 |
- Мам, я есть хочу!
- Мам, а долго мы тут прятаться будем? В этом сарае? Ты уверена, что те не люди с ножами нас тут не найдут?
Я, стоя возле дома, постаралась отдышаться, после стремительного бега, но заинтересовалась и, подойдя к окну, прислушалась к разговору.
- Это шлюхино отродье нас голодом мучить вздумала! Не даром ваш отец её шлюхой называл, ишь как ножки перед басурманскими отродьями раскинула. - мачеха говорила зло,едва сдерживаясь и буквально выплевывая слова.- Нет. Не найдут. Пока она этих троих обхаживает, обстирывает, кормит и ублажает им незачем нас искать...- Не, ну какова шлюха, а?!
Я, услышав, как она подошла к тому самому окну, рядом с которым стояла я, тут же пригнулась и прижалась к земле так, чтобы она меня не заметила.
Мачеха на минуту замолчала, будто успокаиваясь, но надолго терпения ей не хватило, чем больше она думала обо мне, тем больше распалялась. А я... я начала задыхаться от обиды.
Она вгляделась в окно и стала расхаживаться перед окном взад и вперед, поминутно заглядывая окно, высматривая меня.
- И никак не сдохнет, падаль, хоть на что-то сгодилась. Шлюха подзаборная. Гнида басурманская! Мало я её травила, да удавить нельзя было...Ведьма подколодная! Да если б не она...?!
- Ведьма! Подстилка бусурманская!
- Гнида поганая! Скотница лесная!
Вторили сестренки матери
Я, прижав узелок с едой и передачей к груди, едва сдерживала крики и рыдания. За что??? Почему?!
Ведь она сама... пришла. Плакала, кинувшись в ноги, умоляла спасти честь сестер, за которых сейчас некому было вступиться. А у них богатые женихи в соседней деревне в три дня пути от нашей.
Пошла, поверив уговорам мачехи, понадеявшись на ее теплое отношение, в случае помощи. И всем ее словам поверила: и в 'дочку любимую', 'и мужа тебе сосватаем, при твоей красе, а Варюшу ж кто порченную возьмет?' и даже в лживое 'только на тебя, кровинушка моя, надежда'. Врала. Кругом и всюду врала.
Спрятала родню в лесном домике, доставшемся мне от предыдущего лесника, которого выхаживала после драк в местном кабаке. Местные про лесной домик молчали, сами всех дочек схоронили в лесу кто где мог. А теперь молча наблюдали за насилием надо мной. Ни один не вмешался. Зачем? Кто я им? И ради чего я все это терпела?!
Натянутая в груди струна оборвалась водопадом неимоверной боли, от проклятий той, что я робко называла мамой.
Поползла за угол дома, откуда меня б не было видно, и побежала в чащу, прижимая к себе узелок с едой, что несла для них. Слёзы душили, рыдания уже не сдерживала. Просто летела на пролом в глубь леса.
Дома мне прямо говорили, что я поздний и ненужный ребёнок и родилась после нашествия очередного войска. Тёмные глаза, смуглая кожа, черные волосы были бельмом и позором для семьи блондинов.
Поэтому мать и ушла однажды в лес и не вернулась.
Отец женился второй раз, когда мне было четыре. На маминой сестре, оставшуюся вдовой, после того самого нашествия, с двумя дочками на руках, старше меня на 4 и 6 лет. И я очень хотела понравится мачехе, выполняла все поручения, которые она давала, но одобрения так и не получала. Даже за само обращение "мама", была не раз поколочена. Моя черная коса и смуглая кожа каждый раз напоминали мачехе насколько я сама непохожа на нее и сестер. И как похожа на тех, кто отнял у нее все. Своей я так и не стала.
Сколько себя помню, я не сидела без дела. Вставала с петухами, замачивала просо для живности,ставила тесто на хлеб, собирала росу для сестер-красавиц. Пряла, убирала, чистила. Ухаживала за всем большим хозяйством: корова, куры, даже волкодавом, охраняющим дом. И ведь верила же, что если постараюсь чуть-чуть, еще немного, матушка похвалит меня, погладит по голове, как младших сестриц и вытащит припасенный с ярмарки леденец.
