Николенко Александр : другие произведения.

Келермесс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О прошлом и настоящем - 18 +

  
  
  
  
  
  
  
   Светлой памяти Василия Алексеевича Леднева,
  
   потомка старинного рода казаков,
  
   первых переселенцев станицы Келермесской,
  
   умершего 24 января 2019 года
  
   посвящается
  
  
  
   -----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  
  
  
   С моим дядей Василием Алексеевичем Ледневым я встречался достаточно редко.
  
   Однажды, после того, как мы с ним обмыли подаренную ему казацкую шашку, я спросил его:
  
   - Дядя Вася, скажи, как ты думаешь, а вот мы с тобой казаки?
  
   Дядька очень долго и искренне смеялся.
  
   - Да ты чтоооо, Санька, мы же с тобой просто дети супротив настоящих казаков.
   Они же были сущими дьяволами в бою, такая выучка с самого детства, да что тыыыыы!


 []


  
  
  
  
  
  
  
   Предпоследний день января 2019 года у нас в Майкопе выдался просто чудесным, распогодилось до пятнадцати градусов тепла. Я не спеша делал работы в саду, ранее отложенные из - за дождей. Три больших, десятилетнего возраста, куста спиреи по давнему приказу жены были с большими потугами вынуты из почвы с громадными, под сорок килограмм нижними частями. Это не разрозненные корешки, а один цельный корневой массив, как массивная клубковая чаша вереска. Вы видели как цветет спирея? О, это чудо! Это сотни мелких, даже малюсеньких белых цветочков, картина цветения очень красивая. Завтра повезу эти большие и тяжелые чудные кусты на Родниковку, посажу около родительского дома. Разрыхлил граблями подсохшую землю для посадки в феврале белого клевера, именно тогда в наших южных краях он дружно всходит и опережает в росте сорняки. Потом до самой поздней темноты обрезал розы, до которых не дошли руки осенью. Похолодало, но в свитере и тонкой куртке был сильно вспотевшим. Зайдя в дом, приготовил ужин жене, покормил ее, затем покормил собаку и пошел принять душ. Горячая вода восстановила бодрость духа, есть не хотелось. Пил горячий отвар из плодов калины. Уууух какая прелесть, засадил подряд шесть чашек. Включил интернет, зашел на форум однополчан ПВО, затем в скайп, попутно строил планы на следующий день. К одиннадцати вечера все - таки почувствовал голод, поджарил колбасы с яичницей, чего мудрить на ночь глядя, кусочек твердого сыра, немного туршевой фасоли, а это я вам скажу, в наших южных краях отменная вещь. Полбутылки кьянти придали ужину некую изысканность и дополнительный привлекательный вкус продуктам.
  
  
   Ночью мне снился очень красивый сон, я знакомил наш выпускной десятый -Б класс 13 школы станицы Ханской со своей будущей женой. Все уже шумно рассаживались по партам, а я все стоял в двери, ждал ее. Воздух был пропитан самыми полномасштабными интригами, но я был чуть повыше этих мелких чувств, и терпеливо ждал ее, свою избранницу. Так бывает иногда, и вы это знаете. Вокруг плескалась довольно бурная, полноценная жизнь, создавались новые и распадались прежние пары. В воздухе витало чересчур много знаков, намеков, обещаний и клятв и, конечно же, самых разнообразных интриг. О, боже мой, как в воздухе присуще зримо витало торжество откровенно фальшивых и даже лживых обязательств, намеков и прямых разговоров. Вы, конечно же, слышали такие разговоры много раз.
  -Теперь мы с ним ( или с ней ) будем только вместе и навсегда.
   Я привалился к стене и понимающе отводил глаза от счастливых лиц, да, я вас вижу, все очень и очень хорошо, смотритесь красиво, уклончиво и сознательно невпопад, отвечал на вопросы и редкие предложения сесть вместе за одну парту. Никто еще не знал, что днем ранее я уже познакомился со своей будущей женой. Произошло это довольно просто, она ехала после полудня, мимо моего дома на велосипеде купаться, увидела меня, сидящего около дома в августовской тени яблони, пристыдила меня за бездеятельность и предложила составить ей компанию. Я знал ее с самого нашего раннего детства, потому что жили в трех домах друг от друга. Но это приглашение, моей будущей жены Антонины Соколовой, прозвучало на таком новом, качественно ином, можно даже прямо сказать, взрослом уровне, что оно сразу переросло в качественно иные, совершенно другие, взрослые отношения. Мы на велосипедах поехали на пруд, разделись, до купания дело правда так и не дошло, вода была до откровения подозрительно мутной и мы с ней в течение трех часов доверительно разговаривали, причем разговаривали откровенно обо всем. Что на нас нашло и что нас могло озарить, я до сих пор так и не понял. Завтра был первый день занятий, но это было так малозначительно в наших больших жизненных планах, что мы о нем не вспомнили ни разу. Затем поздним вечером мы вместе пошли в клуб, на танцы, потом я проводил ее до дома. В наших отношениях все сразу стало на свои места. И вот теперь, в моем утреннем сне, как и тогда ранее, я снова стоял у входной двери нашего класса и ждал свою избранницу, немного задержавшуюся по дороге. У меня и мысли никакой шальной не было, что она может внезапно просто передумать и сесть за другую парту, ведь мы с ней вчера уже обо всем договорились. Договорились по настоящему, по взрослому, на всю нашу оставшуюся, долгую и очень счастливую жизнь. Наконец, она она все же появилась, немного смутилась и даже покраснела от всеобщего внимания, вопросительно посмотрела на меня, что же нам с тобой теперь делать, я утвердительно кивнул ей головой и пошел к парте во втором ряду, которую заранее занял для нас с ней. Наступившая всеобщая минутная тишина красноречиво сказала о том, что весь класс заметил это неординарное событие. Я смутно помню события этого школьного дня, они, несомненно, были, конечно же, ведь шли уроки, менялись учителя и предметы. Мы что- то писали, что- то отвечали, даже выходили к доске, но не это было главным и определяющим. Но все это было на втором плане, было второстепенным. Главным было то, что мы с моей будущей женой уже определились, что будем вместе жить всю жизнь, хотя этого никто тогда еще не знал, кроме нас с ней. Когда она шла к входной двери класса, шла собственно, ко мне, и в этом я искренне был уверен, я заметил, что у нее очень маленькие туфельки, и они были ей явно тесны. Сразу после начала первого урока я уверенно наклонился, снял с ее ног эти туфельки и поставил их рядом с собой. Она покраснела, затем согласно кивнула головой и улыбнулась. Среди тридцати учеников десятого класса нам с ней было очень хорошо и все происходящее рядом с нами было сущей и милой ерундой, главное, что нам с ней никто не мешал. Кто - то очень метко и довольно сильно бросил мне в голову смятый комок бумаги. Я поднял его с пола, засунул в карман пиджака. Не оборачиваясь назад, и не выискивая конкретного ответчика, показал всем сидящим сзади средний палец. Сильный гул обитателей нашего класса был коротким, но с привкусом восхищения.
  Я открыл свою тетрадь посередине и написал ей.
  
