Аннотация: "Нахалёнок" номер 8(121) от 05.08.2010 И еще "Листва" номер 3, Вологда, 2010
Утром мой дядя Эдик, сорокапятилетнее дитя с пристрастием к пиву, принес дурную весть. В самом темном и злобном лесу, который вырос прошлым летом прямо за городом, вымерли жар-птицы. Все до единой сдохли пернатые твари! Я, разумеется, очень сильно расстроился, как и полагается расстраиваться прыщавым подросткам, когда они узнают, что деда мороза нет, а Санта Клаус - не мужик в красной шапке, а заядлый игрок казино в Вегасе.
Намедни я поставил себе цель − поймать адскую жар-птицу, выщипать, мясо приготовить на ужин в микроволновой печи (не выкидывать же), а вот перья применить по назначению! Одно отдать двоюродному брату Борьке в уплату прошлогоднего долга в сто баксов. Брат - полудурок, позавчера вышел из психушки, а значит обмен пера на долг наверняка прошел бы успешно. Второе перышко Аньке-дуре, рыжей соседке по подъезду. Она-то уж точно поведется и согласится сходить со мной на свидание. Ей все блестящее нравится − от страз сваровски до сопель из анекдота. А дура Анька - потому что до сих пор сомневается, вычисляет экономическую эффективность предполагаемого брака со мной. А чего же тут думать? Я уже решил, что женюсь на ней и по-человечески поставил перед фактом. Женюсь дескать и точка. Вот школу закончу через два года и сразу в ЗАГС. Но Анька хитрая, сначала расхохоталась, потрепала по волосам, а потом обозвала Лешим. Я, конечно же, обиделся, потому что никакой я не Леший, а Кругликов Алексей, пятнадцати лет от роду, заядлый отличник-очкарик. Таким как я все науки покоряются. А значит и бабы отдадутся. Бесплатно. Или хотя бы со скидкой. Анька − студентка колледжа, будущий бухгалтер, ей полагается складывать цифры. И ничего, что я младше ее на пять лет. Зато сколько во мне молодецкой силы, будто только вчера живой воды из волшебного колодца напился и молодильным яблоком закусил!
Папа (пока его не переехал автобус) с малолетства внушал: "Учись, сынок, и станешь человеком. И не смотри на тех Птеродактилей, которые только и делают, что курят сигареты по углам и сплетни жуют". Вот я и стал человеком. Учился и зубрил предметы до осточертения, линзы в очках толстели, в мозгах, как говорили все, прибавлялось. А Птеродактили тем временем жили вполне неплохо: ездили в отпуска на море, участвовали в спортивных мероприятиях, ходили на танцы с девушками... Мне искренне хотелось выщипать им перья. И зажарить вместе с желанной жар-птицей. А лучше всего - сделать любимое с детства блюдо − рагу!
− Крепись, пацан, − со страшным лицом бросил дядя Эдик в то утро и уложил грузную ладонь на мое плечо. − Нет их там, жар-птиц твоих. То ли закончились, то ли вымерли от птичьего гриппа - шут их поймет, − он, как и полагалось в особо трогательные моменты, пустил слезу.
− Может хоть одна осталась? Позарез надо, - я скосил взгляд на заточенные ножи для приготовления ужина.
− Нет, сынок (для своего дяди я всегда был как сын с того момента, когда брат Боря угодил в дурдом), − вздохнул Эдик. − Остались если только в зоопарке. Но там охрана, и сам понимаешь, не пройти. А за вооруженное ограбление не огрести потом...
− Значит не помощник ты мне... − я встал, не поправив съехавшую с плеч широкую рубаху. − Сам все сделаю, сам добуду жар-птицу. Сам выщиплю и зажарю. И Анька будет моей.
− Может не надо? − засомневался дядя. Но я уже вышел уверенной походкой в окно. Оно у нас большое и очень похожее на дверь − немудрено ошибиться.
