Никитюк Владимир : другие произведения.

Король-чужак

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Пролог
  
  Толик шёл по снежной равнине и улыбался. Наконец сбылась его мечта: он находится на Земле Изначальной!
  Впереди, на полнеба, раскинулась Луна. Земная Луна - уж её-то ни с чем перепутать невозможно!
  Вдруг правой руки что-то коснулось. Толик повернул голову. Рядом с ним стояла Лена!
  Они шли по снежному полю, держась за руки, и смотрели на огромную Луну.
  Но где-то внизу, на самой границе зрения, происходило что-то неправильное. Короткий взгляд вниз - и сердце захолонуло. Между парнем и девушкой снежное поле перечеркнула чёрная трещина!
  Лена перехватила взгляд своего спутника и улыбнулась:
  - Это всё пустяки. Во сне и не такое бывает.
  Сначала Толик удивился - при чём тут сон? И вдруг понял: всё, что было вокруг него, в реальности просто не могло существовать!
  
  Первая странность - Луна. На Земле Изначальной она небольшая и никак не могла занять полнеба.
  Вторая странность - снег. Они, легко одетые, идут по снегу, - и им ни капли не холодно!
  Третья странность - возраст. Им с Леной в реальности по двенадцать лет - а сейчас они выглядят семнадцатилетними.
  Какой отсюда вывод? Очень грустный: это действительно сон. Так что сказка отменяется. Он не исполнил свою мечту посетить Землю Изначальную. И Лены, держащей его за руку, тоже в реальности нет!
  
  Но мир сна, побеждённый логически, даже и не думал таять!
  - Что с тобой? - сочувственно спросила Лена. - Подумаешь, сон! Разве это трагедия?
  - Трагедия в том, что я проснусь, пойду в школу, - и встречу там тебя. Чужую и холодную. Не такую, как здесь.
  - Да, это серьёзная проблема! - задумалась Лена. - Ну что ж - я тебе помогу. Когда ты встретишь меня в реальность - скажи мне вот что...
  Толик напрягся, стараясь не пропустить ни одного слова из того, что сейчас скажет его спутница.
  
  Лена заговорила - и в тот же миг по ушам ударил звук сирены. Девушка раскрывала рот - но ничего не было слышно.
  'Подожди! - попытался сказать Толик. - Я не могу различить ни одного слова!'
  Но горло как будто сдавило - и фраза так и не была сказана.
  А Лена продолжала говорить. Но её драгоценные слова пропадали впустую.
  Как обидно!
  А потом Толик проснулся.
  
  Навязчивый звук никуда не исчез. Но теперь было ясно, что это никакая не сирена, а громкий крик, доносящийся из гостиной.
  Судя по голосу, кричала младшая сестра Оля. Мальчик одним прыжком покинул кровать и помчался на помощь.
  Оля сидела на столе, с ужасом глядя в сторону открытого окна. Из её широко открытого рта вырывались нечленораздельные звуки, больно бьющие по ушам.
  Увидев вошедшего брата, девочка на миг поперхнулась. А потом, вытянув руку в сторону подоконника, начала судорожно выкрикивать:
  - Убери! Немедленно убери это!
  
  Толик внимательно посмотрел на подоконник и недоуменно пожал плечами. Ему было совершенно непонятно, чего так испугалась сестра.
  На подоконнике не наблюдалось ничего страшного. Это не означало, что там вообще ничего (или никого) не было. Просто существо, так испугавшее Олю, Толик назвал бы интересным и даже симпатичным, - но вовсе не страшным. Черный усатый жук в ладонь величиной - разве это причина для паники?
  
  Чтобы подробнее рассмотреть существо, сидящее на подоконнике, Толик подошёл поближе, протянул руку в сторону жука...
  - Не трогай его! - завизжала Оля. - Он сейчас тебя цапнет!
  Её брат, не обращая внимания на предупреждение, ловко ухватил гигантское насекомое поперёк туловища и начал внимательно рассматривать.
  Девочка с ужасом наблюдала за братом. Она уже не кричала и не визжала - только всхлипывала.
  
  Толик стал осторожно двигаться к двери, ведущей в прихожую, стараясь держать шевелящего лапами жука подальше от сестры. А та, не издавая ни звука, с ужасом следила за братом. Когда, наконец, дверь за ним захлопнулась, девушка обхватила лицо ладонями и глухо зарыдала.
  Вернулся Толик минуты через три. Помог сестре слезть со стола, усадил на диван, вытер слёзы.
  Наконец девочка более-менее успокоилась и, повернув к брату заплаканное лицо, спросила:
  - Куда ты дел ЭТО?
  Толик даже немного удивился вопросу:
  - Как куда? В домашний зверинец отнёс.
  
  - Ты с ума сошёл! - возмутилась сестра. - А вдруг он оттуда убежит и снова сюда приползёт?
  - Не убежит! - уверенно ответил Толик. - Я его ячейку крепко запер!
  - Всё равно! - передёрнула плечами Оля. - Теперь я в ваш зверинец ни ногой!
  - И зря! - улыбнулся брат. - Поверь мне, среди обитателей нашего домашнего зверинца этот малыш - чуть ли не самый безобидный! И вообще - я же тебе много раз говорил, что на нашем континенте нет опасных для человека насекомых.
  - Одно дело понимать... - задумчиво ответила Оля. - А другое - увидеть своими глазами. Он был такой большой... Страшный... И я так испугалась...
  - Кстати, зачем ты на стол-то полезла? - стал допытываться брат. - Не проще ли было сразу из комнаты выбежать?
  - Вскочить на стол - это была первая реакция, - смутилась сестра. - Я сама не знаю, как это у меня так легко и быстро получилось. Потом вдруг ноги подкосились - и я сама слезть была просто не в состоянии. А через несколько секунд уже ты вошёл.
  - Знаешь, сестрёнка, по-моему, это жук испугался тебя больше, чем ты его!
  - Вот уж не знаю, - недоверчиво покачала головой сестра. - По крайней мере, испуганным он не выглядел.
  
  Пока они говорили, уже и вся остальная семья проснулась. Отец несколько раз по двору прошёл, мама на кухне посудой загремела.
  - Ладно! - махнул рукой Толик. - Пошли завтракать!
  
  - Что это за шум у вас тут был? - спросил отец, разрезая на тарелке фиолетовый корень.
  Толик порадовался, что спальня родителей в другом конце дома. Тогда бы его замечательного жука мог первым увидеть кто-то из них. Страшно подумать, что они бы могли с ним сделать!
  Но вслух этого мальчик говорить не стал. Вместо этого он, стараясь сделать голос максимально равнодушным, сказал:
  - Да так... Местный жук Олю немного напугал.
  - Надеюсь, не укусил? - испугалась мама.
  - Ну, мам, они же вообще не кусаются! - стал объяснять Толик. - Аборигены их в качестве домашних животных держат!
  - Мы ведь не аборигены! - снова вступил в разговор отец.
  - Но живём на их планете! - отрезал Толик.
  - Планета теперь наша - раз аборигены согласились принять власть землян.
  - Да хватит ваш спорить! - стала укорять их мама. - Не хватало ещё из-за дурацкой политики поругаться!
  
  После завтрака Толик отправился в домашний зверинец - проведать своего нового питомца.
  Жук сидел в предназначенной ему ячейке и лениво грыз древесный лист. Он не выглядел ни счастливым, ни несчастным. Вроде бы обычное насекомое. Только невероятно красивое.
  Тут за плечом раздался отцовский голос:
  - Любуешься? Что ты с ним делать-то будешь?
  Толик напрягся. Сейчас будет неприятный разговор.
  
  - Как что делать? Приручать!
  - Вот уж не поверю, что такую тварь можно приручить! - отрезал отец.
  - Да его, собственно говоря, и приручать не надо. Раз он сам в квартиру приполз - значит, уже ручной. И самое главное - совершенно безопасный.
  - Нашёл безопасного! Посмотри, какие жвалы! Укусит - мало не покажется!
  - Это полностью исключено! Скорее собака хозяина укусит, чем такой жук! - заверил сын.
  - Откуда ты это знаешь? - не поверил отец.
  - От одноклассников.
  - Ну а они-то откуда это знают?
  - А им аборигены рассказали!
  - Ну это вообще сказки! - возмутился отец. - Аборигены на общие темы никогда не разговаривают. Им только практические вопросы задавать можно!
  - Это с вами они не разговаривают - потому что вы их не понимаете и не уважаете! А с нами они иногда общаются! Так что, когда мы взрослыми станем - всё совсем по-другому будет. Тогда даже на Изначальной Земле поймут, насколько все аборигенов недооценивали!
  - Кошмар! Какая каша у тебя в голове! - вздохнул отец.
  - Тебе только ярлыки клеить! Ты даже мысли не допускаешь, что я могу быть прав. И это твоя главная ошибка! - обиделся Толик и выбежал из зверинца.
  
  Алексей Михайлович долго стоял у ячейки и смотрел на гигантского жука. Неужели всё, что рассказал сын, - правда?
  Казалось бы, пустяк. Подумаешь, жуки! Какая разница, приручаются они или нет?
  На самом деле ситуация была очень серьёзной. Конфликт поколений, причём какой-то неправильный. Только на их планете могло такое возникнуть!
  На других-то планетах всё, как у людей. Где-то молодые из-за политики в конфронтацию со старшими вступают, где-то - из-за искусства. И только здесь, на Трании, предметом разногласия стало отношение к аборигенам.
  
  Взрослые ставили аборигенов не очень высоко. Нет, ни в коем случае не угнетали. Попробуй поугнетать кого-нибудь в Федерации! Просто аборигены много не требовали - вот им многого и не давали...
  Формально уроженцы планеты имели те же гражданские права, что и люди, - но как-то очень вяло ими пользовались. Вот и занимали самые низшие ступеньки на общественной лестнице. Самое странное, что это их, похоже, вполне устраивало.
  
  Аборигены работали уборщиками, слугами, санитарами, сельхозрабочими... Неплохо, кстати говоря, работали - исполнительно и аккуратно. При этом они были достаточно сообразительными для того, чтобы понять, что именно нужно делать на рабочем месте. И человеческие языки легко учили. Преимущественно русский - потому что большинство людей, живших на Трании, были выходцами из России.
  Вроде бы у местных были все шансы, чтобы интегрироваться в человеческое общество - тем более что люди были не против. Но нет - никакой интеграции не происходило. И связано это было с несколькими причинами.
  
  Во-первых, аборигены избегали даже крохотных руководящих должностей. Местного жителя абсолютно нереально было сделать даже старшим санитаром или звеньевым на сельхозработах. Предложения-то им делались много раз - да вот ни разу положительного ответа не было.
  Во-вторых, аборигены напрочь отказывались отдавать детей в человеческие школы. При этом к земному образованию относились очень положительно - но допускали только один вариант: чтобы люди преподавали в специальных школах, где одни аборигены учатся.
  В-третьих, большинство аборигенов жили в лесных деревнях. В человеческие поселения заходили только некоторые из них - причём в ограниченном количестве.
  В-четвёртых, аборигены напрочь отрицали такие необходимые атрибуты цивилизованного общества, как удостоверения личности или перепись населения. Этот пункт казался человеческим властям наиболее вызывающим - но убедить аборигенов так и не получилось. Вот они и оставались до сих пор неидентифицированными и несосчитанными.
  В-пятых, аборигены всегда разговаривали с людьми на строго практические темы. Поговорить с местным жителем об искусстве, политике или философии было в принципе невозможно. Так что понять, что у местных в головах, было абсолютно нереально.
  Перечисленные пять пунктов казались пустяками - но в совокупности отнимали всякую надежду установить с аборигенами те отношения, на которые люди рассчитывали.
  Вот так местные жители странно себя вели. Близкие - но одновременно очень дальние. Простые и доступные - но при этом совершенно непонятные.
  
  Правда, в стене, которую аборигены выстроили между собой и людьми, имелось что-то, похожее на брешь, - лавки местных товаров.
  Принадлежали они исключительно аборигенам. И торговали только товарами, производимыми или собираемыми аборигенами. Местными животными и растениями, едой, одеждой, сувенирами. Налогами лавки не облагались. Власти были рады, что местные жители хоть в чём-то готовы интегрироваться, - какие уж тут налоги?
  Правда, хозяевам лавок пришлось пойти на серьёзную уступку. Каждый такой хозяин должен был получить удостоверение личности от местных властей. Им были бы рады и полноценные паспорта выдать - но на паспорта аборигены не соглашались.
  
  Вначале, когда эти лавки только появились, к ним отнеслись с определённой осторожностью. Но цены там были очень низкие - поэтому и покупатели быстро появились.
  Вначале покупали сувениры, как наиболее нейтральный и безопасный товар. Потом дошла очередь до одежды, которая оказалась неожиданно удобной. Понятием 'размера' аборигены не заморачивались, торгуя исключительно 'безразмерной' одеждой: плащами, накидками, юбками с регулируемым размером талии.
  С животными и растениями тоже вначале было непонятно. Зачем их покупать в лавке, когда можно пойти в лес и поймать самому? Или собрать (если речь идёт о растениях)?
  Но поймать нужное животное или найти нужное растение не так просто. А в лавке - вот они, уже пойманные или найденные! И при этом очень недорого!
  А вот с едой всё было сложнее...
  
  Её долго опасались покупать. А вдруг еда аборигенов ядовита для людей? Или слишком экзотична? Да и вообще - имеют ли аборигены хотя бы элементарное представление о чистоте и гигиене?
  Тут в ситуацию вмешалась Транийская академия наук, которая авторитетно заявила: местная еда для людей неядовита. Экзотических вкусовых пристрастий аборигены не имели, превосходя в этом даже людей. Например, люди ели ракообразных, а местные ими брезговали.
  А что касается аккуратности... Оказывается, аборигены и в этом превзошли людей. Не зря же у людей-транийцев имелась пословица 'чистый, как комната, убранная аборигеном'.
  Более того - они и о гигиене чёткое представление имели. Даже свои бактерицидные средства производили - не менее эффективные, чем человеческие.
  Так что аборигенскую еду стали постепенно покупать. Постепенно она стала основным продаваемым товаром.
  В общем, в конце концов аборигенские лавки 'расторговались'.
  
  Простые люди быстро оценили достоинства аборигенской торговли, особенно в плане еды. Местные продукты были в несколько раз дешевле тех, что продавались в 'человеческих' магазинах. При этом они были вкусны и питательны.
  Более того - оказалось, что они ещё и полезны! Здоровье человека, питавшегося аборигенской едой, становилось всё лучше и лучше.
  Само собой, сложившаяся ситуация многим не нравилась - в первую очередь торговым сетям и изготовителям лекарств. Так что на аборигенские лавки стали периодически 'наезжать'.
  Но и тут всё пошло не так, как ожидали слишком жадные предприниматели.
  
