Дэн устало брёл по лесу. Ноги то и дело норовили зацепиться за выступающие корешки, подвернуться об ямку или зацепиться носком за землю. Вперёд Дэна гнала только злость. Он не позволит никому ограничивать свою свободу. Никому! Кипя от возмущения, Дэн спустился с пригорка и, увидев перед собой кромку начинающегося болота, устало привалился к дереву. - Всё, хватит, - подумал он и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. - Мне надо чтоб меня нашли, покормили и вывели на трассу в сторону ближайшего городка. И потом никому ничего об этом не рассказали. Дэн застыл, создавая новое будущее, потом расслабился и сел, привалившись спиной к дереву. Минут через 20 послышались голоса и к месту, где он сидел, сжавшись в комочек, вышли две бабки с корзинами, наполовину заполненными грибами.
- Ой, деточка! Ой, что ж это ты тут делаешь - запричитала одна из них.
Дэн поднял на бабку глаза, блестящие от слёз и шмыгнул носом, по щекам побежали солёные дорожки.
- Тише деточка, не плач, - вторая вытащила из кармана тряпку, вытерла ему мордашку и сунула в руки пирожок, - Скушай деточка, ты ж поди голоден, наверное. Дэн мрачно вгрызся в пирожок, усиленно работая челюстями.
Охая и причитая, бабки повели Дэна за собой, выводя на едва приметную тропинку.
Детский лагерь гудел как рой растревоженных пчёл. Самые дикие слухи и пересказы "очевидцев" кочевали как среди детей, так и среди взрослой части населения, постепенно обрастая различного рода подробностями. Смех, игры и весёлые крики детей сменились шепотками, мрачными лицами и многозначительными высказываниями типа "Я же говорила...", "Этого и следовало ожидать..." и т.п. При этом говорящие косились в сторону здания администрации и с нетерпением ждали очередной порции новостей, чтобы с ещё большей мрачностью снова завести ту же самую волынку. В здании администрации уже несколько часов заседали милиция вместе с какими-то проверяющими, вызывая к себе по очереди детей и взрослых.
Мария Ивановна - гром-женщина, державшая в ежовых директорских рукавицах всех, от своего заместителя, до последнего сторожа, с достоинством сидела за своим столом, строго глядя на съёжившуюся воспитательницу. Впечатление портил только расходящийся от неё по комнате запах валерианы. Воспитательница тихо рыдала, уткнувшись лицом в ладони и мелко вздрагивая всем телом. Возле дверей стоял потеющий участковый, а на стульях для посетителей обустроились двое мужчин - проверяющих - высокий седой Максим Юрьевич и его молодой коллега, представившийся Захаром.
Рассказ воспитательницы был прост. Вчера она случайно зашла в обед в комнату средней группы и обнаружила веревку, привязанную к люстре с петлёй на конце, в которой болтался её подопечный Витя - мягкий мальчик-одуванчик, которого любили все в группе. Возле окна с открытой книжкой на коленях сидел Дэн и спокойно читал, в то время как конвульсии Вити в петле медленно затухали. Воспитательница кинулась вытаскивать мальчика из верёвки, крича Дэну, чтобы тот позвал на помощь медперсонал. На что Дэн перевернул страницу, поднял на неё глаза и спросил, зачем кого-то звать. А потом с убийственным спокойствием посоветовал оставить Витю в покое и не мешать ему.
Витю из верёвки вытащили, реанимировали и забрали в больницу. После этого настала очередь Дэна. Его вызвали в кабинет директора и устроили ему сначала допрос с пристрастием, потом лекцию на тему взаимопомощи. Однако Дэн держался очень спокойно и никакой вины за собой не признавал. Он заявил, что раз Витя принял решение умереть, то это его выбор, и он, Дэн, не считает себя вправе запрещать или препятствовать ему. И более того, он не считает, что это вправе делать кто-то другой. Все аргументы против этого Дэн отмёл в сторону, нагло заявив, что взрослые сами запутались в своих собственных правилах и не видят дальше собственного носа - учат жить правильно, а сами на каждом шагу нарушают свои же наставления. Поскольку Дэн начал вести себя неадекватно, его решили закрыть в комнате до выяснения всех обстоятельств случившегося и пригласить для этого специалистов. После этого Дэн начал угрожать. По словам воспитательницы, Дэн как-то странно застыл, глянул на них с Марией Ивановной исподлобья и сказал, что зря это они с ним затеяли, теперь судьба настигнет их незамедлительно.
В тот же вечер с воспитательницей начали происходить несчастные случаи: она не заметила торчащий из бревна гвоздь и, проходя мимо, разодрала юбку и прочертила кровавый след на ноге краем гвоздя. Во время ужина тарелка с горячими тефтелями вывернулась у неё из рук, и она вывалила их себе на колени и обожглась. И вдобавок к этому, позвонил её парень и сказал, что они должны расстаться. Директору повезло ещё меньше - по какой-то причине загорелся отдельно стоящий домик и, пока его затушили, оказалось, что он стал совершенно непригоден для жилья, и теперь будут проводить расследование и директору придётся отчитываться за испорченное имущество вдобавок к другим неприятностям. А утром обнаружилось, что Дэн пропал из закрытой комнаты. Его поиски по всему лагерю и в окрестностях ни к чему не привели.
