Никитюк Владимир : другие произведения.

Создатели звёзд. Новый вариант

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Пролог
  
  Решение о поступлении в Звёздную академию Олег Дымов принял рано - чуть ли не с седьмого класса. Чем, конечно, вызвал ужас у родителей, которые сразу же стали возражать. Академия, мол, - это ведь военное училище, - только с красивым названием. Так зачем по своей воле одевать себе на шею лямку на целых пять лет?
  А потом? Где бы мол, после Академии не работать, - всё равно на Земле бывать очень редко придётся. В основном в космосе будешь болтаться. Разве это жизнь?
  Олег заикнулся, что всё не так страшно. Может быть, он ещё никуда и не поступит.
  Это не успокоило родителей, а ещё больше разозлило. Отец заявил, что поступать куда-то, не имея намерения поступить, - вообще глупо.
  Может ли подросток переупрямить двух взрослых людей? Это уж от его характера зависит. У Олега с характером всё было в порядке - поэтому родителей он всё-таки убедил. И отправился сдавать экзамены.
  Теперь всё зависело исключительно от него.
  
  Конкурс в Академию был потрясающий. Случайному человеку было бессмысленно туда соваться.
  Но Олега-то случайным никак нельзя было назвать! Он два года готовился к этим экзаменам: изучал учебники, тренировался в прохождении тестов, активно осваивал рекомендованный курс физических упражнений.
  Эти усилия не прошли даром: экзамены он сдал. После этого абитуриентам дали две недели отдыха - и начались занятия.
  Если говорить честно, они были ничуть не легче, чем вступительные экзамены. Так что по результатам первого семестра около двадцати процентов поступивших были отчислены. Зато остальные как-то втянулись - и в дальнейшем почти никто исключён не был. Разве только тот, кто переставал нормально учиться.
  А в начале второго курса перед учащимися возникла неожиданная проблема: надо было окончательно определиться со специальностью.
  
  Казалось бы: а откуда она вообще взялась, эта проблема? При поступлении в Академию каждый указывал ту специальность, которую хотел бы освоить. Подразумевалось, что именно её он должен получить по окончанию Академии.
  Олег, например, указал в заявлении: астронавигатор. То есть специалист, определяющий маршрут движения при межзвёздных полётах. Это очень интересная специальность. И перспективная: капитаны звездолётов обычно были по образованию именно астронавигаторами.
  Правда, не всякий человек в состоянии эту специальность освоить, потому что она требовала совмещения двух совершенно различных качеств. С одной стороны, знания математики, астрономии, а также свободного владение компьютерами. С другой стороны, высокой скорости реакции и умения быстро соображать.
  Олег в полной мере обладал обоими группами этих качеств, так что свой выбор сделал вполне осознанно.
  
  Учебные группы на первом курсе, кстати говоря, комплектовались вовсе не по специальностям. Так что среди одногруппников Олега были студенты с самыми разными жизненными планами. Были астроинженеры (вершина карьеры - главный инженер звездолёта). Были строевые звездоплаватели (вершина карьеры - старший офицер звездолёта). Были астрооружейники (вершина карьеры - главный оружейник звездолёта). Ещё были астрострелки, астродесантники и еще около десятка других специальностей - важных и нужных, но для Олега не очень интересных.
  
  Но представления первокурсников о том, кем они станут после окончания Академии, были исключительно предположительными. В середине первого курса производилось предварительное уточнение выбранной специальности, а в начале второго курса - окончательное.
  Зачем вообще нужно было эти уточнения? Для того, чтобы привести заявленные специальности студентов в соответствие с их возможностями. А также с потребностями общества.
  Это проще всего объяснить на примерах. Предположим, кто-то из студентов поступил в Академию на специальность астронавигатора, - но в процессе учёбы выяснилось, что он знает математику вовсе не так хорошо, как хотелось бы. Что, его сразу отчислять? Вовсе не обязательно. Можно предложить сменить специальность на такую, где меньше математика нужна.
  Или, например, выясняется временный избыток строевых звездоплавателей. Тут тем более не будет идти речь обо отчислении 'лишних' студентов по этой специальности. Этим студентам просто предложат сменить специальность - вот и всё.
  
  Как реагировали студенты, когда им после первого семестра заявляли, что выбранную специальность надо поменять? Честно говоря, по-разному.
  Кое-кто сразу же соглашался переквалифицироваться. В конце концов, любая специальность, получаемая после Академии, была престижна и почётна. Так что предложение поменять специальность не было такой уж запредельной трагедией.
  Если главная проблема заключалась в недостаточной подготовке курсанта, он мог за свою мечту побороться. Конечно, если дело было в том, что у человека недостаточная реакция или проблемы с вниманием, шансов отстоять свою мечту было очень мало. Но вот недостаточное знание математики или физики было проблемой вполне разрешимой - знание этих предметов в течение второго семестра можно было 'подогнать'.
  Порой случалось так, что курсант менял свои планы не потому, что с первоначальным вариантом были какие-то проблемы. Просто он, учась на первом курсе, существенно уточнял своё представление о всех специальностях, представленных в Академии. И мог сформулировать свою мечту не наугад, как перед поступлением, а уже с полным знанием дела. К такому повороту руководство Академии тоже относилось с пониманием.
  А вот окончательный выбор специальности, сделанный в начале второго курса, 'переиграть' было очень-очень трудно. Только в том случае, если возникали серьёзные объективные причины.
  
  К счастью для Олега, его профессиональный выбор никто под сомнение не поставил. Профессия астронавигатора была очень востребованной, и курсант Дымов всем квалификационным требованиям вполне соответствовал. Так что, узнав, что его мечте ничего не угрожает, будущий навигатор с удвоенным усердием 'впрягся' в учёбу.
  Следует сказать, что учебная нагрузка на первом курсе была очень велика. Невероятно велика. Просто нестерпима.
  Нагрузка на втором курсе была ещё больше. Но Олегу она нестерпимой почему-то не казалась. За прошедший год он как-то сумел втянуться в немыслимый темп учебного процесса.
  
  Большинству его однокурсников это тоже удалось. А те единицы, которым не удалось, покинули Академию. Увы!
  Но это не означало, что этих студентов тупо отчисляли. Ведь они, что не говори, проучились в Академии целый год! Разбрасываться таким ценным ресурсом было бы нерационально и просто глупо.
  Поэтому всем, кто имел серьёзные учебные проблемы на втором курсе, предлагали перевод в менее престижные вузы. От такого варианта практически никто не отказывался.
  
  Те счастливчики, которые остались учиться в Академии, несли свою ношу с разной степенью успеха. От троечников, которые еле-еле тянули учебное ярмо, до твёрдых отличников.
  Как им объяснили в самом начале учёбы, эта разница имела отнюдь не абстрактный характер. Чем лучше оценки в дипломе, тем меньше проблем с трудоустройством после окончания Академии. Так что разница в успеваемости администрацией всячески подчёркивался, и равнодушия к получаемым оценкам ни у кого не было. Большинство студентов, что называется, 'закусили удила' и старались добиться максимального успеха.
  А что Олег? Он по результатам первых двух курсов был круглым отличников, поэтому в будущее смотрел с оптимизмом.
  
  Кому-то может показаться, что быть отличником в серьёзном вузе просто невозможно. Экзамен - это ведь не только знание, но и ещё и везение. А иногда - и личное мнение экзаменатора. Так что можно идеально знать предмет - и всё равно 'проколоться' на экзамене.
  Для того, чтобы помочь талантливым и трудолюбивым студентам бороться с фактором случайности, в Академии были приняты специальные меры.
  Прежде всего - неудачно сданный экзамен можно было пересдать. Это было сделать непросто - но для целеустремлённого студента вполне реально. Как правило, такая пересдача решала поставленную задачу - новая оценка была лучше старой.
  Но если курсант сталкивался с пристрастным отношением преподавателей, обычная пересдача могла не помочь. В этих случаях он мог добиться сдачи экзамена не отдельному преподавателю, а специально собранной комиссии. При этом на экзамене присутствовало не менее дюжины приглашённых гостей-специалистов. В этих условиях необъективность при приёме экзамена была полностью исключена. Правда, комиссия принимала экзамены строго. Очень строго. Но ведь строгость - это ведь совсем не то, что пристрастие и несправедливость!
  Кстати говоря, самому Олегу такая система на втором курсе очень помогла. Во время последней сессии он получил две четвёрки - но сумел их пересдать. И очень был этим доволен.
  А ещё бы ему не быть довольным! Ведь после всех пересдач отличники составляли примерно десятую часть состава курса. Войти в лучшие десять процентов - это не шутка!
  Но тут произошли события, которые несколько потеснили Олега на его 'пьедестале'.
  
  В самом конце последней сессии второго курса, за пару дней до начала технической практики, всех курсантов-второкурсников собрали вместе, - и перед ими выступил проректор Академии по учебной работе. Он сообщил, что тем, кто недоволен своей успеваемостью, даётся дополнительный шанс. Они могут не отгуливать вторую половину каникул, а посвятить это время пересдачам своих троек и четвёрок. Причем такая пересдача будет производиться на очень льготных условиях - что хочешь, то и пересдавай, - без всяких разрешений. Лишь бы к официальному началу учебного года успеть.
  Олег слушал эти предложения вполуха, поскольку они его не касались, - он был отличником, которому пересдавать просто нечего. Но ему казалось, что и другие вряд ли польстятся на это предложение.
  Действительно, расклад был довольно жёсткий - курсанты и так практически лета не видели. Весь июнь был занят сессией, весь июль - практикой. На каникулы оставался лишь август. И тратить половину этого августа на пересдачу? Нет уж, тут немного желающих найдётся!
  
  Но такой прогноз оказался неверен. Когда Олег приехал с каникул уже в статусе третьекурсника, оказалось, что теперь отличников не десять процентов, а больше тридцати. Да и большинство остальных курсантов свои оценки хорошо поправили.
  Ему даже как-то обидно стало. Входить в лучшие десять процентов - это впечатляет! А в лучшие тридцать - звучит как-то менее солидно!
  Но тут руководство Академии предложило ещё один способ самоутверждения. Специально для отличников. Любой из них имел право на получение дополнительной специальности. А если с ней дело пойдёт нормально - даже нескольких дополнительных специальностей.
  
  Цель такой акции была понятна. Выпускники Академии, имевшие не одну, а две или даже несколько специальностей, были невероятно ценны. Во-первых, решалась проблема замены кадров при болезнях, травмах и прочих неприятных неожиданностях. Во-вторых, можно было 'закрыть' несколько штатных клеточек одним человеком (это было актуально для небольших звездолётов).
  Так что в том, что дело было нужное, никто не сомневался. Вопрос в том, насколько оно реально. Ведь, рассуждая формально, если за пять лет учёбы в Академии человек получал одну профессию, то для получения двух профессий ему понадобится десять лет. А трёх - целых пятнадцать!
  Но примитивная арифметика здесь была неуместна.
  