А сейчас... ничего меня не держит в доме. Ни матушка, ни сестры, ни даже животные. Корову разбойники пустили под нож в первый же день, а мой пес, пал, защищая меня. К горлу подступил комок, животные были добрее ко мне, чем родные и близкие люди.
Пока бежала, потеряла счет времени, в голове пусто, ни одной мысли. Где я? Кто я? Почему бегу? Споткнулась об корень, выронила узелок и с кувырком плюхнулась в необычайно холодный родник с небольшим озерцом. Оттолкнулась от дна и всплыла.
Стояла по шею в леденящей воде и смотрела на незнакомое звездное небо. Встрепенулась, когда холод пробрался в кости и тело, обнимая, баюкая и зовя в удивительно теплые и светлые объятия сна. Тело само двигалось, словно зная, что ему нужно и необходимо.
Вылезла, дрожа, на берег, нашла мыльный корень и пушистую сосновую ветку с большим количеством пожелтевшими, но крепкими иглами, и вернулась в воду. Терла кожу с остервенением, стирая с себя грязь потных лап насильников, матушкины слова.
Только когда кожа равномерно покрылась кровоточащими царапинами, я легла на воду, раскинув руки. Попросила природу-мать умыть и очисть мое тело, дать сил жить дальше.
Холод проникал в каждую клеточку, отнимая любое тепло. Просачивался в сердце и душу, оставляя после себя лишь безразличие. К матушке, к отцу, сестрам, ко всем, кто остался там... в прошлом.
Очнулась я от того, что какая-то наглая птичка клюнула меня в лоб.
Встала. Осмотрелась. Невероятно красивое место. Зеленные высоченные деревья, Кустарники с видневшимися отсюда ягодами, чистый родник с небольшим озером. Рассветное небо и раннее пение птичек, вселяло в меня уверенность в том, что жизнь продолжается, и она прекрасна.
вздохнула чистый и холодный воздух, и улыбнулась новому дню.
Прошла к своим вещам. Узелок попал на камень и не промок, чему я была очень рада.
Стала огладывать свое платье из мешковины. И, хорошенько прополоскав, одела. Кроме нее, из одежды у меня остался платок из мешковины-узелка. И все.
Вздохнула, жалея, что не взяла больше. И еды и кучу еще мелких и очень нужных мелочей.
Пока платье сушилось, я решила оглядеть свои пожитки и прикинуть, где бы мне можно худо бедно спрятаться и спать ночью.
Достала сухарик хлеба и тихонько поела.
Недалеко от озера нашла старую берлогу-пещеру. С трупом медведя внутри. Ну как с трупом, от него остались лишь клочки меха и кости.
Я выскоблила пещеру. И хорошенько прокоптила ее костром, который собственноручно добыла. Благо в узелке было огниво и кремень. Я собиралась дать их сестрам, чтоб те хоть огонек развести могли, в холодном домике. И фляжка была. Воины выбросили. Маленькая для них. Для меня как раз. А вот без ножика было худо, но я хоть узелок не выкинула!
Пол в пещере равномерно покрыла углем, травой и валежником, что в лесу насобирала.
На голой земле спать нельзя.
Пришлось еще из камней выложить небольшую ямку, что я вырыла для костра, и вокруг еще камней накидать, мало ли. Вдруг искра на валежник попадет?
кроватку я себе на углях сделала. Посыпала сухим мхом, в узелок сухой травы накидала, а прикрывалась длинной юбкой.
Недалеко от родника я нашла большое озеро. Водопой для животных. Там еще медведи бывали и я там у них часто рыбку воровала, когда они ее ловили и на берег кидали.
видимо, из-за запаха, животные и хищники обходили мою берлогу и родник стороной. Территория, или еще чего.
Наблюдая за белками, я находила их схроны и подчищала их, оставляя им половину. Мне нужнее, но и они от голода не умрут.
Грибочки, орешки, ягоды, коренья рыба...должно хватить. Но до зимы времени почти не осталось.
По утрам чувствовались приближающиеся холода.
Сделала себе лапти, из бересты, чтоб ноги не болели. так же навязала себе из прутьев дверь и днище кровати.
На потолке пещеры у меня висели прутья с припасами.
Так же в берлогу притаранила бревно пустое внутри.
Присмотрела норки зайцев и лис. Вдруг что.
Неподалеку от берлоги натаскала в кучу валежника, сухой травы и сухих веток, что насобирала в лесу.