  - Ты сегодня счастлива?
  
  И подвинул тетрадь вправо, на ее половину, мы случайно соприкоснулись кистями рук, меня тряхануло так, как разрядом переменного тока слабого напряжения, я и она замерли, это было значимо и осязаемо факторно.
Не убирая кисти своей левой руки от соприкосновения с моей правой рукой, моя будущая жена красивыми буквами написала.
  
  - А ты счастлив? Я да!
  
  Она медленно и даже торжественно передвинула тетрадь ближе ко мне.
  
  - Я счастлив и надолго!
  - Это заметно, но ты меньше улыбайся. Мне кажется, что все смотрят сейчас только на нас с тобой. Посмотри назад!
  - Хорошо.
  
   Я потянулся всем телом поближе к ней и попытался поцеловать мочку ее уха, и, не дотянувшись буквально на пару миллиметров, повернул голову и посмотрел назад. Половина класса действительно смотрела именно на нас, все остальные или только что отвели глаза, или занимались своими делами. Двумя пальцами я закрыл свои глаза, давая понять нашей славной когорте, что хорошо бы прекратить нас пасти.
  
  - Никто на нас уже не смотрит, у всех свои дела.
  - Спасибо, а то меня так охватило волнение, что я ни о чем другом не могла думать.
  - Забудь об этом! Все заняты своими делами!
  - Спасибо тебе! Постараюсь теперь.
  - Пойдем домой пешком?
  - Пойдем, только я могу и не дойти, ты видел, что туфли очень жмут.
  - Извини, я об этом забыл.
  - Но знаешь, мы с тобой сегодня все равно пойдем пешком.
  - Как это получится?
  - Вспомнила, у меня в раздевалке тапочки для физкультуры, принеси мне их на перемене.
  - Понял, ты у меня молодец.
  - А ты как думал! Ты доволен?
  - А то, очень!
  
  
   На уроке литературы, а его вела всеми любимая Римма Айдамировна, адыгейка, очень красивая женщина, настоящий учитель с большой буквы, нас по очереди вызывали к доске, спрашивали - каких рекомендованных авторов, мы прочли, какие именно произведения запомнились. Урок был открытым, пришел директор школы Александр Павлович Антонов. Мы немного робели, его черного цвета протез руки с фронта лежал на столе как некое предостережение. Урок немного не клеился, Антонов хмурился. Нужно было спасать честь нашего класса, иногда и я мог это сделать. Я посмотрел учительнице прямо в глаза и слегка кинул головой. Назвали мою фамилию. Встаю, нарочно медленно снимаю пиджак, вешаю его на спинку стула и в белой рубашке с толстой тетрадью выхожу к доске.
  
  - Вы хотите нам что ни - будь прочесть?
  - Нет, это будет утомительно скучно и долго.
Дело в том, что я все лето внимательно штудировал только учебник физики для первого курса института.
  
  Римма Айдамировна нахмурилась, я начал не спасать, а топить наш класс, но продолжала говорить тихо и спокойно.
  
  - Значит, одного литератора мы уже потеряли. Грустно, у вас были неплохие способности, врожденная грамотность, умение быстро читать интересные вам книги. Из - за чего все пошло по - другому?
  - Знаете, медленно дошло, что не мужское дело быть лицедеем и первописцем, это просто даже не получится, нужно или списывать у других, или нужно пройти большую часть своего жизненного пути. Кроме того, некоторых рекомендованных вами писателей я возненавидел после внимательного прочтения.
  - Можно немного конкретики, приведите хотя бы один пример, за что можно возненавидеть писателя, кого конкретно?
  - Например, Антон Павлович Чехов.
  - И чем же он вам так сильно не понравился? За что его можно невзлюбить?
  - Его просто даже нужно ненавидеть за неуважительное отношение к женщинам, будучи медиком, в своих произведениях он систематически язвительно расчленяет цельную женскую сущность, рассматривает ее по таким мелким составным частям, как будто аптекарь расчленяет и описывает подопытную лягушку.
  - Но в рекомендованных мною произведениях этого же нет?
  - Да, но коллектив учителей нашей школы всегда говорит о том, что его главная задача, это научить нас самостоятельно пользоваться всей доступной литературой. И это облегчит нам жизнь в дальнейшем.
  
   Директор приподнял брови, развернулся всем телом и стал внимательно смотреть на меня. Это ведь были его слова, произнесенные год назад, в начале девятого класса. Нас пришло с восьмилетней школы поселка Родниковый тогда шесть человек, и эти слова были адресованы нам, новеньким, в этой устоявшейся средней школе.
  
  - Безусловно, это одна из наших важнейших задач. И где же вы нашли книги Чехова, может быть в городской библиотеке, вы записались туда?
  - Да, я большим трудом, и только назвав вашу фамилию, записался в городскую библиотеку, но по Чехову и там мало чего нашлось.
  
  Римма довольно улыбнулась.
  
  - Очень интригующе. Тогда где же сумели отыскать материал, а он, судя по вашей тетради, внушителен?
  - Удалось случайно и с большим трудом, купить их в городе, в книжном магазине. Я так понимаю, это очень старое издание 1904 года было личной собственностью продавца.
  - Вы купили все четыре книги?
  - Почему четыре, их было пять!
  - О, это большая и дорогая редкость, в какую сумму они вам обошлись?
  - В двадцать пять рублей, и почему дорого, вы нам часто говорите, что некоторые книги бесценны.
  - Да, вы правы, так вот значит, в чьи руки они попали. А мне говорили, что их купил какой - то студент, мой бывший выпускник.
  - Римма Айдамировна, я же ведь тоже ваш выпускник?
  - Да, в принципе. А деньги на книги вам дали родители?
  - Почему родители, я их сам заработал.
  - И где же вы смогли их заработать?
  - По школьной программе, летом, после девятого класса мы проходили производственную практику. Вместе с Володей Лебедевым в нашем совхозе номер пятьдесят девять в поселке Родниковый, мы месяц на тракторах культивировали молодую кукурузу. Нам выплатили по пятьдесят два рубля.
  