  Во-первых, в Академии были общие предметы, изучавшиеся на первом и частично на втором и третьем курсе. Их, само собой, второй раз учить было не нужно. Вот уже примерно минус два года.
  Во-вторых, если человек кое-что уже знает, то изучение чего-то похожего на уже изученное гораздо проще, чем если новый материал на старый совсем не похож. А поскольку все 'космические' специальности лежат в общем-то в одной плоскости, то любой изученный материал упрощает изучение следующего материала. Вот и ещё минус год.
  В-третьих, академическое начальство было просто 'повёрнуто' на научной организации труда. Или, если говорить точнее, учёбы. В первом семестре даже предмет специальный был: 'Принципы научной организации труда и учёбы'. И, надо сказать, предмет был отнюдь не формальный, а ясный, чёткий и очень полезный. Самое интересное, что преподавание остальных предметов было организовано с учётом этой самой научной организации учёбы. Так что и этот фактор давал где-то минус год.
  Ещё один серьёзный фактор - здоровье. С момента поступления в Академию Олег не имел с ним проблем. Курсантов сразу же предупредили: при малейшем недомогании следует сразу идти в медпункт. Там дадут таблетку - и недомогание пройдёт. Так все и поступали. Не всегда, конечно, дело обходилось одной таблеткой. Но в любом случае лечение было быстрым и эффективным. Вот ещё минус четыре месяца.
  Если речь зашла о здоровье, следовало упомянуть общую физическую подготовку, которой в Академии уделяли большое значение. На первом курсе это были обычные уроки физкультуры, - правда, невероятно интенсивные. А со второго курса, наряду с ними, каждый должен был выбрать вид спорта, которым будет заниматься. Олег выбрал фехтование. Особых успехов он за год, конечно, не достиг, - но почувствовал, что спорт ему не мешает учиться, а скорее помогает. Довольно неплохо помогает. Так что ещё минус два месяца.
  И ещё - на кого распространяется эта акция? Исключительно на отличников! А у них производительность труда в среднем больше, чем у остальных. Так что ещё минут два месяца.
  Сколько там остаётся? Четыре месяца? Значит, на приобретение второй академической специальности требуется всего четыре месяца? Это уже на что-то похоже. Такую учёбу и 'в параллель' к основной можно пустить - без увеличения общего срока.
  
  Откуда взялись такие странные расчёты? Олег не сам их придумал - их проректор на общем собрании третьекурсников предъявил. Многим курсантам они показались спекулятивными - но Олега убедили. А, поскольку его, как отличника, всё это непосредственно касалось, он, придя в свою комнату в общежитии, сразу же открыл файл со списком дополнительных специальностей и стал его внимательно изучать.
  Во-первых, можно было взять такую специальность, которую кто-то из однокурсников взял в качестве профильной. Астроинженер, например, - чем плохо? Ведь тот, кто летает на звездолётах, должен и чинить их уметь.
  Или, например, строевой звездоплаватель. Держать под своим контролем непростой коллектив бывалых астронавтов - это ведь так интересно!
  Олег предварительно отметил для себя эти две специальности, - и перешёл к файлу со вторым списком. Здесь были специальности, которые могли быть только дополнительными. В качестве профильных они никому из студентов не предлагались.
  Надо сказать, и здесь было много интересного...
  
  В первую очередь внимание Олега привлекла специальность 'эксперт по внеземным цивилизациям'. Он ещё не разу не видел 'вживую' инопланетян - но очень хотел увидеть.
  Вторая заинтересовавшая его специальность называлась коротко и скромно - 'космический пилот-универсал'. Но при этом она была мечтой многих астронавтов.
  Дело в том, что пилот-универсал мог управлять любым космическим аппаратом - от огромного звездолёта до крохотного посадочного бота. То есть фактически владел несколькими смежными специальностями.
  В обычных условиях эти специальности изучались на курсах - каждая по отдельности. Человек учился управлять каким-либо конкретным устройством (например, орбитальным планетолётом) - да так и управлял им всю оставшуюся жизнь. А если хотел управлять чем-то другим - это уже была другая специальность, которой надо было отдельно учиться.
  Впрочем, такая ситуация возникала редко. Ведь пилот любой специальности с лёгкостью мог найти работу. Зачем ему ещё со второй специальностью возиться?
  А вот для членов экипажей звездолётов дополнительные навыки пилотов были не баловством, а насущной необходимостью.
  
  Ведь в любом достаточно крупном звездолёте имеется большое количество более мелких полётных средств. Во-первых, внутрисистемные планетолёты, летающие от планеты к планете. Во-вторых, орбитальные планетолёты, играющие роль временных планетарных станций. В-третьих, посадочные боты, позволяющие опускаться на поверхность планеты. В-четвёртых, атмосферные и внеатмосферные планетарные флаеры, позволяющие летать над поверхностью планет. Это всё разные технические устройства - и управлять ими нужно по-разному. То есть пилот каждого вида летательных устройств - это отдельная специальность.
   Казалось бы, нет проблем. Предусмотреть при формировании экипажей звездолётов 'штатные клеточки' для пилотов разных видов. Но, во-первых, с учётом большого количества вспомогательных полётных средств слишком уж много людей получается. Во-вторых, пока звездолёт не подлетит у какой-нибудь планете, у этих людей не будет никакой работы. То есть они будут бездельничать на совершенно законных основаниях, вводя в смущение и соблазн остальных членов экипажа.
  
  Чтобы такого не происходило, специальности пилотов стали делать вторыми. То есть некоторые люди во время полёта выполняли свои основные функции - а после приближения к планетам становились пилотами.
  Но при такой системе этих вторых специальностей получалось слишком много - ведь видов пилотов тоже очень много. Вот отсюда и родилась идея создать единую специальность - 'космический пилот-универсал'. Выучиться на неё можно было только в Звёздной академии, поскольку только в этом учебном заведении умели 'упаковать' огромное количество информации в довольно небольшое количество учебных часов.
  Нет ничего удивительного, что Олег 'положил глаз' на эту дополнительную специальность. Слишком уж много преимуществ она давала!
  
  А вот теперь он в растерянности смотрел на подготовленный им список дополнительных специальностей. Астроинженер, строевой звездоплаватель, контактёр с внеземными цивилизациями, космический пилот-универсал. Всего четыре штуки - а надо выбрать одну! Значит, список надо сокращать. От чего-то отказаться.
  Только вот ни от одной из выбранных специальностей Олегу отказываться не хотелось...
  Тогда он принял волевой решение: сейчас он выбирает в качестве второй специальность астроинженера. А что делать с тремя другими 'запасными' профессиями, он решит в дальнейшем.
  
  К занятиям Олег приступил с некоторым опасением: сможет ли он потянуть новый уровень учебной нагрузки? Оказалось - вполне.
  Тем более что у него был дополнительный стимул - вторая специальность оказалась очень интересной. Особенно ему понравился предмет 'Принципы работы, устройство, эксплуатация и ремонт сверхсветовых двигателей'.
  Это вовсе не означало, что ему не нравилась его основная специальность - астронавигация. Просто положительные эмоции, связанные с основной специальностью, были знакомыми и привычными. А вот впечатления от второй специальности были новыми и даже неожиданными.
  Первую сессию третьего курса Олег 'отработал' более чем успешно. Все экзамены - и шесть основных, и два по дополнительной специальности, - он сдал на отлично.
  Не у всех курсантов, взявших на себя дополнительный груз, получилось так удачно. Получившие четвёрки должны были пересдать их в течение месяца. Иначе - прощай, вторая специальность! А с теми, кто получил хоть одну тройку, разговор был короток: они немедленно лишались права на получение второй специальности.
  Олегу в ректорате сказали, что по результатам последней сессии он получил право на освоение еще одной - третьей - специальности. Но они ему этот хомут на себя одевать не советуют - есть вероятность 'сорваться' и потерять многое из того, чего он уже добился.
  Но призывы к осторожности повисли в воздухе. Олег вспомнил, что в его списке ждут своей очереди ещё три специальности - и решил рискнуть.
  Узнав, что в качестве третьей выбрана специальность 'строевой звездоплаватель', лица сотрудников ректората потеплели. Эту специальность курсанты не очень любили, поэтому каждый желающий её получить был на вес золота.
  
  Первый месяц следующего семестра можно было охарактеризовать одной фразой: 'безумное время'. А вот для второго месяца больше подходило слово 'Отчаяние'. Олег понял, что взвалил на себя слишком тяжёлую ношу.
  Нет, с утра всё было нормально. Молодой человек просыпался бодрым и энергичным. Но вот где-то, начиная с середины дня, на него постепенно наваливалась усталость.
  К вечеру становилось совсем плохо. Олег выполнял учебные задания, буквально стиснув зубы. И до кровати добирался чуть ли не ползком.
  Его состояние было замечено даже врачами. Однажды, во время еженедельного медосмотра, было заявлено, что его состояние вызывает определённую тревогу. Налицо нервное переутомление - пока что лёгкое.
  Нет, его не лишили права осваивать дополнительные специальности. Просто назначили ежедневные экспресс-медосмотры - сразу после окончания занятий.
  Далее вообще начался какой-то цирк. Олегу с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Врач, проводящий ежедневный медосмотр, явно это видел. Качал головой, цокал языком - но мер никаких не предпринимал.
  Что оставалось делать в этой ситуации? Только терпеть. Раз врачи считают, что ситуация не дошла до критической точки, - он тем более не должен впадать в панику. Пока ноги ходят, а глаза видят - надо двигаться вперёд. И будь что будет...
  
  Но однажды утром Олег не почувствовал после пробуждения ни лёгкости, ни бодрости.
  'Всё! - подумал он. - Я дошёл до ручки! Теперь даже ночной сон не в состоянии восстановить мои силы'.
  Следующие несколько часов были ужасны! Всё приходилось делать, буквально стиснув зубы!
  Но это вовсе не означало, что день прошёл зря. Сознание Олега как будто раздвоилось. Одна половина, полностью игнорируя испытываемые телом страдания, слушала лекторов, писала конспекты, вводила с клавиатуры ответы на индивидуальные задания. А другая половина страдала. И тем самым давала возможность первой половине продолжать свою деятельность.
  Когда занятия окончились, первая половина сознания вновь объединилось со второй. Точнее говоря, была ею поглощена. Теперь всё сознание незадачливого курсанта было поглощено усталостью, головокружением и болью. А когда Олег дошёл до медпункта, в глазах у него потемнело, и он почувствовал, что теряет сознание. Но упасть ему не дали: два врача подхватили его под руки и усадили в глубокое кресло. А после этого он всё-таки потерял сознание...
  
