... мы преследуем мятежников, многие из которых сбежали по озеру на лодках. Два шлюпа на озере следуют за ними, но я отправляю четыре роты к узкому месту, где, я думаю, есть хорошие шансы перехватить их.
Бригадный генерал Саймон Фрейзер генерал-майору Дж. Бергойну.
Июль 8, 1777
Уильям желал, чтобы он не принял приглашение бригадира на обед. Если бы он довольствовался скудным пайком, полагающимся лейтенанту, он был бы голоден, но счастлив. А так он, блаженно наевшийся жареной колбасой, тостами с маслом и овсянкой с медом, которую бригадир любил, оказался там, когда пришло сообщение от генерала Бергойна. Он даже не знал, что в нем содержалось; бригадир прочитал его, попивая кофе, слегка нахмурился, затем вздохнул и потребовал чернила и перо.
- Хотите проехаться утром, Уильям? - спросил он, улыбнувшись юноше через стол.
Таким образом он очутился в штаб-квартире генерала Бергойна, когда явились индейцы. Гуроны, как сказал один из солдат; он не был с ними знаком, хотя слышал, что их вождя зовут Кожаные Губы, и задавался вопросом, откуда такое имя. Быть может, этот человек был неутомимым болтуном?
Их было пятеро, тощих, похожих на злобных волков. Он не мог сказать, как они были одеты и как вооружены; все его внимание было сосредоточено на шесте, который нес один из них. Шест был увешан скальпами. Свежими. Светловолосыми. В воздухе висел неприятно густой мускусный запах крови. За индейцами, громко жужжа, летели мухи. Остатки обильного завтрака свернулись в твердый ком у него в желудке.
Индейцы искали казначея. Один из них спрашивал о казначее на удивительно мелодичном английском. Значит, это правда. Генерал Бергойн спустил с поводка своих индейцев, отправив их рыскать по лесам, как охотничьих псов, чтобы нападать на восставших и сеять среди них ужас.
Он не хотел смотреть на скальпы, но не мог ничего с собой поделать. Его глаза следили за ними, пока покачивающийся шест проносили сквозь растущую толпу любопытных солдат, некоторые из которых были в легком ужасе, а некоторые ликовали. Иисус. Это женский скальп? Должно быть, да. Струящаяся копна волос медового цвета, длиннее, чем мог бы носить любой мужчина, и блестящая, как будто ее владелица расчесывала их сотню раз каждый вечер, как говорила его кузина Дотти. Они мало чем отличались от волос Дотти, только немного темнее ...
Он резко отвернулся, надеясь, что его не вырвет, но повернулся назад так же резко, когда услышал крик. Никогда прежде он не слышал такого крика, полный такого ужаса и такого отчаяния, что его сердце замерзло в груди.
- Джейн! Джейн! - лейтенант из Уэльса по имени Дэвид Джонс с искаженным от эмоций лицом продирался к удивленным индейцам сквозь толпу, расталкивая солдат кулаками и локтями.
- О, боже, - выдохнул солдат рядом с Уильямом. - Его невесту зовут Джейн. Он же не думает ...
Джонс подбежал к шесту и схватил волосы медового цвета с громким криком Джейн! Приведенный в замешательство индеец отдернул шест. Джонс набросился на него, свалил ударом на землю и принялся колотить его с безумной силой.
Мужчины стали оттаскивать Джонса, но делали это без особого энтузиазма. На индейцев, которые сбились в кучу, сузив глаза и положив руки на томагавки, были устремлены потрясенные взгляды. Настроение толпы в одно мгновение изменилось с одобрения на возмущение, и индейцы это ясно почувствовали.
Незнакомый Уильяму офицер шагнул вперед, пронзая индейцев суровым взглядом, и сорвал светлый скальп с шеста. Затем стоял в замешательстве со скальпом в руке; масса волос казалась живой, длинные пряди шевелились, струясь между его пальцев.
Джонса, наконец, оттащили от индейца; друзья хлопали его по плечу, пытаясь увести, но он стоял как вкопанный, слезы катились по его лицу и капали с подбородка.
- Джейн, - беззвучно произнес он и с мольбой протянул руки, сложив ладони чашечкой. Офицер, который держал скальп, осторожно вложил его в них.