тот момент, когда пришлось подпрыгивать, чтобы не попасть ногами ему в щупальца. Ещё не сказалось на движениях, но я уже знаю - вот-вот скажется. И знаю, когда и как. Пришлось подналечь. В конце концов, он купился на обманное движение и раскинул щупальца, чтобы я мог, наконец, покончить с этой затянувшейся дракой.
  
  
  Кьяра видела "со своей колокольни" как Спутник извернулся, уходя от - казалось бы - неминуемого удара окутанного темнотой щупальца, и ударил сам. Меч глубоко вошёл в то, из чего состояло тело Крылатого сумрака.
  Тварь отшатнулась, вырывая меч из рук Спутника, ударила крыльями - но он уже отпрыгнул и сам. Массивная туша рухнула, жалко и как-то беспомощно забила крыльями, потерявшими свою смертельную опасность, и подтянула щупальца: темнота вокруг него рассеивалась, воздух очищался от испарений... На мостовую потекла чёрная жидкость, расплываясь шипящими лужицами.
  Торчала потемневшая рукоять меча.
  Но Сумрак ещё был жив. Спутник приблизился к нему, держа в руках кинжал - Кьяра пропустила, откуда он его достал - выждал немного, когда тварь замрёт после очередной конвульсии, и ударил куда-то в самый тёмный участок. Это был уже конец.
  Возникло сияние, яркое, радужное, радостное. Охватило бездыханные останки твари, расплываясь от вонзившегося кинжала. Кьяра раскрыла рот. А Спутник быстро извлёк откуда-то из недр куртки большой кристалл, сунул его прямо в это сияние, как палку в костёр... и оно медленно впиталось в камень.
  Кьяра знала, как делаются Камни души. Только вот увидеть этого ей никогда в жизни не доводилось. До сего момента, конечно.
  Потом Спутник спрятал камень во внутренний карман куртки, выдернул из убитой твари оружие - у него там оказалось ещё некоторое количество стрел, которые он тоже не преминул забрать - нашёл отброшенный в сторону мешок, и пошёл к башне.
  Кьяра тут только осознала, что всё так же сидит на камнях, намертво вцепившись в парапет.
  
  Спутник выбрался на крышу и сел прямо там же, свесив ноги в отверстие входа. Первым делом тщательно оглядел город вокруг, особенно ту его часть, что между башней и периптером. Видимо, он для этого и полез на башню - проверить, нет ли ещё каких чудовищ на подходе. Чудовищ не было. Убедившись в безопасности, Спутник тут же побросал всё, что тащил: меч звякнул о камни, будто недовольный таким с собой обращением после только что одержанной победы. Осторожно стащил с себя безрукавку, положил рядом с собой - и положил гораздо бережнее, чем оружие, надо добавить.
  Увидев пропитавшуюся кровью одежду Спутника, Кьяра для себя решила, что пора бы уже отлепить зад от камней и помочь боевому товарищу. Спутник тем временем расстегнул и осторожно снял рубашку. Кожа почти без загара, кажется, даже какого-то сероватого оттенка. Более светлыми полосами выделяются старые шрамы. И перекатываются мускулы, как у огромной змеи: не бросаются в глаза, но в нужный момент обернутся железом. А ещё, через всю грудь, под руку по рёбрам и к левой лопатке, тянется рана.
  Кьяра было села рядом, соображая, что тут можно сделать "голыми руками". Глубокая царапина с ожогом пополам: след щупальца Крылатого Сумрака. Само собой, к смертельным ранам не относится, и заживает даже не особенно долго, только вот болезненно очень и шрам останется.
  Спутник только головой дёрнул, когда она протянула руку, и отклонился назад, чтобы не трогали.
  - Не надо.
  - Но ты ранен...
  - Дай кинжал.
  Девушка машинально осмотрелась, потом догадалась проверить мешок: кинжал действительно был там, вместе с несколькими уцелевшими стрелами, обломками лука и толстым куском сырой шкуры, игравшим роль "второго дна".
  Спутник молча принял кинжал, сосредоточенно посмотрел на него, касаясь кончиками пальцев, и неожиданно прижал оружие плашмя к ране. Лицо его перекосило, но уже в следующую секунду Спутник справился с собой и отнял лезвие прочь, под ним осталась запёкшаяся корка, прихватившая верхнюю часть раны.