Обложила пещеру этаким забором из будущего топлива.
А в один удачный для лова рыбы с озера (вода ушла, а рыбы на мелководье полно,) я, с полным узелком вычищенной рыбы (заточенные ребра медведя об кремень, заменили ножи), с отчаяньем увидела, что в мою пещеру завалился на зимовку медведь.
Следующий дни я наблюдала, как он туда тащит еще валежника с отчаяньем.
По утрам были крепкие заморозки.
Рыбы я насобирала, чистила, чуть подкоптила и прямо с углями в глине у берега и замороженной ночным морозом закапала в землю с углями.
Убедившись, что медведь крепко уснул, я устроилась рядом. Хорошо, что запас не тронул.
Недалеко я нашла небольшую нору и днем потихоньку расширяла его и перетаскивала туда запас топлива.
Пока медведь крепко спал, я спокойно могла спать, нечего не боясь. А кода замерзала, то и под его боком.
Часто выходила на охоту. Я в короткое время научилась очень хорошо пользоваться ножами. Хотя и после этого приходилось спать в своей норе, чтоб не разбудить медведя.
Когда зима подходила к концу, выяснилось, что медведь- это медведица. Приняв роды и приложив двух малышей к соскам, я умиленно и измученно улыбалась.
А К концу дня, я рискнула. И осторожно отпила молока. Прямо из соска.
Так и пережила холод и голод. Пила восхитительное, густое, теплое и сладкое молоко. И иногда следила за медвежатами. Находила, и возвращала на место.
С первыми подснежниками растаял снег и проснулась медведица.
Пришлось переселяться в свою нору. В которую я давно перенесла все остатки запасов.
Следя за медведицей, я и себе находила пропитание.
А потом они ушли и не вернулись.
Долго я по ним горевала. Искала. Боялась, что они напоролись на охотников или еще каких тварей из людей.
Слыша, как с каждой ночью, вой волков становится ближе, я Ушла в лес.
Нехватка еды сказалась сразу. Как и нехватка сна. Спала на высоко на дереве, ела тогда, когда чего найду. Даже сырое мясо ела. Некогда было разводить костер. Да и не хотелось.
А потом, когда я совсем отчаялась, и упала в изнеможении на землю, я вдруг увидела перед собой девушку, необычайно красивую, черноволосую с ярко зелеными глазами, ласково мне улыбающуюся. И наклонившуюся, с протянутой ко мне рукой.
Я, с абсолютно пустой головой и страхом, что это мираж, и на самом деле я никому не нужна, протянула слабую и дрожащую руку ей в ответ.
Она неожиданно сильно и крепко меня схватила за ладошку, рывком подняла.
А дальше мир вокруг разлетелся осколками из калейдоскопа, завертелся.
И я оказалась на открытой поляне, в мерцающем круге пентаграммы. А вокруг гигантские деревья просто невероятной высоты и толщины, ночное и звездное небо, и удивленно-радостные выражения лиц ведьм. В плащах, шляпках и с горящими болотными огоньками, парящими вокруг них.
Это стало последней каплей в тот момент, и я потеряла сознание.
ГЛАВА 1. ПОСВЯЩЕНИЕ.
После того, как моя подруга и сестра по ремеслу, привела меня а общину, я полтора года обучалась у старших ведьм травничеству и готовилась к ритуалу. На 13-летие, я прошла ритуал смерти, когда меня поили зельем, и меня ненадолго забирала Смерть в свои владения, пока они обрывали все связи в том мире с родными и теми насильниками, пересылая им то, чем щедро они одаривали меня (боль, болезни, побои, унижения), порча им здоровья, отнимая удачу, и отбирая всю украденную ими у меня энергию, чтоб мне хватило на возвращение. И убивая насильников, ибо иначе никак, но с позволении природы и предков, отправили их на новый круг перерождения.
А после у меня пробудились все спящие силы и я 4 года обучалась ведовству и целительству, однажды на практику я отправилась в мир, где свирепствовали болезни и эпидемии. И готовилась к посвящению в 17 лет.
Никто не знал дату первого моего рождения. Родилась я весной. Поэтому дату рождения взяли датой того ритуала, когда рвали связи и давали имя. Дату имя наречения. Проведенного в день первой девичьей крови.
Через два дня состоится посвящение.
