...Потоптавшись у загаженного кошками порога, Мишка еще раз постучал. За дверью послышалась возня и было видно, как к большому, похожему на рыбий глаз окошку заменяющему глазок, кто-то подошел. Мишка тоже прижался вплотную и увидел узкий черный зрачок, время от времени медленно закрываемый веками смотрящего. "Черный, есть че? - Мишка в надежде прижался к двери еще сильнее и открыл рот. С той стороны двери Черный от неожиданности плавно упал на пол и пробормотал: "Никого нет дома!" Мишка отошел и подумал, через минуту снова подошел: "Извините, а...а Черный здесь живет?" "Не-а, он вчера ушел в плавание по Черному морю..." Мишка недоверчиво прижался к стеклышку и, привстав на цыпочки, попытался рассмотреть лежащего на полу, при этом от усердия высунув наружу язык. В глазок были видны только тапки на голых ногах, которые время от времени потирали одна другую: "Черный, есть че? Это Мижган" Ноги перестали потирать одна другую и даже исчезли из зоны видимости, с той стороны в окно вплыла косматая голова давней небритости:
- Мижган, ты что ли? Разве ты вчера не уехал в Урюпинск?
- Неа.
- А че пришел-то?
- Ну, так это, есть че?
- Ну, манаги немного есть - поллитра...
Дверь медленно без скрипа открылась. Черный недоверчиво выглянул наружу: "Ты бы сходил со мной в Зайсан - нарвем в пакетик, да кузьмича замутим, а то на халяву всяк дурак может!" Мишка покорно согласился: манаги ему хотелось. Черный одеваться не стал и даже дверь не закрыл - только спрятал кастрюлю с отвратительно зеленого цвета варевом в мусорное ведро. Аккуратно прикрыв его обрывками бумаги. "Черный, может, выпьем пару стаканов, а потом уже и пойдем. А то так не прет совсем, да и вообще в городе голодняк - сам знаешь", - Мишка сглотнул набежавшую слюну. Однако Черный, в миру - Коля Иудин, уже направлялся вниз по лестнице.
Жаркое солнце светило в спину Мишке, когда он срывал конопляные верхушки на пустыре в Зайсане. В это время Иудин с философским видом высыпал махорку из папироски и заколачивал с руки небольшой косячок: "Знаешь. Межган, есть короче один такой профессор - это мне Кент рассказывал, - который выступает за легализацию марихуаны и вообще легких наркотиков. И в качестве этого, как его там... аргумента, - Черный с умным видом потянул вверх палец с черным грязным ногтем, - предъявляет, что вот бОльшая часть преступлений, она происходит от водки и от нариков, которые герыч и кокс колют. А вот никто еще не слышал, чтобы какой-нибудь раскумаренный пацан кого0нибудь убил. Да и сильной привычки к этому нет. А у дружка моего так вообще третий глаз открывается, если травку путевую курнуть, - он такие картины рисует, что по сравнению с ним Репин - лох и недоучка. Кстати а ты знаешь, что советские цензоры долгое время отказывались печатать в СССР книгу "Граф Монте-Кристо" - потому что там это самый граф он подолгу курил гашиш и вообще баловался восточной наркотой, не веришь - почитай... Ты только "девочек" рви, а то опять слабенькая будет!" Черный раскурился и протянул Мишке, тот радостно вдохнул в себя сладковатый дымок...
Пройдя с пакетом, доверху наполненным коноплей, через несколько кварталов, миновав городскую больницу, они спокойно вошли во двор. "Не понимаю, почему, когда мы с тобой вот так ходим с сырой травой - никому на фиг не нужны, а как только у Хромого пару коробков купим - все менты за километр чувствуют, - Мишка довольно осматривал конопляные верхушки, - я так думаю, они и сами курят, только они не покупают, а отбирают, вот и вся разница, так ведь, Черный?"
У подъезда Черного торчал Ромка корявый: "Черный, есть че?" Черный хмуро протянул корявому руку: "А че ты у меня спрашиваешь, че, сам не знаешь, где взять?" Корявый без вежливых излишеств возмутился: "Ну че ты ерепенишься, нет так нет, знал бы, не стал бы приходить к тебе!" Черный толкнул дверь в квартиру, за ним ввалились Мишка и Ромка, внимательно оглядывающий пакет с коноплей: "Ну вот. А говоришь, ничего нет!" он втянул густой аромат и добавил: "Люблю, когда в квартире коноплей пахнет!"