  Во-первых, сразу же отреагировали власти. Ещё бы - они тут пытаются с аборигенами хорошие отношения наладить, а тут какие-то торгаши вмешиваются!
  Во-вторых, сами люди самоорганизовались, создав 'Общество в защиту аборигенов', быстро ставшее многочисленным и влиятельным.
  В-третьих, сами 'наезды' на аборигенскую торговлю кончались как-то странно.
  
  Да, несколько десятков раз лавки грабили, взрывали и даже поджигали, - так что материальный ущерб у местных был немалый. А вот жертв не было. Ни одной. То ли у аборигенов было какое-то невероятное чутьё, то ли повышенные ловкость и быстрота.
  А потом начались вообще странные вещи. Возле разрушенных или сгоревших лавок стали находить людей с очень странной амнезией: они забывали последние несколько часов своей жизни.
  Следственные органы на всякий случай попробовали 'заняться' ими - и не прогадали. Оказалось, что таинственные незнакомцы и есть преступные исполнители!
  Многие из них признались в этом сами. А как же амнезия? Она в данном случае оказалась очень специфичной. Злоумышленники помнили, как им поручали напасть на лавку. Помнили, как готовились к нападению. Помнили, как приблизились к лавке. А дальше - провал в памяти.
  
  Заинтересованные лица - торговые сети и торговцы лекарствами - попробовали повернуть ситуацию в свою пользу и инкриминировать аборигенам нападение на людей.
  Но и тут ничего не получилось. Просто потому, что никаких улик против аборигенов не было.
  Правда, была пара случаев, когда подозреваемых-аборигенов попытались 'сломать' в ходе следствия, попытавшись добиться от них признания путём жёсткого воздействия. Но и из этого ничего не вышло - жёстким методам местные не поддавались. То ли боль умели хорошо переносить, то ли какими-нибудь психологическими практиками владели - но того, что от них требовали, так и не подписали.
  Попытка выйти на суд без признательных показаний с треском провалилась. Процесс не удалось сделать закрытым - так что за ним наблюдала вся планета. Аборигенов оправдали.
  А потом был громкий антикоррупционный процесс. Оказалось, что и тут 'отметились' недобросовестные конкуренты - торговые сети и владельцы аптек. Не все конечно, а те, которые честной конкуренции предпочитали криминальные методы.
  В общем, следователи-оборотни вместе со своими начальниками и заказчиками вылетели из своих кресел и угодили под суд. Этому были рады очень многие - и власти, и общественность, и добросовестные коллеги отданных под суд лиц.
  
  Попытки нападений на этом не прекратились. Но тоже оканчивались безрезультатно - хотя и по другой схеме. Злоумышленник приближался к лавке - и тут его разбивал паралич. Временный. Всего на несколько часов. Этого было вполне достаточно для того, чтобы прибыла полиция, в которую (вот совпадение!) в тот же момент поступало электронное сообщение о несостоявшемся нападении.
  Попытки определить, откуда такие сообщения исходили, ничего не давали. Те, которые их отправляли, явно имели высочайшую техническую квалификацию.
  Так что же получалось? У аборигенов были союзники среди людей? Абсурд!
  Или сами аборигены не хуже людей разбирались в вычислительной технике и программном обеспечении? Ещё больший абсурд!
  
  Между тем враги аборигенов решили подойти к проблеме с другой стороны. Раз нельзя использовать людей-исполнителей - пусть ненавистные лавки разрушают дроны!
  Эту идеи попробовали реализовать - и ужаснулись.
  Аборигены (или друзья аборигенов) церемониться не стали. Временный паралич стал поражать операторов дронов. А заодно и тех, кто им задания давал. Своевременные сообщения в полицию тоже посылать не забывали.
  В результате злоумышленники 'засветились' просто в невероятном количестве - от операторов дронов до руководителей фирм.
  Кончилось всё невероятно яркой, масштабной и скандальной серией уголовных процессов.
  После этого к торговым лавкам аборигенов никто не пытался проявлять агрессию. Просто боялись.
  
  Простые люди исходу всей этой истории были очень рады - ведь лавки аборигенов для таких людей были мощным подспорьем. А вот власти задумались, поскольку перед ними возникло несколько серьёзных проблем.
  Во-первых, по чисто формальным признакам против аборигенов следовало возбудить судебное преследование. Ведь, как-никак, пострадали многие из нападавших. Конечно, аборигены защищались. Но, рассуждая формально, только суд мог определить, что при этой защите не был превышен уровень необходимой обороны.
  Планетарному правительству, конечно, очень не хотелось инициировать этот процесс. С другой стороны - закон есть закон...
  В конце концов, было принято компромиссное решение: процесс возбудить. Но при этом приложить максимум усилий, чтобы досрочно завершить его, не доведя до суда.
  
  Оказалось, что это не так и трудно, - ведь так называемые пострадавшие на самом деле толком не пострадали. Никто из них не был убит. Никому из них не был нанесён тяжкий вред здоровью.
  Да что там тяжкий? Даже вреда средней тяжести никто из нападавших не удостоился.
  А то, что они претерпели тяжкие моральные страдания, не успев поджечь лавки аборигенов, - это были их личные проблемы.
  
  И что, избавив аборигенов от судебного преследования, планетарное правительство успокоилось? Вовсе нет! Возникла другая проблема - как жить дальше рядом с такими, как оказалось, могущественными существами? Которые к тому же не желают идти на настоящий контакт!
  О своих сомнениях руководители планеты сообщили в центр, на Изначальную Землю. В ответ им по суперзащищённой линии передали какой-то сверхсекретный документ, ознакомиться с которым имели право всего три человека на планете.
  Они и ознакомились. Все трое были потрясены. Но проявлялось это у каждого по-своему. Председатель планетарного правительства ходил несколько дней сам не свой, периодически о чём-то задумываясь. Командующий планетарными вооружёнными силами улетел на самую дальнюю космическую станцию и провёл там безвылазно две недели, общаясь с окружающим миром только по дальней связи.
  Вроде бы меньше всего информация повлияла на председателя комитета планетарной безопасности. Он никуда не улетел, не изменил ни режима работы, ни внешнего поведения. Только вот домой стал уходить на два часа позже. И все выходные на работе пропадал.
  Несмотря на чрезвычайный характер полученной информации, в глобальном плане она ситуацию не обострила, а даже в какой-то степени успокоила. Власти почему-то перестали бояться аборигенов. Ну... или сделали вид, что перестали.
  Исследования коренных жителей планеты при этом не прекратились, но стали менее срочными и более спокойными. Уже не стояла речь о том, что это вопрос жизни и смерти.
  
  Так прошло несколько лет - и ситуация окончательно 'устаканилась'. Лавки аборигенов спокойно работали. Люди активно в них закупались, радуясь, что такая выгодная штука никуда не делась.
   Вот и сейчас - едва Толик позавтракал, его мама сразу же в аборигенскую лавку послала. Продуктов закупить.
  Мальчик этому был только рад, потому что у него к хозяину лавки было своё дело. Надо было узнать, чем нового питомца кормить. Ведь кому, как не коренным обитателям планеты, знать об особенностях питания местных животных?
  
  
  
  Часть первая. Усатый друг
  
  
  Глава первая. Важный разговор
  
  Взяв в руки свою любимую продуктовую сумку, Толик спустился с крыльца во двор. Но пошёл не к воротам, ведущим со двора на улицу, а в сторону домашнего зверинца, который представлял собой отдельное строение.
  Войдя в зверинец, мальчик взял запасную переносную ячейку для животных и ловко сунул в неё жука. Затем вытащил из принесённой продуктовой сумки другую сумку (гораздо меньше). В эту маленькую сумку он осторожно положил ячейку с жуком. И только после этого, держа в руке обе сумки, вышел на улицу.
  К чему такие сложности? Чтобы до поры до времени родители или сестра не знали, что он жука в лавку носил. Потом-то он им обязательно расскажет. Но это будет уже потом...
  
  Выйдя из ворот, Толик оглянулся назад. Хороший у них дом! Два этажа, комнат в два раза больше, чем людей. И сами комнаты просторные!
  Но главное, что нравилось мальчику, - прилегающий участок. С садом, прудом, маленьким огородом. И главное - домашним зверинцем!
  Впрочем, у соседей дома были если и хуже, то ненамного. Такой уж у них район - не центр, конечно, но и не трущобы.
  Правда, как объяснял ему отец, настоящих трущоб на Трании нет. Обычно так транийцы называют одноэтажные дома без сада. На других-то планетах трущобы - это кварталы, состоящие из немыслимо бедных домов. Иногда даже из подручных материалов - ящиков, коробок, кусков фанеры.
  - Всё дело в том, - продолжал отец, - что наша планета вообще считается богатой. Бедняков у нас вообще нет. Тем более с голоду никто не умирает. Места тоже полно. И на дома места хватает, и на сады, и на парки, и на лесные массивы.
  - Неужели мы живём лучше, чем даже на Изначальной Земле? - удивился Толик.
  - Смотря что понимать под словом 'лучше', - задумчиво проговорил отец. - Конечно, у нас нет таких богачей, как на Земле. Но и бедняков тоже нет. А на планете-матери, к сожалению, их немало.
  - Но раз так, почему тогда бедняки с других планет не прилетят сюда, чтобы жить так же хорошо, как и мы? - задал естественный вопрос Толик.
  - Они бы, конечно, рады были к нам переселиться! - усмехнулся отец. - Только кто ж их сюда пустит?
  
  Увидев, что сын его не понимает, Алексей Михайлович начал объяснять:
  - Во-первых, у бедняка нет денег на межзвёздный перелёт. Во-вторых, ты думаешь, можно вот так просто переселиться на другую планету? Пускают только тех, кто нужен. А кому нужен тот, кто и на своей родной планете не сумел толком ничего добиться?
  - Но учительница в школе говорила, что в начале планеты в основном бедняками заселяются.
  - Так то новые! А наша планета уже заселена. Чужие бедняки нам не нужны!
  - Но ведь и она когда-то только начала заселяться! Значит, и у нас всё с бедняков начиналось?
  - Никогда такого не было! Потому что нашу планету ни с какого бока обычной назвать нельзя! Это и есть главная причина того, что переселиться к нам очень-очень непросто!
  
  - Это потому, что наша планета - звёздная крепость?
  - Да, одна из самых мощных в Федерации. Только вот небольшое уточнение - крепостью является не планета, а вся наша звёздная система. Трания в этой системе - единственная населённая планета. Так что народ у нас тут не случайный. В первую очередь, конечно - военнослужащие. Ну и те, конечно, кто их службу обеспечивает - инженеры, строители, врачи, учителя... Да взять хотя бы нашу семью - я инженер, а мама - врач.
  - И что, у нас никто чужой не может поселиться?
  - Ну почему же? Могут! И селятся! Но только самые-самые лучшие! Те, которые здесь очень нужны! А у бедняков-неудачников на переселение нет ни единого шанса.
  
  Вспоминая разговор с отцом, Толик и сам не заметил, как дошёл до лавки аборигенов. По виду она сильно отличалась от любого человеческого дома.
  На первый взгляд, здание выглядело скромно и даже бедновато. Чуть ли не огромный деревянный сарай. Но если приглядеться...
  Во-первых, материал. Лавка была построена из разных сортов дерева, среди которых были очень дорогие. Да и на сарай была похоже только с некоторых ракурсов. А с других скорее походило на изысканно-скромный деревянный дворец.
  Дверь в лавку тоже выглядела как-то двусмысленно. Издали - маленькая и скромная. Только вот вблизи было видно, что она сделана из самых дорогих сортов дерева.
  Толик решительно открыл дверь и вошёл в торговый зал.
  
  В самом начале своего появления лавки аборигенов выглядели достаточно патриархально. За прилавком стоял продавец, не торопясь обслуживающий немногочисленных покупателей.
  Правда, в те времена он не столько занимался собственно торговлей, сколько уговаривал потенциальных покупателей купить хоть что-нибудь.
  Времена изменились. Теперь никого уговаривать не надо. Покупателей и так много.
  Только вот продавцов намного больше не стало. Двое, максимум трое на лавку - не больше.
  Самое интересное, что малое количество продавцов никоим образом не тормозило процесс торговли. Как им это удавалось - никто не понимал.
  Казалось бы, в чем проблема? Иди в аборигенскую лавку и смотри, как происходит процесс торговли! Только вот смотри не смотри - всё равно было непонятно.
  Так что сейчас, входя в зал, Толик мысленно напрягся. Сейчас он снова увидит чудо!
  
  Торговый зал выглядел просто и безыскусно. Вдоль стен стояли стеллажи, на которых были разложены относительно редкие товары. В середине зала стояли столы, на которых были разложены товары более ходовые.
  При входе каждый из покупателей должен был взять специальную корзину или тележку. Именно в них полагалось класть выбранные товары.
  Сначала Толик набрал товаров по предоставленному мамой списку. А уже потом решил заняться своим делом. Для этого ему нужно было обратиться к продавцу-консультанту.
  Дело в том, что обязанности среди продавцов аборигенской лавке были чётко распределены. Один из аборигенов приносил товары и раскладывал их по столам и стеллажам. Другой - сидел на контроле, следя за людьми, выносящими товары из лавки. А третий был консультантом. Судя по всему, он и был в лавке старшим.
  
  Консультант сидел за столом в углу, на небольшом возвышении, внимательно смотря за тем, что происходит в зале. Но когда появлялись покупатели с вопросами или проблемами, он очень внимательно их выслушивал, ни на что не отвлекаясь.
  Когда к нему обратился Толик, консультант отнёсся к нему очень сердечно. Предложил сесть на гостевой стул, показал, куда поставить сумки и где разместить тележку, спросил о том, что уважаемого покупателя беспокоит. При этом он смотрел на мальчика внимательно и дружелюбно.
  Но только Толик заикнулся о цели своего визита, рассказав о том, как утром у них на подоконнике оказался огромный жук, как выражение лица аборигена резко изменилось.
  