Благо, что этаж в те времена был первый, и я не разбился. Это теперь этаж второй, два раза по старой памяти выскакивал на горячую голову. Возвращался живой, хоть и с переломанными ногами.
− Привет, Леший! − во дворе Анька, скосив на бок огненно рыжую челку, как обычно пыталась подколоть. − Достал чудесное перо? − язвительно хихикнула она.
Я залился краской, и стал цвета ее шикарных волос.
− Еще нет, но клянусь, что завтра...
− А "Ромео и Джульетту" сегодня показывают, − как бы невзначай вставила Анька. − Мы с Вадиком сходим, пока ты перо добываешь!
Вадик был местным качком из стаи Птеродактилей и очень туго думал. Бил, однако, намного лучше. И быстрее, нежели успевал сообразить, за что. Представить Вадика на разделочной дочке для супа было высшим моим удовольствием. Но после Анькиных слов даже этого показалось мало. Да как он, этот недощипанный самец, смеет идти в кино с моей девушкой?!
Придя в неистовство, я до самого вечера выбирал ветку для лука, точил стрелы. Как же еще отловить пернатую тварь, лесную диковину? Гнул лук, высчитывал коэффициенты жесткости и углы изгиба, и вдруг прямо перед глазами что-то щелкнуло и лампочка погасла... Дядя Эдик почему-то вскрикнул, посмотрев на меня, и непроизвольно засунул немытые пальцы в рот. Казалось, будто глядя на меня сейчас, он увидел нечто знакомое, что уже случалось с ним прежде...
***
- Эй ты, пациентик! − камень долетел до второго этажа и ударился о влажную от дождя железку карниза. − Как пройти к центральному входу? − спросил незнакомый лысый мужчина.
− С обратной стороны здания, − я был горд тем, что знал в своей психбольнице каждый фасад и каждый задний двор. Благо их было не так много - всего пару десятков. Даже Борис, несмотря на проведенные здесь годы, плохо ориентировался в пространстве и времени. С тех пор, как мысленно потерял коня и ушел выручать старшую Ольгу-царевну.
− Постой, а не ты ли Иван Царевич - местная знаменитость?
− Нет, царевич Алексей, - обиделся я. − Который женился на средней Анне-царевне, − я чинно и гордо явил прохожему свой благородный профиль, одним глазом осторожно поглядывая на реакцию.
Тот лишь усмехнулся и прошагал к воротам. В это время в коридоре раздались вопли − это означало, что скоро подадут ужин. Пока повариха тетя Зина разносила подносы к кроватям царевичей, те с положенным благородством наблюдали за ее плавными движениями, и что-то себе домысливали.
− Тетя Зина, что сегодня на ужин? − с надеждой спросил я.
− Рагу из жар-птицы, сынок, − привычно ответила она, заправляя черные волосы под косынку.
− Неужели дождался? − я бодро вскочил на кровати и встал на ноги.
− Дождался, сынок, дождался.
Мне хотелось запустить в небо салют, чтобы все, включая дядю Эдика и Аньку-дуру видели, что я наконец одержал победу! И хоть жар-птицу скорее всего принесут уже ощипанную, все равно чувство гордости переполняло меня изнутри. В груди не хватало места и я невольно начинал пыжиться.
Только подали почему-то снова обычную курицу с подливкой... Доктор сказал, выпорхнула моя жар-птица в окно − не иначе как полетела кого-то клевать в непристойное место..
***
Младший братик Ваня часто проведывает нас с Борей. Он - милый чудесный мальчик, очень любознательный, со светлыми глазами. Когда мы с Борей рассказываем ему сказки, Ваня громко хлопает в ладоши. Особенно нравится ему слушать про младшую царевну Марью, которую никто еще не взял в жены. Ваня громко гукает и радуется. Только дядя Эдик почему-то нервно дергается и постоянно переводит тему. Но мы-то с Борисом-царевичем научим младшенького Ивана-царевича, как завоевывать баб!