  - Я могу... - начала было Кьяра, но Спутник досадливо дёрнул головой в сторону мешка.
  - Забирай и иди.
  - Куда?..
  Он опять сосредоточенно уставился на лезвие.
  - В лагерь. Давай, шевелись!
  Резкий окрик заставил её подчиниться. Чувство сострадания к раненому немедленно перешло в раздражение, Кьяра молча взяла его вещи и спустилась в дыру в крыше. Спутник мрачно посмотрел ей вслед, отложил прочь кинжал, положил пальцы на края раны и занялся настоящим лечением: терпеть боль он больше не собирался. Собственная слабость его как будто разозлила, с другой стороны, как потом думала Кьяра, что считает слабостью человек, убивший магического зверя в одиночку, да ещё легко отделавшийся? Судя по нескольким кускам шкур и вырванным здоровенным зубам, зверь тот проводил досуг в весёлой компании единомышленников.
   Вечером они покинули развалины, и на этот раз Кьяра даже не стала (мысленно, правда) придираться к тому, что он опять заснул, укрывшись с головой одеялом. Следующим утром, когда она проснулась, Спутник как раз возвращался из развалин. Ему было явно больно, но большую часть вещей - как и в прошлый раз - в дальнейшем тащил исключительно сам.
  
  Кёсс встретил путников дождливой душной хмарью и Восточными воротами столь же прочно и наглухо закрытыми, как и небо - тёмными низкими тучами.
  Пришлось - как и в Аргосе - давать большого круга, чтобы добраться до другого тракта, но и там их ждала неудача, Северные ворота тоже затворили. Ночевать пришлось в ближайшем лесу: сырость, холод, беспрестанная капель воды среди листьев... Одного одеяла и плаща Кьяре было явно мало, холод продирал до костей и кроме как сидя, задремать не получалось (если собраться в комок, то можно сохранить хоть какое-то тепло), поэтому она не выспалась и была исключительно зла.
  Ко всему прочему, надо было вновь тащиться к городу, да ещё с добычей на горбу.
  Но Спутник решил иначе: к Кёссу пока не идём. Идём назад на северный тракт и там ждём. Вопрос "на фига?" почти демонстративно оставил без внимания.
  Переформулированную версию "чего ждём?" прокомментировал просто и ясно: "увидим, как дождёмся". Всё.
  В воздухе всё ещё висел густой туман, когда они добрались до просеки северного тракта. До города оставалось что-то около километра, и ничто не нарушало обычные звуки леса. Время шло. Серый рассвет не рассеял тумана, но дождь хотя бы поутих. Даже противная мелкая морось со временем прекратилась.
  А Спутник забрался на дерево и там замер, среди теней и мокрой листвы неотличимый от окружающего пейзажа. Обозревает он там тракт. Так и хочется сказать: "оборзевает". Оборзевающий обозреватель, что б его...
  Кьяра устроилась чуть дальше этого дерева, среди бурелома - несколько деревьев помоложе придавлены трупом старого великана с вывороченными наружу корнями - и дороги ей было не видать. Единственным развлечением оставалось разглядывание Спутника: найти его взглядом, посмотреть, отвести взгляд, потерять замершую фигуру, вновь искать и найти... Вот ведь человек, заживает на нём всё, как на собаке - она бы с такой засохшей штукой на боку согнуться бы побоялась, чтобы только корку не сбить (больно ведь дико), а этот на дерево вперся - и ничего.
  Пришло в голову - пока он там сидит, очень похож на привидение. Или даже так: на призрака он похож.
  Призрак леса, а что, неплохо звучит. Лишь бы не призрак Чащи.
  Вот ведь гадость какая, до сих пор ведь снится... аж передёргивает.
  И тут Кьярино внимание привлекли аж два события.
  Первое - он скатился с дерева. То есть не спустился как нормальный человек, а просто спрыгнул с приличной высоты. И что ещё удивительно: приземлился не просто без последствий для себя, но и бесшумно. Ну, вернее конечно почти. Но всё равно, всё равно! Дело ведь не в ельнике происходит, а в смешанном лесу, где на земле полным полно всякой ерунды типа сухих веток, а смягчающий шаги мох встречается не так уж часто.