  Дело в том, что при общении с людьми у аборигенов обычно было выражение лица... Как бы это объяснить... У людей такого, пожалуй, и не бывает...
  Правильнее всего его было бы назвать дружелюбно-отстранённым. Мол, плохого тебе никто делать не собирается, скорее хорошее. Но всё равно - был ты чужак и чужаком останешься...
  Так вот. Эта маска отстранённости с аборигена мигом слетели. Глаза консультанта приобрели дружелюбный и даже тёплый оттенок - как будто в лице мальчика он нашёл родственника, которого искал много лет.
  - Мне очень интересно то, что вы сейчас начали рассказывать, - тихо произнёс абориген. - Но говорить здесь не очень удобно. Давайте перейдём в другое помещение, - и открыл незаметную дверь за своей спиной.
  Через несколько минут оба собеседника сидели в маленькой комнатке. Толик достал из сумки ячейку с жуком. Абориген сдвинул с неё непрозрачную крышку и начал сквозь прозрачную мембрану рассматривать гигантское насекомое. А мальчик в это время заново, причём очень подробно, рассказывал всю историю, - начиная с того момента, как проснулся утром от крика сестры.
  И одновременно внимательно рассматривал лицо говорившего.
  
  Вообще-то он, как любой житель Трании, давно привык к внешности аборигенов. А вот жителю любой другой планеты внешность эта могла бы показаться странной.
  Местные жители Трании были очень похожи на людей. Если брать формальные признаки, - так они от людей, пожалуй, вовсе и не отличались. Только вот если визуально сравнивать аборигена с человеком, то перепутать их было абсолютно невозможно.
  Внешность аборигенов была более 'стандартизована', чем у людей. И это была не иллюзия, а признанный факт. С точки зрения людей аборигены были не просто похожи друг на друга, а очень-очень похожи.
  
  Глаза у них были примерно одного цвета. Тёмные, почти чёрные, - но с синеватым оттенком. Таких у людей почти не бывает.
  Форма носа у всех аборигенов тоже была очень характерной. Их носы были вогнутые и очень длинные. При этом 'аборигенские' носы никогда не были горбатыми, крючковатыми или курносыми. С чем их можно было сравнить? В какой-то степени - с носом сказочного Буратино (если бы он вдруг перестал быть куклой и стал бы антропоморфным существом).
  
  Что ещё было характерно для внешности аборигенов? Их волосы всегда были чёрного цвета. Но не блестящие, а почему-то всегда матовые.
  Что ещё осталось? Цвет кожи. Он был у аборигенов смугло-красноватый. Причём, в отличии от американских индейцев, которых прозвали 'краснокожими' не столько из-за цвета кожи, а скорее из-за красной боевой раскраски, кожа коренных жителей Трании имело реальный красноватый оттенок.
  Вот, пожалуй, и всё.
  
  Каждое из перечисленных отличий по отдельности вроде бы было мелочью. Но, собранные вместе, производили неизгладимое впечатление. Так что в человеческих глазах аборигены Трании выглядели ярко и необычно.
  Кого-то их внешность раздражала, кто-то был к ней равнодушен. Что касается Толика - он всегда к аборигенам испытывал симпатию. Особенно после того, как вступил в молодёжную организацию 'Общество защиты природы и традиций'.
  
  Под природой здесь понималась природа Трании, а под традициями - традиции её аборигенов. Вот такой важное уточнение.
  Вообще-то говоря, при первой попытке регистрации было другое название: 'Общество защиты Трании и её коренных жителей'. Но власти, как говорится, 'встали на дыбы', отказавшись регистрировать организацию с таким вызывающим названием. Ведь такая регистрация означала бы признание, что Трании и ее коренным жителям что-то угрожает. А с этим планетарные власти никак не могли согласиться.
  Пришлось название заменить на нейтральное - 'Общество защиты природы и традиций'. В этом варианте организацию с грехом пополам зарегистрировали.
  
  Думая обо всём этом, Толик сам и не заметил, как закончил говорить. И сообразил, что занимался сейчас тремя делами сразу - рассказывал о жуке, внимательно рассматривал аборигена, вспоминал о создании Общества. Прямо как Юлий Цезарь какой-то!
  Выслушав рассказ, абориген прикрыл глаза рукой, как будто пытаясь отвлечься от окружающего мира. А потом вдруг резко отдёрнул руку, внимательно посмотрел на Толика и спросил:
  - Ну и какие у вас планы, молодой человек?
  - Мне очень понравился мой утренний гость. Я хотел бы оставить его у себя. Но боюсь, что нанесу ему вред неправильным уходом. Вот и хочу узнать у вас, как содержать его и чем кормить.
  - Похвальное решение! Но вы понимаете, что это большая ответственность?
  
  Толик удивлённо посмотрел на аборигена. А тот продолжал:
  - Понимаете, такие жуки у нас - большая редкость. И если с одним из них что-нибудь случится - для всех нас это будет очень грустно.
  - А, может быть, мне не рисковать и сразу его отпустить? Всё-таки желание держать его при себе - это, в сущности, эгоизм. Раз он такой ценный - пусть сразу же летит к себе в лес!
  - Подождите, молодой человек, не торопитесь! Не всё так просто!
  
  Абориген замолчал, как будто собираясь с мыслями, и, тщательно выбирая слова, продолжал:
  - Понимаете, у моего народа иметь такого друга из чащи - большая честь. Только вот нельзя пойти и купить его. Лесной жук сам должен прилететь в открытому окну жилища. Так что не мы выбираем их, а они нас.
  - Так значит...
  - Да... Лесной друг выбрал тебя. И мы не можем не уважать его выбор.
  - Понимаете - мне очень-очень хочется иметь такого друга, - задумчиво проговорил Толик. - Но я боюсь... Боюсь, что не сумею защитить его.
  - Тут главное - понимание и желание, - тихо сказал абориген. - А в остальном мы вам поможем.
  
  Дальше разговор перешёл в практическое русло. Абориген объяснил, что жук ест любую растительную пищу, - но больше всего любит древесные листья.
  Толик сказал, что у них дом с садом - так что сорвать несколько свежих листьев нет никаких проблем. Но при этом высказал опасение - вдруг он по незнание даст жуку то, что для него вредно или даже ядовито?
  В ответ абориген улыбнулся (Толик первый раз в жизни видел улыбающегося аборигена!) и заявил, что этого как раз бояться нечего. Вредную для себя еду жук просто не станет есть!
  
  Потом перешли ко второму вопросу - где жук должен жить. Услышав, что пока его определили в домашний зверинец, абориген нахмурился:
  - Нет, так не пойдёт! Это очень опасный вариант.
  На естественный вопрос Толика 'почему' консультант начал терпеливо объяснять. Люди, мол, насекомых боятся, а больших, - в особенности.
  - Это правда, - подтвердил Толик. - Первый раз увидев жука, сестра страшно испугалась. Да я ведь это вам только что рассказал.
  - Да, я помню... А теперь подумай - понравится ли твоим родителям, что в вашем домашнем зверинце будет находиться существо, так испугавшее их дочь? Так что они сразу же надавят на тебя, требуя, чтобы ты от жука избавился. Ты, конечно, не согласишься. Но где гарантия, что у них не появится соблазн решить проблему без твоего ведома?
  - Что же делать? - растерянно спросил Толик.
  - Не волнуйтесь! Решение есть!
  И абориген, встав со стула, начал что-то искать в шкафу, стоящем у стены.
  
  Вернулся он через пару минут, держа в руках чёрный ящик странного вида.
  - Вот, смотрите, - домик для вашего жука. Поставьте его не в зверинце, а в своей комнате.
  - А что делать, когда я выхожу из комнаты? Каждый раз брать с собой жука? Но ведь это физически невозможно!
  - Для этого могу предложить специальный дверной замок. Действует с абсолютной гарантией. Только, боюсь, ваши домашние обидятся...
  - Это я как-нибудь перенесу, - буркнул Толик. - Беру!
  
  - Кстати, вот вам парочка инструкций, - абориген протянул молодому человеку две маленькие книжечки. - В одной написано, как кормить жука, в другой - как за ним ухаживать с учётом того домика, который я вам дал. Кстати, рекомендую пересадить его прямо сейчас, под моим присмотром.
  Толик осторожно перенёс огромного жука из ячейки в домик. Тот был ни капли не против - только лапами лениво шевелил.
  
  - Да, самое главное, - серьёзно проговорил абориген. - Очень вас прошу - поменьше рассказывайте про наш разговор.
  - Я не понимаю, - растерялся Толик. - Вы мне угрожаете?
  - Нет, что вы! - заверил абориген. - Мы-то вас не тронем. Проблемы вас ждут от других людей. Просто мы хотим, чтобы у вас этих проблем было поменьше.
  - И что, я не смогу ничего рассказать даже своим товарищам по Обществу?
  - Им вы в первую очередь должны поменьше рассказывать.
  Толик потёр лоб:
  - Но ведь это нереально! Совсем скрыть этот разговор я не смогу!
  - Совсем - не сможете... Просто рассказывайте пореже и как можно меньше.
  Больше вопросов у Толика не было. Сунув домик с жуком в маленькую сумку, он поднялся, вышел из комнаты и пошёл к выходу из лавки.
  
  
  Глава вторая. Толик проявляет характер
  
  Теперь надо было рассчитаться за покупки. Выглядело это так. Толик поставил корзинку с продуктами на стол. Абориген-продавец мельком посмотрел на неё - и кивнул. Теперь Толик мог укладывать купленные товары в сумки и идти домой.
  Человек, зашедший в лавку в первый раз, очень бы удивился: а как же оплата? Ответ был прост: она производилась позже. Раз в неделю или раз в месяц.
  Получается, что аборигены кредитовали покупателей? Получается, что так...
  Более того - если у их покупателей возникали проблемы с оплатой, хозяева лавки могли немного подождать. Вот такая непонятная снисходительность.
  Да уж, аборигены, - это сплошные загадки...
  Переложив покупки в сумки, Толик вышел на улицу и медленно пошёл домой.
  
  Ему было о чём подумать...
  В этот день произошло столько событий! Шоковое пробуждение... Огромный жук, сидящий на подоконнике... Конфликт с отцом... И главное - совершенно необычный разговор с аборигеном...
  Этого просто не могло быть! В общении с людьми коренные жители планеты всегда были холодными и сдержанными, общаясь исключительно на деловые, очень конкретные, темы. Поговорить с ними 'о жизни' было абсолютно невозможно.
  А вот Толику только что удалось поговорить с аборигеном... Не по душам, конечно, - тут у него иллюзий не было. Но на совершенно другом уровне доверия, чем тот, к которому мальчик привык.
  Сразу же возникла мысль: вот друзья из Общества обзавидываются! Но сразу же ушла: нет, он не будет им об этом рассказывать! Он же обещание дал!
  
  Пока Толик размышлял на всякие интересные темы, ноги сами несли его к дому. Первым делом мальчик отнёс домик с жуком в свою комнату и только после этого отнёс сумку с продуктами на кухню.
  Покупкам мама обрадовалась, заявив, что теперь у них будет замечательный обед. Почти праздничный.
  Отдав продукты, мальчик побежал в свою комнату. Замок на дверь прилаживать.
  
  Выглядел этот замок очень странно. Корпус был деревянный - из какого-то дорогого сорта древесины. Форма - обычная, в виде бруска. А вот дальше начинались странности.
  Во-первых, в замке не было ни одного отверстия, - так что было непонятно, как его прикреплять и как он вообще работает. Во-вторых, никакого ключа не прилагалось. В-третьих, не было никакой инструкции.
  Правда, после внимательного осмотра инструкция нашлась - на боковой стенке замка. Состояла она исключительно из картинок - довольно простых и понятных. Толик внимательно просмотрел их - и быстро понял, что надо делать.
  
  Мальчик левой рукой аккуратно приложил замок у двери и сделал круговое движение правой рукой. Замок буквально прилип к двери. И очень сильно прилип - отодрать его голой рукой было невозможно.
  Толик прикрыл дверь и сделал горизонтальное движение рукой. Замок закрылся. Сделал вертикально движение - замок открылся.
  Получается, любой человек может открыть дверь в его комнату? Тогда какой смысл в этом замке? Толик провёл рукой по замку - и вместо картинки на его поверхности вместо картинки появилась надпись: 'открыть и закрыть дверь, а также снять замок может только тот, кто этот замок установил'.
  И мальчик сразу успокоился. Значит, всё правильно. Другому человеку дверь будет не открыть.
  
  Потом Толик в очередной раз полюбовался на жука, а затем приступил к изучению полученных инструкций. К счастью, они были короткими и, главное, написаны простым и понятным языком. Так что через полчаса мальчик чётко знал, чем кормить жука и как ухаживать за ним.
  А, действительно, не пора ли заняться кормлением? Толик взял домик с жуком, запер дверь своей комнаты и вышел в сад.
  
  Там он вытащил огромное насекомое из переносного домика и посадил на траву. Из прочитанной инструкции он знал, что это можно делать без опасения, - раз жук прилетел к человеку сам, он просто так не улетит.
  Действительно, улетать он не стал. Поползал по траве, погрыз несколько травинок, поднял твёрдые надкрылья, расправив спрятанные под ними прозрачные крылья, - и вновь опустил. И начал лениво ползать по траве, периодически пробуя различные травинки на вкус. Но, похоже, ни одна из них ему по вкусу не понравилась.
  Тогда Толик сорвал несколько листков - по одному с каждого дерева. Они понравились жуку гораздо больше, чем трава, поэтому он с аппетитом поел. Тогда мальчик решил перейти к третьему этапу - сажать жука на ветки того или иного дерева, смотря, листья какого ему больше нравятся.
  Вначале особой разницы не было. Жук погрыз несколько листков - но как-то лениво. При этом Толик заметил, что насекомое аккуратно откусывает кусочки исключительно сбоку листа, как будто стараясь причинить дереву минимальный вред.
  
  Тут вдруг жук, растеряв всю свою медлительность и степенность, буквально набросился на один из листов и сжевал его за несколько секунд. Тем не менее Толик успел заметить, что съеденный лист был какой-то больной: наполовину пожелтевший и слегка скрученный.
  Мальчик решил проверить, случайность это или закономерность. Он стал сажать жука на разные ветки разных деревьев, и везде была одна и та же картина: жук нехотя и очень понемногу ел здоровые листы, а вот на больные буквально бросался, за несколько секунд съедая их целиком.
  
  Тут вдруг раздался возмущённый крик сестры:
  - Что ты тут творишь, ненормальный!
  Понять Олино возмущение было нетрудно. Ещё бы: она увидело испугавшее её чудовище не в клетке, а на свободе. А если учесть, чем оно при этом занималось...
  - Придурок! - снова закричала сестра. - Ты разрешаешь ему грызть наши деревья!
  
