Заметили, как в последнее время люди стали бояться смерти? Одни, потому что не верят в загробную жизнь, другие - как раз наоборот. А ведь раньше смерть считали желанным избавлением от жизненных тягот и невзгод. Жить стало лучше, жить стало веселее.
К счастью, сами люди почти не изменились. Поэтому кто-то по-прежнему опасается, что из могилы уже не достанет своих врагов, а кого-то терзает страх, что его недоброжелатели и на том свете не успокоятся. Месть пугает и завораживает.
Почему я столь смело рассуждаю на тему, которую обычно стараются избегать? Профессия обязывает. Разрешите представиться - слепой чистильщик. Чем я занимаюсь? Охотно объясню. Допустим, некто могущественный и влиятельный очень сильно портит вам жизнь. Но и вы не лыком шиты, а потому способны нанять профессионала, который сделает так, чтобы этот вредный субъект неприятностей вам больше не доставлял. Казалось бы, можно вздохнуть с облегчением и забыть обо всех тревогах и волнениях. Но нет. Не всё так просто. Ваш недруг был настолько важной персоной, что вы отчётливо осознаёте - того, кто решил вашу проблему, будут искать упорно и тщательно. И не успокоятся до тех пор, пока эти поиски не увенчаются успехом. И тут вы вдруг понимаете, что найдут его скорее рано, чем поздно, а через него обязательно выйдут на вас. И тогда вам придётся ответить. А ведь это как раз то, что мы все крайне не любим, не так ли? И тогда на помощь прихожу я. Я не в курсе ваших дел, не знаю, почему вам понадобилась именно эта жизнь. Я зачищаю следы, не ведая, куда и к кому они ведут. Лучше и не придумать, верно? Да, и самое главное - когда мне платят, я всегда довожу дело до конца.
Я специально держусь подальше от великой суеты этого мира, а потому живу в маленьком, уютном городке, чьи чистые и ухоженные улицы безлюдны в любой час дня. Кто-то вам обязательно скажет, что наш городок потихоньку вымирает и, пожалуй, будет в чём-то прав. К сожалению, его время проходит. Современной эпохе нужно совсем иное. Но зато мне это на руку. Вдали от больших дел, вдали от большого знания, которое лишь умножает печаль. Как раз то, что необходимо моим клиентам.
Разумеется, мы не связываемся напрямую. У меня есть надёжный посредник. Это выгодно мне, это устраивает и тех, кто заинтересован в моих услугах. Дополнительные гарантии безопасности никогда не повредят.
Только вот последний заказ мне передали не как обычно. Странная получилась история, странная и загадочная. Впрочем, как я понял уже в последствие, всё началось вполне заурядно. Меня попросили позаботиться о неком Джордже Колфилде. Крепкий здоровый детина, как выяснилось, с отменной реакцией и отличной выучкой. Наша беседа получилось короткой, не люблю я долгих разговоров, но весьма жестокой и яростной. Но тут ничего не поделаешь, парень явно знал, что за ним пришлют. Признаю, если он и надеялся, что благополучно выберется из этой переделки, то небезосновательно. Я ещё тогда подумал - такого выпишут не для простого смертного. Не подумайте ничего дурного, не в моих правилах совать нос куда не следует, но некоторые новости доходят даже до нашего заштатного городка. Убийство Монтгомери Пэйтона взволновало всю страну. Огромное состояние, колоссальное влияние, куча телохранителей, которые, увы, оказались бесполезны и самое главное - далеко идущие честолюбивые замыслы, которых покойный ни от кого не скрывал. Многим они стояли поперёк горла. И надо же какое совпадение - бедняга Колфилд пережил несчастного Пэйтона на какие-то жалкие пять дней. Правда, нашёл я его в совсем другой части страны - чуть ли не противоположной той, где убили Пэйтона, но именно это и заставляло крепко задуматься. Слишком хорошо я знал моих клиентов. Так что если федералы и агенты всех мастей надеялись раскрыть убийство, напав на след исполнителя, боюсь, им уже ничего не светило. Его я подтёр на совесть. Интересно, за те пять дней, что ему отвели, Колфилд успел потратить хоть какую-то часть гонорара, которым его соблазнили? Досадно было бы, если с этого дельца он так ничего бы и не выиграл.
Со смерти Колфилда не прошло и месяца, как мой посредник передал мне следующий заказ. Принимая его, я изрядно удивился. Уж слишком отличался он от моих обычных клиентов. Гарри Бейкер - я кое-что слышал о нём. В основном нехорошее и крайне нелицеприятное. Скользкий тип. Ходили слухи, и я не назвал бы их ложными, что он отмывал деньги для преступных синдикатов. Разумеется, за приличный процент. И как всякий, кто занимается подобными делами, Бейкер имел выход и на финансовых воротил, и на политиков не самого низкого полёта. Вот такое интересное звено между подпольными и легальными владыками мира сего. Как оказалось - слабое звено. Так бывает, когда слишком много знаешь. Но привлекать ради Бейкера меня. С этим страдающим одышкой близоруким куском жира и дряблых мышц справился бы кто угодно. Что-то тут не складывалось. Разве только, Бейкера и Колфилда не связывало нечто общее. Если именно Бейкер передал Колфилду его гонорар, тогда... Тогда мне стоит почаще оглядываться назад. Похоже, на горизонте начали сгущаться тучи.