  Действительно, как призрак леса. Круто!
  Второе - пропели походные рога. Легионеры заранее извещали Кёсс о своём прибытии, дабы тамошний гарнизон успел почесаться на предмет собраться в караул и открыть ворота, не задерживая движения когорт. Кьяра хотела выбраться из завала и взглянуть на дорогу, но Спутник молча удержал. Тем же движением, как он это сделал в Старом Граде, когда она сама того не зная, собиралась сунуть нос в змеиное гнездо старого периптера.
  Ещё раз запел легионный рог: должно быть, прозвучал какой-то сигнал. Тишину леса растоптали марширующие солдаты, ровный слитный рокот шагов, изредка прерывающийся ржанием лошадей. За пехотой идёт отряд снабжения, лошади видимо оттуда - тащат телеги с провизией, оружием...
  Совершенно обыкновенное дело, свежие когорты идут на смену в какой-то из фортов Вала, зачем прятаться-то? Не Имперского же Легиона бояться?..
  Может, он оттуда дезертировал, вот и прячется? Да нет, с магией его бы там отловили - и в академию, грызть гранит магической науки.
  Вот уже и войска прошли, шум стихает... Только когда рог пропел в третий раз (когорта дошла до города) Спутник, наконец, отстал от Кьяры.
  - Что, гражданская война настала - своих же имперцев боимся?
  Нахмуренные брови, задумчивый вид. Отхлебнул воды из фляги и из-под ладони уставился в сторону дороги.
  - Как думаешь, давно ли Кёсс закрыт?
  - Откуда я знаю...
  - Мы в нём меньше недели назад были. И до Аргоса отсюда пешком пять-шесть дней.
  - Ну и что с того?
  - Легионы магией не перебрасывают, вот что, - задумчиво сказал Спутник. - Только гонцов. Значит, неделя минимум. Когда мы шли, дорога не пустовала, люди шли туда и обратно, а сейчас - никого. Это-то ты заметить должна. Не только город, дорога на Аргос тоже закрыта.
  Кьяра задумалась.
  - Зачем было закрывать и город и дорогу, если когорты идут? Может, это смена... - запнулась под взглядом с горящей в глубине насмешкой. - Ну а что ты ещё предлагаешь? Ваши варианты?
  - Намечаются военные действия.
  - Да ну, тут четыре форта и Вал, и даже не Клановый, и до него ещё полдня на марше.
  - Вот в том-то и дело...
  - Ерунда какая-то, - однако, в душе у Кьяры уверенности было меньше, чем в тоне.
  Уже на протяжении нескольких сотен лет Империя вела войны, иногда по нескольким направлениям сразу. Какие-то угрозы появлялись и пропадали - Островная война, война Молота, битва при Мариссе - другие же оставались.
  Легионы бились всегда. И любой житель Империи с самого рождения жил с мыслью о том, что такое положение дел - норма. Считалось, что после Войны Оленя, когда Империя была почти сметена с лица Архипелага, но выстояла и повергла-таки противника в прах, смертельной угрозы больше нет.
  Это было два поколения назад - на памяти дедов.
  Оставались ещё многочисленные Побережные конфликты, но к крупным они не относились. Поэтому при жизни Кьяры обстановка не считалась "военной", и она не знала, как это - война.
  Может, так войны и начинаются?..
  - Да ну, ерунда, - повторила она.
  Спутник пожал плечами, как бы говоря "Думай, что хочешь". Категорично заявил:
  - В Аргос не идём.
  - Это почему это?
  Опять движение плеч.
  - Я так сказал.
  Развернулся и пошёл назад в лес, туда, где они оставили сумки.
  Дескать - если тебе что-то не нравится, то это твои личные трудности. Всего-то неделя прошла, а норов его Кьяра уже успела увидеть.
  Только вот сильное подозрение есть, что - ещё не во всей красе.
  
  Глубокий омут камня озарился золотистыми искрами. Они медленно разгорались, мерцая и кружась, словно в медленном танце, а потом так же медленно угасали, чтобы разгореться вновь. Они казались далёкими - не просто где-то далеко в глубине камня цвета густой крови, но... тут нарушались законы перспективы.
  Торговец замер с открытым ртом, и вовсе не метафорически.