  Самым первым на этот 'наезд' отреагировал жук. Расправив крылья, он стрелой полетел к домику и скрылся в нём.
  Мальчик, конечно, не допускал и мысли, что насекомое поняло, что крикнула сестра. Скорее всего, отреагировало на громкий голос.
  Сам Толик попытался действовать конструктивно, попытавшись объяснить, что жук грызёт в основном больные листья. Но девочка слушать его не захотела и, продолжая кричать, убежала.
  Стало ясно: сейчас будет серьёзный наезд, и надо к нему заранее подготовиться. Толик схватил домик с жуком, добежал до своей комнаты, спрятал в ней домик, запер дверь. Уфф! Кажется, успел!
  Тут его и настигла 'возмущённая общественность'. Впереди вышагивала сестра, крича и размахивая кулаками. За её спиной шли родители, бросавшие на Толика осуждающие взгляды.
  Оля бросилась на Толика и, схватив его за грудь, начала трясти, повторяя:
  - Где он! Куда ты его спрятал? Отвечай!
  
  - Вовсе я его не прятал! - начал оправдываться мальчик. - Он тут, в комнате!
  - Немедленно выброси его! - закричала сестра.
  - Я не понимаю, в чём проблема? - удивился Толик. - Ты же сама была не против, чтобы я отнёс жука в зверинец?
  - Зверинец - это одно. А выпускать эту тварь, чтобы она ползала по саду, - это совсем другое!
  - Хорошо! Не буду его в саду выпускать, - попытался пойти на компромисс Толик.
  - Извини, сынок, но этого мало, - вмешался отец. - Ты и в своей комнате не должен его держать! Если не устраивает зверинец - отпусти беднягу на волю. Не издевайся над живым существом!
  - Ничего я не издеваюсь! Он сам ко мне приполз! - попытался объяснить Толик.
  - Опять ты со своими дурацкими идеями, - поморщился отец.
  - Да что вы с ним вообще разговариваете! - возмутилась сестра. - Выкиньте эту тварь - и дело с концом.
  - Знаешь, сынок, а она права, - вздохнул отец. - А ну-ка, отойди от двери!
  Толик вздохнул. Конфликт принимал нежелательный оборот.
  
  Разговоры закончились. Отец отодвинул плечом сына и дёрнул за ручку двери. Дверь не поддалась.
  - Что такое? - пробормотал отец. - Почему она не открывается?
  - Я замок на неё поставил! - пояснил Толик.
  - Так открой!
  - Нет, не открою! - мотнул головой сын.
  - Не много ли на себя берёшь?
  - Нет, не много! Моя комната - моя крепость!
  - Мал ты ещё, чтобы свои крепости иметь! - разозлился отец.
  - Это ты так думаешь! - не согласился Толик.
  - Ну, знаешь! - задохнулся от возмущения Алексей Михайлович. - Если ты так заговорил - пеняй на себя!
  И куда-то убежал.
  Вернулся он минуту через три, неся в руке ящик с инструментами.
  - Ну что, не хочешь добром открыть дверь? Ну и не надо! Я сам её открою! Заодно и твой дурацкий замок сломаю!
  Толик растерялся. Он не знал, что нужно делать в этой ситуации. Сейчас отец сломает дверь - и всё. Конец.
  
  Только вот ничего сломать не удалось. Как отец ни старался, дверь была целёхонька. Даже царапины на ней не было.
  Наконец отец сдался. Поставив на пол ящик с инструментами, он вытер пот со лба и, уставившись на Толика, грозно спросил его:
  - Что ты сделал с дверью?
  Сын пожал плечами:
  - Ничего особенного. Замок установил.
  - А его откуда взял?
  - В лавке у аборигенов.
  Отец в раздражении хлопнул ладонью по стене:
  - Я так и знал! И здесь без твоих дурацких аборигенов не обошлось!
  Несколько минут отец и сын сверлили друг друга глазами. Наконец Алексей Михайлович, медленно и чётко выговаривая слова, произнёс:
  - Всё! Ты под домашним арестом! Будешь сидеть дома, пока не одумаешься!
  - Что, и в школу не ходить? - невинным голосом спросил сын.
  - В школу можешь! - буркнул отец. - Но только в школу!
  
  К счастью, больше попыток войти в комнату сына он не делал. Уже понял, что это просто физически невозможно. Да и вроде бы ни к чему. Наказание озвучено - значит скоро должно наступить и раскаяние.
  Но о раскаянии Толик думал меньше всего. Его занимал чисто теоретический вопрос - как установленный им замок не только запер дверь, но и сделал её неприступной? Как будто она не из дерева была сделана, а из какого-то сверхпрочного сплава.
  Впрочем, этот вопрос занимал мальчика - но не беспокоил. Вот такая у него жизнь начинается - сплошные чудеса и загадки. Хорошо ли это? Скорее да, чем нет.
  Алексей Михайлович тоже думал о неприступной двери - но исключительно в негативном ключе. Он всегда боялся необычного - а тут это необычное само лезет в жизнь его семьи!
  Тут мама закричала, что обед готов - и вся семья потянулась в столовую.
  
  Первое блюдо было самым обычным - овощной суп. А вот второе блюдо было праздничным - серая каша. Несмотря на не очень красивое название, эта каша считалась деликатесом. Даже будучи деликатесом, она была дешёвой. А дешёвой она была потому, что варилась из крупы, покупаемой у аборигенов.
  Спрашивается, если серая каша такая вкусная и недорогая, почему бы не питаться ей как можно чаще - если не каждый день, то хотя бы через день? Причина была проста - в продаже крупа для серой каши в аборигенских лавках продавалась не всегда. Скорее редко, чем часто.
  Толику в это утро повезло - нужная крупа в продаже была, и он принёс домой четыре больших пакета. В результате повезло всем - появилась возможность отведать деликатесного блюда.
  
  За обедом о недавнем конфликте старались не вспоминать, говоря на нейтральные темы. Нет ничего удивительного в том, что, когда стали есть кашу, заговорили о каше.
  Мама посетовала, что эту крупу не каждый раз можно купить. Иначе бы она её гораздо чаще готовила.
  Сестра поинтересовалась, почему обычные торговые сети эту самую крупу не продают. Ну, была бы она подороже - зато продавалась бы без всяких ограничений.
  Услышав эту реплику, отец усмехнулся:
  - Наши бизнесмены были бы, конечно, рады производство крупы для серой каши освоить. Да вот только рецепта не знают.
  - Как это? - не поняла Оля. И отец начал объяснять.
  
  - Злак, из которого делается серая каша, хорошо известен. Да вот только если его собрать и сварить, получится блюдо не очень вкусное. Значит, аборигены его каким-то особенным обрабатывают. Но вот как - никто понять не может.
  - Странно это звучит, - засомневалась мама. - В наше-то время. Надо взять порцию крупы, сделать её тщательный химический анализ, - и всё станет ясно.
  - Думаешь, производители питания у нас дураки? Пробовали... Много раз пробовали... Только вот безрезультатно.
  - А не пытались у аборигенов технологию купить?
  - Пытались. Но те вполне резонно отвечают, что не видят в продаже технологии ни выгоды, ни необходимости.
  - Забавно! - вмешалась Оля. - Получается, аборигены умеют что-то такое, чего не умеют люди. Вот умора!
  - Не вижу никакого повода для веселья, - сухо возразил отец. - Тут не смеяться надо, а плакать. Распустили мы аборигенов. Ох, распустили!
  - Насколько я знаю, это политика Федерации - осторожно возразила мама.
  - Дурацкая, скажу я вам, политика! - отрезал отец. - И никогда от своих слов не откажусь!
  
  - В конце концов, - задумчиво протянула мама, - нам-то какая разница? Всегда можно пойти к аборигенам в лавку и купить.
  - Да, но если бы люди освоили эту технологию, тогда бы такая каша продавалась ежедневно. Не надо бы было гадать, будет в этот раз или нет.
  - Но при этом она стала бы в несколько раз дороже. И качеством хуже.
  - Не веришь ты, видно, в качество земных продуктов! - подколол маму отец.
  - Я не очень верю в честность наших торгашей, - отрезала мама.
  
  - И всё-таки в аборигенских лавках есть свои достоинства, - осторожно вмешался в разговор Толик. - Однажды приходишь - а там белая каша в продаже!
  - Белой каши я бы сейчас с удовольствием поела! - мечтательно заявила Оля.
  Её реакция была неудивительна. Если серая каша считалась повседневным деликатесом, то белая каша была деликатесом праздничным. Но продавали её аборигены очень-очень редко.
  - Ты мне зубы-то не заговаривай! - неожиданно разозлился на Толика отец. Скажи ясно и чётко - выгонишь своего жука?
  - Нет! Ни за что! - мотнул головой Толик.
  - Ладно, - стараясь не повышать голос, протянул Алексей Михайлович. - Как ты со мной, так и я с тобой. Посмотрим, кто раньше уступит!
  Толик ничего не ответил. Но всем своим видом дал понять, что уступать не собирается.
  
  За столом повисло тягостное молчание. Толик чувствовал, как на него давят отрицательные эмоции его родных. Обида со стороны сестры, возмущение со стороны отца, тягостное недоумение со стороны матери. В общем, получается, он вокруг виноват!
  Но он не мог выкинуть этого замечательного жука, просто не мог! Особенно после того, что он узнал от консультанта-аборигена.
  Тут грустные мысли мальчика были прерваны самым неожиданным образом.
  
  
  Глава третья. Неприступная комната
  
  В столовую буквально ворвался соседский сын Вадик:
  - Тётя Надя! Дядя Лёша! В аборигенской лавке сейчас крупу для белой каши дают! Мама просила немедленно вам передать!
  - Вот удачно поговорили! - захлопала в ладоши Оля. - Помечтали - и сбылось!
  - Вот и сбегай сама, если так белую кашу любишь! - предложил отец.
  - Ну папа... сразу же скривилась дочка. - Ходить в аборигенскую лавку - это же работа Толика!
  - Толик сегодня не может! Он наказан!
  - А давай он будет наказан с завтрашнего утра, - предложила Оля. - А сейчас за белой крупой сбегает - пока она не кончилась.
  - Ну ладно - делайте как хотите! - махнул рукой Алексей Михайлович.
  Толик, пока родители не передумали, схватил сумку и побежал в лавку. Оля пошла в свою комнату. Вадик почему-то побежал вслед за ней. А Надежда Андреевна повернулась к мужу. Выражение её лица не предвещало ничего хорошего.
  
  - Ты, когда разозлишься, совсем соображать перестаёшь! - набросилась она на Алексея Михайловича. - Ну зачем было говорить при посторонних, что Толик наказан? Теперь этот Вадик всё своим родителям расскажет. А наших соседей я знаю. Растреплют эту новость всем - кому надо и кому не надо!
  Глава семейства был смущён - сам знал, что накосячил.
  - Извини, дорогая! - приобнял он жену. - Пожалуй, сейчас я действительно сделал что-то не то. Постараюсь больше так не делать!
  
  А в это время Вадик допытывался у Оли, за что наказан Толик. Та скрывать ничего не стала, подробно рассказав всю историю с жуком. Соседский сын жадно слушал её, буквально впитывая каждое слово. Вот новость так новость! Будет что одноклассникам рассказать!
  К счастью, до него не дошла самая главная информация - о том, как Толик укрепил свою комнату. Этого факта девочка просто не заметила. Она решила, что отец очень нервничал - вот поэтому и не сумел 'с ходу' дверь открыть.
  
  А Толик в это время бежал к аборигенской лавке. Почему бежал, а не шёл? Потому что очень беспокоился о жуке, оставшемся в его комнате. Вдруг в его отсутствие отец всё-таки попытается войти и разобраться с Толиковым другом в меру своего понимания?
  Впрочем, никакого удивления бег ни у кого не вызвал. За белой крупой ещё и не так побежишь!
  Так что в лавку мальчик буквально ворвался. И сразу же стал озираться: где тут белая крупа лежит?
  На полках дефицитного продукта не было. Где же его искать?
  Осмотревшись ещё раз, Толик понял, что дефицитную крупу выдают вручную. И делает это уже знакомый ему продавец-консультант.
  В одни руки давали только один пакет в этом не было ничего странного - так было всегда.
  Толик положил пакет в корзину и 'завис'. Ему надо было срочно проконсультироваться с аборигенами - но он не знал, как это сделать. Привлекать внимание других покупателей очень не хотелось!
  
  Но консультант решил проблему сам. Сделав торжественное лицо, он вручил Толику маленькую коробочку и заявил:
  - Вручаю вам приз - как тысячному покупателю белой крупы!
  А потом, наклонившись к мальчику, очень тихо сказал:
  - Немедленно спрячьте! Откроете в своей комнате - обязательно запертой.
  И сразу же занялся другим покупателем.
  
  Толик сразу же сунул коробочку в карман. Теперь в его корзине одиноко лежал пакет с деликатесной белой крупой. Быстрым шагом пройдя к выходу, мальчик поставил корзинку на стол перед продавцом. Мелькнула неприятная мысль: а если его сейчас спросят, что это он пытается вынести в кармане?
  Но никто неприятных вопросов не задавал, так что через минуту он уже шёл быстрой походкой к дому. Бежать было нежелательно: на обратном пути это выглядело бы чересчур странным.
  И всю дорогу в голове билась мысль: только бы успеть!
  
  Если говорить честно, у Алексея Михайловича действительно мелькнула мысль воспользоваться отсутствием Толика и ещё раз попытаться проникнуть в комнату. Но он её отбросил. Много ли сделаешь за несколько минут? Вот завтра, когда сын уйдёт в школу, можно будет заняться и дверью - медленно и не торопясь.
  Так что возвращение домой прошло спокойно. Мальчик торжественно вручил маме пакет с деликатесной крупой и сразу же пошёл в свою комнату распаковывать таинственный пакет.
  В нём оказались два замка и маленькая инструкция. Один из замков предназначался для окна. Его необходимо было приложить к стене рядом с окном и активизировать так же, как и дверной замок.
  Второй замок укреплял всю комнату. Его надо было приложить к стене, противоположной двери.
  Ещё в инструкции была странная надпись, что последний замок имеет функцию 'хамелеон'.
  Прочитав инструкцию, Толик очень обрадовался. Молодцы аборигены! Это именно то, что ему сейчас надо.
  И занялся установкой новых замков.
  
