...Гостиница выглядела как все те гостиницы, в каких она селилась последние наверное тысячу лет. Она еще только выскочила из машины, ёжась от прикосновения к загривку моросящего дождя (водила, млять, не мог ближе под козырек подъехать) и только неслась у входу, с прижатой к груди сумочкой, а уже знала как выглядит холл, потертая ковровая дорожка на кривом паркете, и отполированная тысячью рук стойка портье. Впрочем, насчет самого портье она не угадала.Вместо предпенсионного мужика в засаленном подобии униформы там оказался коротко стриженный затылок, склоненный над книжкой. При ее приближении затылок вскинулся и оказался почти мальчишечьей физиономией. Злость от вынужденной, почти принудительной поездки еще пузырилась в ее крови. Переснять ему ключевую сцену понадобилось, плачь Ярославны и обязательно чтоб в ненастную погоду, гений кино, Михалков ему однажды чего-то там про его фильмы сказал, блин Михалков лучше бы в тот день охрип и голос потерял - полезнее было бы для всего российского кино.. Не сдерживая злость и чувствуя как заводится, она вырвала из завалов своей сумочки паспорт и швырнула на стойку. Сейчас этот юнец найдет ее бронь и даст ключи от номера. Еще минута, и она наконец останется одна, и сможет попсиховать не таясь от окружающих. Хотя и сейчас в полутемном из-за ненастья холле кроме нее и портье только какой-то (командировочный - мгновенно определила она по его спортивным штанам с пузырями на коленках) мужик у лифта бездвижно таращился на нее, изображая соляной столб. Она отвернулась.
- Натали.
Она споткнулась от звука этого голоса. Она знала его, она помнила его и слышала в своей голове еще много лет спустя после того как услышала в последний раз наяву. Господи, сколько раз ей хотелось чтоб это случилось, а теперь... Она смотрела как он приближается к ней, в этих идиотских штанах (Господи это ведь она когда-то так и не отучила его от дурацкой привычки привязываться к вещам и таскать их дома, превращаясь чучело огородное. В любимое до потери пульса любимое чучело..)
- Ты напугал меня.
Он продолжал дурацки улыбаться и приблизившись стоял уже так близко что протянув руку она могла коснуться его. Но нет, нет. Этого нельзя было делать, она знала что будет дальше. Она помнила это слабый удар током от прикосновения, так и не прошедший даже после трех лет непрерывных трахов до одури, ругани вспыхивавшей по пустякам в ее женские дни когда ей надо было выплеснуть эмоции из себя... Нет, она не должна была касаться его, иначе все. Ее снова закоротит и вмиг прахом пойдет все, а это уже будет бесповоротно.
- Знаешь, - она улыбнулась, - за все это время меня так никто и не догадался называть Натали. Мне кажется, стоило бы любому мужику назвать меня так. И я отдалась ему без всякого промедления.
- Я сейчас назвал тебя так.
Она запнулась и сумела отвести взгляд. Нет, надо было что-то делать, она тонула и это было очень скверно.
-Ты как попал в такую глушь и что вообще тут делаешь? - она смотрела на его идиотские треники, он увидел этот взгляд и кажется понял как выглядит в ее глазах. Смущение. Ага, это хорошо. Сейчас он понимает как смотрится рядышком с ней...
- Мне надо 5 минут переодеться, я кажется не по форме одет для этой встречи. - Померкшая улыбка на его лице опять появилась на его лице. - Ты ведь только вселяешься, я успею, я быстро, ага ? Когда ты сможешь спуститься?
- Дай мне хотя бы полчаса, - она постаралась произнести фразу как можно естественней и кажется ей это удалось. Он зыркнул взглядом на лежащий на стойке ключ от ее номера.. на белок где были выбиты цифры, секундное замешательство при взгляде на лифт, но потом решил что по лестнице быстрее, и кинулся. К ней. Мальчишка. Пацан. А ведь прошло... ой. Нет, она не хотела считать числа. Она не любила их, и каждый год все сильней. Сейчас. когда она добилась того к чему шла. Ей приходилось постоянно отгонять искушение посчитать сколько лет она еще сможет играть роли молодых девушек.
Она медленно шла в к лифту, пока он мчался по лестнице не отрывая от нее своего счастливого взгляда. Затем круто повернулась и в мгновение оказалась у гостиничной стойки. Портье уже минут пять изображал из себя соляной столб и кажется даже не моргал. - Так. Я сейчас уйду. Это что за дверь? Техническое обслуживание? От них там есть запасной выход? Хорошо. А ты просто подними свою челюсть с пола и закрой рот. Понял, да. - Она достала из сумочки пятидесятидолларовую банкноту и пожалела что нет купюры по меньше. Ладно, повезло свидетелю. Она положила банкноту на раскрытую книжку, которую портье читал сегодня, Бумажка легла на страницу и закрыла название. "Кошка под дождем".
Она проскользнула в боковую обшарпанную дверь, проскочила мимо полок с бельем, мимо двух бабок с утюгами, мимо швабр ведер и сохнувших половых тряпок, едва разминулась в узком проходе с теткой тащившей куль стирального порошка, и наконец выскользнула на улицу. Нащупала в сумке мобильник. Водила не успел далеко уехать, сейчас быстро..
- Васек, поворачивай назад. Да. я помню, заправишься по дороге. По той самой дороге, которая в Москву и по которой мы сейчас поедем! И хватить ныть, просто объедь вокруг гостиницы, там ворота у видишь со двора, я сейчас там буду. Станешь задавать вопросы - пожалеешь. - Она несколько мгновений смотрела на экран мобильника, и нажала еще кнопочку.
- Слушай, Серега, я возвращаюсь. Никаких вопросов, просто возвращаюсь и все. Тебе есть чем заняться с группой без меня. Натуру снимайте, массовочку и прочее. Я потом в павильоне все отыграю - жалеть не будешь. Обещаю. И еще.. - У нее перехватило дыхание, но она продолжила. - Я думаю что ты прав, не стоит больше затягивать. Да, как только вернешься в Москву. Да.
Она побежала к воротам на звук подъезжавшей машины. Чертов дождь, какое от него гадкое ощущение мокроты на лице.. И только когда она садилась в машину и на миг запрокинув голову вверх увидела просветлевшее между туч небо, она поняла что это не от дождя.