  Осторожно держа камень кончиками пальцев, Кьяра развернула его так, чтобы луч света проходил сквозь него. Искры погасли на секунду, а потом отозвались ещё ярче, как будто впитывая свет.
  Спутник наблюдал. Он всегда наблюдал молча. Ни пока Кьяра искала торговцев, ни пока демонстрировала товар, ни пока спорила о цене - впрочем, это требовалось только в самом начале, когда они распродавали всякие мелочи - он не говорил ни слова.
  Просто стоял чуть позади, склонив голову и лениво сверлил взглядом купца, вот прямо как сейчас. Не сказать, чтобы ему было наплевать на исход сделки, но вмешиваться было ниже его достоинства...
  В общем-то, так оно и было.
  Но деньги хранились у него.
  Об этом, так уж вышло, они тоже не разговаривали.
  Говорили они о другом: Призрак захотел узнать, и узнать наверняка, а что же там происходит сейчас в Империи? Сама Кьяра последние пару месяцев слишком заботилась о собственной шкуре, чтобы следить ещё и за геополитической обстановкой в мире, да и раньше её этот вопрос тоже не сильно интересовал. Собирать обычные слухи бессмысленно, поэтому надо было как-то отыскать "достоверные слухи", есть такая категория сплетен из первых рук - их распускают люди, которые где-то к чему-то имеют отношение. Они что-то знают, понимают и объясняют другим, а потом уже появляются искажения... Но надо ведь ещё таких людей найти. Поэтому пришлось побегать.
  В Кёссе у Кьяры были кое-какие знакомые там и сям, кто-то кого-то где-то знал, и так по цепочке, если уж не из первых рук, так хоть из вторых-третьих... Пришлось ещё начать раздавать старые долги и новые взятки, в общем, дел по горло. При этом девушка не имела ни малейшего желания светить этих людей этому, в общем-то, незнакомому парню, и Спутник неожиданно проявил уважение. Так, как он его понимал. Везде ходил за ней, ожидая при этом на улице.
  Получалось, что Империя будто бы действительно готовилась к войне - тихо, и почти даже мирно. Мирно потому, что не был объявлен общий сбор военнообязанного населения, и хотя новобранцы и в лагерях, они там и в обычное время всегда есть. Новые Легионы формируются до сих пор: войска нужны на границе, в фортах, в миротворческих операциях за границей, в "сферах прямых интересов Империи". Тем более что Император не отменял указ, наложенный ещё его далёкими предками: "Об освобождении от повинностей". Иными словами, любой добровольно записавшийся в Легион солдат получал "прощение" от почти любых проступков, за исключением разве что убийства.
  Легионы перебрасывались из одного города в другой, можно было бы заметить, что они стягиваются к границам Империи, но с другой стороны, такое тоже бывало... Раз в шесть лет - что-то вроде широкомасштабных учений. Вроде опять ничего необычного.
  Однако некие смутные слухи гуляли уже несколько недель, и дорогу на Аргос действительно перекрыли перед самым подходом последних сменных когорт, объяснения при этом выбраны были какие-то странные... Что-то вроде того, что дорога нужна военным для учений. Каких учений? Зачем? С чего вдруг?
  Спутник сразу же сказал, что дело тут в военном конфликте, надвигающемся в самом ближайшем будущем. А может быть даже и в войне. Настоящей. Кьяре как-то не сильно хотелось в это верить. Мало ли какие слухи бродят в смутное время, и мало ли какие идиоты придумывают дурацкие версии. Иначе пришлось бы признать, что за границей существует некий враг, вознамерившийся покуситься на Империю. Врагов всегда хватало, чего уж скрывать. Но составлять большую угрозу Империи они уже не могут, не те уже времена... если только самый заклятый и древний из врагов рода человеческого не поднял вновь голову и не взглянул, куда ему не положено.
  Кланы.
  
  Можно много и долго говорить о Стражах, о магических существах типа Гончих, о всяческих монстрах, о расах, населяющих Разделённый мир - о тех из них, которые обладают некоторым количеством магии, врождённой или приобретённой - но Кланы всегда были и оставались гораздо большей угрозой.