  После установки оконного замка вроде бы ничего не изменилось. По стеклу Толик бить побоялся - а вдруг действительно разобьётся? А потом сообразил - зачем бить окно? Его же можно просто попытаться открыть?
  Оказалось, что с замком всё честно - окно не открывалось. Ручка поворачивалась свободно - да вот створки окна держались как влитые.
  Форточка, правда, открылась. Но вот просунуть в неё руку не получилось. Проём форточки будто перекрывала какая-то преграда - прозрачная, но совершенно непреодолимая.
  Воздух через эту преграду, тем не менее, свободно проходил. После того, как форточка была открыта, в комнате существенно посвежело.
  'Вот так технологии! - мысленно воскликнул Толик. - Вот так дикие аборигены!'
  
  Установка последнего замка произошло более эффектно. Как только он был прилеплен к стене и активизирован, комната как будто вздрогнула. Потом мелко задрожала. И всё.
  К сожалению, как проверить этот замок, придумать не удалось. С другой стороны - раз первые два работают, то почему третий должен не работать?
  Пока Толик рассуждал на эту тему, с третьим замком произошла странная трансформация. Он вздрогнул - и исчез.
  Самое интересное, что, если верить осязанию, замок остался на месте. Лишь для зрения стал недоступен.
  Тут комната дрогнула ещё раз - и первые два замка тоже исчезли!
  Толик понял, что эта маскировка и есть таинственная функция 'хамелеон'.
  
  Что ещё осталось сделать? Ещё раз жука покормить. Но выносить его в сад было рискованно. Мальчик решил сам нарвать немного листьев. Чтобы проверить свою гипотезу, он рвал не только здоровые, но также больные и повреждённые листья.
  Гипотеза подтвердилась на все сто. Огромное насекомое с жадностью набросилось на больные листья, не обращая на здоровые никакого внимания.
  Поставив домик с жуком на письменный стол, Толик сел в кресло и, положив на колени ноутбук, занялся завтрашними уроками. Поскольку это воскресенье было чересчур беспокойным, он смог заняться этим только сейчас.
  Позанимавшись минут двадцать, мальчик поднял глаза. Жук сидел на крышке своего домика и внимательно смотрел на Толика, не делая никаких попыток убежать.
  
  Сделав все уроки, мальчик закрыл домик (жук послушно спустился вниз), выключил ноутбук и лёг спать. Спал он плохо - всю ночь снились кошмары, в которых присутствовали аборигены, гигантские жуки и почему-то школьные учителя. Вот такая причудливая мешанина.
  Но всё это было в первой половине ночи. Во второй половине кошмары уже не снились. Наоборот, под утро приснилось что-то очень хорошее, - но что, Толик так и не смог вспомнить.
  Проснувшись, мальчик сбегал в сад, бросил жуку ещё несколько листков, запер домик и спрятал его в шкаф. Поскольку в домике была предусмотрена вентиляция, а шкаф отнюдь не был герметичным, с воздухом у жука всё должно было быть в порядке.
  Осталось тщательно запереть комнату - и всё, можно было идти завтракать - и в школу.
  Завтрак, правда, был несколько напряжённым. Участники в основном молчали. Только отец в конце напомнил, что сын наказан и после школы сразу же, нигде не задерживаясь, должен идти домой.
  Вопреки ожиданиям Алексея Михайловича, сын спорить не стал. Только молча кивнул головой.
  
  После того, как Толик ушёл в школу, отец заперся в кабинете и сел в кресло, обхватив голову руками. Чуть более суток назад всё в его жизни было хорошо и спокойно. Но этот дурацкий жук всё испортил.
  Неужели сын не понимает, что нельзя думать только о себе? Ну да, понравился ему этот жук. Но ведь Оля, только увидев его, начинает дрожат от страха!
  Ладно, с сестрой у него отношения сложные. Не любят они друг другу уступать. Но ведь есть ещё и мнение родителей. Что, его тоже можно игнорировать?
  Алексей Михайлович ни разу в жизни пальцем не тронул своих детей - ни Олю, ни Толика. Только вот вчера и сам не заметил, как ввязался в силовое противостояние с сыном.
  Это был настоящий кошмар. Дверь, которую физически невозможно вскрыть - этот что-то абсолютно необъяснимое. Получается, аборигены умеют такое, что людям даже и не снилось! А что ещё умеют эти непонятные хитрецы?
  Попытавшись при всех открыть дверь и не сумев сделать это, Алексей Михайлович загнал сам себя в тупик.
  Прекратив попытки, он признает своё поражение. И перед кем - перед двенадцатилетним пацаном!
  Если он попытается открыть, но снова не сможет, - это ещё хуже. Мало того, что поражение признает - так ещё и станет смешным в глазах всех членов семьи!
  Вариант уговорить Толика отец даже не рассматривал. Он знал, насколько упрям его сын. Если он чётко сказал 'нет' - его уже не собьёшь.
  Значит, надо всё-таки открыть эту дурацкую дверь, причём обязательно довести дело до конца! Только так можно покончить с кошмаром и вернуться к нормальной жизни.
  
  Ладно! Тут надо не размышлять, а действовать. И, взяв инструменты, Алексей Михайлович пошёл к двери в комнату сына. Момент был удачный - никого рядом не было, так что можно было заняться её взломом спокойно и не торопясь.
  Результат был ничуть не лучше, чем в прошлый раз. Даже хуже - когда дверь так и не открылась, отец начал действовать, что называется, в полную силу, сломав в результате стамеску и сбив наконечник отвёртки.
  Тогда возникла естественная мысль: почему надо открывать именно дверь? Не проще ли открыть окно? И Алексей Михайлович, подхватив коробку с инструментами, побежал в сад. В саду, к счастью, тоже никого не было.
  Вопреки ожиданиям, и окно открыть не удалось! Когда это выяснилось, отец в сердцах стукнул в стекло молотком. Со всей силы стукнул. А стеклу хоть бы что!
  Алексей Михайлович понял, что этот этап он проиграл. И пошёл к жене - советоваться.
  
  Надежда Андреевна слушала рассказ мужа с напряжённым лицом. А, когда он замолчал, заявила:
  - Вот слушаю я тебя и не понимаю, кто из вас больше ребёнок - ты или Толик.
  - Хватит ругаться! Ты лучше скажи, что делать!
  - Для начала - кончай со своим дурацким взломом. Ведь если соседи узнают - сразу станешь всеобщим посмешищем. Тебе это надо?
  Алексей Михайлович представил себе возможную картину - и содрогнулся.
  - Может быть, улучить момент, когда Толик откроет дверь, - и в этот момент войти самому?
  - И как ты себе это представляешь? Ты оттолкнёшь его? Или оттащишь? А где же тогда твоё убеждение, что насилие по отношению к детям недопустимо?
  Увидев, что муж окончательно растерялся, Надежда Андреевна продолжала:
  - Так что слушай мой совет: спрячь подальше свои инструменты и никому об этой истории не рассказывай!
  - Но домашний арест я всё равно не отменю! - упрямо заявил Алексей Михайлович.
  - Как хочешь! - пожала плечами Надежда Андреевна. - Здесь прямое насилие отсутствует - так что надеюсь, что Комитет защиты детей не вмешается.
  
  Так что, пока Толик находился в школе, дома кипели страсти. Мама была жутко расстроена, что трое самых дорогих людей перессорились на пустом месте, - и планировала, как их помирить.
  А отец думал, как выпутаться из сложившейся ситуации, не растеряв своей репутации. И чем больше думал, тем больше злился на Толика, - виновника всего случившегося.
  В конце концов решение было принято. В комнату ломиться он больше не будет. Но и наказание Толику не отменит. Пусть попробует хотя бы недельку пожить без своих внеклассных кружков и без визитов к одноклассникам! И самое главное - без своего дурацкого Общества!
  А когда сын дрогнет - Алексей Михайлович предложит ему компромисс. Не убивать жука и даже не выгонять - а отнести к аборигенам. Они лучше должны знать, что с этой тварью делать.
  Так что вот где ключ к успеху - вначале твёрдость, а в конце - маленькая уступка. Главное - не дать слабину и чётко придерживаться намеченного плана.
  
  
  Глава четвёртая. Толик подвергается 'наездам'
  
  А что же Толик? Можно ли считать, что, в то время как его родители ломали голову над сложившейся ситуацией, их сын спокойно учился?
  Вовсе нет. Этот школьный день был у него очень беспокойный.
  Беспокойство началось на первой же перемене. К Толику подошёл соседский пацан Вадик и попросил показать жука. На вопрос, откуда он про него знает, был сразу же получен лаконичный ответ: от Оли.
  Отпираться дальше было бесполезно. Пришлось говорить правду: что жука он оставил дома, в своей комнате.
  - Но завтра-то ты его принесёшь? - допытывался Вадик.
  - Если бы и хотел - не смогу! Охрана с жуком меня в школу не пустит!
  - Пустит - если ты на него пропуск у директора оформишь!
  - И как ты себе это представляешь? - удивился Толик. - Вот я иду к директору... И что я при этом ему говорю?
  Вадик представил себе эту картину и смутился. Толик, воспользовавшись этим, быстро убежал в кабинет астрономии - на второй урок.
  Но 'наезды' на этом не кончились. Напротив, они только начинались.
  
  Когда Толик вошёл в кабинет, к нему сразу же подошёл его одноклассник Глеб.
  Этот Глеб был весьма примечательной личностью. Собиратель местных легенд, борец за равноправие аборигенов. И главное - основатель и руководитель 'Общества защиты природы и традиций' в седьмых классах.
  - Я только что узнал, что ты у нас герой! - начал Глеб без всяких обиняков.
  - Откуда такие заявления? Я вроде бы не делал за последнее время ничего героического, - попытался отшутиться Толик.
  - Как ничего? А твой жук?
  - Не вижу в этом ничего особенного! Он ведь сам ко мне приполз!
  - Вот-вот! К абы кому такие гости не приползают! - загадочно проговорил Глеб.
  - Вот Вадик трепло! - в сердцах выругался Толик.
  Глеб спорить не стал. Вадик действительно не умел держать язык за зубами - и это знала вся школа.
  
  Урок астрономии начался странно. Учитель сел за стол, улыбнулся и сказал:
  - Сегодня у нас будет экспериментальный урок. Мы сейчас вместе выбираем какую-нибудь интересную тему - и подробно её обсуждаем.
  - А в чём тут 'изюминка'? - удивилась одна из учениц.
  - Изюминка заключается в том, что тот, кто предложит тему, сам же о ней нам и расскажет. Ну что, у вас в 'седьмом бэ' есть знаток астрономии? В 'седьмом а', например, не нашлось!
  Услышав это, класс зашумел. 'Утереть нос' параллельному классу хотелось. Очень хотелось!
  После того, как все успокоились, вверх неожиданно взметнулась рука. Это был Глеб.
  - Ну что, молодой человек! Вы нам хотите свою тему предложить? - с интересом спросил учитель.
  - Нет, просто я хочу высказать своё мнение. По-моему, никто в нашем классе так хорошо не знает астрономию, как Толик Лапин. Я думаю, он и должен тему предлагать.
  Учитель внимательно посмотрел на Толика. Тот пожал плечами и пошёл к доске. Но, проходя мимо Глеба, незаметно показал ему кулак. Вот подставил так подставил! Тоже мне - друг называется!
  
  Прежде чем подойти к доске, Толик достал свой коммуникатор и что-то тихо спросил у учителя. Тот протянул ему небольшую коробочку, нажав на ней несколько кнопок. Затем учитель опустил на окна шторы - и кабинет погрузился в темноту.
  Вроде бы в этом не было ничего странного. Большинство уроков астрономии происходило в темноте. Но тут ведь намечалось выступление их одноклассника! Неужели он сейчас начнёт им показывать те же хитрые штуки, что показывал учитель?
  Толик отошёл в сторону. Теперь он стоял не перед доской, а слева от неё. Нажал кнопку слева от доски - и та сменила цвет со светло серого на густо-чёрный. Выбросил руку с коммуникатором вперёд - и между классом и доской повис комок звёзд.
  - Вот смотрите - торжественно произнёс Толик. - Это звёзды с населёнными планетами, принадлежащие нашей Федерации.
  
  Класс замер. Нельзя сказать, что кто-то видел эту картинку в первый раз. Но Толик, похоже, выбрал какой-то особый ракурс. То, что он показывал, выглядело особенно эффектно.
  А Толик между тем продолжал:
  - Главная звезда нашей Федерации - Солнце. Вокруг неё вращается главная планета Федерации - Земля Изначальная. Но в Солнечной системе есть и другие планеты: Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун. Есть несколько планетоидов, крупнейшим из которых является Плутон. Вокруг многих планет вращаются спутники. Большинство из перечисленных небесных тел в той или иной степени заселены.
  Называя планеты, Толик сразу же показывал их объёмные изображения. Особенно красиво выглядел Сатурн с его замечательным кольцом.
  
  - Особое значение, - продолжал Толик, - следуют ближайшие к Солнцу звёзды. Тут, конечно, учитываются только те, которые достаточно велики и имеют планеты. Так вот - в первой группе, то есть самых близких, имеются четыре звезды: Альфа Центавра, Сириус, Процион и Альтаир.
  Далее мальчик показал все эти звёзды и кратко охарактеризовал их планетарные системы.
  - Звёзды второй группы, - продолжал Толик, - чуть подальше. Их тоже четыре: Вега, Фомальгаут, Поллукс и Арктур. Ещё дальше зв ёзды третьей группы: Капелла, Кастор, Альдебаран, Регул, Гакрукс и Ахернар. Их всего шесть.
  Далее Толик показал все перечисленные звёзды и рассказал об их планетарных системах.
  - Все эти звёзды находятся на разном расстоянии от Солнца, - продолжал он. - . Ближе всего Альфа Центавра - чуть больше четырёх световых лет. Дальше всего Ахернар - сто тридцать девять световых лет. Но в масштабах Федерации все это очень немного. Поэтому все четырнадцать перечисленных звёзд смело можно назвать близкими к Солнцу.
  
  - Эти звёзды, - продолжал Толик, - в силу своей близости к Солнцу все более-менее освоены. Если есть подходящие планеты - на них произведено терраформирование. Если терраформирование на какой-либо планете было невозможно - строился купол. Если и купол было не построить - использовались станции, являющиеся спутниками планет. В тех редких случаях, когда у звезд вообще не было планет, были построены станции, являющиеся спутниками самих звёзд.
  Рассказывая всё это, Толик не забывал менять иллюстрации. Показал терраформированную планету. Показал купол на планете с непригодными для жизни условия. Показал обитаемые искусственные спутники планет. И в самом конце - огромные станции, вращающиеся вокруг звёзд, лишённых планет.
  
