Благодарение Богу, я наконец-то впихнулась в маршрутку. Вообще-то они у нас бегают споро и часто, но достаточно пойти сильному снегу, как водители, говоря казенным языком новостей, не справляются с управлением в условиях плохой видимости. И одна-две аварии на маршруте приводят к многочасовым пробкам. И именно такой день - сегодня. Сорок минут, продуваемая всеми ветрами насквозь на приметрошной площади я простояла в очереди на маршрутку. Наконец, прибыл мой желтый ангел с цифрой девятнадцать на бегемотистой мордочке. Я еле вскарабкалась на негнущихся, словно одеревеневших ногах в теплое нутро, вытащила потерявшими чувствительность пальцами десятку и благополучно расслабилась - мне ехать почти до конца. За четверть часа плюс пробочное стояние я вполне успею отогреться. Сама виновата, что продрогла. Утром опаздывала и перчатки впопыхах схватила демисезонные. А вот сапоги изящные на тонюсенькой подошве одела специально, хотела кое-кого поразить. Вот и сижу теперь как рыба ледяная.
Как люди все успевают? Я диву даюсь. Моя многодетная подруга Нинка (мы ее называем между собой "профессиональная мать") успевает все! Она может за десять минут до выхода в детский сад сгоношить отпрыску, внезапно вспомнившему об утреннике, костюм, например, дуба. Придумают же такие роли!.. В прошлом году ее младшенький на празднике осени был кабачковой икрой. Ну, мы потешались, конечно:
- Что, Нин, оденешь его во все коричневое, и он испортит всем праздник?
Малыш так волновался, что описался. Мы опять потешались:
- Ну все, Нин, он у тебя теперь с подмоченной репутацией!
- Дураки,- отмахивалась от нас необижающаяся и неунывающая Нинка.
Я, к сожалению, так не могу. Вечно у меня все не тик-так. Ну, вот взять хоть метро. Вообще-то я живу между двумя станциями "Динамо" и "Дмитровская". Причем, с "Дмитровской" мне можно и пешкарусом до дома доплестись минут за десять, не завязываясь ни с каким общественным транспортом. Чего же я вечно прусь на это "Динамо"? Да просто я очень люблю эту станцию. У меня с ней возникает положительный ассоциативный ряд.
Когда-то десятиклассницей я познакомилась здесь с таким же зачумленным после занятий с репетитором мальчиком Витей. С этого знакомства начался пылкий и совершенно несвоевременный роман. Мы преодолевали сопротивление родителей, боявшихся (и, кстати, вполне обоснованно), что мы позаваливаем вступительные экзамены. Пылко целовались в Петровском парке, созванивались по сто раз на дню и совершенно, ну просто совершенно не могли жить друг без друга. Особенно я. А потом чувства у Вити угасли, да и я к тому же не сдавала свои бастионы. И Витя меня бросил... Я рыдала, я потопила квартиру в слезах, пугая родителей, я писала стихи, я не спала ночами, я даже ходила к доктору и просила каких-нибудь успокаивающих душу таблеток. Но умная и усталая тетка-докторша медленным движением сняла очки с мясистого носа, со стуком положила их на стол и сказала:
- От любви не лечат, деточка. От этого таблеток нет. Это само проходит.- И задумалась, и почему-то загрустила.
И правда, прошло само. А окончательно прошло, когда я, студентка-второкурсница, познакомилась в метро со студентом Костей. Он возвращался со студенческой вечеринки, хмельной, веселый, а я с девичника и тоже шальная, веселая. С полуулыбки и встретившихся взглядов начался новый, головокружительный роман. Все было: разговоры о высоком перемежались с разговорами о модном. Мы перекусывали копеечными пирожками, запивая их бульоном в пирожковой у МАРХи и мчались на выставку или вечеринку. Мы мечтали о будущем (естественно, совместном), пытались везде успеть и жили жадно и взахлеб. Из самых лучших побуждений я перезнакомила его со всеми своими друзьями (а как же иначе? Ведь мы теперь навеки одно!), и он молниеносно как-то меня бросил: зароманился и женился на моей подруге.
Из этого вышла почти литературная история. Подруга приходила ко мне каяться, ради дружбы была готова покончить с этой грешной любовью. Она бледнела от чувства собственного благородства и причастности к высоким отношениям. Костя приходил просить прощения, говорил, что Это - выше него. Теперь, как взрослая женщина, я понимаю, что Это было у него ниже пупка на тридцать сантиметров. Но тогда они так меня приморили накалом страстей, что я даже была уже и рада, когда они, наконец, поженились и весь шквал чувств обрушили друг на друга.
Студенткой-дипломницей я возвращалась домой после консультации профессора-рецензента. Он так распекал меня за огрехи, словно от них зависела судьба целой промышленности, и требовал исправить их до завтрашнего дня. Неделю до этого я почти не спала, корпея над чертежами и самим дипломом, поэтому профессор отобрал мои последние силы. Я покрепче прижимала к себе тубус. Во-первых, он помогал мне поддерживать вертикальное положение, во-вторых, содержимое его было бесценно. Схемы и чертежи, многократно переделанные в соответствии с требованиями дотошного преподавателя и выполненные в туши, должны были через несколько дней на защите диплома продемонстрировать мощь моего ума и высокий уровень трудолюбия. Все эти превратности судьбы настолько обесточили меня, что я отключилась, видимо, на долю секунды и очнулась, когда в мой мозг проник голос метрошной женщины:
- Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция "Аэропорт".
Я ломанула из вагона, каким-то образом оставив тубус. И спас меня от неминуемой катастрофы студент-дипломник же Миша, раздвинув закрывающиеся двери и выскочив вслед за мной со злополучным тубусом в руках. Моей благодарности не было предела! Мы немедленно отправились пить чай ко мне домой, выйдя, как вы понимаете, на "Динамо".
И была защита диплома у него и у меня, а параллельно бурный роман и скоропалительная свадьба. А дальше все как у всех: дети, работа, дефициты, детский сад, поиски приличной школы для детей и приличной работы для себя, счастье и неурядицы человеческих отношений...
И вот теперь, спустя двадцать два года нашей семейной жизни Мишка меня бросил... Понятно, для него я - морально устаревшая модель шестьдесят первого года прошлого века. Не вписываюсь в его шкалу высоких эстетических и интеллектуальных ценностей.
И за что я так люблю эту станцию метро "Динамо", если все начавшиеся здесь любови так прискорбно заканчиваются? Сплошным динамо. Мне нужно менять маршрут. Срочно.