Проснувшись, я долго смотрела в потолок своего живого домика, которого растили всей общиной и был преподнесен мне в Дар, после имя наречения. На следующий день каждая ведьма подарила мне то, что было мне очень необходимо в хозяйстве.
Семена, котелки. Прядильный станок с веретеном. Кухонную утварь, ткань на одежду, серебренные иглы, и мн мн другое, необходимое в каждом хозяйстве. И для травничества.
Мужчины поставили мне печку и столик с кроваткой под меня. Так же посуду из дерева.
Так как с имя наречением меня на лысо побрили, одна сердобольная ведьма подарила изысканный платок.
А вот животинку и колюще режущее (кроме иголок) дарить было нельзя. Их нужно было заработать.
Мой огород был самым большим и обильным. И я потихоньку выменивала излишки на рыбу, меха и ткань.
Выменивала на ткани, пока меня не научили под корнями древо, на вершине которого стоял мой домик, растить специальные травы и делать из них ткани для своих нужд. В основном лен и коноплю. Из которой я делала и ткань, и веревки, и вышивала занавеси.
В ответ я обучила ведьму подружку, которая и семена дала, терпеливо обучала ткани делать, как крючком вязать и спицами, и как выращивать грибочки в домашних условиях. И дала семена от помидора, который иссох, тот самый, что я в узелке из дома унесла, черешни и земляники. Ибо семена хранила. В голод, в лесу, мечтала и надеялась, что когда нибудь я построю домик с огородом
В моём огородике росли эти помидоры, черешня, и земляника, дающая урожай постоянно. Мы усики от земляники все желающим ведьмам раздали, в обмен на рецепты и семена целебных растений и как их растить.
Взаимовыгодное дело.
Потом они заполнили мне мемуар ведьмы, со всеми рецептами и заговорами, а я им закрывала соленья, варенья, салаты.
Один год (с 14 до 15) я провела в одном мире, на правах целительницы, я практиковалась. Оттуда пришлось бежать. Хотели сжечь. А ведь я их собственными руками от чумы спасала. Даже сама заразилась. Но меня подруга ведьма-странница выходила.
В 15 мне разрешили редкие вылазки в миры для работы, покупок и подработок. Видела все расы: и людей, и гномов, и эльфов, и нагов (полулюди полу змеи) и фей.
А попадали мы в праздники и на ярмарки. Нам надо было продать или обменять лечебные зелья на нужное нам и полезное. Редко мне везло, но метко.
Так как я не бойкая девица, способная расхвалить и продать товар, то я прислушивалась к интуиции и шла к тем, кому нужно то, или иное лечебное зелье.
Попадала чаще на нищих, которые кроме слова доброго и дать было нечего. Но были и другие.
В оплату я просила то, что советовали старшие. "В уплату я возьму с вас то, что лежит у вас в карманах". Иногда это были монеты, кошельки. Чаще всего забытый хлам. Иногда и драгоценности были. Редко.
***
Однажды одному эльфу я всучивала свое зелье утверждая, что поможет. А он не верил. Как же, человеческая ведьма сможет излечить смертельное проклятье, перед кем пасовали все маги?
Он скептически глянул на меня, выгреб из карманов много драгоценностей и мешочек с золотом и одним махом выпил крайне противное зелье. И выпучив глаза, упал, задергавшись в судорогах.
Пока меня схватила стража, и собиралась уже прилюдно казнить, эльфийский князь проблевался черным, пропитанным кровью и смогом зельем, и едва успел остановить казнь.
Шипя и хрипя, он сказал, что это проклятье с недугом, пожиравшее его нутро, вылезло. И чудо мое зелье принесло.
Он сулил мне много чего, но я отказывалась. Тогда он попросил подождать часик, пока он сможет привезти равноценный дар. Я отказывалась и просила отпустить домой. Время поджимало.
Тогда он крикнул одному продавцу, и тот вывел из под пола палатки двух козлоподобных животных. Золотой окраски и серебряной. Они раз в 100 лет жеребятся. И им для этого самец не нужен. А из их шерсти можно сделать великолепные одежды и ткани.
Подарил жемчужные раковины дающие белый и черный жемчуг. Рассказал, что их стоит опустить в чистейший водоем. И раз в год раковина будет выплевывать две жемчужинки. Мне надо съесть 10 черных и 10 белых. И дать такое же количество мужу. Легендарное безсмертие... И подарил ещё ожерелье, что снял с груди. Так же, он решительно надрезал свою и мою ладонь, смешивая кровь и назвал сестрой.