  - Ну, Олег Николаевич! Откройте глаза! Посмотрите на меня!
  Голос, пробивающийся в уши сквозь густой мрак, звучал настойчиво. И бил по ушам, как кувалда.
  Лёгкое усилие, и мрак превратился в серо-бежевую пелену - ту самую, которая стоит перед глазами у человека, когда он эти самые глаза закроет. Второе усилие - и голос в ушах перестал причинять страдания. Третье усилие - и глаза раскрылись.
  Олег сидел в глубоком кресле. Перед ним стояли четверо людей в белых халатах. Их взгляды выражали сочувствие.
  'Получается, я потерял сознание прямо в медицинском кабинете! - сверкнула в голове не очень приятная мысль. - Какой ужас!'
  А беспокойное сознание пыталось раскрутить ситуацию до логического конца:
  'Доведя себя до критической точки, я показал свою неспособность здраво оценивать ситуацию! Если мне просто запретят осваивать дополнительные специальности, то можно будет сказать, что повезло! А ведь могут вообще из Академии исключить!'
  Люди в белых халатах видели переживания сидящего перед ними человека - но ничего при этом не говорили. Как будто чего-то ждали.
  А Олег продолжал свои грустные размышления. Что он сделал не так? Может быть, надо было, не дожидаясь проблем со здоровьем, самому отказаться от третьей специальности? Но почему ни в деканате, ни в ректорате никто ему ничего не подсказал?
  
  Наконец один из врачей - импозантный мужчина средних лет с седыми волосами и пышными чёрными усами - прервал молчание. Широко улыбнувшись, он внимательно посмотрел на Олега и бодро заявил:
  - Успокойтесь, молодой человек! Никакие санкции вам не грозят. Тем более отчисление. Более того: вы все сделали абсолютно правильно!
  Олег дёрнулся:
  - Вы что, мысли читать умеете?
  - Что вы? Конечно, нет! Просто всё, о чем вы думаете, у вас в данный момент на лице отражается!
  - Значит, меня не отчислят? - ещё не веря в свое счастье, спросил Олег.
  - Да говорю же я вам - не отчислят! - улыбнулся врач. - И даже список дополнительных специальностей не сократят!
  - Но ведь я не успеваю! - понурил голову Олег. - Сил совсем не осталось, и голова соображать скоро перестанет!
  - А вот тут мы вам поможем! Здоровье укрепим! Силы восстановим! Бодрость вернём! А голова ваша так хорошо станет соображать, что вы даже не представляете!
  Олег посмотрел на говорившего с недоверием:
  - Извините меня, доктор, но в сказки я давно не верю! Жизнь отучила!
  - Подумать только какие мы сердитые! - иронично прокомментировал врач. - А я вам, между прочим, сказку и не предлагаю. Разве что маленькое чудо - но исключительно в рамках науки. Вы про иэлерийскую таблетку что-нибудь слышали?
  
  
  
  Часть первая. Такого не бывает!
  
  
  Глава первая. Иэлерийская таблетка
  
  У Олега перехватило дыхание. Конечно, он слышал об этом медицинском чуде. Вот только не знал, что из слышанного является правдой, а что - выдумкой.
  Наиболее распространенный вариант легенды выглядел следующим образом.
  Далеко-далеко, за пределами исследованного людьми Космоса, существует планета Иэлерия. На этой планете существует развитая цивилизация. Очень-очень развитая. Настолько развитая, что земляне вместе со всеми своими космическими кораблями для иэлерийцев - не более чем примитивные дикари.
  Попытки человеческих государств установить с этой суперцивилизацией хоть какие-то отношения ни к чему не привели. Ни один человеческий звездолёт так и не сумел достигнуть Иэлерии - так что попытка высадиться на планету так и не состоялась.
  Попытка установить отношения через посредников тоже ни к чему не привела, причём по совершенно неожиданной причине: ни одна из нечеловеческих цивилизаций не призналась, что имеет хоть какие-то контакты с Иэлерией.
  К счастью, никаких враждебных действий по отношению к людям иэлерийцы не предпринимали. Это было великой удачей: очевидно, что для сверхцивилизации любое земное оружие было бы не страшнее детских рогаток.
  Вот так оно и шло: земляне горячо желали пообщаться с иэлерийцами, а те их холодно игнорировали.
  Но вдруг Иэлерия сменила гнев на милость, оказав людям помощь хотя и всего в одном - зато очень важном вопросе.
  
  Жил-был мальчик. У него была не совсем обычная мечта: побывать на Иэлерии. Хоть один раз.
  Он хотел сделать это на своем собственном космическому корабле. Поскольку такие корабли ещё не научились строить, он решил построить его сам. А так как для подобного корабля просто не было открыто физических принципов движения, мальчик решил стать физиком-теоретиком и эти принципы открыть.
  Шло время. Мальчик стал юношей и начал реализовывать свой сокровенный план. Поступил в университет (что было не так уж трудно). Выбрал в качестве специализации теоретическую физику. (что было гораздо труднее). Нашел такую́ работу, на которой имел доступ к сложнейшим физическим приборам (вплоть до нейтринотрона).
  Как он добился дальнейшего, вообще непонятно. Только вот к сорока пяти годам он стал единоличным владельцем верфи, на которой строились туристические и пассажирские звездолёты.
  Само собой, любое предприятие подобного типа находится под плотным контролем военного ведомства и спецслужб, поскольку производит стратегически важную продукцию. Описываемая верфь не стала исключением.
  Главный фокус заключался в том, что был в составе верфи цех. Не большой и не маленький - где-то так, скорее средний.
  Так вот. Казалось, что он тоже находится под контролем. На самом деле хозяин верфи делал там то, что хотел. А хотел он одного: построить звездолёт с совершенно немыслимой скоростью движения.
  Оформлено все было очень хитро: как личная яхта хозяина верфи. А что - вот строил он звездолёты для других, а однажды решил построить для себя.
  
  После постройки личная яхта-звездолет была зарегистрирована. А перед этим внимательно осмотрена.
  Результат осмотра не выявил ничего необычного. Яхта как яхта. Очень быстрая. Довольно комфортабельная. А в остальном - на среднем уровне.
  Потом, правда, начались странности. Но связаны они были не столько с яхтой, сколько с ее хозяином.
  В самом деле, когда преуспевающий бизнесмен срочно (и, можно сказать, задешево) продаёт своё предприятие - можно ли это считать нормальным?
  Но этим странности не ограничились. Хозяин яхты объявил, что отправляется в дальний полет - на целых три года. Затарил яхту припасами с большим перехлестом". Лично подобрал команду. Причём нанял всех за огромные деньги - с учётом того, что полёт будет длиться три года. А, может быть, и больше...
  Хозяина яхты предупредили, что полёт вне зоны ответственности Федерации опасен для жизни. А дальше - пусть сам решает. Взрослый человек, в конце концов.
  И яхта улетела. Далеко-далеко. И не вернулась. Ни через три года, ни через пять, ни через десять.
  Вспомнили об этой истории только через семнадцать лет после отлёта яхты. При очень странных обстоятельствах.
  
  Однажды утром в приемную Президента Федерации явился странный человек. Он заявил, что является судовым врачом с пропавшей яхты. Мол, их звездолёт не затерялся в просторах космоса, а сумел всё-таки долететь до Иэлерии. И пробыл там целых шестнадцать лет.
  А вот теперь одного из членов экипажа послали на Землю. С подарком от иэлерийцев.
  Перед сотрудницей приемной, выслушивающей странного посетителя, сразу же встал нелёгкий выбор. По соображениям здравого смысла следовало вызвать санитаров и отправить странного посетителя в психушку. Однако, если следовать букве инструкций, его заявлению следовало присвоить максимальный приоритет и немедленно рассмотреть по существу.
  Наконец, здравый смысл победил, - и через пять минут в помещение с деловым видом вошли четыре рослых санитара.
  - Кого тут надо госпитализировать? - спросил один из них.
  - Вот этого - указала глазами сотрудница президентской приёмной. - Он заявил, что только что прибыл прямо с Иэлерии!
  - Ну что ж, знакомый вариант! - улыбнулся санитар.
  
  Санитары окружили странного посетителя.
  - Ну что, молодой человек, - с усталой улыбкой спросил старший бригады. - Сопротивляться будете?
  - А есть в этом смысл? - поинтересовался посетитель.
  - Абсолютно никакого! - пояснил старший. - Во-первых, у нас численное преимущество. Во-вторых, каждый из нас сильнее, чем вы. Так что ваше сопротивление абсолютно ничего не изменит. Только лишние проблемы себе создадите.
  - Тогда вяжите! - махнул рукой посетитель.
  При этом он почему-то выглядел абсолютно спокойно.
  На миг сотрудницу приёмной охватило сомнение. А правильно ли она поступила, вызвав санитаров? Вдруг этот чудак действительно встречался с иэлерийцами? Тем более что пока что он вёл себя абсолютно нормально. Если, конечно, не считать фразы, сказанной им в самом начале.
  Тем временем трое санитаров ловко вязали беднягу-посетителя, - а старший подошёл к стоящей у окна сотруднице приемной.
  - Что, переживаете? - посмотрев на девушку усталым взглядом, спросил он.
  - Не по себе как-то! - передернув плечами, ответила та. - Представляешь себя каким-то персонажем из 1937 года! Да и ведёт себя этот парень как-то слишком нормально!
  - Не переживайте! Вы все сделали правильно! Во-первых, наши больные - народ хитрый. Они очень ловко умеют притворяться здоровыми и вменяемыми. Во-вторых, если человек заявляет, что встречался с иэлерийцами, - это абсолютный диагноз. Он наш пациент - без всяких вариантов.
  Тем временем посетителя уже упаковали в смирительную рубашку
  - Распишитесь вот тут! - протянул старший санитар какую-то бумагу на стандартном бланке.
  Девушка внимательно прочитала. Все правильно: неизвестное лицо явилось в государственное учреждение и начало вести себя неадекватно. В целях медицинского освидетельствования указанного лица была вызвана специализированная оперативная бригада Министерства здравоохранения. Лицо ими задержано и препровождено в специализированный медицинский электромобиль.
  Сотрудница приемной поставила подписи там, где надо, и внимательно посмотрела на гостя.
  Увиденное ей очень не понравилось.
  
  Основная странность состояла в "неправильном" выражении лица посетителя.
  Как должен выглядеть человек, который пришел с важной (по крайней мере, на его взгляд) информацией, а его вместо этого "повязали"? Растерянным? Обиженным? Испуганным?
  Ни одного из этих чувств на лице "повязанного" посетителя не было.
  А что было?
  Прежде всего - спокойствие. А ещё на лице посетителя был явно виден какой-то непонятный интерес. Как будто он только что досмотрел первое действие экстремального шоу и твердо настроен посмотреть и остальные действия. Причем немедленно.
  Иногда "упакованный" бросал короткий взгляд на находящихся в комнате людей. На санитаров он смотрел спокойно, хотя и несколько отстраненно. А вот на девушку-дежурную смотрел с некоторой жалостью. Как будто предвидел, что её ожидают близкие неприятности, причём довольно серьезные.
  