- Ну, что ты можешь сказать обо всём этом? - спросил Максим Юрьевич своего коллегу, с наслаждением затягиваясь сигаретой.
- А что тут говорить? Даже невооружённый взглядом видно, что и директор и воспитательница, мягко говоря, не договаривают. На эмоциональном уровне и директор, и воспитательница панически боятся как самого Дэна, так и того, что его найдут. А также того, что его не найдут - и то и другое вызывают у них страх. На ментальном уровне из-за эмоциональной паники мысли мечутся и трудно уловить что-то более-менее связное. Всё, что я смог выловить - Дэн "сдал" какой-то секрет воспитательницы, который он в принципе не мог знать, директору, и теперь воспитательница боится, что её со скандалом выгонят из лагеря - там какие-то любовные грешки, которые она до этого успешно скрывала. У директора ментальная деятельность приглушена успокоительными, но очень громкие мысли о том, как скрыть от расследования, которое начнут проводить в лагере, крупную недостачу, и кто ещё, кроме Дэна и прикормленного бухгалтера знает, что она замешана в финансовых махинациях с благотворительными пожертвованиями. На истинный уровень директора я не смог добраться - там слишком много блоков и перекрытий и истинное "Я" под ними просто похоронено. До воспитательницы я достучался. На истинном уровне её очень мучит то, что она помогла директору и чуть не сдала Дэна в психушку - если бы Дэн не сбежал, то его бы накачали психотропными лекарствами и забрали в психоневрологический интернат - у директора там есть знакомые и они уже проворачивали этот сценарий с кем-то, кто директору не угодил.
- Ясно. Надо будет помочь воспитательнице разобраться в себе и выкарабкаться из ямы, которую она себе вырыла. А что ты можешь сказать о самом Дэне?
- Судя по полученным данным, Дэн - эгоистичный подросток, у которого нет друзей и который не стремится их приобрести. Он прям до грубости, насмешлив, держится особняком и смотрит на всех свысока. У него высокий коэффициент интеллекта, но совершенно отсутствует понятие коллектива, взаимовыручки и всего, что связано с совместной деятельностью. При этом ему невероятно везёт, а у его недоброжелателей, наоборот, очень часты "несчастные случаи", причём иногда чуть ли не со смертельным исходом. Однако Дэн каждый раз оказывается совершенно невиновным. Он имеет неприятную привычку говорить в глаза всё, что думает и отвечать на не высказанные мысли, что сильно выбивает его собеседников из колеи. С учётом этого, я бы сказал, что Дэн является социально не адаптированным, "лишним" человеком для этого общества, где говорят одно, думают другое, а делают третье и при этом все друг друга прекрасно "понимают".
- Да, он человек, который не умеет применить свои силы в общественной жизни. А способности у него явно есть и не слабые. Чего только стоит рассказ о том, как он выиграл в очко у шулера, впервые взяв в руки карты и получив краткий инструктаж по правилам игры. И шулер даже отыграться не смог, как заколдованный, делая одну ошибку за другой. Похоже, кроме улавливания мыслей, он может влиять на будущее, меняя его в нужную ему сторону.
- Вот только как мы можем использовать это, чтобы разыскать его? - Захар с остервенением затушил сигарету о край урны.
- Не надо его искать, - раздался рядом детский голосок. Опустив глаза, мужчины обнаружили невысокую девочку с двумя смешными косичками.
- Почему не надо искать? - спросил, присев на корточки, Захар, - ты знаешь, где он?
- Я видела, как он уходил и он мне сказал ничего не говорить, в какую сторону он пошёл, а то со мной тоже несчастный случай произойдёт, причём тогда, когда я меньше всего буду ожидать этого.
- Он угрожал тебе?
- Нет, он выглядел расстроенным, когда понял, что я увидела, куда он уходит. Он сказал, что лучше бы я его не видела, но сейчас ещё всё может пройти хорошо, если я никому не скажу, куда он пошёл. И сказал, что лучше не надо его искать, но разве взрослые это поймут и послушаются его?
- Хорошо, не переживай. Мы не будем идти за ним и других отзовём. Похоже, здесь придётся действовать иначе, - вздохнул Максим Юрьевич и улыбнулся девчушке. - Не переживай, всё будет хорошо, только никому больше не рассказывай, что ты видела как уходил Дэн.
Девушка улыбнулась, кивнула и вприпрыжку побежала в сторону домиков.
- Есть какие-то идеи? - спросил Захар своего задумавшегося коллегу.
- Да, я думаю, что Дэн изменил будущее так, чтобы его преследователи не могли его обнаружить, и скорее всего, сделал он это, поставив условие, чтобы никто из видевших его людей не мог рассказать о том, что они его видели.