Все это время я решительно корила себя, что кинулась под карету, останавливая экипаж, ибо чутье подсказывало, что внутри был мой клиент. Я долго доказывала князю, что не шарлатанка. А я не люблю внимания.
Его жена, дроу, всучила мне коробок с пауками- ткачами, книгу с рецептами, заклинаниями по большей частью бытовыми. И в свертке с платком и тканью протянула все драгоценности.
Пришлось принять и убегать, сказав, что иначе я опоздаю, и в свой мир не попаду. На всех порах летела в лавку травницы. На монеты приобрела мифический корень мандрагоры, золотой корень, семена и ростки легендарнейших мэлорнов, деревьев силы.
Забежала в лавку мага, выменяв пару заговоров и рун на рунные и заклинательные книги и три артефакта накопителя и побежала на рынок. Хотелось курочек.
Долго искала и нашла. Нечто похожее. Птиц и яйца несущих ежедневно, что полезные и питательные, и несушки, и птица самца.
Взяла троих и ящичек птенцов к ним, полетела в овощной, купила нечто похожее на капустное дерево, что клубни дает капустой, несколько овощей, что очень вкусные, фрукты с косточками, различные семена и полетела к швеям. Была нужна машинка и иглы. Там мне продали иглы и много мотков ниток, прямо с коробкой, и рассказали, что плетут у них пауки... забежала на пути к кругу в магазин кулинарии, выбрала самую старую, замызганную.
Возле круга заметила, что осталось последнее зелье, скинула все добро подружке, попросив 5 мин, скинула мешок с овощами и мешочек с семенами, всунула в руку ей поводки козляток и кинув клетку с птицей, и коробку птенцов, и полетела в поле.
Там была клиентка.
Всунула ей зелье, в ответ получила мешок с двумя эльфийскими котятами, которых она шла топить, и веревочный амулет на удачу, я ломанулась обратно...
***
Такого обильного урожая у меня больше не было никогда...
Горшок с мандрагорой подарила верховной. Взятка. Чтоб мне поле выделили и другое добро не конфисковали.
Магии у меня не оказалось, но накопители были хорошими и с красивыми камнями. Оставила. Как и козляток и паучков. А раковины поместила в специальный аквариум и в тот же день выпила 4 жемчужины. Первые из 20. Не знаю, может из-за воды, или прикормки, или рыбок, но они жемчужины давали раз в 5 месяцев.
Паучки делали в основном тончайшее белье, которое я выменивала у других ведьм на монеты, дрова и рецепты.
Мой мемуар меня радовал своей толщиной, но у старшей ведьмы мамы он был огромен.
Заклинания из книги магии я потихоньку выписывала в мемуар. Ну, а чего добру пропадать?! И, высунув от усердия язычок, я кропотливо выписывала рецепты, заклинания, руны, и заговоры в соответствующий раздел.
Моя подружка из фруктов все же смогла мне вырастить, грушу, абрикосы и яблоки.
Золотой корень рос, и кинул красивый, благоухающий, неприметный цветочек.
Я так же у дядь Михея приобрела сундук, куда свалила все цацки. Обычные и неприметные я откладывала на обмен. А те, в которых ощущались искорки, я оберегала.
Чтоб домик мне помогли вырастить, мне нужно каждой ведьме подарить кое-что значимое. Одним я уже отложила золотые одеяльца и серебряные подушки. Из шерсти тех самых козликов, а пух им подошёл от тех красивых цыцарочек.
Яйца они несли, но мелкие и не такие вкусные. Зато горошек, что был рассыпан в клетке, для еды, пошел на ура! Молодой зеленый горошек полюбили все!
Хорошо, что подруга догадалось его вырастить и другим не передавать.
За баночку горошка можно было неплохо выторговать себе чего нить.
А пух у цыцарок оказался мелким, но королевским! Птенчики быстро подросли. И я кропотливо собрала пух. Хотелось и себе одеяльце и подушки,но у домика была одна комната. И кухня и душевая и уголок для козляток и курочек. Было откровенно тесно и раздражал запах еды.