Я было подумал залечь на дно на всякий случай, но затем отбросил эту заманчивую идею. Выглядело несолидно и несерьёзно. Кроме того, что-то подсказывало мне, что рвать когти пока рано. В расчёт я брал следующее - в нашей смертоносной цепочке всегда разбивали самое слабое звено. Первым им стал Колфилд - федералы и агенты пошли по его следу. Немногим позже пока неведомые мне кукловоды решили, что уже Бейкер становится опасен. По всему выходило, что следующим привлечёт их внимание мой посредник. Ведь в отличие от меня, он кое-что знал о них наверняка. Пока он жив, можно делать вид, что всё в порядке. И даже с нескрываемым интересом прочесть в газетах, как в войне преступных синдикатов одна из сторон понесла внезапную и крупную потерю. В роскошном пентхаузе на самом верху небоскрёба какие-то отморозки расстреляли Луиджи Корвалли - босса сильнейшего клана всего Восточного побережья. Полиция вышла на этих безумцев через два дня, накрыв их прямо в их логове. Да вот незадача - в ходе операции, которая почему-то переросла в ожесточённую перестрелку, погибли все дерзкие безумцы. Если кто и хотел выяснить, кто же надоумил их отправить на тот свет могущественного Корвалли - то ему крупно не повезло. Мертвецы - отвратительные собеседники.
Спустя неделю после преждевременной кончины Корвалли меня потревожил телефонный звонок.
- Мистер Сентенс? - раздался густой баритон в трубке.
- Совершенно верно, - дружелюбно подтвердил я.
- Мистер Сентенс, меня зовут Арчибальд Кроу - адвокатское бюро "Кроу и партнёры". Я уполномочен выполнить последнюю волю нашего клиента - мистера Роджера Уоллеса.
- Другими словами вы хотите сообщить мне, что мистер Уоллес покинул нас? - мягко уточнил я.
- К большому сожалению, это так. Мистера Уоллеса убили.
- И какова же была его последняя воля? - поинтересовался я.
- Чтобы я зачитал вам текст письма, который он передал мне незадолго до своей гибели.
- Что же, - невозмутимо произнёс я, - выполните ваш долг.
- Ты знаешь, где искать ответ, - послышалось в трубке, - вот собственно и всё.
- Коротко и исчерпывающе, - задумчиво протянул я, - что же, мистер Кроу, премного вам благодарен.
Итак, они добрались до моего посредника. Вот теперь настало время действовать быстро и решительно. Содержание письма не стало для меня загадкой. Я, в самом деле, знал, где найти ответ. Депозитарное хранилище банка в небольшом городке Сет-Хилл. Безымянная ячейка рядом с ячейкой, зарезервированной за неким Арчем Стэнтоном. Об этом месте Уоллес предупредил меня задолго до своей безвременной кончины. Полагаю, небольшое путешествие сейчас - самое то.
Сидя в полном одиночестве в комнате с депозитарными ячейками, я внимательно изучаю строки последнего послания Уоллеса, адресованного мне.
"Сентенс, если ты читаешь это письмо, значит, я нахожусь под землёй, а насколько глубоко меня уже совершенно не волнует. На небеса я всё равно никогда не претендовал. Мы давно знаем друг друга, и в одном я уверен наверняка - когда тебе платят, ты всегда доводишь дело до конца. Я перед тобой в долгу - как ни крути, а это я втянул тебя в это гнилое дело, надеюсь, ты понимаешь, о чём я. Боюсь, мне оно вышло боком, но я тебе я хочу дать шанс. Не берусь судить, насколько он призрачен, по большому счёту, меня интересует совсем иное. Мне почему-то захотелось, чтобы эта смертельная цепочка потянулась в противоположную сторону. Уважишь старика? Здесь номер счёта, на котором лежит двести тысяч. Приличная сумма, даже в наше время. Полагаю, ты догадался, чего я хочу. Тебе нужно имя. Вот оно - Сэм Полит. Вот и всё. Никогда не любил долгих разговоров".