  Я мельком посмотрел на Антонова, Александр Павлович был очень довольным.
  
  - И вам было очень трудно?
  - Да нет, мы бы и дальше работали, но кукуруза быстро закончилась.
  
  Весь класс довольно рассмеялся, директор тоже улыбнулся.
  
  - Просто зерновых было мало в этом году и поэтому на комбайны нас не пустили.
  - Так вы и на комбайнах можете работать?
  - А то. В прошлом году я отработал два месяца помощником комбайнера, но тогда у меня не было прав на вождение, а сейчас они уже есть, у меня третий класс тракториста машиниста широкого профиля. Так что, запросто можно было и на комбайнах, но видно побоялись конкуренции с нашей стороны.
  
  Директор поднял указательный палец и что - то записал в свой блокнот.
  
  - Хорошо, мы немного отвлеклись от творчества Чехова. Может быть, я все таки допускаю, вы его не так поняли, а на самом деле, он думал совершенно о другом?
  - Я написал о Чехове довольно подробно в этой тетради, почитайте ее. Это двуличный человек, откровенный лицедей, написавший очень много откровенных гадостей о женщинах. Подозреваю, что в его голове смешались мысли врача и литератора. Готов написать выпускное сочинение на эту тему.
  - Хорошо, я почитаю внимательно вашу тетрадь, и потом мы все еще раз побеседуем на эту тему. Договорились?
  - Так точно!
  
  Римма Айдамировна наконец облегченно и довольно улыбнулась.
  
  - Значит, летом у вас все - таки была не только физика! А в какой институт будете пробовать поступать?
  - В энгельсское зенитное ракетное военное училище, среднее, срок обучения три года.
  
  Антонов внимательно и поощряюще смотрел на меня.
  Римма продолжала утюжить меня.
  
  - Это очень неожиданный выбор с таким резким разворотом судьбы, вы знаете, что это довольно надолго?
  - Так точно, на всю мою жизнь!
  - Четкий ответ, ваши близкие уже знают о ваших жизненных планах?
  Я посмотрел в глаза моей будущей жены.
  - Так точно!
  - Хорошо, а пытались ли родители вас отговорить, что сказал ваш отец?
  - Он сказал всего лишь одно слово.
  - Какое слово, вы можете нам вслух сказать, если это не секрет?
  - Он сказал - давай!
  - А кем ранее он вас хотел в будущем видеть?
  - Трактористом.
  - А мама?
  - Мама хотела, чтобы я поступил в техникум мясомолочной промышленности.
  - А вы приняли такое решение из- за чего?
  - Из - за радиотехники.
  - Вы радиолюбитель?
  - Да!
  - У вас есть позывной?
  - Да, Диверсант.
  - И как вы думаете, вы сможете поступить в военное училище?
  - Так точно, запросто смогу, призывную комиссию прошел хорошо, я годен к военной службе. Осталось только уговорить военкома.
  - Военком разве против вашего поступления?
  - Он очень хочет, чтобы я поступал в Ставропольское военное училище противопожарной охраны, но мне это не подходит.
  
  Антонов произнес свои первые слова на этом уроке.
  
  - Николенко, не волнуйтесь, тульский районный военный комиссар мой боевой товарищ и друг, более он препятствовать вам не будет.
  - Спасибо, товарищ директор.
  
  Римма продолжала ласково наседать.
  
  - Вы о чем ни - будь, теперь сожалеете, я имею в виду по крупному.
  - Да. Очень сожалею, что вы не ведете уроки физики.
  - Буду теперь знать. Вы знаете, что все три года учебы в военном училище пройдут в казарме, близкая девушка дождется вас?
  - Дождется!
  - Знайте, что это я ей вас рекомендовала как надежного и порядочного человека.
  - Хорошо, я это запомню!
  
   Долгожданный, громкий и веселый звонок возвестил об окончании урока.
  
  
  
  
  
  
  
   Вот это дела!
   Сон был таким явным, таким зрительно осязаемым и чувственным, что я проснулся. Три часа тридцать минут. Все было точно так, как и в реальной жизни, а ведь после этого первого дня прошло более сорока пяти долгих жизненных лет, это круто. Правда, учился я не три года, а четыре, в год моего поступления наше училище перевели на программу высшего обучения. После третьего курса нам сделали свободный выход в город, и мы поженились. Комбат майор Вячеслав Александрович Новиков в день свадьбы поставил нашу вторую группу дежурным взводом. Несмотря на это все из двадцати трех человек сумели по очереди прибежать и поздравить нас с женой. Выпил чашку холодной настойки калины и снова провалился в утренний сон.
  
  
  06.00
  
  Вместо будильника прозвенел телефон. Звонил атаман станицы Келермесской Затолокин.
  - Здорово ночевали, городские!, - тихий голос атамана был настолько сладким и ласковым, что это совершенно не соответствовало действительности, я резко приподнялся и встал. Мы виделись с ним 25 января на похоронах моего дяди, Леднева Василия Алексеевича. После похорон и поминок мы зашли к нему в его дом и довольно долго беседовали о казачестве, нашей родне. Атаман был крепким, очень крутым и правильным мужиком.
  - Здорово, и вам не хворать, станичники!
  - Извини, что беспокою, очень сильно извиняюсь, знаю и хорошо помню твое тяжелое положение с болезнью твоей жены, но очень нужна твоя помощь. Если сможешь, подъезжай через два часа, возьми с собой еще хотя бы одного человека. Рассчитывай ровно на одни сутки, одежда для выхода в поле в зимних условиях, нужно край. И никому ни слова, никому, так нужно для дела.
  - Понял, Василий Павлович, постараюсь быть.
  - Жду тебя.
  Позвонил Федору, двоюродному брату.
  - Ты как, живой?
  - Да живой, вроде бы, болел сильно, вторую внучку Киру долго обмывали.
  - Знаю, ты край мне нужен сегодня, родня из Келермесской попросила помощи, ты сможешь?
  - Смогу, если нужно.
  - На работу тогда не пойдешь?
  - Две недели не выходил, место на месяц вперед оплачено, никто и не вспомнит.
  - Тогда собирайся, выход в поле на одни сутки, одежда, вода и продукты, не мне тебя учить. Через час заскочу, в восемь должны быть на месте. Только без разговоров дома, куда и почему.
  - Задачу понял, собираюсь.
  Позвонил жене покойного друга, Нине Юрьевне Тушкановой.
  - Нина, побудь, пожалуйста, сегодня с моей женой, мне очень нужно отлучиться срочно на одни сутки, по делу.
  - Саша, все поняла, не сомневайся, через час приду. Ты далеко поедешь, не в Краснодар случайно, а то мне там нужно кое - что прикупить, а наши молодые все туда не едут?
  - Буду практически рядом с городом, но вернусь только через сутки, потом все подробно расскажу, сам толком ничего не знаю.
  - Все, все, поняла тебя хорошо, уже собираюсь, езжай с богом и не волнуйся, все будет хорошо.
  