  - С более дальними звёздами всё сложнее, - продолжал Толик. - Освоены те, которые удобно осваивать. Например, Канопус и Денеб. А некоторые звёзды ближе, чем они, - но освоение прошло как-то мимо них. Если брать в целом, частично освоенная часть пространства тоже является достаточно компактной.
  Но есть несколько звёздных систем, принадлежащих Федерации, которые вообще выдвинуты вперёд, за пределы освоенных областей. Своего рода форпосты нашего государства. Одной из таких звёзд и является наша родная звезда Транисолла, вокруг которой крутится планета, на которой мы живём - Трания.
  Толик сделал паузу. Всё остальные тоже молчали, подавленные описанной картиной.
  Наконец, молчание нарушила одна из учениц, которая, всхлипнув, сдавленно спросила:
  - Получается, мы живёт тут отдельно от всех? А вокруг, на десятки световых лет, пустое пространство, - и ни одного человека?
  - На самом деле всё не так страшно! - улыбнулся Толик. - Мы живём далеко от всех - но до нас довольно легко долететь!
  
  Вы все знаете, что для того, чтобы звездолёты могли передвигаться быстрее света, используются пространственные узлы. Чем мощнее пространственный узел, тем дальше можно с его помощью 'прыгнуть' - и тем меньшая энергия для этого требуется. Особенностью нашей звезды Транисоллы является то, что к ней привязан очень мощный пространственный узел. Поэтому наша звёздная система активно используется для организации сверхдальних перелётов в качестве транзитного узла.
  Но это ещё не всё. Контроль над сверхмощным транспортным узлом позволяет не только передвигаться самим, но и мешать передвигаться другим. То есть, говоря проще, ставит заслон перед вражескими армиями вторжения, которые хотели бы проникнуть в населённые области нашей Федерации.
  Вот поэтому в нашей звёздной системе расположена одна из крупнейших военных баз Федерации. Да вы и сами это знаете - вся наша жизнь фактически связана с ней.
  Кстати говоря, вот одна из причин, по которой нам всем не о чем беспокоиться. Если нападёт враг, база нас защитит.
  Закончив своё сообщение, Толик выключил проектор, открыл шторы и спросил, есть ли у слушателей вопросы, возражения или замечания.
  
  Вопросов было не очень много. В основном они уточняли материал лекции. Было два пожелания: рассказать, как открыли Транисоллу с Транией и как Транию начали осваивать. Но тут вмешался учитель, который призвал учеников потерпеть. Мол, он сам об этом расскажет - на одном из следующих уроков.
  Импровизированная лекция была закончена. Поскольку до конца урока ещё оставалось время, учитель сел на своё место и заявил, что Толик, безусловно, получает пятёрку. И что рассказанный материал, безусловно, актуален и интересен. Но теперь он вынужден перейти к более скучной теме - описанию планет, вращающихся вокруг Транисоллы.
  Поскольку эта тема Толику была хорошо известна, учителя он слушал не очень внимательно. Часть его сознания отвлеклась, переходя с одного предмета на другой.
  Самое главное, что его интересовало: понравилась ли Лене его лекция?
  Так незаметно прошли четверть часа - и урок закончился.
  
  Ученики вскочили со своих мест и, толпясь в дверях, покинули кабинет. Задержался лишь Толик: он хотел спросить у учителя, понравился ли ему доклад.
  Учитель улыбнулся и сказал, что в целом всё хорошо. Но в одном месте Толик, мол, слукавил: составляя таблицу ближайших звёзд, не упомянул, что по мере удаления от Солнца сдвигается вверх граница между маленькими и большими звёздами.
  Толик смутился. Но преподаватель его успокоил, сказав, что, в сущности, это мелочь.
  Получив в целом положительную оценку, мальчик обрадовался и выбежал в коридор. Настроение у него было романтическое и он засмотрелся на великолепный пейзаж, раскинувшийся за окном.
  Школа стояла на вершине холма, на самой окраине небольшого города. Окно как раз выходило на ту сторону, где города уже не было. Только широкий луг, протекающая по нему речка. Если говоря точнее, она текла со стороны виднеющегося вдали леса - и текла мимо школы к центру города.
  Внезапно Толик вздрогнул: кто-то тронул его за плечо.
  
  Мальчик повернул голову: рядом с ним стояла Лена.
  - А знаешь, Лапин, мне понравилось, - сказала она снисходительным голосом. Может быть, из тебя что-то путное когда-нибудь и выйдет!
  И, иронично посмотрев на ошарашенного одноклассника, медленно, с чувством собственного достоинства, пошла по коридору.
  Толик долго смотрел ей вслед. И выражение лица у него при этом было очень мечтательное.
  
  Следующим был урок биологии. Тут снова его ждали неожиданности.
  Когда мальчик вошёл в класс, учительница Елизавета Степановна уже сидела за своим столом. Увидев Толика, она, не дав ему дойти до своей парты, строгим голосом произнесла:
  - Лапин! Подойдите ко мне!
  Когда растерянный Толик подошёл к учительнице, она, внимательно глядя на него, спросила:
  - Я слышала, ты какого-то особенного жука поймал?
  - Ну как особенного... - осторожно сказал Толик. - Просто большого.
  - А я слышала - очень большого, - поправила его учительница. - Очень-очень большого.
  - И что с того? - томимый нехорошими предчувствиями, спросил мальчик.
  - А то, что ты должен. Нет - просто обязан подарить его нашему школьному зверинцу!
  В груди у Толика похолодело. Этого ещё не хватало!
  
  Очень осторожно (ведь с учителями конфликтовать опасно), мальчик стал объяснять, что отдать жука не может. Никак не может. Он ему, можно сказать друг, - а друзей не предают!
  Елизавета Степановна не сочла его аргумент серьёзным. Мол, насекомое другом быть никак не может. Слишком это примитивное существо!
  Толик оказался в очень сложном положении. Он мог бы с лёгкостью прояснить ситуацию, подробно рассказав всё, что с ним произошло. Тогда бы учительница поняла, что ситуация действительно уникальная. И что отдать жука в зверинец мальчик действительно никак не может!
  С другой стороны, он же давал аборигену обещание лишнего не рассказывать!
  Что же делать? Вот головоломка!
  Сошлись на том, что Толик принесёт жука в школу и покажет учительнице. Та даже бумагу для охранника написала, по которой этого жука можно было внести в школу и вынести из неё.
  
  В принципе, было понятно, что показывать жука в школе всё равно придётся - раз информация о нём уже разошлась. Так что учительница с её разрешительной бумажкой была даже кстати. С другой стороны, было понятно, что, увидев уникальное насекомое, Елизавета Степановна захочет его 'прихватить'. Чтобы этого не произошло, надо заранее принять кое-какие меры.
  Так что хочешь-не-хочешь, а придётся обращаться к Глебу. Он мастер в решении подобных щекотливых вопросов.
  
  Глеб к ситуации отнёсся с пониманием.
  - Ещё чего! - поддержал он опасения друга. - Если ты отдашь свою находку в школьный зверинец, то сделаешь величайшую в жизни ошибку! Вдруг училка вообще его в какую-нибудь лабораторию отдаст. И начнут там над твоим жуком издеваться. Может быть, даже вообще на кусочки разрежут!
  Толик представил себе - и содрогнулся.
  - Что же делать? - спросил он растерянно.
  - Вот как раз после уроков у нас заседание Общества, - напомнил Глеб. - Там мы и обсудим твою проблему.
  - Не знаю, выйдет ли из этого толк? - задумался Толик. - Если на сторону учительницы станет Зайцев...
  Глеб помрачнел. Андрей Зайцев был вторым человеком в школьном Обществе - и известный недоброжелатель Глеба и Толика.
  - Ничего, Катя его быстро на место поставит. Она ведь у нас миротворец! - попытался успокоить себя и друга Глеб. Но в голосе его уверенности не было.
  Тут вдруг Толик вспомнил о своём домашнем аресте.
  - Знаешь, я не могу сегодня задерживаться после школы. Совсем не могу...
  - Я не понимаю, кому это больше надо - мне или тебе? - отрезал Глеб. - От того, что ты на час задержишься, никакой трагедии у тебя дома не произойдёт. Так что не слушаю никаких возражений. Лично прослежу, чтобы ты после последнего урока пошёл не домой, а на заседание Общества.
  Толик вздохнул, представив, как на это отреагирует отец. Но спорить не стал.
  
  После окончания последнего урока пришлось сразу же отключить коммуникатор. Ведь очень неудобно будет, если отец позвонит в самый разгар заседания Общества! А он обязательно позвонит, когда наказанный сын вовремя домой не придёт!
  Про жука рассказывал Глеб, как более авторитетное лицо. После того, как ситуация была описана, в комнате повисло молчание.
  - Как-то всё это очень сомнительно выглядит, - сразу же высказал сомнение Андрей Зайцев.
  - Давайте всё-таки воздержимся от оценок и обсудим конкретные проблемы, - вступила в дискуссию председатель школьной ячейки Общества десятиклассница Екатерина Замойская. - Насколько я понимаю, главная проблема в том, чтобы внести ваш драгоценный груз в школу, но в зверинец не отдавать.
  Толику очень не понравилось, что девушка назвала его друга 'грузом'. Но спорить не стал. Слишком влиятельным человеком была Екатерина. Ходили даже слухи, что она имела выход на властные структуры. Так что если кто-то и сможет ограничить притязания жадной учительницы, то только она.
  А вот Андрей Зайцев имел возражения иного рода - и скрывать их не стал. Мол, максимум, что грозит Толику, - позор от того, что он нашёл маленького жучка, а потом в целях саморекламы раздул его размер.
  - Давайте не будем раньше времени клеить ярлыки, - возразила Екатерина. - Вот принесёт Толик своего супержука, покажет нам, - после этого и будем решать, что надо делать.
  На это трудно было возразить - и заседание Общества закончилось.
  
  Выходя из школы, Толик включил коммуникатор. И почти сразу же раздался вызов.
  Звонил отец:
  - Ну где там тебя носит? - спросил он строго. - Я смотрел в планетарной сети - уроки у вас давно закончились!
  - У нас тут после уроков заседание Общества было.
  - Ну знаешь! - задохнулся от раздражения отец. - Так мы не договаривались! Занятия кончились - и ты должен идти домой! Без всяких исключений!
  Толик вздохнул, пряча коммуникатор в карман. Ну что за день сегодня такой? Сплошные "наезды"!
  
  
  Глава пятая. Нашла коса на камень
  
  Как и ожидалось, за неприятным телефонным разговором последовал неприятный разговор 'глаза в глаза'. Отец заявил, что его требование идти домой сразу после окончания занятий не имеет исключений.
  - И что, если нам дополнительный урок назначат, я тоже должен его прогулять? - с невинным видом спросил Толик.
  - Урок есть урок! - буркнул отец. - На уроки моё требование, естественно, не распространяется.
  - А если классная руководительница классный час устроит? - задал следующий вопрос сын. - Ведь классный час - это не урок!
  - Дурака-то из себя не изображай! - вскипел отец. - На любом официальном мероприятии можешь присутствовать! А что касается всякой ерунды вроде танцев, кружков или вашего дурацкого общества - извини. Придётся пропустить.
  Толик вздохнул. Скоро будет День Трании. А накануне праздника, как всегда, в школе состоятся танцы. Неужели отец и на них его не пустит?
  Обидно...
  
  За ужином о неприятных вещах не говорили. Отец, правда, попытался что-то назидательное сказать, - но мама быстро его оборвала. Она мол, старалась, белую кашу сварила, - и нечего роскошный ужин дурацкими скандалами портить.
  Услышав это заявление, все навострили уши. Вкусно поесть ещё никому не вредило.
  За едой Толик, задумавшись, вспомнил забавный случай - как его одноклассник решил над старшей сестрой подшутить. Взял обычный рис, как-то по-хитрому его обработал, чтобы он выглядел, как белая каша, - да и поставил в шкаф. Сестра подмены не заметила и сварила рис в полной уверенности, что варит аборигенский деликатес. Вся семья в предвкушении сели за стол. Каждый съел по ложке.
  Ой, что тут началось! Одноклассник, рассказывая, смущённо отводил глаза. Видно, ему тогда сильно досталось!
  Толик обязательно бы рассказал эту историю, если бы не конфликт по поводу жука. Мало ли как отец на его рассказ отреагирует? Вдруг ещё больше рассердится?
  
  Вторая половина дня прошла спокойно. Толик накормил жука, почистил его клетку, прибрал свою комнату, сделал уроки. И решил немного в планетарной сети 'посидеть'.
  Выяснилось, что, пока Толик конфликтовал, на планете произошли значимые события. Планетарный парламент неожиданно принял новый закон об общественных организациях. Те из них, которые прошли официальную регистрацию, получали дополнительные права. Более того - они могли теперь совершенно официально сотрудничать с учебными заведениями, совмещая пропаганду своей деятельности с решением воспитательных и образовательных задач.
  Почему такой закон был принят? Секрета тут не делали - чтобы соответствовать законодательным стандартам Федерации. На других-то планетах аналогичные законы давно были приняты.
  Толик задумался. В этой новости содержался и плюс, и минус. Плюс был в том, что теперь их Общество приобретает ещё более официальный статус. Теперь в школе им будут меньше палки в колёса вставлять.
  С другой стороны, отца эта новость ещё больше разозлит. Не любит он общественные организации, а 'Общество защиты природы и традиций' - в особенности.
  В конце концов, Толик решил махнуть на всё рукой и лечь спать.
  'Хорошо бы снова увидеть тот самый сон!' - подумал он в самый последний момент.
  
  Чтобы избежать утреннего скандала, Толик поставил будильник на сорок минут раньше обычного. И, как ни странно, проснулся утром без всяких проблем. Умылся, оделся, запер свою комнату, прошёл на кухню, сам соорудил себе скромный завтрак, - и буквально выбежал из дома, так и не встретившись ни с кем из домашних.
  Как жаль, что он не смог взять с собой своего жука! Сейчас он бы выпустил его на зелёную травку, накормил свежесорванными листьями (причём такими, какие тому больше нравятся). Но нет, нельзя! Пришлось бы потом насекомое в школу нести - а там ситуация пока непонятная.
  Так что мальчик по-другому потратил 'лишнее' время. Выбрал маршрут подлиннее, шёл помедленнее. И всё равно пришёл в школу гораздо раньше, чем обычно.
  В том кабинете, где должен был проходить первый урок, ещё никого не было. Толик достал коммуникатор, чтобы ещё раз прочитать заинтересовавший его закон. И тут ему пришло электронное письмо от Екатерины.
  Это было серьёзно. Чтобы их спокойный и сдержанный лидер кому-то рано утром письма писала, должно было произойти что-то совсем экстраординарное.
  