Сэм Полит - филантроп, меценат, либерал. Страстный поклонник хоккея - владелец клуба "Неудержимые бизоны". Нынешняя богема молится на него. Многие современные художники живут на его гранты. Помню выставку одного из них - её как раз проводили в крупнейшем городе соседнего штата. Я там был по делу и почему-то решил, что если замаскируюсь под критика-искусствоведа со Старого Континента - легко затеряюсь среди завсегдатаев подобных мероприятий. В первый же день всеобщее внимание привлекло главное полотно экспозиции - творец эпатажно окрестил его "Каляка-маляка или месть мертвеца этому затхлому миру". Внимательно рассмотрев картину, я обратился к окружившим полотно многочисленным ценителям изящного искусства:
- Господа, я в полном недоумении. Это или наглая халтура, или глубочайший художественный кризис. Я не узнаю руку мастера. Вы только взгляните на эту палитру цветов. Как мог настоящий живописец выбрать подобные оттенки? Возьмите, к примеру, красный. Я не ощущаю в нём ни капли ярости, я не вижу в нём кипящей, бурлящей крови, я не представляю, смотря на него, жизни, рвущейся в небытие. Нет, такой красный цвет выбирает для рубашки ковбой, решивший покрасоваться перед девушками на деревенских танцах или же задумавший порадовать односельчан вокальным мастерством на местном музыкальном кантри-фестивале. А этот синий. Где мёртвенный холод? Где бездушие смерти? Где невыносимое бремя ледяной и пустынной вечности? На меня смотрит наглым и сытым взором довольный собой и окружающим миром ограниченный лавочник. Он только что удачно прикупил пару ярдов синего ситцу для своей жёнушки и прямо таки жаждет познакомить каждого встречного с такой ошеломляюще выгодной покупкой. Про чёрный я вообще молчу. А сами мазки. Где в них стремление отомстить всему миру? Где в них отчаяние того, кто не обрёл покоя даже в сырой земле? Перед нами полный провал.
- Вы так смело рассуждаете о смерти, - робко ответил мне один из собравшихся у картины. Как и все провинциалы, он испытывал благоговейный трепет перед профессиональными оценщиками чужих талантов, особенно из самого Старого Света.
- Поверьте мне мистер, - улыбнулся я, - если я в чём-то и разбираюсь, так это в смерти и мертвецах. Её приближение я не спутаю ни с чем.
А на второй день выставки разразился грандиозный скандал. Выяснилось, что грузчики-ротозеи художественной галереи, откуда доставили на выставку картину про месть мертвеца, при упаковке проделали в полотне здоровенную дыру. А так как все они как на подбор состояли из непризнанных художников, им не пришло в голову ничего умнее, как попробовать подделать шедевр современного гения. За пару часов они намалевали замену и отправили её на выставку. И кого они думали обмануть? Опытного искусствоведа из Старого Света, у которого глаз-алмаз?
Все любители бизонов мечтают о ранчо в самом сердце бескрайних прерий. Не всем из них это по карману, но на моё счастье Полит входит совсем в иную категорию людей. Поэтому я с неподдельным любопытством смотрю из опустившейся на огромные равнины темноты на его личное поместье - длинный одноэтажный дом с плоской крышей и широкими просторными окнами, из которых так и бьёт яркий электрический свет. Последнее мне очень на руку. Легче всего охотиться за теми, кто считает себя неприкасаемыми.
До цели расстояние приличное - почти тысяча ярдов, но для такого стрелка как я - оно не помеха. Как и несколько охранников, лениво патрулирующих огороженный невысоким забором двор. Я слышал, что у Полита есть личный телохранитель - здоровенный верзила, владеющий приёмами какой-то восточной борьбы и способный разбивать ударом ладони толстые доски и черепицу. Чертовски заманчиво было бы вступить с ним в схватку, и будь я героем кинофильма - боюсь, не удержался бы от такого соблазна. Эффектная получилась бы сцена. Но жизнь есть жизнь.
Как говорил один мой знакомый - на свете есть два типа людей. Одни те, за которыми следят через прицел снайперской винтовки, другие - которые держат палец на её спусковом крючке. Мы очень похожи, мистер Полит, оба хотим, чтобы некая ниточка не привела армию агентов к порогу нашего дома. Уверен, вы меня поймёте.
Всё просто. Прижать покрепче приклад к плечу, задержать дыхание, плавно нажать на спусковой крючок. Маленький посланник смерти летит точно в цель. Всё-таки не зря наши предки боялись окружающей их тьмы. Знали, что она таит в себе нешуточную опасность. Самые грозные хищники выходят на охоту под её мрачным покровом. И нанеся точный удар, бесследно растворяются в ней.
Уютный и уже ставший мне привычным городок я всё же покинул. Разумная осторожность никогда не мешала, да и правду умные люди про него говорят - его время безвозвратно прошло. Пора перебираться на новое место, благо, что финансовая сторона этого мероприятия меня не волнует. Двести тысяч плюс всё заработанное за годы работы - приличная сумма. Так что я могу с интересом прочитать статью очередного смельчака, который пытается понять, кому же была выгодна смерть Монтгомери Пэйтона, и кто больше всего выиграл от неё. В отличие от остальных читателей я знаю об этом намного больше, а потому уверенно соглашаюсь с выводом автора - спецслужбам будет почти невозможно напасть на верный след. Куда бы он ни вёл, исчезнет он на самом интересном месте. Что поделать, ведь когда мне платят - я всегда довожу мою работу до конца. Чего искренне желаю и всем вам.