  07.30
  
  Мы резко выскочили из города и быстро поехали в северном направлении. До Келермесской было ровно двадцать пять километров. Яркое солнце предвещало еще один теплый день, так бывает у нас на юге и в январе и в феврале. Заехали в саму станицу по улице Советской, и не сворачивая, доехали почти до конца, увидели большую толпу народа, подъехали.
  
  08.00
  
  Атаман собрал всех собранных казаков во внутренней ограде церкви, со стороны входа в трапезные поминовения, стоял с серьезным и воинственным лицом на невысоких деревянных ступенях.


 []


Из глубины трапезных вышел и рядом стал отец Николай, тронул два низко висящих колокола, малый и чуть более. Те звонко и дружно отозвались, почти явно сказали:

  Первый нежно и тонким голосом - Бог есть?
  Второй тоном пониже и громче - Бог с нами!
  
  
  Атаман заговорил спокойно, тихо и уверенно.
  
  
   - Казаки!
   Рядом с нами, по нашей станичной земле в заброшенных хатах селятся новые люди. Хаты уже старые, но есть газ и водопровод, большие наделы черноземной земли, по пятьдесят соток. Мы принимаем их как хороших людей. И ходят по нашей земле эти люди, дышат нашим с вами воздухом, пьют нашу с вами воду и творят плохие дела. Их дети ходят в чистых костюмах вместе с нашими детьми в школу. Их жены в красивых платьях, нигде не работают и носят много золотых украшений. Мужья тоже нигде не работают и при этом все ездят на машинах. Мы не против этого, но мы не давали раньше и не даем нашего согласия на плохие дела и зло для станицы и сейчас. Я говорю о наркоте, которую пытаются затащить в нашу станицу и внедрить в нашу жизнь. Мы должны пресечь эту заразу и показать всем, что мы молчать не будем. В станице хозяева только мы и закон. Наш ответ должен быть внезапным и праведным.
  Решил: сегодня накроем всю станицу большой сетью на крупную рыбу, поэтому и вызвал всех вас и даже, как вы видите, подмогу из города. По моим данным, сегодня ожидается поставка товара. Наша задача взять этих дельцов, взять живыми, вместе с товаром и показать этих тварей всей станице.
  Приказываю работать сегодня тройками:
  
  
  - Лагода старший, с ним Барковский и Ушаков, перекрываете Хохловку со стороны Ворончи.
  - Фатеев старший, с ним Барзенко и Воронков, закрываете въезд у Кавиншина.
  - Башкатов старший, с ним Филимонов и Татаренцев, на вас Борисовка.
  Цепкие глаза келермесского атамана выхватывали того, кого было нужно именно сейчас и в эту минуту в необходимое место, без промаха.
  - Шутки закончились, скоро прольются слезы, но мы и так очень долго терпели. Беляев старший, с ним Власов и Лаптев. На вас Филимоновка.
  - Вожжов Сергей старший, с ним Болдуй и Сергей Черновский, берете Староверовку по Кисляковке, извиняюсь, по старому назвал, по улице Широкой.
  - Чернов старший, с ним Шутов и Криволапов. Видишь, Василь, как ты удачно в отпуск приехал, под самую раздачу. На вас скотные дворы на Тарасовке.
  - Писарев старший, с ним Плотников и Мирошкин. Пасете въезд у Рожковки.
  - Данилов старший, с ним Абеленцев и Толокнов. Работаете на перекрестке улиц Советской и Дружбы.
  - Казачков старший, с ним Волков и Молчанов. На вас улица Лесная.
  - Лактионов старший, с ним Вьюнов и Башкатов. Работаете на Пионерской.
  - Сотников, Гусаров и Панин выдвигаетесь на Мотню, держите перекресток улицы Ткачева, улицы Прямой, переулка Прямой и дорогу на Гончарку.
  - Жуков, Забазнов и Мухин. На вас вся Друшляковка, держите тесную связь с Сотниковым.
  - Судаков, Найденов и Дешевой работаете автономно в Молдавановке.
  
  
  Две тройки в моем резерве. Это Коротоношка, Писарев , Овчаренко и Драганов, Киселев, Голев. Вопросы?
  
  - Вопросов нет. А с энтими что будем делать?
  
  Они имеют в виду, что они реестровые казаки, а мы с Федором энтии, все правильно, без обид.
  
  - Выйдите оба вперед и представьтесь казакам!
  
  Выходим.
  
  - Николенко Александр Павлович. Отец с хутора Косинов, мама в девичестве Машкина, родом отсюда, жила на Хохловке, около школы.
  - Машкин Федор Васильевич, отец с Хохловки.
  
  Атаман Затолокин показывает рукой на фамильные записи на памятнике.
  


 []


  - Теперь внимательно смотрите. Видите их фамилии? Они родом отсюда, просто живут сейчас не в станице.
Их дед Машкин Федор Михайлович и бабушка Алферова Татьяна Яковлевна венчались в этой церкви.
Их родной дядя Машкин Федор Федорович в списках погибших на войне, фамилия есть на памятнике погибшим, погиб в Крыму.


 []


Моя дальняя родня, кстати, я женат на их троюродной сестре Галине Ивановне Криволаповой. Я написал пять книг по истории станицы и могу достоверно сказать, что все 270 семей первопоселенцев через десять лет уже породнились между собой. И чужих здесь нет. Все полсотни человек, стоящие здесь, это дальняя родня между собой. Если учитывать крестных отцов и крестных матерей. Кто еще, кроме меня, ежедневно читает церковные списки и хочет проспорить? А теперь про энтих.


 []


  Один подполковник, другой старшина с погранотряда. Вызвал их не я, их нам дали для усиления сверху, из майкопского отдела. Сказали, что сейчас нужен свежий, не замыленный взгляд. Они аналитики, будут работать с нами и с главой станицы. Решение пришло сверху, и я вынужден его исполнять.
  
  
  Я посмотрел на Федора, подумав, что наш атаман Затолокин точно не совсем простой и наивный парень, Федор понимающе кивнул в ответ.
  
