Когда мы, увлечённые гуманистами Возрождения, вовлекаемся в культ Демократии как гуманитарной ценности и абсолютного политического императива, мы, вслед за ними, предпочитаем не вспоминать о том, что античная Демократия - о возрождении которой мечтали и пеклись наши предшественники, - была РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОЙ общественной формацией; и все античные мудрецы-политики, включая Платона и Аристотеля, были рабовладельцами.
Власть "демов", квартальных городских общин как альтернатива власти тирана, ничего абсолютно не меняла в положении рабов, - может быть, даже ухудшала, ставя в полную зависимость от мелкого хозяйчика.
Христианство трансформировало античный институт рабства, - выбрав лучшее, что было в нём, а именно, ПАТЕРНАЛИЗМ, сиречь отеческое отношение господина к рабам как к детям, - и уравняло всех в рабстве Царю Небесному; то есть рабстве не частном, а государственном, - в чём сказалось имперское начало христианской цивилизации.
Когда, в позднем средневековье, христианский Рим испытал упадок и стал разрушаться под напором новых варваров, буржуазные коммуны получили самостоятельность, и в лице своих идеологов и политиков стали в оппозицию к Империи. Ложно приравняли её к античной "тирании" и так получили идейную платформу для "свержения" тиранов, и "возрождения" якобы традиционной демократии, - противопоставив таким образом свой выдуманный, антиисторический симулякр "традиции", христианскому церковному Преданию.
Вместе с "демократией" итальянские коммунальщики возродили и рабство, в его античном антихристианском изводе. Своё богатство, а вместе с ним и коррупционное политическое могущество новые республики добыли работорговлей. В частности, они покупали славянский и черкесский полон у ордынцев и разбойников и перепродавали его на рабовладельческий Восток.
Этот самый прибыльный промысел возрождённой демократии получил новый неслыханный размах вместе с так называемыми "великими географическими открытиями", которые на деле были экспедициями по добыче рабов на новых землях. Достаточно почитать Робинзона Крузо Даниэля Дефо, чтобы понять это.
В результате новые "демократии" обзавелись в колониях таким количеством рабов (которых вообще не считали за людей), какое не снилось их античным предшественникам. Они стали производить дешёвое сырьё для европейских ремесленников: такое как хлопок и сахар, например. В частности, помянутый выше Робинзон Крузо отправился в рискованное морское путешествие, чтобы добыть за морем рабов для своей плантации в Бразилии.
Соблазн этой наживы стал главным источником Модерна и провокатором всех войн Нового Времени. Показательными в этом отношении, можно считать две последние мировые войны, затеянные Германией, считавшей себя несправедливо обиженной в глобальном колониальном дележе. Появление на политической карте земли "нехристей-коммунистов" позволило немцам переключиться с борьбы за передел "нового света" на приобретение колоний в свете "старом".
Колониальное рабство дожило до наших дней и стало главным источником экономического могущества "демократического" Запада.
В середине прошлого столетия колонии освободились, и "нехристи-коммунисты" помогли им в этом. Однако, это не означало, что Демократия отказалась от присущего ей изначально рабовладения.
Нет, примитивное грубое рабство просто устарело. Устарело как экономический фактор перед лицом промышленной революции. Психически примитивный раб, движимый страхом наказания и стремлением физически выжить оказался не годен в качестве работника промышленности. Последней нужен человек со всем спектром своих психических способностей и, прежде всего, умный!
Не случайно гражданская война в США развернулась не между христианами и гуманистами, а между промышленным Севером и сельскохозяйственным Югом.
В результате слово "раб" было предано анафеме и выведено из политического оборота. И на его месте образовалась пустота - поскольку Постмодернити ещё не сформулировал окончательно свою потребность в новом работнике. Отсюда, место термина "раб" заняло его отрицание - "свободный"!
Понятно, свободный "от чего", но неясно "для чего" (?).
И только теперь, через 250 лет после начала Промышленной Революции, дело начало проясняться. Оказалось, что промышленной демократией востребован РОБОТ- ГУМАНОИД. То есть, человек абсолютно свободный, но программируемый так, что он самостоятельно, без принуждения будет использовать все свои человеческие способности к выгоде магнатов промышленного капитала.
Ясно, что такой человек должен быть максимально изолирован от общества, от своих собратьев, с тем чтобы не быть запрограммированным ОБЩНОСТЬЮ, которая рождает в человеке такую зловредную вещь как СОВЕСТЬ, способную конкурировать с консьюмеристским программированием. Отсюда провозглашение личной свободы сопровождается пропагандой индивидуализма.
Когда возможности естественной индивидуации человека исчерпались, новые владыки мира перешли к созданию искусственной индивидуальности.
Сегодня мы являемся свидетелями гипертрофии этой тенденции, начатой когда-то модой и "таблоидами".
Таким образом традиционное рабство демократии переросло в роботизацию человека. Суть от этого не изменилась!
Эта существенная константа в форме подчинения масс "свободных человеков", посредством соблазна и контроля сознания выразилось также в новейшем колониализме, - когда периферийные страны не порабощаются, как прежде, а в них насаждается финансовой метрополией манипулятивная "демократия", то есть искусственное "гражданское общество" обеспеченное контролируемой "свободной прессой".
Чтобы насадить демократию, нужно прежде свергнуть "тирана": Асада, Саддама, Каддафи, Лукашенко, Путина, Януковича, etc. То есть, совершить "цветную революцию" - во всём спектре общественности, наместо прежней классовой, и потому всего лишь двуцветной, - подготовив её путём соблазняющей пропагандистской трансформации "коллективного сознания" основной массы населения. Именно так свершилась антисоветская революция в СССР - её подготовили соблазнившие нас "голоса", заставившие нас, в итоге, возненавидеть самих себя в любви к нарисованным картинкам потребительского рая.
Идеологическим скелетом "цветных революций" - этого орудия новейшего колониализма, - является представление об "обществе", или "гражданском обществе", противопоставляемом государству, которому априори приписывается "тираническая природа".
Исток этих социологических идей лежит там же, где и модерновая демократия Возрождения - в городских коммунах позднего Средневековья.
Как писал в своём Политическом Словаре И.К. Блунчли, (см.: Bluntschli. Staatswo:rterbuch. IV): "Совокупное понятие общества в социальном и политическом смысле находит свое естественное основание в обычаях и воззрениях третьего сословия. Это понятие относится, собственно, не к народу, но всегда -- лишь к третьему сословию... это его общество стало источником и в то же время выражением общепринятых теперь суждений и тенденций".
Гуманистические социологи говорят, что личность и общество соотносятся как "микрокосм" и "макрокосм". В их лице "интерактивная социология" Постмодерна невольно выдаёт манипулятивный характер общества, которому они принадлежат.
Социальная интеракция суть такие действия, которые ex definitione являются сознательно ориентированными на других членов общества. О социальной интеракции можно говорить лишь тогда, когда индивид предусматривает в своих действиях возможную реакцию других и старается на нее воздействовать.
Таким образом, речь идёт о разрозненных взаимоотчуждённых и одновременно взаимозависимых индивидуумах, старающихся управлять ближними в своих целях. При этом важно понимать в контексте данного рассуждения, что речь не идёт о механизме "стимул - реакция". Воздействие на другого может быть самым грубым, вплоть до смертной казни, но "результат ожидается в области значений".
По этому микрокосму можно судить о характере манипулятивного макрокосма интериоризованного личностью.