  Получив из рук девушки подписанные бумаги, старший бригады кивнул головой и заявил:
  - Все! Мы поехали! Результаты экспертизы мы вам пришлём по электронной почте!
  И вот тут события стали развиваться по совершенно неожиданному сценарию.
  - Вы собираетесь куда-то ехать? Забавно! А вам не приходило в голову, что у меня могут быть другие планы? - неожиданно спросил посетитель.
  - Вам бы лучше помолчать! - вздохнул старший санитар. - В данный момент ваше мнение никого не интересует.
  - Вас я даже не осуждаю! - взглянув на собеседника, вздохнул "упакованный". - Но вы-то, девушка! Как же вы могли так ошибиться? Ведь наверняка у вас есть инструкция относительно Иэлерии и иэлерийцев!
  Сотрудница приемной смутилась. Инструкция действительно была. И она обязательно бы её применила - если бы посетитель сказал, что имеет какую-то информацию об Иэлерии. Или хотя бы кое-что знает о человеке, который имеет такую информацию. Но утверждать, что он сам на этой сказочной планете побывал? Нет, тут явное психическое расстройство!
  Тут на помощь засомневавшейся сотруднице приемной пришёл старший санитар:
  - Молодой человек! Прекращайте свою пропаганду! Никто здорового человека психически больным не объявит! Так что успокойтесь и поезжайте с нами! Если вы здоровы - то долго у нас не пробудете. Разберемся и отпустим!
  - Да, уж вы разберётесь! - недоверчиво протянул "упакованный". - Нет, я лучше тут всё объясню. Быстрее получится!
  Увидев, что разговор зашёл в тупик, старший санитар решил использовать силовой вариант. Трое младших санитаров, обхватив со всех сторон "упакованного", потащили его к выходу. Вернее, пытались потащить. Но ничего не вышло. Их пациент вроде бы и не сопротивлялся - но и с места не двигался!
  Увидев, что ситуация снова зашла в тупик, старший санитар решил применить чрезвычайные средства. Отвернувшись от пациента, он достал из кармана одноразовый микроиньектор, быстро распечатал его, зажал в руке так, чтобы он был незаметным, подошёл сзади к пациенту и быстро сделал ему в спину укол. Прямо через одежду - последние модели иньекторов обеспечивали и такой экзотический режим.
  Пациент дёрнулся, но дело было сделано. Вот уже сонное тело, подхваченное санитарами, мягко оседает на пол. Вот раздается сонное бормотание:
  "Усыпили, гады! Ваша взяла!"
  - Всё! - улыбнулся старший санитар. - Два часа здорового сна ему обеспечены. Тащите носилки!
  
  Сладко посапывающего человека уложили на принесенные из машины носилки. Два санитара взяли носилки за ручки, подняли с пола, собираясь нести. И тут...
  Лежащий человек вдруг вскочил с носилок. Сна у него не было ни в одном глазу. Более того - теперь он больше не был "упакован" в смирительную рубашку. Что стало с рубашкой, тоже в общем было понятно - она осыпалась на пол, разрезанная на мелкие лоскутки.
  Посетитель приемной выпрямился, пожал сам себе руки в шутовском жесте и закричал дурацким голосом:
  - Сюрприз! Сюрприз!
  Это выглядело настолько нелепо, что все люди, стоящие вокруг него, просто растерялись.
  Правда, санитары быстро пришли в себя и начали о чем-то между собой вполголоса переговариваться.
  Посетитель решил пресечь их инициативу. Повернувшись к группе санитаров, он широко улыбнулся и заявил:
  - Думаете, как меня снова скрутить? Не советую! Если вы умные люди, то должны понять, что я вам не по зубам!
  Затем он повернулся к сотруднице приемной. Улыбка его стала ещё шире:
  - Уважаемая! Теперь самое время проявить благоразумие и вспомнить, наконец, о вашей замечательной инструкции. Если в течение десяти минут сюда не придет кто-то из вашего начальства, я вынужден буду покинуть это негостеприимной здание. А, поскольку связаться с руководством Федерации мне всё-таки нужно, - я обращусь в филиал приемной где-нибудь в другом городе. В Петербурге, например. Как вы думаете, отругает вас за это ваше начальство или похвалит?
  Сотрудница приемной посмотрела на клочки смирительной рубашки, лежащие на полу, на растерянные лица санитаров - и сдалась. Посмотрев на своего собеседника затравленными глазами, она сдавленным голосом произнесла:
  - Хорошо! Сейчас я вызову начальника смены!
  
  Начальник смены пришёл через три минуты взъерошенный и злой. Посмотрев тяжёлым взглядом на дежурную, он недовольно спросил:
  - Ну и что у вас такого срочного случилось?
  - Вот этот чудак, - указала дежурная на посетителя, - пришёл сюда и заявил, что только что прилетел с Иэлерии.
  - И что вы ему ответили? - лицо начальника смены напряглось.
  - А что тут можно сделать? - упрямо гнула свою линию дежурная. - Санитаров вызвала.
  - Ну и?
  - Ничего не получилось. Сначала его даже удалось связать. А потом он с невероятной лёгкостью развязался. Вот, даже смирительную рубашку на куски разрезал.
  Начальник смены внимательно посмотрел на посетителя:
  - Молодой человек! Вы, конечно, можете выучить десятки приемов и разжиться чем-нибудь из современного оружия, - но все это ни капельки не доказывает, что вы действительно были на Иэлерии.
  Посетитель широко улыбнулся:
  - На самом деле проверить, прав я или нет, очень просто. Позовите кого-нибудь, кто был на Иэлерии. Пусть он выслушает мой рассказ и сравнить с тем, что сам пережил на этой замечательной планете.
  - Но у нас нет таких людей, которые побывали бы на Иэлерии, - растерянно произнес начальник смены.
  - Я думаю, все обстоит не совсем так, как вы думаете, - усмехнулся посетитель. - Такие люди есть - просто они у вас по психушкам сидят.
  Начальник смены аж растерялся от такого "наезда". А посетитель между тем продолжал:
  - Ну, думайте! Неужели у вас нет никакого способа понять, правду я говорю или нет? Давайте, в конце концов, поступим так: я расскажу вам свою историю, а вы уж сами решайте, стоит мне верить или нет.
  - Ну что ж... - пробормотал начальник смены. - Попробуем!
  
  - Моя история началась двадцать лет назад, - начал посетитель.
  - Это что, когда вам пять лет было?
  - Почему пять? Мне тогда было двадцать семь лет!
  - Получается, вам сейчас сорок семь? Но выглядите вы, говоря откровенно, лет на двадцать пять.
  - В этом нет ничего удивительного! - улыбнулся посетитель. - Иэлерийцы знают секрет вечной молодости!
  - Ладно, не будем отвлекаться на сказки! - махнул рукой начальник смены. - Так что было с вами двадцать лет назад?
  - Я тогда только что окончил столичную консерваторию. Получил диплом композитора. Но вот что делать дальше совершенно не знал.
  - Стоп! А покажите-ка мне свой паспорт!
  Карточка-паспорт нашлась на столе у дежурной. Начальник смены взял ее и начал внимательно читать надписи на лицевой стороне:
  - Да, если верить паспорту, вам сейчас сорок семь лет. И остальное верно. Михаил Воронин, композитор. Да, кстати, а этот паспорт электронную регистрацию прошёл?
  - Само собой - обиделась дежурная. - В первую очередь!
  - И как, ничего необычного регистратор не заметил?
  - Да нет, все было нормально. Да вы и сами можете посмотреть!
  
  Мужчина открыл историю и стал смотреть. Так, документ зарегестрирован без замечаний... Значит, с ним всё в порядке. А если посмотреть более детально?
  Начальник смены открыл окно с данными и не поверил своим глазам:
  - Ну ведь этого просто не может быть! Паспорт спокойно прошёл проверку - а между тем его хозяин уже шестнадцать лет находится в розыске Федерации!
  - А чего вы удивляетесь? - вмешался в разговор посетитель. - Ну, влезли иэлерийцы в вашу сеть! Чуть-чуть подправили! Дело-то житейское!
  - Чуть подправили? - глаза начальника смены полезли на лоб. - И вы так спокойно об этом говорите?
  - Какая разница, что я говорю? Вы ведь всё равно мне не верите!
  - К сожалению, постепенно начинаю верить. Ну что, вы продолжите свой рассказ?
  
  - Как вы, наверное, знаете, все молодые писатели, художники, композиторы в молодости мечтают стать великими. Потом-то жизнь их обламывает, - кого раньше, кого позже... Получается, что человек капитулирует перед жизненными трудностями, забывая о своей мечте.
  У меня тоже были варианты капитуляции. Можно было устроиться в театр или на киностудию. Там бы я, будучи начинающим, не писал бы собственной музыки, а лишь переделывал бы чужую. Можно было бы поработать на разработчиков компьютерных программ. Это тоже была бы работа на подхвате, причём ещё более неблагодарная.
  Я капитулировать не торопился, поэтому все свои силы направил на то, чтобы продолжать писать собственную музыку. И с её помощью в конце концов прославиться. А чтобы не умереть в это время с голоду, зарегистрировался на музыкальном сайте. Я выкладывал там свою музыку - а взамен получал от слушателей спонсорский отчисления. Музыку мою оценивали довольно высоко, поэтому и отчисления были гораздо больше, чем у остальных участников.
  Настолько больше, что мне этих денег даже на жизнь хватало. Правда, существование моё было при этом скромное и даже нищенское. Например, хотя я и снимал отдельную квартиру, - но это была инфрастудия: самый убогий вариант квартиры. А уж чем я питался, вообще вспоминать страшно... Зато ничто не отвлекало меня от написания будущих шедевров!
  
  - Дела у меня шли так себе, - продолжал Михаил. - Вы же понимаете, человечество успело сочинить столько замечательной музыки, что чем-то принципиально новым удивить никого невозможно. Когда тебя сравнивают с Моцартом, Чайковским или Свиридовым, шансов нет никаких. И тогда меня потянуло на эксперименты. Я даже на создание собственных вариантов музыкального лада замахнулся. Вам понятно, о чём я говорю?
  - Понятно! - буркнул его собеседник.
  - Так вот. Я надеялся, что в результате своих действий достигну прорыва - а получил одни неприятности! Дело в том, что участникам сайта мои эксперименты очень не понравились. Сначала до меня пытались достучаться, предлагая прекратить заниматься ерундой и вернуться к написанию нормальной музыки. А когда я советам не внял, число моих подписчиков резко уменьшилось.
  Поскольку основным источником дохода для меня были именно музыкальные сайты, уменьшение подписчиков привело к настоящей катастрофе. Я и до этого был нищим - а теперь вообще оказался на грани выживания.
  
  Но я, не обращая внимания на чужое мнение, упрямо шёл по выбранному пути.
  Дело в том, что мне в голову пришли такие потрясающие идеи... Я бы с удовольствием объяснил вам, в чем их суть. Но для того, чтобы это понять, надо хорошо знать теорию музыки. И высшую математику, конечно.
  Михаил вопросительно посмотрел на собеседника. Тот смутился:
  - Математику я знаю. А вот теорию музыки - увы!
  - Тогда вам придется поверить мне на слово. Итак, я разработал совершенно новую концепцию музыки. А потом взял да и применил её на практике.
  - Ну и как, хорошая музыка получилась?
  - Ужасная! Представляете, даже мне, автору, она не нравилась! Потому что - если говорить откровенно - она больше походила на шум, чем на музыку.
  Но я не сдавался, создавая все новые и новые музыкальные произведения. Теперь они звучали гораздо благозвучное. При этом, однако сохраняя свою странность и непривычность.
  Но я не сдавался - и, наконец, вся создаваемая мной музыка зазвучала благозвучно. При этом, однако, сохраняя свою необычность.
  При этом появился новый эффект.
  Однажды я случайно заснул, слушая одно из своих новых музыкальных произведений. А когда проснулся - мне было очень худо. Такая невероятная тоска охватила, что просто выразить невозможно!
  