  - Теперь так.
  Слушайте все внимательно. Общий замысел наших действий такой. Днем в станице будет проводиться операция " Чистая станица". Два экипажа ДПС будут проверять автотранспорт, по дворам пойдет участковый и наши представители будут в комиссии, будут вести профилактические беседы. Все, как и положено. Вечером работа будет свернута.
  Но не для нас, для нас она с наступлением темноты только и начнется.
  Мы начнем свою, казачью операцию, под названием " Возмездие ".
   Смотрим на все внимательно, записываем номера всех прибывающих и уезжающих машин, нас интересуют чужаки, но не забывайте, что и свои могут вести себя необычным образом. Немедленно докладывать мне обо все подозрительном, всем линии связи держать открытыми. Мы эти сутки на службе, поэтому ни капли спиртного. Три дня назад, на похоронах Леднева Василия Ивановича, был позор. Казак уже лежит в гробу во дворе, отец Николай читает скорые провожальные молитвы, народ тихо прощается со станичником. А один из наших, кто он именно, вы все знаете, распустил пьяный язык. Глава станицы сделал ему строгое замечание, и удалил с проводов казака. Помните об этом и берегите свою честь.
  
  
  - Николенко, Машкин задержаться, остальные вперед, на службу!
  
  Колокол снова отбил дважды:
  - Бог есть?
  - Бог с нами!
  
  
  Нас атаман инструктировал отдельно.
  
  - Пойдемте, зайдем вместе в штаб, пусть все разойдутся, так нужно для дела.
  - Внимательно слушайте. Вы люди здесь новые и в станице будете очень сильно заметны. Вам будет особое задание, никто о нем кроме меня и вас не знает.
   Машину оставите тут, типа вы здесь и находитесь, а вас до места несения службы скрытно подбросим.
   Ваше истинное место будет на развилке после хутора Гражданский, по среднему заезду, дальше идет дорога на хутор Красную Ульку и хутор Ткачев. Это в нашей операции рассматривается как самый крайний вариант, посмотрите, может быть, обнаружите что ни будь интересное.
  
  
  
  Федор вытащил сложенный лист карты, подаренной ранее нам самим же атаманом. Затолокин, уверенно крутанув ее в руках, сделал отметку карандашом.
  
  - Вот два корпуса, первый это двухэтажное бесхозное недостроенное здание, второй - корпус заброшенной фермы, от дороги метров двести, располагайтесь на ваш выбор, где будет удобнее. Нет, все таки располагайтесь на ферме, там есть деревянные полы, если их еще не сняли. Не геройствуйте, тихо, по очереди ведите наблюдение. Если будет нештатная ситуация, вызывайте меня. Учтите, что до вас ровно полчаса езды. Заберем вас завтра в девять утра попутной машиной, если все будет тихо. Ботинки снимите, оденьте ноговицы, отец Николай выдаст. Вопросы ко мне?
  - Атаман! Если события пойдут не штатно, наши полномочия и действия?
  - Хороший вопрос. На вас камуфляж, поэтому смело представляйтесь сотрудниками военной комендатуры, по легенде прикрытия вы разыскиваете дезертиров. Полномочий у вас никаких нет, ваша задача задержать подозрительных лиц любой ценой до нашего прибытия. Без применения любого вида оружия. Вопросы?
  - Вопросов больше нет.
  - Что у вас есть при себе, я должен знать.
  - Два ножа и два маленьких топорика, обустроиться.
  - С топориками аккуратнее, столько смертельных случаев из - за них происходит.
  
  Зацепив меня за рукав куртки, атаман тихо шепнул.
  
  - По ориентировке, это будет женщина в длинной одежде с мальчишкой, у кого - то из них с собой будет рюкзак. Но об этом никому ни слова. Ты меня понял? С богом.
  
  
   Не знаю почему, но атаману я сразу и безоговорочно поверил, поверил не за глаза, а потому что точно знал, какой он жизнью жил, хотя и был у него в гостях дома всего один единственный раз. Я уверенно и твердо знал, что войсковой атаман Василий Павлович Затолокин жил на пенсию в двенадцать тысяч рублей и полставки в администрации станицы в четыре тысячи. И он не мог жить двойной жизнью. Не зашикуешь брат на эти деньги, даже в станице! Атаман что - то не договаривал, это нутром чувствовалось, но он не мог обмануть в главном, не мог вести двойную игру, кинуть или просто подставить нас. Он был настоящим казаком, а это приклеить к себе никоим образом было нельзя. Не получится ни у кого.
  
   Мы с Федором переобулись, дождались газпромовского уазика и поехали на компрессорную станцию в хутор Калинин, где высадили вахтенную смену, затем водитель молча довез нас до окраины и свернул налево, под указатель - Красная Улька - 3 км. Проехав два километра, и теперь мы уже находились в пределах хутора Гражданский, молча высадил нас и уехал.
  
  09.10
  
  Огляделись не спеша вокруг. Лесостепь по чернозему, вдалеке отдельные редкие постройки, безлюдно. Два вместительных рюкзака загрузили за плечи.
  Федор быстро привязался к местности, осмотрелся с биноклем.
  
  - Посмотри, или эти двухэтажные развалины или эта ферма, она чуть ближе к дороге.
  - Атаман сказал на ферму, давай ее и посмотрим.
  По открытому полю, в полном безлюдье, достигли очень давно заброшенной фермы.
  Тишина и полное отсутствие хозяйственной деятельности внушили оптимизм.
  - Ищем место, нам нужно просматривать развилку дороги и иметь пути отхода, желательно поменьше навоза и деревянный пол, чтобы не
  замерзнуть.
  
  Федор имел задорный и немного воинственный вид.
  
  - Навозом здесь уже почти и не пахнет, весь вывезли. Может быть, здесь разместимся? Тут чисто, до сих пор какие то плакаты еще висят.
  - Это красный уголок здесь был, ленинская комната, но понюхай, здесь сильно воняет хлоркой, делали дезинфекцию и пол бетонный, будет холодно. Давай посмотрим помещение рядом.
  - Здесь значительно темнее, но зато деревянные полы, как ты и просил, и есть останки печки с вытяжной трубой.
  - Это то, что нам сейчас нужно, скорее всего, здесь была кухня для приготовления комбикорма, смотрим пути отхода и окна наблюдения.
  - Проходная комната с двумя проемами без дверей, есть окно размером метр на метр в другую сторону от сектора наблюдения, наш перекресток отсюда совершенно не видно.
  - Это хорошо, пойдет, практически то, что нам нужно, здесь стены из самана, прорубим вот здесь окно для наблюдения из положения сидя. На всякий случай проверим печку, вдруг сможем еще и согреваться. Начали.
  