- Думаешь, он дал установку на смертельные несчастные случаи для всех кто его видел?
- Нет, скорее всего, он сформулировал это иначе и безобиднее, но результат будет именно такой - смертельные несчастные случаи, ведь только мёртвый ничего не может рассказать, даже если его начнут спрашивать. А это значит, что ни в коем случае нельзя спрашивать, куда пошёл Дэн и проводить его поиски из лагеря. Надо позволить ему добраться туда, куда он решил уйти и уже там пытаться как-то с ним связаться.
- А его родителей до сих пор не нашли?
- Нет.
- Тогда уйти он может, похоже, только в одно место - в город, где он жил до того, как его подобрали на улице за бродяжничество, - задумчиво потянул Захар.
- Да, и надо бы проверить эту девчушку, уж больно своевременно она к нам подошла.
- Я посмотрел её - у неё есть некоторые способности, но в очень зачаточном состоянии. Прорываются они иногда всплесками интуиции. Если взрослые её не "задавят", то со временем её способности могут развернуться.
- Тогда надо будет присмотреть за ней тоже и, если что - помочь ребёнку, - сделал вывод Максим Юрьевич.
Дэна нашли через неделю в Центральном парке, сидящим на скамейке и жующим сэндвич. Выглядел он вполне здоровым, только слегка грязноватым и в одежде, которая ему была явно велика. Устанавливать с ним контакт отправился Захар, как наиболее подходящий по возрасту. В кепке козырьком назад, с руками в карманах мешком висящих на нём джинсах и майке с непонятной надписью, двадцатипятилетний Захар выглядел не немного старше самого Дэна и уж тем более, не походил на серьёзного взрослого. Плюхнувшись рядом с Дэном, Захар некоторое время молча наблюдал за праздно шатающейся публикой, смотря на мир глазами сидящего рядом тринадцатилетнего подростка. Потом, не глядя на Дэна, сказал: Ты можешь изменить будущее и избавиться от меня, но от себя ты никуда не уйдёшь. Может, хватит бегать от жизни и пора повернуться к ней лицом и начать решать свои проблемы?
- Это не мои проблемы. Это проблемы этого мира, раз он настолько несовершенен, - буркнул Дэн.
- Да нет, раз уж ты родился в нём, то это становится и твоими проблемами тоже. А твои способности дают тебе не только права, большие, чем у других людей, но и накладывают также более серьёзные обязанности.
- Почему ты мне это говоришь?
- Потому что это же сказали когда-то и мне и помогли осуществить мечту, в которой я боялся признаться даже себе. Ты же тоже хотел бы, чтобы тебе помогали не только потому, что ты так хочешь, а просто так, по собственной инициативе. Чтобы понимали тебя и принимали таким, какой ты есть. Чтобы тебя любили только потому, что ты - это ты.
Дэн настороженно посмотрел на Захара, - Что ты имеешь в виду?
- Ты знаешь, что я имею в виду, - сказал Захар. - Я предлагаю тебе присоединиться к нашей команде людей с необычными способностями. Ты научишься жить среди простых людей, одновременно развивая свои способности, и, кроме этого, сможешь вносить свой вклад в постепенное улучшение мира, в котором живём.
- Вы что, планируете завоевать мир и сделать всех счастливыми?
- Да нет, революцией мы не занимаемся. Нас интересует эволюция. Ты никогда не задумывался о том, что в мире нет ничего постоянного - даже земная поверхность меняется - одни горы разрушаются, другие поднимаются... Человек тоже не стоит на месте, он эволюционирует. Такие как ты или я всё чаще рождаются в этом мире и для нас даже термин придумали - "дети индиго". Но, пока учёные спорят, что мы за такое явление, существуем ли мы, и не являются ли наши способности психическими отклонениями, мы живём, растём и по мере наших возможностей стремимся помогать окружающим и вносить в этот мир всё больше и больше разумности.
- Ничего, если я не поверю в твоё бескорыстие? Как-то у тебя это всё подозрительно красиво звучит.
- Смотри, это твой выбор - присоединятся к нам или нет. Ты сейчас можешь встать и уйти и больше никогда не вспоминать ни обо мне, ни об этом предложении и продолжать жить так, как ты считаешь для себя нужным. Или ты можешь сейчас пойти со мной, и мы поедем в нашу школу-интернат, где ты познакомишься с другими детьми и взрослыми, теми, кто тебя поймёт, ведь они такие же, как и ты. Если тебе не понравиться быть в школе-интернате, то в любой момент ты сможешь оттуда уйти и продолжить сам пробираться по жизни. Хотя у меня будет просьба - побудь в интернате хотя бы месяц, а уже потом принимай окончательное решение.
Дэн задумался, рассматривая предложенные варианты. Не по-детски серьёзный взгляд задержался на капризничающей малышке, которую с улыбкой тискала и пыталась успокоить молодая мамочка.
- Я поеду с тобой, - ответил Дэн, - но остаться не обещаю.