Среди катушек нитей я нашла огромную беременную паучиху, прявшую из ниток ткань. И порадовалась. Ибо они у того продавца были нереально дорогие. А мне досталась даром! Да и еще с прибытком!!!
Паучков я держала в страшном секрете. Ибо отнимут завистницы, отнимут змеи!!!
И внешне я потихоньку стала меняться. Видимо то, кровное братание было не обычной благодарностью и сотрясанием воздуха. Я сильно изменилась. Волосы стали насыщенно черного цвета с серебристыми прядями у висков. И совсем другая структура волоса! Теперь обходилась обычным мыльным корнем!! Без притираний, масок, бальзамов, настоев.
Среди овощей тоже попался царский подарок! Земляное яблоко со вкусом и ощущениями напоминало мясо курицы!!! Пожаришь клубни с картошкой, и будто курочка с картошкой. Этой прелестью я поделилась лишь с подругой. Ибо нефиг!
И к нам зачастили гости. До тех пор, пока я не выгнала всех, и отправила за дровами, ибо не на чем готовить!!
Расплатилась с Михеем за стеклянную тару. Невероятно дорогую, но в других емкостях зелье могло и свойства сменить. Не разбогатела. Но должницей быть перестала.
Яички я выменивала на дрова. Все равно не нравятся. Огород отнимал уйму времени. И готовила взятки ведьмам, для увеличении дома, хоть на комнату.
Кошки прижились. И их полюбили все. Исчезли грызуны, донимающих всех и в домах стало тише. Ибо наглые животные скреблись, ничего не боясь. И не брали их ни зелья, ни яды.
На свое 16-летие я набрала достаточно скраба, и пошла за прошением.
Домик мне увеличили. На три комнаты. За это я выделила 2х цицарочек, из третьего помета, детки старших цицарок, что недавно выросли, но еще нестись не начали.
Оказывается, с ведьмами сжиться могут не все животные! И не все отличаются долголетием, а девушки в тот месяц, что я родилась, и на третье посещение мира, когда натолкнулась впервые на эльфов и его князя, покупали в основном шмотки, ибо смирились, что ведьмины силы рано или поздно убивают всех животных. Одна лишь подружка тогда купила икровой рыбки и из жалости рыбку в аквариум выпустила,ибо купить-купила, а убить не смогла. И теперь все поселение закупает у нее рыбки, а в моем аквариуме, литров на 100, живут те, что мне нужны для пропитания. Лососевая. Которая метит икру и всплывает брюхом, умирая.
Иногда просила Михея убить ту, или иную рыбку. Делили ее пополам. Одна мне, другая ему. Ну, не поднималась у меня на них рука, сама ж их вырастила.
Этот случай с эльфом был первым и последним таким плодотворным.
А мясо животных у Ведьм не принято было есть. Вот поэтому, мои клубни с куриным вкусом ушли на ура. Курочек и птичек ведьмы ели, но лишь купленную во внешнем мире.
Проблемы с домашней утварью был для меня болезнен, ибо у меня из-за животных долго не хранилась. Козлики без присмотра могли съесть и железо, поэтому с появлением еще двух комнат я резко обеднела, но зато была счастлива. А животных поселила отдельно, паучков отдельно.
Когда нити закончились, паучиха начала делать ткань из паутины, а паучата ей в этом помогали. Ткань я аккуратно собирала, и на вылазках ходила в богатые магазины и выменивала на огромные рулоны тканей и клубки нитей. Шнурки и ленточки. И на готовую крепкую одежду. А иногда и что нить такое, чтоб перед другими покрасоваться.
И не оставляла попыток завести молочных козликов и несушек курочек. Не получалось. Так же приобретала мешки круп, сахара и соли.
С зельями не везло. Чаще расплачивались резными шкатулками. Один раз утащила столик. И шкафчик, и тумбочку. На горбу. Ибо дешевле. Раскладные. Не целиком!
На свое 16-летие, подружка захотела мне сделать тушенную курочку.
А я, едва её увидев, рискуя руками и головой, кинулась наперерез Михею с поднятым в ударе топором, выхватывая свою любимую хитрую и облезлую курочку. Пока на меня орали в два голоса, перепуганные друзья, я счастливо улыбалась и прижимая к груди хитрулю, и плакала. Еще одно родное существо. Значит выжила...хитруля моя.
|