  11.00
  
  Наша быстрая, суетливая и отчасти бестолковая деятельность, все же принесла результаты. Комнату размером четыре на четыре места очистили от мусора, прорезали малой саперной лопатой окно для наблюдения. Федор разводил глину, кирпичи плиты для приготовления кормов он все собрал поблизости, осталось их затереть густым глиняным раствором. Простая, копеечная, но очень важная работа.
  
  - Тяга хорошая, дымоход чистый. Если дрова не сырые, дыма не будет.
  - Федор Васильевич, ты не медитируй, а попробуй, вдруг получится. Сможешь хорошо сделать? А то по - плохому я точно сумею сделать.
  - Не то слово, уже пробую, правда, глине нужно дать подсохнуть. Думаю, до вечера все станцуется.
  - Это уже дело. Пойду, посмотрю соломы для подстилки и огляжусь.
  
   Вторая половина помещения фермы была довольно плотно заполнена останками прежней жизнедеятельности, преимущественно вагонетками. Соломы нигде не было. И второй вход в помещение был наглухо заварен, не залезть даже малолетнему. Это очень хорошо. У нас один вход и один выход, и он только наш. Пойдет. Через два часа мы уже хорошо обжились, Федор на спиртовых таблетках разогрел по банке гречневой каши с тушенкой и заварил крепкий чай. Удовольствие нешуточное, так можно нести службу месяцами. Движение по дороге было очень слабым. Федор достал из рюкзака бинокль, четкая вещь, просветленная оптика, настоящий цейс. Подарок его сына, дорогая штучка. Сегодня наиграется наш пограничник до отвала, это точно!
  
  - Федор Васильевич, как видно номера машин, на каком удалении?
  - Да ты понимаешь, нет машин, не могу никак проверить технику в деле.
  - Понял тебя, вот блокнот и карандаш, записывай, пожалуйста, номера машин и время. Я еще раз пойду, осмотрюсь со стороны.
  
   С удаления в сто, двести и триста метров наш пост был безупречен, признаков демаскировки не было. Тихо обошел большую недостроенную двухэтажную постройку, она имела цельную крышу, свежих следов не было. Внутрь заходить не стал, вдруг понаставлены маячки? Осмотрел внутренности через окна, часть остекления была разбита. Не специально? Не понравилось наличие двух старых железных кроватей. Зайти и дообследовать внутри? Следов присутствия не было. Может просто бросили строители? Ладно, придется изредка посматривать и на этот объект. Тихо пошел на свою точку. Аккуратно обломил веточку калины с десятком красных плодоножек. По пути надергал жменю светло зеленых, всего пяти сантиметровых отростков черемши. Все так рано вылезло в этом году! Побалуемся.
  
  12.00
  
  Федор закончил армировать печь, все сделал ювелирно, глину использовал очень тонким, тонким слоем, как дорогую косметику. Умеет же, когда припрет!
  
  - Теперь буду ее слабым огнем постепенно нагревать, дыма не будет.
  - Дай бог, иначе мы как на ладони.
  - Сказал, дыма не будет.
  - Верю и надеюсь. У нас за спиной пустое здание, нужно обезопаситься на темное время суток.
  - Это я могу, сделаю из лески кузнечика, ну простую сторожку, незаметно к нам подойти не получится.
  - Давай Федор Васильевич, это по твоей части, а я буду медленно разогревать печь по твоей методике и раздвину наше окно, чтобы в случае чего, мы ушли через него.
  Через час Федор вернулся очень довольный своей частью работы, установил у входа сторожевого кузнечика, по виду скорее всего похожего на болванчика.
  - Вечером перекроем наш основной вход, если не будем выходить.
  - Хорошо, давай попробую твою оптику, дальномер и ночной режим есть?
  - Да, только я еще не знаю, как их включать.
  - Все просто, этими рычажками. Техника у тебя очень достойная, смотри, вижу Газель, удаление 1250 метров, номер 956, 01 регион. Очень хорошо видно!
  
  Потихоньку служба налаживалась, движение автотранспорта было крайне слабым. Что мы можем отсюда увидеть, без его остановки и досмотра с собаками было непонятным.
  
  14.00
  
  На разогревшемся чугуне печи Федор отварил в солдатском котелке по две картофелины и поджарил на подсолнечном масле мелко порезанный лук. Это просто объедение, вкус похожий на трюфели, да нееет, они уступают по осязаемой привлекательности нашему обеду, это без всякой натяжки, я же их пробовал один раз в своей жизни.
  
  14.30
  
  Начали заточку ножей и топориков, у нас оказались одинаковые алмазные бруски, ну и что, значит оба ли на правильном или на неправильном пути.
  
  - Федор ты затачиваешь как обычно или в линзу?
  - Да слышал я про эту хрень, но так и не понял, зачем снимать металл со всей поверхности ножа, почему не заняться только режущей кромкой.
  - Тут я с тобой согласен, я тоже привык по старинке довольно часто подравнивать рабочую кромку ножа, это не занимает много времени и успокаивает нервы, и не вижу явных преимуществ новой заточки.
  - Чего тогда спросил про линзу?
  - Ищу того, кто доходчиво объяснит и покажет эту штуку, вдруг я глубоко устарел и отстал от жизни. Мое личное мнение, это вынужденная мера, к которой стали прибегать из - за того, что лезвия ножей делают излишне толстыми. А делают толстыми специально, что обойти статью о холодном оружии.
  
  15.00
  
  Позвонил атаман.
  
  - Как у вас дела, позицию оборудовали?
  - Так точно, ведем наблюдение, машин мало, доложить нечего.
  - Не переживай, у вас будет еще чего доложить, будьте внимательны.
  - Вас понял.
  
  Атаман явно намекал, что то может произойти и именно с нами, но почему нельзя сказать об этом в открытую, не томить душу?
  
  15.30
  
  - Федор Васильевич, есть предложение по часику отдохнуть по очереди, ты как?
  - Давай ты первый, я на вахте.
  - Спасибо, дай бог тебе здоровья.
  
  17..00
  
  Очнулся свежим, полностью отдохнувшим.
  
  - Ты чего не разбудил?
  - Ты очень хорошо спал, попей горячей настойки калины.
  - Это вещь полезная, как обстановка, тихо?
  - Печка не дымит совершенно. По обстановке очень даже тихо, не могу понять, что мы можем здесь обнаружить?
  - Ложись, поспи, а я попробую поискать ответ на твой вопрос.
  