  Тогда я стал экспериментировать: слушать по очереди во сне все свои последние произведения.
  Эффект был потрясающий. Просыпаясь, я пережил огромное количество как положительных, так и отрицательных чувств. Тоска, безнадежность, отчаяние, беспричинный страх, пустота, равнодушие ко всему. А с другой стороны - радость, подъем, бодрость, ясная голова, повышенная работоспособность. Получается, я, сам того не подозревая, создал набор "кнопок", нажимая на которые, можно вызывать у человека нужные чувства.
  Честно говоря, я испугался, - в первую очередь из-за того, что большинство этих произведений успел выложить на свою страницу музыкального сайта. Поэтому первое, что я сделал, - их стёр. А потом начал думать, что мне делать дальше.
  Но как следует подумать я так и не успел. - на мою почту пришло срочное сообщение. Его отправитель, назвавшийся доктором Иваном Антоновым, оказался поклонником моей музыки. И очень сожалел, что я неожиданно закрыл к ней доступ.
  Я сообщил, что у этой музыки обнаружились неожиданные побочные эффекты, поэтому я и вынужден был её заблокировать. В ответ на эту информацию я получил огромный файл. Начав его читать, я уже не мог оторваться.
  
  Оказалось, что мой адресант имел со мной много точек соприкосновения. Он тоже был экспериментатором - но не композитором, а врачом. Правда, его эксперименты были связаны как раз с музыкой. Он пытался с её помощью лечить людей.
  Казалось бы - к чему такие сложности? В наше время медицина достигла невиданных высот. Например, такие болезни, как инфаркт, инсульт и рак, вызывавшие ужас у наших предков, сейчас практически исчезли. Главное - не забывать полугодичные медосмотры делать.
  Все так - но некоторые болезни отступать никак не хотели. Или отступали, но не так быстро, как хотелось бы.
  К первой категории "неподдающихся" относились так называемые "возрастные" болезни. Появляясь на закате жизни человека, они сокращали его жизнь и упрямо не давали достичь средней продолжительности жизни граждан Федерации столетнего рубежа.
  К второй категории относились редкие разновидности вроде бы побежденных болезней. Например, все уверены, что сейчас диабет легко и быстро лечится - однако иногда встречаются его разновидности, которые лечению никак не поддаются!
  К третьей категории относятся болезни, которые раньше просто не замечали из-за их редкости. Теперь, когда с большинством более частых болезней справились, на них тоже обратили серьезное внимание.
  К четвертой категории...
  - Ну и композиторы нынче пошли! - иронично перебил говорившего начальник смены. - Рассуждают о медицине, будто сами врачи!
  - В этом нет ничего удивительного! - улыбнулся Михаил. - Мне об этом много раз рассказывали. Вот я и запомнил... можно сказать, наизусть. Кстати говоря, зря вы меня сейчас прервали. Потому что я собирался перейти к самому интересному.
  
  Четвертая категория - это психические заболевания. Тут ситуация тоже выглядела двойственно. С одной стороны, наиболее тяжёлые болезни в наше время лечат довольно легко. Всякие шизофрении, паранои и прочие психозы. С другой стороны, серьёзные проблемы стали создавать другие болезни.
  В первую очередь те, что существовали и раньше, но не считались самыми тяжёлыми. Например, депрессия.
  Появились и новые болезни - например, эмоциональное выгорание. Пакостная штучка, надо сказать!
  Были и болезни не совсем новые - скорее, модификации уже известных болезней. Наиболее яркий пример - космическая депрессия.
  В общем, и здесь было море проблем...
  - Вы тут мне целую лекцию на медицинскую тему устроили, - покачал головой начальник смены. - Только вот непонятно, при чём тут медицина.
  - При том, что мой новый знакомый в основном эти болезни пробовал лечить с помощью моей музыки.
  
  Давно уже известно, что музыка может оказывать влияние на здоровье. Классическая музыка - позитивное, рок-музыка - негативное. Остальные типы музыки - по-разному. Только вот эти воздействия - и положительные, и отрицательные, - нельзя было назвать слишком сильными.
  А вот воздействие музыки, созданной мной, оказалось гораздо сильнее.
  С моей музыкой он познакомился давно. К сожалению, в самом начале знакомства заметных лечебных средств у неё не обнаружилось. Но он все равно продолжал ее слушать - просто потому, что она ему нравилась.
  Правда, моя экспериментальная музыка ему сначала не очень понравилась. Да что там говорить - совсем не понравилась. Но он терпеливо ждал. Выражаясь грубо - "пока автор не перебесится".
  
  Когда моя "новомодная" музыка стала чуть более мелодичной, он обрадовался. А когда она стала совсем благозвучной - его радости не было границ.
  А потом с ним произошла та же нехорошая история, что со мной - доктор Антонов заснул, слушая мой новый опус. И ему после пробуждения тоже стала плохо.
  Но отреагировал он на это совершенно не так, как я. Не стал поднимать панику - просто решил изучить своё состояние с помощью медицинских приборов.
  Оказалось, их показания в общем соответствовали самочувствию. Кровяное давление, пульс, уровень сахара в крови, черепное давление имели не совсем обычное для доктора значение. И эти изменения были явно нежелательными для организма.
  Вместо того, чтобы впасть в панику, доктор продолжил эксперименты. Над собой, естественно. Он замерил все эти параметры, но не после засыпания и последующего пробуждения, а сразу после прослушивания. Результат был похожий - хотя и более слабый.
  Найдя способ оценивать влияние моей музыки быстро, без неудобной процедуры засыпания, врач исследовал ещё несколько моих музыкальных произведений - причём все они были из новых.
  Результаты были несколько неожиданными: разные произведения влияли на жизненные параметры по-разному. Некоторые их ухудшали, а другие, как ни странно, улучшали.
  Любознательный врач решил продолжить эксперименты - но тут я вдруг стёр все свои новые произведения - и хорошие, и плохие.
  Для врача-энтузиаста это оказалось катастрофой - вот он и позвонил мне, чтобы я разрешил ему продолжить эксперименты.
  
  Говоря откровенно, вначале я сильно засомневался. Воспоминания о том, как мне стало плохо от собственной музыки, были ещё слишком яркими. Но доктор Антонов заверил меня, что он ограничится только той музыкой, от которой люди чувствуют себя лучше.
  Чтобы не было каких-либо обвинений со стороны медицинского сообщества, доктор решил ограничиться экспериментами на себе. Но тут я сразу же поставил ему условие: нужна моя музыка - значит, я тоже буду участвовать в испытаниях. Доктор помялся, помялся, - и, наконец, согласился.
  
  Обязанности мы распределили следующим образом. Доктор Антонов полностью обеспечивал все работы, связанные с экспериментом: от общего плана до технических операций. Я должен был предоставить в его распоряжение всю свою экспериментальную музыку, в первую очередь последней серии. Ну а роль подопытных кроликов мы делили на двоих.
  Выглядело это примерно так. Сначала каждый из нас слушал самое начало музыкального произведения. В это время с помощью медицинских приборов определялось, вредит этот отрывок, или, наоборот, приносит пользу. Те, которые оказывались полезны, снова прослушивались - но уже целиком.
  Этот этап, к сожалению, был необходим. Бывало так, что произведение начиналось 'в плюсе', а потом выходило 'в минус'. Такое произведение тоже приходилось отсеивать.
  Да, важное уточнение! На меня и на доктора одно и то же произведение могло влиять по-разному. Поэтому и конечные списки произведений выглядели по-разному. На меня безусловно положительно влияло два произведения. На доктора - три. Причём и в тот, и в другой список входила только одна вещь.
  Доктору конечный результат не очень понравился. Он сказал, что материалов для эксперимента слишком мало, и попросил меня что-нибудь ещё, как он выразился, 'сочинить'. Ну что ж - надо, значит, надо! И я плотно 'впрягся' примерно на месяц.
  К концу этого срока ситуация выглядела так: у меня в конечном списке было восемь произведений, а у доктора - одиннадцать. Это давало возможность двигаться дальше.
  
  - Ну и как, разработали вы способ лечения с помощью музыки? - поинтересовался начальник смены.
  - Способ-то мы разработали... Только официальное медицинское сообщество его не признало.
  - Почему? Что он, совсем не помогал?
  - Помогал! Ещё как помогал!
  - А почему же его тогда не признали?
  - Потому что он был неправильным!
  
  - Понимаете, - начал объяснять Михаил, - как выглядит обычное лекарство или процедура? Оно выборочно по отношению к болезни. То есть для разных болезней нужны разные лекарства. А вот по отношению к различным людям оно универсально. То есть лекарство должно помогать всем людям, болеющим соответствующим заболеванием.
  - Ну, это-то как раз не всегда бывает. При любом лечении возможны осложнения - и они как раз связаны с индивидуальными особенностями разных людей.
  - Да, но это считается не совсем нормальным. Своего рода исключением. А у нас индивидуальные особенности пациентов играли принципиальную роль. Прежде чем выбрать конкретный набор мелодий, надо было все имеющиеся мелодии испытать. Если этот первый этап пропустить и слушать все мелодии подряд, будет гораздо больше вреда, чем пользы.
  
  - Всё-таки я не понимаю суть возражений ваших оппонентов!
  - Собственно говоря, возражений было целых четыре.
  Первое - наш метод универсален, то есть разные болезни лечатся совершенно одинаково. А поскольку универсальный метод лечения невозможен, - значит, то, что мы предлагаем, лженаучно!
  Второе - наш метод по-разному влияет на разных людей, - а это неправильно!
  Третье - во время первичного тестирования музыки здоровью пациента может быть нанесён хотя и ограниченный, но всё-таки вред.
  Четвёртое - если тестирование не проводить вовсе, лечение вообще принесёт не пользу, а огромный вред.
  Разве этого мало?
  
  - Вполне достаточно! - вздохнул начальник смены.
  - Вот и контролёры от Министерства здравоохранения так считали. Поэтому и пресекли наши опыты решительно и навсегда. Да ещё чуть уголовные дела не пришили. Мне - за незаконную врачебную деятельность. А доктору - за опыты на людях.
  - Надеюсь, вас тогда не посадили?
  - Нет! К счастью, обошлось! Удачным оказалось то, что мы не успели привлечь к экспериментам третьих лиц. И, главное, за деньги никого лечить не пытались. Но нервы всё равно потрепали нам знатно!
  - Вы каким-то осуждающим тоном это рассказываете! - попенял начальник смены. - А ведь вам надо радоваться, что вас вовремя остановили, пока вы делов не успели натворить!
  - Вы это серьезно? - усмехнулся Михаил. - Считаете, что наш метод мог серьёзно людям навредить?
  - Но ведь вы сами меня в этом недавно убедили! Целых четыре аргумента привели!
  - Вы просто не заметили моей иронии, - вздохнул Михаил. - На самом деле каждый из этих аргументов легко опровергаются.
  