  Стражи - сила природы. Такие же вечные, отстранённые, стихийные даже. Как дождь или морской прибой. А Кланы... это просто сила. И они всегда были чужими. Чуждыми. Даже более чуждыми, чем Марисс, который хоть и последним, но всё-таки стал провинцией Империи, при всей своей непохожести на людей... Чуждость Кланов заключалась в их удивительной похожести на людей - при тех различиях, что существовали.
  Они были древнее любой из человеческих рас (и некоторые учёные даже говорили, что люди когда-то были частью Кланов) но не оставили почти никакой цивилизации. Они выглядели как люди, на самом деле ими не являясь. Они являлись в чём-то животными, но стояли гораздо выше. У них были свои боги - да и сейчас есть, куда им деться-то - и свои понятия, представления, психология.
  Что в голове у разумной собаки?
  Собака в какой-то степени разумна, да, она понимает многое из того, что говорит ей человек - если провела достаточно времени с людьми, чтобы выучить часть их языка. Она не поймёт всего и не сможет ответить, но уловит практический смысл. Она может любить человека (или быть ему преданной, что одно и то же) до такой степени, что отдаст свою жизнь. Она не знает, что человек для неё скорее всего этого не сделает. Любая достаточно большая собака сильнее человека и может убить его настолько легко, что оба они - и человек, и собака - удивились бы, узнай вдруг. Но собака ведь не знает, что можно предавать и что можно убить самое дорогое для неё существо.
  А вот если она будет действительно наделена интеллектом, ни в чём не уступающим человеческому? Будет понимать всё, иметь представления о чести и преданности, только скорректированные на то, что она будет знать? И ещё у этой собаки будет магическая сила, врождённая, такая, что при всей своей внешней слабости никакому человеческому магу не получить и десятой её части.
  И она будет выглядеть как человек, оставаясь всё же собакой.
  А если волком?
  Но собаки и люди жили вместе испокон веков - с того момента, как древний человек оставил мяса древнему волку, и стая привыкла, что так оно и есть. Даже волки в какой-то степени сохранили память о тех древних временах.
  А если это будет птица? Тогда разговор будет совсем иной, чем о собаке... даже и не знаешь, что сказать. О чём может думать кречет с покрытой головой, привязанный к рукавице и взлетающий для того, чтобы настичь дичь, а после вернуться на ту же рукавицу... это уже слишком далеко.
  Но у него будет внешность человека. Он сможет жить среди людей - иногда, очень, очень редко. У него даже могут быть общие дети с представителем человеческой расы - и такое случается, но только с теми, в чьих жилах течёт кровь Волка.
  И он сможет переходить.
  Не раз в месяц при полной луне, это всё сказки, конечно же. Люди придумывают их, чтобы запугивать сами себя, а тех членов Кланов, что по каким-то причинам должны находиться среди людей, эти сказки безмерно раздражают, вызывая непонимание. Конечно, не раз в месяц. А когда захочешь. Это как не спать всю ночь - можешь, если есть силы. Если нет, но нужно, тоже можешь. Предел, конечно, есть, но ограничение тут не от лунного цикла.
  Вот так можно описать воина Клана с точки зрения человека.
  Да, он будет казаться очень странным, пока люди не поймут, кто он.
  И да, очень поверхностно - тут же не затрагиваются их понятия о том, что "можно" и чего "нельзя", а ведь эти понятия тоже очень сильно отличаются от общепринятой человеческой морали, и не только в сторону жестокости... Просто кровь их Тотемов накладывает свой отпечаток.
  Дарэхан. Стая Волков. Стая людей. Волки всегда были ближе к людям, но и ненавидели их больше, чем всё остальные Кланы вместе взятые. Впрочем, Дарэхан и был-то больше других Кланов по размерам. Последняя война - Война Оленя - длилась не одно десятилетие и закончилась изрядным разгромом с обеих сторон, с обоих сторон погибли десятки тысяч, и Дарэхан потерял своё численное превосходство над другими Кланами. Только свирепость у них, даже у почти сломленных, отнять оказалось невозможно.
  Результатом войны стало возвращение обширных территорий во владения Империи, закрепление Легионов на исконно имперском Клановом Валу и облом клыков войскам, попытавшимся пробиться обратно за Вал. Победа далась людям не просто так, и даже не большой кровью, а вмешательством в такие материи, что сама Сила источников взбунтовалась. Магия, построенная на старых формулах, перестала действовать.