  17..45
  
  Смеркалось, Федор неподвижно лежал со счастливым выражением лица. Начинается ночной режим, для меня будет непривычно. Печь ровно отдавала тепло, чугун плиты не раскалялся. Донесся короткий непонятный треск, как будто от забора отодрали доску. Послышалось? Начал прислушиваться и внимательно осматриваться. Вокруг совершенно чисто.
  
  18.30
  
  Осторожно разбудил Федора.
  
  - Тихо, тихо. У нас света уже нет, время восемнадцать тридцать. Ты как в темноте, ориентируешься?
  - Давно не пробовал, но нас этому не просто учили, а натаскивали. Как обстановка?
  - Мне нужно выйти к зданию сзади нас, осмотреть его, один раз послышался шум. Как будто доску резко оторвали. Визуально никого не увидел.
  
  Федор внимательно в течение пяти минут биноклем осмотрел здание.
  
  - Никого там нет и сейчас туда уже лучше не соваться, у нас там хорошая сторожка, доверимся ей.
  - Я про нее и забыл, в темноте леску и не увижу. Тогда давай, стреножь наш вход.
  - Все понял, сейчас накинем сеть на дверной проем и подцепим кузнечика.
  
  19.30
  
  Звонок Затолокина.
  
  - Как у вас, не замерзаете?
  - Не замерзнем, наладили печь, сидим в темноте.
  - Лучше померзните немного, запах дыма ты же знаешь как далеко чувствуется.
  - Понял вас, атаман.
  
  Неслышно вернулся Федор, доложил, что все сделал, по ходу дела настроил и капкан из подстреховых жердей.
  
  - Звонил атаман. Нам приказали воздержаться и не пользоваться печкой из - за запаха.
  - Нам этого тепла теперь хватит до самого утра, можем и не подкидывать больше дрова.
  -Ужинать сейчас будем?
  - Нет, нас сразу в сон пробьет, проверено много раз. Лучше всего сейчас есть галеты, пить настойку горячей калины, у нас ее очень много, она будет в самый раз. Будем только добавлять в кружку по одному сахарку, для глаз в темноте. Для тебя самая удобная поза для наблюдения, это сидя спиной к печке и лицом к основному входу, дальность до него 65 метров, светлый проем хорошо виден. Я лягу для наблюдения основного сектора, так мне привычнее.
  - Понял тебя, только уже и сам не уверен, относительно нашего главного сектора. Мы так ничего и не знаем по сути вопроса.
  - Главное сейчас, это не дергаться, жизнь нам обязательно подскажет. Должна подсказать. Ты читал книгу Затолокина про станицу?
  - Прочитал, очень хорошая вещь. Это для нас с тобой как справочник. Станицу основали по именному указу императора Александра второго с объявлением в указе военного министра 5 сентября 1863 году, а до этого здесь много лет было военное укрепление. Из станицы Усть Лабинской приходило до взвода казаков, которые несли службу до сильных морозов. Первыми поселенцами были казаки линейцы из станицы Тихорецкой, пришедшие по жребию, 108 семейных казаков и 15 семей государственных крестьян. Вот так, начинали новую жизнь, бросив нажитое жилье, которое атаман потом продавал и передавал деньги, и на новом месте не получали подъемных денег.
  - Про нашу родню что ни - будь написано?
  - Мало, их точно нет в списках первопоселенцев. Значит, пришли немного позже. Есть Машкин Михаил, с братьями, это наши прадеды. Есть короткие сведения о нашем деде - Машкине Федоре, фамилия упоминается в октябре 1920 года в подписке граждан станицы Келермесской комиссии по борьбе с дезертирством. Есть Николенко Андрей, награжденный георгиевским крестом, может мой прадед, может однофамилец, нужно уточнять дальше. В сведениях о казаках, переселившихся в станицу, есть из нашей родни Алферовы, они прибыли из Пензенской области в 1876 году. Хотя наша бабушка Машкина, девичья фамилия Алферова, хорошо помню, говорила что она родом из станицы Абадзехской. Из остальной родни очень много сведений о Криволаповых, Ледневых , Хорошковых , Зезюкиных. Попросил Затолокина по своей линии поискать более подробные данные по Машкиным, Алферовым, Николенко. Перечислил ему немного денег на бензин и нештатные расходы, и он обещал вытащить данные из архивов.
  
  Не спеша попили сладко - кислой горячей настойки калины с галетами, Федор попросил рассказать о комплексе С-200, на котором я служил.
  
  - Комплекс разрабатывался и создавался еще в 1964 году, было много хороших технических решений, и он был принят и долгое время был самым мощным и дальнобойным комплексом в мире. Высокий потенциал и эффективная помехозащищенность радиолокатора, шесть пусковых установок для дальнобойных ракет с мощными боевыми частями делали его долгое время очень грозным оружием. Создавалась, как правило, группа из двух или трех дивизионов, огневая мощь которой была страшной. Большим его недостатком была низкая мобильность, это перевозимый комплекс, но он так и проектировался, для защиты крупных промышленных районов. Для передислокации даже на расстояние в десятки километров требовалось более трех суток. В 1975 году это была новейшая зенитная ракетная система с грифом совершенно секретно. Лет двадцать комплекс был непревзойденным оружием, потом постепенно начал уступать многоканальным по цели и ракете, мобильным комплексам с твердотопливными ракетами. Техника очень надежная, но и сложная в устройстве, требовала много проверочных и настроечных работ. Без контрольно - измерительной аппаратуры настройка невозможна. Полный штат офицеров дивизиона тринадцать человек. Вот в таком дивизионе я прослужил ровно одиннадцать лет, пять последних лет им командовал. Такие комплексы в боеготовом состоянии еще остались в Туркмении, на Украине, в Сирии, Иране. Стоит и наш в Азербайджане, не работает, может не могут найти специалистов.
  
  20..30
  
  Поделили время вахты, но еще долго разговаривали в полной темноте.
  
  02..00
  
  Федор тихо растормошил меня.
  
  - Отдохнул немного? Твоя смена.
  - Все, проснулся, задачу понял, выполняю.
  - Около соседнего здания было движение, кузнечик срабатывал, но леска целая. Может собаки рыскали?
  - Или волки.
  
   Федор лег на деревянный пол, спиной привалился к теплой печи и сразу уснул. Я медленно разминал руки и ноги, восстанавливая кровоснабжение. Думал о болезни жены, превратностях жизни, позвавшей нас после долгого отсутствия на родину отца Федора, моей мамы и нашей бабушки Алферовой Татьяны Яковлевны.
  