  Текст письма был краток и лаконичен: 'После пятого урока заседание школьной секции Общества. Твоё присутствие обязательно'.
  Пару дней назад в этом не было бы абсолютно никакой проблемы. Ну, просят задержаться после уроков. Трудно, что ли?
  Но сейчас, в связи с явно выраженным запретом, это было проблемой. Планируемое мероприятие неофициальное? Неофициальное! Значит, Толику туда дороги нет!
  Примерно так он и выразился в ответном письме. Но добился только того, что Екатерина ворвалась в кабинет лично - за пять минут до начала урока.
  - Лапин! - воскликнула она возмущённо. - Что ты творишь?
  
  Толик напомнил Кате историю с жуком, включая возникший из этого конфликт. Потом рассказал о вечернем разговоре с отцом. И заявил, что обострять ситуацию дальше не хочет - поскольку и так сыт руганью по горло.
  Собеседница стало давить 'на совесть', но ничего из этого не вышло. А потом начался урок - и ей пришлось срочно бежать туда, где по расписанию находился её класс.
  
  Она снова подошла к Толику на большой перемене. И сказала, что в качества гостя на заседании секции Общества будет присутствовать учительница биологии. Следовательно, это заседание - мероприятие вполне официальное. Так что Толик с чистой совестью может звонить отцу и отпрашиваться.
  Звонить очень не хотелось. Но пришлось.
  Алексей Михайлович, только услышав про Общество, дальше слушать не стал. Подтвердил запрет - и прервал связь.
  - Ну вот видишь, - прокомментировал Толик. - У меня не получилось. Придётся звонить тебе.
  Катя вздохнула. Всё правильно. И она набрала на коммуникаторе номер Толикова отца.
  
  Позвонив, девушка назвала свою имя и фамилию, а также класс. Вероятно, после этого Алексей Михайлович спросил, кто она такая. Екатерина ответила правду - что она председатель школьной секции Общества. А потом резко отодвинула коммуникатор от уха.
  - Всё! - вздохнула она. - Разговор закончен. Да, суровый у тебя отец!
  Толик стал доказывать, что вообще-то он нормальный - просто в последние дни почему-то стал очень сердитым. Но Катя, похоже, ему не поверила.
  
  Мальчик решил, что уж оставшаяся-то часть дня пройдёт спокойно. Нельзя - так нельзя. Но Екатерина думала совершенно по-другому.
  Так что перед последним уроком она опять прибежала к Толику и заявила, что всё улажено. Учительница биологии мол, позвонила его отцу и обо всём договорилась. Так что он вполне может сегодня задерживаться - хоть на час, хоть на два.
  Более того - он и дальше может принимать участие в делах Общества - без всяких ограничений.
  С одной стороны, Толик, конечно обрадовался. А с другой - напрягся. Не очень хотелось быть обязанным учительнице биологии.
  
  Последний урок прошёл почти впустую. Сосредоточиться на том, что говорит учительница, было очень трудно, потому что в голове крутились всякие 'лишние' мысли. Зачем два дня подряд собирается секция Общества? Зачем сегодня на заседание придёт учительница? И почему так важно присутствие самого Толика?
  Но и последний урок, наконец, кончился. Сейчас он получит ответы на свои вопросы.
  
  Алексей Михайлович кипел от негодования - никак не мог успокоиться после разговора с учительницей биологии. Да что она себе позволяет! Отчитала его, как мальчишку. Мол, он и упрямый, и самодур, и действует неадекватно, и с сыном общий язык найти не может!
  Нет, конечно, именно этих резких слов она не говорила. Но смысл был примерно такой.
  Теперь, конечно, и речь не идёт о дальнейшем наказании сына. Себе дороже!
  Самое обидное заключалось в том, что, получается, Толик обыграл его по всем статьям. Обидно!
  И тогда Алексей Михайлович сделал то, о чём через пару часов пожалел. Вызвал Службу чрезвычайных бытовых ситуаций, чтобы она вскрыла запертую дверь в комнату сына. Мол, дверь заперли, - и случайно сломали замок.
  Двое мастеров приехали быстро и сразу же принялись за дело. Через десять минут выяснилось, что дверь открыть нельзя - несмотря на всю совершенную технику, которой располагала Служба.
  Один из мастеров посмотрел на Алексея Михайловича тяжёлым взглядом и задал естественный вопрос:
  - Может быть, вы нам наконец правду расскажете - что здесь у вас на самом деле произошло?
  
  Отец очень не хотел ничего рассказывать. Но пришлось - мастер был слишком настойчив.
  Услышав, про замок аборигенов, установленный на дверь, он помрачнел:
  - Нет, вы не наш клиент. Такие замки мы открывать не умеем. Так что вынужден распрощаться.
  А перед тем, как закрыть дверь, произнёс фразу, которая отцу Толика очень не понравилась:
  - Надеюсь, вы понимаете, что обо всём случившемся мы обязаны доложить в Службу безопасности.
  
  Алексей Михайлович сидел в кресле, задумчиво глядя в окно. Мысли у него были самые мрачные.
  Что за неудачная полоса пошла! Что он не делает - получается только хуже!
  Теперь обо всей этой истории Служба безопасности узнает. Этого только ещё не хватало!
  А с чего всё началось? С дурацкого жука! Если бы не Толиково упрямство в этом вопросе, никаких неприятностей сейчас бы не было.
  Да, удружил ему сынок, нечего сказать...
  
  Заседание школьной секции Общества в этот раз было не совсем обычным. Во-первых, участников было раза в два больше, чем вчера. Видно, Катя постаралась и привела всех участников Общества - и активных, и не очень.
  Во-вторых, необычным было присутствие представителя от педагогического коллектива. До сих пор Общество в школе терпели - но не больше. А теперь, выходит, что-то вроде сотрудничества намечается.
  Впрочем, какой смысл гадать? Кто всех собрал - тот и объяснит, в чём дело.
  
  Екатерина сразу же 'взяла быка за рога'. Рассказала о новом законе, дающем их обществу дополнительные права. О том, что теперь позиция властей по отношению к ним будет совсем другая - не равнодушное попустительство, а плодотворное сотрудничество.
  - В качестве первого шага запланирован ряд совместный мероприятий. Нашу школу это тоже не обошло. Так что через три недели у нас в школе будет фестиваль Общества. Помощь администрации - максимальная. В качестве гостей будут присутствовать представители городской администрации и городского управления Общества.
  - А как конкретно будет организован фестиваль? - заинтересованно спросил Глеб.
  - Программа будет состоять из трёх пунктов. Первое - выставка, показывающая работу нашего общества. Второй - цикл лекций и коротких сообщений на любую тему, находящуюся в компетенции общества. Третий пункт - самый главный - спектакль из жизни аборигенов.
  Толик, услышав это, очень удивился. Надо же - из жизни аборигенов! Неужели хоть кто-то знает, как они в действительности живут?
  
  Сам он, кстати говоря, тоже входил в число школьных артистов-любителей. Но пока что играл исключительно в эпизодах. Так что на получение интересной роли в спектакле ему рассчитывать не приходится.
  Информация о спектакле вызвала большой интерес. Все сразу же посмотрели на девятиклассницу Дашу Смирнову - руководителя школьной театральной студии.
  Та сразу же отреагировала, задав вполне естественный вопрос - а где пьеса? Что-то она про пьесы их жизни аборигенов никогда не слышала.
  - Будет вам пьеса! - заверила её Екатерина. - 'Вечерняя тропа' вас устроит?
  И замолчала, любуясь произведённым эффектом.
  
  Слухи про пьесу с таким названием появились уже давно. Но саму её никто не читал. Даже по диагонали. Но слухи ходили. Мол, там действительно имелась сногсшибательная информация о жизни аборигенов.
  - Но как?.. задала короткий, но вполне понятный вопрос Даша.
  - Оказывается, один экземпляр пьесы долгое время лежал в Центральном планетарном хранилище. Но был страшно засекречен. А вот вчера его вдруг взяли и рассекретили. Так что файл у меня. Вот - бросаю всем ссылку!
  Произошло лёгкое шевеление. Большинство присутствующих достали коммуникаторы и стали проверять, дошла ли ссылка.
  
  Алексей Михайлович сидел на крыльце своего дома и грустно разглядывал деревья семейного сада. Вскользь брошенная фраза о Службе безопасности полностью выбила его из колеи.
  Лично он ничего плохого не сделал. Но относительно сына такой уверенности не было. Вдруг Толик ввязался во что-то сомнительное?
  Да что там думать? Ввязался, без сомнения ввязался! Служба безопасности не будет спокойно смотреть на такие вещи, как дверь, закрытая с помощью недоступной людям технологии.
  Вдруг со стороны ворот раздался мягкий звонок. Алексей Михайлович достал коммуникатор и подал сигнал на открытие замка.
  К крыльцу подошёл человек среднего возраста, одетый скромно, но очень аккуратно. Выражение лица уверенное, но не вызывающее. В общем, встретишь такого на улице - и через пять минут забудешь.
  - Я имею честь видеть Алексея Михайловича Лапина? - спросил гость.
  Отец Толика удивился странному вопросу. А кто же ещё будет так спокойно сидеть на крыльце собственного дома? Но ничего такого, конечно, говорить не стал. Просто коротко ответил:
  - Да, это я.
  - Меня зовут Андрей Павлович Лосев. Я оперативный сотрудник службы безопасности. Вот моё удостоверение.
  - Чем могу быть полезен?
  - Если говорить коротко, у меня есть для вас информация, просьба и совет.
  - Я вас слушаю, - ответил немного удивлённый Алексей Михайлович.
  - Информация вам понравится. Вам не следует ожидать от нас каких-либо неприятностей. Тем более любому члену вашей семьи. Просьба короткая, но важная: не пытайтесь мешать вашему сыну. Он не делает ничего плохого - скорее наоборот. А совет такой - не пытайтесь сами в чём-то разобраться. Только хуже сделаете.
  И, не ожидая какой-либо реакции от собеседника, гость развернулся и покинул участок.
  Разговор был очень странный. И мысли после него в голове возникали очень странные.
  С одной стороны, впору радоваться. Прямым текстом было сказано, что ни отца, ни сына ни в чём не обвиняют.
  С другой стороны, Алексей Михайлович чувствовал себя оплёванным. Ему просто дали понять, что всё происходящее - не его ума дело. И это было жутко обидно.
  
  
  Глава шестая. Домик на плече
  
  Толик шёл из школы. Сегодняшний вечер обещал быть интересным: он наконец прочтёт знаменитую пьесу 'Вечерняя тропа'!
  Кстати говоря, а как сами местные её оценивают? Не зайти ли в аборигенскую лавку, чтобы узнать их мнение по этому вопросу?
  В углу торгового зала сидел тот же консультант. Он сразу же узнал Толика и молча кивнул ему.
  Мальчик, не теряя ни минуты, сел в гостевое кресло и спросил, слышал ли его собеседник о пьесе 'Вечерняя тропа'. И как он к ней относится?
  О пьесе, консультант, как оказывается, слышал. А как относится? Всё от конкретной версии зависит.
  - А что, этих версий очень много? - удивился Толик.
  - Как минимум, два десятка! - вполголоса ответил консультант.
  
  - Меня интересует тот вариант, который мне дали, - уточнил мальчик.
  - Ну и где же он? - заинтересованно спросил абориген.
  - Я могу дать вам сетевую ссылку, - неуверенно ответил Толик.
  - Нет, ваших технических хитростей я не понимаю, - покачал головой абориген. - Вы мне эту пьесу напечатайте - вот я её и прочитаю. Кстати - самый лучший вариант, если вы используете для печати вот эту бумагу, - и консультант протянул мальчику упакованную пачку бумаги. Пачка была стандартных габаритов - но немного непривычного вида.
  Толик благодарно кивнул и спрятал пачку в портфель. В то время, когда он это делал, консультант уточнил: бумага - подарок. Платить за неё не придётся.
  Мальчик хотел уже покинуть лавку. Но тут абориген заявил, что хочет сделать ему ещё один подарок.
  
  Он на пару минут вышел и вернулся со странным сооружением, отдалённо похожим на плетёную коробку довольно ажурного вида.
  - Что это? - удивился Толик.
  - Переносной домик для жука. Его можно носить в руках - но лучше всего одевать на плечо.
  - Боюсь, это будет слишком смело выглядеть. Окружающие не поймут...
  - Пока у себя в комнате потренируйтесь. А там будет видно...
  
  Толик шёл из лавки домой и гадал: отругают его за чрезмерную задержку или нет? Но всё обошлось. Когда все собрались за столом, отец поглядывал на сына с большим недовольством, но 'наездов' больше не делал. Оля, хотя и имела к брату определённые претензии, долго сердиться не умела. Раз Толик спрятал в свою комнату главный раздражитель - вроде и причина для скандалов исчезла. А что касается мамы - она всегда была за мир в семье. Так что обед прошёл относительно спокойно.
  А потом Толик пошёл к себе в комнату - разбираться с переносным домиком. Тем более что мальчика мучили угрызения совести. Ведь он, хотя и взял на себя ответственность за жука, пока что занимался им слишком мало. А тут вдруг появилась дополнительная причина для общения.
  
  Мальчик вошёл в комнату и сразу же открыл крышку на стационарном домике. Обитатель домика сразу же на это отреагировал: вылез наверх и, усевшись на верхнюю крышку домика, стал внимательно наблюдать за Толиком.
  Да, совершенно нетипичное для насекомого поведение! Скорее так могло бы себя вести домашнее животное - причём довольно умное.
  Дошла очередь и до переносного домика, который был вытащен из сумки и распакован.
  Огромный жук сразу же обратил внимание на новый предмет, появившийся перед его глазами. Насекомое развернулось в сторону ажурного сооружения и стало рассматривать его очень внимательно. Можно даже сказать, завороженно.
  Когда Толик, внимательно оглядев домик, понял, как с ним обращаться, и осторожно открыл дверцу, жук не стал ждать ни секунды. Расправив крылья, он взлетел в воздух, спланировал к новому домику и ловко забрался внутрь.
  Немного повозившись внутри домика, жук определил для себя удобную позицию и замер, высунув в маленькое окошечко усатую голову. Теперь дверцу можно было снова закрыть, никак не побеспокоив обитателя домика. Толик так и сделал.
  Жука нисколько не обеспокоил тот факт, что его снова заперли. Во всяком случае, позу он не изменил.
  