  Видя, что начальник смены его внимательно слушает, Михаил начал объяснять:
  - Первые два аргумента вообще несерьёзны. Что означает "правильно" и "неправильно"? Чьи-то субъективные представления, не больше!
  Третье возражение - о недопустимости нанесения даже лёгкого вреда при лечении? Так оно на самом деле глупое и лицемерное. Возьмите любое хирургическое вмешательство: оно ведь сначала наносит вред, а потом уже лечит!
  Наконец четвёртое возражение - о том, что при неправильном применении наш метод мог быть не полезен, а, наоборот, вреден! Так таких критичных к ошибке методов лечения и в обычной медицине полно! Попробуйте, например, дать гипотонику лекарство от гипертонии и посмотрите, что из этого выйдет!
  
  - Ну ладно, ладно, не буду спорить? - сделал примирительное движение рукой начальник смены. - Вполне готов допустить, что вы правы. Но ведь тогда надо было бороться! Доказывать свою правоту!
  - Мы сначала и попытались! Но нам прямым текстом сказали, что лучше смириться. Иначе, мол, ещё хуже будет!
  - И вы смирились?
  - Пришлось... Выхода не было...
  Михаил опустил голову и стал рассказывать:
  - Это был самый тяжёлый период в нашей жизни. То, чем мы жили последние несколько месяцев, внезапно потеряло смысл. Пришлось вернуться к серым будням. Доктор Антонов устроился на новую работу в городскую больницу. Теперь денег у него стало гораздо больше, а свободного времени - гораздо меньше. Мне тоже пришлось смириться: забыть о музыкальных сайтах и заключить договор с одной из фирм, занимающихся разработкой компьютерных игр. В общем, праздник для нас кончился. Медленно потянулись серые будни.
  А где-то через год мне позвонил странный человек.
  
  - В чём заключалась его странность? Да во всём! Он заявил, что знает о неудаче, постигшей меня год назад. И готов предложить помощь. В чем эта помощь будет заключаться, незнакомец говорить наотрез отказался. Мол, не телефонный это разговор. А вот если встретиться где-нибудь в кафе и подробно поговорить- это было бы самым лучшим вариантом!
  Как я отреагировал на предложение помочь? Обрадовался? Вовсе нет! Вся эта история очень дорого мне обошлась. И только я начал всё забывать, как пожалуйста - опять старую рану начинаю бередить! Но всё-таки решил с незнакомцем встретиться. Просто интересно стало - что он такого может мне сказать?
  Честно говоря, в первые же секунды разговора я вообще пожалел, что приехал. Представляете - этот чудак заявил, что наш метод лечения всё-таки оценили. Но не земляне, а иэлерийцы. И вот теперь меня приглашают на Иэлерию.
  Я, конечно, дальше слушать не стал. И сразу же попытался уйти. Но тут случилось неожиданное - этот странный человек сунул руку в карман и достал оттуда вещь, которая сразу же убедила меня в том, что он не сумасшедший и говорит совершенно серьезно.
  - А что за вещь - можете сказать?
  Михаил усмехнулся:
  - Не только сказать, но даже показать могу. Но ведь не при всех же!
  Начальник смены растерянно огляделся. Только сейчас он сообразил, что происходит что-то неправильное.
  
  В самом деле, что тут делают эти санитары? Их ведь давно надо было отпустить! А вместо этого они стоят и слушают то, что явно для их ушей не предназначено! Да и дежурная тут, откровенно говоря, свидетель не совсем желательный. Без неё этот Михаил наверняка более откровенным будет...
  Ну что ж - лучше раньше, чем позже. Десять минут ушло на закрытие вызова медицинской службы, после чего задумчивые и недовольные санитары покинули приёмную. После этого дежурный по смене пригласил гостя в свой кабинет.
  - Вот! - улыбнулся он. - Можете считать, что я вам в первом приближении поверил. Санитаров отпустил. Организовал разговор с глазу на глаз. А теперь я вас внимательно слушаю. Надеюсь, теперь вы будете достаточно откровенны!
  - Нет проблем! - кивнул Михаил. - Где я там закончил? А, начал рассказывать про артефакт воспоминаний! Что ж, я вам сейчас его покажу!
  
  Этот самый артефакт выглядел достаточно обычно - ажурное золотое кольцо с синим камнем.
  - Что с ним хоть делать-то надо? - поинтересовался начальник смены.
  - Одеть на любой палец. И попытаться вспомнить какой-нибудь приятный эпизод в своей жизни.
  Начальник смены одел на палец кольцо и закрыл глаза. Почти сразу же его лицо напряглось, но секунд через пять приняло мечтательное выражение.
  
  А ещё через десять секунд начальник смены пришёл в себя. Открыл глаза, посмотрел вокруг. В глазах человека плескались ужас и недоумение:
  - Где я? И кто вы такой?
  Но секунды через три выражение лица очнувшегося снова изменилось.
  - Так значит, всё это мне показалось? Это была иллюзия?
  - Да, - не стал отрицать Михаил.
  - И сколько времени я был без сознания?
  - Меньше минуты!
  - А я прожил в это время целую неделю! - вздохнул начальник смены.
  - А теперь подумайте - может ли такой артефакт быть создан на Земле?
  - Нет. Конечно, нет!
  - Теперь-то вы верите, что я прилетел с Иэлерии?
  - А что ещё мне остаётся делать?
  
  Дальше было проще. Михаил рассказывал, а начальник смены внимательно слушал не перебивая.
  - Человек, с которым я встретился в кафе, продемонстрировал мне вот этот артефакт. И я ему сразу же поверил. Но чудеса на этом не кончились. Оказалось, что нашим методом лечения заинтересовались на Иэлерии! И нас обоих приглашают на эту чудесную планету!
  - И что, они звездолёт за вами прислали? - улыбнулся начальник смены.
  - Нет! Тут всё было сделано гораздо хитрее!
  
  Мне рассказали, что сейчас один человек строит звездолёт, летающий с невиданной быстротой. К нему, правда, посланцы от иэлерийцев не приходили. Тут была совсем другая ситуация. Во-первых, парень был очень талантлив и до многого сам додумался. Во-вторых, кое-что ему подсказали ненавязчивым способом - в основном во сне. Так что создатель звездолёта был уверен, что идея посетить Иэлерию была его собственная. Впрочем, в какой-то степени это было именно так. Если человеку однажды снится невероятно реалистичный и красочный сон про Иэлерию, желание посетить эту замечательную планету возникает, можно сказать, автоматически.
  Кстати - посланник из Иэлерии уговорил не только меня. Буквально на следующий день он "обработал" моего друга-врача.
  
  Инструктаж проводили для нас обоих вместе. Самое главное условие, которое следовало соблюдать, - никому не рассказывать, что к ним приходил посланец из Иэлерии. Причём в эти "никому" входили также их будущие товарищи по экипажу звездолёта.
  Дело в том, что мы двое были единственными, кто удостоился такого высокого контакта. Все остальные должны попасть в экипаж под воздействием косвенного влияния.
  Последним был вопрос о наших легендах. Доктор должен был отреагировать на объявление, размещенное в планетарной сети Земли. Иэлерийцы обещали как-то "придержать" его конкурентов.
  Вообще-то с доктором особых проблем не ожидалось - врач на звездолёте безусловно нужен. А вот со мной было сложнее: зачем на звездолёте композитор?
  Так что я должен был играть роль скучающего деятеля искусств, со скуки решившего слетать в дальний Космос. То есть не члена экипажа, а пассажира. А, чтобы хозяин звездолёта какая-то смирился с моим присутствием, я должен был предложить ему очень приличную плату "за проезд".
  
  Услышав это, я возмутился. Как я могу обещать крупную сумму за проезд, если у меня этой суммы в принципе нет. Да и вообще у меня сейчас с деньгами плохо. На жизнь едва хватает!
  На это посланец ответил, что это не проблема. Моё дело договориться - а нужную сумму они переведут. Причём величина суммы их не очень беспокоит.
  Как ни странно, переговоры с хозяином звездолёта прошли достаточно удачно. Доктора он включил в состав экипажа вообще без проблем. Меня, правда, сначала брать не хотел, заявив, что пассажиры у него не предусмотрены. Но семьсот тысяч, на которых мы сторговались, открыли передо мной дверь в пассажирскую каюту.
  
  Правда, несколько неприятных минут я всё-таки пережил - сразу после завершения переговоров. Подумалось: а вдруг иэлерийцы деньги не переведут? В каком дурацком положении я тогда окажусь!
  Но деньги были переведены вовремя - и я успокоился.
  С каждым из летевших хозяином звездолёта был заключён контракт - не только с членами команды, но и со мной - единственным пассажиром. Главный пункт всех договоров заключался в том, что направление и длительность полёта определяются исключительно хозяином звездолета. Никто другой на эти параметры полёта повлиять никак не мог.
  
  Членам экипажа такие условия, само собой, не понравились. Но им пришлось смириться: слишком высокая оплата была прописана у них в контракте.
  Я не особо возмущался в соответствии со своей ролью скучающего представителя богемы.
  Период сборов я пропущу - это было хлопотное, но не очень интересное время. Но и оно наконец кончилось - и наш звездолёт, пришвартованный к орбитальной станции, осторожно двинулся в сторону Плутона. Точнее, к той точке пространства, где будет Плутон в момент нашей встречи с ним.
  Говоря откровенно, в космосе я раньше не был. Кроме, конечно, Луны или земных орбитальных станций. Но ведь, по общепринятым представлениям, такие посещения не считаются полноценными космическими полетами.
  А тут нам предстояло пережить такие яркие впечатления! Через всю Солнечную систему перелететь!
  Я надеялся, что увижу и Марс с его каналами, и огромный Юпитер, и Сатурн с кольцом невиданной красоты.
  Вы, наверное, уже смеётесь, и задаёте вопрос, учился ли я в школе. Да учился, учился! Только астрономия никогда не была моим любимым предметом. А, поступив после школы в консерваторию, я и совсем её подзабыл.
  В реальности, конечно, мы ничего не увидели. Звездолёт пересёк орбиты пяти планет - но сами планеты в это время находились совсем в других точках своих орбит. Так что вокруг была та же чёрная пустота, усыпанная звёздами, что и в тот момент, когда мы только что покинули земную орбиту.
  Нет, тут я, конечно, выразился неточно. Окружающий нас мир всё-таки менялся. Даже можно сказать, сильно менялся: с каждым часом Солнце становилось всё меньше и меньше. Пока, наконец, не стало совсем маленьким.
  