  08..00
  
  Звонил Затолокин.
  
  - У меня хорошие новости для всех нас. Женщина с сопровождающим ее человеком и товаром будет ехать в девять часов тридцать минут утра рейсовым автобусом номер 106 хутор Ткачев - Майкоп. Ваша задача выйти на дорогу и тормознуть его. Садитесь в автобус и находите нужный нам объект. Своим вниманием нужно спровоцировать конфликт, чтобы завязался скандал. У них должны не выдержать нервы, и они должны выйти из автобуса. Или водитель позвонит в милицию и сообщит о конфликте. Нам нужно, чтобы курьер занервничал. Будьте внимательны, возможно, что будут сообщники или силовое прикрытие, глядите в оба. Мы уже едем в вашу сторону и будем ждать на окраине Калинина.
  - Вас понял, курьер в автобусе 106 маршрута, девять тридцать, работаем.
  - Держитесь так, как будто вы не местные, говорите, что заблудились на охоте, спрашивайте про дорогу, где может стоять пост милиции, скажите, что потеряли документы, давите на психику своим пристальным вниманием.
  - Задачу понял.
  
  Растолковал обстановку проснувшемуся Федору.
  
  - Прикрывай меня в разговоре, и смотри внимательно.
  
  09..00
  
   Выдвинулись к дороге, прохладное утро, у нас помятая форма одежды и неумытые лица, как будто ночевали в стоге сена.
  Все прошло так, как и предугадал атаман. Голоснули автобус и загрузились в него. На переднем сиденье сидела цыганка в длинной одежде, сзади двое русских парней, по виду друг с другом не знакомы. Больше, подходящих под описание, никого нет, рюкзака или сумки не вижу. Свободных мест нет, сажусь рядом с цыганкой, Федор становится рядом. Смотрю на цыганку, расстояние предельно близкое, она внимательно смотрит мне в глаза. Ее желтоватого цвета глаза, темный до черноты цвет лица. Меня пошатывает, может и правда, что многие цыгане с врожденным даром гипноза. Чувствую, как животный ужас медленно вползает в меня. Цыганка начинает быстро и уверенно говорить.
  
  - Не приставай, не смотри на меня, прокляну навечно. Или хочешь, узнать свою судьбу?
  - Нееет! Гадать грешно! Это вы пристаете ко мне, зачем?
  
  Говорю нарочно громко.
  
  - Я пристаю? Ты сел к замужней женщине, иди на другое место!
  
   Народ загудел, свободных мест не было. Снова смотрю прямо в желтые глаза, меня учили, что им нельзя давать свою руку, пропадешь. Мягкий гипноз Эриксона и ты плывешь на короткое время.
  
  - Не смотри на меня!
  - Я в окно смотрю! Водитель, а когда будет пост милиции, мне нужно срочно к ним.
  - На въезде в город стояли, я вам скажу.
  Где же мешок, или рюкзак? Делаю вид, что мне плохо и съезжаю лицом вниз и право. Есть, натолкнулся на мешок у нее в ногах, спрятала под платьем. Цыганка отталкивает меня и заводится.
  
  - Сволочь, напился и лапаешь женщину, уходи!
  - Мне плохо, видно простыл ночью. И никого я не лапаю.
  - Уходи, а то прокляну!
  
  Федор поддерживает.
  
  - Вы что не видите, что ему плохо! Это вы смотрите на него и делаете порчу.
  
  Народ в автобусе начинает гудеть, делится на две стороны. Водитель успокаивает и обещает нас всех высадить из автобуса.
  
  - Мне плохо! Пахнет наркотой, мне всегда из за нее плохо! И почему вы прячете багаж под юбкой? Не хотите оплачивать?
  
  Цыганка орет на сильной ноте и проклинает уже всех в автобусе, включая водителя, который нас подобрал. Зацепил ее немного. Водитель тоже завелся.
  
  - Так граждане, вы и вы готовьтесь к высадке. На повороте стоят три машины с милицией, разбирайтесь с ней. Я вас дальше не повезу.
  - Так мы же оплатили проезд!
  - Вот милиции все и объясните!
  
  Цыганка быстро вытаскивает из - под своих юбок мешок - сидор, и отталкивая меня рукой, идет к выходу, бормоча угрозы. Сзади встает русский парень, этим выдавая себя.
  
  - Останови здесь. Я дальше не поеду.
  
  Выходят. Я громко обращаюсь ко всему автобусу.
  
  - Вы видели. Нагрубили незнакомым людям, да у нас в Ростове за такое морды бьют. А ну выходим тоже!
  
  Федор добивает всех пассажиров.
  
  - Да, вы знаете, у нас в Ростове люди культурные! И вы водитель, не можете дисциплины навести. Мы о вас сообщим куда надо!
  - Да я сам вас сейчас сдам милиции, скажу им, что вы без документов, посмотрим еще, кому будет хуже.
  
   Мы с Федором при гуле голосов в автобусе тоже выходим. Цыганка с парнем быстрым шагом удаляются обратно, в направлении Красной Ульки, дистанция 150 метров. Что делать? Наш автобус подъехал к перекрестку и остановился около милицейского поста. Со стороны Красной Ульки приближалась газпромовская буханка, цыганка активно пыталась ее остановить. Но Уазик миновал их и остановился около нас с Федором. Открылась дверь, на нас смотрел улыбающийся атаман.
  
  - Чего не садитесь?
  
  Мимо нас с включенной сиреной быстро пронеслись две машины патрульно - постовой службы, сзади микроавтобус телевидения с надписью ВГТРК.
  
  - Поехали, задача выполнена отлично. Смотрите назад! Всеее, их уже повязали менты, сделали под камеру, мы здесь не причем. Это ихняя работа, им почет и уважение, а нам эта слава не нужна. Молодцы, хорошо сработали, пусть теперь все гадают, кто был и откуда. Они рвались сначала к нам, в станицу, а мы их гуртом сильно спугнули. Этой заразы нам не нужно. Сейчас едем к нам, уже накрыт стол, подведем итоги.
  
  До нас с Федором медленно доходил незамысловатый, гениально простой, но практичный план атамана. Подъехали к церкви, перекрестились на фамильный памятник, зашли во вторую, большую трапезную поминовения, казаки уже сидели за двумя длинными столами, ждали атамана. Колокол дважды ударил.
  
  - Бог есть?
  - Бог с нами!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"