  На верхней стороне домика была плетёная ручка, позволявшая носить это замечательное сооружение в руках. Толик взялся за ручку, приподнял... И обнаружил несколько вещей.
  Во-первых, ручка была очень удобная. Во-вторых, с того самого момента, как мальчик за неё взялся, на него накатила совершенно невероятная волна бодрости. Казалось, что он может подпрыгнуть в воздух - и полететь.
  Третье ощущение было наиболее слабое - но при этом и самое необычное. Толику показалось, что он вот-вот поймёт что-то важное. Просто невероятно важное.
  
  Ладно - ощущения ощущениями, а надо двигаться дальше. Что он ещё не освоил - как домик на плече носить?
  Это тоже оказалось нетрудно. На нижней стороне плетёной коробки были специальные крепления, которые фиксировали её на плече - прочно и надёжно.
  Толик надел на плечо домик и подошёл к большому зеркалу, висевшему на стене. Сооружение на плече вовсе не выглядело странно или архаично. Наоборот, вдруг захотелось вот так выйти из дома и гордо пройти по улице. Это неожиданное желание удалось сдержать лишь с большим трудом.
  Да, кстати... Необычные ощущения, появившиеся тогда, когда Толик взялся за ручку, при водружении домика на плечо стали ещё сильнее. Поскольку ощущения были исключительно приятные, мальчик даже впал во что-то вроде транса. Сел в кресло, закрыл глаза, расслабился. Хотелось сидеть так часами, забыв про неприятности, планы и проблемы.
  И вдруг ощущения изменились. Положительная составляющая осталась - но желание отдыха резко сменилось на жажду деятельности.
  Не снимая с плеча коробку, Толик сел за письменный стол и решил заняться уроками.
  
  Уроки пошли неожиданно хорошо. Такой ясной головы давно уже не было!
  Причём это было не только субъективной оценкой, но и объективным фактом: процесс выполнения домашних заданий шёл примерно в полтора раза быстрее, чем обычно.
  А ещё было очень странное ощущение, что жук внимательно наблюдает за тем, что делает Толик. И даже кое-что в его действиях понимает.
  За полтора часа все уроки были готовы. Теперь можно было с чистой совестью заняться более приятной работой: ознакомиться со знаменитой пьесой 'Вечерняя тропа'.
  Её сюжет был простой. В затерянную в глухих лесах деревушку аборигенов доходит весть, что на планете появились странные пришельцы. Старейшины посылают двух лучших разведчиков: узнать, кто это прилетел, и, по возможности, установить с прилетевшими хорошие отношения.
  Разведчики отправляются в путь, после большого количества приключений достигают места, где сел посадочный бот земного звездолёта. И даже с людьми ухитряются подружиться - правда, после нескольких шероховатостей и недоразумений.
  Надо отдать должное - пьеса была интересной. К тому же снабжена большим количеством иллюстраций, выполненных в стиле старинных гравюр.
  Первую из них Толик рассматривал с лёгким интересом. Деревня в лесу, состоящая из хижин довольно странного вида. Познавательно, конечно, - но, по большому счёту, ничего особенного. А вот вторая картинка сразу же ввела мальчика в шок.
  
  Там была изображена сцена приёма только что прибывших разведчиков. На церемониальных креслах сидели трое старейшин, а перед ними стояли двое разведчиков. И четверо из этих пяти выглядели очень странно.
  Что, они не были похожи на аборигенов? Да нет, похожи. Очень похожи. Уж Толик-то, видевший местных жителей не один раз, мог это оценить.
  С одеждой тоже всё было в порядке. Старейшины были одеты в плащи, а разведчики - в набедренные повязки. И то, и другое были допустимыми вариантами аборигенской одежды.
  Странным было совсем другое. У всех старейшин и у одного из разведчиков на правом плече виднелись плетёные домики, очень похожие на тот, который мальчик сегодня принёс из лавки. И в каждом из домиков сидел огромный жук очень знакомого вида!
  Вот так номер! Толик и раньше догадывался, что к нему в гости рано утром явилось не просто огромное насекомое. К нему пришла древняя тайна. И что бы он теперь ни делал - эта тайна никуда из его жизни не денется.
  
  Впрочем, шок шоком, а пьесу сегодня надо прочитать. А что до странных картинок - то над ними можно поразмыслить и чуть позже.
  Но вот, наконец, дочитана последняя страница. Вроде бы на сегодня всё? Нет - пьесу ещё надо напечатать для дальнейшего показа аборигену-консультанту.
  Толик достал из сумки пакет аборигенской бумаги и начал его внимательно рассматривать.
  По виду он практически не отличался от пакета обычной бумаги для печати формата А4. Но, если приглядеться, отличия были.
  Во-первых, вызывающе неполная надпись. 'Бумага для письма и печати светло-зелёная с абстрактными водяными знаками. Формат А4. 500 листов.' И всё. Ни информации о производителе, ни даже номера стандарта, в соответствие с которым был выпущен товар.
  А во-вторых! Нет, этого просто не могло быть! Бумага, из которой была сделана упаковка, оказалась не пластиковой, а целлюлозной!
  Вот это да! С такой экзотикой Толик никак не ожидал столкнуться!
  
  Пластиковая бумага была гораздо удобнее целлюлозной - более тонкая, более прочная, не боящаяся воды. При всём при том это была именно бумага, а не листы пластика. В неё нормально впитывалась краска, и перо авторучки по ней не скользило.
  Самое главное - имелись экологически чистые и безопасные технологии утилизации пластиковой бумаги. Не удивительно, что уже пару сотен лет назад она практически вытеснила бумагу целлюлозную. Причем не только в основной сфере применения - изготовление книг и делопроизводство, но и для различных технических целей. Хотя бы для той же упаковки.
  Павлик распечатал пачку. Так и есть - листы, лежавшие внутри пакета, тоже оказались из целлюлозной бумаги!
  Правда, бумага эта явно была высокого качества, - листы оказались тонкими и плотными. А вот цвет был непривычным - действительно светло-зелёным.
  Толик посмотрел бумагу на просвет. Как и обещала надпись на пачке, на каждом листе бумаги был водяной знак. Довольно заметный и совершенно непонятный - какие-то странные геометрические фигуры.
  
  Ладно, эту бумагу надо не рассматривать, а использовать! Включить принтер, запустить печать пьесы - и поехали!
  Когда пьеса была полностью напечатана, оказалось, что израсходована очень небольшая часть бумаги. Куда бы ещё её потратить?
  Толик решил напечатать все иллюстрации. Ведь изображение на бумажных листах обсуждать гораздо удобнее, чем маленькую картинку на коммуникаторе.
  Сделав из напечатанных иллюстраций что-то вроде тетради, мальчик решил, что на сегодня потрудился достаточно. Теперь поужинать, немного отдохнуть - и отбой.
  
  Ужин прошёл спокойно. Все делали вид, что ничего необычного за последнее время не произошло. И говорили исключительно о пустяках.
  Толик не стал требовать с отца формального признания в том, что он больше не наказан. Просто решил дальше поступать так, будто никакого наказания нет. Может быть, и получится...
  Но вот, наконец, ужин закончен. Все разошлись по своим комнатам. Толику тоже захотелось отдохнуть, - но одновременно при этом как-то порадовать своего нового друга.
  Поэтому он взял сумку, сунул в неё переносной домик, - и отнёс в сад. Там сумку расстегнул и начал кормить жука увядшими листьями. Аппетит у насекомого был хороший, и у мальчика сложилось чёткое впечатление, что оно довольно. А как доволен был он сам, и говорить нечего!
  
  Толик даже не догадывался, что в это самое время его обсуждали, причём в очень серьёзном кабинете.
  Хозяин кабинета внимательно посмотрел на своего гостя:
  - Насколько я понял, вам есть чем меня порадовать?
  - Точно так! - стараясь придать себе максимально позитивный вид, ответил гость. - Несколько дней назад появился новый контакт. И пока что он довольно успешно развивается.
  После этого гость кабинета рассказал историю с жуком и Толиком. По крайней мере в той части, которую знал.
  - Я так понял, что отец школьника сильно испуган?
  - Да, именно так. Причём даже не тем, что опасается от нас каких-то действий. Его испугали инопланетные технологии. Человек наконец-то понял, что местные жители - никакие не дикари.
  - Он что, способа укрепления комнат испугался?
  - Да, именно его.
  - Вот чудак! Представляю, как он бы отреагировал, если бы знал то, что знаем мы. Например, что никому так и не удалось ни разу найти ни одного аборигенского селения! Что кажется абсолютно невозможным при современном уровне развития техники.
  
  - И что нам дальше делать?
  - То же, что и раньше, - пояснил хозяин кабинета. - Во-первых - наблюдать. Очень осторожно наблюдать. Не забывая при этом, что этот ваш парень ничего противоправного не совершает. Во-вторых - если у Толика возникнут какие-то проблемы, их надо помочь устранить.
  - Одну мы уже устранили, - осторожно напомнил гость.
  - Да, я надеюсь, что не в меру строгий отец больше не будет вставлять нам палки в колёса, - усмехнулся хозяин кабинета. - Но не забывайте - аналогичные проблемы могут возникнуть ещё не раз. Кроме ретивых родителей ведь ещё могут проявить себя ретивые учителя и чиновники. А также ретивые знакомые, родственники и одноклассники.
  Хозяин кабинета немного подумал, потёр лоб и продолжал:
  - Но есть ещё и третья задача - самая трудная. Скорее даже не задача, а ограничение. Вы не в коем случае не должны спугнуть аборигенов! Будет очень обидно, если они из-за нашей чрезмерной активности прервут контакт.
  Гость молча кивнул головой. А хозяин кабинета внимательно посмотрел на своего собеседника и вдруг спросил:
  - Вас что-то беспокоит? Если да, то лучше разобраться с вашей проблемой прямо сейчас.
  Когда начальство спрашивает таким тоном - не ответить ему невозможно.
  
  - Вот мы собираем информацию об аборигенах, причём осторожно собираем, - начал объяснять причину своего беспокойства гость кабинета. - Неужели допускается возможность, что когда-то мы будем им противостоять?
  - Я отвечу вам, - тихо сказал хозяин кабинета. - Но сначала вы должны пообещать мне, что то, что я сейчас скажу, останется между нами.
  - По-моему, это само собой разумеется, - удивился гость.
  - Но вы всё-таки пообещайте. Ещё раз!
  - Хорошо - обещаю!
  - Ну так вот. Ситуация, что когда-нибудь мы будем противостоять аборигенам, в принципе невозможна!
  - Но откуда такая уверенность?
  - Этого я сказать не могу. Но источник абсолютно достоверный!
  Пока гость пытался осмыслить сказанное, хозяин кабинета продолжал:
  - Погодите удивляться! На самом деле я ничего ещё толком не сказал. По-настоящему я удивлю вас только сейчас.
  Увидев по лицу собеседника, что тот ничуть не поверил сделанному заявлению, хозяин кабинета продолжал:
  - А вот теперь слушайте и удивляйтесь. Если нам всё же когда-нибудь придётся противостоять аборигенам, у нас не будет ни единого шанса!
  Тут гость не выдержал. Вскочив со стула, он воскликнул:
  - Ну как же это может быть! Ведь они полностью в наших руках!
  Хозяин кабинета внимательно посмотрел на своего собеседника, и, вздохнув, заявилри
  - А вот тут вы глубоко ошибаетесь!
  
  В ответ на удивлённый взгляд собеседника хозяин кабинета начал перечислять:
  - Мы не имеем ни малейшего представления об их технологиях. Ни разу не видели селения аборигенов. Никогда не встречали их детей и женщин. Более того - даже не представляем, насколько эти самые аборигены смертны. Ведь ни одного мёртвого аборигена тоже пока что ни разу не видели. Ну и всякая мелочь вроде того, что аборигены занимаются торговлей, но к деньгам достаточно равнодушны. Видите, сколько загадок. Общую картину никак не сложить.
  - Вас послушать - так аборигены вообще более развитая цивилизация, чем люди. А вся их показная скромность - это утончённое издевательство над нами.
  - Да нет, вряд ли это издевательство. Им так удобно - только и всего!
  - Так почему бы всё это не объяснить откровенно? Мол, смиритесь, люди, и признайте наше превосходство! У нас бы тогда выхода не оставалось. Пришлось бы смириться.
  - А им-то какой толк в нашем смирении?
  - Полагаю, никакого. Вот уж чего в аборигенах нет совершенно, так это амбиций.
  
  - А, может быть, - гость говорил, тщательно подбирая слова, - оставить всё, как есть? Не понимаем мы аборигенов - ну и пусть! Главное, что проблем от них нет!
  - На самом деле проблема не в аборигенах. И даже не в людях, обитающих в Трании. Проблема в остальной части Федерации. Давно уже раздаются голоса, что мы слишком попустительствуем нашим аборигенами... слишком снисходительно к ним относимся.
  - Не понимаю...
  - Вы знаете, что есть чёткое правило: чтобы перевести землю из разряда заповедных в разряд цивилизованных, нужно обязательное разрешение аборигенов?
  - И что, часто они запрещали такой перевод?
  - Ни разу не запрещали. В основном просили подождать. Обычно несколько месяцев. Только один раз - два года. Естественно, планетарные власти не возражали.
  - И где же тут попустительство?
  - Ну... многим сам факт такого согласования кажется обидным. Люди, мол, главные, - и ничего не должны с аборигенами согласовывать. И ещё - планетарное правительство старается без лишней необходимости заповедные земли не трогать. Поэтому они и занимают сейчас три четверти территории планеты. Мы считаем, что заповедные земли - это наш золотой фонд. Своего рода неприкосновенный запас.
  - И, насколько я понимаю, это многим не нравится?
  - Да, многим. Очень многим. Пока их аппетиты сдерживают власти Федерации - но это не может длиться вечно.
  
  - А почему бы всю известную нам информацию про аборигенов не сделать общедоступной? Слишком активные господа поймут, что с коренными жителями Трании связываться не стоит, - и успокоятся.
  - Думаете, успокоятся? Скорее испугаются и разозлятся! А в таком состоянии легко натворить всяких глупостей.
  - Что же делать? - вздохнул гость.
  - Срочно раздобыть информацию, способствующую уважительному отношению к аборигенам. Но эта информация не должна быть слишком устрашающей, - пояснил хозяин кабинета.
  - Может быть, всё-таки откровенно поговорить с аборигенами? Как-никак, это наша общая проблема?
  - Невозможно по двум причинам. Во-первых, аборигены, - непревзойдённые мастера избегать откровенных разговоров. Во-вторых... Понимаете, это именно наша проблема. Только людей она озадачивает и беспокоит.
  - А аборигенов?
  - А аборигенов, по-моему, она просто забавляет.
  
  
  Дальше читать  здесь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"