  Единственная планета, которую мы рассмотрели подробно, - это Плутон. Выглядел он мрачно и даже как-то зловеще.
  На самой-то поверхности Плутона людей практически нет. А что им там делать, в непредставимо холодных мертвых скалах?
  Ещё лет сто назад на Плутоне активно добывали полезные ископаемые. Но потом был принят закон, по которому практически вся добыча была перенесена во Внешний пояс астероидов. Это решение, конечно, очень дорого обошлось Федерации в финансовом плане, - зато сберегло важную для земной цивилизации планету.
  Поэтому поверхность Плутона использовалась нами с единственной целью - как объект экскурсий.
  Большинство членов экипажа нашего звездолета спускались на поверхность планеты два-три раза. Мне хватило одного - слишком там было неуютно и тоскливо.
  А вообще и жизнь, и работа тех, кого чисто формально называли обитателями Плутона, была сосредоточена на орбите планеты. Там было всё - и корабельные верфи, и заводы, и обогатительные предприятия, и военные базы, и администрация, и места отдыха. Все жилые помещения, само собой, тоже находились на орбите.
  По прибытии на Плутон мне и моим попутчикам очень сильно повезло - мы оказались на Центральной, или, как говорили на Плутоне, Столичной орбитальной станции. Везение объяснялось просто - на этой станции имелись несколько десятков причалов для звездолётов малого или среднего размера. Наша яхта-звездолет благополучно пришвартовались к одному из них. А всех нас временно переселили на станцию.
  Тут члены экипажа ещё раз убедились, что большие деньги им платят не за красивые глаза. Владелец звездолёта потребовал, чтобы каждый специалист внимательно проверил: всё ли по его линии ответственности было закуплено на Земле? И если вдруг оказывалось, что какой-нибудь пустяк (а иногда и не пустяк) оказался случайно забыт и не закуплен, эту закупку следовало произвести здесь, на Плутоне. Кстати говоря, владелец звездолёта работал больше всех, производя завершающую проверку всех списков закупок.
  Только я оказался полностью свободным. В первые несколько дней это меня не очень напрягало. А потом даже стало как-то обидно: у всех есть дело, и только я один получаюсь лишний.
  Но тут меня вызвал к себе хозяин звездолёта. И между нами состоялся очень интересный разговор.
  
  - Понимаете, Михаил, - начал он, - я только что понял, что чуть не совершил фатальную ошибку!
  Изобразив максимальное внимание, я продолжал слушать.
  - Вроде бы я все продумал: и технические проблемы звездолёта, и материальное стимулирование сотрудников, и их бытовое обеспечение. Не подумал только об одном: о досуге.
  - А почему вы должны об этом думать? - удивился я. - Ведь земные работодатели этой проблемой не заморачиваться. Досуг - личное дело каждого.
  - Это на Земле, - не сдавался мой собеседник. - А на звездолёте?
  - А ведь и в самом деле! - воскликнул я. - Земных работников не надо развлекать, потому что они сами себя развлекают. Потому что на Земле всё для этого есть. В первую очередь - глобальная планетарная сеть Земли.
  - Кстати, - мрачно спросил хозяин звездолёта, - как вы оцениваете планетарную сеть Плутона?
  - Невероятное убожество! - ни секунды не задумавшись, ответил я.
  - С одной стороны это так! - вздохнул мой собеседник. - А теперь представьте - на звездолёте и этого не будет!
  Я попытался представить себе такое - и мне стало нехорошо.
  - Понимаете, - продолжал хозяин звездолёте, - живя на Земле, мы привыкли к многим приятным и полезным вещам, которые нам кажутся сами собой разумеющимися. К тому, что можно свободно прочитать практически любую книгу, которая была написана или вообще ещё пишется. К тому, что можно найти в сети любое музыкальное произведение. Или репродукцию любой картины. К тому, что можно посмотреть, что происходит практически в любой точке земного шара, если это, конечно, не противоречит принципу конфиденциальности. К тому, что вы можете отследить любую интересную для вас новость, произошедшую в любой точке земного шара. А теперь представьте, что вы всего этого мгновенно лишились. Страшно?
  - Ну что ж, проблема понятна, - кивнул головой я. Только неясно, что тут можно сделать?
  - Что сделать? Прежде всего - назначить ответственного за культуру и развлечения. И лучшей кандидатуры, чем ваша, я просто не вижу.
  Тут уж я, само собой, возмутился. Странно, мол, получается. Вот мне собираются работу предложить. Довольно квалифицированную, между прочим. Но вместо того, чтобы получать за это заработную плату, я, наоборот, вынужденно проспонсировал будущий полёт. Так что нехорошо получилось. Неправильно. Поэтому у меня есть конкретное предложение: вы возвращаете мне мои деньги, и мы начинаем отношения "с чистого листа".
  Владелец звездолета вздохнул:
  - Что ж, в сложившейся ситуации это, пожалуй, было бы справедливо. Только вот в чем проблема: у меня на руках таких денег сейчас нет. Все в экспедицию вложены. Так что у вас, может быть, найдется какое-нибудь другое предложение?
  
  Подумав, я предложил следующий вариант. Наш предшествующий договор аннулируется. Владелец звездолета возвращает мне мои семьсот тысяч - но не в виде денежной суммы, а в виде доли на его звездолёт.
  - А вас не смущает, что доля получается слишком маленькая? - задумчиво спросил мой собеседник. - Процента полтора, не больше?
  - Нет! - мотнул я головой. - Сколько ни есть - всё моё!
  - Да, ещё один важный момент, - стараясь казаться равнодушным, начал хозяин звездолёта. - Надеюсь, что, обладая столь ничтожной долей, вы не будете претендовать на участие в выборе маршрута.
  - Да успокойтесь вы! - махнул я рукой, - мои права будут чисто коммерческими. - А что касается маршрута - летите, куда хотите!
  
  Вы, наверное, спросите, почему я так свободно распоряжался, в сущности, чужими деньгами? Ответ прост - иэлерийцы эту ситуацию предвидели, и их посланец дал мне на этот счёт подробные инструкции.
  Выкупить долю в звездолёте - это была их идея. А второй их идеей было не полагаться на собственные коммерческие способности, а нанять адвоката.
  Да, кстати. Буквально через пять минут на мою карточку пришли четыреста тысячи с коротким комментарием "скоро пригодится".
  В процессе переговоров по договору выяснилось много интересного. Оказалось, что моя доля составляет один сорок две сотых процента. Заплатив ещё пятьдесят тысяч, я довел свою долю до более круглой цифры - полтора процента. Ещё восемьдесят тысяч я внёс на текущие расходы на два года вперёд. Так мне адвокат посоветовал.
  Вот так я нежданно-негаданно превратился из бедняка в совладельца ценного имущества.
  Потом, правда, меня хозяин звездолёта быстро спустил с небес на землю, напомнив, что теперь ничто не помешает принять меня в состав экипажа на должность организатора культурного досуга. По сути - звёздного массовика-затейника.
  
  Честно говоря, я был в растерянности, не зная даже, с чего начать. Но потом немного успокоился и решил воспользоваться тем ресурсом, который имелся в наличии - планетарной сетью Плутона.
  Оказалось, что эта проблема хорошо известна. И как бороться с ней, хорошо знают. Имелись специально сформированные наборы данных. Надо было выбрать из них наиболее подходящий, закачать в память бортового компьютера, настроить пользовательский интерфейс - и досуг для экипажа обеспечен!
  Была ещё дополнительная услуга - настройка купленного набора данных по индивидуальным требованиям. Я решил, что это очень неплохая штука.
  Ценным обстоятельством было то, что компьютерщик звездолета в максимальной степени готов был мне помочь. Моя задача состояла в подборе и покупке нужного набора данных - а все остальное он согласен был взять на себя.
  Следующий шаг был довольно трудоемким: я обошел всех членов экипажа и попросил каждого из них сформулировать, что он хочет получить от такой системы.
  
  Как к такой просьбе отнеслись? В основном положительно. Кто-то, особо не думая, высказал устные пожелания. Кто-то был готов представить пожелания более подробные - в виде файлов. Пара человек никаких пожеланий высказывать вообще не захотела. Но и из них я сумел выдавить короткие устные замечания.
  Эта была самая трудная часть работы. Дальше пошло гораздо легче. Я привел все замечания к единой форме, объединил, причесал, оформил в виде дополнительных замечаний к набору данных. Выбрал набор данных, который понравился мне больше всего. Связался с его производителями. Передал им аванс и подготовленные замечания. Получил заверение, что завтра утром откорректированный набор данных перешлют на указанный мной адрес.
  Все! Теперь можно немного расслабиться.
  Господа разработчики меня не обманули - на следующий день, сразу после завтрака, они переслали на наш электронный адрес полностью готовый набор данных
  Проверив его и убедившись, что все в порядке, я перевел деньги и сообщил нашему компьютерщика, что он может приступить к работе.
  У-ф-ф! Вот теперь я могу отдохнуть по-настоящему.
  Ага, размечтался! Отдых мой длился ровно сутки. Потому что на следующее утро мне позвонил наш компьютерщик и попросил зайти к нему.
  
  - Вот! - сказал он с гордостью! - Всё скопировал, всё настроил. Краткую инструкцию написал. Всех членов экипажа зарегистрировал. Большинство - обычным способом. Но если и три специальных входа. Первый - для меня. Я же должен уметь оперативно устранить проблемы с данными, если они вдруг возникнут.
  - Логично! - не стал спорить я.
  - Второй - для нашего владельца-капитана. Ему же интересно знать, когда его подчинённые развлекаются! Вряд ли правильно, если они это будут делать, например, во время вахты.
  - Я об этой не подумал, - но в общем логично.
  - А третий вход - для вас. Вы же у нас и массовик, и затейник, - вот и управляйте нашим досугом!
  Я хотел было возмутиться - но, подумав, промолчал. Ведь по сути всё было правильно.
  
  Наконец, все подготовительные работы были закончены, - и всем членам экипажа дали по три выходных дня.
  Я это время потратил с толком. Первый день погулял по 'Столичной' станции. Во второй - слетал на две другие: 'Зелёную' и 'Учебную'. Чисто с ознакомительной целью. Правда, мог бы и не летать: 'Столичная' станция была лучше всех.
  Двух дней отдыха мне оказалось вполне достаточно. А вот на третий день меня неожиданно охватило рабочее настроение. Срочно хотелось сделать что-то полезное.
  А что именно? Я подумал-подумал и решил ещё раз полазать по планетарной сети Плутона. Вдруг удастся найти какую-нибудь полезную информацию, которую мы случайно пропустили?
  Мысль оказалась удачной: кое-что полезное я нашёл. Расставил в нужных местах 'якоря'. А вечером, прибыв на звездолёт, скопировал всё в 'развлекательный' набор данных. Кстати говоря, с помощью того входа, который сделал для меня компьютерщик звездолёта.
  На следующее утро мы снова стартовали - уже с Плутона. И бодрым ходом отправились в направлении ближайшей к Солнцу звезды - знаменитой Альфа Центавра.
  Только вот где-то на полпути к этой знаменитой звезде звездолёт резко повернул и полетел в неизвестном направлении. Ну... для нас неизвестном. Владелец-капитан, само собой, чётко знал, куда мы направляемся.
  
  Так прошло недели три. За это время настроение экипажа успело поменяться несколько раз.
  Вначале, конечно, была эйфория. Как же - мы покинули пределы Солнечной системы! К звёздам летим!
  Нельзя сказать, что мы всё время смотрели в электронные иллюминаторы. Не всё время - но довольно часто. И обычно подолгу.
  Но очень быстро выяснилось, что ничего особенного мы там не увидим. Чёрное небо с невероятно яркими звёздами? Так всё это и с Луны хорошо видно! А больше существенных отличий вроде бы не было...
  Единственное, что бросалось в глаза, - Солнце окончательно перестало выглядеть как диск, превратившись в обычную яркую звезду. Но этот факт вызывал скорее тоску, чем ощущение необычного.
  