  А Огненный Источник и вовсе иссяк. Ушёл и его Страж. Огненные Силы полностью покинули Архипелаг, изменив очень многое в обыденной жизни.
  Следующая война могла бы стать последней.
  
  А камни были действительно красивы. Они редки и дороги, они настолько дороги, что можно забыть о деньгах. По крайней мере, в тех масштабах, которыми мыслила Кьяра.
  Спутник опять-таки мыслил в иных масштабах. И сказал: денег нужно больше.
  Они продали все камни, кроме одного. Самого красивого. И самого дорогого. О цене тоже сказал Спутник: это был второй раз, когда он открыл рот за весь день. Сказал, что несмотря ни на что, этот камень можно не продавать.
  Он был прекрасен, этот камень.
  Густая желтизна янтаря и мёда, и прилипшая паутина солнечных лучей. Как будто касаешься тёплой мягкой шкуры - камень не просто отражал тепло пальцев, но, казалось, излучал его сам.
  Камень души.
  Кьяра бы посмеялась, скажи ей Спутник, что в этом камне мерцала и переливалась душа Крылатого сумрака.
  Но он обыкновенно молчал, даже если его спрашивали.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Бета 6
  
  - Если нет выхода, надо искать вход!
  "Самолет летит в Россию"
  
  
  - А у Сёмгина-то сеструха свалила, слыхал?
  - Краем уха. У вас, говорят, половина отдела на ушах стоит?
  - Да и не только на ушах, - с удовольствием затягиваясь, сообщил Толик. - Вот погоди, и до вас доберутся. Боевая девчёнка, прямо как моя старшенькая.
  - А что так?
  - Она у них машину посреди ночи увела, а пока заметили да свою охранку взяли за всякие интересные места - всё уже, голяк. Главное, ментуру подключили раньше нас, мы пока досье собрали, "возбудились" по полной, ну, дело там, то-сё... а у них уже ориентировка на машину прошла. Стыд.
  Собеседник сочувственно покивал, прихлёбывая из стакана. Толик, закуривая новую сигарету от окурка, упоённо жестикулировал зажатым в другой руке стаканом.
  - И главное, объект опять же быстрее выплыл, чем мы почесались. Прямиком к ментам. Машину где-то заценили, и что ты думаешь? Приказ, видать, был - "руками не трогать". А она их видно и заметила. Машину бросила, на автовокзал - хоп, ну те идиоты и рады, а она возьми и пропади. Пока "хвост" чаи гонял.
  Рука Толика и зажатый в ней стакан описали сложную дугу перед самым его носом.
  - Билеты есть, перед регистрацией барышня есть, в очереди стоит за пару минут до конца, вишь, опоздала! А через пару минут - нет её. Вообще в здании. Хрен там.
  - А вы-то там при чём?
  - Дык, обратились, наконец, по-прямой... - не без злорадства сообщил Толик. - Типа, найдите ребёнка. Эта ихняя Арина ну вылитая моя сеструха, веришь, нет?
  - Да, Арина девушка боевая... Папу с мамой - это да, но вот ментов дурить, не ожидал...
  - А ты чего, знаком с ней?
  - Да было дело.
  -"Ави, ты брутален!"
  - Копирайты, копирайты... Ладно, Толь, пойду родине послужу, что ли.
  - Ну, давай, приятно было посидеть. А то вы там в своей охранке и не пьёте уже, я так смотрю.
  А Игорь, пожав руку коллеге, выйдя из "корпоративной" столовой и закурив, раздумывал, что же такое могло торкнуть в голову девчонке, и с какой стороны ко всему этому приписали его.
  Ещё одного разговора с её старшим братом ему совершенно не хотелось, не смотря на весь оперативный опыт. Впрочем, это в худшем случае... Скорее всего, разговор будет с её отцом, но для отца прикрытие давно уже разработало легенду. А вот как бы исхитриться да вытянуть из папы что-нибудь сверх того, что рассчитано прикрытием?
  Не то что бы тут присутствовали особые личные мотивы... Но несколько лет плотного, пусть и вынужденного, общения - это тебе не два пальца об асфальт.
  Игорь считал, что к чему-то это да обязывает.
   <<<<>>>>
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"