На кухне Черный мастерски расправлялся с конопляными зернами, Мишка и Ромка сидели в комнате и без интереса рассматривали рисунки Черного, на одном из них ручкой была нарисована козлиная голова, растущая из человеческой руки. Мишка удивленно хмыкнул: "Черный, а че это за бред на бумаге?" Черный обиделся: "Сам ты бред! Ни черта ты не понимаешь! Это абстракция неосуществимого будущего, какое могло поглотить нас в случае полной аннигиляции разума!" Мишка икнул от неожиданности: "Ты сам понял, че сказал?" Черный выключил газ и попробовал кашу на вкус: "Это не я сказал, - это Васька Ясечкин сказал. Когда увидел, она ему так понравилась, что он хотел копию сделать... только его на следующий день в психушку забрали" В прихожей, распугивая мух и тараканов, зазвонил старый телефон с разбитой трубкой. Черный медленно дотянулся до телефона (в этот момент удивленному Межгану почудилось, что рука Черного тянется как резиновая), из трубки вывалился микрофон и повис на проводках на двадцать сантиметров ниже подбородка, но Черного это не смутило, он бодрым голосом принялся отчитывать привычный текст:
- Говорит Черный, меня нет дома, и вряд ли я приду обратно. А если вас интересует извечный вопрос, то ничего нет, все отдано на пользу голодающим района БЖ.
- Сам то ты похоже не голодаешь, Черный, - не удивилась трубка, Это Володя, мне надо пару кило схоронить на неделю, можешь еще и себе отсыпаться на стаканец, да и если продашь - еще стакан твой.
- Благословляю вас, дети мои, на сей подвиг разумный и приятный. - Черный повесил трубку.
Через полчаса в квартиру постучал Володя Колотушкин, достав из кармана готовую сенсимильную папиросину, Колотушкин протянул ее Черному: "Ну что, берешь на себя два кило?" Иудин медленно затянулся и слегка измененным голосом выразил свое согласие. "Только смотри, Черный, сам знаешь - затянулся уже Колотушкин, - деньги почти тридцаха, если все продашь - моих двадцать две штуки!"
За гостем захлопнулась едва живая дверь, на кухню ввалились Ромка и Мишка: "Вот это да Черный! Да тут на всех хватит!".
Корявый возвращался домой довольный прошедшим днем, под пяткой у него хрустел сверток с травкой. Он не заметил, как к нему из подворотни вылавировал патруль в синей форме. Ромка успел расстроиться - он не раз подвергался шмону, но раньше все заканчивалось тем, что у него отбирали травку и отпускали. Тайник под пяткой не был секретным - "синие" знали, где нужно искать.
"Это ваше, - кивнул на обнаруженный сверток молодой лейтенантик. Раньше такого официального тона не было, но Корявый все же не насторожился и решил отшутиться, - Нет, теперь ваше!" Но лейтенант, похоже, не собирался шутить: "Придется пройти с нами". Ромку взяли за руки с обеих сторон и уже было повели в отделение, он удивился: "Да ты чо, начальник, попутал что ли? Забрал травку и хорош, че в отделение то, на мне еще условка висит. Не погань жизнь из-за двух граммов". Старший остановился: "Тогда говори, где взял!" Ромка помялся, но как только его снова повели в сторону отделения, сдался: "ладно, скажу, только не сдавайте меня. Там еще почти два кило на антресолях, вам на всю контору хватит раскуриться..."
Черного взяли на следующее утро - два килограмма марихуаны никак не подпадали под "личные нужды". Иудина судили за распространение.
Коля Иудин быстро сошелся с сокамерниками, сидеть предстояло 3,5 года...
Примечания:
Манага - молоко из конопли, кашеобразное.
Кузьмич ("жарёха") - блюдо из измельченных соцветий и листьев конопли, жареных на растительном масле; часто имеет ярко выраженный психотропный эффект. Иногда в "кузьмич" добавляется сахар и другие ингредиенты, что позволяет приготовить на его основе нечто вроде халвы или коржиков.
Голодняк - трудно достать марихуану, "травку"...
Конопляные верхушки - в употребление идет только верхняя, цветущая часть конопляного куста.
Косячок - самодельная папиросина, или "беломор-канал" (и прочие папиросы) с начинкой из конопли (марихуаны).
Герыч - героин.
Кокс - кокаин.
Раскумаренный - накурившийся, получивший удовольствие от курения, находящийся "под кафом".