  Правда, главный навигатор звездолета обратил моё внимание ещё на один важный момент: ближайшие к Солнцу звёзды, вроде Сириуса или Альтаира, существенно "поползли" по-видимому нами рисунку созвездий. Но, чтобы это заметить, надо было хорошо астрономию знать...
  В общем, когда первоначальная эйфория прошла, народ немного заскучал. И попытался развлечься привычным способом. И с ужасом обнаружил, что в корабельной сети вообще нет ничего интересного.
  Нет, конечно если бы среди нас нашёлся хоть один человек, которого в жизни не интересует ничего, кроме работы, его бы сложившаяся ситуация вполне удовлетворила. Корабельная сеть буквально ломилась от технической информации. Особняком стояли сведения, относящиеся непосредственно к нашему звездолёту. Они тоже все были в корабельной сети - но при этом были доступны только тем членам экипажа, которым требовались по работе.
  А вот ничего развлекательного в сети звездолета не было. Совсем-совсем.
  Нет ничего удивительного в том, что однажды во время завтрака на меня "наехали". Мол столько возился с системой досуга, - так где, спрашивается, результат?
  В ответ я сделал удивлённое лицо, заявил, что система давно готова. Но, поскольку на ее счёт никто ко мне не обращался, я решил, что она пока никому не интересна.
  - Как это не интересна? - закричали сразу несколько голосов. - Мы все хотим её освоить.
  - Все-все? - уточнил
  Дружное "да" было мне ответом.
  - Раз так! - обрадованным голосом воскликнул я, - тогда я пошел составлять расписание, в соответствии с которым будет проводиться инструктаж. Перед обедом я его здесь же, в столовой, вывешу!
  
  Своё обещание я выполнил: за двадцать минут до обеда расписание висело на дверях столовой. Рассчитано оно было на два дня.
  Само собой, моё расписание было согласовано со списком вахт, - чтобы никому случайно не досталось время, когда он не может прийти.
  К счастью, количество занятий было на три меньше, чем количество людей на звездолете. Компьютерщика учить было не надо - он сам эту систему загружал. Тем более нет смысла учить меня самого. А что касается капитана - мы совместными усилиями обучили его перед самым стартом с орбиты Плутона.
  Так что к концу следующего дня инструктаж был закончен.
  В следующие несколько дней скука была забыта - экипаж звездолета от души развлекался.
  Кому-то может показаться, что я сам создал себе лишнюю проблему. В самом деле, инструкцию по входу в систему досуга вполне можно было бы прицепить к стартовым файлам пользователей. Входишь в компьютер - и сразу появляется инструкция.
  Я вначале так и хотел сделать. Не сам, конечно, а с помощью нашего компьютерщика. Ему-то такую настройку сделать - раз плюнуть!
  Но он сам мне отсоветовал так делать. Мол, что даётся даром, - не очень ценится.
  Совету я последовал: подождал, пока народ замечает, а потом каждому вручил вход в систему как бы из своих рук. И все вроде бы довольны...
  Кстати - я тоже отдал должное своей системе досуга. Похоже, мои труды даром не пропали - она получилась удачной.
  
  А потом мне вновь стало скучно - и я решил посмотреть, какой путь мы успели пролететь.
  Двигался звездолет странно. Во-первых, почти каждый день резко менял направление своего движения. Во-вторых, с каждой переменой курса увеличивал скорость. В-третьих, при вот уже несколько дней летел по самому пустынному региону Федерации. В-четвёртых, неуклонно приближался к границам Федерации.
  Куда мы летели? Об этом знал только капитан. А мы, в соответствии с контрактом, на этот вопрос повлиять никак не могли.
  Впрочем, капитан понимал, что слишком высокий уровень неизвестности вредно сказывается на моральном духе команды. Так что он решил устроить собрание и проинформировать, куда мы всё-таки летим.
  Для меня с моим другом-врачом информация новой не была, но для всех остальных она выглядела потрясающе: мы летим искать Иэлерию! Не больше и не мень
  Рассказав, куда мы летим, капитан вообще перестал скрывать характеристики звездолета. И мы рванули за пределы Федерации с совершенно немыслимой скоростью.
  Правда, оказавшись в 'ничейном' пространстве, мы через пару дней полетели обратно. Почему-то обогнув при этом пространство, контролируемое Федерацией.
  Зачем вообще был нужен такой хитрый манёвр? Нетрудно догадаться - для того, чтобы следы свои замести.
  После этого мы летели ещё долго - больше двух месяцев. И капитан нас не подвел - в конце концов мы достигли Иэлерии.
  Михаил замолчал, и на его лице появилось мечтательное выражение.
  Когда пауза совсем уж затянулась, начальник смены нетерпеливо спросил:
  - Ну а дальше, дальше?
  - Дальше вы ведёте меня к своему начальству. Надеюсь, вы понимаете, что информация об Иэлерии настолько важна, что на эту тему я могу говорить далеко не со всяким?
  Начальник смены почувствовал себя оплеванным. Хотя умом понимал - все правильно.
  
  Обида обидой, но была и приятная новость: начальник смены окончательно убедился, что Михаил прав. И, после того, как он доложит о нем своему начальству, сегодняшний эпизод будет оценен положительно.
  Дальше Михаил разговаривал уже совсем с другими людьми. Настолько серьёзными, что ни слова из этих разговоров не просочилось наружу. Даже в виде слухов.
  Известен только конечный результат. Иэлерийцы через Михаила передали Федерации замечательный подарок. Просто царский!
  Самое ценное, что нужно человеку: здоровье и долголетие.
  
  Оказывается, за те семнадцать лет, что земляне провели на Иэлерии, учёные этой замечательной планеты досконально изучили анатомию, физиологию и психологию людей. Да так глубоко, что сильно обогнали земных учёных, занимавшихся этими исследованиями много-много лет подряд.
  Полученные знания не были чисто теоретическими. Разобравшись в том, что из себя представляет организм человека, иэлерийцы научились лечить любого человека. Причём гораздо лучше, чем земные врачи.
  Казалось бы - это невозможно. Нельзя наверстать за семнадцать лет то, что до тебя изучали... Ну если даже не тысячелетия, то века - уж точно! Оказалось - всё-таки возможно! Сверхцивилизация есть сверхцивилизация!
  Самое интересное, что даже общий подход к медицине у иэлерийцев был совершенно другой, нежели у землян. Они не заморачивались созданием лекарств от различных болезней. Вместо этого они создавали универсальные лекарства.
  
  Самым простым и понятным было "Однократное исцеление". Эта таблетка спокойно исцеляла болезни или травмы малой и средней тяжести. И даже умеренно тяжёлые. Причём болезни могли быть разного типа - как инфекционные, так и функциональные.
  При очень тяжёлых болезнях или травмах эффект тоже был - но ограниченный. Человек не становился здоровым, но его состояние существенно улучшалось.
  Особо сильного последействия у этого лекарства не была. Лёгкое укрепление организма - и все.
  
  Гораздо более сильным лекарством было 'Второе рождение'. Для малых и средних болезней его действие было таким же, как и у "Однократного исцеления". А вот для серьёзных болезней и травм...
  "Второе рождение" вылечивало все болезни, как бы тяжелы они ни были. Да что болезни - оно лечило практически все травмы! Отращивало конечности, заново выращивало сожжённую кожу, восстанавливало полностью изуродованное лицо. В общем, творило настоящие чудеса, - даже с точки зрения медицины Федерации.
  Для носителей тяжёлых травм или болезней таблетка давала дополнительный бонус - наделяло человека сверхздоровьем. Это означало, что человек вообще переставал болеть. А регенерация у него становилась просто фантастической.
  При неограниченном количестве таблеток 'Второе рождение' их вполне можно было бы использовать как универсальное лекарство. Заболел-принял-всё прошло. А если когда-нибудь болезнь или травма окажутся очень тяжёлыми, то и сверхздоровье заодно получил. А с ним никаких таблеток вообще не нужно.
  Одним из приятных бонусов режима сверхздоровья было увеличение продолжительности жизни. Не так чтобы сильно намного: лет на двадцать, не больше... Но для старого человека даже лишний месяц жизни - подарок, не то что двадцать лет!
  
  Серьёзное удлинение жизни давало третье лекарство - "Победа над старостью". Оно действовало только тогда, когда человек принимал его, находясь в состоянии глубокой старости. И неплохо действовало: удлиняла жизнь более чем в два раза.
  Более конкретно? В среднем глубокая старость приходила к человеку в девяносто четыре года. Но это только в среднем. Реально время наступления глубокой старости немного варьировалось: от девяносто до девяноста восьми лет.
  А что происходило, если человек принимал это лекарство в более раннем возрасте? Ничего. Вообще ничего. Таблетка в буквальном смысле зря пропадала.
  
  Было и четвёртое лекарство - 'Здравый разум'. Универсальное средство от психических заболеваний. Оно было очень эффективным и без всяких фокусов. То есть излечивало все психические болезни вне зависимости от их тяжести. Причём после первого же излечения человек приобретал абсолютную устойчивость к этой неприятной разновидности заболеваний.
  Все эти четыре лекарства - 'Однократное исцеление', 'Второе рождение', 'Победа над старостью' и 'Здравый разум' - составляли так называемый 'Минимальный набор'. С которого всё и началось...
  
  Поначалу вообще информация о чудо-лекарствах была воспринята с недоумением. Если количество таблеток ограничено - это мало что даёт. А если иэлерийцы готовы предоставить технологию целиком, - то это выглядит неправдоподобно хорошо.
  Оказалось, что правда где-то посередине. Технологию действительно передавали - в виде 'чёрного ящика'. Как всё это действовало, не объяснялось.
  Себестоимость производства была крайне низкой. Количество производимых лекарств - достаточно высоким. По крайней мере, если распределять их между богатыми и влиятельными людьми. Так что особых проблем в использовании чудо-таблеток не ожидалось.
  Несколько месяцев подряд элита Федерации наслаждалась новой реальностью. Чудо-таблетки стоили огромных денег - но они того стоили. Зато болезни, старость и смерть отныне отступили от тех, у кого есть хоть какие-то деньги, власть или влияние.
  К сожалению, такая ситуация вызвала серьёзное напряжение в обществе. Тем, кто не имел доступа к иэлерийским лекарствам, было обидно, что здоровье и долголетие так близки, - и так недоступны!
  Да ещё иэлерийцы вдруг дали понять, что их сложившийся вариант не устраивает. Каким способом это произошло? Очень просто - Михаилу приснилось.
  Что их не устраивало? Да всё то же - социальная несправедливость при распределении их лекарств.
  Как отреагировало на это руководство Федерации? Да никак. Просто проигнорировало мнение иэлерийцев. Не станут же они, в самом деле, отбирать уже подаренную технологию?
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"