Кто помнит всегда о других, тот оставляет о себе память. Кто думает лишь о себе, канет в небытиё.
Леонид Семёнович Сухоруков - советский и украинский писатель.
Время понятие относительное. Капля воды может целую вечность висеть на паутине, пока не упадёт. Однако порой недели и месяцы пролетают незаметно стрелой не успеешь и моргнуть.
И вот, наконец - то, настал долгожданный день - 19 декабря 1983 года. Меня вызвали в канцелярию штаба части. Расстояние в 70 метров от роты до штаба я пролетел за несколько секунд по лёгкому морозцу.
Штабные ребята выдали мне военный билет с записью об увольнении, заверив печатью части. Настроение зашкаливало !
Долг Родине отдали и теперь со спокойной совестью можно идти на гражданку. Контрольное построение дембелей в расположении роты.
Блестели в дневном свете значки, нулёвые наглаженные парадки ладно обтягивали мощные фигуры, интеллигентные выбритые лица лучились спокойствием и сытостью, от строя явно несло хорошим парфюмом.
За спиной по - казённому со скрипом стукнула дверь КПП, равнодушно выплюнув на свободу очередную партию дембелей. Впереди всё виделось красивой сказкой, готовой обласкать новоиспечённых героев с блестящими знаками отличия по воинской службе на груди отглаженных кителей, укрытых шинелями от глаз любопытных зевак - обывателей.
По дощатому тротуару, покрытому слоем снега бежали гражданские по своим делам, не обращая внимание на военных сияющих в лучах зимнего солнца.
Я, щурясь, изучал светило: хорошо светит, щедро, совсем не так, как там, за бетонным забором с колючей проволокой наверху, но знатный морозец давал понять окружающим, что именно он сейчас заправляет балом. В поезде было тихо, как на посту наблюдения.
С той лишь разницей, что мерно постукивали колёса, напоминая старую истину о дембеле, который неизбежен. Оценив ситуацию, решил, что я единственный уволенный в запас военнослужащий срочной службы в этом железнодорожном составе.
Похоже, дорога к дому будет не только долгой и пьяной, но ещё и тихой. Почти безвредной. Но как оказалось позднее, тишина оказалась обманчивой.
Через несколько часов по вагону в сторону ресторана стали шнырять кучки дембелей из разных силовых структур и возвращаясь обратно из ресторана затаренные под завязку алкоголем.
Они настойчиво предлагали отметить этот праздник жизни. Удержаться от такого соблазна было сложно. По этой причине посталкогольная амнезия стёрла из памяти основные события того путешествия, превратив попытки вспомнить всё в некую ментальную абстракцию.
По пути домой заехал на малую Родину моей мамы Никитиной Зои в Марийскую АССР в г. Йошкар - Ола. Там я посетил своих любимых тётей: Тамару и Ксению, а затем приехал в Сибирь.
Крепкие и тёплые объятия моих родных и близких растопили в моей душе лёд двухлетнего расставания. Встретился с родным старшим братом Юрой. Он тоже недавно дембельнулся, вернувшись с сурового БАМа.
Мы с ним обнялись и под выцветшей армейской гимнастёркой, я чувствую крепкое, тёплое тело брата. Потом долго общались. Перед уходом на службу в армию мы с ним заключили пари: "Кто из нас возвратится с армии курящим, тот покупает ящик шоколадных конфет - Ласточка !.".
И вдруг Юра спросил:
- Серёга, а ты куришь ?
Я удивленно посмотрел на него и ответил:
- Нет !
- А ты ?
- Я тоже не курю. Эх блин - махнул он в негодовании рукой - Сорвался ящик шоколадных конфет !
После этих слов мы с братом долго смеялись. А жаль, ведь эти шоколадные конфеты являлись смелой мечтой для каждого жителя нашей глубинки великой Родины.
Конфеты Ласточка с красивой обёрткой были не только вкусные, но и баснословно дорогие. Я в тайне рассчитывал и надеялся, что Юрий всё - таки закурит, и я выиграю пари, но он оказался крепким орешком !